Не святой

Призрак остановился неподалёку от тракта, кольцом огибающего Могильники. Ругаясь, на чем свет стоит, ведьмак выбрался из внезапного бурелома, тоже остановился рядом. Обратился к проводнику, видя, что тот надолго замер. — И куда дальше? Призрак молчал. Геральт тихонько рыкнул, подгоняя Макалаурэндиля. — Там Пригорье? — спустя несколько мгновений уточнил призрак. — Да. — Значит, несколькими лигами западнее поселение периайн. Кто такие периайн, Геральт тоже не знал. — Камдуат облюбовал крепость на севере. Аннуминас, кажется. Когда-то она была воплощением великолепия Арнорского княжества. — Откуда ты всё это знаешь? Ты же был заперт в склепе… — А разве это важно? — Эльф улыбнулся. — Думаю, тебе известны необходимые меры предосторожности. Но они не уберегут тебя от периайн. Потусторонний смех призрака вогнал ведьмака в окончательное непонимание. — Кто такие эти периайн? — Маленькие люди. — А-а-а, — с облегчением усмехнулся Волк. Низушки, значит. Ну что ж… — Ты можешь погостить у них, если, конечно, у тебя это выйдет. Но не задерживайся слишком. Камдуат готов уничтожить все, что дорого нам… Геральт моргнул. — …И тебе. — Все, что мне дорого, осталось в моем мире. Сказав этот, ведьмак вдруг понял свою ошибку. Он совсем не был уверен в сказанном. Аргил, Эльронд, Арагорн. Их судьба была ему точно небезразлична. Геральт опустил голову и задумался. — Я буду ждать тебя на границе северной чети. Не опоздай, Лоссэнармо. *** Границей земли низушков служила река, неширокая, но быстрая. Мост через неё никем не охранялся. Последняя передышка пришлась очень кстати — Геральт не только за короткое время восстановил силы, но и успел понаблюдать за мостом и рекой. Вековечный лес кое-где подходил к пологим берегам практически вплотную, ведьмак своими глазами видел ожившее дерево, похожее на могучего старика-отшельника. Лесной старец будто бы спустился к реке, напился из горсти, а затем вернулся обратно, слившись с чащей. Геральт, хоть и находился на безопасном расстоянии, все же проверил, хорошо ли ходит в ножнах меч. «Весело им тут с такими соседями…» — подумал Геральт о низушках, понастроивших низенькие домишки на другом берегу. И тут же по профессиональной привычке Волк отметил, что в здешних местах, должно быть, легко подзаработать — мелочь за избавление от подобных субъектов вряд ли в долгу останется. Нет, Геральт никогда не думал о низушках как о существах-детишках, наивных, и беззащитных. По крайней мере, на его родном Севере таких не водилось. Но по слухам, здешние как раз входили в эту категорию. Толстые, добродушные, честные до глупости — не все, так большинство, но именно так о хоббитах отзывались эльфы, люди и краснолюды. Зазудела шея — в том месте, где с ней соприкасался жёсткий мех. Шкура Драуглуина висела без дела на плечах ведьмака третий день, как он расстался с призраком. Волк прислушался к словам Макалаурэндиля, да и медальон был с ним солидарен — гудел, прикасаясь к «плащу». Шкура была мощным магическим предметом, и, окажись Камдуат слишком близко, подцепил бы Геральта, как крючком. Но между тем, подобраться к угодьям некроманта представлялось возможным, только слившись с его слугами. Чем раньше Камдуат распознает подвох, тем быстрее начнет подчинять себе ведьмака. Тем более, душа Геральта, по словам эльфов, как раз и имела те особенно уязвимые «пазы» для цепкой хватки Тьмы. Но призрак, так и не называвшийся, обещал не только устроить сугубо личную встречу с Камдуатом, но и помочь во время боя. Геральт изо всех сил пытался относиться к обнадеживающим обещаниям скептически. Но все события прошлых месяцев настолько шли вразрез с многолетним опытом, что Геральт просто не знал, как ему относиться к некоторым иномирским вещам. Странные чувства обуревали душу. Ведьмаку казалось, что он будто бы врастает в Средиземье, становится кем-то другим. Уже давно он четко осозновал — обрываются тонкие нити, связывающие Волка со старым миром. Но кое-какие из них, самые крепкие, заставляли видеть во снах друзей… Чего, кстати, не было уже давно. Ведьмак уже не сомневался в способностях Маглора. То, как он ловко, ловчее любого чародея, проникал в мысли, выдавало глубину знаний и способностей эльфа. Был он таким создан, или выучился за тысячелетия, не имело никакого значения. У них должно было получится открыть путь между мирами всего для одного. Цири и Маглор… Так похожий на Аваллак’ха. Зря Геральт об этом подумал. В груди всколыхнулся гнев и нахлынули неприятные воспоминания… Но Геральт вспомнил глаза Макалаурэ, его голос со странно-певучим акцентом, его ауру, не похожую ни на что из виденного ведьмаком раньше. Нет, нолдо совсем не был похож на Аваллак’ха. И помощь Цири Маглору была необходима — хотя бы потому, что нолдо, в отличие от пепельноволосой, никогда не бывал в иных мирах. Решившись преодолеть мост, ведьмак вышел на Тракт, поправил лямки заплечного мешка и потянул носом воздух. Пахло свежеиспеченными пирогами. Геральт сглотнул набежавшую слюну. Дома-коротышки уступали место полуземлянкам с круглыми окнами-дверями. У каждой был палисадник, ухоженный, безо всякого зимнего мусора, присыпанный снежком. Дорожки между перемежавшимися грядками норками расчищены. Заборчики-штакетники совсем низкие, чисто символические. Геральт диву давался, созерцая беспечность тех, кто здесь живёт. Здешние жили так, будто за несколько десятков миль не рыскали волчьи наездники. Так может, и помощь ведьмака им не требуется? Геральт живо представил, как на него вновь будут глазеть косо, обругивать шепотком, посылать проклятия. Что ж. В любом случае он не станет зазря обижать зловредную мелочь. А общий язык искать придется, не мытьем, так катаньем. Остановившись у одной из первых «землянок», ведьмак перевел дух перед тем, как постучать. Ему, на удивление, отворили сразу. На пороге стоял толстый низушек с объемной кудрявой шевелюрой и ухоженной шерстью на ногах. Зелёные штаны с подтяжками делали из недовольного сельского мужичка комичного ребенка. Геральт, стараясь сохранить серьёзность, произнёс заготовленную фразу. — Прошу прощения, милсдарь. Я ищу ночлег. Где тут ближайший трактир, где можно снять комнату? Да, жизнь в вежливом Раздоле даром ведьмаку не прошла. Низушек сморщил нос. — Так… От в Приречье «Зелёный Дракон». А вы откель, сударь-Громадина? — Эээ… — Геральт замялся. — Из Следопытов я. — Следопытов… Ох, много про них я чего слышал. Но да ладно. Не пристало хоббитанцам гостей выпроваживать. До трактира ещё топать. Геральт не знал особенности местного восприятия — как длины расстояний, так и многого другого в жизни. Поэтому промолчал, ожидая окончания мысли. Низушек отвернулся, какое-то время просчитывая в голове, с тем ли он связался. Геральт готов был сложить пальцы в Аксий. Но он не пригодился. Низушек вгляделся в лицо Волка и не сдержал придушенного крика. Ведьмак устало прикрыл глаза. Напуганный коротышка скользнул за дверь. Геральт махнул рукой и хотел было уже идти, но тут вдруг тоненький, изменившийся голос, пролепетал: — Я тут подумал, время позднее, а вы, сударь, хоть и нездешний, да вот меч у вас… Располагайтесь у меня, живу я один, угостить смогу, у меня кладовые… Ведьмак задумчиво почесал бороду. Невысоклик недоговаривал. Он выглядел запуганным до полусмерти неизвестно кем, а короткий его взгляд в лицо ведьмака будто бы подтвердил опасения заячьей душонки. Геральт подумал, что радушному хозяину и вправду пригодилась бы помощь ведьмака. В словах его звучало отчаяние. Волк намеревался выяснить причину такого странного поведения. Но только после обильного ужина и бадьи с тёплой водой.

***

После нескольких дней трудного пути просто полежать, не о чем не переживая, смыть с себя скопившуюся грязь и отпустить тревоги — первое дело. Геральт зажмурился, тихонько порыкивая от наслаждения, что вошло у него в привычку в бытие волком. Чутье, как всегда, предупредило ведьмака первей рассудка. Тёмная фигура, пропахшая дымком и потом, неслышно скользнула в приоткрытое окно, попала под обнаруживающий лунный луч, завозилась у сундука в конце комнаты, и так же резво метнулась обратно. Стало быть, ночной гость появляется не первый раз. И именно он заставил низушка дать ночлег «Следопыту», в надежде, что тот станет защитой. Ну что ж… Едва незваный посетитель исчез, Геральт выбрался из бадьи, натянул штаны, схватил клеймору и рванулся через окно в погоню. Мороз обжег кожу, но Геральт даже не обратил внимания. Ручейки запахов вели его на северо-запад, туда, откуда по Пустошам расползалось дыхание тьмы, где редкие островки низких деревьев сменялись лесостепью, а из земли вырастали могильные курганы и остовы дунаданских башен. Ведьмак пустился бежать. Летел, прижимаясь к земле, быстро и ровно, как самый настоящий лесной зверь. Но выбор в пользу скорости стоил отказа от безопасности. Как только ведьмак пересёк невидимую границу, раздались вой и хриплые крики орков. Ведьмак скрипнул зубами. Совсем рядом просвистела стрела. Чужак был рядом, Геральт нагонял его. Но что-то подсказывало, что недолго осталось им обоим. Волк привлёк внимание гоблинов, внеся разлад в планы неизвестного. Так или иначе, ведьмак увидел, как тень шмыгнула в отверстие под склоном пологого кургана и задвинула за собой тяжелую плиту. Положение складывалось ужасное. Геральта колотила дрожь, взмоклость адреналина уступала место жестокому холоду. Ведьмак сложил пальцы в знак Игни. Огненный вихрь подрастопил сугробы, согрел воздух, опалил подошедшего слишком близко орка. Следующий пал мертвым от меча Геральта. Нечеловечески быстрым выпадом Волк отбил стрелу с зазубренным наконечником, но следующая прошлась по касательной, вырвав кусок плоти. Раненый ведьмак дико завыл, наступающие замешкались. За этот краткий миг промедления сложить Гелиотроп получилось почти машинально, а спустя ещё удар сердца плита отодвинулась. Ведьмак прыгнул в отверстие, но рана помешала приземлиться на гладкий пол подземелья как следует. Зашипев, Волк скорчился на земле, его обступили двое краснолюдов. Один из них, видимо, и был тем самым ночным гостем. Ведьмак распахнул глаза, судорожно сжимая в руке серебряный клинок и готовясь подороже продать свою жизнь.