Ardaran

      Первый день так долго ожидавшейся войны, к которой мы не менее долго готовились, я как будто сидел на иголках. Это был, что называется, момент истины – решалось, насколько же всё пойдёт канонично, пойдёт ли и способна ли наша подготовка что-нибудь зарешать.       Командовать из Ангбанда было практически невозможно. Доходящие до нас сведения были урывочными, и мы глотали их, собравшись возле телеграфа, и обсуждали прямо на месте, но всё равно не шибко понимали, что, где и как. Прибывшие корабли, попав под обстрел, разошлись, однако одна из групп всё-таки пошла напролом, после чего на наиболее укреплённом пляже нашла свой конец. Сообщили, что больше пяти сотен пленных и как минимум трое высокопоставленных. Феанор и дети? Как оказалось позже, нет. Только Маэдрос и Амрод, который Телуфинвэ, плюс доктор для оного. Иронично – самый младший, который должен был сгореть, не сгорел, а оказался у нас в плену. Видимо, теперь имя Умбарто будет либо неактуально, либо достанется его близнецу.       Сообщили о стычках на обеих сторонах залива – тачанки занялись разведкой, чтоб понять, кто где оказался в итоге перегруппировки и, желательно, выследить Феанора. Этого надо было либо ликвидировать на месте, либо ловить и вербовать, а при неудаче – ликвидировать. Слишком опасен.       Наиболее крупная – как я понял – боевая группа оказалась к западу от укреплений, которые были сданы ей после непродолжительного боя и взорваны бикфордовым шнуром из заранее подготовленной нычки. Я приказал экономить силы – куда лучше оборонять непосредственно проход через горы, а когда его прорвут – расстреливать противника на равнинах Хитлума.       Дело сильно осложняла ранняя весна – в это время года по Хитлуму и его аппендиксам (Неврасту и Дор-Ломину) ползли густые влажные туманы, в которых можно было затеряться самим или не заметить даже крупные силы противника. Надо было тянуть время. Решили травить текущую через проход воду, чтобы заставить нолдор двинуться обратно в леса и вернуться несколько позже.       После этого решения – буквально через пару часов – и привезли нам Маэдроса, который, псина такая, оказался несколько неадекватен. Ну или это я переборщил, причём сей вариант куда более вероятен. Может, кидать его в карцер и не стоило, но не отменять же решения? Влетело мне не то, чтобы сильно – большее всего было рукам, а по брови прошлось вскользь, и остался дебильный "выбритый" след, как у некоторых современных мне модников. Такое себе, если честно, приобретение.       На Маэдроса обиделась Лутиэн – в последние недели она предпочитала Майрона мужу, и, видимо, захотелось ей ещё одного рыжего, но он оказался редиской. Внешне, кстати, довольно похожи. По словесному описанию сложно различить, если не указывать чёткую высоту в сантиметрах – наш Саурон всё-таки выше.       Потом подошла новость, что в пещере подстрелили рыжего. Рыжий оставался только один, поэтому записали Амраса в трупы. Жалко пацана. Младшие братья вряд ли были такими сволочами, как книжные Келегорм и Карантир. Главное было то, что все – как мы тогда думали – нолдор соединились в единую кучу, стоявшую у прохода. Я обрадовался – всё могло закончиться прямо сейчас коридорным боем и окончательной их капитуляцией.       Ага, щас-с-с!       Поскольку сосчитать вражеские рыла (и, соответственно, понять, что мы видим не предполагаемые двадцать тысяч суммы, а только часть) являлось делом на тот момент невозможным, и бегать по тем местам до второго телеграфа для местных долго, мы так и не получили новости, что здоровенный кусок вражеской армии высадился ещё южнее. Он скрылся от наших наблюдателей в тех самых туманах и невозбранно прошёл к озеру Линаэвен, то есть, по сути, занял Невраст с полпинка. Невраст мы изначально полагали достаточно защищённым – там есть проход к Бритомбару через место, где по книге нолдор забодяжили Виньямар, да и не один, к тому же, он широкий. Туда можно гонять подкрепления практически бесконечно, и не только подкрепления, но даже тяжёлую технику (правда, оной у нас не было; в будущем, однако, какой-нибудь Т-55 там проехал бы запросто). Пройти при этом в Невраст из Дор-Ломина очень сложно – там несколько прокопанных ходов, которые визуально заметить нереально вот вообще, надо очень долго шариться. Со стороны Дор-Ломина горы более пологие, и потому проблема в том, чтобы спуститься, причём весьма серьёзная. Входы в прорытые "норы" замаскированы в хвойном недолесу, находящемся на том самом пологом склоне. А вот из Невраста эти проходы видно, вход в самый крупный находится прямо-таки у Линаэвен.       В общем, экстренного подрыва складов там предусмотрено не было. Точнее, предусмотрено-то было, но вот тех, кто сделал бы это, на месте не оказалось – все отъехали к Радужному Ущелью (точнее, ведущей в него дыре). Мы вообще узнали о случившемся чудом – несколько тамошних успели вовремя ускакать на транспорте типа "кобыла обыкновенная". Срочно приказали попытаться внаглую прорваться и подорвать склад; потеряли на том шесть тачанок со всем десантом. Шесть, Карл, шесть! Больше половины группы Драуглуина! Узнали об этом от наблюдателей по тому факту, что никто не вернулся, а взрыва не было.       Это был, если подумать, мой собственный эпик фейл.       Во-первых, конкретно в этом случае надо было посылать орков, причём сразу на прорыв с подрывом вплотную, то есть в роли смертников. Потери в шестьдесят эльфов – это, по нашим меркам, реально много. Хватило бы десятка орков, вот серьёзно, плюс шанс на успех был бы выше. Но – сглупили, ибо поторопились. Теперь нолдор там очень быстро укрепились, и на тачанках на расстояние выстрела уже хрен подъедешь. Об этом сообщила разведка на одной из оставшихся тачанок, прошедшая, правда, со стороны залива, а не через проход к озеру, как сами атаковавшие (мы побоялись, что проход уже занят, и побоялись не зря, поскольку первая атака его и спалила). Окопы, блин, в три метра шириной и в два, а кое-где и три ряда, за ними – соответствующих размеров вал. Всё это уже утыкано автоматами и пулемётами. Несколько тысяч эльфийских рыл, способных сделать из подручных материалов лопаты и затем ими рыть, имеют потрясающее быстродействие. Особенно – если у них есть мотивация.       Во-вторых, надо было изначально лучше давить на Тингола, чтоб дал право посадить орочьи гарнизоны по всем горам, а не только там, где предполагалось. Особенно там, где они низкие. Местных, если не рады, согнать. Может быть, стоило сбрехать, сказав, что противник высадится сразу в нескольких местах и назвать все уязвимые места. Потом бы оправдался как-нибудь.       Впрочем, тут можно много чего назвать. Всё равно произошедшего уже не исправить. Тут надо думать, как дальше быть.       Итак, в руках противника оказался крупнейший склад оружия во всём Хитлуме, а также всё к нему прилагающееся, включая карты нычек и проходов. Был отдан приказ сразу же оставшиеся проходы фортифицировать, а всё спрятанное перепрятать, но не факт, что мы успели бы. Мы и не успели – посланная отбивать или уничтожать склад тысяча орков вступила в бой возле непосредственно проходов. Нолдор не дураки, поняли, что коридоры нужно захватить любой ценой, и заняли их до того, как мы успели подойти. От них было попросту ближе. У нас оставались только две возможности бить по нолдор – либо в лоб, через проходы к Линаэвен, что было бы теперь самоубийством, либо обходя Невраст – то есть либо через будущий Виньямар со стороны Тингола, либо через холмы с юго-запада. Там собака сидела в лимитирующем факторе – даже с учётом прорытого нами пологого хода, пропускная способность Радужного Ущелья оставляла желать лучшего. Этим путём двинулись три тысячи орков с орудиями, и они таки прошли, но нолдор к тому моменту возвели укрепления возле Линаэвен по всему периметру и, к тому же, имели численное преимущество.       Из карцера вышел Маэдрос, и мы оперативно решили сего пассажира склонить к сотрудничеству. К тому же, Лутиэн несколько отошла. После сообщения про склад она перестала принимать участие в вечно длящейся планёрке, авторитетно заявив, что Хитлум мы просрали гарантированно и что она не видит смысла там дальше околачиваться в принципе. Сказали, чтоб позвали, когда нолдор оттуда наружу полезут. Если полезут.       Гаудан в командовании тоже не участвовал (с чего бы ему? Он инженер так-то) – он сел за разработку неуправляемой ракеты (НУР), которую планировалось делать фугасной и использовать в качестве банальной гранаты дальнего действия. Лично мне такое казалось практически бесполезным – слишком низкая точность и слишком высокая цена для столь малой эффективности. Лутиэн присоединилась к мужу – он, как я и догадывался, успел научить её всему, что знал теперь сам.       Феанор, оказывается, помер! Потом вызнаем, как. Главное не в том, как. Главное в другом. Король умер, да здравствует король! Маэдрос у нас в руках. Титул Верховного короля нолдор-изгнанников наследовать должен именно он, а не Финголфин (по канону, по крайней мере), и теперь получит он его от меня.       Обрабатывать его надо было быстро, и у Лутиэн вроде как получилось.       Ради такого торжественного момента мы собрались в буквально только что законченном зале – его достроили за пару недель до прихода Нолдор – и впервые исполнили предполагаемый гимн Арды, авторами которого месяц назад стали я, Майрон, Лутиэн и орки. Из всех наших эльфов именно она лучше всех разбиралась в музыке. Это была просто мелодия без слов, которую мы скомпилировали из двух наиболее пафосных мотивов, существовавших на Земле – гимна Афганистана, который Millī Surūd, и All Stars Burn As One из Звёздных Войн, а, точнее, первого KOTOR, в который я, признаться честно, так и не поиграл ни разу.       Также стоит упомянуть, что прямо перед приходом нолдор мы закончили и одну из двух мега-бань, история с которыми запомнилась мне в первую очередь тем, что использовать уже готовый и хранящийся на складах мрамор оказалось дешевле и быстрее, чем делать предложенную мной первоначально керамическую плитку. Делать её тут умели, но вот запасов не хранили, и потому проект, сперва планировавшийся просто как хозяйственный и ради ликвидации небольших, но очередей, превратился в нечто шикарное, и были забодяжены даже дорогие украшения типа подсветок и серебрения на кранах. Изначально мы планировали сделать две бани – женскую и общую, одинаковых размеров и планировок – и закончить их одновременно, но из-за сложностей с прокладкой труб одну из них пришлось отложить на примерно полгода. В итоге мы получили одну недостроенную (на момент прихода нолдор, когда стало уже не до того) и одну готовую. Поскольку небольшие бани, и мужские, и общие, и женские у нас уже были, эту здоровую решили использовать по дням – сутки женская, сутки общая. Исключение выдалось только одно – день, когда к нам привезли раненых, прямо перед тем, как мы достали из карцера Рыжего. Этот день должен был быть женским, но на почти целые сутки баня была перепрофилирована в чуть ли не медпункт. Медпункт у нас тоже был, но места в нём не хватило. Пока освобождали другие помещения, пришлось поступить так.       Через неделю после коронации Маэдроса, коего мы пока что оставили в выданной ему квартире с братом, пришли новости о том, что нолдор, проведя череду предельно наглых самоубийственных конных атак, частично уничтожили, и частично захватили те орудия, что были при перешедших через холмы орках. Подкрепление из Ангбанда – десять тысяч – вышедшее сразу после новостей о прибытии Нолдор, всё ещё ползло через основной Хитлум. Было очевидно, что оно не успеет явиться в Невраст.       Привезли к нам пойманного Куруфина, кстати. Этот потерпел крушение (точнее, был успешно потоплен) и вылез в не совсем понятном месте, где его подобрали местные эльфы. Довезла его какая-то девушка, а её семья осталась на месте. Исхода я не знал, но предполагал, что её таки перебили – они, по её словам, собирались отстреливаться. Закинули к Маэдросу, не до него было.       Лишившись части подвижных тачанок, мы лишились и возможности нормально обороняться на таком открытом пространстве. Попросту нечем. Можно, конечно, выкопать окопы, но сажать в них будет некого; десять тысяч орков растянутся так, что прорваться в любом месте кулаком будет крайне просто. Изначально-то мы планировали в основном расстреливать нолдор с неуязвимых для них орудийных тачанок, когда те выйдут в открытое поле, но не срослось. Ставить укрепления в голом поле также не имело смысла. Их можно обойти и уничтожить одно за другим, хотя бы чисто измором, поскольку складов именно что с харчами там нет, а подвезти мы уже не успеем.       Мы с Майроном приняли довольно тяжёлое, но, наверное, единственно-верное решение – оставить Хитлум в принципе и далее оборонять уже проходы через Эред-Ветрин, коих имелось три – от Амон Дартир, холма рядом с ручьём Нен Лалайт, и в том месте, где по канону был бы основан Барад Эйтель, то есть у истоков Сириона, плюс ранее упомянутый широкий на месте ещё не существующего Виньямара. Перед этим нужно было, конечно, вывезти оружие изо всех нычек, которые мы успели там понаделать.       К концу апреля – моменту полного выхода оставшихся орков из Хитлума - эвакуировать удалось лишь половину, если не меньше, плюс большинство гражданских. Случилось ещё одно западло: Тингол телеграфировал, что "Виньямар" противник успел занять до того, как туда явились довольно медленно собиравшиеся опорные полки. Их Хитлума мы выходили через Дор-Ломинский проход (у Амон Дартир) и через проход Барад Эйтельский, и они оба, соответственно, остались в наших руках и были укреплены. Больше того, к первому Тингол успел подвезти продовольствие на случай, если оставшаяся там группа войск будет окружена со стороны Белерианда (т.е. если нолдор пройдут через "Виньямар", минуют леса Нуата, пересекут Ирвин и пройдут вверх по Тейглину).       Наконец-то были собраны опорные полки. Сейчас нужно было любой ценой удержать проходы у Амон Дартир и истоков Сириона, а также подготовиться к возможной атаке нолдор на Бритомбар и леса Нуата. Отбить "Виньямар" не представлялось возможным – противник продвинулся на юго-восток и уже окопался на приличном расстоянии от входа.       Начинался май, а с ним начиналась Первая Война за Белерианд.