— Почему ты убегаешь от меня?
— А почему ты бежишь за мной?
— Ну я смотрю ты бежишь, вот и я побежал
Холод был невыносимым. Едва слышный, равномерный звук работающего кондиционера в полной тишине бил по ушам, заставляя лишний раз морщиться и пытаться отвлечься на что-то другое. Морозный, искусственный ветерок скользил по коже и я никак не могла понять — каким образом Мойре удаётся делать вид, что всё в порядке. — Тебе наверное интересно, зачем я вызвала тебя на этот раз? — сероволосая женщина неспешно отложила в сторону один из документов. Попытка вспомнить, что же предшествовало этому диалогу, отозвалась в голове тупой болью. Вместе с этим дало о себе знать и всё тело. Меня снова наказали? Всем своим видом показывая, что ожидает ответа, Мойра подвинула к себе другую бумагу, ставя на ней размашистую подпись. Тишина становилась затянутой. — Просто умираю от любопытства, — сухо ответила я. Слова словно сами собой вырвались изо рта, оставляя сознание безмолвным наблюдателем. Напускная дружелюбность на чужом лице в этот же момент дала трещину, — как и мистер Бернард, у которого, вероятно, уже устали руки от необходимых мне «уроков». Точно, вот в чём дело. Несмотря на всё то же странное ощущение нереальности, страх немного отступил. Я что-то сделала, и куратор приставленный лично Мойрой не оставил последствия без внимания. Он никогда не оставлял. Вспомнить бы только, в чём именно была ошибка. — Самое главное, что ты всё ещё в состоянии острить, — спокойно отозвалась Мойра, не спеша вносить ясности в происходящее — и тебе не стоит так переживать. Бернард специалист в том, чтобы заставлять людей делать то, что требуется. Хотя, признаюсь, ему не очень нравится бить не оставляя следов. Но мы ведь не хотим чтобы у твоих «друзей» возникли ненужные вопросы? — Как будто раньше это вас останавливало, — нервно дёрнула плечами я, замечая как чужие пальцы крепче сжимаются на ручке. Верный признак того, что стоит заткнуться, — хотя после того скандала с конкурентами лучше перестраховаться лишний раз. В чём обвинили главу компании? Кажется в домашнем насилии? Ручка с тихим стуком приземлилась на стол и Мойра неспешно встала, всем своим видом источая непоколебимую уверенность: — А ещё в коррупции и превышении полномочий связанных с… — женщина картинно замолкла, окидывая меня взглядом, — впрочем, тебе ещё рано знать с чем. — Не сомневаюсь, — не осталась в долгу я. Фраза повисла в воздухе так и не достигшей цели колкостью. Мойра неспешно обошла свой стол, приближаясь к почти незаметному, вмонтированному в стену шкафчику. Стоило ей нажать на небольшую, плоскую панель как дверца с тихим шелестом отъехала в сторону, обнажая ровные ряды чёрных папок, с аккуратными белыми заметками на корешках. Среди них совершенно дико смотрелась квадратная коробочка из прозрачного пластика, внутри которой панически металась маленькая серая мышка. Догадка пронзила разум в этот же момент, стоило встретиться взглядом с пойманным в ловушку грызуном. Прямо сейчас Мойра в бешенстве, насколько это понятие вообще применимо к её ледяной злости. К горлу подкатила тошнота. Она с самого начала собиралась провернуть свою любимую пытку и мой ответ мало что изменил бы. — Полагаю, многие посчитают эту зверушку «милой», — склонив голову набок сообщила женщина, легко встряхивая коробку и заставляя мышку оглушительно запищать, в попытках уцепиться за гладкую поверхность, — совсем ведь не похожа на своих сородичей-паразитов, да, Кали? — Понятия не имею, — сквозь зубы выдавила я, намеренно не сводя глаз с чужого лица, — мне никогда не нравились такие животные. — Мне тоже, — легко согласилась Председатель, проворачивая коробку в руках и вызывая новые звуки и копошения, — примитивная добыча для мелких хищников. Без шансов на достойную борьбу, да и без мозгов тоже. — Легко давать отпор кому-либо, к-когда ты заранее в выигрыше… — запнувшись отозвалась я, не поворачивая голову к следующей секции шкафа, сдвинутой в сторону с тихим шорохом. Там был чёртов террариум и меньше всего его хотелось видеть сейчас. В душе теплилась слабая надежда, что эти слова заденут что-то внутри Мойры и она оставит ненавистный процесс на потом. В конце-концов ей же нравятся глупые философские разговоры? — Это и отличает тех, кого принято называть сильными, от слабых, — женщина открыла крышку коробки и запустила пальцы внутрь, прижимая мышку к стенке и ухватывая её покрепче, — те, кто сдаются до начала борьбы, заранее обречены на провал. Она подняла сжатый кулак на уровень своего лица и несколько раз провела пальцем по голове паникующего животного, заставляя его замереть на месте. — Но все эти разговоры всего лишь бессмысленная философия, если рассматривать ситуацию из которой нет выхода, — она неспешно подошла к обманчиво-пустому террариуму, — неважно кто загоняет тебя туда. Внешние обстоятельства… Рука разжалась прямо над приподнятой крышкой за которой буйно вилась искусственная растительность. Мышка, почувствовав свободу, рванула вниз, скрываясь между ветками и листвой: — А может и ты сам. — Скорее злой умысел, — нервный смешок сорвался с губ, но я удержала лицо настолько бесстрастным, насколько это было возможно, — потому что даже если она примется кусаться, это ничего не изменит. — Вижу, к чему ты клонишь, Кали. И это разочаровывающие выводы. Я в этом примере не злой умысел, а обстоятельство. В конце-концов… Никто не заставлял тебя лезть туда, — неспешной походкой Мойра села обратно за свой стол, через пару секунд продолжив с тем же холодным безразличием, — но в одном ты абсолютно права. У неё нет и малейшего шанса. Сжав зубы, я молча перевела взгляд в сторону террариума, прекрасно зная, что в ином случае, она прикажет смотреть. Остатки гордости и упрямства не позволяли показать страх и отвращение. Гладкая, белая чешуя скользнула меж искусственной травы, но её обитатель не прятался. Для него в этом не было абсолютно никакого смысла. Леуцист спокойно наблюдал за новым обитателем своего дома, гипнотизируя мышку взглядом холодных голубых глаз. — Так с чего ты решила, что он был у тебя? Сердце пропустило удар и я, не выдержав, повернулась в сторону Мойры, замечая на её губах холодную улыбку. «Она знает, что я сделала. Но откуда?». — Потому что я охотник, — слова оцарапали горло, но я заставила себя говорить, — он бы навредил Луз. Защищать людей — мой долг. — Неправда, — кончики чужих губ приподнялись выше, превращая улыбку в оскал, — твой долг, защищать человечество в целом. А это требует жертв. Пусть даже и детских. Лёгкий кивок в сторону и я снова перевела взгляд на стекло, с возрастающим отвращением замечая, как медленно сворачиваются белые кольца, подбираясь для прыжка. — Ты могла бы тихо выкрасть портал и уничтожить его. В конце концов найти слабость противника и сделать свою атаку быстрой и летальной, — зверёк наконец-то замер, почуяв неладное и привстал на задние лапки, пытаясь осмотреть окружение, — но вместо этого предпочла играть в спасителя. В таком случае, чем ты отличаешся от этой мышки, Кали? — Я… Я дала отпор, — голос дрогнул, то ли от собственной неуверенности, то ли от вида того, как зверёк жмётся к углу, пытаясь отползти дальше от невидимого для него хищника. — Дала, — почти что нежно согласилась женщина, не прекращая улыбаться, — видишь, как она жмется, Кали? Как она приподнялась на задние лапы, стараясь казаться больше, а значит — сильнее? Но в конце концов… Всё кончилось резким хлопком, и мне пришлось до боли сжать кулаки, чтобы не отвернуться. К горлу подступил комок тошноты, а в носу защипало. — Ты знала, чем всё закончится. Знала и намеренно стремилась к этому. Потому что как и любое слабое существо, пошла на поводу своих желаний и «инстинктов» — жажде доказать, что я ошибаюсь. Но я не ошибаюсь, Кали. Никогда. Белое, чешуйчатое тело в несколько витков обвило всё ещё трепещущую мышку и белый королевский питон широко раскрыл пасть, несколькими мощными глотками расправляясь с добычей. Голубые глаза змеи довольно сузились и она повернула голову в мою сторону. — Нет. Я внезапно дёрнула головой, встречаясь со стальным взглядом женщины напротив. Её лицо на мгновение дрогнуло, но удержало всю ту же маску спокойствия. — Если вы следили за мной, то должны знать, что не все ведьмы такие. Даже если она всего одна. А это значит, — Мойра резко сдвинулась с места, оказываясь рядом. Когда она успела стать такой быстрой? Я упрямо уставилась в чужие глаза, проговаривая одними губами, — вы о-шиб-лись. — Возможно, — спокойно согласилась Председатель, заставляя дрожь пробежать по телу от такой лёгкой победы. Что-то в её словах и действиях было неправильным, — в конце концов, у них, как и людей, были сотни лет на то чтобы стать лучше, цивилизованнее и разумнее. Но даже так, ничто не способно изменить своей изначальной сущности, Кали. Не сегодня, значит, завтра. Не она, значит, остальные. Как бы эти твари ни играли в людей… Они ими никогда не станут. Тонкая, холодная ладонь коснулась щеки и я едва удержалась от порыва отстраниться, запоздало понимая, что Мойра меня погладила. Подобное было чем-то ненормальным, даже для своеобразного наказания. — Это всё ради твоего же блага, Али… — лицо Мойры помрачнело, но она тут же поправилась, — Кали. Пользуйся всеми возможностями которые представятся. Даже если это чья-то доброта. Но не совершай глупостей. — Только за вашим «благом» тоже следует удар, — чужая рука сжалась, отчего ногти впились в кожу щеки, — в чём тогда разница? В абсолютной, оглушающей тишине было слышно тихий вдох, как у хищника перед броском. — Знаешь, мне куда больше нравится, когда ты молчишь и ведёшь себя как послушная девочка, — ладонь скользнула ниже, опасно сжимая мою шею, — похоже, тебя слишком хорошо выучили распознавать манипуляции. Впрочем, ладно. Мойра разжала руку, снова возвращая себе неестественную, безмятежную улыбку. Потеряв интерес, она медленно приблизилась к террариуму, окидывая взглядом королевского питона: — Это твой выбор. Поверить сладким речам ведьмы или продолжать играть со змеем в попытках обменять чужую жизнь на свою, — женщина постучала по стеклу и леуцист заинтересовано повернул голову, — в конце концов, у каждого вида всегда есть слабые особи. — Я не слабая, — упрямый взгляд соскользнул с чужой фигуры, вынуждая выбрать другую тактику, — и мне нет нужды этого доказывать. — Правда? — снисходительно переспросила Мойра, — именно поэтому ты решила оставить позади маленького змеёныша? И ладно бы позади, но чьи руки прикасались к его ранам? Скажи, каково это жить с осознанием, что ты спас того, кто желает смерти твоему виду? Миру, который ты любишь, людям, которых ты ценишь, и порядку вещей, который был создан кровью. И ради чего? — Я… «Сожалею. Просто скажи это и всё закончится. Как бы ни хотелось признавать, но она была права. Мой поступок недостоин охотника. Но и его — нехарактерен для ведьмы. Легко говорить о правильном решении, когда тебя самой там не было». — Я поступила согласно ситуации. Напряжение рассыпалось осколками, достигнув своего пика. Словно не расслышав недопустимых слов, Мойра продолжила смотреть на змею, лениво свернувшуюся кольцами после кормёжки. Смутное беспокойство снова вспыхнуло в мозгу, не давая покоя, и я с удивлением обнаружила, что дело вовсе не в реакции Председателя и не в королевском питоне. — Как… Как вы узнали всё это? — подняв обеспокоенный взгляд, я подошла ближе к столу, пытаясь разобрать надписи на бумаге. Едва сформировавшаяся догадка настигла в тот момент, когда я не смогла прочитать ни одного слова из чёрно-белого месива красок на документах. — Так ты ещё не поняла, Кали? — Мойра склонила голову набок, улыбаясь шире. Было странно видеть на её лице подобную эмоцию. Обычную, человеческую улыбку, но слишком… Искреннюю? Её голос зазвучал чужим эхом, повторяя одно и то же снова и снова: «Просыпайся. Просыпайся, Кали».***
Я чувствовала себя утопающим, которого в последнее мгновение вытащили из воды и он оказался едва способен дышать самостоятельно. Лёгкие сдавило тисками и я в отчаянии ухватилась здоровой рукой за грудную клетку, до боли сжимая в кулаке мягкую ткань и чувствуя как бешено колотиться сердце. Мойры здесь нет. Она ни о чём не знает. Меня не обвиняют в предательстве. Я в порядке, всё хоро… — Кали, как ты? Чужой голос заставил рефлекторно метнуться в сторону, не дожидаясь пока здравый смысл сполна обработает ситуацию. В это же мгновение чьи-то мягкие руки осторожно, но твёрдо опустились на плечи, удерживая тело на месте и предотвращая поток боли, который должен был обрушиться в ответ на такие непродуманные действия. Я медленно повернула голову, окинув силуэт ведьмы затравленным взглядом, а потом, не выдержав напряжения, отвела глаза в сторону. Тишина казалось оглушительной, её разгонял только стук сердца и шум крови в ушах. Но даже такого панического осмотра хватило, чтобы понять странные вещи: свет из окна стал тёплых, красных оттенков, на тумбочке прибавилось баночек с какими-то лекарствами, которых у меня точно не было, а под глазами Эвет пролегли ещё более тёмные круги, чем мне запомнилось. Она не спала всё это время? — Пожалуйста, не бойся, — фраза заставила вздрогнуть, ощущая странную беспомощность. Глиф на ладони больше не придавал уверенности, потому что использовать его по назначению я не собиралась. Сил же на побег попросту не осталось, — прошу, кивни если слышишь меня. Всё так же не поворачивая головы я медленно сделала, что просили, тут же ловя облегчённый выдох. Чужие руки убрались с плечей и вместо них на спину легла тёплая ладонь, неспешными движениями описывая круги. Сдержать дрожь не удалось — это было ужасно странно. Не то чтобы я боялась прикосновений, но кто в здравом уме будет гладить охотника? Обученного убийцу, пусть и молодого. Людей, которые могли позволить по отношению ко мне подобную вольность, уже давно не было в живых, а все остальные предпочитали поберечь целостность своих конечностей. — Как ты себя чувствуешь? — мягко спросила Эвет, не прекращая поглаживаний. Хотелось не то зарычать и сбросить её руку, не то замереть на месте, стараясь растянуть мгновение, — тебе было очень плохо из-за передозировки зельями и я не уверена, что ты помнишь, о чём мы говорили ночью. Но… Пожалуйста, поверь, я не собираюсь тебе вредить и… — Я всё помню, — молчать дольше мне не позволила совесть. Фраза получилась хриплой из-за пересохшего горла, но я заставила себя продолжить, — по крайней мере, большую часть. — Это хорошо, — облегчённо выдохнула Эвет, немного отрывая ладонь от моей спины, а потом тут же возвращая её обратно, — я боялась, что ты снова можешь начать паниковать, если подумаешь, что я тебя раскрыла. В твоём случае это может очень плохо сказаться. — Угум, — неопределённо кивнула я, упорно не отрывая взгляда от вышитого растительными узорами одеяла, — я извиняюсь за то, что произошло. Думаю, будет лучше, если я уйду. Эвет ощутимо вздрогнула и медленно переместилась ближе, действуя так осторожно, словно пыталась успокоить дикого зверя. Её поведение сбивало с толку, и я запоздало обнаружила, что совершенно не представляю, что делать в такой ситуации. Внутренний охотник бил тревогу, подталкивая активировать глиф и закончить всё одним ударом, а значит, его советы шли к чёрту и запирались в самой глубине подсознания. Всё же остальное… Как давно я вообще прислушивалась к тому, что хотелось «мне» на самом деле? — Ты можешь посмотреть на меня? — осторожно поинтересовалась ведьма, — если тебе сложно, то не нужно, но… Ох, хорошо. Я послушно подняла голову, встречаясь с чужими глазами. Их глубокий зелёный цвет потускнел, выражая только грусть, и что-то внутри кольнуло плохо знакомым чувством вины. Последнее время оно стало пробуждаться слишком часто. — Кали, послушай меня пожалуйста, — Эвет осторожно подняла мою руку, сжимая её своими ладонями и я отстранённо подумала о том, как бы легко сейчас было поразить её глифом, — я не хочу, чтобы ты уходила. Особенно после того, что случилось. — Почему? — один-единственный вопрос едва не заставил меня снова отвернуться, пытаясь скрыть растерянность, но усилием воли я удержала зрительный контакт. Меня никогда не пугала необходимость смотреть в чужие лица, даже если они были искажены ненавистью и страхом. Но сейчас, что изменилось? — Ох, это трудно объяснить так напрямую… — уши Эвет дрогнули и их кончики немного покраснели, выдавая смущение. Только сейчас я заметила, как ощутимо бился пульс под кожей ладоней, сжимающих мою руку, а значит, ведьма тоже не была спокойна, — ты оказалась в незнакомом мире и тебе нужна помощь. Ребёнок без родителей или других ответственных взрослых не должен быть предоставлен сам себе. И даже не ребёнок, никто не должен чувствовать себя одиноким и уязвимым. Это просто неправильно. — Неправда, — внезапно возразила я, едва сдерживаясь, чтобы не прикусить язык. Возмущение разрослось внутри колючими иглами, заставляя продолжить, — это естественно. Каждый сам за себя. Знаешь, как говорят у людей? Спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Разве не так? Грусть в зелёных глазах сменилась глубокой печалью. Я почувствовала, как смущение перерастает в гнев, сдержать который слабо помогала даже сжатая до боли челюсть. — Мне жаль, что тебе пришлось поверить в эти слова, — Эвет сделала странный жест, словно хотела обнять меня, но потом внезапно передумала, — это неправильно. Так не должно быть. — С твоей стороны жестоко говорить такое, — сухо усмехнулась я, загоняя рвущиеся наружу эмоции как можно дальше, — куда проще жить не зная ничего другого, чем каждый день думать о том, чего у тебя не было и никогда не будет. Разве я не права? Мне не нужен был положительный ответ чтобы убедиться в своих словах. Эти простые вещи всегда были на виду. Пока другие детки богатых родителей, с которыми мне поневоле приходилось общаться, поддерживая социальную жизнь Организации, хвастались новыми спорткарами, сотней гаджетов, полётами на тропические острова на борту родительских бизнес-джетов, мне приходилось прятать непроходящие синяки и зашитые раны под одеждой. Пока они жаловались на отсутствие внимания и скуку, я едва могла вспомнить моменты, когда мне не приходилось тренироваться, тем или иным методом. Была ли я настолько слепа и наивна, чтобы не понимать ненормальность происходящего? Никогда. Моя семья была далёкой от идеала, потому что кому в здравом уме придёт в голову дарить четырёхлетнему ребёнку боевой нож, который он едва может удержать в руке, или показывать ему ссохшиеся тела каких-то демонов, плавающих в формалине, или странную коллекцию заостренных предметов подозрительно знакомой формы. Когда я стала старше то узнала, что это были уши. Но эта неправильная семья хотя бы «была». А потом, когда её не стало, я в полной мере смогла ощутить, что ждёт ребёнка в мире, которому на него плевать. И даже хуже. Миру от меня что-то было нужно, и источником этого желания стала Мойра. Каково мне слышать, что это «несправедливо»? Думаете, я не знаю об этом?! — Кали… — чужой голос донёсся словно из-за пелены тумана, и я запоздало обнаружила, как сильно щиплет глаза от так и не пролившихся слёз. Эвет не удалось сдержаться и она поспешно вытерлась светло-зелёным рукавом. Вина сжала горло ничуть не хуже тренера, демонстрирующего очередной удушающий захват. Борясь с ощущением потерянности и беспомощности я выдавила: — Мне не стоило этого говорить. — Нет-нет, это не так, — поспешно ответила Эвет, снова вытянув руки вперёд, а потом медленно опустила их обратно на колени. На её лице отразились сомнения, прежде чем она осторожно спросила, — я… Могу тебя обнять? Наверное? В прошлые разы это не было неприятно, скорее наоборот, но тогда она считала, что я другая ведьма. Изменится ли что-то сейчас? Есть только один способ проверить. Я медленно кивнула и чужие руки обхватили моё тело. Болезненное чувство в груди разрослось ещё сильнее, острыми шипами пронзая сердце и лёгкие. У Эвет получалось делать мне больно, даже не применяя магию, и от этого нельзя было защититься. Оставалось только смириться. «Посмотри, как низко ты пала, Кали. Разве этому мы тебя учили?» — Спасибо. Знаешь, за всё, — шёпотом проговорила я, заглушая насмешливый голос в голове, — хотя я не думаю, что ты захотела бы мне помогать, если бы знала, кто я на самом деле. Знакомое злорадство помогло немного прийти в себя, выравнивая дыхание и прогоняя глупую тоску. Хотелось вслух сказать про охотников и посмотреть на реакцию, но нужно было сдерживаться. Куда лучше будет эффект, если Эвет сама расспросит меня и узнает правду. В точности следуя моим ожиданиям ведьма отстранилась, снова вытирая рукавом выступившие слёзы. Что-то внутри требовало утешить её, но поддаться этому искушению не позволял разум. Она должна узнать об охотниках. Я хочу увидеть, как изменится её лицо, когда потерянная девочка перед ней превратится в обученного убийцу. Это будет правильно и честно, насколько честным вообще может быть человек мой профессии. — Прости, Кали, но этот разговор мы отложим на потом, — строго проговорила Эвет, разрушая атмосферу безысходности, существующую только в моей голове, — я не знаю, о чём ты хочешь рассказать. Признаюсь, мне страшно от того, что я могу услышать. Но ты ранена, истощена и в отчаянии. Пока мы не поправим это, я не восприму всерьёз ни одно твоё слово. — Ты пожалеешь об этом, — предприняла ещё одну попытку вразумить ведьму я. — Есть сотня вещей, о которых я жалею. Ничего страшного, если к ним прибавится ещё одна.***
Снова оказаться в Совином Доме было… Странно. За такой короткий срок изменилось столь многое, что Ида невольно вспоминала жалобы матери на старость и стремительно меняющийся мир, за которым она не успевала уследить. Совиная Леди всегда смеялась над этим, даже в своём возрасте умудряясь находиться в эпицентре рукотворного хаоса, но теперь ей становилось не смешно. В какой момент всё пошло не так и она потеряла контроль над ситуацией? И ладно бы контроль, она могла потерять куда большее. Свою сестру, свою ученицу и в конце концов свою жизнь. Возможность творить магию стала малой ценой, но даже она грузом повисла на бессильном теперь сердце. Ответ так и не находился, а родные стены стали печальным напоминанием того, чего именно их лишили. И даже теперь, несмотря на ещё одного жильца, в доме было тихо. Ида осторожно спустилась по скрипящим ступеням, желая издавать как можно меньше шума, но что-то вынудило её замереть. Из гостиной раздавались тихие, хлюпающие звуки, приглушённые тканью. Женщина знала их слишком хорошо чтобы ошибиться. В детстве она сама провела много часов рыдая в подушку, неспособная взять под контроль своё проклятие и неизменно вредящая всем окружающим. Слышать такое от вечно жизнерадостной Луз было куда болезненнее. Подавив защитную реакцию, подталкивающую бежать как можно дальше и сделать вид, что ничего не было, младшая Клаторн медленно приблизилась к дивану. — Я слышу, что кто-то разводит сырость в моём доме, — не став изменять своим привычкам ведьма перегнулась через спинку, заставляя девочку вздрогнуть, пряча покрасневшие глаза ладонями, — Луз, с тобой всё в порядке? Успокой наставницу и скажи, что ты просто пытаешься подготовить себе грим вампира. То, что ситуация выходит из-под контроля, стало очевидно когда человек дёрнулся, реагируя на чужие слова, и тут же прижал к себе сотню раз залатанную подушку, больше напоминающую мозаику из разноцветных кусков ткани. — Я… Конечно! — неразборчиво пробурчала Луз стараясь перекричать слои ткани и плотной набивки, — всё здорово. — Прости, мелкая, но в этом я очень сильно сомневаюсь, — фыркнула Ида, — если ты так хочешь убедить меня — подними голову. Носеда всхлипнула ещё раз, а потом глубоко вздохнула, отрываясь от подушки и быстро вытирая глаза рукавами: — Та-дам! Я как раз думала о том, что стоит рассказать вам с Лилит об особенностях применения глифов на разных поверхностях, — снова выступившие на глаза слёзы заставили её прерваться, отчаянно вытираясь рукой. — Пф, даже я так не рыдала над перспективой проведения урока, — отмахнулась Ида, стремясь как можно быстрее перевести тему, — лучше скажи, что тебя беспокоит. В смысле, на самом деле. Мы в порядке, а Император Балбес остался с носом. Незачем лить слёзы. Услышав исковерканое имя Луз ощутимо вздрогнула, забираясь на диван с ногами и поджимая колени к груди. Вот это было уже странно. — Послушай, ребёнок, — глубоко вздохнув Ида присела рядом, осторожно приобнимая девочку за плечи и ругая свои глупые родительские инстинкты, — ты не должна винить себя. Рано или поздно моё проклятие всё равно бы взяло верх. Да и оказаться в безопасности вместе со своей ученицей и сестрой стоит того, чтобы потерять ма… — И Кингом! Они вздрогнули одновременно, когда из-под дивана выскочил маленький демон, с громким ворчанием забираясь наверх. Младшая Клаторн была почти благодарна тому, что зверёк бесцеремонно втиснулся между Луз и ею, едва не задевая ведьму рогами. Это избавляло от необходимости исправлять ситуацию самой, а она была просто отвратительна в утешении детей. Демон же справлялся с неозвученной задачей замечательно, довольно заурчав и подставив спину под ладони. — Ну вы чего притихли? — приоткрыл жёлтый глаз Кинг, — продолжайте свои сопливые разговорчики о чувстве вины. Главное не забудьте уделить внимание самому важному. Это значит мне! — Я такая дура, — внезапно выругалась Луз, сильнее утыкаясь лицом в колени и мелко вздрагивая. Кинг возмущённо взвизгнул, но тут же затих, стоило Иде предупреждающе положить ладонь ему на спину, — я бросила её в замке. Ничего не должно было случиться, но Император, он… Он просто сломал тому разведчику руку. И я… Дважды убежала. — Тише, тише, — женщина нахмурилась, но заставила себя расслабиться, чтобы ещё сильнее не пугать свою ученицу, — я знаю, что Император далеко не лучшая ведьма, но во имя Титана, о чём ты? — Я соврала тебе, — Луз тихо шмыгнула носом, так и не поменяв позы, в которой сидела, — правда в том, что до того, как меня поймали, я была в замке не одна. В смысле, хах, не только с Гасом и Уиллоу. Она… Тоже там была. — Это делает ситуацию намного яснее, — серьёзно кивнула ведьма, — я определённо точно поняла, кого ты имела ввиду. Но давай на всякий случай уточним, чтобы не надумать глупостей? Луз медленно подняла взгляд, пытаясь понять, шутит наставница или нет, а потом покраснела, тихо прошептав всего одно слово: — Кали. — Ага, хорошо… — немного замявшись протянула Ида, — я знаю, что она может вести себя странновато, но неужели всё настолько плохо? Или в Императорском замке нашёлся ещё один школьный шкафчик и несчастный Василиск? Ведьма прервалась, увидев, как на глазах ученицы снова выступают слёзы, а она сама сжимается сильнее, снова пряча лицо в подушку. Будь проклят её глупый язык. — Что ты натворила, мелкая? На мгновение Совиной Леди показалось, что девочка ничего ей не скажет. Она плохо понимала молодых ведьм и тем более людей, но то отчаяние, в котором находилась Луз, явно не было обычной подростковой истерикой. Тем сильнее было удивление, когда Носеда внезапно выпрямилась, вдыхая побольше воздуха, и выпалила всё разом, словно счёт шёл на секунды: — Я хотела пройти по-тихому, но Кали увязалась за нами, сказав, что это опасно и что если мы не вернёмся, она закричит, привлекая внимание стражи. Я заупрямилась и сделала вид, что согласилась, после чего связала её глифом растений, подумав, что вернусь за ней потом… — воздух кончился и Луз оборвалась, пытаясь отдышаться. Она слабо стукнула подушку рукой, жалобно протянув, — …какая же я дура. Её, наверное, поймали и теперь у неё неприятности. Раньше я думала, что всё обойдётся, но Император чудовище! В воцарившейся тишине было слышно отдалённый звук прибоя от Кипящего моря и странные бормочущие звуки снаружи. Хути снова разговаривал с жуками. Ида прикусила язык, не находя слов. Словно в наказание за нерешительность первым заговорил Кинг: — Вау, звучит ужасно, — фыркнул демон, отталкивая в сторону подушку и поудобнее устраиваясь у Луз на коленях, — ей точно конец. Ты видела этих сумасшедших ковенантов? Девочка крупно вздрогнула и сжалась, вцепляясь пальцами в волосы. — Помолчи, — Ида обхватила рукой мордочку Кинга, заставляя его замолкнуть, — слушай, Луз. Я должна знать точнее, где именно ты оставила Кали. Как далеко вы успели зайти? — Я не знаю, — Луз пожала плечами, нервно кусая губы, — где-то в замке, в коридоре. Я плохо запомнила само место… Там все коридоры одинаковые. Может, недалеко от сокровищницы, а может и в другом месте. Мы долго петляли, прежде чем нашли нужную комнату снова. Ида, как думаешь, Кали сильно может достаться? Я боюсь, что Белос мог узнать о ней и… — Ладно, это плохо, но послушай, я думаю, что всё обойдётся, — Ида протянула руку вперёд, но внезапно обернулась, заслышав шаги за спиной. — На этот счёт ты можешь не беспокоится, — раздался высокомерный голос, тут же сменившийся чуть более мягкими нотками, — не о всех событиях в замке докладывают Императору. Думаю, её просто нашли разведчики и предприняли меры. Бывшая глава Императорского ковена чинно спускалась по лестнице, с каждым шагом теряя уверенность. Чёрные волосы ведьмы были всклокочены, строгое платье сменилось какой-то странной человеческой одеждой из запасов сестры, а место на переносице заняли крупные круглые очки. — Ты не помогаешь, Лилит, — выдохнула Совиная Леди, отмахиваясь от женщины, — даже не думай снова рассказывать о Конформаториуме. — Я и не собиралась! — возмутилась темноволосая ведьма, — никто не будет бросать в Конформаториум связанного лозами подростка. Скорее всего её просто вывели из замка и отпустили, решив, что это злая шутка одноклассников. Но учти — это было очень безответственно. — Ты уверена? — Луз приободрилась, поднимая своё лицо и утерев с глаз слёзы. Это неожиданное спасение из щекотливой ситуации не могло заставить Иду забыть обиду, но точно добавило старшей сестре ещё несколько очков в счётчик исправления. — Да, абсолютно, — Лилит флегматично пожала плечами, слегка смягчившись от взгляда Луз, — по крайней мере Императору совершенно точно нет никакого дела до случайной ведьмы. Как и Кикиморе. Она бы просто вышвырнула её из замка, не отвлекаясь от дрессировки подчинённых. — Это… Радует, — Луз осторожно улыбнулась, всё ещё пытаясь сдерживать всхлипы, — спасибо, Лилит. — Да-да, — отмахнулась ведьма, увлёкшись своими размышлениями, — самое страшное, что с ней могло произойти — это встреча с маленьким паршивцем который руководит стражей. Хотя это достаточно серьёзная угроза, признаю. Слушать его раздражающий голос дольше нескольких минут та ещё пытка. Но вот незадача, в то же время как я поймала вас, какой-то безумец подорвал половину замка. — ЧТО?! — Лилит едва не прикусила язык, поняв, что взболтнула лишнее. Носеда вскочила, едва не сбросив Кинга с коленей, — а как? И кто?! Может-может… — Луз, успокойся, — старшая Клаторн приподняла руки, видя раздражённый взгляд своей сестры, — там взорвался склад. Это довольно далеко от того места, где вы были, почти что другое крыло замка. К тому же лазутчик действовал крайне осторожно и был так любезен отправить к целителям только уже упомянутого золотого паршивца, не тронув всех остальных разведчиков. И спрашивается, где он был раньше. Думаю, весь замок сбросился бы улитками на то, чтобы воочию увидеть это зрелище. — Ладно-ладно, мы поняли, — прервала её Ида, громко фыркая и приобнимая Луз за плечо, — вы, ковенанты, просто души друг в друге не чаете. Но, по крайней мере, эта вдохновляющая речь убедила мою ученицу в том, что всё в порядке? — Да, но… Я всё равно думаю, что это был не самый дружеский поступок, — опустила голову девочка, прикрывая глаза, — вдруг Кали возненавидит меня после этого? — Ха, естественно! — усмехнулся Кинг, — теперь тебя ждёт царская месть. Она хоть и проиграла мне, Великому Королю Демонов, но всё равно остаётся достойным противником. А правители не прощают обид. — Правители? — Лилит на мгновение растерялась, ощутимо вздрагивая от упоминания титулов, — о ком вы вообще говорите? Я думала речь идёт о школьной подружке. — Её школьная подружка — высшее существо которое скрывается среди обычных ведьм, — охотно объяснил Кинг, поднимаясь на все четыре лапы, — но я одолел её в честном бою и прогнал со своих земель. Так что теперь вы можете жить в безопасности… Пока она не накопит силы для ответного удара. Но и я не буду сидеть без дела! Нужно расширять свою армию! Воодушевлённо взвизгнув, Кинг соскочил на пол, быстро убегая по лестнице наверх, находу перечисляя имена своих плюшевых игрушек. — Если он говорит о правителях… — задумчиво проговорила Лилит, поправляя очки, — может, мне стоит должным образом поприветствовать её при встрече? — Успокойся, сестрёнка, — Ида скривилась, снова оборачиваясь к Луз, — а насчёт твоих опасений о дружбе с Кали… Не представляю, насколько она обиделась, но на твоём месте я бы теперь поглядывала в небо. Знаешь, на случай непредвиденного падения шкафа. Напоследок хлопнув в ладоши, изображая удар, Ида едва сдержала смех, довольная своей шуткой. Луз вздрогнула, но тут же успокоилась, стоило ведьме мягко погладить её по голове. — Я шучу, малая. Просто поймаешь её после школы и извинишься. Кали вроде умная девочка, — и добавила, едва слышно, — …хотя и вредная, что упаси Титан. — Я не знаю, где она живёт, — Носеда смущённо почесала затылок, — а в школе как-то… Я не знаю, смогу ли подойти к ней после такого. — Ух, кажется у меня где-то был номер заучки-Эвет… — Ида сунула руку в растрёпанные волосы, выискивая что-то в густой копне, — только чур ты кормишь семечками вороно-фон. — Подожди, ты об Эвет Медонис? — глаза Лилит зажглись энтузиазмом, — она ведь училась на курсе Иллюзий, да? Мы встречались с ней в Императорском ковене. Разве у неё есть второй ребёнок? — Упаси Титан, — фыркнула Ида, — я не знаю, что должно случиться, чтобы у этой правильной девочки выросло такое маленькое чудовище. Она её… Подобрала. — Я не совсем понимаю, — нахмурилась Лилит, — может, удочерила? — Ха, сомневаюсь! Скорее нашла в лесу в гнезде демонов-ведьмоедов. — Неправда, она правитель-тиран из другого измерения! — перебил Иду Кинг, скатываясь с лестницы и вскидывая лапки вверх, — я одержал над ней победу! — Одно другому не мешает, — невозмутимо возразила младшая Клаторн. — Я всё ещё не уверена, Ида, — Луз нервно потёрла плечо, отводя взгляд в сторону. Она слегка улыбнулась, когда Кинг снова полез к ней ластиться, потеревшись о свободную руку. — Луз, ты вчера вытащила свою старушку из лап смерти, предварительно врезав самому главному дяде во всём Царстве Демонов! — Иду было уже не остановить, — слу-у-ушай, вам двоим, поехавшим, нужно держаться вместе, чтобы перевернуть этот унылый Остров вверх ногами. А я буду смотреть и молча гордиться… И злорадствовать, что окончательно затащила ученицу этой зануды в клуб плохих ведьм. — Ум-м, ладно. Но ты пойдёшь со мной! — Луз указала пальцем на наставницу, заставляя ту показательно фыркнуть: — Детка, ты хоть и живёшь с самой разыскиваемой преступницей Кипящих Островов, но до сих пор не научилась торговаться, — Ида подняла вороно-фон над головой, заставляя артефакт возмущённо каркнуть, — в чём моя выгода? Я не фанатка рассказов про растения. И тем более не хочу общаться с той, кто водится с ковенантами. Прости, Лилит. — Очень смешно, — нахмурилась старшая ведьма, — тем более твои претензии беспочвенны, учитывая, что после той тёмной истории замок значительно урезал контакты с Эвет. — Пожалуйста, пойди со мной, — сделала грустные глаза Луз, но не продержалась долго, — и что за загадочную предысторию вы скрываете? Эвет состояла в тайной организации ассасинов? Или как-то связана с Императором? А может, она наследница древней династии? У меня столько вариантов! — Ш-ш-ш, останови свою фантазию, — отмахнулась Ида, — я позвоню ей и предложу отправить Кали на Ночной Рынок по какой-либо причине… Там и встретитесь. Только не мучай меня ботанскими разговорами. Расспроси лучше Лилит. Она должна куда больше знать о делишках своего обожаемого Императора и его прихвостней. — Это было до моего назначения на руководящую должность, — сложила руки на груди ведьма, явно не испытывая никакой радости от подобных вопросов, — и вам лучше самим расспросить об этом Эвет. Хотя я бы не советовала, если не хотите её расстроить. — Но почему? — Луз проследила взглядом за спиной Иды, выходящей из гостиной и по дорогое набирающей номер на вороно-фоне, — что-то случилось? — Можно и так сказать, — кивнула Лилит и её губы сжались в тонкую полоску, — наставника Эвет приговорили к Окаменению. На тот момент он был самым молодым Главой ковена Иллюзий. И её мужем, насколько я знаю.***
Тяжело дыша, Хантер привалился к деревянной опоре чужого шатра, подавляя желание со стоном съехать на землю. Теперь он понимал, почему целители настаивали на неделе лечения и в чём на самом деле заключалось его наказание. Благодаря зельям глубокая рана на боку почти не беспокоила, как и положено подобным повреждениям. К сожалению, неизвестный яд не спешил прекращать своё действие так же быстро. Конечно, за два дня выздоровления в замке у Хантера было время приловчиться не двигать больной рукой слишком резко и ходить, перенося вес на здоровую ногу, прихрамывая почти незаметно для окружающих, но первые же полчаса вылазки в город разрушили всё притворство, столкнув с реальностью. Повреждения были серьёзными и он не мог продолжать делать вид, что не замечает их. Болезненно всхлипнув, мальчик натянул капюшон поглубже на лицо, опасаясь, что кто-то может увидеть его без маски. Они бы всё равно не узнали в побитом подростке великолепного Золотого Стража с листовок Императорского ковена, но дядя всегда говорил, что Хантеру не стоит раскрываться перед всеми даже если это ни на что не повлияет. Он был отчасти с этим согласен — мало кому захочется помимо выслушивания дурацкого голоса ещё и смотреть на испорченное шрамом нелепое лицо. Меньше всего хотелось, чтобы торговцы уделяли внимание внешности вместо того, чтобы делиться информацией. Тихо вздохнув, Хантер поправил небольшую сумку, перекинутую через плечо. Через мягкую ткань прощупывалась твердая поверхность ножа, а где-то на дне звенели пустые дротики. Он не сводил взгляда с оружейной лавки которая осталась последней ещё не посещённой им на Ночном рынке. После стольких расспросов ведьма не получила никакой информации, кроме предложений купить оружие и советов не играться с острыми предметами. Вся надежда оставалась только на этого торговца. Прямо сейчас возле его шатра собралась небольшая толпа, загораживающая продавца со всем его товаром. Хантеру совсем не было дела до глупых покупателей, куда сильнее хотелось поскорее вернуться в замок и растянуться на кровати, давая отдых ноге, но он не мог этого сделать пока преступник оставался на свободе. — Эй ты! Громкий окрик прозвучал прямо над ухом из-за чего ведьма дёрнулась в сторону, чудом не опираясь на больную ногу. Впрочем, мальчик резко пожалел о таком чуде, когда обнаружил на своём воротнике крепкую лапу зверодемона и то, что теперь он болтается в десятке сантиметров над землёй. В животе образовалось липкое чувство страха, в то время как Хантер сжал гладкий цилиндр посоха, закреплённый за спиной. Он мог раскрыть его в любое мгновение, чтобы использовать магию и показать, почему не стоит так неосмотрительно хватать за шкирку Золотого Стража, но это значило, что его личность раскроется и весь план пойдёт насмарку. Мало кто из торговцев захочет сотрудничать с членом Императорского ковена, а даже если и решится, это будет стоить целый мешок улиток. У Хантера попросту не было столько денег, а попытки прибегнуть к угрозам привели бы только к тому, что все существа на Ночном Рынке просто бы разбежались прочь. — Отпусти, — решительно приказала ведьма, стараясь не обращать внимание на то, что продолжает болтаться в чужой хватке и прикусывая язык, едва не добавив «именем Императора», — иначе я позову стражу! Проходящие мимо фигуры в плаще вздрогнули, но не обратили на привычную для Ночного Рынка сцену никакого внимания. Хантер окончательно понял, что остался один на один со своей проблемой. — Ха, посмотрим как быстро твоя стража прибежит сюда, — фыркнул ему прямо в лицо огромный демон, силясь рассмотреть что-либо в темноте капюшона. Для этого существу пришлось наклонить голову вниз, из-за чего мальчик вздрогнул, оценивая размеры потенциального противника, — с твоей стороны очень нагло пугать меня законом. Что ты тут высматриваешь, ворюга? — Я не… — возмутился Хантер, стараясь максимально выровняться в чужой хватке, а после упрямо посмотрел в звериные глаза напротив, — ты знаешь, что за ложные обвинения Императорским ковеном предусмотрено наказание? Общественные работы от недели до двух сезонов или заключение в Конформаториуме, в зависимости от последствий лжи? А если мы вспомним о поправке, которая была внесена… Демон дёрнул лапой, прерывая торопливую речь и Хантер невольно замолк, подавившись воздухом. Губы сжались в тонкую полосу и ведьма со злостью уставилась на обидчика, начисто забыв, что из-за глубокого капюшона тот не сможет прочитать взгляд. — Да уж, для вора ты слишком много умничаешь, — наконец-то согласился демон, опуская мальчика обратно на землю и добавляя уже дружелюбнее, — но знаешь, лучше перестраховаться. Тем более дошли слухи, что Совиная Леди снова здесь объявилась. Она конечно без магии, но поверь — обберёт тебя до нитки не успеешь и глазом моргнуть. — Это не повод хватать всех подряд, — не отступил Хантер, наконец-то отпуская так и оставшийся сложенным посох, — тебе повезло, что я не принял меры! — Хах, не сомневаюсь, — демон показательно утёр когтистым пальцем слезу, снова опуская голову вниз, — тогда скажи, если ты не вор, зачем отираешься у всех прилавков уже несколько часов? — Это не твоё дело, — нахмурилась ведьма, осторожно складывая руки на груди и стараясь не показывать боли, — постой… Это листовки с розыском тебя висели по всему городу неделю назад? Хантер новым взглядом окинул демона, замечая нужные приметы. Коричневая, косматая шерсть, огромный размер, странные круглые уши, когтистые лапы, вытянута морда с крупным, чёрным носом. Вот только на увиденном ранее рисунке точно разыскивали подростка, а этот был взрослым хотя бы потому, что владел шатром на Ночном Рынке. — Ха-ха, меня? — существо рассмеялось и этот звук больше походило на угрожающее рычание, — ты чего, совсем не видишь разницы? Это был мой сын! Могу поспорить, что там под капюшоном прячется ведьма. Вечно вы всех демонов путаете. Может ещё решил, что я из насекомых? Чего молчишь, а? Неожиданный хлопок по спине едва не заставил Хантера завалиться вперёд, но он успел среагировать быстрее, удерживаясь на ногах и отталкивая от себя лапу демона. Внутри поднималась ярость. Неудивительно, что он ошибся. Исполняя роль Золотого Стража ему редко приходилось общаться с кем-то кроме безликих разведчиков, к тому же среди них были только ведьмы и двуногие демоны. Императорскому ковену не нужны были существа не владеющие магией, поэтому они часто оставались дикими, не связанными меткой. — Ладно-ладно, — торговец словно прочувствовал чужое настроение, немного отступая от Хантера прежде, чем тот наговорил ему лишнего, — да, на листовках был мой сын, Огги. Он пропал неделю назад, а потом вернулся домой с огромной шишкой на голове. Я говорил ему не водиться с тем мелким хулиганом, но когда подростки вообще кого-то слушают? Вот они и нарвались на какую-то ведьму которая решила дать им отпор. Огги, правда, говорит, что их две было и первую кто-то исподтишка вырубил, а потом напал на них, но мне кажется, он это просто придумывает, чтобы не казаться глу… — Зачем ты мне всё это рассказываешь? — оборвал Хантер, возвращая себе презрительно-насмешливый тон Золотого Стража, — тебе стоит радоваться, что за глупые выходки твоего сына не пришлось расплачиваться соответственно. Как по мне, он заслуживает наказания. Звериные глаза демона опасно сузились, а его губы приподнялись, демонстрируя ряд острых клыков. Хантер прикусил язык, напоминая себе, что он до сих пор без маски и не может рассчитывать на то же абсолютное уважение, что и в форме Золотого Стража. — Я извиняюсь, — быстро выпалил он, опуская глаза вниз, хоть и понимал, что этот жест останется незамеченным, — мне не следовало этого говорить. — Вот уж точно, — прорычал демон, заставляя мальчика отступить ещё на шаг назад, — Огги своё получил и не мне его за это наказывать, а вот тебе стоит поучиться уважению. Теперь проваливай, нечего возле моего прилавка висеть и отпугивать клиентов своим занудством. — …я на тебя ещё проверку нашлю, — шёпотом пообещал Хантер, с облегчением замечая, что демон его не услышал. Не став больше испытывать судьбу он развернулся, стремительно захромав к шатру оружейника. Толпа и не думала расходится, но желания ждать в стороне больше не было. Не хватало ещё снова нарваться на какого-то сумасшедшего дикаря! Злость и обида всё сильнее разгорались внутри. Ситуация ничем не отличалась от того, что происходило в замке. При Золотом Страже все улыбались и делали вид, что ведут себя вежливо, после чего строили козни за спиной. Хантера же искренне презирали, обращаясь с ним как и положено вести себя с бессильными ведьмами. Дядя был прав во всём — этот мир жесток и несправедлив. Таким как Хантер не выжить вне ковена и он должен быть благодарен за предоставленную возможность. Значит, нужно постараться ещё сильнее. Растолкав локтями веселящуюся толпу мальчик смог подобраться поближе к прилавку. Оружейник — огромный ящер со стальной чешуёй и горящими оранжевыми глазами, рыча навис над маленькой, на его фоне, фигуркой ведьмы, которая совершенно не обращала внимание на угрозу. — Вам должно быть стыдно называть это «оружейной лавкой», — демон взревел, проводя когтями по столешнице и оставляя на ней глубокие борозды, — по вашему, все детские поделки которые вы мне показываете можно назвать оружием? Хантер почему то узнал это насмешливое «в-вы», теперь звучащее так, словно ведьма, которая произносила это слово едва сдерживалась чтобы не расхохотаться над собеседником. — Да я вспорю тебе глотку этим кинжалом! Ящер подался вперёд, скаля зубы, в то время как толпа одним движением отступила назад. Смех и веселье сменились напряжёнными перешёптываниями. Подобные угрозы казались недопустимыми даже для Ночного Рынка. Не обращая внимания на бешенство собеседника девчонка сделала шаг вперёд, опираясь руками на прилавок. Ладонь скользнула к рукояти упомянутого кинжала и тот легко провернулся между чужими пальцами: — Вот этим? — на всякий случай уточнила ученица растительной ведьмы, а в том, что это была именно она, Хантер больше не сомневался, — я так не думаю. Под пронзительным взглядом торговца она показательно опустила оружие обратно на прилавок, прижимая лезвие к дереву, а рукоять оставляя нависать над краем. — Что ты… — зашипел ящер, но было уже поздно. Резкий удар ребром ладони по краю рукояти заставил кинжал расколоться напополам с оглушительным треском. Ведьма быстро наклонилась, подбирая половинку сломанного оружия и внезапно развернулась, показывая его толпе. — Да это же просто мусор! Существа радостно загоготали, собираясь вместе ещё кучнее. «Она этого и добивалась», — внезапно очень ясно понял Хантер, хмурясь под капюшоном. Всё было заранее продумано. То как впечатлённые невольным представлением ведьмы и демоны делают шаг вперёд, в то время как Кали, кажется её звали так, снова показательно проворачивает остатки кинжала между пальцами. То, как в ярости искажается лицо продавца и острые когти снова взрывают древесину прилавка. — Ах ты мелкая… Ящер рванул вперёд, но в этот же момент чей-то розовый цикл плотным кольцом прижал его руки к телу, заставляя демона неловко завалиться на столешницу. — Не трогай ребёнка, ты, мошенник! — выставила палец вперёд какая-то пожилая ведьма, возмущённо глядя на разыгравшуюся сцену из-под очков половинок, — как тебе не стыдно так обманывать покупателей? — Я… Я отдала ему все свои улитки, — голос Кали мгновенно изменился, пока она доверительно приблизилась к нахмурившейся ещё сильнее ведьме, — понимаете, я изучаю холодное оружие и много работала, чтобы купить новый образец. А он… — ящер заметно вздрогнул, догадавшись к чему ведёт ситуация, — забрал всё и сказал, что тот кинжал, который нужен мне, стоит две тысячи улиток. А взамен отдал этот! Реакция последовала незамедлительно. Забыв о страхе толпа покупателей в одном порыве двинулась в сторону лавки, возмущённо крича на разные голоса. Хантер поспешил отступить в сторону, чтобы не быть задетым разозлёнными взрослыми, в это же время пристально глядя на хитро усмехнувшуюся Кали. Она просто заставила их помочь ей? Без угроз, без магии и без титула? Как? Это же было таким очевидным обманом, так почему все эти проходимцы так отреагировали? Ответ пришёл мгновением позже. — Если подумать, мои кухонные ножи тоже сломались всего через четыре недели! — возмущённо закричала уже знакомая пожилая ведьма, — ты говорил, нельзя резать ими каменных рыб, а дело вовсе не в этом — ты просто ворюга! — Нет, — попытался защититься ящер, прячась за прилавком, — любой металл затупится если… — А мой трезубец для помешивания зелий? — перебил его другой демон, — я всего раз сунул его в кислоту и он расплавился! Верни деньги! — Вот же мошенник! Ладно нас, но он чуть не напал на ребёнка! Как хорошо, что девочка знает, что делает… Кстати, где она? Хитрая улыбка мгновенно стёрлась с чужого лица и Кали неловко помахала рукой, привлекая к себе внимание. Продавец посмотрел на неё отчаянным взглядом, а потом снова оценил количество возмущённых существ в опасной близости от себя и своего товара: — Ладно. Можешь забирать то, что хотела. — Спасибо. Ученица растительной ведьмы медленно подошла к прилавку, осторожно беря в руки небольшую по ширине, но длинную деревянную коробочку. Глаза ящера снова наполнились яростью, которую он тут же подавил. — Она заплатила всего двести улиток, а это стоит две тысячи! — злобное шиканье со стороны заставило демона жалобно заскулить, — но это же мой лучший нож… Хотя бы обращайся с ним хорошо. — Несомненно, — кивнула ему Кали, на мгновение снова возвращая себе ту странную серьёзность, — я уважаю чужую работу, но очень не люблю, когда мне врут. В любом случае, спасибо! С неожиданной прыткостью она отступила, исчезнув где-то в снующей массе посетителей Ночного Рынка. Тем не менее, скандал возле оружейной лавки и не думал утихать, из-за чего Хантер тяжело вздохнул. Вряд ли после такого представления он добьётся от торговца чего-то путного, скорее снова попадёт в неприятное положение. К тому же, кое в чём он мог согласиться с хитрой ведьмой — выставленное на прилавке оружие и впрямь никуда не годилось, а значит, едва ли ящер мог рассказать что-то новое про чужой нож. Окончательно потеряв надежду получить хоть сколь-нибудь полезную информацию, Хантер развернулся, прикидывая, как лучше вернуться в замок. Даже несмотря на провал миссии, показывать окружающим искусственный посох не хотелось. Куда лучше было найти какое-то незаметное место и улететь оттуда, не привлекая к себе лишнего внимания. Какая-то подворотня за шатрами вполне подойдёт. Внезапно до ведьмы донёсся приятный запах готовящейся еды. Хантер невольно оглянулся, замечая чуть впереди небольшую тележку с чем-то, что разведчики называли «уличной едой». Конечно, он сам никогда не рисковал пробовать что-либо за пределами замка, ведь мало ли кто решит отравить Золотого Стража. К тому же, окружающим совсем не обязательно было знать о его бессилии, но сейчас… Никто ведь не заподозрит в очередной фигуре в плаще правую руку Императора? Хантер перевёл взгляд с тележки на тёмный участок за чужими шатрами, стараясь игнорировать неприятное чувство в животе. Дядя всегда говорил, что он не бездомный демон чтобы лишнее время оставаться за пределами ковена, но вдруг разведчики снова ошибутся и принесут что-то не то? За последние дни его болезни они делали это с завидной регулярностью и никто не мог гарантировать, что сегодня вечером он снова не останется голодным. Нет, Золотой Страж точно не станет нарушать приказы. Всё равно ничего хорошего у этих дикарей нет и быть не может. — Одну… Вот эту штуку, пожалуйста. Хантер почувствовал как всё внутри скрутило от ужаса, пока ведьма-продавец лениво смахнула с прилавка пять бронзовых улиток, протягивая взамен длинную палочку с нанизанными на неё странными существами. Табличка рядом гласила «крылатые моллюски», а ещё сообщала, что они подходят всем, вне зависимости от уровня магических сил. — Спасибо, — переборол себя Хантер. Во имя Титана, дядя убьёт его если узнает, что Золотой Страж не найдя никаких улик решил просто купить себе еду дикарей. Словно опасаясь быть замеченным мальчик рванул в сторону заранее замеченного уголка между шатрами. Там было темно и немного пахло яблочной кровью, но это определённо лучше, чем находится на виду у всего Ночного Рынка. Со вздохом Хантер забрался на какую-то бочку, полностью спрятавшись в тенях и с сомнением посмотрел на летающих моллюсков. Они определённо пахли очень хорошо, да и поздно было сожалеть о своём решении. Глубоко вздохнув и мысленно извинившись перед Императором и Титаном, ведьма откусила кусочек жилистого мяса. Это было вкусно! Намного вкуснее, чем однообразные пайки в замке. К сожалению, Хантер не успел расправиться и с половиной моллюсков, как кто-то шумно ввалился в занятый им уголок, заставляя мальчика отшатнуться поглубже в тень, замирая на бочке. — Ой-ой-ой, — жалобно вскрикнул первый голос, — я правда извиняюсь, мне очень-очень жаль! Давай снова будем друзьями? На фоне огней Ночного Рынка было видно, как девочка вытягивает руку вперёд в каком-то неизвестном Хантеру жесте. Второй силуэт помедлил мгновение, а потом ухватился за протянутую ладонь, резко дёргая собеседницу на себя. — Пожалуйста, не надо! — Ладно, но только сегодня, — наконец-то произнёс знакомый голос и Хантер прикрыл глаза, недоумевая, как им уже второй раз за вечер посчастливилось встретиться, — но если ты сделаешь это ещё раз, я тебя задушу. — Справедливо, — согласилась ведьма с громким голосом, на мгновение поворачиваясь боком. Свет упал на её лицо, демонстрируя странное, закруглённое ухо. Человек?! Мысли пронеслись в голове стремительно, в то время как Хантер снова потянулся за посохом. Почему ученица растительной ведьмы общается с преступницей? Конечно, Император милосердно простил Совиную Леди и её питомца, но это не значит, что им можно так свободно разгуливать по городу. Или значит? — Если честно, я думала, что ты будешь злиться сильнее, — протянула девчонка и Хантер решил подождать ещё чуть-чуть. Вдруг она скажет что-то, что позволит официально её задержать? — и мне придётся… Не знаю, молить тебя о прощении? — О, я ужасно злюсь, — голос Кали вполне позволял в это поверить, — и ещё я ненавижу когда люди, ну или ведьмы, ошибаются, хотя их и предупреждали. Но куда большие идиоты те, кто до последнего гнут линию с искуплением и наказанием. Поэтому… — Значит ты меня прощаешь? — нетерпеливо перебил её человек. Хантер задохнулся от возмущения. Если бы он попробовал вести себя также с дядей, то точно бы получил несколько сломанных костей. — Испытательный срок, — оборвала её надежды Кали, — но на всякий случай поглядывай в небо. Обещали дождь из шкафчиков. Шучу. — Dios mío, я так рада! — человек не прекращал громко кричать, кружа вокруг Кали, — ты не представляешь, как я волновалась. Ида сказала, что всё будет в порядке, но я всё равно… Хорошо, что Лилит меня успокоила. Ты знаешь Лилит? Это бывшая глава Императорского ковена. Она очень крута даже без магии. И теперь, представляешь, я учу её глифам. Не хочешь как-то придти к нам на занятие? Может, тебе было бы интересно с ней познакомиться? Хантер мог поклясться, что при упоминании старшей Клаторн Кали вздрогнула так же, как и он сам. Подумать только, эта гордая ведьма теперь коротает свои жалкие деньки в компании дикарей и преступников. У Титана определённо есть чувство справедливости. — Извини, я не фанатка членов Императорского ковена, — оборвала восхищённые вопли человека Кали, — мне абсолютно точно хватило одной, не такой уж и давней ночи. Подождите, неужели она говорит про него? — Какой ночи? — тут же переспросил любопытный человек и впервые Хантер был благодарен ей за непрекращающуюся болтовню. Конечно, не то чтобы ему было дело до чужого мнения, но тогда он был вежлив, насколько это положено Золотому Стражу и даже пытался помочь… — Ночи, когда кое-кто побил твой рекорд по приставучести и непониманию намёков, — отрезала Кали, — думаю если бы не Эвет, он бы довёл меня до… До смерти, да. Что?! Он собирался помочь! И это её вина, что она не сообщила о проклятии и не предупредила заранее. Между прочим, видеть это тоже страшно, а тем более сравнивать поведение Золотого Стража с каким-то человеческим питомцем Совиной Леди! Не сдержавшись Хантер дёрнулся из-за чего бочка под ним пошатнулась, со стуком переваливаясь с камня на камень. Собеседницы мгновенно замолкли, уставившись в темноту. Титан забери его неловкость. Бросив крылатых моллюсков, Хантер соскочил на землю, морщась от боли в ноге и со всей доступной ему скоростью побежал прочь. Раскладывать посох сейчас точно было нельзя — Кали с лёгкостью узнает его и тогда жалобы в Конформаториум от её наставницы точно не избежать. Император будет в ярости, если это случится. Позади послышался смех и стремительно приближающиеся шаги. Человек громко топал и смешно дышал, в то время как второго преследователя паникующая ведьма совсем не слышала. — Стоя-ять! — раздался прямо над ухом протяжный выдох и чужая рука сжалась на запястье прежде, чем повреждённая нога наконец-то подвела и Хантер споткнулся, — спокойнее, подслушиватель. Интересно было? Мальчик вцепился руками в капюшон, натягивая его поглубже на лицо и опустил голову, признавая поражение. Оставалась последняя надежда, что если он будет молчать, они не узнают голос. Никто не видел Золотого Стража без маски. — Чего молчишь? — в голосе Кали не было и капли той холодной вежливости как при первой встрече. Скорее насмешка, перемешанная с азартом погони, — всё в порядке? Хантер отвернулся, стараясь не смотреть ни на неё, ни на человека, который вблизи оказался почти неотличимым от ведьмы, кроме как круглыми ушами. Они и должны быть так похожи? — Ладно, у меня сегодня слишком хорошее настроение, чтобы тебя допрашивать, — пожала плечами Кали, весело подмигивая… Ему? — в следующий раз, если кто-то начинает секретничать там, где ты прячешся, лучше скажи об этом до того, как они постараются оторвать твои длинные ушки. Снова не сдержавшись, Хантер громко хмыкнул, ещё более показательно отворачиваясь в сторону. Ему не нужны были советы от каких-то подростков не способных даже заметить чужое присутствие рядом. — Кстати, кажется ты потерял, — Кали отпустила его запястье, взамен сунув в руки оставленных на бочке крылатых моллюсков и кивнула человеку, — пошли, Луз. Не стоит задерживаться. Завтра нам ещё вставать в Хексайд. Не обращая на растерянного Хантера никакого внимания, ведьма и человек направились обратно в сторону освещённой части Ночного Рынка. Мальчик медленно перевёл взгляд на палочку с крылатыми моллюсками, а потом и на свой рукав. Ткань всё ещё сохранила следы чужих пальцев, но он невольно вспомнил цвет ткани, которую увидел у самозванца. Догадка пришла моментально. Хексайд, цвета ковенов, школьная форма… Мог ли лазутчик скрываться там? Маловероятно, что это ученик, но проверить стоило. К тому же у Хантера появилась идея, кому ещё можно показать странный нож. Остаётся надеяться, что это решение приблизит его к личности самозванца. А ещё почему-то стало неожиданно тепло.