Чёрный лотос под багровым дождём

Этот вечер выдался совсем тихим и спокойным. Вэй У Сянь покормил кошку, рассказал ей о том, что отныне она вольна перемещаться по усадьбе так, как ей заблагорассудится, только запретил теряться и мяукать потом. В целом, Юнру не воспринимала его всерьёз. То, как она вела себя с Вэй У Сянем и то, какой она была с Хуа Чэном — две разные кошки. Демон импонировал ей куда больше, чем Тёмный заклинатель. Вэй У Сянь думал, что она видит в нём некомпетентную особь, неспособную ухаживать за ней. Это проявлялось в том, что, пока он с кошкой был один на один, она была сладкой булочкой, мягкой сдобой, вкусным пирожочком. Но как только на горизонте появлялся Хуа Чэн она превращалась в чёрствый хлеб, бежала со всех лап к чёрно-красному властелину её маленького кошачьего сердечка и пыталась выпросить у него хоть немного ласки, совсем забывая о Вэй У Сяне. Это было не критично. Тёмный заклинатель с полным спокойствием и понимаем относился к этому. Понимал, что муж справляется с кошкой намного лучше его самого и животное чувствует это. Но у него в голове засела мысль, что эта маленькая кошачья душонка вполне осознанно использует его. Хуа Чэн же совсем не обращал внимания на кошку. Если она приходила к нему — он уходил от неё. Запрыгивала на ноги — он её снимал и ставил на пол. Второй раз она никогда не рисковала прыгать. Что-то она понимала в его пренебрежительном взгляде. Однако попыток понравиться ему животное не оставляло. Это длилось уже три недели… Ровно столько, сколько Юнру живёт вместе с ними в Райской усадьбе. Пока что добиться расположения Князя Демонов, похитить его любовь и ласку, — не удавалось. Но спать она всегда приходила к ним на постель. Вэй У Сянь разрешал, а Хуа Чэна никто не спрашивал. Демон даже периодически подумывал о том, что кота супруг больше любит, чем его самого. Это всё конечно в шуточной и недопустимой форме, но, так или иначе, эта мысль приходила к нему не единожды. Душно. Вэй У Сянь крутился в постели, страдая то ли от жары, то ли от удушья. Объятия Хуа Чэна никогда не доставляли ему дискомфорта, если не брать в учёт самое начало их супружеской жизни. По началу ему было жутко неудобно спать вместе, но сейчас мужчина настолько привык к этим ощущениям, что просыпался, если муж не обнимал его. Сейчас всё было в порядке с объятиями. Рука Хуа Чэна по-хозяйски накрывала бедро Тёмного заклинателя. Но дышать было невозможно. На улице не разгар лета, и вчера он прекрасно спал вместе с ним, но сегодня ему что-то мешало. Покрутившись ещё какое-то время, Вэй У Сянь решительно распахнул глаза и осмотрел обстановку в спальне. Темно. Непроглядно темно. Хуа Чэн спит. Кошка устроилась у того на рёбрах и, свернувшись клубочком, сладко посапывала. Ночи — это была единственная возможность безнаказанно и беспрепятственно контактировать с Хуа Чэном. Она всякий раз приходила, как только тот засыпал. Хитрая морда… Аккуратно выбравшись из-под руки супруга, Вэй У Сянь выскользнул из постели, и на носочках пошёл к окну. Сон Хуа Чэна хоть и стал крепче в последнее время, но заметить исчезновение мужа тот в состоянии даже во сне, если пошевелится или что-то услышит. Приоткрыв окна, Тёмный заклинатель вдохнул полной грудью ночной свежий воздух. К сожалению, он не был холодным, как мечтал Вэй У Сянь, но был всё-таким же желанным и дарил чувство облегчения. Он закрыл глаза, умиротворённо делая ещё несколько глубоких вдохов и медленных выдохов. Ему почти сразу стало значительно лучше. Но этого было ему недостаточно. Он отчаянно хотел пойти слиться с тишиной или шумом ночного леса. Подышать, опьянеть от количества кислорода в крови, после недель кислородного голодания в кабинете. И просто пройтись, подумать о всякой ерунде. Бесшумно отойдя от окна, он пособирал у изножья кровати свои нижние одежды, кое-как их натягивая на себя. Не важно, где зад, где перед, внешняя аль изнаночная сторона, главное — тихо, чтобы не разбудить Хуа Чэна раньше времени. Натянув на бёдра штаны и протянув руки в рукава, он застыл, пытаясь услышать в ночной тишине дыхание мужа. Которого нет. Но тот лежал неподвижно, поэтому Вэй У Сянь продолжил сборы. Целиком одевшись, он позаботился только о том, чтобы взять с собой заколку и ленту. Вытянул руку вперёд, в сторону тумбы, и лента мгновенно ожила. Подцепив красным кончиком шёлка заколку, лента оборачивалась вокруг неё до тех пор, пока крепко не зафиксировала. Слевитировав по воздуху к своему хозяину, она обмоталась вокруг руки Вэй У Сяня и уползла куда-то за плечо, ближе к затылку. Предварительно оставив в его ладони такую важную, бесценную заколку. Мужчина поддел ей боковые пряди и сколол волосы на затылке. Был готов известить мужа о предстоящем событии. Он подошёл к постели с его стороны, присел на край и склонился над ним. Мягко провёл ладонью по лбу и щеке. Вэй У Сянь бессознательно потянулся ближе, припадая губами к линии подбородка. Чувство любви, томящееся в душе много лет, и бездействовавшее уже несколько недель, зашевелилось в нём. Где-то глубоко внутри. За последние недели Хуа Чэн сделал столь много для него, Сэль Шэна и Се Ляня, что Вэй У Сянь не мог не заметить этого и не восхититься мужем в новой степени. У него совсем не было настроения, чтобы дарить ему своё тепло и любовь, но сейчас до безумия хотел поцеловать супруга. Пальцы нежно закопались под тёплые волосы со стороны виска, скользя куда-то к затылку. Хуа Чэн чуть повернул голову в нужном направлении, чтобы встретиться с мужем губами. Поцелуй был неожиданным для Вэй У Сяня, но желанным. Они не целовались, казалось, целую вечность. Тёмный заклинатель вспомнил, как это приятно, когда губы любимого мужчины накрывают его уста. Ощущается это тепло, и какое-то вибрирующее волнение растекается по крови. Так было не каждый раз, но сейчас это происходило. Вэй У Сянь почувствовал, как вместе с поцелуем по венам потекло что-то, кроме крови. Хуа Чэн перевернулся с бока на спину, положил ладонь на щеку мужа и мягко улыбался ему сквозь поцелуй. Медленно и аккуратно целовал то верхнюю, то нижнюю, то обе губы Вэй У Сяня сразу. Он ужасно соскучился по нему, но не давил. Даже не смел. Тёмный заклинатель со всей самоотверженностью подался вперёд, обнимая мужа за шею. Хуа Чэн небрежным движением скинул с себя кошку, перебравшуюся ему за живот, и притянул к себе мужа, сжимая в объятиях. Поцелуй был желанным и долгожданным, но мог повлечь за собой последствия, а планы у Вэй У Сяня были немного другими. Он сбежал из плена поцелуя, укладывая голову на грудь мужа. Мягко поглаживал подушечками пальцев затылок и шею. — Я разбудил тебя, — так тихо. — Не планировал? — Собирался, да. Я хотел предупредить тебя, что выйду пройдусь. — Куда? — Никуда конкретно. Просто выйду подышать. Мне душно, мало места, потолок давит на меня, стены сжимаются. Я прогуляюсь и мне будет лучше. Не волнуйся, хорошо? — И со мной ты идти, конечно же, не хочешь. — Я хочу с тобой делать всё. Но пойми, мне нуж… — Не объясняй. Я понимаю. Лучше, чем ты думаешь. Иди. Только не задерживайся, прошу. И не уходи слишком далеко. — Хорошо. Спасибо, — лёгкая улыбка засияла на его лице. Он оставил невесомый поцелуй на груди мужа. — И, если что-то пойдёт не так, позови меня. Обещай, что позовёшь. — Обязательно. Ты придёшь защищать меня? — Естественно. Вэй У Сянь тихонько захихикал. Задумался о том, что не припоминает, когда это он нуждался в защите такого характера. Опека — это да. Но защита… Непонятно… — Хорошо. Я поставлю тебя в известность. Я пошёл. — Буду ждать тебя. — Спи, Гэ-Гэ. Я ненадолго. — Да, конечно. Демон разжал пальцы, выпуская Вэй У Сяня на свободу. Тот поднял голову, и любовался красивыми острыми чертами лица мужа. Юнру сразу же попыталась подлезть ему под ладонь, чтобы погладиться. Залезть — залезла, но гладить — не гладили. — Бери котяру с собой. — Она ещё маленькая. Ты мне сколько раз говорил, чтобы я следил за тем, чтобы она не покидала надолго пределы усадьбы, пока не подрастёт. Каждый день я выслушиваю от тебя тонну замечаний. Ты прекрасная матушка, Гэ-Гэ. — Ты сейчас получишь. — Но это же правда. Ты невероятно внимателен и заботлив. Всегда помнишь о том, что нужно кормить и кучу всяких мелочей. Не каждая женщина такая превосходная мать, как ты. Хуа Чэн вытащил из-под головы подушку и швырнул её в мужа. Тот рассмеялся и отскочил в сторону, убегая. — Но я же не оскорбляю тебя. Это похвала, Гэ-Гэ. — Не нужны мне такие похвалы. — Ты смущён? Демон перевернулся на бок, спиной к Вэй У Сяню и закрыл глаз. — Не делай вид, что тебя тут нет и ты совершенно ни при чём. Почему ты смущаешься, когда я говорю о том, насколько ты прекрасный родитель? — Я не смущаюсь. — Ты можешь рассказать это кому угодно. Но не мне. Я единственный, кто видел твоё смущение. И я могу вогнать тебя в краску прямо здесь и сейчас. Хочешь? — Ты шёл гулять. Вэй У Сянь улыбнулся, позволяя мужу поменять тему. Он бросил ему назад подушку и направился к двери. — Не прогоняй Юнру с постели. Поспи с ней. — Я не буду спать. Я буду ждать тебя. — Лучше поспи. Я в безопасности и буду близко. Ты будешь чувствовать мою духовную энергию. К тому же Белое Бедствие нам больше не угроза. Пожалуйста, отдохни. Ты в ужасном напряжении уже месяц. Ровно с тех пор, как я сделал то, что сделал… Обещай, что будешь спать. — Попытаюсь, — демон просто согласился с ним, чтобы не заставлять переживать. Основной его миссией всё это время было успокоить его, Сэль Шэна и Се Ляня. Ни к чему, чтобы один из них, самый волнительный и волнующий, сейчас снова впустил в голову ненужные мысли. — Я верю тебе, поэтому хорошо пытайся. И пусти Юнру под одеяло. Сколько ей ещё проситься? Хуа Чэн устало поднял руку и приподнял кошке край одеяла, чтобы она смогла проскользнуть внутрь. Его ужасно утомила эта кошка, но он молчал. Его бы всё устраивало, если бы она не лезла к нему. Юнру же лезла к нему постоянно… — Доволен? — Бесконечно. Я скоро вернусь. Отдыхай. Вэй У Сянь выскользнул за дверь, мягко, но плотно закрывая её за собой. В усадьбе стояла густая тишина. Ни одного лишнего звука не доносилось из её стен. Он не слышал ничего, кроме собственного сердцебиения и шагов. Немного угнетало. Быстро преодолев коридоры, мужчина вырвался на улицу, замирая сразу за порогом. Ночная прохлада окутала его. Он наслаждался ей, вслепую медленно шагая по аллее. Чем ближе он был к городу, тем отчётливее слышал, как кипела в нём жизнь. Не все заведения работали, но было ещё много тех, что не закрылись. И такие, что не закрывались вообще. Свернув в противоположную от города сторону, Вэй У Сянь направился в лес, но передумал задерживаться в нём. Изначально его план был слушать шум ветра и бесцельно слоняться между хаотичной самопосадки, но ноги повели его дальше. Мужчина вышел на тренировочном поле. Белая луна хорошо освещала пустое пространство. Осмотревшись, он был удивлён тому, насколько оно убито и вытоптано. Сэль Шэн из этого поля все соки выжал. Вэй У Сянь знал, что сын много тренируется, даже очень. Но не думал, что тренировочное поле пережило войну. Каждый цунь этой земли был ранее выщерблен, разбит. Были видны остатки кратеров, пожаров. Здесь пахло кровью и смертью. Земля была измождённой и уставшей. На ней ещё много лет ничего не будет расти. Даже трава. Одним небесам и Сэль Шэну известно сколь много существ он здесь перебил и сжёг. Вэй У Сянь преодолел поле и вышел на широкий раскидистый луг. Тут преобладал запах травы и полевых цветов. Был более приятным и располагающим. Трава высокая. Гладила и щекотала пальцы при ходьбе. Он развернул к ней ладони, чтобы насладиться этим тактильным ощущением. Это было необычно и приятно. В ночной тиши, где слышен только шум ветра и даже все насекомые давно уснули, он расхаживал из стороны в сторону, вырисовывая большие геометрические фигуры. У него не было цели. Он просто перезагружал своё уставшее сознание. Хотел прекратить доставлять Хуа Чэну проблемы и вернуться в колею. Не выкидывать фокусов, не вытворять дел. Быть поддержкой и опорой, как всегда. А не головной болью, как последний месяц. Открыв глаза в очередной раз, мужчина увидел вдали маленький яркий огонёк. Он метался из стороны в сторону. Движения были рваными, неопределившимися, несмелыми. Будто этот светлячок и сам не знал, куда летит и зачем. Вэй У Сянь двинулся ему навстречу. Ему было интересно, что это такое и почему оно здесь летает. Огонёк оказался на удивление смелым. Когда мужчина приблизился к нему достаточно близко и протянул вперёд руку, тёплый белый огонёк разлёгся на его ладони и умиротворённо лежал. — Ты знаешь, что тебя могут убить здесь? Призрачный Город полон существ, которые употребляют в пищу всё, что живое. Тебе лучше держаться на расстоянии, иначе ты можешь угодить в беду. Огонёчек заметался на его ладони, покружился несколько раз и снова лёг на приглашающее место. — Ты совсем не боишься. Это похвально, но не стоит сильно радоваться. Мир полон опасностей, на которые ты сейчас совершенно не рассчитываешь. Тебе нужно быть бдительнее и осторожнее. Белый свет вновь поднялся со своего места и принялся раз за разом кружить вокруг Тёмного заклинателя. — Как хорошо, что ты способен радоваться. Ты понимаешь, что я говорю, верно? Огонёк застыл перед лицом Вэй У Сяня и на несколько секунд замельтешил, будто давал понять, что прекрасно различает его речь. — Это забавно, — улыбнулся он, опуская руку вниз. — И что же ты здесь делаешь совсем один? Ты должен относиться к себе более внимательно. Таким маленьким и беззащитным формам жизни нужно заботиться о себе. Белый свет плавно сдвинулся с места, облетая один круг вокруг Вэй У Сяня и снова остановился у того перед лицом. Он рассмеялся, покачивая головой. — Думаешь, что ты не один, а со мной? Это очень безответственно. Найди себе укрытие. Огонёк заметался из стороны в сторону, будто осматривался и принимал решение. Он ещё какое-то время покружил вокруг мужчины и умчался куда-то в глубину степных трав. — Будь осторожен, — прошептал Вэй У Сянь и пошёл в другую сторону. Его настроение немного улучшилось. Он ещё несколько раз оборачивался в поисках огонька, но больше его не видел. Ладони гладили высокую траву, заставляя испытывать физическое удовольствие. Побродив ещё какое-то время, Вэй У Сянь принял решение вернуться домой. Так или иначе, ему стало лучше. Он получил то, что хотел. Даже познакомился с белым огоньком. Теперь можно вернуться к мужу и не вынуждать его думать о нём. Шаг обратно был быстрым и целеустремлённым. Вэй У Сянь так спешил домой, будто не видел Хуа Чэна годами и невыносимо соскучился. Он не знал, откуда взялось это ощущение, но был твёрд в намерении напомнить мужу о том, что у него неугасимые бушующие чувства к нему. Эта мысль пришла ему в голову ещё в спальне, когда Хуа Чэн поцеловал его, но в тот момент Вэй У Сянь был переполнен решимости проветрить мозги, а сейчас ему ничто не мешало. Осталось только расположить супруга к себе. Ведь Князь Демонов не прикасался к нему уже месяц. Из-за самого Тёмного заклинателя, от которого не исходило мало того, что ни капли инициативы, так ещё и не было никакой заинтересованности в инициативе Хуа Чэна. Демон с первого раза понял, что на какое-то неопределённое время нужно затянуть завязки потуже и потерпеть. Изредка он проверял обстановку, и она совершенно не менялась. Так они и прожили целый месяц. Как соседи по комнате. Весь интим, что был между ними, — это совместное, но совсем не частое омовение. И здоровый, не всегда крепкий, сон в объятиях Хуа Чэна. Их первый поцелуй в губы с тех пор состоялся сегодня. Он-то и послужил катализатором для чего-то волшебного. Вэй У Сянь прокрался в спальню, бочком проскальзывая внутрь и мягко прикрывая за собой дверь. На первый взгляд Хуа Чэн спал. Это было невозможно по нему понять в принципе, ибо никаких признаков для привнесения ясности в это состояние его жизнедеятельность не предлагала. Тёмный заклинатель ориентировался так: глазка закрыта — спит, глазка открыта — не спит. Но никто не забывает и не исключает возможность того, что он просто лежит и не подаёт виду. Вэй У Сянь немного прикрыл окна, чтобы не на распашку были, но не закрывал. Душновато… Пальцы потянулись к завязкам на ханьфу. Он подошёл к Хуа Чэну, встал над ним и медленно скользил взглядом по нему. Растрепавшиеся по всей подушке волосы, красивые, плотно сомкнутые губы, широкие раскачанные плечи, мускулистая грудь, на которой украдкой лежала маленькая кошачья душонка, и рельефный живот, с отчётливо видимыми мышцами. Далее Вэй У Сяню было не видно, ибо та часть тела была сокрыта одеялом. Это огорчало немного. Пока он рассматривал мужа, желание раздеться стало куда сильнее, чем было до этого. Одежды полетели в стороны, сапоги стояли возле кровати. Тёмный заклинатель обошёл постель и забрался на неё со своей стороны. Подполз поближе и замер перед ним на четвереньках. Всё же пытался понять, спит тот или нет. Рассуждал логично: если кошка лежит на нём, значит спит. Но это совершенно не похоже на правду хотя бы по той простой причине, что он не спал бы, пока Вэй У Сянь шатается посреди ночи один неизвестно где. Обе чаши весов были резонными и весомыми. Не знал, какой стороне отдать предпочтение и склонить чашу. — Гэ-Гэ… — чуть слышно выдохнул он, едва не касаясь губами груди. Дыхание в любом случае обдало кожу. Реакции не следовало. Вэй У Сянь предположил, что тот действительно спит и ему на мгновение стало жаль будить его, но позже он подумал, что мог бы сделать всё аккуратно и не будить его. Лента вылетела из волос, положила заколку на тумбочку и вернулась к хозяину. Подобрав на затылке волосы, она подняла их вверх, затягивая в крепкий хвост. Вэй У Сянь прижался губами к животу мужа, невесомо целуя. Скользил по коже вниз рваными движениями. Он повернул голову в сторону, проверяя выражение лица и позу Хуа Чэна. Ничего не изменилось. Значит можно смело продолжать. Хотя вряд ли он бы остановился, если бы супруг проснулся. Энтузиазма только прибавилось бы. Вэй У Сянь медленно оттянул одеяло в сторону и припал влажными губами к косточке на бедре. Язык прижался, оставляя влажный беззвучный поцелуй. Желание прихватить зубами кожу на этом участке было сильным, но мужчина справлялся с ним. Знал, что в этом случае точно разбудит его. Он закрыл глаза, отдаваясь только ощущениям. Ему не нужно зрение, чтобы в точности перемещаться по телу мужа туда, куда хочется. Он знал тело этого мужчины наизусть. Всё, что нравится, везде, где приятно. Подушечки пальцев мягко легли на бедро, постепенно прижалась и ладонь. Вэй У Сянь провёл широкую мокрую полосу по лобку и замер. Упёрся в него носом и губами, вдыхая пьянящий возбуждающий запах. Он бессознательно облизал губы, медленно выдыхая. Задумался о том, как целый месяц ему совсем не хотелось подбираться к мужу с этой стороны. И только сейчас, когда тот был так близко, не мог дождаться даже утра, чтобы дать ему выспаться. Вэй У Сянь был уверен в том, что ему хватит одного взгляда, чтобы дать понять мужу, чего он хочет от него. Но ему нужно было сейчас. Он, и правда, совсем не умел ждать. В очередной раз облизав губы, Вэй У Сянь прижался ими к основанию полового органа, осыпая беззвучными влажными поцелуями. Он переместил ладонь с бедра мужа и поставил её рядом на постель, перенося на неё вес. Вторая рука потянулась куда-то к низу собственного живота, ногам. Ладонь лёгкими движениями оглаживала внутреннюю сторону бёдер, плавно подбираясь к причинному месту. Ему было неудобно в этом положении. Тяжело удерживать равновесие и критически не хватало третьей руки, но останавливаться на достигнутом мужчина не собирался. Несколько раз двинув запястьем по своему органу, он поднёс ладонь рту, провёл по ней широкую полосу языком, параллельно вдыхая запах и обхватил пальцами сонный член мужа, отдавая ему всё внимание и ласку. Губы мягко сомкнулись на головке, вбирая её в горячий рот. Пальцы несильно сжались, двигаясь в такт с головой — помогали пробуждению. Хуа Чэн не спал. Ни тогда, ни, тем более, сейчас. Ему просто было интересно, что задумал его муж. Начало было впечатляющим, но непонятным. Сейчас же он точно понимал, чего хочется Вэй У Сяню. Демон открыл единственный глаз и уставился на позу супруга. Стоял по диагонали в не комфортном положении. Мог лечь на него грудью и уже тогда было бы значительно легче, не пришлось бы держать тело на весу. Он бесшумно поднял руку, оглаживая голую ягодицу Вэй У Сяня. Испуг или неожиданность мужа были ощутимы для Хуа Чэна. Он почувствовал давление плотно сомкнутых губ на головку. Это было резко, но приятно. Демон тихо зашипел, плавно выдыхая. — Гэ-Гэ, — обернулся Вэй У Сянь, вытирая ладонью мокрые от слюны губы. — Я разбудил тебя? Хуа Чэн спихнул с себя кошачью душонку, отправляя её на прогулку куда-то в сторону. Гладил ягодицы, поясницу, бёдра, слегка нажимал, сжимал. Тёмный глаз смотрел прямо на своего удивлённого мужа. — Не ответишь мне? — Я не спал. — Я так и знал… Зря старался… — Ты хотел не разбудить меня вовсе? Как ты себе это представляешь? — Ну… Ты бы проснулся, конечно, но я думал, что попозже. — Не буду спрашивать, что ты делаешь, так как прекрасно вижу. Но почему один? Разве со мной не будет веселее? — Однозначно будет. Но ты бы набросился на меня. А я хочу закончить то, что едва начал. — Хорошо. Я не буду отбирать у тебя конфетку, — усмешка. — Но тоже поучаствую. Ты не против? — Поучаствуешь? Хуа Чэн сел, подложил под свою подушку, подушку Вэй У Сяня, чтобы повыше было. Демон огладил икроножную мышцу и щиколотку, другая рука плавно давила на дальнее бедро, вынуждая супруга подступиться поближе к нему. Он практически перекинул Вэй У Сяня через себя, но вовремя поймал, и усадил верхом. Оттягивал за бедро на себя и давил ладонью на поясницу, заставляя склониться и выгнуться в спине. Улёгшись обратно, Хуа Чэн подметил про себя, что подушки, которые он сложил под головой, были как нельзя кстати. Высота была подходящая и удобная. Смочив губы, демон нырнул руками между ног мужа и обхватил ладонями ягодицы раздвигая их. Практически усадив Вэй У Сяня себе на лицо, язык широкой полосой прошёлся снизу вверх, останавливаясь на подзабывшем о подобных развлечениях колечке мышц. Тёмный заклинатель выгнулся в спине от неожиданности. Пальцы сжались на одеяле. Он зажмурился и прикусил губу. Еле-еле сдержал внутри себя тот непристойный громкий звук, который изо всех сил вырывался наружу. Раскрыв губы, Вэй У Сянь резко выдохнул, собираясь с мыслями. — Почему так резко? Я думал, что ты начнёшь невесомо. — Потому что ты думал, что я начну невесомо. — Что это значит? — Если я стану ожидаемым в постели — это будет очень грустно. Хочу удивлять тебя. — У тебя получилось, — выдох. — Настолько, что у меня мурашки по всему телу. — Тогда я продолжу, с твоего позволения. Губы сомкнулись на ягодице, целуя её и сразу же резко кусая. Он подбирался языком к мягкому заветному местечку. Собирался изрядно над ним потрудиться, чтобы супруг без капризов принял его несколько позднее. Вэй У Сянь настолько поймал волну омута грехопадения, что напрочь позабыл о собственном ремесле. Пока язык Хуа Чэна неустанно и неумолимо работал сзади, пальцы Тёмного заклинателя сжимали в расслабленное кольцо половой орган мужа, но ничего не делали. Демон не напоминал, а у Вэй У Сяня не было сил вспомнить о нём. Как выяснилось, он ужасно истосковался по рукам, языку, губам, прикосновениям мужа во всевозможных местах. Даже не подозревал, что настолько голоден. Всё, что он мог, это насаживаться и слегка двигаться навстречу его касаниям. Он вспомнил о том, что изначально хотел с ним сделать только тогда, когда орган в руке увеличился в объёме и запульсировал, сокращаясь. — О небеса… — скорее, как стон, нежели восклицание. — Я совсем забыл о тебе… Хуа Чэн коснулся губами ануса, проговаривая ровно перед собой. — Я не разочарован. Мне нравится, когда ты увлечён моими прикосновениями к себе настолько, что забываешь о прочем. Кончик языка надавил, едва-едва проникая внутрь. Вэй У Сянь запрокинул голову назад, выдыхая внезапный стон. Пальцы сжались, запястье плавно двинулось, напоминая о своём присутствии. — Пожалуйста… Не своди меня с ума раньше времени. Я хочу… Довести тебя до конца прежде, чем ты… Он оборвался на полуфразе, когда ладони мужа с силой нажали на его бёдра, а язык проник внутрь. Это было неожиданно и слишком приятно, чтобы закончить свою мысль. Вэй У Сянь втянул в себя воздух, забывая выдохнуть. Хуа Чэн поменял положение рук: одна отправилась обслуживать половой орган мужа, а другая гладила и придерживала ягодицу. Собравшись с мыслями, Вэй У Сянь наклонился, по широкой траектории облизал губы и принялся вылизывать член, чтобы увлажнить его и добиться комфортного скольжения, прежде чем начнёт вспоминать, как это делается. Он понемногу втягивался в процесс, но постоянно сбивался с ритма или терял его вовсе. Хуа Чэн умел и, видимо, безумно хотел довести его до крайности. Без разрешения. Вэй У Сянь мог только задаваться вопросом насколько ярко горело пламя желания в муже, ведь из них двоих только Тёмный заклинатель не хотел близости. Хуа Чэн просто не наседал на него, но это совсем не значит, что он не хотел его. А теперь добрался до запретного плода. Был беспощаден и переполнен инициативой. Вэй У Сянь хотел провести мастер-класс и удовлетворить мужа, но по факту не мог даже сосредоточиться на том, что перед ним. Его движения были вялыми и невпопад. Старался, как мог, но не получалось отвлечься от прикосновений сзади, которые забирали саму душу. Немного изменив положение рук, Хуа Чэн добрался до возможности растяжки. Его предыдущие старания не прошли даром. Палец, который он предварительно облизал, вошёл внутрь без любых уговоров и малейшего сопротивления. Вэй У Сянь вновь выгнулся, содрогаясь всем телом, но быстро вернулся к своему занятию, выдыхая горячий стон в головку члена. Вобрав её в рот, он опустился до середины, изо всех сил концентрируясь на том, что делает. Получалось, как всё время до этого… Два пальца расслабленно скользили внутри Тёмного заклинателя. Хуа Чэн разводил их в стороны, оглаживая стеночки, сводил их вместе, затем снова разводил с новым движением. Ладонь скользила по члену мужа то плавно, то резче и быстрее: подстраивалась под самоощущение темпа. В целом, Хуа Чэн делал всё правильно и максимально эффективно. Чувствовал, как периодически подрагивают ноги мужа. По его прикосновениям к себе понимал, когда надо поднажать, а когда поубавить. Внимательно следил за каждой реакций его тела и делал так, как подсказывал ему многолетний опыт с этим мужчиной. — Ты должен кончить первым. Позволь мне закончить… — заскулил Вэй У Сянь, понимая, что, если его не выпустят — он не сможет ничего сделать. Хуа Чэн целовал и покусывал его ягодицы, проговаривая ровно в разгорячённую кожу. — Закончить? — Всё так плохо? — Тебе придётся попотеть. — Я согласен. Я готов потеть и трудиться. — Разве я не даю тебе? — Не даёшь! Я не могу… Пальцы выскользнули из нутра, сразу же сменяясь горячими губами и языком, бесцеремонно проникающим внутрь. Теперь Хуа Чэн не чувствовал былого сопротивления и спокойно орудовал языком так, как хотел. Вэй У Сянь выгнулся, подаваясь навстречу этим ласкам. Он бессознательно сжал пальцы на органе мужа, явно перебарщивая с силой. — Полегче, — выдох. — Если тебе нравится держаться за него — держись, но ни к чему выдирать его с корнем. — Извини… Я… Не могу… — он отпустил орган, чтобы не делать больно и неприятно. На ласку Вэй У Сянь был не способен. Растратил всё своё внимание и органы чувств где-то по пути. Сейчас мог только содрогаться, выдыхать или выкрикивать стоны, извиняться за неспособность доставить удовольствие в ответ и умолять не останавливаться, если понадобиться. — Сосредоточься на том, что я делаю. Забудь обо мне. Я хочу, чтобы ты кончил. — Я так близок… — Поднимись. Двигайся так, как тебе нужно. Я буду соответствовать. Вэй У Сянь мог только подчиняться его словам и действиям. Он выровнялся в спине, придвигаясь поближе и поудобнее. Расставил ноги чуть шире и опустился ниже, чтобы контролировать процесс самостоятельно. — Быстрее… Запястье Хуа Чэна зашлось в необходимом, по его мнению, темпе. Пальцы крепко смыкались в кольцо, при каждом движении стимулируя головку. Побуждал её к нужной реакции. Тёмный заклинатель раскачивал бёдрами, насаживался, приподнимался. Делал всё, чтобы получить то самое удовольствие, которое ему так старательно преподнёс супруг. Это было так восхитительно, словно в первый раз ощущал подобное. Он выдохнул, закрывая глаза. Внутренняя сторона бёдер дрожала, чем вызывала у Хуа Чэна хищную улыбку. Вэй У Сянь упёрся руками в живот мужа, приподнимаясь с его лица. Спустя один томный стон горячая жидкость ударила, приземляясь на живот демона. Последний ощутил ещё несколько пульсаций, прежде чем опустошил тело и сознание мужа. Тёмный заклинатель порядка минуты не двигался вообще, лишь громко и волнительно восстанавливал дыхание. Глубоко выдохнув в последний раз, он склонился, вылизывая перепачканный живот Князя Демонов. Хуа Чэну вновь открылся прекрасный вид. Какое-то время он ждал, сражаясь с желанием, но не удержался. Кончик языка шаловливо пробежался по взволнованным и разгорячённым мышцам заднего прохода. Вэй У Сянь пискнул, убегая куда-то вперёд. Он обернулся, испуганно хлопая ресницами. Снова появилась задышка. — Зачем ты это сделал? — Ты так выпрашивал. Я не смог отказать тебе. — Это вовсе не так. Я хотел убрать бардак, что развёл на тебе. И хотел закончить то, что начал. — Сколько раз говорил тебе, чтобы ты не брал в рот всякую дрянь? — Что тогда сказать о том, где твой рот был только что? — Повернись лицом ко мне, — улыбнулся демон. Вэй У Сянь ещё не понимал, что тот хочет, но был заинтригован и готов делать всё, что ему будет сказано или приказано. Мужчина перекинул через него ногу, развернулся и перекинул её назад. Хуа Чэн гладил его от колена до живота, рассматривая прекрасное тело и красивую фигуру. Любовался всеми частями тела возлюбленного мужчины. Ловил себя на мысли, что спустя столько лет, хочет его так же сильно, как в самом начале. — Распусти волосы. Лента зашевелилась, будто по приказу Хуа Чэна, а не из-за воли Вэй У Сяня. Красный шёлк раскрутился, роняя вниз тяжёлые густые пряди. Они упали на плечи, грудь и спину. Нюй-ши скрутилась в кольца и замерла на тумбочке. — Какие ещё указания будут, мой господин? — Ты не устал? Хочешь отдохнуть? — Нет, не хочу. — Тогда, может присядешь? — просто предложил Хуа Чэн. Невзначай. — Присяду, — согласился Вэй У Сянь, растягивая уголок губ в игривой улыбке. Он демонстративно погрузил пальцы в рот, ответственно увлажняя их. Язык прошёлся по каждой клеточке кожи. Мужчина увлечённо следил за реакцией мужа. Облизав ладонь, Тёмный заклинатель увёл руку вниз, обхватывая пальцами горячий и измученный ожиданием орган. Скользил по нему, улыбаясь Хуа Чэну. — Смотришь так, будто жаждешь, чтобы в этом рту были не пальцы, а ты. — Может и так. — Но ты не дал мне этого сделать. Ещё и дрянью его обозвал в какой раз. — Предполагаю, что сейчас ты больше склонен ощутить его не во рту. Я ошибаюсь? — Кто знает. — Ведь это ты пришёл ко мне. Посреди ночи. Возбуждённый, как кошка в течку. Вэй У Сянь добился необходимого скольжения, занял положение ровнее и удобнее. Вдохнул и плавно опускался на член, придерживая его пальцами. — Только не дури, прошу тебя, — выдох. — Я завёлся от поцелуя с тобой. Прошёлся, развил эту мысль и вернулся воплощать её. Он приподнялся, вновь плавно опускаясь. Тесновато, узковато. Нужно больше времени, чтобы привыкнуть. — Хотел меня изнасиловать во сне? — Хотел. И обязательно бы сделал это. Помолчи. Мне так тяжело войти. — Больно? — Немного. Сопротивление. — Не прикладывай усилий. Я не спешу. Давай я лучше растяну тебя. Возьмём масло. — Есть? — Есть. В тумбочке. Слезай, — Хуа Чэн приподнялся на локтях, но Вэй У Сянь выглядел так, словно у него были свои мысли на этот счёт. — Ляг. Я сам справлюсь. — Не надо. — Спокойно. Я всё сделаю. Он потянулся вперёд, открыл тумбочку и, пока шарил в ней рукой, попутно увлёк мужа в поцелуй, чтобы успокоить его бесконечный талант переживать за него. Выудив пузырёк, мужчина вернулся на место, присаживаясь на ноги. Пробка щёлкнула, вылетая. Скользкая жидкость полилась на головку члена. Вэй У Сянь сразу ловил её рукой, обволакивая сто процентов пространства. Смотрел на реакцию мужа, когда скольжение достигло уровня, при котором ничего нигде не цепляется. По выдоху он понял, что супруг доволен. Вылив ещё немного содержимого пузырька себе на пальцы, он поднялся на колени, выгнулся в спине и ввёл их внутрь, прикусывая губу. Вэй У Сянь действительно истосковался по занятиям любовью с Хуа Чэном. Предвкушал чувство заполненности каждую миллисекунду. Придвинувшись обратно, он поставил пузырёк на пол, ещё несколько раз провёл пальцами по члену мужа и с новыми силами опускался на него. В этот раз пошло гораздо легче и приятнее. Он запрокинул голову назад, чуть приподнимаясь и опускаясь снова глубже. Демон сжал пальцы на его бёдрах. — Только аккуратнее, Вэй Ин. Месяц прошёл. — Я знаю. Но ты так подготовил меня, что всё будет отлично. — Знаю я тебя. — Помолчи… Он убрал руку, перемещая обе ладони на живот. Вэй У Сянь упёрся в живот мужа, прикрывая глаза. Плавно двигался, раскачивая поясницей. Это уже было прекрасно, но недостаточно. Без помощи Хуа Чэна будет несколько трудно. — Ты не мог бы…? — Ты сказал, что сам всё сделаешь. — Толкнись. — Не стану. Я сделаю тебе больно. — Совсем чуть-чуть. Это не страшно. Я хочу, чтобы ты сделал это. — Вэй Ин… — Я знаю, что говорю. Ну же, помоги мне. — Подожди ещё немного. Дай себе привыкнуть. — Толкнись, Гэ-Гэ! Это звучало громко и даже устрашающе. Хуа Чэн переместил ладони на бёдра, нажимая на них и одновременно толкаясь внутрь. Эффект был потрясающим. Вэй У Сянь вскрикнул, но по глазам было видно, что доволен. Он выпрямился в спине, смакуя это ощущение. — Глубоко… И так приятно… Позволишь мне удовлетворить тебя? Демон смотрел на него из-под полуприкрытого века. Ему и самому было безумно приятно, но сегодня он старался быть бережнее и осторожнее. Моральная травма, плюс отвыкшее тело. Хотел пожалеть его, но Вэй У Сянь не очень хотел, чтобы его жалели. — Я дам тебе несколько минут. А затем продолжу так, как считаю нужным. Вэй У Сянь хищно облизнулся, улыбаясь и закрывая глаза. Он занял удобное положение и приступил к делу. Не хотел тратить попусту выделенное ему время. — Не надеюсь на твоё снисхождение. Извини, что заставил ждать. Хочу быть наказан. Окунулись с головой в безумие и всё получилось как нельзя лучше. Все были довольны, кроме кошки, которая пребывала в шоке от увиденного. Она привыкла, что ночи проходят тихо и спокойно. Оба её кожаных тела спят в обнимку и не выпендриваются, а сейчас она стала свидетелем чего-то странного. Сидела недалеко от кровати и с интересом наблюдала за разворачивающейся картиной. Когда стоны, рывки на себя, хватания за волосы, грубые страстные поцелуи закончились, а им на смену пришло у кого второе, у кого первое семяизвержение, бешеное сердцебиение Вэй У Сяня, довольное выражение лица и рваное дыхание, Хуа Чэн понёс его на руках купальню, завернув в простыню. — А водичка-то… Не огонь… — Совсем? — Ну… Потрогай. Хуа Чэн присел, ныряя пальцами в набиравшуюся каменную чашу. Недолго побарахтавшись в воде, он вытащил руку, стряхивая брызги обратно. — Значит, Инь Юй не проследил за котлом. Вода есть — соответственно это не проблема системы подачи воды. Это кто-то не удосужился проследить за дровами в котельной. — Но сейчас время-то не детское. Я думаю, он всё сделал, но они просто прогорели, и вода остывает. — Может и так. Но вообще так быстро не должна. Вымыться всё равно нужно. В масле спать — такое себе удовольствие. — Чуть тёплая… — поёжился Вэй У Сянь, присаживаясь на край каменной чаши. Одна нога опустилась в воду, смакуя. — Бр-р-р… С тобой в постели было жарко, но сейчас даже не тёпленько. — Значит не будем барахтаться. Быстро вымоемся и пойдём обратно. — На ручках, — исправление неточности. — Естественно. Как пожелаешь. Хоть верхом. — Верхом я сегодня уже посидел. — У тебя прекрасные навыки верховой езды. Хуа Чэн улыбнулся ему, спускаясь в длинную широкую чашу и погружаясь в воду. Он сел, стягивая с края Вэй У Сяня. Усадил на бёдра, спиной к себе. Обнял и мягко поцеловал в голое плечо. — Холодно? — Ну… С тобой лучше. — Давай я вымою тебя. — Совсем не полежим? — Тебе же холодно. — Не долго. Чуть-чуть. Демон отпустил его, вытянул вперёд ноги и опустился под воду, прижимаясь спиной к едва тёплому камню. Он поднял руки, приглашая. — Ну давай. Вэй У Сянь обернулся, выбирая траекторию, по которой бы ему хотелось примоститься на мужа. В итоге он просто лёг на него, откидывая голову на его плечо и поцеловал в подбородок. Хуа Чэн сразу же обнял свою ледышку и грел. Они лежали в тишине, наслаждаясь обществом друг друга. После перерыва в интимной жизни демон думал о том, что подобные паузы даются ему тяжело. Это не самый длинный их перерыв, но самый волнительный. Хуа Чэн даже не знал, когда это может закончиться. В любом случае, он бы ждал столько, сколько было бы нужно Вэй У Сяню. В объятиях мужа было комфортно. Вода тёплая, плюс Хуа Чэн. Если не шевелиться — то вполне себе. Не предел мечтаний, но и жаловаться не на что. Однако это ровно до тех пор, пока Вэй У Сянь не пошевелился в воде. Мурашки покрыли его кожу. Он поморщился, ёрзая на месте. Постепенно демон начал ощущать мелкую дрожь в теле возлюбленного. — Замёрз? — Чуть-чуть. — Почему молчишь? — Не хочу уходить. — Мы продолжим с того же места в постели. Я могу обнимать тебя где угодно. — Ну ладно. Тогда я за корнем. Вэй У Сянь поднялся на ноги, подошёл к другому краю чаши и потянулся к мыльному корню. Чуть-чуть не доставал. Совсем капельку. Варианта было два: тянуться до тех пор, пока он либо не достанет, либо не упадёт; вылезти из чаши, взять корень и вернуться обратно. Но он не ищет лёгких путей. Хуа Чэн с интересом наблюдал за разворачивающейся прямо перед собой картиной. Мало того, что его муж совершенно нагой стоял в занимательной позе ровно у него перед носом, потянуться только надо… Так ещё и ногу задрал, чтобы удержать равновесие. Нога — это призыв к действию. Хуа Чэн повернул голову, обхватил лодыжку пальцами и в ту же секунду укусил Вэй У Сяня за пятку. Тот взвизгнул, рассмеялся и упал в воду, но предварительно всё же ухватил такой желанный и недостижимый мыльный корень. — Сдурел? — Я не виноват. — Само собой. Я не хотел мочить волосы. — Они короткие. — А вот и не правда! Они уже сильно отросли. — Нет. — Не букай. Вымоешь меня? Вэй У Сянь отдал мужу добычу, развернулся спиной и сел на колени. — Если ты будешь сидеть в воде, я не смогу тебя намылить. — Где ты хочешь меня мылить? — Везде? Разве мы не моемся? — Конечно, — он улыбнулся, поднялся на ноги, и наклонился вперёд. Ладони упёрлись в контур чаши. Это вторая провокация, которую претерпевал Хуа Чэн за весьма короткий промежуток времени. Он подался лицом вперёд, целуя мокрую ягодицу. — Что ты хочешь? — О чём ты? — Вэй У Сянь обернулся через плечо. — Моемся мы обычно не так. Ты крутишься передо мной. Так, словно чего-то хочешь, но не говоришь. — Ты жаловался, что я сижу в воде. Я встал. Теперь ты можешь достать куда угодно. Почему ты решил, что я чего-то хочу? — Потому что знаю тебя не первый день. Ладонь вместе с мыльным корнем скользнула между стройных ног Вэй У Сяня. Демон мылил половой орган, параллельно тщательно выглаживая его. Предполагал с самого начала зачем Вэй У Сянь тянул время в воде и зачем вообще было это шоу. Корень упал в воду, но мыльная ладонь осталась на месте. Плавно двигалась в однообразном темпе и скучном направлении. Вторая рука выловила корень и мылила ягодицу, пока губы выцеловывали вторую. — Ты не сопротивляешься. — А должен? — Ты разве не хотел просто вымыться? — Но ты моешь меня. Разве нет? — Да. Другая мыльная ладонь проникла между ягодиц. Пальцы не делали ничего, кроме того, что мыли. Подушечки пальцев изредка нажимали на мягкое податливое колечко, но внутрь не проникали. Вэй У Сянь в целом реагировал спокойно. Не выдавал себя. Но изредка Хуа Чэн различал выдохи и небольшие подрагивая, однако ничего более. Лица супруга ему было не видно отсюда. — Ты замёрз? — с небольшой насмешкой. — С чего ты взял? — Твои ноги. — Что с ними? — Они дрожат. — Это от удовольствия, глупый, — усмехнулся Вэй У Сянь. — Не думал, что ты признаешься. — Я поймал тебя. — Да, ты поймал меня. И что дальше? — Разве у тебя нет начертаний маршрута? — Я хочу знать, чего хочешь ты. — Пока что мне всё нравится. Хуа Чэн потянул его за бедро на себя, усаживая себе на грудь с правой стороны. Глубины чаши хватало, чтобы мыльные части тела Вэй У Сяня погрузились в воду. Демон прижал губы к боку супруга, оставляя влажный поцелуй и слабый укус на белой коже. — Тебе не хватило, мой хороший? — Мне? Это ты начал крутиться передо мной, Вэй Ин. Но раз уж ты спросил, то да, мне не хватило. Мне всегда тебя мало и будет мало. Вэй У Сянь положил мокрую ладонь ему на голову, мягко поглаживая и запуская кончики пальцев к корням волос. Демон вымыл мыло со всех мест, где оно было, и принялся сверху-вниз поглаживать бёдра мужа. Тёмный заклинатель какое-то время смотрел на него и не предпринимал никаких попыток к чему-либо, но вскоре ему стало интересно проверить обстановку под водой. Он склонился в сторону, запуская руку глубоко в воду. Ладонь точно приземлилась туда, куда целилась. Вэй У Сянь улыбнулся, сжимая пальцы, но сразу же отпустил орган и выровнялся. — Что тебя завело? Почему ты такой твёрдый? — Ну… То там посмотрел, то здесь потрогал. — Тогда почему бездействуешь? — Жду инициативу. Мне понравилось, как было до этого. Думал, что ещё немного тебя подразню и ты сам набросишься на меня. Например, здесь… Демон завёл пальцы между бёдер мужа и по небольшой траектории, круговыми движениями оглаживал нежную кожу. — Здесь. Он повёл пальцы выше, касаясь расслабленного тёплого колечка. Подушечки пальцев легко надавили, с лёгкостью проникая внутрь. Совсем на чуть-чуть. По первую фалангу. Вэй У Сянь выдохнул, чуть выгибаясь в пояснице. — Или здесь. Другая ладонь обхватила член, большим и указательным пальцами сжимая головку. Лёгкие обратно-поступательные движения стимулировали только её, совсем не уделяя внимания остальной части. Вэй У Сянь облизал губы, запрокинул голову назад и круговым движением размял шею. — Ну хорошо. Ты меня убедил. Я готов наброситься на тебя. — Пока что ты сидишь на мне. Не вижу рвения. — Я хочу кое-чего определённого. Из того положения, в котором я хочу оказаться — мне не наброситься на тебя. Я уступаю это право тебе. Моя роль лишь в том, чтобы привлечь тебя к ремеслу. — Звучит интригующее. Я весь внимание. Вэй У Сянь поднялся с его груди, развернулся лицом и опустился в воду. Ладонь быстро нашла причинное место, мягко сжимая. Запястье зашлось в медленном плавном темпе. Он припал к губам мужа, кусая и вылизывая нижнюю губу. — Хочу тебя разозлить, — шёпот в губы. — Не стоит. Не сегодня. — Согласен. Но так хочется. — В другой раз. — Не жалей меня, Гэ-Гэ. — Ты заставил меня ждать. — Это было тяжело? — Невыносимо. — Покажи мне. Хуа Чэн поднялся на ноги, развернул супруга к себе спиной и сочно шлёпнул по мокрой ягодице. Звонко, мелодично. Ладони нажали на плечо и поясницу, наклоняя и выгибая мужа так, как ему было нужно. — Упрись в край и крепко держись. — Хорошо, — он поёжился, широко улыбаясь. Ему нравилось, когда Хуа Чэн был переполнен инициативой и отдавал распоряжения. Вэй У Сянь всегда охотно выполнял их, ведь после указаний всегда происходило нечто волшебное. Он поставил обе ладони на край каменной чаши, изо всех сил цепляясь за неё подушечками пальцев. Выгнул поясницу и развёл ноги шире, приглашая. — Ты хорошо себя чувствуешь? — Будет куда лучше, когда ты войдёшь и перестанешь беспокоиться обо мне. — Это то положение, в котором ты хотел оказаться? — Да, — томный выдох. Во время, когда должен был прозвучать ответ, два пальца без предупреждения вторглись в приглашающее нутро. Вэй У Сянь ещё совсем не успел обрести привычную упругость мышц, но успел отвыкнуть от этих прикосновений. Он вильнул бедром, вынуждая Хуа Чэна дотрагиваться до него внутри. Всеми силами выпрашивал без слов. Демон наклонился, прижимаясь языком к позвоночнику и вёл тонкую полосу вверх. Одна ладонь крепко сжала бедро мужа, а другая выскользнула из нутра, сдвинула вниз крайнюю плоть. Головка упёрлась в ягодицу, съехала ниже и прошла между бёдер, толкаясь в пустоту. Это было сделано намеренно. Хуа Чэн выровнял направление и остановился. Едва-едва нажимал. Вэй У Сянь распахнул глаза, расслабил плечи и опустил голову. Ждал. Ждал. Ждал… — Почему ты остановился? — Хотел посмотреть, как долго ты продержишься, прежде чем спросишь. — Ну ты… — Сведи ноги вместе, — усмешка. — Но тогда ты выбьешь меня. Я не удержу равновесие. — Я буду держать тебя. Сведи ноги вместе. Вэй У Сянь подчинился, плотно смыкая бёдра. — Не заставляй меня повторять дважды. — Больше не буду, — улыбка. — А ты что, злишься? Хуа Чэн плавно, но быстро вошёл внутрь, одновременно перехватываясь второй рукой за свободное бедро. Вэй У Сянь выгнулся, резко выдыхая. Какой-то рваный звук вырвался из горла, сразу же растворяясь в звуке хлопка от их тел. Он невольно подался вперёд от толчка, но супруг удержал его, как и обещал, сразу же возвращая назад. Ощущения были не такими, как до этого. Были ярче и приятнее. Сведённые вместе ноги определённо делали своё дело. Хуа Чэн прекрасно разбирался в тонкостях физиологии и принципах действия любовного процесса. Демон ровными медленными и глубокими покачиваниями поясницы вытягивал из супруга различные звуки, которые ласкали его слух. Чаще всего это были неравномерные хриплые выдохи, но он только начал. Энтузиазма и силы в нём было через край. Хоть отбавляй. Держал плавный неспешный темп. Точно знал угол, при котором Вэй У Сянь чаще всего начинает скулить и умолять, скорость, с которой стимуляция становилась наиболее эффективной, и время, которое необходимо, чтобы довести его до истеричного состояния. Так, чтобы слёзы собирались на нижних веках. Локоть невольно подкосился. Вэй У Сянь поймал себя, едва не клюнув носом в каменную кладку. Держаться на руках становилось всё труднее. Хоть движения мужа и не были резкими, но он всё равно терял равновесие. Он выдохнул, оборачиваясь через плечо. — Тебе нужно позаботиться… Член проник на всю длину, замирая под другим углом. Хуа Чэн приподнял поясницу вверх, собирая все приятные ощущения со стеночки и разом отдал их своему мужу. — …обо мне… — Что ты хочешь? Он склонился, упираясь лбом между лопаток Вэй У Сяня. Жаркий выдох на прохладную кожу. Губы невесомо коснулись позвоночника. — Чтобы ты лучше держал меня… Хуа Чэн отпустил бёдра. Одна рука обвила талию и живот, а другая грудь и плечи. Он выровнял его, прижимая к себе и одновременно совершая единственное глубокое движение. Они оба выдохнули от удовольствия. Вэй У Сянь вцепился обеими руками в предплечье мужа, а Хуа Чэн впился зубами в шею. Отпускать не собирался, только сильнее сжимал. Мучительный стон заполнил пространство, разрывая его. — Прогнись, — шёпот в травмированную кожу. — Ты прижимаешь меня. Как мне…? — Постарайся. Вэй У Сянь прижался к нему ягодицами, выгибая поясницу. Ещё один укус пришёлся в то же самое место. Это было больно и приятно одновременно. Он не мог определиться, что больше приводит его в трепет: боль или удовольствие? — Так? — откидывая голову назад и закрывая глаза. — Умница. Пальцы демона сжались на теле мужа. Угол и темп изменились. Движения стали грубыми и резкими. Быстрыми, агрессивными, переполненными желания или томящейся целый месяц внутри страсти. Вэй У Сянь облизал ладонь и опустил одну руку вниз. Больше не мог игнорировать ноющее давление внизу живота. Оно щекотало и отвлекало его. Ладонь крепко сжалась на члене, сразу набирая тот же темп, с которым двигался Хуа Чэн. Он прикусил губу, отворачиваясь в сторону. Зубы супруга впились в плечо. Вэй У Сянь сжался в плечах, издавая звук, напоминающий скулёж. Демон отпустил кожу, заботливо вылизывая её. — Больно? — огнём по молочно-белому фарфору. — Да… — Извини. — Ещё… Он вновь укусил его, но в этот раз за шею. Тёмный заклинатель выдохнул его имя. Голос сорвался на хрип. В горле пересохло. Он облизал губы, сглатывая. Пальцы сжались на его предплечье, ногти впивались в кожу. Хуа Чэн знал, к чему это. — Ещё рано. Потерпи. — Не могу. — Жди! Вэй У Сянь зашипел, сжимая пальцами головку и прекращая любые движения. Это было невыносимо мучительно и тяжело. Он не мог больше ждать, но повиновался. Так говорил Хуа Чэн, значит, так нужно. — Кончишь раньше времени — растерзаю. Низкий, бархатный голос супруга разливался вибрациями в крови по всему телу. Тёмный заклинатель опустил голову, впиваясь зубами в предплечье. Ему же нужно было как-то отвлечься от невыносимого ожидания. Вкус крови ударил по рецепторам во рту. Он проглотил алую жидкость, но зубы не размыкал. Очередная волшебная волна наслаждения пронзила его тело, набирая обороты где-то внутри, отдавала в поясницу, звенела в позвоночнике и растекалась дальше по телу. Вэй У Сянь сильнее сжал зубы, закрывая глаза. — Жди. Он отчаянно закивал, сильнее сжимая пальцы на головке. Сражался со своими порывами, как мог. Зажмурился и концентрировался только на том, чтобы не кончить раньше разрешённого времени. Каждое новое движение Хуа Чэна в нём вызывало бурю эмоций, которым Вэй У Сянь не мог найти применение. Хоть какую-то щёлочку, чтобы выпустить их, дать волю. Под ресницами собиралась влага. Голова кружилась. Колени дрожали. Ноги подкашивались. Он всхлипнул. Этот звук был так хорошо различим для уха Князя Демонов. Хуа Чэн прекрасно знал, что это такое. Уголок губ дрогнул в улыбке. Мужчина отбил руку супруга с члена, забирая эту заботу на себя. Пальцы обхватили головку, туго сжимаясь на ней. Ещё несколько резких глубоких движений внутри, в совершенном резонансе с запястьем. Хуа Чэн на мгновение застыл. Горячее семя выстрелило внутрь. Вэй У Сянь пискнул, выгибаясь в спине. Кровь из предплечья потекла вниз, капая в воду. Демон продолжил двигаться, но гораздо медленнее и аккуратнее. Пальцы окрасились в белёсый цвет. Тягучая вязкая жидкость каталась по члену и пальцам. Он выдохнул, упираясь лбом в плечо Вэй У Сяня. Все отголоски сладкого оргазма понемногу утихали в их телах. Они стояли неподвижно до тех пор, пока Хуа Чэн не нашёл в себе достаточно самообладания, чтобы вернуться в реальность. Губы коснулись плеча, целуя разгорячённую кожу. Он пошевелил рукой, пытаясь отцепить зубы Вэй У Сяня из неё, но это было безуспешно. Муж совсем не ослаблял сжатие челюстей. — Вэй Ин? — ласково-ласково, прямо на ушко. Тёмный заклинатель всхлипнул в очередной раз. Дрожь в бёдрах была такой сильной, что Хуа Чэну пришлось крепче прижать его к себе. Был уверен, что, если не удержит его, тот просто рухнет на колени. — Отпустишь? Он кивнул. Через усилие воли Вэй У Сянь разжал челюсти. Кровь вместе со слюной потекла вниз по руке Хуа Чэна. Он откинул голову на плечо мужа. Дрожал и тяжело дышал. — Ты в порядке, Вэй Ин? В ответ ему ещё раз кивнули. Медленно, неуверенно. Демон смотрел, как его собственная кровь стекает по губе мужа. Хотел вытереть, но одна его рука крепко держала Вэй У Сяня за талию, а другая была перепачкана семенем. Он подумал, что аккуратно вытрет ребром ладони. Отпустив член супруга, Хуа Чэн поднёс пальцы к его губам. Тёмный заклинатель внезапно открыл рот, облизываясь. Демону пришла в голову другая идея. Он погрузил пальцы в горячий рот, играясь с языком. Его радостно и гостеприимно встретили там. Вэй У Сянь дочиста вылизал пальцы мужа, жадно заглатывая воздух ртом. Это заняло время, а дрожь в его теле всё не унималась. Он всё так же молчал и даже не открывал глаз. Это даже начало напрягать Хуа Чэна. Демон только сейчас выскользнул из него. Этот жест был сопровождён очередным всхлипом Вэй У Сяня. Его заботливо развернули лицом к себе, удерживая практически на весу. — Стоишь? Тёмный заклинатель коротко кивнул, опуская голову. — Вэй Ин… Посмотри на меня. Он отрицательно качнул головой, поджимая губы. Снова издал какой-то жалобный полувсхлип-полустон. Хуа Чэн обнял его одной рукой за талию, а другой гладил по щеке. — Посмотри на меня, пожалуйста. Вэй У Сянь нехотя приоткрыл глаза, фокусируясь на тёмном, переполненном любовью взгляде. Из обоих век по щекам покатились две солёные полосы. Хуа Чэн улыбнулся, слизывая одну из них. — Настолько хорошо? — Мгм, — он заскулил, обнимая мужа за шею. Повис на нём, вцепившись мёртвой хваткой. — Ты умница. Смог дождаться. Устал? — Мгм. — Я быстро вымою нас и отнесу тебя в постель, хорошо? Он в очередной раз что-то проскулил ему в плечо, расслабляя руки. Хуа Чэн быстро вымыл их обоих, смывая с тел следы их любви, вымыл семя из нутра мужа, остатки беспредела с чаши, завернул в простыню и вернул любимого мужчину назад в спальню. Тёмный заклинатель чувствовал себя расслабленным, счастливым, но уставшим. Хотел завернуться в объятия мужа и спать как минимум до обеда. Естественно, вместе с ним. Не был согласен отпускать его раньше. У него уже появились силы и способности к диалогу. Он мог думать и складывать слова в предложения. Бёдра, правда, всё ещё дрожали, когда он хотя бы чуть-чуть напрягал мышцы ног. Но это было приятно. Он как раз собирался начать уговаривать мужа провести день в постели и ничего не делать. — Гэ-Гэ, у тебя есть завтра работа? — Сегодня. — Я ещё не спал, значит завтра. Есть? — Немного. — А ты мог бы сделать её послезавтра? — А что ты хочешь? — Чтобы ты пролежал со мной в постели весь день. Брал, брал, брал и ещё раз брал. — Ты думаешь, что выдержишь такой марафон? — Пф… Сам-то осилишь? — Хочешь, значит, убедиться, да? — Хочу. Убеди меня. Хуа Чэн усмехнулся, бросая на мужа многообещающий взгляд. Он поставил его на ноги возле кровати. Намекал на то, что нужно поправить постель. Вэй У Сянь понимал его без слов. Этим они и занялись. Каждый со своей стороны. И казалось, ничто не способно испортить эту ночь, которая практически достигла утра, но… — Вэй Ин. — Да, любимый? Ты принимаешь поражение? — Что это такое? — он махнул головой на постель. — Что? И что это такое? — А ты не в курсе? — Понятия не имею. — Эта бестолковая кошачья душонка решила, что моя половина постели — её туалет! Вэй У Сянь подошёл ближе, разглядывая пятно на простыни. Он рассмеялся, хватаясь за живот. — Гэ-Гэ! Это точно любовь! — Любовь?! — Я думаю, она ревнует тебя ко мне. Это сделано в отместку. Ты слишком много времени уделяешь мне и слишком мало ей. Особенно сегодня. Она разочарована в тебе. — Где она? Я убью её, — он осматривал спальню, выискивая этот любвеобильный комок кота. Вэй У Сянь наскочил на него, обнимая за шею и целуя в губы. Гладил обеими руками по затылку. — Успокойся. Ты же знаешь, что тебя она любит больше, чем кого-либо в Райской усадьбе. Это видно невооружённым взглядом. Она всегда к тебе тянется, стремится быть ближе и радуется тебе так, как никому. Не злись на неё. — Вэй Ин, этот кот раздражает меня. — Это кошка. И она очень любит тебя. — А я её — нет. — Её можно понять. Она в обиде, что ты любишь меня, а не её. — Если я буду любить её в подобный способ, как только что тебя — она не будет рада. — Ты её насквозь пронзишь, Гэ-Гэ, — смеялся Вэй У Сянь, плотнее прижимаясь к нему. — Я не увлекаюсь подобным. — Выдохни. Кровать большая. Поспишь с моей стороны, а я по центру, ближе к тебе. Как проснёмся решим эту проблему, хорошо? — Хорошо. Хуа Чэн соглашался… А что ему ещё оставалось делать? Он не видел другого выхода. Вэй У Сянь стоял за кошку горой и всегда защищал её. Что бы эта кошачья душонка ни вытворила…

❤❤❤

Разгадать загадку составило не так много труда, как изначально предполагала Цинь Шань. Она переживала, что ей не хватит ума, чтобы понять то, что хотел передать ей Вэнь Нин. Однако едва она пришла на работу на следующий день, смысл фразы становился ей всё яснее. Она поняла сначала вторую часть шифра и через несколько дней первую, когда резной розовый журавлик попался ей на глаза. Несмотря на то, что она поняла, где искать — не искала, так как точно понимала, что в послании зашифрована дата, когда нужно посмотреть. Цинь Шань терпеливо справлялась со своим заданием, хоть и была до смерти заинтригована. Жаль только не могла умереть, если не постараться изрядно. Но это другая история. Девушка вытащила заколку из каштановых волос и разложила её на ладони. Внимательно рассматривала её грубые и неровные контуры. Если не присматриваться сильно, то изделие было красивым. Было видно, что в него вложена душа и океан труда. Вэнь Нину было тяжело вырезать эту заколку в силу того, что там нужна ювелирная работа, ловкость рук, гибкость пальцев. А у Призрачного Генерала не было такой возможности. Пальцы не слушались его. Вырезать журавлика было целым испытанием для него. У него ушёл не один месяц практики, чтобы вырезать этого журавлика. И более сотни попыток, пока он смог более-менее приловчиться к инструменту и вынудить свои пальцы слушаться так, как ему было нужно. Хотя бы чуть-чуть… Был вариант попросить кого-то помочь, или купить украшение, но мужчина был и без того тотально расстроен своими возможностями в виде мертвеца, чтобы опускаться до покупки или чужой помощи. В итоге он сделал эту заколку. Довёл до состояния, при котором её можно было бы подарить и даже носить, однако, если присмотреться, то хорошо видны грубые и неточные срезы, плохо вырезанные маленькие детали. Единственное, что было идеально в этой заколке: цвет. Ему удалось выкрасить её и вывести все детали без изъянов. Цинь Шань знала, что он сделал её сам. Он не сказал, но она имела представление о движениях Вэнь Нина. К тому же купить такое изделие в Призрачном Городе не представится возможным. Это ей было хорошо известно. Однако, он мог купить её в любом другом месте. Вэнь Нин свободно покидал Призрачный Город когда хотел, или когда была такая необходимость. Но эту заколку никто не продавал, и тем более — никто не покупал. Девушка вращала её в пальцах, в который раз рассматривая. Массивная, но аккуратная деревянная заколка была больше её ладони. Она бы никогда такую не купила себе. Тем более такого цвета. При вручении, когда Цинь Шань в своей не до конца воспитанной и вежливой манере спросила, почему он выбрал такой ужасный цвет, Вэнь Нин, с огромным трудом улыбнулся ей, и ответил, что этот цвет очень нежно и гармонично сочетается с цветом её волос. Больше она не выпендривалась и ей стало стыдно за своё хамство. И пускай она не носила её так часто, как могла бы, но заколка всегда была у неё на виду. Более того, Цинь Шань надевала её всякий раз, когда они куда-то вместе ходили. Просто таких случаев было очень мало. Так или иначе, манеры, поведение и отношение Вэнь Нина напомнили ей о том, что она не всегда была такой, какой являлась сейчас. Годы жизни среди призраков, по призрачным законам, среди людей, от которых она была не в восторге. С ремеслом, которое было ей в тягость, но она больше ничего не умела. Сражаться, обращаться с книгами и заниматься дешёвой продажной любовью. И большие деньги, о которых она рассказывала Вэнь Нину, существовали только в её голове. То, что она получала здесь, отвечая головой за конкретные секции — не идёт ни в какое сравнение с тем, чем ей приходилось довольствоваться в публичном доме. Она стала лучше одеваться, лучше разговаривать, лучше вести себя. Перестала хамить на каждом шагу, вспомнила, что умеет извиняться и проявлять не только негативные или должностные эмоции. Что умеет веселиться и развлекаться. Дарить радость другим и получать удовольствие от жизни. Он напомнил ей, что она может оставаться человеком, будучи какой угодно расы и сословия. Ей всего-то нужно быть самой собой и не поддаваться влиянию окружения и тяжёлым воспоминаниям. Ведь каждый из них, так или иначе пережил ужас. Кто-то в большей мере, кто-то в меньшей. Особенно это касалось людей, которые проживали в Райской усадьбе. У каждого, из живущих там, ранее были проблемы, которые ни в какое сравнению не идут с её собственными жизненными обстоятельствами, но все они не растратили способность оставаться людьми. Радоваться, любить, уважать, стремиться… Единственный, кому повезло больше остальных — это Сэль Шэн. Он не испытал в своей жизни столько бед и горя, как все остальные. Однако в этом есть немалая заслуга Хуа Чэна, Вэй У Сяня, Инь Юя и Вэнь Нина. Они все оберегали его. Кто-то с самого детства, кто-то — как смог. Но так или иначе, Сэль Шэн всегда имел надёжный тыл. Едва ли не с самого рождения. Коего не было ни у кого из тех, кто защищал его. Цинь Шань много знала о Вэй У Сяне. Ей рассказывал Вэнь Нин. Когда она вспомнила, как нужно разговаривать, он начал рассказывать ей о себе. Его история была пронзительной и интересной. В ней было много боли и несправедливости. Однако она с благодарностью выслушивала каждый раз, как он решался что-то ей рассказать, или когда она просила его об этом сама. Призрачная дева в полной мере осведомлена о том, кто такой на самом деле молодой господин Призрачного Города. Знала, что он Вэнь Юань. Знала, как он оказался здесь. О Лаунь Цзан, о стремлении мирового господства клана Вэнь, о проигранной войне, о Вэнь Цин. О многом, или обо всём, что знал Вэнь Нин, он рассказывал ей. Годами порционно делился своей жизнью. Да, она заново научилась просить и не бояться быть осуждённой или осмеянной за свой интерес. Вэнь Нин всегда с трепетом и ответственностью подходил к её вопросам. Видел, что это жертва для неё, и даётся ей тяжело, поэтому отдачу давал настолько мощную, на какую только был способен. Он научил её, что она способна любить. Солнце, луну, день, ночь, сияние радуги, звук тишины, журчание воды, скрип деревьев, шелест листвы, касания ветра, запах цветов, треск огня, раскаты грома, шум дождя, пение птиц, стук сердца, топот копыт, голоса животных, вибрацию шёпота в крови… Цинь Шань сжала заколку в руке до скрипа, закрыла глаза и сильно зажмурилась. Сила, с которой она сжимала журавлика в руке, вызывала боль в сухожилиях предплечья. Она не позволяла себе проливать слёзы, ибо была сильной. Или наоборот — слабой. Ибо думала, что слёзы — это удел маленьких девочек и показатель бессилия. Но внутри всё уже давно умылось океанами соли. Тёплая ладонь мягко опустилась на плечо, чуть сжимаясь. Это не его ладонь. Не то прикосновение, не та температура, не то ощущение. Она бессознательно стряхнула её со своего плеча. — Дева Цинь. Она опомнилась. Где она, что делала, чья это рука могла быть и ещё много сопутствующих. Цинь Шань обернулась, убирая руку с заколкой за спину. — Господин Инь, — она поклонилась. — Извините, я задумалась. Потерялась в пространстве и времени. Не хотела показаться грубой. Прошу меня простить. — Не стоит, — улыбнулся он. — Чем я могу Вам помочь, господин? Вам нужна какая-то книга? Отчётность? Список? Я мигом всё найду или подготовлю. Инь Юй прошёл мимо неё к одному из высоких стеллажей и огладил пальцами полку. К его огромному удивлению, на полках не было ни пылинки. — Почему ты всё ещё здесь? Твой рабочий день уже закончился. — Я задумалась. Вот и… — Ты обманываешь меня. Другие может и не способны этого заметить, потому что не ставят себе подобное за цель, но следить за усадьбой много лет моя работа. — К чему Вы клоните, господин? — Я знаю, когда ты приходишь. Знаю, когда ты уходишь. Знаю, где ты ходишь и когда. По моим подсчётам, ты не уходила из библиотеки уже больше недели. Что ты здесь делаешь, Цинь Шань? Девушка опустила взгляд. Ответить было совершенно нечего. Она действительно давно не возвращалась домой. Её тело бессмертно и жизнедеятельность будет функционировать без сна, еды, воды. Без всего. Плевать. — Я просто работаю, господин. — Заново перебираешь секции, как я погляжу? — Да. Я подумала, что можно было бы поменять расстановку книг согласно потребностям и наиболее частым запросам хозяев. А ещё я задумалась о потенциальных запросах. Вот я и… — Прибавляешь себе несуществующую работу? — Если господин думает, что я включу эту часть работы в месячный отчёт, то это не так. Я занимаюсь в свободное от работы время. В основном… — По ночам, — улыбнулся Инь Юй. — Я говорю не о твоей заработной плате. Не я тебе её плачу и мне откровенно всё равно, сколько тебе платят. Мой муж занимается этим — не я. Если ты думаешь, что я стремлюсь сэкономить его деньги посредством того, что слежу за тобой, то поверь, — это не так. — Тогда… — Даже если он будет платить тебе втрое больше, чем нужно — это не касается меня. Я пришёл потому, что ты перестала жить. Не покупаешь свои книги, не спешишь в книжный магазин после работы, даже не ходишь домой. Это не нормально. Я пришёл спросить, как у тебя дела. — Со мной… Всё нормально. Я просто не люблю, когда в библиотеке бардак. Книжечкам должно быть уютно, сухо, светло… А ещё их должно быть легко найти и… — Дева Цинь… Прекрати. — Я что-то не так сказала? Инь Юй вздохнул, выбирая стратегию. — Хочешь, я заварю чай и принесу тебе? — О! — она замахала перед собой руками, крепко сжимая в одной из них заколку. — Нет-нет! Мой господин! Это я должна приносить Вам чай, а не Вы мне. — Ты — библиотекарь. Библиотекари не приносят чай и не выполняют обязанности служанок. У тебя другая ответственность и другие обязанности. — Но Вы — супруг молодого господина. — Поднялся, да? — ласково улыбался Инь Юй. — Я не совсем понимаю… — Ты понимаешь. Ты просто немного смущена. Я напомню тебе, что моя жизнь была спасена Чэнчжу. И много лет я работал здесь примерно так же, как ты сейчас. Только у меня был шире спектр обязанностей. Если сейчас я супруг твоего молодого господина, то это не значит, что он не был мне молодым господином не так давно. Она опустила взгляд, тиская в ладонях заколку. — Господин Инь — Его Высочество наследный принц. А Цинь Шань — просто Цинь Шань. Всегда была и будет. Инь Юй так давно не слышал подобного обращения, что уже позабыл, что был когда-то наследным принцем. Но спорить или отрицать не видел смысла. Она ведь не спросила, она утвердила. — И что? — Кроме этого, Его Высочество — Бог Войны. Нас с Вами нет смысла ставить на одну ступень. Где я, и где Вы? — И где же я? — Гораздо выше. На вершине горы. — А ты? — У подножья. — Занятно. Почему ты так думаешь? Разве ты не такая же, как я? — Конечно нет. У нас с Вами даже раса совсем разная. По сути — мы с Вами враги. Вы уничтожаете таких, как я. По факту — я нахожусь у Вас в непосредственном подчинении. — Не у меня. — У Вас тоже. С тех пор, как стала призраком, никогда не думала, что буду подчиняться Богам. — Тебя это расстраивает? — Нет. — Я не настоящий Бог. И оказался в городе уже будучи кем-то падшим и духовно нищим. А твой настоящий господин — действительно Бог Войны. Имеет соответствующее сияние, силу, способности. — Это… Удивительно, если честно. Никто из нас, имею в виду население города, не мог и представить себе, что будет подчиняться Богам… — Для них это проблема? Юань попал в немилость из-за вознесения? — Нет, — она уверенно отрицательно качнула головой. — У молодого господина за плечами репутация. Его уважают и подчинятся ему в любом случае. — Пока на месте Чэнчжу? — Не думаю. — А если Чэнчжу уйдёт? Будет переворот? — О небеса! Конечно нет, Ваше Высочество! Инь Юй и так знал ответы на свои вопросы. Он просто заговаривал ей зубы. Мужчина чуть улыбнулся, подходя ближе. Время переходить к сути. — Дева Цинь, что ты тут делаешь? — Работаю…? — как-то неуверенно… — Я имею в виду, почему ты не идёшь домой? Она как-то поникла, вновь вспоминая о отягощающих обстоятельствах. Думала, что сказать. — Если ты будешь так сжимать эту заколку — она сломается. Мне кажется, что она дорога тебе. Пожалей её. — Я… Не вижу смысла идти домой. Там всё давит на меня и заставляет вспоминать то, что более невозможно и не произойдёт. Я не хочу там быть. — Но это твой дом. Лучше, чем там, разве может быть где-то? — Здесь мне лучше. Вы не понимаете, Ваше Высочество… — Я не понимаю? — он отвернулся к стеллажу, вынул из плотного ряда любую книгу и раскрыл её на какой-то странице. Делал вид, что его внимание приковано к страницам. — У меня муж находится в таком же состоянии, как и ты, вот уже как три месяца. А ты говоришь, что я не понимаю? Я знаю, что ты знаешь, какой статус у отношений господина Вэня и Юаня. — Да, знаю. Они кровные родственники. — Верно. Они кровные родственники. Кроме господина Вэня, у Юаня нет ни одного родственника, оставшегося в живых. Так что я понимаю твоё состояние лучше, чем ты думаешь. Вижу его всякий раз, когда вижу Юаня. — Но господин Вэнь мне не родственник… — Конечно. Он тот, кто зовётся возлюбленным. Я понимаю. Она подняла на Инь Юя перепуганный взгляд, на который он совсем не смотрел, ибо стоял спиной и увлечённо перелистывал страничку. Цинь Шань какое-то время молчала, прежде чем заговорить. — Почему Его Высочество так решил? — Это многовековой опыт и наблюдения. Может по мне не скажешь, но я неплохо разбираюсь в людях. Я ошибся? — Нет… Вы не ошиблись… Но более это не имеет смысла. Хозяин Вэй превратил его в ничто. — Ты злишься на него? — Я… Не имею права злиться на хозяина. Но мне так горько и досадно, что я… — Дева Цинь может не переживать о том, что говорит сейчас. Я пришёл, чтобы подставить тебе своё плечо, а не тебя. Можешь сказать всё, что хочешь и я обещаю, что это умрёт между нами. — Подставить плечо? — Верно, — обернулся Инь Юй, мастерски захлопывая пальцами книгу. — Я выслушаю тебя. Цинь Шань сделала несмелый шаг вперёд, затем второй, третий был более твёрдый и уверенный. Как хорошо, что добраться до Инь Юя было не так сложно, как казалось. Она набросилась на него, крепко обнимая за шею и уткнулась лицом в плечо. В принципе девушка правильно поняла смысл слов «подставить плечо». Буквально. Инь Юй, конечно, думал, что обойдётся диалогами, но, если нет, значит нет. Он незаметно вздохнул. — Вы с ним практически одного роста. — Чем мне помочь тебе? — Обнимите меня, Ваше Высочество. Если Вы не против, конечно. — Не против. Инь Юй приобнял её за талию, сцепляя руки в замок. Подбородок лёг ей ровно на макушку. Ощущения были совсем не такие, как от объятий с Сэль Шэном. Он уже и отвык от того, что объятия бывают такими… Когда окружающий мир видно за объектом нежностей. — Моя жизнь была такой простой и понятной, Ваше Высочество. Такой… Тупой. Я знала только то, что хотела знать. Видела то, что хотела видеть. Чувствовала то, что хотела чувствовать. Жила за семью замками в своём узком маленьком мирке и мне казалось, что меня это устраивает. Но он ворвался в мою жизнь и раскрыл мне глаза. Без моего разрешения. Просто вторгся в неё и диктовал свои правила. Такой робкий, застенчивый… Заикается, когда нервничает. Но Ваше Высочество… Он первый мужчина в моей жизни. Действительно мужчина. Тот, кто отведёт беды, решит сложности, утешит, поддержит, подарит радость, счастье и улыбку. Тот, с кем никогда не страшно. На кого можно рассчитывать и довериться. Я думала, что неспособна любить. Он и сам говорил мне, что я не знаю ничего, кроме войны. И я была с ним абсолютно согласна. Та, кем я была до встречи с ним — это воин королевской армии и проститутка. Но Цюн Линь… Я никто ему. Совершенно. Однако за короткое время он сделал для меня так много, как не делал никто и никогда за все мои две жизни. И совершенно безвозмездно. Никогда ничего не просил взамен. Относился ко мне так нежно и бережно… Всегда. Как бы я ни вела себя с ним, как бы не грубила, что бы ни говорила… Цюн Линь всегда оставался вежлив и доброжелателен, — слёзы брызнули из её глаз. — Ваше Высочество… Инь Юй гладил её по шелковистым кудрям, раскинутым по всей спине, упёрся губами в макушку и молчал. Знал, что ей не поговорить надо, а выговориться. — Я думала, что мне впервые в жизни улыбнулась удача. И пусть моя с ним раса тоже разная. Пусть он мёртв. Ведь я тоже мертва. В этом городе все мертвы, кроме Его Высочества и молодого господина. И то, я знаю из истории Вашего королевства, что Вас тоже убивали. Все мы так или иначе мертвы. Ну и что, что он мертвец, а я призрак? Какая разница, Ваше Высочество?! Кем бы он ни был — он был мне нужен. Почему он оставил меня? Ведь я уже поверила в то, что с ним у меня будет совсем другая жизнь. Цюн Линь подарил мне надежду. Я верила, что для полного счастья мне не хватает только его. Я думала, что рано или поздно мы могли бы считаться с ним парой. Пожениться может даже. И мне совершенно безразлично, что его тело неспособно выполнять какие-то функции. Я любила его не за то, что у него в штанах. Я даже без одежды его никогда не видела. Даже плеча голого! Ничего, кроме лица и кистей. И мне так безразлично в каком состоянии его тело… Он говорил мне, что ни одна рана на его теле не заживает. Кровь не идёт, но все увечья сохраняются. Какая разница, Ваше Высочество?! От этого он не становится другим человеком! Он остаётся тем, кто он есть, как бы он ни выглядел! Для меня это не имело значения! Почему Цюн Линь оставил меня, Ваше Высочество?! Она горестно рыдала на его плече, разъярённо сжимая Инь Юя в объятиях. В принципе именно за этим он сюда и пришёл. Прошло три месяца с тех пор, как Вэй У Сянь превратил Вэнь Нина в ничто, а её всё не отпускало. В последнее время она вообще не выходила из библиотеки. Максимум, который замечал Инь Юй — это помыться и переодеться. Всё. Цинь Шань не приходила поговорить сама. Ни с кем не разговаривала не по делу. Не трогала ни Вэй У Сяня, ни Сэль Шэна. Не искала ни с кем встреч. Вела себя так, словно призрак — это не раса, а смысл жизни. Не отсвечивала вообще. Инь Юй не мог спокойно смотреть на это и дальше. Был уверен, что её нужно всего немного подцепить, чтобы купол треснул, защиту прорвало и Цинь Шань выплеснула всё, что держит в себе всё это время. В таких вещах он не ошибался. И был знаком с этой девушкой дольше, чем кто-либо другой. За исключением Хуа Чэна. Она действительно сильно изменилась после того, как встретила Вэнь Нина. — Ваше Высочество… Как Вы думаете, эти чувства, что он пробудил во мне, это было безответно? — Нет, не было. Господин Вэнь тоже проникся тобой. — Я столько раз давала ему возможность понять и приблизиться ко мне, но он никогда этого не делал. — Разве ты не знаешь, что он весьма робкий и застенчивый? — Знаю, но… Я привыкла к тому, что, когда мужчины в чём-то уверены — они действуют. — Он был скован. Своим мёртвым телом и характером. Если ты хотела расшевелить его — тебе стоило самой сделать первый шаг. Не все мужчины такие, к каким ты привыкла. — Он гораздо надёжнее, добрее, ответственнее, нежнее… — Но в делах любовных… — …Полный ноль, — закончила она его фразу, всхлипывая. — Тебе стоило быть немного смелее самой. — Я боялась оттолкнуть его. Ведь я проститутка… Таких, как я, не воспринимают всерьёз. — Разве он когда-то отталкивал тебя? Что бы ни делала, или что бы ни говорила? — Нет… — Ты зря боялась его. Он и сам боялся тебя не меньше. — Сейчас уже поздно об этом говорить. Ничего не вернуть. Цинь Шань подняла голову, упираясь губами в плечо Инь Юя, перехватила его под руками и обняла за плечи. Отпускать, видимо не собиралась… Мужчина следовал за ней. Для общего удобства он переместил руки выше к лопаткам, всё так же нежно поглаживая. — Но он всё равно внёс вклад в твою жизнь. Не забывай, как много он сделал за столь короткое время. — Я никогда не забуду… Но я хотела быть с ним… — звучало ровно как скулёж. Ему было бесконечно жаль её. Он совсем бы не хотел оказаться на её месте. У него была похожая ситуация, но другая. Его невеста не решала покончить с собой. Её убил Белое Бедствие. Итог один и тот же, но путь к исходу разный. В любом случае, мужчина прекрасно понимал её состояние. — Иди домой. Это приказ. Я отпускаю тебя. Освобождаю от работы пока на две недели, а потом будет видно. Я буду навещать тебя периодически. — Но такие приказы могут отдавать только хозяева, Ваше Высочество… — Ты забыла, что я подмазался к твоему молодому господину? — улыбался Инь Юй. — Вы не подмазались… У него чувства к Вам. Он любит Вас, а Вы — его. Это видно невооружённым взглядом. И я думала, что это касается всего, что находится за порогом усадьбы, но в Призрачном Городе. — Статус супруга даёт мне право в равной степени управлять и распоряжаться всем, что он имеет. В том числе усадьбой и её работниками. — Я не хочу домой. Здесь мне лучше. — Это приказ. — Ваше Высочество, — она вновь зашлась слезами. — Сегодня мой день рождения… Позвольте мне остаться в качестве подарка. Я должна проверить одну книгу. — Какую книгу? — Цюн Линь оставил мне зашифрованное послание. Я должна проверить книгу в день своего рождения. — Но уже вечер. Почему ты не сделала этого раньше? — Я… Боялась… Тянула время… — Только сегодня, — вздохнул Инь Юй. — Ты обманываешь себя. Здесь тебе всё напоминает о нём. Он тут жил не один год, и я знаю, что ты здесь, чтобы быть ближе к нему. Это травмирует тебя. Заканчивай свои дела и с завтрашнего дня ты не выходишь на работу до тех пор, пока я не разрешу. Тебе поступит ещё один соответствующий приказ. — Как прикажет Его Высочество наследный принц. — Господин Инь. — Да, господин Инь… Цинь Шань вытерла слёзы и отпустила его. Она натянула на губы лёгкую улыбку, отступила на несколько шагов назад и поклонилась ему. — Благодарю, что пришли ко мне. Мне стало легче. — Без проблем. Буду рад помочь или выслушать. — Жаль, что Вы замужем, господин Инь, — она попыталась пошутить, но смысл вложила правильный. Это высшая похвала. Инь Юй проигнорировал это заявление, но улыбнулся ей. Не будет же он говорить ей, что не будь он замужем, для неё не поменялось бы ровным счётом ничего. И не для неё тоже. Инь Юй вообще никогда больше не был заинтересован в том, чтобы иметь отношения. Так он и стал даоссом. Это только Сэль Шэну посчастливилось услышать положительный ответ на подобного рода предложение. Инь Юй и сам не понимал, почему согласился, ведь изначально у него не было никаких чувств… Где-то запал в сердечко… Цинь Шань подождала, пока дверь за ним закроется, и тяжело выдохнула. Она достала затисканную, замученную и изрядно уставшую от неё самой бумажечку из рукава. Это та самая бумага, на которой она записывала зашифрованное послание. — Намочила господину всё плечо… Как же стыдно… Обещала, что не буду плакать. Расклеилась, как девчонка. Она в очередной раз вытерла глаза, ненавистно прижимая к векам пальцы. Глубоко вдохнув, девушка развернула листочек и медленно пошла вглубь библиотеки. — «В день, когда резной розовый журавлик нашёл свою обитель». То есть сегодня, год назад. «Пускай откроет книгу в произвольном жанре». Девушка подняла голову, проверяя номер секции. Двадцать три. Рано. Она шла дальше, спускалась вниз, вниз, вниз. Произвольный жанр — это единственная в этой обители книг секция. Художественная. Иных книг произвольного жанра тут больше нет. Спустившись к нужной секции, она вновь посмотрела в кусочек бумаги, перепроверяя себя. Это было бессмысленно, поскольку Цинь Шань уже давно выучила это предложение наизусть. — «В произвольном жанре дня своего рождения». Двадцать шесть. Десять. Тридцать шесть. Она думала, что начинать поиск нужно в обратном порядке, так как, скорее всего, Вэнь Нин задавал его по порядку. Цинь Шань нырнула в секцию. — Тридцать шестой ряд. Девушка несколько раз свернула, огибая высокие стеллажи, пока не дошла до нужного. — Десятая полка. Она дотрагивалась пальцами до корешков книг, скользя к нужной, десятой полке. — Двадцать шестое место. Цинь Шань замерла перед нужной книгой. Зрительно и мысленно гипнотизировала её. Сердце окутывал страх. Если бы оно билось, то сейчас, вероятно, остановилось бы. Дрожащие пальцы потянулись к произведению, мягко вынимая его из тесной обители. Осмотрев книгу и прочитав её название, она поджала губы, проглатывая всхлип. — «Откроет книгу». Призрачная дева вернула клочок бумаги назад в рукав и развернула её, быстро пролистывая все страницы. Найти бумажного журавлика не составило труда. Он выбивался из массы своей плотностью и толщиной. Отложив книгу, Цинь Шань развернула изделие и принялась читать страницу, а также то, что было написано от руки внизу. Слёзы снова предательски наворачивались на глаза. Как она ни старалась, у неё не получалось совладать со своими эмоциями. Теперь она была точно уверена в том, что ранее оставалось в её голове под большим вопросом. Вэнь Нин написал ответ на вопрос, который никогда не звучал, но тревожил, видимо, не одну её длительный период времени. Так или иначе… Все, даже дети, знали, когда и при каких обстоятельствах мужчины дарят женщинам заколки для волос.