***
- Да-да, заносите сюда, - Хэ Гоушень без стука отворил дверь, и с плохо скрываемым чувством зависти продолжил, - странно, что вы еще не знаете где гримерка нашей примы. Ибо медленно отрывается от снятия макияжа и оборачивается на вошедших. - Что? Сегодня не только цветочки? Ставьте корзины рядом, - продолжал распоряжаться Гоушень, - И вам хорошего вечера, приходите еще, в другой раз можете и для других что-нибудь принести, хотя куда нам до их императорского величества, - и без того румяное лицо парня и вовсе побагровело от ярости. - Ну не всем же быть боженькой целованным, - вступился Дэмин, делящий гримерку вместе с Ибо, - Гоушень, ты старайся лучше, того гляди и талант к танцам появится, а то все интриги-интриги. Ибо не принимал участие в перепалке между молодыми людьми, вместо этого он медленно подходит к столу и осторожно поглаживает лепестки белоснежных лилий. Юноша затаив дыхание тянется к вложенной карточке, хотя в этом совершенно нет нужды, Ибо и без того уверен, от кого этот букет. - Опять от твоего тайного поклонника? – вопрошает Дэмин, которому, наконец, удалось спровадить настырного коллегу. Ибо утвердительно кивает: - Все с той же непонятной подписью. - А что, он у тебя просто постоянный. Неизменно, после каждого твоего выступления, присылает белый букет лилий, да еще и ребус в придачу. Мол, я преклоняюсь пред тобой, но ты попробуй угадать, кто я, – хмыкнул друг. Дэмин взял карточку из рук Ибо, повертел ее под разными углами, прищурив один глаз просмотрел ее на свет… - Своим экспертным мнением заявляю, здесь совершенно точно, больше никаких скрытых намеков, - поправив невидимые очки, отчеканил друг, явно мня себя следователем, - хотя постой, - и поднес карточку к лицу. - Ты ее еще пожуй, юный следопыт и на невидимые чернила не забудь проверить, - криво, усмехнулся Ибо. - Надо будет, проверим. Кстати, ты слышал, какой от нее умопомрачительный запах, – дождавшись утвердительного кивка, продолжил, - да и бумага не обычная, такую в обычной канцелярии не купишь. Я тут недавно передачу по телеку смотрел, как богачи при помощи визиток выпендриваются, так вот она, - Дэмин потряс карточкой перед носом Ибо, - очень похожа на одну из них. Так что этот твой воздыхатель, явно не простой человек. Ибо обратно забрал карточку, не то чтобы он и сам не замечал все эти особенности, просто Дэмин подтвердил его предположения. Он осторожно провел по ней подушечкой пальцев, казалось, что она выполнена из нежнейшего шелка, а аромат от нее исходил тонкий и смешанный, но явно мужских духов, одновременно чувствовались и древесно-пряные и свежие нотки. Необычно, но очень приятно, захотелось закрыть глаза и зарыться в этот обволакивающий и успокаивающий запах, словно в объятья любимого человека. Перед его взором вновь возник образ Усяня.... - И по ходу дружище, ты втюрился в незнакомца… - Дэмин картинно поиграл бровями. - С чего ты взял? – вмиг насупился Ибо, и отвесил другу ощутимый тычок в бок. - Да так, - Дэмин потер ушибленное место, - просто ты стоял с таким видом, словно получил счастье всего мира. - Дурак ты, и не лечишься, просто вспомнил кое-что, - молодой человек замялся. - Ага, конечно, - не унимался парень, - поэтому ты подарки и цветы от других раздаешь работникам театра или в холл выносишь, а от этого – всегда домой утягиваешь. Дэмин заливисто рассмеялся и, выставляя руки вперед, в примирительном жесте, из опасения получить еще один тычок, занял свое место у зеркала. Ибо вновь вернулся к букету, отчасти друг был прав, молодой человек действительно испытывал интерес к этому мистеру Х. И это была поистине первая живая эмоция хоть к кому-то с момента его возвращения. С начала театрального сезона интерес к личности Ибо возрос в геометрической прогрессии. Еще бы, никому не известный новичок заявлен на главную роль в масштабной постановке. И чем ближе было к премьере, тем агрессивнее и откровеннее становились знаки внимания в его адрес. Но этот почитатель таланта Ибо выделялся на фоне остальных, ничего не требовал, ничего не просил. Просто показывал, что он рядом, и ему явно нравится, то что Ибо делает, ну или сам Ибо. И молодой человек, почему-то не мог противиться этому вниманию. Иногда в такие моменты, Ибо казалось, что он предает Усяня… но и от картины, что кто-то другой будет нежно гладить лепестки лилий и вдыхать их нежный аромат, все его нутро буквально ощетинивалось, вставая на дыбы. Дверь гримерки вновь открылась, запуская мастера Суня, пришедшего в сопровождении директора театра Хун. - Как хорошо, что вы оба здесь, - начал мастер Сунь. - На завтра, - резко оборвал его директор Хун, - все артисты, задействованные в постановке «Песни великой печали» приглашены Ассоциацией драматургов на бал, приуроченный зимнему фестивалю. Форма одежды парадная, адрес проведения, мастер Сунь вам скинет позже. – Дождавшись утвердительных кивков своих подчиненных, перевел взгляд на Ибо и продолжил, - а тебе, мой мальчик, отводится особая роль, нужно будет поторговать твоим смазливым личиком, чтобы привлечь толстосумов…. Не хочешь? – издевательски бросил директор, видя мятежный взгляд молодого человека. - Не хочу, – подтвердил он. - Единственная причина твоего отсутствия – смерть, и если тебя завтра не окажется на месте к назначенному времени или попробуешь выкинуть какой-нибудь фортель, тогда пиздуй нахуй из моего театра! Вышвырну тебя с волчьим билетом, – выплюнув последние слова, директор вышел прочь из гримерки, не желая продолжать разговор. Мастер Сунь в ободряющем жесте сжал молодого человека за плечо: - Ты справишься, - сказал он и вышел вслед за директором. Руки Ибо безвольно опустились, и на стол упала, сжимаемая им во время всего разговора карточка с нарисованным сердцем с точкой слева внизу…..***
- Мы почти на месте, - прервал поток воспоминаний водитель такси. Ибо даже не заметил, когда городской пейзаж успел смениться территорией частного особняка.