✝
Поездка изменила Чонгука, что заметил не только муж, но и сын. Альфа много думал, пытался придти к логическому ответу такого отношения со стороны Тэхёна. Потому что бета не то, чтобы из головы не выходил, Чон никогда так сильно по нему не скучал. Ему любить нельзя, если проникнется чувствами, то всё пропадёт. Для чего Чонгук выращивал свою ненависть? Для чего он эмоции не пропускал эти к сердцу? Чтобы вот так просто проколоться. Ему стоило быть честнее с Тэхёном. Об этом альфа не подумал. Решил, что на лжи дальше уедет. А ведь, Чон всегда был с ним честен. Этого не повторится, Чонгук будет держаться. Ему сделать это не только для себя нужно. В приоритете — семья. Альфа никогда от неё не откажется, не променяет на какого-то бету, потому что потом не выйдет у Чона ничего. Жизнь снова покатится в пропасть, будто сейчас она не там находится. Раньше Чонгук не замечал, что притворялся счастливым. А сейчас, открывая глаза по утру, ему кажется, что живёт он не своей жизнью. Он где-то в прошлом, или же в настоящем, но с любимым человеком. Пусть в бедноте и нищете, но рядом с Тэхёном. Но этому не суждено быть. — Отец, тебя что-то расстроило? — Шона кушает печенье, запивая его теплым чаем, пока Чонгук в одну точку пялится на стене. Им уже давно пора быть на пол пути к школе, даже Данзан уехал раньше. Альфа никуда не хочет спешить, ночь вышла бессонной, но этого не сказать, глядя на мужчину. Всё такой же идеальный образ, а в голове пусто. Ребёнок начинает беспокоиться, его родитель перестал ему улыбаться. — Ты с папой поругался? — Волчонок, ты чего? — медленно переводит взгляд на сына Чонгук, проклиная себя за то, что его волнение передаётся Шона, который никак не должен быть впутан в эту историю. — Я устаю на работе. Устаёт от жизни, бесконечной гонке за призраком. От того, что Тэхён снова отказывается с ним говорить, а Чонгук попал в день сурка. Вновь и вновь должен переживать одинаковые дни в мыслях, что его едят. — Тебе надо отдыхать, — мальчик спрыгивает со стула, забираясь на колени к отцу. — Погуляй сегодня, хорошо? — Отпускаешь? — впервые за много дней, улыбается мужчина. Шона быстро кивает, получая поцелуй в чёрную макушку. — Тогда я скажу папе, что ты инициатор, чтобы он меня не ругал, — говорит Хаган, как будто ему не всё равно на то, что скажет Данзан, если альфа придёт под утро или совсем не придёт. Каждый раз стыдно перед сыном, а не мужем. Чонгук пытается быть лучшим отцом. Чон увозит Шона в школу и едет в офис, в котором ни разу за много дней так и не появился. Был где угодно, но не на своём месте. Проверял работу сотрудников в других городах. Хагану временно стало невыносимо всё, чем они занимался последние годы своей жизни. Он осознал, что весь смысл его существования был вложен в одного человека, в месть, которую следовало бы уже совершить. Чонгук свято верил в то, что после всего этого у него появится цель в жизни, но он ошибался. Работники приветствовали его улыбками, альфа всё такой же тучей ходил. Шона был прав, следовало дать себе отдохнуть. Не просто провалять дурака, а отдохнуть так, как это Чон делал и раньше. К тому же, он ждал этого момента долго, чтобы отпустить ситуацию. Но сначала мужчина вызвал к себе Усона. — Ничего не вышло? — альфа не пытался сыпать соль на рану, по Хагану всё и так видно, но интерес брал верх, надеялся Усон на лучшее. — Это катастрофа, — едва не выл альфа, начиная сходить с ума. — Я слышал о том, что семью Хосока убили. — Мы постарались, — не скрывает он, а потом понимает, насколько это решение было глупым. — Люди шепчутся? — Не особо. — Вот и хорошо, возвращаемся в привычный режим. Я ничего не хочу слышать о Корее, — Чонгук усердно пытается сделать вид, что работает, но Усон никогда дураком не был и видит, насколько поменялся босс. Раздробленность личности Ганбата — не причина что-то спрашивать. Усону другое интересно. — Я слышал, Чимин за тобой улетел. Чонгук не говорит о том, что напрочь забыл об омеге, но это именно так. С Тэхёном он перестал думать о семье почти, а о Чимине и подавно. Страшно было представить, чем Пак занимался в Сеуле, когда Хаган в себя придти не мог неделями. На ошибках учатся и Чонгук урок свой усвоил раз и навсегда. — Верни его, — только и отвечает мужчина, не находя в себе силы на простой звонок брату. — Не захочет возвращаться — угрожай, — последние слова парня в ступор ставят, Чон умеет удивлять, но чтобы так к Чимину относиться? Этого омегу он боготворил сильнее, чем собственного мужа, Усону стоит подумать над ситуацией, но Пака он обязательно вернёт домой. Альфа молча уходит, решив отложить звонок омеге на вечер. Думал, Хаган начнёт расспрашивать о работе, а он даже не пытался, в своих думках остался. Ким не может не переживать за его состояние. Сам становится каким-то шатким, но никогда не жалуется, не положено. Он хотел бы, чтобы Чонгук пообщался с некоторыми товарищами, которых Усон специально выловил для него, но промолчал. К восьми ничего толкового Чон так и не сделал и, плюнув на всё, уехал к Сухэ. Дома омеги не было, альфа открыл дверь своим ключом, когда не достучался до него. Телефон парня был выключен, Чонгук не знал, что думать. Он оставался в квартире, дожидаться омегу, которому не поздоровится, как только он появится. Если появится, предчувствовал альфа, что всё было не так просто. Ему ещё ни разу не удавалось поймать Сухэ у себя в доме с момента приезда. Была полночь, когда дверь бесшумно открылась. Чонгук не спал, ему такая роскошь непозволительна. Омега в темноте стал ковыряться у стола, что-то ища, не замечал силуэта у окна, а когда разогнулся, вскрикнул, тут же свет включил. Он знал, что крупно попал. О приезде Хагана был осведомлён, но если альфа не хотел о себе сам давать знать, то и омега не решался навязываться, пусть и скучал по нему. Оставался так же у брата, приехал взять пару вещичек, но теперь, ему долго ничего не понадобится, кроме медицинской помощи. Хаган обернулся, держа руки в карманах, он думал, что как только увидит омегу, тут же голову проломит, но вся злоба испарилась. Он настолько устал от себя, что даже позволил Сухэ заговорить первым. — Господин… я вас не ждал, — опустил голову. — Где ты был? — подошёл вплотную, всматриваясь в лицо омеги, не выражая эмоций. — Гулял. О большем альфа знать не хотел, он схватил Сухэ за локоть и бросил на кровать. Этой ночью он был нежен, как никогда, впервые представляя кого-то другого под собой. Ким Тэхёна.✝
Бета дождался звонка спустя пару дней, начиная верить в то, что Хосок на такое не пойдёт. Ему не было смысла разговаривать с Тэхёном по ряду причин. Многое упущено, но Ким если не попробует что-то исправить, то себя не простит. Чон же не убьёт его только из-за слов, которые хочет парень сказать? Это очень важно для Тэхёна. Он потерял рассудок, позволил слабостям выйти наружу и поглотить себя, начать иначе мыслить. Бета подпустил к себе Чонгука по глупости, но больше не станет вести себя так, только всё по чёткому плану. Они любили друг друга до умопомрачения, но у этой любви давно истёк срок годности. А признаться в том, что от чувств ничего не осталось не осмеливаются, хоть и понимают. Ненавистью друг друга кормят, но всё так же не могут жить порознь. К бывшим возвращаются те, кто несчастны сейчас. У Тэхёна жизнь не сложилась но он, в отличие от Чонгука, сможет найти смысл. Ким нашёл брата, у него есть какая-никакая семья. Семью не предают — это правило Тэхён усвоил, когда её потерял. Почему он ненавидит Чонгука? Ненавидит, — громкое слово, в которое бета вкладывает противоречия Чона, его вечное желание быть идеальным, когда таковым альфа не является. В новом мире, где любви и ошибкам нет места, правит тот, у кого не амбиции, а сила. Тэхён не перестанет верить, что Чонгук в конечном итоге свихнётся, альфа забыл, когда в последний раз был собой. У него была причина заново родиться, но выбрал Чон путь неправильный. Тэхён позволил ему не умереть от горя, но на самом деле своего старого Чонгука уже давно похоронил. Есть возможность так же забыть обо всём, что раньше их связывало и проложить новый фундамент, но Ким так не поступит. Не потому, что ему хочется холодной войны с Чонгуком. Тэхён знает гораздо больше, о чём альфа не догадывается. Минги звонит вечером. Ким наспех одевается и выезжает к офису Чона, переполненный волнением и надеждой. Сон встречает Тэхёна на парковке, заранее зная, что парню не поздоровится, как только он переступит порог кабинета Хосока. Босс был в шоке, узнав о том, что бета хотел встречи. Минги пришлось долго уговаривать его согласиться на разговор, чтобы Тэхён больше не нарывался на драку. Хосок бету ждал, не представляя, чего Тэхён хотел от него. Возможно, мог просить вернуть Чонгука, но это уже слишком. Хаган на своём месте, и здесь ему делать нечего. Побитый вид Кима о многом говорит. В принципе, Чон знал о потасовке в казино, в которой инициатором был Тэхён. Сумасшедший парень, он не изменился, пока таскался с Ганбатом. Хосок может и зол, но всё равно скучал по нему, грезил былым, когда не было в их жизни Чонгука так много. Бета сел в кресло, чувствуя, как подрагивают его ноги. Взгляд Хосока пронизывал душу в попытках отыскать ответы на свои вопросы, и Тэхён глаза не опускал, пусть и стыдно за своё поведение. — Даю минуту, — уронил альфа, не собираясь хоть немного побыть добряком. — Прости, — чего Хосок никак не ожидал услышать. Он напрягся, скрещивая руки на груди, и откинулся назад. — Я знал, чем всё это закончится, но всё равно подпустил его к себе. — Мне не нужны твои извинения. — Я знаю, но чувствую себя обязанным. Сам не перестану злиться на тебя из-за того, что ты не позволил мне тогда сделать выбор. Отдал ему, а потом из своей жизни вычеркнул. — Так, это я виноват во всём? — Это меня и бесит. Ты не видишь в себе проблемы. Хосок, ты не виноват, но ты поступил ужасно, бросив меня. Я, может, и сбежал бы к нему, но сам, без твоего толчка в спину. Хотя, это больше на нож походит. — Ты приехал, чтобы я тебя убил, Тэхён? — Нет, снова принял в семью, — отвечает бета и Хосок начинает смеяться, едва слёзы не утирая. — Нет у нас больше никакой семьи! Твой Чонгук её убил, — альфа всё же не понимает, будто какой-то подвох в словах беты был. Он кажется прозрачным и Хосоку одновременно больно такое слышать и приятно. Прибежал к нему, забывая о своём Чонгуке. — Как ты смеешь ещё говорить мне такое? — Хочешь, я убью его? Чон снова заливается смехом, по столу ладонью бьёт. Тэхён очень повеселил его, но время разговора окончено. Ни к чему это не приведёт, лучше бете уйти, снова бежать к Чонгуку, с ним говорить. Не стоит унижаться лишний раз, дабы заработать сомнительный авторитет. Хосок такой же, как Хаган, — думает сейчас Тэхён. Верят в то, что у них достаточно силы, чтобы друг друга победить. Но ничего подобного, в эту игру вступает новый игрок, он сидит напротив Хосока, ощущает ярость по отношению к альфе за то, что он не дал ему никакого шанса на жизнь с ним, в его семье. Тэхён был грузом, от которого Чон легко избавился при первой же возможности, а стоило раньше. Нацепить на голову Кима бант и вручить Чонгуку. В этот раз Тэхён выбирает себя, как и сделал десять лет назад, но то ошибка. Больше не будет. Бета отказывается от всего, что когда-то любил, чем дорожил, чтобы, наконец-таки стать счастливым, не бояться, что за углом его может поджидать Чонгук. Точка зрения Хосока ясна, бета хочет уйти и забыть обо всём, что сказал. — Он разрушил мою жизнь, — напоминает Тэхён. — Я с ним год провстречался, я его любил, хотел с ним будущее. А он изменил мне с первым встречным. Из-за него мой брат лёг под тебя и страдает до сих пор. Мне пришлось постоянно переезжать, прятаться, бежать от закона и мести. Сейчас он вынуждает меня в прошлое окунаться, думать о нём, мечтать о чём-то. У него семья, ребёнок. А я видеть его не хотел, но каждый день на протяжении десяти лет верил, что он за мной вернётся. Мы этих чувств не достойны, но стоим друг друга. Я убивал из-за него, а он меня. Мне от самого себя мерзко за то, что я позволил ему приблизиться ко мне. Всё снова в заднице. И пусть, ты думаешь, что мне плевать на убийство семьи, это не так. Я знаю, он из-за меня это сделал, но не учёл, что убив их, убил часть меня. — Вы такие принципиальные, — усмехается Хосок. — Изменил разок — знать не хочу. Тебя ударили — он дюжину людей убил. Да, вы стоите друг друга. Знаешь что, я использовал Юнги, лгал ему, но даже он не ненавидит меня так сильно, как ты Чонгука за то, что он сделал когда-то там. В чём причина? Я не понимаю, правда, — закуривает Чон, закинув ноги на стол. Тэхёну кажется, что над ним просто потешаются. — Я был влюблён в его образ, — цокает бета. — А в нём ничего настоящего. Да, может, я и дурак, которому стоило бы забыть о нём, но нет, я просто так этого не оставлю теперь. Он мне в душу влез. Ты знал, что я долгое время боялся его? Он откусил от меня кусок, — тыкает на шрам на шее парень, — в порыве страсти, конечно. Долгое время я не понимал, почему он был мною озабочен, но это не суть важно. Любовь, вся хуйня. Я был его игрушкой. Знаешь, что он сказал мне, когда я позвонил ему в последний раз? Намекнул на то, что спал с тем парнем, которого я убил. И всё — меня накрыло. — Может, ты всё-таки омега и он твой альфа? — смекает Чон, а у Тэхёна взгляд темнеет. — Такое бывает. — Нет, его омега — Данзан и пускай они оба идут к чёрту. Когда Чонгук рядом, я будто слепым становлюсь, вообще не соображаю, что делаю. Мне без него жилось не сладко, но с ним — это ад. Я принимаю его таким, какой он есть и может, часть меня любит его по-прежнему, но я трезво оцениваю ситуацию и понимаю, что нам не по пути. Это не дорама, я не расчувствуюсь спустя время, не прощу его и мы в закат не уйдём. Да и ему не жить счастливо, он вернулся ко мне — значит, ему не жить. Ни морально, ни физически. — Ты хочешь обратно в семью? — Хосок не заметил, как нервы успокоились и он нормально выслушал Тэхёна, не повышая голос. — Да, может ты меня и предал, я не предам. Хосок, я столько всего знаю о картеле, мог уже давно Чонгуку слить инфу, но я не сделал этого. У меня за душой ничего. Да простит меня Юнги, но я часть твоей семьи и буду ей до смерти. Дай мне шанс в этот раз. — А Чонгук? — Изнутри его уничтожу, доверься мне. — Не верю, — говорит альфа. — У тебя, конечно, жизнь не лёгкая, но даже такие отморозки, как я или Минги, не жили достойно в шелках и замке. Всем было сложно. Чем ты хуже? Тем, что тебя бросил какой-то сопливый пацан в девятом классе? А ты слишком обидчивый? — У меня свой крест, у тебя свой. Каждый по-своему с ума сходит. Когда-нибудь ты узнаешь, почему я мотаюсь между двух огней, но не сегодня. Просто прими обратно, дай возможность отомстить, пока Чонгук не убил тебя. — Ты не так прост, как кажешься, Ким Тэхён, — лижет нижнюю губу Хосок, потушив окурок, и поднимается, подходя к бете. — Разве я таким тебя воспитал? — Не ты, жизнь. — Как пафосно. — Как есть. Так что скажешь? — Хорошо, сдаюсь, — поднимает руки альфа, медленными шагами двигаясь назад. — Ты носишь мою фамилию, а это, что-то, да значит. — Спасибо, — Тэхён коротко обнимает альфу, что на самом деле ещё сомневается в его верности, но из этого может что-то получится. У Хосока нет человека в картеле Хагана, но есть возможность не потерять то, что осталось. Ким знает, что для альфы может являться пушечным мясом, но и Хосок для него лишь разменная монета.✝
Усон хлопает дверцей автомобиля и ступает к заброшенному амбару, дабы проверить пленных, который оставил для Чонгука. Удивлению не было придела, когда войдя, Ким увидел мужчину, что уже разбирался с альфами. Четверо людей являлись не врагами Хагана, он лишь помогал Бадма держаться на посту, но скрывать Чон не станет, любил искупаться в крови и устроить небольшую мясорубку. — Приехал, — Чонгук помахал помощнику отрубленной от человека рукой, и отбросил её в сторону. — Где-то я уже это видел, — хмыкнул Усон, присев на ящик в углу помещения. — Что ты здесь делаешь? — Долго собирался скрывать этих уродов? — огляделся мужчина, сжимая в одной руке волосы альфы, в другой — топор. — Или сам хотел с ними расправиться? — Ничего не угрожает статусу Бадма, пока я здесь. Ты выглядел неважно, я оставил это на потом, — Чонгук слышит только оправдания. — Ты чем думал, когда сюда их привозил? У меня есть красная комната. Забыл, почему она так называется? — начинает отделять голову от туловища Хаган, забрызгивая своё лицо кровью, и игнорирует крики со стороны. — Так вот, она перестала быть красной. Кровь высохла. — Не подумал, прости. Чонгук понемногу приходит в себя, вливается в рабочий режим, но всё равно продолжает думать о бете. Альфа бросает отрубленную голову в руки Усона, который от неё быстро избавляется, закидывая в другой угол. Не приверженец такого насилия, но эти люди едва не заставили страну усомниться в авторитете Бадма. Чонгук ради семьи голыми руками любого разорвёт. А мясо, что под его ногами частями лежит, для него уже ничего не значит. Хаган крови напился, душу отвёл, осталось к Богу обратиться и день, считай, не зря его прошёл. — Приберись, — перешагивает через истерзанные тела Чонгук. — И никогда больше не умалчивай ничего, — Усон был уверен, что услышит: или сам на их месте будешь. — Где Чимин? Усон только глазами хлопает, начинает сомневаться в том, что Чонгук к нему не дойдёт. Ким звонил Чимину, но тот обещал приехать на неделе. Омеги всё так же нет, и что говорить боссу, Ким не представляет. К исповеди Хаган не готов, оно ему и не надо. Усон пожимает плечами и Чон сам всё понимает, но ему всё ещё не до этого. Альфа курит у выхода в амбар, не оборачивается, думает о своём. Усону только гадать остаётся. Когда Хаган в таком настроении — неизвестно, когда кровопролитие кончится, как и не ясна причина, но здесь Ким сделает ставку на бету. Не будет вмешиваться и просто уберёт части тел. На улице смеркается. Хаган ни на работу ехать не желает, ни домой, пугать своим видом ребёнка. Он так и не поговорил с Сухэ о своей семье, поэтому альфа уезжает к нему, оставляя Усона одного и дальше прибираться за собой. Омега дома на удивление, щеголял в одних шортах и футболке, что-то готовил на кухне, смотря сериал по телевизору. Мужчина вошёл бесшумно, не удосужив Сухэ даже приветствием. Сразу в душ смывать кровь ушёл, а омегу передёрнуло. Что-то точно его ждёт. Он отложил нож подальше и ждал, пока Хаган появится в дверях. Это всё зашло не просто далеко. План был чёткий — соблазнить альфу, привязать к себе, а дальше, Сухэ верил, что ему поручат Ганбата убить. Дурак, влюбился в того, кого ждёт расстрел только по причинам известным отцу. Хаган демонстративно прошёл мимо омеги, взял из холодильника молоко и стал пить прямо из пакета. У Сухэ мысли неприличные при виде капель белых, стекающих по красивому телу, а Чонгуку всё ещё не до него. — Ты сегодня молчалив, — отвернулся от него омега, смотря в плазму на стене, но давно упустил суть сериала, думая об альфе. — О чём мне говорить с человеком, который хочет разрушить мою семью? — хмыкает мужчина, по нему настроение не определить. Просто холоден, безразличен, как и всегда с Сухэ. Ещё обижен. — Я не хочу, просто твой муж платит хорошо. — А я даю тебе мало денег? — дёргает за локоть его Чонгук, поворачивая к себе лицом. — Не пудри мне мозги, я знаю, чего ты хочешь. Уже мог с простреленной головой у моих ног лежать, а ты ещё смеешь дерзить мне. — Тогда, может сразу лечь? — вырывается из омеги раньше, чем он успевает подумать. Чонгук отвешивает ему звонкую пощёчину, от которой Сухэ падает на колени, мгновенно жалея, слёзы роняет, альфу никак это не задевает. — Простите, Господин. — Только и умеешь, что извиняться. Что с тобой случилось, пока меня не было? Сухэ не скроет, что ему всё это надоело, но он понимает, что такой человек, как Хаган, никогда не бросит мужа и сына ради него. Да и самого альфу другая судьба ждёт, скорее всего в безымянной могиле. Им никогда не быть вместе, но мечтать никто не запретит и Сухэ будет, пока может дышать, если Чонгук раньше не убьёт его, чем сможет бросить. — Я по вам всегда скучаю… Вас так долго не было, я чуть с ума не сошёл. Хаган поднимает его на ноги рывком, рукой сметает всё, что стояло на столе, и раскладывает омегу. У него глаза не чёрные, не серые, — Сухэ видит их красными, горящими от адского огня. Что было с ним? Что может заставить человека стать таким чудовищем? Сухэ почти ничего не знает о том, кому готов своё сердце в руки вручить. Чонгук раздавит, сожрёт. Ну почему именно он? Омега ещё совсем юный, жизни не видавший, выбрал этого человека. Другого Сухэ не надо, ни альфы, ни жизни. Он знает, как только Хаган глаза навсегда закроет, сам рядом ляжет с ним. — Ты уволишься, — натягивает на себя парня Чонгук. — И больше никогда не приблизишься к моей семье, иначе изуродую. Омега стонет, соглашаясь, но отдалиться не сможет от тех, кто дорог Хагану. Сухэ привязался к его сыну, уважает мужа, но сам он лишний. Не он один такой в жизни Чонгука лишний. Другой за тысячи километров, не влюблённый, не сошедший по альфе с ума, просто пустой. Пустышка. Но пустышка здесь одна. И это не Тэхён.✝
Слова Юнги долго не выходили из головы Хосока, но это такой пустяк, что время на какие-то чувства альфа тратить не стал. Он часто проезжает мимо здания, в котором работает омега, но не заглядывает. Ему больше не от признания сложно, а того, что Ким приехал к нему после всего, что было. Не только убийства семьи Чон, а вообще всего. Юнги пришёл и ушёл, специально в Хосоке зерно сомнения посадил. Альфе знать не надо, что омега думает о нём, — сам понимает. А Чону не интересно. Вот совсем никак. Юнги, бесспорно, красивый омега, умный и душевный, но Хосоку кажется, что эта конфета не для него. Альфа совсем не любит сладкое. Поэтому, проезжая мимо мастерской, у него нет желания войти. Благодаря Юнги, мужчина не только голову им забивает, но и начинает испытывать чувство стыда за то, что сделал с Кимом. Такого быть не должно, Хосоку не знаком стыд, жалость, милосердие. Но что тогда было с ним, когда он помогал Тэхёну? Когда принял его в семью? Всё ещё сомнения терзают на этот счёт, не прогорит ли снова Чон на своей доброте. Его подменили, Ким Юнги изменил его в постели, а Хосок только сейчас это заметил. Он стоит у мастерской около пяти минут, хотя на светофоре уже горит зелёный свет. Юнги замечает его через окно и подходит ближе, альфа его чувствует, голову поворачивает. На омеге фартук, испачканный в муке, руки в розовом креме, а на голове хвостик маленький. Хосок клянётся, чувствовал запах омеги грушевый, отдалённо что-то иное напоминающий, отбрасывающий Чона в другие дали, где он был-не был. И ему становится страшно. «Меня зовут Чон Хосок.» Он бьёт по газам, смотря на омегу, пока не вырывается вперед. Ну почему же? Ведь Хосок взрослый мужчина, он — глава картеля, он… теряется в чужих глаза не хуже Чонгука и это уже конечная. Юнги вытирает руки о фартук, усмехается про себя и возвращается к работе. Давно заметил, как Чон зависает рядом, омега больше не мечтает об этом человеке, просто хочет хотя бы изредка его видеть и помнить обо всём, что их связывает. «Чувствуешь, Хосок? Я знаю, что чувствуешь, это невозможно игнорировать.»✝
Джунхи отдаётся ощущениям полностью. Он уже и не вспомнит имя человека, на чьей тусовке зависает половину ночи. Друзья притащили альфу на очередную вечеринку, а Чон не смел отказаться. Успел напиться здорово и переспать с омегой, чьё имя тоже не так важно. Здесь все такие, — пьяные, обдолбанные, затраханные и альфе всё это нравится. Но больше всего душа у него поёт, потому что Раон тоже в этом доме, вроде хозяин друг омеги. Джунхи несколько раз встречался с омегой, но ничего они друг другу так и не сказали, как и не здоровались. Альфе от такого поведения Раона не надо удивляться, омега позже его опустит за такой образ жизни. Чон приглядывал за парнем, а когда потерял из виду, стал волноваться, не сразу начав искать. Он расспрашивал друзей, не видели ли они Раона, но никто не акцентировал внимание на таком незаметном человеке. Крик Джунхи услышал, когда вышел на улицу, пришлось обежать дом, чтобы найти человека, что вопил. А у особняка ни души, все были внутри. Чон сфокусировал зрение, обозначив для себя цель — Ли Раон, которого насильно пытаются засунуть в машину. Джунхи не думал ни о чём, когда мчался на помощь парню, хоть и не просили. И вообще, своих обидчиков омега знал, но Ганбата уже было не остановить. Он отправил в нокаут одного из мужчин в строгом костюме. Был пьян, потому не мог хорошо держать удар, валясь сразу на асфальт после первого удара в лицо от другого альфы. — Не трогайте его, — слышал Джунхи через булькающую в ушах кровь и улыбался, потому что Раон пытался защитить его. Альфа, может, и был избит, но это не мешало ему защищать своё. Поднимался и падал, плевался кровью и сам морды разбивал. Амбалов ничего не брало, кроме кулаков. Джунхи готов был любой ценой помочь Раону, который хотел закончить всё это и сесть в машину. Это люди его отца и они собирались забрать омегу насильно к родителю, а тот против. Джунхи не знать всех секретов семьи омеги. Чон уложил троих, ноги начинали вновь подгибаться. Раона держал крупный мужчина с татуировкой дракона на шее. Человек казался альфе знакомым, но пьяный мозг не смог подкинуть картинку, где этот мужчина спускается в подвал к нему и брату. Его имя — Грин, альфа имел чёткое задание привезти Раона, пока отец в городе, желательно, без драм, но на удивление не выходит. Совсем недавно омега устроил скандал. Джунхи не волнует статус одногруппника и человека, что его держал. Альфа летит с кулаками, Грин отпускает Раона, пока борется с болью в разбитой губе, Джунхи садит омегу в свою машину и уезжает. За ними, ожидаемо, следуют две машины, что были во дворе дома. — Сумасшедший! Тебя на куски порвут! — кричал Ли, ударяя альфу в плечо. Джунхи шикнул, сцепив зубы, не отвечая Раону. Тело ныло после ударов и без кулаков парня, но главное уже было совершено. Альфа помог омеге, не понимая ещё, как крупно влип. — Останови машину, пока тебя не убили, — сказал омега и пули потели в салон. — Я тебя никому не отдам, — быстро и чётко, но опьянение и страх быть пойманными брали верх. Джунхи набирал скорость, сам не понимая, куда ехал, пока сидения набивали свинцом, а заднее стекло давно осыпалось крошкой на кожу. Раон без конца оглядывался, ему тут же звонил отец. Наверное, не стоило бегать от него, но Ли дал понять, что уезжать из этой страны не будет. Арат настаивал на своём. Может, отец уедет раньше, чем Раон придёт в себя и поговорит с ним? У него новая забота появляется — Джунхи, которому несдобровать, как только он остановит машину, а Ли нужно выкручиваться за двоих. — Что? — испуганно, Раон готов был оружие, лежащее в сумочке, на своих поднять, из-за того, что Джунхи только что произнёс и не повторил для омеги. Альфа вылетел на встречку, проскальзывая через сигналящие ему машины, он был уверен, что оторвался. Раон кричал, снова бил его, и пусть, стрелять люди перестали, в любой момент Джунхи мог разбиться насмерть. Его это будто не волновало. Правая рука бесконтрольно дёргалась, переключая скорости, а левой Чон крепко держал руль, ловко выруливая на вторую полосу дороги. То самое мгновение… Раон прижался к парню, когда они поворачивали и зажмурился, успокаивая себя запахом чужим, пока резкий толчок сбоку не соединил не только сердца парней, но и тела окончательно, превращая подарок брата в груду металла. Феррари несколько раз перевернулась на дороге и скатилась с проезжей части на тротуар. На дороге поселилась тишина.✝
С окна дует, но Чимину лень закрыть его. Сам лежит с температурой под сорок и старательно пытается делать вид, что ему не настолько плохо. Очередную встречу с Намджуном пришлось отменить, домой Пак пока не думает возвращаться. Чонгук про него забудет через пару дней и можно снова рваться в бой. Только вот болячка отстанет вместе с президентом. Он слишком заботливым хочет показаться, омега уверен, когда ворвался к нему без предупреждения. Ничего, видимо, не боится — ни персонала отеля, ни выговора от самого Чимина. Намджун приходит не один, но чётко даёт понять, что забирает Пака с собой. Не в больницу, но домой, где за омегой смогут присмотреть. Парня, поступок мужчины трогает аж никак, но омега благодарит его за помощь ненужную. Справится, не в первый раз. Из машины Намджун его выносит, относя к дому, и не видит того, как на них смотрит Кори, стоящий у высокого забора. Видит Чимин и ему от этого взгляда не хорошо, не плохо. Приятно, когда тебя ревнуют. Даже если человек совсем не интересен. Это будут весёлые будни, Пак это знает. Через десять минут он лежит в постели Намджуна, не смея протестовать. Ему приносят ужин, приводят врача. Прислуга кружится вокруг Чимина, как над первым омегой в стране, из-за чего быстро начинает болеть голова. Пак привык всё делать сам, не смотря на свой статус в Улан-Батор. А эти изыски как-то не для него. Но чёрт его дери, Намджун, стоящий всё это время у стены дальней, смотрит так, что у Чимина температура выше становится и руки дрожать начинают. Есть резон не показываться врачам, не потому что Пак мог сам себе помочь, наглотаться таблеток и отлежаться. Именно из-за упрёков и не понимая доктора, Чимин хотел отлежаться в одиночестве. Заумного докторишку волнуют пятна на теле омеги и сыпь, приписывает нелепый диагноз. Свою болезнь Пак знает — это не грипп, а кое-что похуже. Что-то вроде болезни под названием Ким Намджун и такое не лечится. Как только Чимин остаётся наедине с президентом, очень надеется услышать от него что-то вроде «я на работу», но мужчина говорит другое: — Поспи, я вижу, как ты устал. — Не хочу, — идёт в отказ омега, дуя губы. — Я буду внизу, — он поглаживает ноги Чимина через ткань шёлкового одеяла, — если что зови. — На это есть прислуга. — Готов побыть мальчиком на побегушках, пока ты болеешь, — улыбается альфа и поднимается, уходя. Пак бьёт ладошками по постели, едва подушки не бросая в дверь. Всё не так. Планы, как часто и бывает, нарушаются по ряду причин, но Чимин думал, у него гладко пройдёт задуманное, пока Намджун не стал лезть со своей заботой и любовью. По нему понятно, что плывёт при виде Пака, но омега ни за что от своего не отступит. Может, это и хорошо, но Чимину бы самому не простить его. Нет, постарается соблюдать собственные правила. Омега недолго лежит на кровати, и встаёт, потому что сна и правда ни в одном глазу. А после один взгляд в окно и Чимин зрению перестаёт доверять. Ким Тэхён во дворе президента. Пак хотел выйти из комнаты, но сторожащий его, словно пёс, охранник, не выпустил больного парня вниз. Омега хотел было возмутиться, Намджун сам просил обращаться к нему в случае чего. — У господина Кима важный гость, — говорит бугай и Чимин в этот раз бьёт дверь ладонью. Намджун принимает Тэхёна с подозрением, зная, что творится в жизни беты, благодаря Хосоку, с которым и так отношения натянуты из-за Чонгука. — Чем могу быть полезен? — Намджун отложил в сторону бумаги, которые перебирал, и поднял взгляд к Тэхёну. — У меня к вам очень интересное предложение.✝
Об аварии Хаган узнаёт, сидя в квартире Сокджина, что только недавно устроился в городе. Альфы пили дорогой алкоголь и спокойно общались, пока один звонок не застал мужчин врасплох. Чонгук не мог понять ни слова, что ему говорили, будто родной язык забыл, прося по несколько раз повторить. Старший на него смотрел с раскрытым ртом, не часто можно увидеть брата таким. Он лишь с Тэхёном превращался в амёбу, а здесь, — сначала шок, после гнев и пустые глаза. Хаган, не объясняя ничего, выбежал из комнаты. Оставлять его в таком состоянии Сокджин и не думал, следом за братом уходя из квартиры. Уже по дороге Чонгук рассказал о Джунхи, а так не хотелось, чтобы Джин волновался за него со своим больным сердцем. Хаган был готов добавить младшему травм, толком не зная, что произошло. Ему некогда говорить с полицией, когда Джунхи на операционном столе боролся за свою жизнь. Не он один, но Чонгуку всё равно на остальных. До тех пор, пока он не встречается со своим кошмаром в коридоре. Когда только этот ад кончится? Почему больница становится вторым домом его семьи? Вопросов Хаган не задаёт, летит к Арату, поднимая его со стула за воротник пиджака и бьёт спиной о стену, рыча. Чимину не нужно больше искать его, Чонгук прямо сейчас вырвет его глотку и тогда уже Арату помощь понадобится. — Попался, гнида, — в лицо альфы, что не терялся, ожидал такое, но прятаться, когда его сын умирает он не мог, — сука, ты не представляешь, что я сделаю с тобой, если мой брат умрёт. — Уже умирал, — нагло. Чонгук ударяет с кулака, Сокджин хватает его сзади, просит успокоиться, пока всех не повязали. Это не место для бойни, даже если сам Арат стоит напротив. Джин так же переживает цунами внутри, но нужно взять себя в руки и потерпеть, не устраивать кладбище прямо здесь. Чонгук не слушается, вырывается, старшему приходится сыграть актёра, притвориться, что колит сердце и лишь тогда Хаган приходит в себя, сажает брата на стул и со страхом смотрит на него, рвётся вызвать врача. — Успокойся, мы должны думать о Джунхи, — молит Сокджин, — оставь это. — Мне не до разборок, — поправляет костюм Арат, — мой сын был в машине с этим отпрыском. — Закрой рот, пока я не вошёл в операционную, чтобы лично не вырвать сердце твоему сыну. — Не разбрасывайся словами, — усмехается альфа, которому не до улыбок. — Мы в одинаковом положении. — Я за себя не ручаюсь, — предупреждает Чонгук, — что ты делаешь в стране, ублюдок? — Никакого воспитания, — вздыхает мужчина, издеваясь. — Не успели родители воспитать. — Вижу, раз ты смеешь ещё что-то мне говорить, пока твой любимый Союль у меня находится. — Лучше беги, — готовится напасть Чонгук, пока двери операционной не раскрываются. Им докладывают о том, что операции прошли успешно. Хаган забывает обо всём, хочет Джунхи видеть, но ему запрещают. Ехать домой альфа и не думает, но Сокджина отправляет, тот не собирается. Хирург странно косится на всю компанию, в особенности на альф, от которых разит сигаретным дымом и алкоголем, но знает, что упрекать будет лишним. Арат единственный, кому и вправду надо бежать, но он вернётся. Чонгук провожает его тяжёлым взглядом, пока Сокджин говорит доктору о том, что из себя представляет Хаган. Альфам выделяют вип-палаты, чтобы они смогли выспаться, но какой может быть сон? Арат выходит на парковку, где стояла тёмная машина с двумя людьми. Грин сидел за рулём, нервно перебирая его кожу, а позади омега в слезах. Ему отец не разрешил даже в больницу войти. Страх за жизнь Раона Сухэ переживал в компании альфы, который ни слова ему не сказал об аварии. На феррари вылетел грузовик. Всё. Арат сел в автомобиль, мгновенно закурив, и хлопнул по сидению водителя ладонью, чтобы Грин выехал скорее. От вида больницы становится не по себе. — Он жив? — ронял слёзы омега, не смотря на отца. — Живой, как и Ганбат, — отвечает, игнорируя облегчённый выдох со стороны пасынка. — Хаган ведь там? — А ты что, поддержать его хотел? — смеётся хрипло мужчина, похлопывая Сухэ по плечу. — Забудь. Как только Раон поправится, я заберу его, а после тебя. Сухэ не хочет уезжать, может, сейчас только понимает брата, который против был отъезда. Ещё три часа назад омега доверял отцу, знал, что альфа всё делает правильно. Если уж Арат хотел, чтобы дети покинули Монголию, — то это верное решение. Для него, не для детей. Сухэ ни за что не улетит, Раон тоже. — У Хагана удивительная способность, — размышляет альфа, — отравлять людей своей любовью. — Но он меня любит… по-своему. — Конечно, любит. Сокджина, Джунхи, тебя… Сухэ в словах отца ни подвоха, ни шутки не понимает. Почему Арат так сильно не боится за жизнь сына, как омега, что успокоиться не может, заикается от рыданий? Сухэ не сможет долго сидеть в золотой клетке, ему придётся сбежать. От отца, Чонгука, знать бы только куда… — Ты выполнил своё задание, поздравляю, — говорит мужчина, бросая сигарету в окно. — Можно исчезнуть. — Но ведь… моё задание заключалось в том, чтобы я Хагана соблазнил, потому что он причастен к смерти моих родителей. Где месть? Я думал, ты скажешь убить его потом. — Месть совершилась давно, мой мальчик, просто ты этого не понял. — Так, объясни! — Не повышай на меня голос, — шипит альфа. — Узнаёшь всё позже, а сейчас не раздражай.✝
Омега достаёт из духовки противень, размазывая по пышным булочкам крем, и перекладывает на тарелку. На столе дымятся две чашки с алым чаем, разнося по кухне приятный аромат гибискуса. Данзан кружится, как пчёлка по светлой комнате, ожидая гостя, о визите которого никто не знает. Шона ещё в школе, у самого омеги выходной незапланированный, а Хаган в больнице у брата с Сокджином. Никто не помешает Данзану докопаться до истины. Звенит дверной звонок, Ганбат снимает фартук и идёт открывать дверь альфе, провожая до кухни. — Неожиданно и очень приятно, — говорит Усон, садясь за стол. — Не думал, что встреча настолько неформальная. — Мы с тобой давно не общались, угощайся, рассказывай, как у тебя дела? Усон проницательный человек, но с Данзаном ему всегда сложно. Этот омега хитрее чем может показаться, но хитрость его заключается не в построении козней и планов по мести, как у Чонгука. Омега на самом деле милый и добрый человек, который сейчас очень напрягает Усона, предчувствующего что-то не то. Он сел уже на пороховую бочку, знать бы, когда рванёт, чтобы успеть хоть часть себя спасти. Альфа кушает, чаёк попивает, но нездоровый блеск в глазах омеги напрягает его. — Я работаю много, — отвечает Ким. — Очень много, Хаган не даёт отдыхать. — Это хорошо или плохо? — Даже не знаю, — улыбается он, ощущая в воздухе не аромат освежителя, висящего на стене, что включается каждые полчаса, и пахнет цветами, а отчётливо кровь. — Ты же позвал меня не для того, чтобы узнать, как я. Говори, что хотел. Это может остаться между нами, раз на то пошло. — Раскусил, — перестаёт давить улыбку Данзан, растирая складки на бежевых брюках. — Меня волнует мой муж. Ты видел, в каком виде он вернулся домой? Шрамы на руках, на голове. Смотрит на всех, как зверь голодный. — Он не рассказывал мне, — не прячет взгляд, значит, не врёт, — решает омега. — Я знаю, что ваша работа не ограничивается энергетикой, но мне всё равно скольких вы убили, ради нашей семьи и денег, которые стабильно пополняют нашу казну, пока всё тихо. Хаган не тот человек, что станет о таком говорить мне и общественности. Это его дело, я не лезу в его работу, а он не интересуется моей. Вряд ли ему, конечно, интересен салон красоты. — Знаешь… давно ты всё знаешь? — Я не об этом хочу поговорить. Усон глотает ком в горле и начинает расслабляться. Он знает, что Данзану можно доверять, Чонгук просто не заслуживает себе такого омегу в мужья, что готов хранить его даже самые страшные секреты. Но если не двойная жизнь интересует омегу, то… — Он изменит мне? На поражение. Альфа откашливается от кусочка сладости, что лезет не туда и запивает чаем. С него глаз Ганбат не сводит. Усон ещё не придумал, что сказать. — Я уверен, что это так. И мне не важно знать с кем. В последнее время стал замечать за ним странности. Это после Сеула началось. Дёргается на каждый телефонный звонок, ночами не спит, а недавно я нашёл в его пиджаке это, — омега достаёт из кармана снимок и кладёт на стол. — Этот парень, кажется, дорог ему, раз Хаган таскает фотографию с собой. — Его зовут Ким Тэхён, — сознаётся Усон. — Он и правда живёт в Сеуле, но с Хаганом его ничего не связывает. Они просто учились в одном классе. — К однокласснику летал или по работе? — напирает омега. — По работе, но и его видел. Тебе не о чём волноваться, Тэхён — бета. Они типа хорошие друзья, но давно не виделись. Навёрстывают, вот. Хаган долго искал его, может, ожидал от встречи большего. Теперь сам не свой. На него напали, оттуда и шрамы, но всё уже улажено. — Хорошо, пусть будет так. Но, а здесь? Хаган изменяет мне? У него есть любовник? — Данзан, ты только не нервничай. — Усон, мне плевать, — говорит, ещё больше вынуждая альфу себя бояться, — просто скажи, так это или нет. Я хочу лишь сохранить семью и на всё ради этого пойду. Я знаю, что Хаган меня любит и ни за что не уйдёт. Он не простой альфа, я это понимаю, погуляет и вернётся, но нужно ко всему быть готовым. — Да. — Отлично, — поднимается парень. — Спасибо. — Что это тебе даёт, если ты сам догадывался? — Сомнения убивают, если ты не знал. Об этом разговоре никто не узнает, но, пожалуйста, следи за ним, не дай ему совершить ошибку, от которой пострадает наша семья. Ты ведь дорожишь ею? — Без сомнений. — И ещё, — подходит к Киму омега, наклоняясь к уху, — если ты мне хоть в чём-то сегодня соврал, я сделаю так, что ты никогда не получишь нашу фамилию, — звучит, как приговор. Усон быстро кивает, давая понять Данзану, что знает о том, в какое болото влез.✝
Юнги сразу говорит брату о том, что ему не нравится место, в которое бета его привёл. Казино — место для отморозков, вроде Хосока. И, может, Тэхён помирился с альфой, но это не значит, что нужно старшего таскать за собой. В здании шумно, накурено и многолюдно. На парней смотрят, — бета привыкает ко взглядам, а Юнги бы бежать от них. Тэхён подводит брата к столу, за которым играл Минги и присоединяется к нему, пока брат рассматривает обстановку. Юнги чувствует его почти сразу, как только он входит в здание и от этого колени подрагивать начинают. Омега не ожидал встретить здесь Хосока, хотя бы сегодня. Альфа без лишнего подходит к нужному столику, попутно здороваясь с людьми, что ему кланяются. Среди них он не видит никого, кто был частью его семьи и Чона пробирает дрожь. Минги и Тэхён не в счёт. Они все в игре, не сразу обращают внимание на босса. Да и Хосока больше интересует Юнги, альфа рассматривает его профиль потерянный, понимает, — это место не для него. Явно лишняя фигура, сам лично бы омегу отсюда увёл, но эта мысль даже мужчине кажется не нормальной. Ким ему ни «привет», ни «пока», смотрит своими маленькими глазками, хлопает так невинно, будто не он душу Хосока вынул и обратно запихнул к верху ногами. Альфа усмехается. — Как игра? — касается плеча Минги альфа. — О, ты чего тут забыл? — отвлекается Сон, пихая бету в бок. — Искал твою наглую морду, которая на звонки не отвечает. — Телефон сел наверное. — Что-то случилось? — с подозрением косится на мужчину Тэхён, сбрасывая карты. — Нет, — ехидничает Хосок, брата беты изучает, будто впервые видит. Не может оторвать взгляд, как бы не хотел. Альфа думает, что всё это надуманно, что у него ничего нет к омеге и не было. А чувствует волнение внутри, потому что Юнги сказал ему об истинности. Самовнушение работает прекрасно, только не в этом случае. Старший Ким отходит в уборную, Чон сбрасывает маску приличного человека и говорит: — что здесь делает Юнги? — Мы вышли развеяться, — пожимает плечами Тэхён. — А что? Душу травит? — Сердце, — бросает альфа. — Не впутывай своего брата в наши дела, это может печально кончится. — Я уверен, ты защитишь его от любого зла. Даже того, у которого один глаз, — усмехается парень, в ситуацию не лучше, чем Хосок попадая. О Чонгуке невозможно не думать. О нём Ким слышит на работе, дома, на улицах. Резко Хаган заполонил всё пространство. Дышать становится нечем. — У меня нет желания с тобой препираться, — Хосок скидывает Тэхёна со стула и занимает его место. — Виски мне принеси, — бета послушно уходит, только бы не бросить новую язву в лицо альфы. У них вырисовывается любовь-неприятие и в целом Ким доволен. К нему мало доверия, бета думает, что он это заслужил. — А где Тэхён? — спрашивает, вернувшийся омега, не наблюдая брата вообще в помещении, а ему никто не отвечает. Минги весь в игре, Хосок делает вид, что так же увлечён ею. Юнги становится страшно, но бояться априори нечего, когда рядом глава картеля. Отдалённо он слышит выстрелы, а через пять минут Тэхён входит в зал, по пути прихватив стакан с алкоголем, после передав его Хосоку. — Справился? — выпивает альфа. — Кто он? — у брата руки в кармане толстовки на животе, но это не мешает Юнги рассмотреть очертания пистолета. — К нам начали пребывать низкосортные торгаши после того, как Хаган улетел. Это может быть связано. Тэхён ненавидит завуалированные фразочки Хосока. А ещё устаёт от убийств. Город превращается в постапокалиптический ужастик, а бета в главные роли не хотел попасть. Никто и не говорил, что будет легко в это время, но Тэхён себя тешил тем, что пожить успеет. У него другие цели, на себя времени не остаётся, Хосок его проверяет, грязные дела даёт, на которые ранее скуп был. Ким готов доказать свою пригодность хоть тысячи раз. Вскоре Тэхён брата забирает, успевая выпить и поиграть, но настроения вовсе нет из-за Хосока, который всё это время смотрел на Юнги, как на сочную отбивную. Это не касается младшего Кима, к тому же брат умалчивает о многом, но бета и не лезет. Зато Юнги не удерживается и по дороге шокирует Тэхёна. — Ты общаешься с Чонгуком? — спрашивает омега. — Скоро начну. — Тэхён, я понимаю, что ты задумал что-то плохое, но мне хотя бы скажи, чтобы я знал, когда спасать тебя. — Не придётся, я всё сделаю красиво, а после мы заживём без сожалений. — Ты в это веришь? Что ты наобещал Хосоку? — Голову Хагана. Юнги промаргивается, хватает брата за руку, а сказать не находит что, так и сидит слова подбирая. — Пошутил, — смеётся парень. — Ничего такого, мы ведь семья. — Ты с ним помиришься после всего? — Юнги боится, Тэхён это знает, но он никому больше не позволит обидеть своего брата. — Знаешь же, что я чувствую. — Да, такую же больную любовь. — У этого названия нет, — останавливает машину на парковке бета, Юнги открывает дверцу и оборачивается к брату. — Я не буду говорить тебе, чтобы ты осторожничал. — И не надо. Спокойной ночи, Юнги. Омега уходит, но Тэхён ещё минуту сидит в машине в полной тишине, пока её не разрывает громкий телефонный звонок. + 850… на экране. — Председатель Ким, вам стоит приехать, — говорят на том конце. Бета откидывается на спинку сидения, закуривает. — Ты пожалеешь об этом звонке, знаешь? — Простите, но Союль… — Что с ним? — подрывается парень. — Он здесь, хочет вас видеть. — Приеду, как смогу. Позаботься о нём, — покидает парковку Тэхён. На протяжении десяти лет бета игнорировал любую информацию, что касалась Чонгука. Для Тэхёна этого человека не существовало, альфа жил где-то там своей жизнью, пока Ким свою устраивал. Играл тысячи ролей, в одной запутался, когда Чон врасплох его застал, вернувшись. Тэхён всё обдумал, решил. Любовь — она для подростков, для любителей романов и мелодрам. Любовь для Чонгука, не для Тэхёна. Это всего лишь этап в жизни любого человека, который стоит пройти, наломать дров и понять, что в жизни действительно важно. Не деньги, не власть, не самореализация, а устойчивость. Чтобы жить в любом мире, важно понимать кто ты и что из себя представляешь. Тэхён вовсе не считает себя каким-то злодеем, потому что безгрешен тот, кто не живёт. У беты хватает за плечами горечи и ошибок, которые он бы не исправлял. Позволил себе снова стать слабым рядом с Чонгуком, понравилось. А потом альфа убил его семью, прояснилась ложь и правда. Пусть Чон думает, что он впереди всех бежит, но это никогда не будет таковым. У него свой какой-то замысел, у Тэхёна свой. Вот, кто действительно на высоте. Здесь любви ни капли, никого она не интересует. Любовь не сделает тебя счастливым, это мимолётно. Любовь не прокормит и не даст возможности заработать авторитет. В другой вселенной — пожалуйста. Не в этом месте, где из-за предательства проливают реки крови невиновных. Два одиночества встретились не для того, чтобы согреть друг друга ранее знакомым теплом. А сжечь дотла. Тэхён думал в подростковом возрасте, что это будет либо самая красивая история любви, либо страшное разочарование. А попал в другой сектор — это месть, которую свет ещё не видел. Кто кого?