Новый опекун

Любой сказочный сон не может длится вечность, рано или поздно он тает при слове рассудка и мечты рушатся, как песочный замок, смытый протоками воды. Детство у России пролетело беспечным звуком, мимолетно, стоило ей слегка повзрослеть. ЕР открывался с каждым днем все жестче. И следов не осталось от того интеллигентного милого мужчины, которым он представлялся раньше. Власть прибралась к его рукам, с Росс Единый совершенно не считался, игнорировал ее беды, просьбы, моления. Принимал законы какие ему вздумается и захочется, диктовал порядки, не подпуская к сердцу ни жалость, ни сострадание к окружающим. Сделался чуть ли не хозяином Федерации, а она превратилась во вторую, ничего не стоящую за ним тень. ЕдРо вертел девушкой, игрался с ее чувствами и переживаниями, не раз упоминал ей про умершего отца, тем самым манипулируя Марией, распоряжаясь ее судьбой самолично. Не жалел за малейшие ошибки, требовал порой невыполнимого и непосильного. Разбитые до крови колени сильной болью сводили ноги, не давая подняться восьминадцелетней девушке. Запястья дрожали, а из-за рта доносился сиплый хрип. Легкие разрывало на части, дыхание затруднялось, словно поставили заслонку между диафрагмой и красным разодранным в клочья горлом. Пульсация колола в области груди. Голова размякла из-за недостатка кислорода. На беду, заломили до кучи кости. Росс уже бы смирилась со своей скорой участью, если бы не знакомый расплывчатый силуэт, появившийся перед намокшими глазами. - Встань, - отрезал и рассек немые мольбы Марии холодный, металлический голос. Он прозвучал небрежно, брошенной командой, требующей скорого ее исполнения. - П-помоги... - славянка протянула к нему ослаблено руку, срываясь на кашель. Зрачки загорелись надеждой на спасение. - П-прошу, не оставляй меня, - триколор заглушил противный скрежет в ушах. - Ч-что такое? - она глотнула последний раз, теряя контроль над телом, проваливаясь медленно в темноту. Мир окончательно потускнел в красках. Твердость под ногами исчезла. - Жалкая мошка... - презрительно произнесло отображение мужчины, перед тем, как Мария полностью лишилась разума... Пронзительный звон будильника потревожил покой России и растворил остатки сновидений. Она вскочила с кровати в холодном поту, нервно теребя кончики длинных волос, все очухиваясь от кошмара. Ее пробил последний момент до слез. Страх возрос над реальностью. - О, Боже... - процедила в шоке триколор, отползая к подушке и закутываясь одеялом. Все чаще стали являться ей подобные ведения со совершеннолетием. Успокоительные с валерьянкой толком не лечили и не действовали положительно на психику, наоборот усугубляли состояние, но отказаться от препаратов теперь не представлялось возможности. Организм тогда сильно уставал, переутомлялся, порой случались неуравновешенные выбросы эмоций и истерики, за ними следовали приступы. В эти минуты Росс полностью отрубалась, а очнувшись, ощущала ломящую боль в голове. Мария молчала о своем недуге, да и кому это интересно знать, что с ней творится? ЕР? Смешно... Ему в первую очередь безразлично ее здоровье. К врачу боязно идти, еще объявит диагноз, потом думай выживешь или нет. В комнату настойчиво постучали. Росс сразу догадалась о личности за дверью. Отказать впустить гостя Федерация не смела, потому через силу выводила согласие. - Доброе утро, моя птичка, - привычным смазливым скользким голоском пропел Единый и по-лисьему улыбнулся, прощупывая оценивающим неприятным взглядом свою воспитанницу. - Сегодня я иду в Кремль пораньше, не хочешь ли со мной? - поинтересовался мужчина, но не от желания узнать мнение Марии, всего лишь показать свою обходительность. - Встретишься с Москвой, она по тебе соскучилась, - политик тыльной стороной ладони провел по голове девушки. Та отстранилась от него и слезла с перины. Предложение поехать на Красную площадь не осчастливило подавленное настроение, но проведать столицу было нужно, вдруг ей требовалась помощь по работе. Заодно повидается с КПРФ и ЛДПР, если получится их застать в Госдуме. С таким раскладом, Росс положительно ответила политику. - Хорошо, - кратко кивнула ему Мария, прежде чем направится поспешно в ванную. На телефон чирикнуло сообщение от Америки, ее тайного парня. ЕР обратил на гаджет внимание и принципиально взял его без ведома России. США приглашал девушку на свидание сегодня вечером. Единый с коварством поглядел на строчки. В голове зародилась гениальная мысль еще раз показать, кто в доме хозяин и насладится милым заплаканным личиком триколор. Его слишком уж забавляли чужие слезы. Но в груди проскочило... что-то странное, побуждающее ладонь сжаться в кулак. Телефон отлетел вновь на свое законное место. - Ага... пойдешь ты с ним, как же, размечтались... - прошипел ядовито ЕдРо. - Сегодня я загружу тебя работой, - ухмыльнулся он под нос и быстро спустился во двор. Россия переоделась в красное платье и заплела волосы в косу, украсив прическу заколкой. Вид более-менее в порядок она привела, оставалось нанести макияж. Кисть с румянами пощекотала щеки, закрашивая утреннюю мину. Мария выбежала на крыльцо с сумкой на плечике, перепроверяя все ли она взяла с собой. - Ты скоро!?! - позвал в нетерпении ЕР ее из машины с недовольным видом. - Да! - откликнулась девушка и запрыгнула с лету в салон, приводя себя частично в порядок от марафона по дому. Во время пути, Единый сообщил о приезде России Москве. Та в безумной радости поджидала их около ресепшена, переминаясь с ноги на ногу и когда увидела знакомый и родной глазу силуэт, бросилась к нему в объятия. - Росси! - воскликнула с восторгом она, прижав крепко накрепко к груди свою страну, целуя в макушку. - Милая моя девочка. Как же тебя с нами долго не было! Все же скучали, волновались, а вдруг заболела? Ох, зайка... - прелестница Победоносца сложила вместе ладошки с материнской заботой проверяя состояние Марии, все ли с ней нормально. Дочь Союза растаяла от ласки со стороны Моськи, наслаждающие заурчала, забываясь в сладком небытие. Малиновый запах духов и топленого молока дурманил триколор, вовлекал в прошлое, когда отец приходил усталым с работы, а маленькая Росси сидела на коленях столицы, прижавшись к ней и слушала сказку на ночь. Запомнила так, то дорогое тепло, что до сих пор в памяти хранила те старые, покрытые завесой пыли записи. - Мне тоже тебя не хватало... наверное, накопилась за мое отсутствие работа? - поинтересовалась триколор, не отпуская от себя любимую горячо столицу, но та похоже и не намеревалась ее отцеплять от себя. - О, нет, не волнуйся. Мы справляемся, только на заседаниях бывают скандалы, да и местные чиновники шалят, - ответила без напряжения Москва. - Ну ничего, дело привыкшее, - погладила она по волосам Росс. ЕР пожимал пальцами, дожидаясь пока девушки наговорятся вдоволь. Он проявлял холодное равнодушие, сейчас волнение вызывало предстоящее собрание. Его участие необходимо, как высшего лица партий и своеобразного члена совета. Время быстро утекало. Не успеет нагрузить Марию, если не поторопит. - Ну хватит! - не выдержал парень и взял славянку за запястье. - Нам уже пора! Потом пошушукайтесь! - тон пропитался раздражительностью. Столица не ожидала резкой перемены настроения у Единого, потому насторожилась. Федерация испуганно дернулась из хватки опекуна, но она оказалась мертва. - Мне скоро уходить, а тебе необходимо кое-что сделать за мое отсутствие, - протянул хитро политик с прищуром. Москва с недоверием покосилась на единоросса. На беду, а может и на радость она слишком хорошо знала замаскированную гримасу, не предвещающую ничего дельного. - Будь осторожнее, - тихо предупредила Москва Росси, прошептав ей на ушко. - До скорого! - уже надела она обнадеживающую улыбку для двоих. Славянка сильнее нахмурилась от слов столицы. - До собрания! - ответил ей ЕдРо и потащил триколор в свой кабинет. Помещение оказалось довольно просторным и на удивление светлым, хоть окна были в большинстве своем зашторены. Черное кресло, обтянутое кожей, деревянный массивный стол, стеклянные шкафы, дорогая картина над сервантом и прочие вещи подмечали высокий статус ЕР, который он занимал в Кремле не понаслышке. Уютная атмосфера раскрепощала триколор, придало надежду, что сегодня она не останется у разбитого корыта с горсткой слез в ладошке. Мужчина закопался в разные величины папках и достал одну синюю и протянул воспитаннице. - До моего прихода разобрать. Там важные документы, мне нужно их занести завтра в правительство, поняла? - требовательно распределился он. - Да, - она опустила пустой, печальный взор в листки и села за кропотливое занятие по разборке бумаг. ЕР незаметно ухмыльнулся над ней с издевательским уклоном. Вот и Америке гадость сделал. Росс не справиться за день с отчетами, а пока не доведет дело до конца, он ее не отпустит никуда. При воспоминании о пендосе ЕдРо с чего-то опять рассердился, причем очень. Поселилось в груди смущение при взгляде на державу. "О нет!" - щелкнуло политика. Он начинает ее не с того ни с сего ревновать! Сердце прокручивалось, выворачивалось от одного представления перед глазами сообщения США. "Свидание значит!?! Ну ничего, ничего, поплачешь ты у меня, Россия! Горем умоешься" - проскрипел про себя мужчина, закрывая за собой дверь на замок.