***
Казуха не думал, что по возвращении в Инадзуму его встретит настолько холодная осень. В прошлые года она всегда была ощутимо теплее даже в последний её месяц — ветры были приятными, опадающие листья клёна щекотали кожу. Сейчас же в форме сопротивления, вроде и не лёгкого покрова, нельзя было избежать характера ранней зимы. С другой стороны, возможно, такова была погода именно на острове Ясиори, в северной его части. Может, сама обстановка военного лагеря тоже повлияла на восприятие мороза. Ронин поёжился, выйдя из палатки на колющий ветер. Потоки ледяного ветра пробирались под теплые ткани и даже закалка Каэдахары не могла спасти его от вездесущих вихрей. Не то чтобы он не привык — во время побега из Инадзумы в какую только погоду он не сражался, в каких только местах ему не приходилось ночевать. Ему никогда не удавалось найти собственный дом после разрушения клана Каэдэхара, и потому чувство настоящего тепла было ему чуждо. Перестав думать об этом, Казуха поднял голову и прислушался к шуршанию листвы. «Должно быть, сегодня пойдёт дождь», — подумалось ему и он осмотрел утренний лагерь. Вот кому точно не было холодно — это Дзушино. Казуха только сейчас заметил, что его форма немного отличалась от остальных, будто пошитая специально под него и по его заказу: классические штаны больше походили на шорты, а длинные рукава укорочены до половины плеча. В каком-то смысле это выглядело даже лучше, со вкусом. Каэдэхара поймал себя на мысли, что засмотрелся на то, как Дзушино перетаскивал коробки с какими-то припасами — ведь именно это он и делал. Покачав головой, ронин направился к напарнику и спросил: — Доброе утро, Дзушино. Нужна помощь? Юноша остановился, удерживая в руках несколько коробок и всем своим видом показывая, что помощь ему не нужна. Но Казуха всё равно решил спросить, будто назло. Дзушино смотрел то на коробки, то обратно на напарника, снова на коробки и опять на Казуху. В итоге он учтиво улыбнулся: — Да, нужна. Найди генерала Горо и сообщи ему, что нам, похоже, пришла посылочка от самих Фатуи. Он сказал это так беззаботно, что ронин даже не сразу понял. Лишь переварив слова Дзуши, его глаза округлились и он переспросил: — От… Фатуи?? Что им потребовалось?.. Стой, почему ты вообще решил, что это от них? — Здесь так написано, — юноша указал на коробку, где был подписан отправитель. Там и правда была выведена подпись: «Фатуи». Как это вообще произошло? Когда эти припасы попали на склад лагеря? Из Ватацуми? Заметив ожидающий взгляд Дзушино, ронин прервал свои мысли и произнёс: — Хорошо. Сейчас позову Горо. Правда, Казухе не было известно, где обычно проводит время генерал. «Должно быть, в главном здании», — сделал ставку он и направился в восточную часть лагеря. Дзушино же остался стоять на месте, продолжая держать в руках таинственную коробку и глядя вслед ушедшему напарнику. Несколько рядовых солдат поприветствовали его, однако он им не ответил, и те, посчитав его странным, позволили ему заниматься своими делами.***
— Фатуи?! В поиске Горо Казуха наткнулся и на Кокоми, поэтому пришлось рассказать им обоим. Божественная жрица Ватацуми отреагировала более спокойно: — Фатуи, значит. Надо поскорее пойти и узнать, что они могли посметь отослать нам. Генерал же нахмурился, что-то обдумывая, но со словами девушки согласился. Когда они пришли к Дзушино, тот стоял на том же месте, в той же позе — по всей видимости, даже замёрзнуть он не успел. — Я не думаю, что сразу открывать эту коробку — хорошая идея. Вдруг там взрывчатка? — предположил Горо, наверное, ожидая ответ Кокоми, но вместо неё заговорил Дзушино: — Её там нет. Весьма уверенный тон. — Откуда ты узнал? — поинтересовался Казуха, полагая, что у того был какой-то невероятный метод. — Проверил. — … — … — … Под тяжестью взглядов трёх человек Дзушино несведуще приподнял бровь и сказал: — А что? Пожертвовать одним мной куда лучше, чем кем-то другим, особенно лидером или генералом сопротивления. Услышав эти слова, Казуха широко раскрыл глаза и воскликнул: — Не говори так! Это ведь всё равно было опасно, — добавил он уже более ровным голосом. — Не понимаю. Разве жизнь солдата важнее жизней лидера и генерала? — непонимающе отвечал юноша. — Незачем сейчас обсуждать это, — резко прервала их Кокоми и обратилась к Дзушино: — Тогда что там было? Тот молча протянул им коробку и, открыв её, Горо с Кокоми удивлённо подняли брови. — Это… фляги с водой?***
— Мне кажется это всё ещё очень подозрительным, — рассуждал Казуха вслух. — Зачем присылать что-то подобное? Даже если Фатуи хотели замаскироваться и сделать вид, будто имеют благие намерения, зачем надо было подписывать коробку… Может, это предупреждение? — Я уверен, генерал с командиром разберутся, — сухо сказал Дзушино и покосился на напарника. — ...Почему ты идёшь за мной? Тот и правда следовал за ним уже некоторое время. Вообще-то, Дзушино не направлялся в какую-то определённую точку, однако после того, как они покинули Кокоми и Горо, так вышло, что ронин прицепился к нему. — А… точно! — вдруг воскликнул Казуха, и они оба остановились. — Я должен был сказать, что сегодня пройдёт тренировка. Вроде бы… в полдень? — он поднял голову, но небо было усеяно тучами, и определить время являлось весьма трудновыполнимой задачей. — В любом случае, думаю, уже надо пройти на площадку. Пойдём? Он протянул руку — но напарник проигнорировал её, обходя Казуху, и побрёл обратно внутрь лагеря. — Как жестоко, — заметил самурай, поравнявшись с Дзушино шагом. — У тебя такое холодное сердце, Дзуши. Тот остановился. — Неправда. Почему ты называешь меня так? — он искренне озадаченно взглянул на Казуху. Поколебавшись секунду, тот ответил: — Это твоё имя. Мы же теперь напарники, почему бы не называть друг друга менее формально? Юноша призадумался. «Это же очевидно???» — недоумевал в мыслях ронин, смотря то на собеседника, то в сторону лагеря, где уже начинали собираться группы солдат с Горо во главе. — И как бы ты хотел, чтобы я называл тебя? Товарищ Казуха? Казу онии-сан? — он ухмыльнулся и прикрыл глаза. — Вполне подходит. Правда, мне наверное стоит называть тебя онии-чан. Он приоткрыл один глаз и красноречиво осмотрел его фигуру. Казуха нахмурился. Его не впервые стыдят за низкий рост, но он воин — и порой это давало преимущество, а поэтому Каэдахара никогда не обращал внимание на свой изъян. Но от Дзушино услышать подобную насмешку было... неловко. — Дзуши, давай поспешим? — Казуха мило улыбнулся, проигнорировав издевательство, и последовал к тренировочной площадке. На сей раз он не осмелился подать руку Дзушино; тот просто последовал за ним и вскоре они подошли к месту сбора. Горо, заметив их, помахал им рукой и сделал ещё какие-то жесты, но Казуха ничего не понял. Горо разделил всех на две группы: одна практиковалась вместе с Горо, а другая — самостоятельно, друг с другом. Так вышло, что Казуха с Дзушино попали во вторую — в какой-то мере это было даже лучше. Услышав указания, Дзуши сразу же отправился ближе к границам лагеря, где было поспокойнее и можно было без проблем отсидеться. Однако... он не учёл, что за ним хвостиком побредёт и Казуха. «Вот же прилипчивый», — подумалось Дзушино, когда он взял в руки копьё, выдающееся большинству солдат сопротивления. Он покрутил его в руках несколько раз для виду, поразмыслил, как бы ему удалиться по-тихому, но, заметив ожидающий взгляд Казухи, был вынужден прервать размышления. — Что такое?.. — Ты покажешь свои навыки боя? — задавая этот вопрос, ронин сиял от предвкушения, однако в какой-то момент спохватился: — Или ты, вернее, ещё не многое умеешь, поскольку новичок?.. Хочешь, научу тебя? — Научишь меня? — переспросил Дзушино. Казуха кивнул и подошёл ближе, накладывая свою ладонь на чужую, удерживающую древко копья. — Не то чтобы я хорошо умел управляться с копьём, но не думаю, что будет слишком сложно. Придётся учиться вместе, ха-ха, — он неловко улыбнулся, а Дзуши промолчал. — Хм, думаю, надо применять резкие удары, как-то так, — он, управляя рукой напарника, совершил режущую атаку наискось сверху вниз. — Я знаю, как использовать копьё, — вдруг заговорил Дзушино, и ронин замер. — А, правда?? Почему же не сказал? — Казуха взглянул на него, но тот лишь отвёл взгляд. «Неужели он...» — пришла в голову мысль к Казухе. Убрав руки, он отошёл от юноши и предложил: — Не хочешь сразиться? Только не всерьёз, конечно же, — поспешил уточнить он. Дзушино помрачнел. — Ладно. Он сразу же напал первым, однако от его атаки уклонились, подпрыгнув в воздух довольно высоко — при помощи элементальных сил. — Эй, так нечестно! — воскликнул Дзуши, отпрыгнув на шаг назад и выставив копьё перед собой, когда Казуха опустился на землю. — Хорошо-хорошо. Я просто испугался. Ты так уверенно начал. «Испугался он, конечно!» — подумалось темноволосому, и он снова совершил атаку первее. Ронин парировал её мечом и сделал несколько выпадов вперёд, однако от них так же увернулись. — Не хочешь хокку послушать? Я придумал его вчера, стоило нам встретиться, — предложил невзначай Казуха, не отвлекаясь от боя. Пока что поединок шёл на равных — но в движениях Дзуши чувствовалась некая скованность, не ускользнувшая от внимания Каэдэхары. — Невероятно хочу. Даже не представляешь, насколько, — с ощутимой насмешкой ответил тот, каким-то образом оказываясь позади чужой спины и собираясь нанести удар. — Хорошо, тогда слушай, — легко увернувшись от оппонента прыжком вправо, Казуха произнёс, атакуя серией быстрых нападений. — Кх-кхм...«Видели всё на свете
Мои глаза – и вернулись
К вам, белые гардении.»
— Почему гардении? — спросил Дзушино. Кажется, он заинтересовался. Хотя от сражения это его всё равно не отвлекло. Тот продолжал нападать всё стремительней, но его плохая управность с оружием играла слишком значимую роль. — Рад, что ты спросил, — улыбнулся ронин. — Гардении символизируют чистоту рода и благородность. Мне показалось, — Казуха ударил один раз в бок юноши, сделав обманный манёвр, затем, воспользовавшись секундным замешательством, мечом выбил копьё из чужих рук, — что у тебя очень благородная кровь. Каэдэхара уже собирался вернуть меч в ножны, однако в одно мгновение он почувствовал, как рука вдруг опустела. Потребовалась секунда для осознания, что Дзуши тоже не лыком шитый — он одним только пинком ноги, бог знай как искрутившись, смог выбить меч Казухи. И они оба оказались безоружными.