***
До Хэллоуиина оставалось десять дней. Цинтия была в комнате Рабастана, куда он приводил её очень редко, в основном потому, что Слизеринцы не любили посторонних и обычно выпроваживали учеников с других факультетов из своей гостиной. Ему пришлось ждать, когда она окажется безлюдной, чтобы без лишних вопросов провести Цинтию. Почему-то именно сегодня ей было принципиально ворваться в его комнату. Они сидели в разных уголках его кровати и каждый занимался чем-то своим: Цинтия читала Историю Хогвартса (в четвертый раз), а Рабастан знакомился с новостями Британии из «Пророка». — Как думаешь, можно попасть в Тайную Комнату? — ни с того, ни с сего, ровным тоном спросила Цинтия, будто интересовалась погодой. Рабастан поднял на неё удивленный взгляд и заметив его, она пояснила: — Ну, чисто теоретически. Ты только представь, двое студентов отыскали Комнату, которую не могли отыскать многие взрослые и опытные колдуны, и сами одержали победу над Великим Ужасом Слизерина, — шутливо цитировала девушка несуществующий заголовок газеты. Хотя он заметил, что отшучивается она не просто так. — Ты думаешь, что это поможет твоему делу? — спросил Рабастан и судя по помрачневшему взгляду подруги, он попал прямо в точку. — Я думаю, что дедово оружие имеет какое-то отношение к Тайной Комнате, — поделилась своими мыслями Цинтия. У неё не было никаких подтверждений, но это лучше, чем вообще не иметь догадок. — Ты можешь как-нибудь узнать у своих Слизеринцев? Кому-то может быть известна незначительная для них, но полезная для меня информация. — Комнаты может вообще не существовать, — ответил Рабастан. — Мне кажется, тебе стоит поспрашивать детей из семей, которые имели отношения к Гриндевальду. — Розье? Кэрроу? — хмуро спрашивала Цинтия. — Они как раз входят в круг моего общения, — съязвила она, намеренно выделяя два последних слова. — А как я должен у них спрашивать? «Привет, Розье, ты случайно ничего не знаешь о Тайной Комнате? А? Зачем мне? Да так, проект пишу. Слизнорт попросил», — дразнящим тоном ответил ей Лестрейндж. — Разумеется, не так, — поморщилась девушка. — Просто выведи разговор в нужное русло, а они уже сами его подхватят. Ты же умеешь такое, язык у тебя хорошо подвешен, а это дар довольно редкий, даже для ползучей рептилии, — хихикнула Цинтия в ответ на недовольный взгляд друга. Она часто сравнивала Слизеринцев со змеями, что вообще не казалось чем то за рамки выходящим. Но, признаться, даже будучи студентом Слизерина, Рабастан ненавидел этих скользких животных. — Придумаю что-нибудь, — сдался он. — Вот и славно, — улыбнулась Цинтия. Любая помощь была ей полезна. — Блэк о тебе спрашивал недавно. Точнее, почему я не пошёл с тобой на вечер, — начал Рабастан. — Откуда он тебя знает? — Вообще, мы не знакомы. Я знаю его как брата своего однокурсника и раньше вообще его не замечала. Как-то раз он одолжил мне палочку на отработке, — вспомнила Цинтия. Рабастан больше ничего у неё про него не спрашивал, за что она была весьма благодарна. Блэк-младший был грубоват и пока навеивал не самые лучшие воспоминания. «Блэк и книга. Рабастан и Тайная Комната. Я и Розье». Пока что все пункты её плана вполне успешно выполнялись. — Есть ещё одна просьба, — начала девушка. — М? — Сможешь достать пару флаконов сыворотки правды? — спросила она его. Рабастан посчитал этот вопрос напрягающим. — Смогу. Для чего? — У меня свои методы добычи информации, — мягко улыбнулась она парню, на что он лишь неопределённо хмыкнул. После их короткого диалога, Цинтия вновь погрузилась в раздумья, даже не читая книгу. Лестрейндж тоже отложил своё чтиво и занялся единственным интересным занятием: рассматриванием подруги. Она заметила это: — Что? Он не ответил, в лишь перевёл взгляд на стрелки часов, которые неизбежно должны пробить полночь. Он иногда спрашивал себя, влюблен ли в Цинтию. Парень не отрицал, что она красивая и интересная девушка, но почему-то он не мог о ней думать иначе, чем о подруге, хотя был период, когда пытался, в самом начале их общения. Ему казалось, что его подруга Цинти испытывает ровно тоже самое.***
Цинтия считала, что легеллименция может облегчить ее работу в половину. Другое дело, стирать людям память и полное неведение о том, говорят ли они правду. Для этого она и попросила у Лестрейнджа Сыворотку. По его же словам, Рудольфус Лестрейндж часто посещал Лютный переулок и доступ к подобного рода Зельям у него был. Рабастан сдержал обещание и через два дня под кроватью своей комнаты она нашла флаконы с надписью: «Мой подарок на Хэллоуин». Сыворотка поможет не лезть к людям в голову и кучу времени искать то, что нужно, а просто спросить их напрямую. Эти люди не знали о Тайной комнате, но о Гриндевальде вполне могли знать. Ей было полезно всё. Из этих кусков информации она могла попробовать собрать целую картину. Портрет волшебника тоже был важен, ведь именно по его приказу оружие попало в школу. Сначала ей казалось жестоким то, что она делает. Заманивать людей и насильно поить их, после чего спрашивать то, о чем ей интересно. Жертв было трое в её планах на данный момент, остальных она предпочтет допросить при содействии Рабастана. Чарльз Гринграсс, чистокровный, его семья была сторонниками Гриндевальда и финансово помогла в строительстве Нурменграда. Филиа Абернерти, полукровка, её родственник был в его ближайшем окружении. Эвелин Легран, чистокровная, староста, француженка, её мать была в фамильном склепе Лестрейнджей и разносила речь Геллерта по миру. После, была одной из ближайших сторонников. После допроса Чарльза она долго не могла заснуть. Она позаботилась о том, что он ничего не вспомнит, но чувство совести продолжало скрести своими когтями всю ночь. Она накрылась одеялом и никак не решалась подойти и закрыть окно. Ей казалось, что температура опустилась до той степени, что она могла подхватить болезнь. Воспоминания о том, как она открывала рот Чарльзу чтобы вылить эту жижу в него и бессовестно выведывать его секреты, секреты его семьи. Ей казалось, что он хотел заплакать от унижения, но не позволял себе этого до последнего. Она успокаивала себя лишь тем, что предотвращает гибель людей. Сколько раз она повторила эту фразу? Сначала вмешательство в чужое сознание казалось ей привлекательной идеей. Допрос Филиа оказался проще для неё. Она пережила его более спокойно, но разочаровалась, когда вторая жертва подряд не смогла дать ей нужного. Допрос Легран она собиралась провести 31 октября. Она как раз будет на вечере. Оставалось решить вопрос с Розье и Блэком, их спутниками, но Рабастан обещал посодействовать.***
Винтерхальтер крутилась возле зеркала, делая прическу для подзавитых тёмных волос, пытаясь придумать, куда прицепить заколку, которую она когда-то одолжила у Таи. Сама девочка лежала на её кровати, листая какую-то книгу о зельях. Винтерхальтер искренне благодарила все высшие силы и свою кузину за то, что платье от неё пришло вовремя. Цинтия всегда доверяла её выбору, поэтому платье от известного русского дизайнера. Оно было тёмно-синим, длиной до пола с вырезом на левой ноге и золотым поясом. Ткань была качественная, по словам кузины и это же подтвердила Тая. — Мне кажется, твой кавалер уже заждался, — не отрываясь от книги сказала ей Кроув. — Как тебе? — пытаясь скрыть взволнованность, спросила Цинтия. Она больше переживала не о том, как она выглядит, а как она будет выглядеть в глазах Розье. Мнение Эвана в этот вечер будет многое для неё значить. С этим парнем всегда стоит быть осторожной и это только добавляло тревожности. Тая лениво подняла голову. — Лучше, чем самка тролля, — серьезно ответила Тая. — Sehr lustig, — пробормотала Цинтия себе под нос, заставив Таю засмеяться в подушку. Тая никогда не говорила на немецком и не понимала этого языка. Но со временем бывало так, что она могла понять то, что говорит Цинтия, даже не зная языка. По её интонации, тону, выражению лица, ситуации ей становились понятны её отрывистые фразы, иногда она даже запоминала их звучание. — Если серьезно, то платье тебе очень идёт. Такое же мрачное, как выражение твоего лица, — ответила Тая, не забывая пустить в конце колкость, чтобы Цинтия не расслаблялась. Старшая натянула на лицо улыбку, и Кроув могла поклясться, что её неискренняя улыбка вызывала предательский холод, пробирающий вдоль позвоночника. — Не улыбайся так, а то Розье подумает, что тебя воспитывали гоблины. — Ты назвала моих родителей гоблинами? — спокойно спросила Цинтия, продолжая крутиться возле зеркала. Заколку она прицепила. — Тебя, — серьезным голосом ответила Тая, но дрогнувшие губы выдали её веселье. Винтерхальтер лишь закатилась глаза и брякнув прощание, вышла из комнаты. Тае было лень уходить, поэтому переночует она здесь. Встретиться с Розье они должны были возле кабинета Слизнорта, находившегося на седьмом этаже, недалеко от её гостиной, но куда дальше от подземелий. Она увидела своего спутника возле входа и скромно помохала ему рукой и подошла. Его глаза прошлись с ног до головы, оценивая её внешний вид. Сердце отказывалось стучать медленнее. Он одобрительно улыбнулся и протянул ей руку. Победа. Он почти невесомым движением поцеловал её пальцы, продолжая смотреть зелёными глазами в её карие. «Не смотри в глаза легеллименту, Розье. Пусть и слабому». — Прекрасно выглядите, Цинтия, — сказал ей юноша, подавая свой локоть. — Вы тоже, Эван, — она сдержанно улыбнулась и приняла его, вместе они зашли в расширенный кабинет. Она ни в коем случае не соврала ему. Розье был великолепен, как бы ей не хотелось этого признавать. Парадная мантия, наверняка, стоящая дороже, чем все украшения её кузины, светлые локоны, аккуратно обрамляющие красивое лицо, выражающее обычно надменность, но цепляющее своей холодной харизмой. Людей было много и она заметила на себе взгляды, так как была на подобном вечере впервые, в отличие от многих других. Эван здоровался с присутствующими, не упуская возможность познакомить с ними свою спутницу. Она наполовмну обернулась и увидела Лестрейнджа, который коротко ей кивнул, в знак приветствия. Он опустил-поднял взгляд, после чего показал ей большой палец и улыбнулся. Цинтия отвернулась, пытаясь скрыть довольный вид. На горизонте замаячил Блэк, идущий под руку с её жертвой. Эвелин смотрела на своего спутника влюблёнными глазами, пока Блэк лишь осматривал помещение. Ей стало жаль девушку. — Хотите выпить? — спросил её Розье, протягивая пунш с шампанским. — Благодарю, — она приняла напиток из его рук и сделала небольшой глоток, незаметно принюхиваясь. Ничего странного. Эван смотрел на неё почти постоянно и это уже не столько тревожило её, сколько смущало. Внимание от мужчин она получала редко поэтому не знала как именно ей нужно реагировать. — Проведём вечер до конца, или вы куда-нибудь торопитесь? — сразу любезно уточнил у Розье. Имеет на неё планы? Она удивлялась, почему он ещё не завел свою шарманку про Воландеморта. По прогнозам Таи, уже должен был начать. — Я разделяю вечер с вами, как и обещала, — вежливо ответила она пареню, отвечая улыбкой на его неотрывный взгляд. «Вообще-то, я убегу сразу же, как Легран выйдет припудрить нос». Розье был отличным собеседником. Несмотря на его происхождение, французского акцента он не имел, но владел обоими языками в совершенстве. Цинтия призналась самой себе, что ей безумно нравится его компания. Но счастье её не продлилось долго, так как она увидела Легран, удаляющуюся в сторону выхода. Ругнувшись под нос, она предупредила Эвана, что ей нужно отойти поправить макияж. Рабастан тут же подошёл к нему вместе с Блэком. Началось. Эвелин шла в сторону туалета и заметила идущую за ней однокурсницу. Она ускорила шаг и Цинтия тоже не отставала. К несчастью Эвелин, её палочки при ней не было, но это было на руку Цинтии. Она невербально выпустила луч, который отправил девушку в глубокий сон. Её ноги подкосились, но Цинтия успела её поймать, аккуратно придерживая за талию и положила на пол, кладя голову на колени. Она достала из сумочки Сыворотку и залила в рот девушки, а затем использовала пробуждающее заклинание. Но реакция Легран была не совсем такой, какой должна была быть. Она схватилась за горло и начала стремительно кашлять, прикрывая рот. Цинтия с ужасом отметила, что её пальцы окровавленны. Она хваталась за горло, тяжело дыша, глаза её были готовы выпасть из орбит и она из последних сил выдавила из себя: — Помоги... Цинтия начала паниковать, но на корню присела любые проявления беспокойства и включила холодную голову. Рабастан сейчас в компании Розье и Блэка, его беспокоить нельзя, обращаться к Помфри — исключение из школы, единственный, кто мог ей помочь — Кроув. Оставив Легран на полу туалета, она выбежала прочь, на всякий случай запирая его. Путь до башни Когтеврана был близок, поэтому добежать она успевала. Каблуки стали проблемой, поэтому она сняла туфли, швырнула в сторону и помчалась босиком. Ворвавшись в гостиную, она тут же чуть ли не выбила дверь в свою комнату, под шокированный взгляд Таи. Без лишних слов, она схватила её за руку и потащила вниз. Кроув по взгляду поняла, что произошло что-то ужасное, поэтому претензии она оставит на потом. Девушки прибежали в женский туалет на седьмом этаже и Тая, разинув рот, смотрела на тяжело дышащее тело девушки. — Цинтия, что происходит? — тихим от страха голосом спросила Тая, смотря на старшую поблёскивающими серыми глазами. — Она умирает, — замогильным голосом произнесла Цинтия, — ты должна помочь ей. Я дала ей Сыворотку Правды и она вызвала такую реакцию. Она задыхается, придумай что-нибудь. — Цинтия, — дрожащим голосом произнесла Тая и по щеке ее скатилась слеза, — ты убила ученицу. — Никого я не убивала! — рявкнула на неё Цинтия. — Она не умерла, но может, поэтому я прошу тебя, спаси её. Умоляю тебя. — Цинтия, она не жилец, — сказала Кроув, всё ещё дрожжа.— Отравление Сывороткой может быть вызвано только аллергией на определенный её ингредиент. Все подобные случаи были смертельны. — Цинти, извини, что ворвался, но тебя так долго не было и мы начали... О, Боги! — воскликнул появившийся на пороге Лестрейндж, глядя на Легран. Цинтия тут же подлетела к нему, утаскивая его в туалет и захлопывая дверь. — Рабастан тебе поможет, он хороший зельевар, — говорила Цинтия, а Лестрейндж всё ещё не понимал, что происходит, почему девушка, которая в него когда-то врезалась сейчас плачет, почему Легран лежит и истекает кровью изо рта, почему взгляд Цинтии настолько бешеный, что она стала похожа на его сноху. — Цинтия, она мёртва, — продолжала Тая. Цинтия наложила на комнату заглушающие чары. — Кроув, я тебе приказываю, сейчас же прекрати панику и приготовь противоядие или я наложу на тебя Империус! — прокричала Цинтия, хватая её за плечи и больно их сжимая. Тая воскликнула от боли, но, это пробудило её из состояния шока. — Ты понимаешь, что совершила преступление и вытягиваешь в это меня! Ты напала на человека и сейчас он одной ногой в могиле! И ещё требуешь от меня помощи?! — тем же тоном ответила ей Тая. — Идти к Помфри — значит вылет из школы за нападение и Азкабан за неумышленное убийство, поэтому единственное, что остаётся — перестать паниковать и сделать наконец что-нибудь! Рабастан начал примерно понимать ситуацию, поэтому предложил: — Кроув, я помогу тебе приготовить зелье, но сначала, мы отнесем её в подземелья. Там есть все ингредиенты и как раз Слизнорт занят вечером и нас не потревожат, — сказал Рабастан и поднял Легран на руки. — Жить ей осталось примерно 5 часов, — успокоившись и глубоко вздохнув, произнесла Тая. — Я видела подобный единственный случай в Мунго, когда пациент выжил. Чтобы приготовить антидот необходимо выявить, на какой ингредиент именно у Легран аллергия и добавить в последнюю очередь, после приготовления всего остального. — Как это сделать? — спросила Цинтия. — В кабинете мадам Помфри есть медицинские карты каждого ученика, нужно взять карту Легран и принести мне. — Я всё сделаю, — с готовностью ответила Цинтия. — Занимайтесь зельем. Они кивнули друг другу и Цинтия наложила на них самые сильные дезиллюминационные, которых должно хватить на то, чтобы дойти до подземелий. Сама она побежала на второй этаж, не обращая внимания на безумный холод в ступнях, когда она наступала на голые каменные полы. Ей встретился на пути Джеймс Поттер, удивлённо глядящий ей вслед. Подбежав к лазарету она увидела, что Помфри в кабинете, а рядом с кроватью спящего Люпина стоял Сириус. — Винтер? — пораженно спросил он. — Почему ты босиком? Что происх... — он не успел договорить, так как Цинтия со всей силы ударила его в нос и завопила: — Мадам Помфри, умоляю, помогите Сириусу, у него кровь! — целитель тут же выбежала из кабинета. — Я прошу тебя, прости, я всё объясню, а сейчас прошу, задержи её насколько сможешь! — он был зол, но увидев умоляющий и одновременно шокированный взгляд однокурсницы, согласился ей помочь. Помфри ходила вокруг него, а Цинтия в то время проникла в её кабинет. — Акцио Медицинская Карта Эвелин Легран, — тут же ей в руки влетел пергамент, который она спрятала в платье и убежала в подземелья, не оглядываясь. Сейчас ее не волновало, заметила ли её Помфри.***
Лестрейндж оказался полезным помощником. Он быстро выполнял все поручения, не задавал лишних вопросов, по возможности вытирал кровь, вытекающую изо рта Легран и Тая была благодарна, что именно его предложила Цинтия в качестве помощника, а не себя. Старшая, с её знаниями зелий точно спутала бы крылья с лапами. Всё зелье они успели приготовить, им повезло, что у Слизнорта была настоявшаяся заготовка для Сыворотки Правды. Для нейтрализации эффекта они использовали другие ингредиенты, которые оказывали противопоставляющее действие ингредиентам самого зелья. Осталось только добавить то, что нейтрализует аллергическое вещество. Рабастан и Тая сейчас сидели на полу, тяжело дыша и ждали Цинтию с картой. Их взгляд невольно падал на тело девушки, которая сейчас неспокойно спала. — Очень обидно, что мы познакомились при таких обстоятельствах, — начал Лестрейндж. — Меня зовут Рабастан Лестрейндж, хотя, полагаю, ты уже знаешь. — Согласна с тобой, — ответила ему Тая. Сейчас у неё совершенно не было настроения для колкостей. — Я Таисия Кроув. Можешь называть Таей. — Хорошее имя, — искренне сказал Лестрейндж, на что девочка, впервые за вечер улыбнулась. Вбежала запыхавшаяся Цинтия и протянула им карту. Они подскочили с пола и принялись за работу, пока Цинтия переводила дыхание и наблюдала за ними, с сожалением, что не способна помочь. Тая поднесла к губам Эвелин зелье и напоила её, вылив содержимое пробирки до дна. Легран задышала спокойно. — Она проспит несколько часов. Но теперь её жизни ничего не угрожает, — сказала Кроув, садясь на пол. Лестрейндж присел рядом с ней, а Цинтия напротив них, прижимаясь спиной к учительскому столу. Они молчали. Долго молчали. Это молчание казалось Цинтии карающим, пугающим и таким холодным. Она только сейчас поняла, насколько заледенели её ноги. — Знаете, я рад, что всё обошлось, — подал голос Лестрейндж. Тая резко встала и под удивленный взгляд двоих подошла к Цинтии и сильно ударила её ладонью по лицу. — Я ненавижу тебя, — выпалила Тая. — Ещё раз втянешь меня в подобное и будешь угрожать Непростительным, Я не поскуплюсь на Напиток Живой Смерти в твоём стакане тыквенного сока, — отрезала Кроув и кинула на Цинтию самый уничтожительный взгляд, на который только способна. Цинтия не ответила ей. Она прекрасно её понимала. Они с Рабастаном остались вдвоем. — Сотри ей память, — напомнил Лестрейндж мягким голосом. Умел он поддержать когда нужно. За это она его и ценила. Хотя, разумеется, не только за это, а за много что ещё. — Обливиэйт, — произнесла девушка, вытягивая из головы Эвелин воспоминание, выходящее светлой материей, похожей на паутину. — Я внушила ей, что вчера её стошнило в туалете и я довела её до гостиной Слизерина, потому что показываться Блэку в таком состоянии она не могла. — Умно, — усмехнулся Рабастан, хотя смех был отнюдь не весёлым. — Как раз будет объяснение для Розье и Блэка. — Мне не только перед ними оправдаться, — грустно ответила девушка, вспоминая произошедшее с Сириусом. Придется выдумать что-то правдоподобное. — Цинтия, все закончилось, — успокаивающе проговорил Рабастан, чуть прижимая подругу к себе. — Мы спасли её. — Вы спасли, — исправила его Винтерхальтер. — Я отнесу её в гостиную, а ты займись уборкой, — подняв Легран на руки, сказал парень. — Мы обсудим это позже, хорошо? Когда будем готовы. — Да. Лестрейндж тоже ушёл и она осталась с кучей котлов одна. Хотелось схватиться за голову и завыть. Но сделает она это, когда разгребет всё в этой комнате. Хотелось истерически рассмеяться, но на её плечах лежит уборка целого кабинета. Она заметила, что порвала платье сестры. Наверное, когда бежала. Это был самый незабываемый Хэллоуин в её жизни.***