Исправлю/The Fix

Только редактору какого-то модного журнала—нет, не какому-то редактору, скорее, единственному в своем роде редактору—удавалось найти причину, чтобы включить в свое рабочее место столь благоустроенную ванную комнату» — подумала Энди, неловко присаживаясь на край ванны. Если бы Энди смогла найти какие-нибудь слова, чтобы выразить всю странность ситуации, в которой она оказалась, она бы запротестовала, но в промежутке между тем, как Миранда вошла в ванну позади нее, и тем, как она обернула декадентски мягкое полотенце вокруг плеч, рациональная мысль, казалось, подвела ее. Вместо этого она сидела, застыв от напряжения, а Миранда небрежно провела рукой по волосам. Энди почувствовала, как у нее перехватило дыхание, когда ее кожа задрожала под легким, как перышко, прикосновением, и поняла, что это плохая идея. «Миранда, я—» Словно услышав протест прежде, чем он успел сорваться с ее губ, Миранда перебила: «Я полагаю, у тебя сейчас нет причин доверять моим способностям в этой области, на самом-то деле. Но может ли это стать еще хуже, чем есть? Может быть, обойдемся без жалоб?» «Но, Миранда—» «… Сделай мне одолжение», -съязвила она, и нотка юмора в ее голосе добавилась к как всегда приятному тембру. Как Энди могла сказать «нет»? Миранда начала перебирать поврежденную часть волос. Хотя она была довольно нежной, Энди все еще чувствовала неприятное подергивание, потому что пряди были очень жесткими от лака для волос. Миранда, похоже, тоже это заметила, потому что пробормотала: «Я не смогу сказать, насколько короткими они должны быть, если только эта… грязь будет удалена. Откинь голову назад.» По привычке Энди беспрекословно повиновалась. Мгновение спустя пригоршня теплой воды полилась на ее волосы. Хотя было не слишком холодно, Энди все еще дрожала от неожиданного ощущения. Затем последовало еще больше воды, пока ее волосы не были почти полностью покрыты ей, и две руки прогнали влагу в оставшиеся пряди, мягко приглаживая кожу головы Энди и волосы ниже. Энди изо всех сил старалась оставаться напряженной, а не расслабляться от прикосновения, но было почти невозможно приравнять эти нежные руки к властному присутствию ее босса. Энди снова вздрогнула, когда холодное вещество капнуло ей на голову, и легкий цветочный запах подсказал ей, что это шампунь. Пальцы Миранды начали втирать его ей в волосы, одновременно разминая кожу головы. О боже. Миранда на самом деле моет мне волосы. Когда запоздалая мысль пришла ей в голову, Энди невольно закрыла глаза. Ее позвоночник тоже расслабился, возможно, впервые за несколько месяцев, когда прохладные руки продолжили свои манипуляции. Миранда, казалось, была полна решимости втирать шампунь в каждую отдельную прядь, осторожно поднимая одну прядь за другой, начиная с корней и потянув вниз. Когда руки вернулись к ее голове с более сильным прикосновением, Энди не смогла сдержать тихий звук удовольствия. Она знала, что Миранда услышала, потому что уверенные удары на мгновение замерли, но Миранда не остановилась, несмотря на румянец, который, Энди была уверена, окрасил ее шею и щеки. После еще нескольких чудесных, мучительных секунд руки отдернулись. Она слышала, как Миранда зачерпнула еще воды и одной рукой нежно прижала ее ко лбу, чуть откинув назад лицо, прежде чем вода залила ей волосы. Уверенными, четкими движениями она начала систематический процесс смывания пены, пробегая пальцами от корней до кончиков, не позволяя ни одной капле выйти из линии ванны. Энди смутно осознала, что ей даже не придется краситься, когда Миранда закончит. После того, как каждый пузырик шампуня был очищен, Миранда начала повторять знакомые действия с таким же душистым кондиционером. Это был не тот запах, который Энди привыкла ассоциировать с Мирандой, и это говорило ей о том, что седовласая женщина не имела привычки принимать душ в своем офисе. Она еще медленнее работала с кондиционером, словно задерживаясь на каждом чувствительном кусочке кожи, к которому могла прикоснуться. Энди почувствовала, что она слегка дрожит, и снова попыталась напрячься. Как только она восстановила подобие контроля над своим телом, идеально округлые ногти Миранды прошлись по ее голове. Она отреагировала видимой дрожью, слышимым вздохом. Медленно тлеющий жар, который кипел под ее кожей с самого начала этих странных событий, казалось, лился еще глубже, пульсируя в ее крови. — «Мои извинения,» — тихо сказала Миранда. Энди знала, что, скорее всего, это говорит ее либидо, но ей показалось, что в голосе Миранды прозвучало что угодно, только не сожаление. Эта мысль, однако, была отброшена, потому что это было такое редкое явление, чтобы услышать слово извинения от Миранды вообще. Когда Миранда наконец закончила с кондиционером, Энди почувствовала, что ее тело готово разорваться на части, разрываясь между предельным состоянием расслабления, вызванным нежными прикосновениями, и вездесущим возбуждением, которое отказывалось подчиняться приказам Энди всякий раз, когда Миранда была в комнате. Не говоря уже о том, чтобы прикасаться к ней. Если подумать, это был один из первых случаев, когда Миранда физически контактировала с ней в течение длительного периода. Она попыталась с ограниченным успехом обуздать свои более эротические мысли, решив насладиться тем, что, несомненно, было чрезвычайно редким опытом доброты (особенно если это была доброта, а не просто раздражение, которое заставило Миранду попытаться восстановить кошмарный вид волос Энди) и не испортить ни одного момента этого необычного подарка. Энди понимала практичность ожидания с кондиционером в волосах, чтобы формула сделала свое дело. Однако в данный момент она не знала, сможет ли выдержать это, потому что Миранда продолжала гладить волосы Энди, словно неосознанно. Энди всегда нравилось играть с ее волосами, но с пальцами Миранды, пробегавшими по ним, это поднимало удовольствие на совершенно новый уровень. Наконец, процесс полоскания начался снова. Вода в миске уже остыла, и холода было достаточно, чтобы успокоить возбуждение Энди. Она понимала, что не должна была так реагировать на обычную, хотя и сделанную в необычных условиях стрижку, но месяцы постоянного пребывания в нескольких шагах от женщины начали высасывать весь оставшийся рассудок Энди. Она была полностью готова признать, что влюблена, но последние недели дали ей крошечное окно в личную жизнь иконы моды, и как бы она ни пыталась это отрицать, влюбленность просто не была достаточно сильным словом. Суровый шнипп! звук ножниц вывел Энди из задумчивости. Должно быть, она подпрыгнула, потому что Миранда положила твердую руку ей между лопаток. — Успокойся, Андреа. Я не собираюсь тебя колоть, — сухо сказала она. Энди слабо усмехнулась. С каждым ловким щипком пальцев ножницы закрывались, убирая с них прядь волос. Миранда начала справа, быстро и эффективно удаляя темные, густые волосы, отращиваемые годами. Энди обнаружила, что теперь ей легче расслабиться, потому что Миранда перешла в деловой режим, хотя и с меньшей резкостью, чем обычно. Она стригла быстро и аккуратно, и Энди видела в зеркале, как ее волосы стали короткими, хотя еще не уложенными. Она попыталась прикусить язык, но каким-то образом пропустила вопрос, вырвавшийся из ее губ: «Где ты научилась стричь волосы?» Она пожалела, что не может взять свои слова обратно в ту же минуту, как они сорвались с ее губ, зная, как Миранда презирает, когда ее допрашивают. Она ясно видела нерешительность на лице Миранды, но через мгновение заговорила. «Было время, когда я была моложе, когда у меня не было таких ресурсов, как сейчас.» — Расческа начала расчесывать взъерошенные пряди укороченных волос. — «Мне разрешили одевать витрины в бутике через дорогу от моего дома. Я научилась стричь волосы, чтобы превратить дешевые парики в то, что я считала респектабельными прическами для манекенов. Научившись этому, я часто зарабатывала себе немного карманных денег, делая прически для друзей и родственников». Энди была вне себя от изумления от того огромного количества знаний, которые ей только что сообщили о детстве Миранды. Миранда не делилась историями со своими подчиненными, в этом Энди была уверена. Она видела, как Миранда напряглась, ее лицо в зеркале снова стало пустым. Энди на мгновение подумала, что, возможно, ее беспокоит мнение Энди, но это было бы глупо. Единственное мнение, которое имело значение для Миранды, было ее собственное. Энди мысленно покачала головой. Это было неправдой и несправедливо. Миранда, возможно, и была главной сукой на этой планете, но она все еще была человеком за пределами «Подиума», с прошлым, явно сильно отличающимся от того, что многие, должно быть, ожидали. Поэтому Энди была осторожна, когда она сформулировала свой короткий, искренний ответ. «Что ж, я впечатлена и благодарна.» Это была правда. Пока она говорила, а Энди сидела в молчаливом раздумье, она закончила укладку. По правде говоря, они были достаточно короткими, чтобы быть подстриженными по-мальчишески, но Миранде удалось изобразить странный оксюморон шикарного беспорядка с отчетливо женственным уклоном. Уложенные, казалось бы, случайными слоями, они были достаточно длинными, чтобы скрыть ее пальцы, когда она провела ими по ним, и слои снова встали на место, как только ее рука прошла мимо. Она рассмеялась, сразу же поняв привлекательность коротких волос; их можно было отправить через аэродинамическую трубу и несколькими быстрыми встряхиваниями вернуть на место. Она заметила, как улыбка тронула губы Миранды, и увидела странное тепло в ее глазах, но так же быстро, как и появилось, оно исчезло. «Не жди, что это войдет у меня в привычку», — сказала Миранда, надевая свою профессиональную маску, но, возможно, с некоторой долей юмора. — «И я надеюсь, что в будущем не будет больше свиданий с резиновым цементом». Энди улыбнулась. — «Конечно, нет, Миранда. Я полагаю, что работа няней более опасна для здоровья, чем я думала». Энди подумала, что, возможно, Миранда улыбнулась, но не была уверена, потому что в то же время она сняла полотенце с плеч Энди и быстро провела им по волосам, вытирая худшие из выбившихся из стрижки волос. Пока Миранда бросала его в ведро для белья в углу, Энди встала, вытягивая ноги из слегка стесненных положений, в которых они застряли на краю ванны. Миранда подошла к ней и положила палец ей под подбородок, немедленно остановив движение Энди. Она наклонила голову молодой женщины из стороны в сторону, критически изучая стрижку. Закончив, она быстро кивнула и опустила руку, проведя пальцем по шее Энди. У Энди перехватило дыхание, но Миранда уже сделала шаг назад. Убрав шляпу с дороги, Миранда продолжила свой обычный осмотр Энди, который закончился утром. Она ничего не сказала, но Энди практически слышала слово «Приемлемо», прокручивающееся у нее в голове. Она подавила желание улыбнуться или поерзать, но знала, что все еще выглядит неестественно счастливой. Миранда повернулась к двери, открыла ее и жестом пригласила Энди пройти вперед. Казалось, она собиралась что-то сказать, но потом заметила что-то за плечом Энди, и ее лицо сразу же стало ледяным. — «Ирв, разве Эмили не сообщила тебе, что у меня сегодня дела?» Глаза Энди расширились от шока, когда они остановились на фигуре явно нетерпеливого Ирва Равица, расхаживающего вдоль дальнего окна кабинета Миранды. «Да, но то, что я должен тебе сказать, не будет ждать, пока ты будешь заниматься делами со своей ассистенткой в ванной», — Лицо Ирва покраснело от досады, и по ухмылке в его тоне было ясно, что он думает о делах Миранды с Энди. Миранда и глазом не моргнула. — «Если ты не можешь вести разговор, который кажется тебе столь срочным, не будучи неприятным, я уверена, что Андреа согласится проводить тебя». Лицо Ирва еще больше потемнело. — «Миранда, ты начинаешь заходить слишком далеко в своем соревновании по силе. Если ты поставишь еще один палец ноги вне линии…» Миранда зевнула. Энди внезапно захотелось развеселиться. — «Ирв. Ты прекрасно знаешь, что совет директоров в последнее время не в восторге от твоих выступлений. Будь любезен утомить кого-нибудь другого рассказами о твоей некомпетентности. Эмили!» Голова Эмили просунулась в дверной проем, как будто она стояла снаружи. — «Да, Миранда?» «Проводи мистера Равица из моего кабинета. Если он поднимет шум, вызови охрану. Ирв, все, что ты хотел обсудить со мной, может быть сказано по телефону, если ты не можешь дождаться нашего назначенного обеда на этой неделе.» Ирв на мгновение заикнулся, но он был довольно бесхребетным человеком и протиснулся мимо Эмили в попытке достойно уйти. Энди чуть было не подумала, что Эмили собирается подставить ему подножку, но блеск в ее глазах прошел, и он беспрепятственно добрался до лифта. «Миранда, Карлос хотел спросить, нельзя ли перенести вечерний прогон. Кто-то из «Таймс» хотел взять интервью и…» «Отлично, — сказала Миранда. — Похоже, все полны решимости испортить этот день. Мой ноутбук прибыл?» «Он лежит у тебя на столе.» «Очень хорошо. Это все.» Эмили вышла, и Энди последовала за ней. «Андреа.» Она обернулась: «Да, Миранда?» Какое-то мгновение Миранда молчала, явно не зная, что сказать. Наконец, она пробормотала: «Возьми это с собой и утилизируй как следует. — она указала на старую шляпу. — И проследи, чтобы Книга была готова сегодня пораньше. Это все.»