Миражи успеха

      Старенький жёлтый автомобильчик с шашками «Такси» на крыше уже подъезжал к Даунтауну. Ральф, подперев щёку рукой, наблюдал за мелькающими огнями города. Мадлин, казалось, дремала, прислонившись к плечу товарища. Таксист в чёрных очках невозмутимо вёл автомобиль, нехарактерно для американских водителей перескакивая из полосы в полосу и объезжая длинные колонны. Ральф задумчиво потёр подбородок. Он подозревал, что стоит ему объявиться в Даунтауне, как Князь встрепенётся и откопает с антресолей захудалое заданьице на поиск информации или устранение некой левой личности. Вернер считал, что у Князя странные вкусы по поводу траты денег, но ни в чём не осуждал. В конце концов, он неплохо на этом зарабатывал и имел возможность обновлять арсенал. Мадлин под боком шевельнулась и что-то прошептала. Может, действительно уснула? В последнее время он стал замечать, что Мадди может спонтанно откинуться на спину или завалиться на бок с закрытыми глазами, посопеть несколько минут и резко открыть глаза, произнеся странную фразу. Может, грядёт что-то из ряда вон выходящее, а Мадлин это чувствует?       — Эй, Мадди, — свободной рукой он коснулся её локтя. — Просыпайся, почти приехали. Мадлин вздрогнула и подняла голову от плеча. Пару секунд она оглядывала машину слегка осоловелым взглядом, какой бывает у людей, только-только проснувшихся, и тихо произнесла:       — Нас Праотец привел к домену, где править вызвался лишь шут…       — Красивые стихи, не правда ли?       Ральф, сунув нужную сумму таксисту в руки, вывел девушку из автомобиля и быстро распрощался. Понимающую усмешку мужчины в чёрных очках он уже не видел.       — Анна! АННА! Мать твою, женщина, оставь крысу в покое и иди сюда!       Звук зычного голоса Амоса с гулким эхом раздался в катакомбах канализации. Он шёл впереди, пробивал им дорогу, сверяясь с картой, при этом успевал пресекать невольные попытки сестры потеряться по дороге.       Девушка сидела на корточках в соседнем тупиковом тоннеле. Взяв живую крысу за передние лапки, она то резко поднимала её в воздух, то с громким плеском опускала в воду. Животное оглушительно пищало, даже пыталось укусить вампиршу, но все его попытки успехом не увенчались. Услышав рассерженный крик брата, Анна перехватила крысу одной рукой поперёк туловища и вгрызлась в спину, одним махом осушая жертву. Отбросив опустошённую серую шкурку, она двинулась на звук голоса Миллера, посылающего проклятья на её голову, на головы строителей катакомб и на всех сразу.       — Ну, что ты кричишь, я просто остановилась перекусить…       — Ага, перекусить третий раз за последний час нашего пути, а в самом начале ты завернула не туда, потому что, цитирую «дом той твари в этой стороне, я просто хочу ее напугать»…       — Не продолжай, я тебя поняла, — прищурилась Анна, заглядывая через плечо брата в карту. — Мог бы и не кричать.       Амос, прикрыв глаза, еле слышно проговорил ругательства.       — Мы уже пришли?       — Да, почти. Нам нужно пройти последний поворот и подняться по лестнице…       Канализационный люк на задворках недалеко от башни Вентру чуть приподнялся и отодвинулся в сторону. Наблюдавший за обстановкой низкорослый, крепко сбитый черноволосый мужчина отлип от фонарного столба и двинулся к люку. Он небрежно махнул рукой, словно откидывая длинные волосы с лица, и его сигнал увидели ещё трое мужчин, похожих друг на друга: светлые спутанные волосы, блеклыми патлами свисающие ниже плеч, грязная, вся в пятнах крови и земли, одежда и лица, больше напоминающие звериные морды. Один из них поигрывал черной бейсбольной битой.       Первым из канализации выбрался Амос. Быстро оглядевшись и не заметив никакой серьёзной угрозы кроме каких-то двух пьяниц у мусорных баков, он подтянулся на руках и вылез, на корточках присев рядом с люком. Следом за ним показалась сначала голова Анны, а затем рука. Брат перехватил её и вытянул наружу.       — Слушай, а зачем нам было выбираться? Мы же всё равно не пройдем мимо охраны с такими-то рожами.       Амос повернулся к Анне и хотел было что-то сказать, но словно чёрт из табакерки за спиной Миллера возник мужчина с битой.       — Амос!..       Но её брат не успел обернуться; он получил усиленный Могуществом удар битой по голове и мешком свалился на асфальт, едва не провалившись обратно в канализацию. Анна пронзительно завизжала и расцарапала лицо ещё одну нападавшему. Она бросилась к рюкзаку Амоса, где лежало оружие, но крепкие руки с узловатыми пальцами вцепились в её плечи и дёрнули назад. Мужик в чёрной засаленной куртке швырнул её в стену. Из-за сильного удара спиной Анна, охнув, осела на асфальт и не могла пошевельнуться. К её ногам швырнули Амоса, медленно приходящего в себя.       — Что, думали, взорвёте наш склад и смоетесь? Камарильская дрянь!       Один из светловолосых вампиров с силой пнул Анну в живот. Желудок тут же болезненно съежился, и Носферату подавилась и закашлялась недавно выпитой из крысы кровью. К сестре дёрнулся Амос, но другой шабашевец запрыгнул ему на спину, скакнув на ней так, что Анне послышался хруст ломаемых костей. Ей хотелось кричать, что не она подорвала склад, что в глаза его не видела.       — «Сбежишь и оставишь брата этим ублюдкам?» — противно зашипел внутренний голос совести. — «Бедного старшего брата, постоянно пытающегося вытащить твою задницу из той херни, в которую вы угодили благодаря Бельгарду! Поступить подло, низко, трусливо!»       — Амос…       С задушенным визгом Анна бросилась на вампира, стоящего на спине поверженного брата. Шабашевцы не успели среагировать, когда «размытая тень» сбила с ног их товарища и принялась молотить его кулаками, царапать когтями и вырывать волосы. Они с трудом, в три пары рук, оттащили вампиршу. Анна рвалась и кричала, визжала, пыталась вывернуть себе руки, чтобы освободиться.       — Я вырву тебе глаза и разорву глотку, мразь… — прохрипел лидер шайки в чёрной засаленной куртке. Он уже протянул руки к горлу девушки, намереваясь исполнить свою угрозу, но точный выстрел в висок заставил его отшатнуться, а второй — в лоб — развеял его пепел по ветру. Оставшиеся блондины-вампиры отпустили Анну и повернулись лицом к стрелявшему; Амос же, придя в себя, дополз до сестры и утянул её к себе. Носферату тоже взглянули на неожиданного спасителя, и старший чуть прищурился, пытаясь вспомнить, где он его видел.       — Уходите, — произнес крепко сложенный черноволосый вампир в синей рубашке с коротким рукавом и чёрных джинсах. В вытянутой руке был зажат пистолет, в котором даже Анна признала МакЛаски. К оставшимся двум шабашевцам подошёл третий, пошатывающийся и со следами ещё не затянувшихся царапин на лице и шее.       — Нас трое, Родригез, — и Амос вспомнил — тот самый вампир, что заступился за них после казни Бельгарда. — Трое против одного. Что, просто застрелишь нас?       Родригез усмехнулся и продемонстрировал противникам осколочную гранату. В ответ на его жест шабашевцы по-звериному оскалились. Один из них даже рванулся к вампиру, но товарищи удержали его от необдуманного поступка.       — Мы ещё встретимся, — прошипел расцарапанный Амосу и Анне. Миллер-старший с удовольствием продемонстрировал бы ему свой прекрасный средний палец, но решил не доводить до полномасштабной драки. — Мы найдем вас всех, тебя тоже, Родригез. Вы сдохнете! Никто ещё не переходил дорогу Шабашу и оставался…       — Свалили, — спокойно повторил Родригез, явно намекая всем троим, чтобы не испытывали его терпение. Последний раз оскалившись, представители Шабаша медленно двинулись в сторону тёмного переулка.       — Похоже, неприятности вас любят…       Едва начавшуюся речь вампира прервал топот — один из шабашевцев решил поквитаться за нанесённое оскорбление и царапины с выдранным огромным клоком волос. Он нёсся по направлению к Анне, но Найнс преградил ему дорогу. В грудь напавшему уперлось дуло МакЛаски.       — Неплохая попытка, но исполнение хромает.       Очередной выстрел — и шабашевец рассыпается пеплом. Двое оставшихся щерятся из тьмы переулка и думают повторить ли попытку павшего товарища.       — Найнс!       На сцене разворачивающихся событий появляется Ральф с кольтом на изготовку. Он стреляет шабашевцам под ноги, и те с оскорблённым воем убираются восвояси.       — Никто не пострадал?       Вернер подбегает к сидящим на земле Носферату и бегло оглядывает их.       — Кроме моей гордости — абсолютно ничего, — хрипло отвечает Амос, и Ральф с Анной помогают ему подняться.       — Не самое страшное ранение в твоей не-жизни.       — Да уж, конечно, — фыркнул в ответ Миллер-старший. Потерев шею, он подошёл к стоявшему неподалёку Найнсу и протянул ему руку.       — Спасибо. Второй раз спасаешь наши шкуры.       — Не за что, малыши… — снисходительное обращение резануло слух обоим Носферату, а лицо Анны исказила такая гримаса, что стоящий рядом с ней Ральф с неимоверным трудом сдержал смех. Он согнулся и сделал вид, что кашляет в кулак.       — Дерьмово выглядите, — продолжил Найнс, словно не заметив изменений в поведении собеседников. А выглядели Миллеры и правда, не лучшим образом: по лицу Амоса медленно текли тонкие струйки крови, и он всё ещё неестественно сгибался; у Анны кровавые следы красовались на руках, а нижняя губа была вся разбита, но начинала затягиваться.       — Ну, как вы уже поняли, — разговор продолжил Ральф. — Это Найнс, да, это он был на вашем суде и спас, всё верно.       — Да мы бы и сами справились…       Анна пробурчала это себе под нос, и опустив голову, но остальные вампиры всё равно её услышали.       — И что, вернуть их тебе теперь?       Носферату смерила обоих представителей клана Бруха мрачным взглядом, но промолчала. Всё-таки они спасли их с братом. Стоило вспомнить, что глубоко в её душе ещё остались зачатки того, что звалось «вежливостью».       — Я думаю, настало для вас время узнать всю правду. Зайдите в бар «Последний патрон», я всё расскажу. Бывайте.       Родригез махнул на прощание рукой, кивнул Ральфу и скрылся в темноте улиц. Анна расслабленно выдохнула и подставила брату плечо для опоры — процесс восстановления всё ещё шёл и был не самым приятным.       — Ну что? На отчет к Князю или в бар?       Амос помотал головой, словно отряхиваясь. Помолчав с полминуты он произнёс:       — Наверное, в бар. Или регента капеллы найдем. А где Мадлин, кстати?       — Зависла в круглосуточном у стойки с новыми комиксами. Давайте заберем её и в бар.       — Согласна, давайте так.       Неприметное двухэтажное здание они нашли в конце улицы. Из чуть приоткрытых окон доносились композиции «Genitortures», включённые на полную мощность, от бара шарахались все запоздалые прохожие и бомжи, зато вокруг ошивались подозрительные бледные личности. Анна фыркнула, но крепче сжала руку брата. Мадлин, поддерживающая Амоса с другой стороны, потянула всю компанию ко входу.       — Слёзы Мятежной Княжны рвут мне душу, слёзы Мятежной Княжны стекают по зеркальным осколкам.       — Что?       Ральф только пожал плечами. Кого Мадлин назвала Княжной? Что случилось? И почему она так сказала рядом с баром? Оставив пока все вопросы, вампиры вошли в бар.       Внутренняя обстановка была вполне привычной для баров, хотя помещение на первый взгляд казалось тесным: длинная, во всю стену, стойка с оформлением в виде футбольных флагов и плакатов известных групп, столики и стулья вокруг, игровые автоматы в дальнем углу. Но привычной толпы Анархов Ральф так и не увидел, чему был очень удивлен. Отсутствовало несколько его хороших знакомых, а вот на второй этаж поднялась злая-презлая Дамзел, а к ним направился Скелтер.       — Что здесь забыли мальчик и девочка с агитки Камарильи? — на Миллеров с неприязнью смотрел высокий, лысый, темнокожий мужчина с серёжкой в ухе. При этом вопрос был адресован всей вошедшей компании, а то и Ральфу в первую очередь.       — Расслабься, Скелтер, — Вернер снова взял инициативу в свои руки, пока гневной тирадой не взорвалась открывшая было рот Анна. — Их позвал Найнс, всё в порядке.       — Вот как…       — Если что, мы будем рядом.       — Проходите на второй этаж. Но если вздумаете что-нибудь выкинуть, именно я вышвырну за дверь ваш пепел.       — Ага, учтём, вышибала, — еле слышно прошипела Анна, поудобнее перехватывая руку брата. Амос, конечно, настаивал на том, что способен идти самостоятельно, но рухнул на пол при первом же шаге. Так что на второй этаж его втаскивал Ральф. Ещё Миллер-младшая заметила, что Вернер шёпотом о чём-то спросил «вышибалу», а получив ответ, удивлённо распахнул глаза, выругался и нахмурился.       — Эй, ребятня! — её отвлек знакомый хриплый голос со стороны углового столика. Повернувшись, Анна обнаружила Джека, приветственно махающего рукой. — Спуститесь ко мне потом.       Анна согласно кивнула, и вместе с Мадлин они передали Амоса Ральфу, закинувшего Носферату на плечо.       — Энжи, как же так… — услышала его шепот Анна и непонимающе нахмурилась. Энжи? Ещё одна девушка? Он что, гарем собирает? Украдкой она глянула на Мадлин, но та и виду не подала, что поняла, о ком говорил Вернер.       На втором этаже музыка и крики звучали тише. Ральф поставил Амоса на пол и усадил его за ближайший столик неподалеку от сидящей на перилах Дамзел. Вставшая рядом с братом Анна осмотрелась: ничего примечательного, обычный бар с плакатами на стенах и заколоченными окнами. Ральф тем временем подошел к девушке со светло-русыми волосами и обнял её.       — Держись, Лиди. Мы обязательно найдем её.       Лиди кивает в ответ и отстраняется, чуть улыбаясь. Найдут, конечно. Она даже знает кто, зачем и почему её похитил. От созерцания диалога Ральфа и незнакомой вампирши её отвлекла Мадлин. Аккуратно взяв вампиршу за руку, Крафт шепнула:       — Девятка здесь, Девятка вещает, Девятка способен вас научить…       Анна только кивнула и, заметив сидящего за столом их недавнего спасителя, наблюдающего за Ральфом, направилась к нему. Мадлин встала рядом с Амосом и коснулась его плеча.       — А, вы здесь, хорошо, — первым начал говорить Родригез. — Знайте, я не читаю лекций, я не обвинитель, я не бюрократ, я просто парень из ниоткуда, который пришёл и ввязался во что-то в пять сотен раз большее, чем ты или я.       — Отлично, ещё одна лекция… — пробурчала себе под нос Анна, пытаясь сделать вид, что с интересом будет слушать очередную речь.       — Прости, что ты сказала? Сейчас, подожди. А ну заткнулись! — вторая часть реплики была адресована находящимся на первом этаже Анархам. — Так что там?       — Мы слушаем, — язвительную речь сестры прервал Амос, который, хромая, подошел к разговаривающим и сжал её плечи, одновременно выражая этим жестом необходимость опоры и просьбу держать язык за зубами.       — Вы должны ознакомиться с раскладом, а Князь вам этого не позволит. Он, подобные ему, предпочитают использовать схему пирамиды. На вершине — сборище стариков, Каин знает, что задумавших. Один из самых страшных их страхов — потеря власти. Это ознаменует их смерть. Поэтому старики обращают тех, кто будет исполнять их планы и получать за них же шишки. Те Сородичи обращают новых птенцов для собственных интриг, и дальше в том же духе — от всего этого круговорота начинает болеть голова. Я не говорю о том, что в этой организации нет достойных Сородичей. Но их мало, и они не имеют реальной власти.       — А разве ты не принадлежишь Камарилье? — Анна всё-таки открыла рот и удивлённо приподняла остаток правой брови.       — Осторожно, за такие слова можно и получить. Но ты молодая, глупая, не буду делать из тебя пример.       Найнс терпеливо и неторопливо высказывал новичкам-Носферату свою точку зрения, Мадлин пальцами рисовала узоры по плакатам известных музыкальных групп под смешки и комментарии Дамзел. Ральф и Лидия стояли чуть в стороне, у заколоченного окна. Вентру выглядела уставшей, истощенной, и Вернер держал её за плечо, прижимая к себе.       — Значит, к этому точно причастен Симус?       — Сто процентов, две экспертизы дали результат, указывающий на него, даже комплексной не надо делать. Но он один не справился бы с Энжи, это точно. Ему точно помогал кто-то из Камарильи. И есть что-то странное в его крови, я пока не разобралась, что именно.       — Отлично, помимо лиса-перебежчика в этом участвуют шавки плащей. Это может перерасти в открытое боевое столкновение.       — Оно уже начинает перерастать, — мрачно заметила Лидия, потирая сбитые костяшки.       — То есть?       — В подвале бара сидит крыса из клуба Эша, которую к нам умудрилась подсадить одна из шлюшек Князя. Хочешь взглянуть — спустись.       — Это рискованно!       — Камарилья сделала свой ход первой. Это лишь наш ответ. Дальше — два варианта. Либо обмен, либо продолжение конфронтации. Хотя, мы бы её продолжили в любом случае — из-за их интриг мы потеряли десятерых отличных ребят.       — Гулей?       — Это не отменяет того, что они — отличные ребята. Были.       Лидия скрестила руки на груди и устало выдохнула. Всё это было затеяно неспроста, наверняка, сам Князь приложил руку к созданию и исполнению мерзкого коварного замысла. Она поднимает левую руку и трёт висок, а Ральф замечает бинты на ней.       — Что случилось?       — Обожглась. В одном из схронов захваченного гуля оказалась ловушка. Я была там одна и до сих пор не знаю, как выбралась и отделалась только обожжённой рукой.       Вернер тихо выругался на немецком и похлопал девушку по плечу.       — Тебе нужно отдохнуть, Лиди. Ты больше похожа на призрака.       — Я знаю, Найнс уже говорил. Отосплюсь, когда Энжи найдется.       — Силы как раз нужны на её поиски. Иди домой. Хотя нет, тебе лучше остаться у кого-то из наших. Должен же хоть кто-то проследить, что ты уснула, а не пошла «серфить» по Интернету в поисках зацепки.       — Ишь, какой заботливый!       — Стараюсь!       Лиди чуть улыбнулась.       — Я так думаю, тебя ждет задание от Князя. Он уже знает, что ты в Даунтауне…       — Плохо, я наделся ещё хоть ночь провести без его указаний.       Лидия хмыкнула и потрепала парня по голове. Всё ещё строит из себя наивного птенца.       — Как раз с птенцами сходишь…       В этот момент Найнс как раз заканчивал свои объяснения для новичков, а Дамзел и Мадлин прекратили о чём-то шептаться в углу.       — Спасибо за всё, Найнс — Амос снова протянул Родригезу руку и чуть поморщился при пожатии.       — Лос-Анджелес бьёт с носка. Держите своих друзей рядом, а врагов — поджаривайте на угольках. Я буду присматривать за вами, малыши.       Анна чуть оскалилась, но ничего не сказала, лишь кивнула и подхватила брата под руку. Они неспешно двинулись к лестнице. Когда Мадлин и Ральф, распрощавшись с находящимися наверху вампирами, спустились на первый этаж, то застали Амоса и Джека, трущими за жизнь за столиком в углу, и Анну, у стойки болтавшую со Скелтером о Каине, причём она не решалась прервать вдохновенное вещание последнего.       — И что же теперь, Джек? Считается, что мы тоже из состава Камарильи. Мы…       — Нет, ребят, вам остается самое простое и самое сложное в данной ситуации: будьте теми, кто вы есть и делайте то, что считаете нужным.       Джек улыбнулся. Все действия всё равно просчитаны, но ведь недаром пешка — одна из самых интересных фигур в шахматах. Амос кивнул ему в ответ и, пожав руку пирату, поднялся изо стола и забрал сестру из «плена» рассуждающего о Каине Скелтера, сказав, что он имеет интересную точку зрения, но им пора идти.       — К Князю?       Они стояли на улице перед баром, и голос Ральфа звучал печально и обреченно. Амос скрестил руки на груди и задумчиво почесал подбородок. Идти к ЛаКруа на поклон не хотелось, особенно, «не переварив» только что услышанную лекцию. Но ведь у них не осталось больше никаких…       — Пошли к регенту! — предложила Анна. — Помнишь, он оставлял приглашение, где предлагал найти его дом в Даунтауне.       — Атаманша принесла вести о чёрной болезни, поразившей людей и сделавших нас и наших братьев её носителями.       — Как интересно. Надо узнать о ней побольше… Мой поход к Князю откладывается. Мадди, веди нас туда, куда сказала Дамзел. Сначала разберемся с этой проблемой. А вы проведайте Штрауса. Посмотрим, что из этого выйдет.       Искомый дом под мистическим солнцем они нашли спустя квартал от бара. Под определение «мистическое солнце» явно подходил парящий на крыше или поместившийся в слуховом окне тёмно-фиолетовый сгусток. Со стороны, особенно, для обычных смертных, дом казался совершенно обычным, простым и ничем не примечательным. Подойдя к входной двери, Амос оглядел её в поисках кнопки звонка и, за неимением оной, просто постучал. Дверная ручка еле заметно дёрнулась, и Миллеры, восприняв это как приглашающий жест, вошли внутрь.       Они оказались в прихожей, отделанной светлыми обоями в тонкую чёрную полоску. Справа находилась лестница, уходившая на второй этаж и упиравшаяся в запертую дверь. В конце прихожей виднелся арочный проход, который вёл в бордовый коридор. Туда-то и двинулись Амос с Анной. Заметив справа ещё один арочный проход, Анна дёрнула брата за рукав толстовки и юркнула в искомый проход. Она оказалась в небольшой комнате, которую можно было назвать читальней — два огромных шкафа, во всю стену, заставленные книгами, кресло и кофейный столик у слабо полыхающего камина. Заметив на каминной полке раскрытую книгу в чёрном переплёте, Миллер-младшая подхватила её. Книга была раскрыта на главе «Горгульи», а называлась «Тауматургические создания».       — Наверное, её можно позаимствовать? В конце концов, неспроста нам позволили её увидеть, — Анна повернулась к брату.       — Я бы не относился ко всему этому так легкомысленно, — повёл плечом Амос и потянул сестру дальше блуждать по багровому коридору.       Однако, долго искать нужную комнату им не пришлось: массивные двери буквально возникли перед ними. Брат и сестра оказались в просторной комнате с камином в центре и окнами до потолка, скрытыми за тяжелыми, скорее всего, вельветовыми шторами тёмно-бордового цвета. Перед камином располагались два широких дивана, очередной кофейный столик, а также стоял высокий лысый мужчина в красном плаще. Он повернулся к гостям лицом, и блики пламени сверкнули в стеклах тёмных очков.       — Приветствую, новообращенные. Я ждал нашей встречи, и раз вы здесь, значит, получили моё послание.       — Да, а вы… — ответил Амос.       — Штраус. Максимилиан Штраус. Я — Регент этой капеллы.       «Лидер местных Тремеров принимает нас на своей территории» — мелькнуло в мыслях Анны. По лицу Тремера было ясно, что информации о родной вотчине они из него и клещами не вытащат, поэтому Амос сразу перешёл к сути:       — Мы недавно вернулись в Даунтаун, и ещё не знаем, что происходит в округе. Не просветите нас?       — Позвольте дать совет, неонаты. Ваше выживание в вампирском сообществе зависит от способности самостоятельно узнавать необходимую информацию. Запомните это.       — Мы понимаем, — кивнул Амос, одёргивая собирающуюся съязвить младшую сестру.       — А что касается происходящего в Даунтауне, то сейчас лишь одно на устах, что у Сородичей, что у смертных — эпидемия. Анна тихо хмыкнула. Похоже, от странной болезни страдают как Анархи, так и Камарилья. Предложив регенту свою помощь, в ответ получив заверение «достойной оплаты труда», неонаты засобирались уходить.       — Честно признаюсь, мистер Штраус, многим приятнее будет видеть в качестве Князя Вас, а не взбалмошного блондина.       Регент тихо засмеялся.       — Не думаю, что это утверждение пойдёт вам на пользу, новообращенные. Хотя, каждый лидер должен заботиться об интересах своего клана и своей фракции.       — Именно в таком порядке?       Штраус снова засмеялся.       — А ты далеко пойдешь, Амос. Но не смею вас больше задерживать. До рассвета осталось совсем ничего, а дел предстоит сделать много.       Уже на улице Анна ощутимо пихнула Амоса в недавно заживший бок. Не сказав ни слова в ответ на возмущённый взгляд брата, она широким шагом пошла прочь от капеллы. Амос нагнал её уже у самой башни Вентру и оттащил с освещённого перекрёстка в тёмный проулок.       — Какого хрена?!       — И давно ты стал политиком, Амос? А? А кто недавно со мной на пару превратил в кровавую баню жилище наркобарыг в Санта-Монике?       — И это всё? Женщины, воистину, пути вашей логики неподвластны пониманию.       — То же мне, философ нашёлся!       — Анна, успокойся. Ты ещё не смирилась с нашим новым положением, это видно. Но если мы будем направо и налево крошить батон, резать людей и Сородичей, кого попало, то рано или поздно нам за это прилетит по шапке не только от Камарильи. Не думаю, что люди совсем слепы и не замечают бурлящей жизни ночного мира.       Миллер-младшая снова характерно приподняла бровь, как бы спрашивая «Да ну?».       — То есть, ты хочешь сказать, что мы вообще не можем пользоваться своей силой? Просто существовать, постоянно прячась в норе?       — Ты Джека вообще не слушала? Ты думаешь, нам в этом мире всё будет даваться так легко? Очнись, прекрати витать в глупых мечтах, создавая миражи! Оступись лишь раз — и всё, я больше тебя никогда не увижу!       — Ещё на небесах встретимся.       — Давно ты стала верующей? Не припомню за тобой такого!       — Не припомнишь?! Да мы с тобой практически прекратили общаться с десяти лет! И встретились только после моей аварии! Ты приехал только потому, что тебя об этом едва ли не на смертном одре попросила мамаша! О, я прекрасно помню с какой кислой рожей ты зашёл в мою квартиру! Даже сейчас помню!       Анна пнула брата по ноге и попыталась уйти, но Амос схватил её за плечи и вернул обратно. В порыве гнева она даже самых близких людей могла назвать не лицеприятным образом.       — Вот не надо, кислая рожа была как раз у тебя. Ещё бы! «Как это меня, взрослую самостоятельную женщину будут опекать!» А то, что эта взрослая самостоятельная женщина сутками из Интернета не вылезала, ты вообще в расчёт не брала!       — Я так зарабатывала! И причем неплохо зарабатывала! Не все были гениями науки, Эйнштейнами с серебряной ложкой в жопе, как ты! Пока ты катался по научным конференциям, я из кожи вон лезла, зарабатывала себе на лекарства, матери на пропитание! Делала, что могла! Меня с такой рожей никуда не брали!       — И поэтому ты утешалась Интернетом! .       — Меня ни одни следаки поймать не могли, несмотря на все их законы о киберпреступности! Никто не смог отследить операцию дальше айпишника из Руанды! Никто! Если у меня есть сила, я должна использовать её на максимум! Я привыкла так жить! Это помогло мне выжить, в конце концов!       — Выжить? А чего тебе не хватало, когда я приехал?       — Общения, мне, бл**ь, не хватало! Нормального общения! Я надеялась, что ты вырос из того возраста, когда мы таскали друг друга за волосы и вымазывали в грязи. Но нет! Чувство собственной шикарности в тебе шкалило по всем параметрам, а я оставалась всё той же тенью, какую из меня сделала мать на твоём же фоне! Да даже при Обращении основной целью был ты! Я просто подвернулась, меня использовали, чтобы подобраться к тебе!       Они самозабвенно орали друг на друга, выплескивая всё накопившееся за долгие годы. Амос между делом признался в том, что завидовал безобязательственной жизни сестры, а Анна — что, несмотря на всю любовь, постоянно ревновала мать к брату, поэтому постоянно прятала эмоции за язвительными комментариями.       Чувственный диалог брата и сестры был прерван тихим покашливанием. Амос и Анна синхронно обернулись, собираясь рявкнуть на новое действующее лицо (в лучших традициях американских комедий). В паре метров от них стоял Ральф с поднятыми в примирительном жесте руками, а из-за его спины выглядывала Мадлин.       — Ты зря полез в семейный котел… — театральным шёпотом проговорила Крафт. Она вцепилась в предплечье Вернера как утопающий в спасательный круг.       — Да я тоже об этом подумал, — также шепотом ответил Ральф, не сводя глаз с озлобленных, сжимающих кулаки Миллеров. Заметив, что брат и сестра его слушают, он ещё и улыбнулся примирительно.       — Ребят, я всё понимаю, нервы шалят, вокруг мудаки и самый главный из них сидит в башне, но… Вам пора к Князю. Мы у него уже были, ваша очередь.       Ральф и Мадлин также синхронно развернулись и вышли из переулка.       — Ладно… — Анна устало поморщилась и потерла лоб. — Мир?       Она протянула брату руку. В ответ на это Амос крепко обнял её и погладил по голове. Сейчас, после Обращения не имело смысла дуться друг на друга за старые обиды. Этим могли воспользоваться их враги, которых, по признанию Розы, у Носферату немало.       — ЛаКруа вконец обнаглел!       Ральф и Мадлин сидели на лавочке автобусной остановки и ждали вестей от Миллеров. Крафт развлекалась тем, что считала окна в стоящей напротив многоэтажке: сначала общее их число, потом — только те, в которых горел свет, или только те, в которых не горел. Затем указывала на окна, в которых сейчас загорится или потухнет свет. И всегда угадывала. Ральф уже начал делать ставки, когда из-за поворота появились Миллеры, и Амос плюхнулся на лавку рядом с Вернером.       — Нашёл чем удивить, — фыркнул Бруха. — Он мне, наёмнику, хотел дать задание по патрулю границ. Нашёл идиота…       — А теперь скажи мне, друг мой милый, — в разговор вступила Анна. — За каким хреном нам надо осматривать брошенный в воде, весь покрытый кровью корабль под названием «Элизабет Дейн»?       — Кровавый фрегат? Где гроб хранился хрустальный?       — Ну, он не хрустальный, любительница сказок, а вполне себе из камня. Какой-то Анкарский саркофаг.       Ральф нахмурился и почесал затылок. Об Анкарском саркофаге он слышал впервые. Нужно было как-то попасть в архивы Камарильи и поискать информацию о нём. Раз ЛаКруа так заволновался из-за «старого гроба».       — В общем, мы в Санта-Монику обратно к Меркурио, — в его мысли вклинился Амос. — Он тебе как раз хотел сумку передать, её тоже заберем. А вы? .       — Мы с Мадди продолжим искать разносчиков чумы. В номере гуля нашли сообщение от одной девушки, но к сожалению, и Пол, и она ко времени нашего прибытия уже были мертвы. Нашли только дневник.       Амос кивнул.       — Хорошо. Тогда…       — На следующую ночь у бара «Последний патрон».       Операция на «Элизабет Дейн» прошла быстро и почти безболезненно. Скрытые Затемнением Анна и Амос прошли по кораблю, нашли всё нужные документы и даже вживую видели искомый саркофаг. Пятна крови и следы вокруг явно говорили о том, что «старый гроб» открывали. Причём изнутри. На обратном пути… Возникли некоторые сложности.       — Что будем делать? — перешептывались спрятавшиеся в тени Амос и Анна, глядя на преградившего обратный путь полицейского.       — А может его, того, жуком? .       — Сказано же было, без жертв.       — А тут форс-мажорный случай.       — Нельзя.       — А давай его с Могуществом…       — Что ж тебе спокойно не сидится, а? Что ж ты такая кровожадная?       — А что ещё делать? Лодка с другой стороны, у нас тут куча документов, которые могут промокнуть, и тогда ЛаКруа с нас точно шкуру спустит.       В конечном итоге сошлись на том, что оглушают копа и бегут, что есть мочи, к выходу, пока большая часть охранников отвлечётся на упавшего товарища.       Когда Миллеры вернулись в Даунтаун, Ральф и Мадлин уже ждали их в условленном месте. Крафт развлекалась тем, что вертела в руках и собирала кубик Рубика. Ральф листал еженедельник в коричневом переплёте и хмурился. Его что-то напрягало.       — Что у вас? — кивнув в качестве приветствия, Амос сел на лавку рядом с Мадлин и шутливо одел ей на голову капюшон толстовки.       — У нас из подозрительных клиентов девушки Пола только Джезбел Локк из отеля «Empire». Тут нам и… — Ральф сверился с записями ежедневника. — И странное ощущение влечения и прочая хрень, заключённая в одном слове. У вас?       — У нас открытый изнутри гроб и куча документов, которые мы едва оттуда вынесли. А, и новое задание от Князя.       — Понятно… Куда на этот раз? Что задумал главный гад всея Лос-Анджелеса?       — Мы попали на окончание собрания Первородных, — начал говорить Амос. — Странные типчики, из них мы узнали только Штрауса. Правда, там ещё был подмигнувший Анне Носферату, ну да ладно, потом об этом. Так вот. ЛаКруа сцапал документ, как будто это было давно потерянное сокровище и дал отмашку на очередное задание, куда-то в сторону холмов и по поводу Первородного. Ну, Анна попыталась ему возразить…       — И вас выперли Доминированием. Знакомая картина.       — Шут бесится, потому что не может стать истинным королём.       — Да, и это тоже.       К разговаривающим у бара вампирам подошел курьер в ярко-жёлтой жилетке. Невысокий мальчик, возраста явно меньше двадцати, худой и бледный из-за внеурочной работы. Он опасливо оглядывался по сторонам и косился на группу бомжей, гревшихся у костра в баке. Явно думал об увольнении и смене рода занятий. Ральф захлопнул ежедневник и внимательно осмотрел курьера и тяжёлую коробку в его руках.       — Вы к кому?       При этом Амос сильнее натянул на голову капюшон и чуть отодвинулся от курьера.       — У меня… — даже голос был тонкий, не сломавшийся. — У меня… посылка. Вы видите, да? . Вот, посылка для мисс… мисс Мёрфи.       — Какой именно? — непроизвольно вырвалось у Ральфа.       — Эээ… Мисс Л. Мёрфи.       Ральф кивнул.       — Заходите, она сейчас в баре.       Появление курьера в вотчине Анархов было встречено оживлением. Джек не понимал, что это за жест и что он значит, но догадывался, с чьей стороны. Скелтер захапал в свои объятья паренька-курьера и воодушевлённо вещал про армию и про то, что там из таких овощей, как он, делают мужиков. Дамзел со скепсисом наблюдала за ними и думала о том, что она сделает с главным разносчиком чумы. Со второго этажа на шум следом за красноволосой спустились Лидия и Найнс. Родригез оттащил от покрасневшего курьера Скелтера, и «жёлтая жилетка», уже заикаясь, произнёс:       — Посылка… Для мисс Л. Мёрфи…       — Это я, давайте, — Вентру расписалась в ведомости и забрала у курьера тяжёлую коробку, с которой тут же ушла обратно на второй этаж.       Следом за ней двинулись остальные присутствовавшие в баре вампиры. Курьер же пулей вылетел из бара, клятвенно обещая себе найти работу получше.       Лидия вместе с коробкой заперлась в туалете, а остальные оккупировали дверь в него. Что за ней происходило — слышно не было, и публике оставалось лишь строить предположения.       — А если она там сейчас подорвётся? — высказала одну из страшных гипотез Анна, вцепившись в руку Ральфа вместе с Мадлин с другой стороны.       — Не должна, я не слышал характерного тиканья, — мрачно отозвался Найнс, вместе с Амосом сидящий наиболее близко к двери.       — Коробка тяжёлая, я видел, что курьер её тащил с трудом, — вклинился Вернер. — Там может быть всё что угодно.       — Разрядил ситуацию!       Джек вытащил из зубов сигару.       — Да может у неё поклонник появился, а?       Присутствующие дружно обернулись к пирату, взглядом выражая вопрос: «А не перепил ли рома многоуважаемый Смеющийся Джек?». Джек саркастично усмехнулся, как бы отвечая: «А она девчонка видная!». Скелтер подошел к двери и тихонько постучал, но не получил ответа от запершейся там Лидии. Дамзел тихонько предложила к слуховому окошку туалета снаружи приставить стремянку, забраться и проверить, что случилось с Лиди.       Все споры разрешила сама Мёрфи — она открыла двери в туалет, вынесла оттуда раскрытую коробку и с громким стуком поставила её на стол. Не сказав ни слова, она отошла к окну и скрестила руки на груди. Вопросительно покосившись на девушку, в коробку заглянула Анна и с визгом и матами отскочила от неё, едва не запрыгнув на руки Амосу. Следующим к коробке подошел Найнс.       — Ублюдки… — прорычал он, доставая сложенную вчетверо записку. — «Они нам очень помогли»… Уничтожу…       — Их двадцать, по две кисти с каждого пропавшего гуля, — тихо проговорила Лидия. Услышав это, Анна, тихо пискнув, осела на руки брата, Мадлин сильнее вцепилась в Ральфа, а Дамзел и Скелтер выругались.       — Но почему посылка на твое имя? — Миллер-старший задал интересующий всех вопрос. Лидия мысленно выдохнула и спрятала ещё одно письмо, которое достала из коробки ещё в туалете. Оно содержало фотографию израненной сестры, привязанной к трубе, и записку к ней, намекающую, что при невыполнении условий её маленький секрет будет раскрыт. Мёрфи могла сколько угодно кричать и проклинать весь свет и Камарилью в первую очередь. Но она понимала, что эти условия реальны, что они… Они исполнят свои угрозы. У неё остается один ход, если не неожиданный, то маловероятный и практически непредсказуемый для противника. Он одинаково сложен для них и для неё, но состояние тактического риска — в принципе нормальное состояние для всего мира, а не только для следователей и дознавателей.       — Лиди?       — Я… Я должна вам кое-что сказать.       Сцепив руки и переплетя пальцы, она повернулась к остальным вампирам, ругающимся и косящимся на кошмарную посылку на столе. Они взбудоражены, но, похоже, её пафосное заявление не произвело должного эффекта. Может, это даже к лучшему.       — Это касается вопроса, который я… просила вас не задавать мне, потому что не хотела вспоминать.       — Лиди?       Собравшись с духом Вентру подняла голову и резко выпалила признание. На втором этаже воцарилась оглушающая тишина, заполнившая всё помещение и давившая на всех, кто в нём находился. Дамзел застыла с открытым ртом, Скелтер вцепился в перила, словно боялся упасть. Анна и Амос вцепились друг в друга, а в их глазах читался немой вопрос и даже ужас из-за происходящего. Ральф вместе с Мадлин осел на пол. Джек потёр бороду. Найнс, стоявший к Лидии ближе всех и протягивавший к ней руку, застыл, как и Дамзел, а его рука безвольно опустилась. В его глазах — удивление и недоверие.       Нет, этого не может быть. Не может!