***
Тетсуро не нравилось работать на господина Судзаку от слова совсем; в его обязанности входили встречи с людьми, которые должны были либо закрыть свой бизнес, либо присоединиться к самому Судзаку; самая неприятная часть работы заключалась в выбивании долгов. Но поскольку тот платил, и стоит заметить, что платил немалые деньги, Куроо выполнял свои обязанности беспрекословно. Ущемлять малых бизнесменов было гораздо проще, чем казалось, особенно, когда у представителя господина Судзаку виднелась рукоять оружия под одеждой. Разумеется, что Тетсуро не стал делиться тем, чем теперь занимается, с теми немногими, с кем кое-как поддерживал общение. Если, конечно, можно назвать общением перебрасывание парой сообщений с Кенмой раз в две недели. Однажды, когда Куроо дожидался своего босса в приёмной, он услышал разговор двух его приближённых людей, которые чересчур громко обсуждали человека, чей бизнес явно ущемлял самого Судзаку. Много ума не потребовалось для того, чтобы услышанное применить в собственных интересах, и он, тщательно собирая информацию о нарисовавшемся оппоненте, решил через несколько дней воплотить свой гениальный план в жизнь. — Не моего ума дело, — начал Тетсуро, когда вошёл в кабинет, — но Ёшидзаки — заядлый картёжник. Ничего не стоит такого человека загнать в большие долги. — Хм, продолжай, — Судзаку глянул на него исподлобья. Он уже привык, что Куроо зачастую вёл себя не так уважительно, как другие подчинённые, и часто напоминал, что тот мог хотя бы «привет» из себя выдавливать, когда двери открывает, но в этот раз он действительно заинтересовался услышанным. — Когда я встречался с тем идиотом, который хотел отель выкупить, Ёшидзаки был там. Он говорил, что собирается сыграть самую большую партию в своей жизни, — Тетсу улыбнулся и достал из внутреннего кармана аккуратно сложенный лист. Покрутив его меж пальцев, он выгнул бровь, ожидая реакции босса. — Ты хочешь выкупить свободу или повышение? — рассмеялся Судзаку. — Мы же оба знаем, что ваш бизнес держится не на честном слове, а на связи с якудза, господин Судзаку, — задумчиво произнёс Тетсуро. — Кроме того, мы оба знаем, что только Ёшидзаки и мешает вам войти в число тех, чьими именами детей пугают. — Куроо, ты слишком умён для своих лет, — рассмеялся босс. — Неужели твоё школьное увлечение волейболом научило тебя так считывать людей? Впрочем, у меня нет никого, кто мог бы обыграть этого ублюдка в карты… Тетсуро положил листок на стол, загадочно улыбнувшись, и устремился к двери. — Как только решите, что эта сумма не ударит по вашему карману, босс Судзаку, я сделаю всё сам, — бросил он через плечо перед выходом из кабинета. Куроо прекрасно знал, что его наглость однажды сыграет с ним злую шутку, однако он давно растерял свою мораль, и теперь манипуляции приносили ему огромнейшее удовольствие. Когда он остался совершенно один, тогда и понял, что единственное, ради чего ему стоит как-то держаться на плаву — деньги. И Судзаку мог их дать. И если первое время он делал это только ради того, чтобы жизнь не стала жалким подобием существования, то затем это переросло в цель — выйти на того, кто был виновен в смерти его отца. Действовать в таких делах в одиночку — дело гиблое, Куроо знал это прекрасно, и потому он усиленно собирал информацию обо всех, с кем мог бы иметь дело его босс. Было рискованно сразу же выходить на Хиросаву, и потому Тетсуро начал с самого маленького звена. Не успел он выйти из здания, в котором был офис, как на телефон пришло короткое сообщение. Куроо еле заметно улыбнулся одним уголком рта, подкурил и направился в сторону своей квартиры. Один из главных способов манипулирования в его арсенале заключался в ограниченном времени на размышления, а его босс был как нельзя удачно нетерпелив и азартен. Попасть в казино, как и выследить Ёшидзаки, не составило никакого труда. Куроо с лёгкостью проигрывал деньги, которые выплатил ему босс, только по причине того, что знал — ещё час такого безрассудства, и жадный бизнесмен попадётся на удочку, после чего проиграет абсолютно всё. Ёшидзаки так быстро проглотил наживку, что Тетсуро не сразу поверил в своё везение. Он никогда не был заядлым игроком, всегда знал, когда стоит остановиться, и даже сейчас азарт, который зарождался глубоко в груди, нисколько не влиял на его состояние. Он продолжал увеличивать ставку, бессовестно проигрывая всякий раз, и тем самым всё больше раззадоривал бизнесмена. — Я могу поставить свой долг? — вдруг выпалил Куроо, растерянно глянув на Ёшидзаки. — М-м, и кому же ты должен? — заинтересованно спросил бизнесмен, хитро поглядывая на свою охрану. — Тогда тебе придётся расплачиваться с двумя людьми. — Я отыграюсь в этот раз, — активно изображая подступающую истерику, заявил Тетсу, — и наконец-то расплачусь с Судзаку. — О, так ты ему денег должен? — заулыбался Ёшидзаки. — И ты надеялся обыграть меня, его главного конкурента? — В какой-то степени. Я просто чувствую, что мне повезёт, — нелепо улыбнувшись, Куроо снова сел за стол и кивнул крупье. — Ставлю машину, — он бросил ключи на стол. — И то, что я должен отдать Судзаку. И в этот раз я выиграю. — Ха! Ставлю всё это, — он обвёл пальцем фишки и деньги, лежащие на столе, — и свой бизнес на свою победу! — выпалил Ёшидзаки. Крупье кивнул, Куроо вяло улыбнулся, всем своим видом показывая напряжение. На деле же он весь вечер изучал эмоции бизнесмена, когда у того выпадала та или иная комбинация, нарочито поддаваясь ему и глупо выбрасывая карты на стол. Когда настало время вскрывать карты, Ёшидзаки широко распахнул глаза, тем самым выдав себя, в то время как Тетсуро изображал почти убитого горем проигравшего. Бизнесмен в очередной раз повёлся на театр одного актёра, тут же потребовав окончания игры, и с гордостью разложил собранный им стрит-флеш на столе. — Благодарю, это была превосходная игра, — оскалился он во все тридцать два. — Никаких отыгрышей! С абсолютно каменным лицом Куроо начал выкладывать карты на стол рубашкой вверх, в то время как Ёшидзаки с удовольствием смотрел на это представление. Мысль о том, что его оппонент хочет добавить драмы в свой проигрыш, ничуть не омрачала эмоции на его лице. Тетсуро вперился взглядом в его глаза и подцепил мизинцем карты, заставляя их плавно перевернуться. — Флэш-рояль?! — взревели люди Ёшидзаки, нависнув над столом. — Стрит… — начал было поправлять их он, как вдруг медленно опустил глаза на стол. — Что… но как… «Первый пошёл», — про себя улыбнулся Куроо, однако внешне это никак не показал. — Я хочу отыграться! — заорал бизнесмен. — Я требую… — Ставки были сделаны, — Тетсуро говорил спокойно и размеренно, — условия были озвучены. Вам больше нечего ставить, Ёшидзаки-сан.***
— Дьявол! Самый настоящий дьявол! — восхищался Судзаку, каждый раз с неверием вглядываясь в документы. — Нет, он просто… дьявол! Куроо с особым безразличием рассматривал стены кабинета, явно ожидая хоть чего-то ещё, кроме нескончаемой похвалы, правда, точно не был уверен, чего именно он ожидал. Босс, как и предполагал Тетсуро, не задумываясь кинул на стол несколько конвертов. Сумма в них была куда больше оговорённой ранее, но какой идиот стал бы возражать? — Ты заслужил недельку отдыха, — ухмыльнулся Судзаку. — И что я буду должен сделать через неделю? — прищурившись, уточнил Тетсу. — Догадливый, — пожал плечами босс. — Я должен взвесить все за и против. Так что жди звонка. А теперь проваливай, везучий ты подонок! И Куроо, прежде чем покинуть кабинет, сделал то, что ввело в ступор Судзаку: впервые за всё время их знакомства он поклонился, не позабыв учтиво улыбнуться. Конечно, дело было отнюдь не в благодарности за отношение к себе. Тетсуро имел чёткий план, а для его достижения он был просто обязан выслужиться перед боссом на все сто процентов. Единственный минус работы на Судзаку заключался в том, что Куроо не имел конкретного графика и никогда не знал, сколько дней у него будет в запасе. Он уже начал задумываться о том, что можно было бы и построить некое подобие личной жизни, да только вряд ли найдётся хоть одна девушка, которая всякий раз будет закрывать глаза на внезапное исчезновение Тетсуро. А откупать любовь и понимание дорогими подарками он абсолютно не хотел. Неделя в понимании босса не всегда длилась именно семь дней. Куроо же решил, что самым оптимальным вариантом будет для начала хорошенько отоспаться, а оставшиеся дни — или часы, тут уже не угадать, — потратить на ленивое времяпровождение в кровати. Но планы изменились в ту же секунду, когда Тетсуро обратил внимание на подземный переход. Не задумываясь ни на секунду, он отправился в сторону метро, хотя до этой минуты целых три с половиной года просто не мог себя пересилить. Ровно до того момента, как он вошёл на территорию кладбища, ни одна мысль не промелькнула в голове, ноги просто несли его вперёд, а сам он будто нисколько не осознавал, что вообще происходит. Оказавшись возле могилы отца, Куроо скрестил руки на груди, закусив внутреннюю сторону щеки, и несколько секунд просто смотрел на надгробие. Под рёбрами неприятно щемило, уголки глаз едва заметно пощипывало, и он начал часто моргать, чтобы не дать эмоциям выйти наружу. Тетсу потерял счёт времени, всё больше погружаясь в собственные мысли, и опомнился уже тогда, когда начало смеркаться. — Я обещаю… — начал говорить он, коснувшись надгробия, но тут же отдёрнул руку. — Да ты и сам знаешь, — буркнул Тетсуро и зашагал в сторону выхода. В этот раз он действительно пожалел, что не поехал на машине, потому как умудрился заблудиться в метро, несколько раз пропустив нужные станции. Он откинулся на спинку сиденья, мельком оглядев пустой вагон, и ненадолго прикрыл глаза, а когда открыл их, увидел перед собой до боли знакомое лицо. «Он поедет до конечной?» — мысленно спросил Тетсу сам себя, прищурившись. Он отвёл взгляд за секунду до того, как Ойкава посмотрел на него, и тут же подскочил со своего места, устремившись к выходу. Двери захлопнулись за спиной, и Куроо всё же обернулся, вместо того, чтобы сделать шаг вперёд. Тоору, оставшийся в вагоне, смотрел прямо на него и жестами показывал, чтобы он позвонил ему, мол, номер тот же. Не найдя ничего умнее, он просто пожал плечами, будто тот обознался, и зашагал в сторону выхода из метро. Конечно же Куроо скучал по общению, ему не хватало кого-нибудь рядом, с кем можно было бы посидеть в баре хоть полчаса однажды вечером, но работа не позволяла. Он прекрасно понимал, во что ввязался, и уж точно не хотел подвергать риску хоть кого-то, кого знал. Даже если этим человеком окажется кто-нибудь едва знакомый. Так и не решив, в какой из двух комнат он сегодня будет спать, Тетсуро побрёл на кухню, чтобы окончательно вымотать себя и свалиться от усталости там, где ноги перестанут слушаться. Как назло, до четырёх утра он даже не зевнул, раз за разом в голове прокручивая внезапную встречу в вагоне метро. Он действительно хотел позвонить Ойкаве. Правда, уговаривал он себя именно на то, что этот человек в своё время понял его без слов, и сейчас это именно то, что Куроо нужно. Не мог же он, в конечном итоге, просто признаться самому себе, что одиночество его доконало… Только когда телефон визгливо оповестил о разряженной батарее, Тетсу отправился в комнату, которая служила спальней, чтобы хоть попытаться уснуть. В рюкзаке совершенно точно лежало снотворное, и он помнил о нём, но в этот раз решил не прибегать к этому. Покоя не давало то, что Ойкава, по всей видимости, жил где-то неподалёку; Куроо точно не мог знать, но сделал такое предположение потому, что тот ехал до конечной станции. Из-за чего Тетсуро и сошёл на остановку раньше — он не хотел, чтобы кто-то знал даже примерное место его обитания. Куроо показалось, что он успел только моргнуть, когда зазвонил телефон. С трудом фокусируя взгляд на экране, он так и не смог рассмотреть номер, однако всё же ответил. — Да, — хрипло буркнул он. — Куроо-сан? Я… помешал тебе? — неуверенный голос на другом конце линии заставил резко распахнуть глаза. — Я что, разбудил тебя? — М-м-м, да, — честно признался Тетсуро. — Не думал, что можно спать до пяти вечера, — усмехнулся собеседник. — Слушай, я, наверное, зря позвонил… — Нет, что ты, — помотав головой, Куроо попытался сделать голос более бодрым. — Всё нормально, просто я абсолютно не знаю, что говорить. — Я, если честно, тоже. Просто не ожидал тебя увидеть, — Ойкава нервно хихикнул, застучав пальцами по какой-то поверхности. — Ну, рад был услышать, до свидания. — Да… Что? Стой, — Тетсу взглянул на часы и удивлённо ахнул. — Чёрт, и правда пять часов. Я после семи свободен… — и тут же мысленно хлопнул себя по лбу. — Окей, тогда встретимся в баре в девять? Я пришлю название, — также быстро выпалил Тоору. — Наверное, это несколько глупо, да? — Ну, если мы не выпьем вечером что-то крепче кофе, то да, будет очень глупо, — хрипло усмехнувшись, Куроо поднялся с кровати. — До встречи, выходит? Стоило только сбросить звонок, как Тетсуро смачно выругался. Он в очередной раз убедился в том, что ему категорически запрещено разговаривать с кем-либо спросонья. До самого утра он доказывал себе, что ему совершенно точно не стоит ни с кем общаться, чтобы в конечном итоге так глупо согласиться на встречу. Он же сам упорно делал вид, что не узнал Тоору в метро, а теперь должен придумать вежливое оправдание, почему не явится сегодня в бар. Окончательно проснувшись и приведя себя в порядок, он уже взял телефон, чтобы сообщить о внезапных делах; подкуривая сигарету, он пытался найти хоть одну причину, почему он действительно не может это сделать, но ни одной из них не верил сам. Ему действительно хотелось встретиться хоть с кем-нибудь, лишь бы не проводить очередной день наедине с собой. — Я только собрался тебе написать адрес, что-то случилось? — Ойкава так быстро поднял трубку, что Куроо растерялся. — Да, случилось… Давай перенесём встречу? — неуверенно произнёс он, глядя на часы. — Ну… хорошо. Тогда, может, через неделю? — тихо спросил Тоору. — Нет, на час раньше, — Тетсуро сказал это куда быстрее, чем действительно обдумал. — Мне совершенно нечего делать, так что… — Да, нет вопросов, запиши адрес, — явно слышалось, что Ойкава улыбается.***
Куроо прожигал пристальным взглядом спину бармена, когда Тоору подсел рядом. Вот сейчас он действительно задумался о том, насколько безрассудно согласился на встречу. Впервые ему в самом деле хотелось, чтобы босс позвонил в эту минуту и сообщил о срочном и неотложном задании, но телефон упорно молчал. — Я не знаю, что говорить, — усмехнулся Ойкава. — Это действительно странно, ведь мы даже друзьями никогда не были. — В своё время ты сделал для меня куда больше, чем так называемые друзья, — не поворачивая головы, отозвался Куроо. — Не суть. Как жизнь? — Всё ещё играю, — Тоору сделал жест в сторону бармена, и принялся рассматривать собственные пальцы. — Приехал в Токио на время, думал… А, не важно. — Можешь высказаться, если что-то беспокоит, — пожал плечами Тетсуро. Хотя сам прекрасно понимал, что тон его едва ли можно было расценивать как поддерживающий. — Или… не знаю. — Тогда просто напьёмся? — заговорщицки улыбнувшись, спросил Ойкава. И в этот раз Куроо повернулся к нему и, ухмыляясь, окинул его оценивающим взглядом. С каждым повышением градуса атмосфера становилась всё менее напряжённой, и теперь их диалоги не были похожи на вежливые переброски скудными фразами. Ойкава говорил, а Тетсуро внимательно слушал, ловя себя на мысли, что даже несколько скучает по волейболу. Правда, сколько раз Тоору не пытался разговорить его, Куроо продолжал молчать, только изредка поддакивая, чтобы это не было монологом. Но, тем не менее, вечер от этого хуже не стал; Тетсуро даже признался ему, что хотел отменить эти посиделки, не позабыв добавить, что всё же рад этой внезапной встрече. И когда они уже вышли на улицу, планируя продолжить вечер в каком-нибудь клубе, у Ойкавы зазвонил телефон. Стоило ему только ответить на звонок, как он протрезвел в одно мгновение, уставившись на Куроо. — Да, я скоро буду, — мрачно заявил он, отключая телефон. — Всё хорошо? Я могу помочь чем-нибудь? — обеспокоенно спросил Тетсуро. — Нет, всё… это семейное, извини, мне нужно идти, — Тоору развернулся и стремительно зашагал в сторону остановки. Он обернулся, виновато глянув на Куроо, и слабо улыбнулся. — До следующего раза? Извини! Хотел бы Тетсуро ответить нет, но язык не повернулся. Впервые за несколько лет было действительно хорошо с кем-то провести время, и он целиком и полностью осознавал это. Кивнув, он развернулся в сторону своего дома, на ходу подкуривая сигарету. Совершенно точно нужно было обдумать, как следует вести себя дальше, но Куроо пообещал, что подумает об этом когда-нибудь потом.