Чёрный лотос под багровым дождём

Сэль Шэн встал за плечом Се Ляня, сидевшего на троне. Его можно было увидеть, если чуть повернуть голову в сторону. Стоял смирно и ровно. Так, как нужно стоять за Небесным Императором. — Я не готов злоупотреблять императорским радушием, но пропустить подобное не в силах. Я хочу посмотреть. — Это не злоупотребление, господин Вэй. Я же сам предложил Вам. Если хотите, конечно. — Хочу. Но знаете, Ваше Высочество, пыль — это не то, чем меня можно напугать, если честно. — Я просто подумал, что вам двоим некомфортно. — Так и есть. Но это ничего. Правда, Гэ-Гэ? — Да. Мы приведём свой внешний вид в порядок дома. — Тогда, давайте всё-таки убедимся. Я недавно говорил молодому господину, но раз имею счастье и удовольствие видеть вас обоих перед собой, то повторюсь. Несколько дней назад,… — А именно? — Э. Три дня. А почему ты спрашиваешь? — Сразу буду вникать в то, что ты говоришь со всеми уточнениями. Се Лянь кивнул ему. Вэй У Сянь смастерил для себя и супруга милейший диванчик из тёмной материи. Расселся на нём и тянул за рукав Хуа Чэна, чтобы тот тоже сел, но демон не поддавался на уговоры. Стоял, не двигался. Напрягался, чтобы не подвинули, но не сопротивлялся. — Хорошо. Значит, три дня назад он начал странно себя вести. С тех пор я периодически проверяю его, и он выглядит так, словно что-то происходит прямо сейчас. В реальном времени. Я не знаю, что он чувствует, но могу с уверенностью сказать, что желание разговаривать со мной у него пропало. Обычно, когда я убираю завесу, он сразу начинает говорить, а в последнее время он молчит. И если я что-то спрашиваю, мне не отвечают. Сначала я думал, что это из-за того, что он резонирует с Тунлу. — Но раньше такого не было, верно? Вэй У Сянь наконец добился своего. Он положил обе ладони на его бёдра, резко дёрнул мужа на себя и Хуа Чэн вынужденно сел на чёрный дымящийся диван. Се Лянь редко видел их вместе и не понимал поведения этих двоих. — Э. Да. Задумался, прости. Раньше всё было как обычно. Я даже подумал, что Тунлу не влияет на него, хоть это и странно. На него она должна ещё больше влиять. — Так и есть. Цзюнь У просто сильнее, чем я и Сюань. Ему достаётся больше, но справляется с этим он лучше. Тёмный заклинатель устроился у супруга под боком и прилёг на его плечо. Слушал внимательно, даже несмотря на то, что постоянно копошился и привлекал к себе внимание Се Ляня. Хуа Чэн, в свою очередь, на него не реагировал. Всё-таки они живут вместе не первый день и ничего нового или необычного в поведении супруга он не замечал. В отличие от остальных. — Сянь-Сянь, усядься. — Я сижу. — Спокойнее будь. — Не крякай. Его Высочество невольно улыбнулся. Да, они выбиваются из местного колорита. Даже слишком. Но разве это не то, что делает их самими собой? — Теперь я думаю, что причина не в горе. И предлагаю проверить. — Определённо. Столько счастья, сколько Вэй Ин каждое мгновение выпускает в воздух, нельзя оставить без категоричного ответа. Какой план? — Я уберу завесу, и он увидит шкатулку. — Кстати… Я тут подумал… Почему ты не оставишь его в молочном мороке навеки? Зачем ты возвращаешь ему право видеть, слышать и разговаривать с тобой. — Видишь ли… — Се Лянь сел поудобнее и мягко откашлялся. — Эту визуальную форму заклинанию придаю я. Изначально стены мутные, но всё же прозрачные. Через них прекрасно видно. Придавать заклинанию такой вид — это дополнительный параметр, который рассеивается, когда я выхожу за пределы максимально допустимой зоны, засыпаю, теряю концентрацию. Даже если я задумаюсь и зайду в своих размышлениях слишком далеко — заклинание примет свой привычный вид. Так что… — Вот оно что. Я не знал. — Увы. Мне жаль. Я бы оставил его наедине с собой, но я не могу поддерживать заклинание в нужном состоянии постоянно. — Перестань. Я просто спросил. — Господа… — Се Лянь опустил взгляд на шкатулку, которую сжимал в руке. Сдвинул крышечку ещё раз, чтобы удостовериться, что ему не показалось. — Давайте ещё раз, но без эмоций. — Говори. — Вы добыли это в подземельях Тунлу, верно? — крышка защёлкнулась, и принц поднял изделие, чтобы продемонстрировать. — Да, Ваше Высочество. Мы можем с полной уверенностью заявить, что в эту локацию нас привели горы-защитники. И вывели оттуда тоже они. Как только я обнаружил её, в стене открылся очередной проход, который вывел нас наверх. На пути к свободе мы так же нашли фрески, суть которых даёт понять то же самое, что написано в книге, чей автор не кто иной, как выживший четвёртый вассал — Мэй Нян Цин. — Господин Вэй, прошу, продолжайте. Вэй У Сянь почувствовал укол совести где-то в седалищном нерве. Се Лянь такой учтивый и порядочный, а он развалился как неизвестно кто и отдыхал на Хуа Чэне. Как-то не хорошо. Мужчина сел ровнее, поднял голову и просто взял мужа под руку. — Ваше Высочество, извините мне моё поведение. Я забываю, что Вы королевских кровей. — О! Не стоит переживать по этому поводу. Я нисколько Вас не ограничиваю. Вы мой дорогой гость, господин. Моё мнение о Вас уже давно ничто не способно испортить. Вы столько сделали для меня и человечества, что долгожданный отдых и удобное, привычное положение тела — малейшее, что Вы заслуживаете на данном этапе. — И всё же… Я приношу Вам свои извинения. Это всё может потерпеть до дома. Вы не обязаны наблюдать подобное в моём исполнении. Хуа Чэн невольно улыбнулся, коснулся поцелуем пыльных волос супруга, и тот продолжил. — Вернёмся к сути вопроса. У нас нет причин полагать, что это место можно найти самостоятельно. Более того, я думаю, что оно находится под защитой Белого Бедствия. После того, как я изучил комнату, и мы ушли, я и Сань Лан предавались анализу ситуации, задавали друг другу вопросы, пытались дать на них вразумительные ответы. — Получилось? — На уровне догадок, но. Вам известно, что горы-защитники убивают всех, кто приближается к печи. По крайней мере, они ставят себе это за цель и делают для этого всё возможное. Всё, что в их силах. Нам же они проложили маршрут в локацию, которую по всем показателям я могу назвать королевской сокровищницей У Юн. Шкатулка — это не всё, что я оттуда забрал. Есть много вещей, которые я не понимаю, не могу прочесть, и так далее. Но я обещаю Вам, что я разберусь. Пусть язык и мёртв, но есть аналоги. Я справлюсь и всё переведу. — Думаете, там есть что-то, что нам поможет? — Уверен. Не просто же так эти бумажки там пылились не один век. — Но, если это, — Се Лянь взмахнул шкатулкой. — …то, что мы все думаем… К чему дальнейшие разбирательства? — А если нет? Лишним не будет, Ваше Высочество. — Соглашусь с Вами, господин Вэй. — Всю информацию, что я добуду — я донесу и до Вас. Не сомневайтесь. Мы все варимся в этом деле, и Вы имеете полное право обладать ей. К тому же, если бы не Ваш план, на Тунлу нам пришлось бы сложнее. — О, Вы бы справились. — Справился, да. И Сань Лан тоже справился бы. Но Вы в значительной степени облегчили нам жизнь. Ваша забота и потраченное время стоят как минимум благодарности. — Я тоже признателен Вам, господин, — Се Лянь улыбнулся ему, мягко кивая. — Ваше Высочество, послушайте. Я и Сань Лан пришли к выводу, что горы-защитники привели нас туда совершенно не случайно. Вам известно, что они могут слышать и контролировать любые перемещения на Тунлу? — Да, я знаю об этом. — Мы упали на нужный уровень в тот момент, когда я сказал, что Белое Бедствие пленён. Я сказал, что мы поймали его и он не представляет собой угрозу, но убить его мы, по-прежнему, не в силах. После этого земля под нами враз образовала яму, и мы провалились глубоко вниз. Этих уровней на Вашем плане не было. Видимо, Белое Бедствие не рассказывал Вам о них. — Скорее всего. Мне очень жаль. Приношу свои извинения. — Не стоит. Не теряйте мысль, пожалуйста. После падения нас вели ещё ниже. Дышать было непомерно тяжело. Очевидно, что та локация действительно была нетронута очень долго. Слой пыли и пепла, что лежал на полу был ровным и глубоким. Наши с Сань Ланом следы там оставили неизгладимое впечатление. То есть, я уверен, что мы первые там за многие-многие годы. Есть вопрос, на который мы не смогли дать друг другу адекватный ответ. — Какой? — Если они провели нас, потому что услышали, что мы хотим его убить, почему за столько веков они не попытались провести в ту комнату кого-то другого? Вряд ли мы первые, кто произнёс там вслух желание уничтожить Белое Бедствие. — И какие есть догадки? Или их нет вообще? — Есть. Как я и сказал, я уверен, что локация защищена. Вы понимаете, что это значит? — Догадываюсь, — Се Лянь кивнул, прикрывая глаза. — Я предлагаю попробовать поговорить с ним. — Он не разговаривает в последние дни. Я не знаю… — Здесь Вэй Ин, Се Лянь. Вэй Ин — это совсем другая история. Ты же знаешь. Ты наслушался об этом больше всех. Голос Хуа Чэна заставил Вэй У Сяня вздрогнуть. Да, они не поругались из-за него и всё закончилось лучше, чем он ожидал, но считал, что взаимодействовать с Цзюнь У сейчас было бы как-то неправильно. К тому же, если он хочет добиться от него реакции, с ним придётся играть по его правилам. Иначе тот ничего не скажет. По крайней мере, так думал Тёмный заклинатель. — Да уж… Хорошо. Я готов. Вы готовы, господин Вэй? — Нет. Подождите. Пожалуйста, подождите. Пальцы непроизвольно сжались на предплечье супруга. Хуа Чэн догадался. Слишком хорошо знал этого человека, чтобы не понимать подобного. — Одну минуту, Се Лянь. — Хорошо. Бабочки заполонили пространство, закрывая их в массивном прямоугольнике. Скрывали от глаз и изолировали звуки. Охватывали собой весь диван. Хуа Чэн повернул голову к мужу, но тот не спешил реагировать ответным жестом. — Вэй Ин? — Я знаю. — Нет, не знаешь. Расслабься. Ты ведёшь себя сейчас так, будто я поймал тебя на горячем. А это совсем не так. Разве нет? — Это не так. — Тогда перестань дёргаться. У тебя прекрасно получается с ним болтать. Не заигрывай с ним больше нужного и всё. — Мне стыдно. Указательный палец коснулся кадыка, поднялся выше, цепляя подбородок. Хуа Чэн нажимал, поднимая голову мужа выше. — Посмотри на меня. Вэй У Сянь поддавался давлению, но взгляд поднял в самый последний момент. Тёмный омут окутывал его. На него смотрели очень нежно и ласково. Тёмный заклинатель ощущал это почти физически. Ещё чуть-чуть и он сможет потрогать пальцами эти чувства. Хуа Чэн подался лицом вперёд. Вэй У Сянь зажмурился, ожидая то ли поцелуй, то ли ещё что. Но ощутил лишь слабый удар от простого соприкосновения. Их лбы встретились. — Я горжусь нами, — тихо-тихо. Мужчина резко и широко распахнул глаза, упираясь взглядом в улыбку супруга. Такую же тёплую и честную, каким был взгляд до этого. — Почему ты такой? Почему ты… — Тс-с-с. Тише. Он снова зажмурился, прикусывая губу. Вэй У Сянь отвернулся, накрыл лицо ладонью и застыл в этой позе. Собирался с мыслями и переваривал это невероятное признание, которое звучало сильнее и громче всякого «люблю». Широкая ладонь опустилась на его затылок. Поглаживала, пальцы изредка перебирали пыльные пряди. Хуа Чэн больше ничего не говорил и дал ясно понять, что ему говорить тоже ничего не нужно. Он знает всё, что должен знать. Они оба знают друг о друге всё. Вэй У Сянь выждал время, которое потратил на приведение собственных мыслей в порядок, и коротко кивнул. Этот жест послужил Хуа Чэну катализатором для рассеивания бабочек и означал положительный ответ. Тёмный заклинатель открыл глаза, решительно, но тихо выдыхая. Был готов. Собрался. В конце концов, Белое Бедствие — это просто старый больной извращенец, который до недавнего времени имел неограниченную власть. — Ваше Высочество, позвольте мне пройти внутрь, если понадобится. — Вам это всегда позволено. Вам, Вашему супругу, молодому господину, мне и… И Ван Цзи. — Вот как. Доверяете? — Безусловно. Ведь это Вы придумали как заточить его. Это Вы сняли с меня оковы. Без Вас ничего бы не получилось. Все мы приложили к этому руку и это не моя заслуга. Она наша общая. Эта тюрьма отвергает всех и всё, кроме пяти видов духовной энергии, чьи отпечатки помещены в заклинание, и оно никогда и ни с кем не перепутает эту пятёрку. Вэй У Сянь улыбнулся и поднялся с дивана. Подошёл ближе, протянул руку к принцу и весело улыбнулся. — Можно мне ненадолго эту штуку? — Конечно. Се Лянь поддержал его руку своей, подставляя её снизу. Вложил в ладонь шкатулку, загнул его пальцы и накрыл сверху своей рукой. Так ладошка Вэй У Сяня попала во всесторонний плен кронпринца. Он не понимал, зачем Его Высочество это делает. Во-первых, не догадывался о сути замысла, а во-вторых, думал о том, что Се Лянь будет грязным, если привнесёт ещё хоть немного взаимодействия с ним. Но встретившись взглядом с добрыми глазами принца, понимание пришло само собой. Вэй У Сянь достаточно хорошо знал этого человека. Он так думал ранее. Но сейчас Его Высочество открывался ему с ещё одной, совершенно новой стороны. На самом деле Повелитель Тёмного Пути ещё многого не знает о Боге Войны в короне из цветов. Он осознал это именно в этот момент. — Вам не нужно спрашивать у меня разрешения, господин Вэй. — Ваше сердце всё такое же чистое, Ваше Высочество. Легенды и сказания не врут. Я вижу это собственными глазами. Се Лянь немного смутился, но истинной причиной его молчания было то, что он просто не знал, что на это можно ответить. Впрочем, Вэй У Сянь не стремился получить какой-то ответ. Он мягко выскользнул из ладоней, что заботливо обнимали его руку, и пошёл в нужном направлении. — Я готов. Принц поднял руку, но замер на месте, когда услышал голос с противоположной стороны. — Вэй Ин. Тёмный заклинатель повернул к нему голову. Ждал. — Я передумал. Сделай то, что будет нужно. Точнее то, что сам посчитаешь нужным. И не утопай в предрассудках, ладно? — Я не… — Ладно? — Ладно. — Сделай его. Вэй У Сянь расплылся в улыбке. Эта последняя фраза вселила в него какую-то уверенность и сняла ограничения, в которые он загонял сам себя. Хуа Чэн кивнул Се Ляню. Без лишних слов молочно-белая пелена разжижалась, превращаясь в мутно-прозрачную. Тёмный заклинатель убрал шкатулку в рукав и расплетал свои волосы. В них сейчас не было ничего красивого и примечательного. Хуа Чэн расплёл его на горе, и всё, что поддерживало эти волосы последние несколько дней, это парочка лент, что поднимала их и не давала пылиться так сильно, как это можно было сделать. Пыль, что вылетала из его волос была заметна зрительно. Особенно её плавное планирование в свете солнечных лучей. Вэй У Сянь встретился с этим взглядом, который не видел уже очень давно. Улыбался этому мужчине, но оставался на месте. Он склонил корпус в сторону и его длинные серые волосы легли на пол, оглаживая его кончиками. Вэй У Сянь обеими руками вытряхивал из них пыль, колыхая в разные стороны. Тишина была абсолютной. Если молчали эти двое, то оставшиеся и подумать не могли о том, чтобы посметь нарушить её. Единственное изменение, которое заметил Се Лянь в поведении Белого Бедствия — улыбка. Лёгкая улыбка, будто наслаждение. — Знаешь, я такой грязный только из-за тебя. Ты заставил меня неделю проторчать на Тунлу. — Мне извиниться? — Извинись. Смешок. Такой же нездоровый, как и всегда. Вэй У Сянь уже давно забыл, как звучит это. Эту тональность, эту насмешку. Звук, который всегда служил катализатором для чего-то недоброго. — Скажи мне, как тебя зовут? Цзюнь У — это не твоё имя. — Идём со мной, Чёрный Лотос. Я расскажу тебе. — Куда ты зовёшь меня? Куда ты хочешь, чтобы я пошёл с тобой? — Ты увидишь. Увидишь. Увидишь! Вэй У Сянь выровнялся, покачивая головой из стороны в сторону. Волосы плавно колыхались за его спиной, рассыпаясь волнами. — Ты не можешь двигаться. — Я знаю, почему ты здесь. — Почему же? — Не играй со мной. — Ты придуриваешься. Тебе нравится, когда я играю с тобой. Так же сильно, как когда ты играешь с другими сам. — Чего ты ждёшь от меня? — Ты касался себя после того, как я завёл тебя? Вернулся в свой дворец, сел на трон, съехал по спинке ниже и ладонь скользнула под штаны. Тот молчал. Не видел необходимости отвечать на вопросы подобного характера. К тому же вторая часть предложения была построена как утверждение. — Ты думал обо мне всё это время? — Думаешь, ты сможешь добиться от меня того, что тебе нужно в такой способ? — Я просто болтаю с тобой. Вэй У Сянь шагнул за грань, останавливаясь прямо перед Белым Бедствием. Поднял взгляд вверх, с нежностью рассматривая его лицо. — Ты, наверное, очень устал. Висеть вот так почти век. Тебя ещё не тошнит от вида этого зала? — Спрашивай, что ты хочешь знать, Вэй Ин. — Вэй Ин? Ты не называешь меня так. Никто так меня не называет, кроме моего мужа и дорогого друга. — Спрашивай. — В такой способ ты пытаешься меня оскорбить, или показать близкую связь между нами? — Ты не это хочешь знать. Вэй У Сянь двигал цепи. Медленно, чтобы Сэль Шэн успел отреагировать на движение и управлять своими Богами. Звон и треск сокращений звеньев, контроль натяжения. По лицу Белого Бедствия Тёмный заклинатель мог сделать вывод, что тот крайне заинтригован. Он опустил его на пол, предоставляя возможность почувствовать твёрдую почву под ногами. Это самое большое событие, которое происходило с ним с тех пор, как его заточили здесь. Теперь Вэй У Сянь мог взаимодействовать с ним. У него не было никаких чувств к нему. Ни положительных, ни отрицательных. Вообще никаких. Ни страха, ни заинтересованности. Если раньше ему хотя бы хотелось отомстить ему за страдания своей семьи, то сейчас не было даже этого. Белое Бедствие пойман. Нельзя мучить того, у кого нечего отнять. Мужчина сделал полшага вперёд и обвил ладонями его шею. Не прижимался, держался на расстоянии вытянутых рук. Глядел в его глаза и улыбался. — Ты боишься меня? — Нет. — Что ты чувствуешь ко мне? Очередной смешок заполнил главный зал Шэнь У. Вэй У Сянь сминал в пальцах ленту, которую снял со своих волос. Разглаживал её, распрямлял и медленно спускался ниже по ткани. Создавал натяжение, благодаря которому, тот оставался в поле его контроля. — Почему ты не хочешь отвечать на мои вопросы, если сам сказал, чтобы я спрашивал? — Твои волосы такие длинные. Такие же, как тогда. — Тебе не было их жаль, когда ты отрезал их? — Было. Но ты заигрался. — Ты наказал меня в такой способ? — Ты не любишь свои волосы. Я ничего не лишил тебя. — Это мнение ошибочно. Я люблю свои волосы. — Вынужденно. Ты любишь их, потому что их любит Хуа Чэн. А ты любишь его. Вэй У Сянь потянул ленту, что обвивала его шею, на себя. Цепи удлинялись ровно столько, сколько ему это было нужно. Он вновь обнял его, но в этот раз касался щекой лица. — Ты знаешь, что я нашёл способ, — шёпот на ухо. — Знаю. — Именно поэтому принц говорит, что ты нервничал? — Ты убьёшь меня, Вэй Ин? — Нет. — Разве тебе не будет скучно без меня? — Я не убью тебя. — Если бы ты не был так безнадёжно влюблён в него, всё было бы иначе. — Если бы он не любил меня, я был бы мёртв. Если бы он не любил меня, ты бы охотился за ним и никогда не узнал бы обо мне. Если бы не он — ты бы никогда меня не заметил. — Почему ты обнимаешь меня? Чего ты добиваешься? — Ты тоже можешь обнять меня. Почему ты не делаешь этого? Твои руки свободны. — Скажи мне, чего ты хочешь? — Скажи лучше ты мне, почему горы-защитники провели нас в сокровищницу. — Это не сокровищница. — А что тогда? — Просто комната. — Ты отнёс туда всё, что было тебе дорого? — Нет ничего, к чему бы я был привязан. — В такой способ ты пытаешься мне сказать, что тебе ничто не дорого? Вэй У Сянь почувствовал движение цепей. Ладони легли на его талию, сомкнулись на спине. — Я такой грязный. Тебе вряд ли удастся помыться после объятий со мной. — Не испытываю необходимости в омовении. Сянь Лэ позаботится об этом. — Очищающими талисманами? — Как вариант. Я другое существо, Вэй Ин. — Ты никогда так не звал меня. — Не пытайся меня обмануть. — Та комната находится под твоей защитой? — Да. — Расскажи мне. — Что вы двое сделали, что это старые недальновидные дураки провели вас? — Мы разговаривали о тебе. О том, что ты сделал. Говорили, что ты хотел спасти свой народ и королевство, но предательство подкосило тебя. Я сказал, что ты заточён, но это ненадолго исходя из расчётов вечности. — Я понял. Достаточно. — Скажи мне. Белое Бедствие засмеялся, но не так, как привычно. В этом звуке было что-то другое, чего раньше Вэй У Сянь не слышал. Однако мог точно сказать, что в нём не было разочарования, поражения, или чего-то такого. — Они поняли, что я не явлюсь защищать комнату, если они попробуют провести вас. Ты сказал, что хочешь убить меня? — Да, сказал. — Лжец. — Нет, я не лгал. Я не буду убивать тебя. — Когда ты сказал, что хочешь убить меня и я заточён, они поняли, что в этот раз их попытка увенчается успехом. Я не приду и не смогу помешать им. — Они пытались и раньше? — Конечно. Неоднократно. Десятки раз, сотни. — И всякий раз ты приходил раньше, чем они успевали хотя бы довести до комнаты. Убивал всех и просто уходил? — Да. — Зачем ты оставил прах у них на виду? Разве не логичнее было бы спрятать его там, где о нём никто и никогда не узнает? — Они предали меня, Вэй Ин. Они отвернулись от меня, когда были нужны мне больше всего. Я оставил прах у них на виду для того, чтобы они понимали, что ключ к разгадке, к моей смерти, находится у них троих прямо перед носом, но они никогда ничего не смогут с ним сделать. — Горы-защитники всегда знали, что прах там? — Да. — Ты погубил себя сам. У тебя было целых восемьдесят лет, чтобы сбежать отсюда. А что теперь? — Мне не хватило времени, Вэй Ин. Не хватило времени. Не хватило. Времени. — Сколько ещё тебе нужно, чтобы освободиться отсюда? — Сотня. Не меньше. — Как? — Яд, из-за которого ты и поймал меня, находится в моей крови постоянно. К этому можно привыкнуть и научиться контролировать духовную энергию невзирая на него. Адаптироваться, понимаешь? — Да. Я понимаю. — Я бы смог контролировать духовную энергию и с ним. — Если бы ты выбрался отсюда, ты бы убил меня? Объятия стали чуть крепче. Вэй У Сянь едва-едва это почувствовал. Совсем невесомо. Если бы он не контролировал цепи, даже не заметил бы этого. — Нет. — Не смог бы? — Смог бы. Не хочу. — Ты, правда, любишь меня. Смешок. Теперь Тёмный заклинатель слышал прежнюю насмешку, надменность. Такое чувство, будто тот ставит себя превыше всего живого. Ясно, что это действительно так, но как можно передать это чувство так сильно, через один лишь короткий звук? — Как тебя на самом деле зовут? — Какая разница? — Скажешь мне? — Нет. Она у тебя? — Да. — Покажи. Вэй У Сянь не собирался выпускать его из объятий. Только так он действительно целиком контролировал его. И его состояние, и движения. Отвлекал на себя, если это можно так назвать. Однако нельзя не отметить, что отвращения он тоже не испытывал. Иньская ци собиралась за спиной Тёмного заклинателя. Он намеревался использовать её как третью руку. Продолговатый тонкий поток чёрной материи заполз в рукав, захватил шкатулку, быстро метнулся обратно за спину и с безопасного расстояния показывал предмет мужчине. — Открой её. — Хорошо. Из главного потока образовался побочный, гораздо меньше и ещё тоньше. Он сдвигал крышечку вверх, открывая и демонстрируя содержимое шкатулки. Выдох. Вэй У Сянь почувствовал выдох, но не мог описать словами его природу. Не вздох, не облегчение, не разочарование. Что же это? — Я давно его не видел. — Соскучился? — Я знаю, что он у тебя с собой. В какой он форме хранится? Покажи мне, что это за предмет. Знаю, что это предмет и он обязан быть у тебя с собой. Что это такое? Он не спешил отвечать на этот вопрос. Не смел. Невзирая на всю ограниченность движений Цзюнь У, отвечать на подобный вопрос было слишком опасно. Потому, что речь идёт не о его собственной безопасности. Вэй У Сянь думал над ответом слишком долго. — Позже. — Скажи, Вэй Ин. Если бы я убил его, ты бы пошёл со мной? — очень тихо. Так, чтобы никто кроме не услышал этот вопрос. — Нет. Никогда. — А если бы я не трогал его, но он погиб. Не от моей руки. Если бы я не имел к его смерти совершенно никакого отношения? — ещё тише. Горячим дыханием по коже ушной раковины. Он сдвинул его тяжёлые волосы в сторону и придерживал их пальцами. Смотрел в этот момент на Хуа Чэна, а тот ровно на это прикосновение. Вэй У Сянь медлил с ответом, но всё же решительно выдохнул: — Нет. — Ты засомневался. — Это не так. Я отвлёкся. — Переживаешь за волосы? — Если я отвечу, что переживаю, ты из скверности своего характера отрежешь их во второй раз? — Может быть. Но я не могу. Без духовной энергии я не смогу этого сделать. К тому же мне нужно сделать мах, а если я совершу хоть одно движение, что покажется тебе подозрительным, ты уйдёшь. — Да. Я не позволю тебе сделать это со мной во второй раз. — Почему ты обнимаешь меня? — Как тебя зовут? Очередной смешок заставил улыбнуться и Вэй У Сяня. — Несмотря на всю пыль в твоих волосах, они всё равно имеют запах, присущий им. Тот же самый, что я чувствовал и тогда, когда расчёсывал тебя. — Ты всё ещё помнишь запах? Спустя столько лет? — Ты отдашь прах Сянь Лэ? — Да, — он кивнул. — Я так и думал. Но почему? — Он заслужил. Ты разрушил его жизнь. Мне очень жаль тебя. Правда жаль. Ты не плохой человек. Никто не рождается плохим человеком. Этому меня научил Его Высочество. Тебе просто нужна была помощь и поддержка. Твоего народа, твоих вассалов. Тебе нужен был человек, который отговорил бы тебя. Убедил. Помог найти иное решение и иной путь. — Они пытались меня переубедить. Другого выхода не было, Вэй Ин. — Был. Он обязательно был. — Нет. Ты ошибаешься. Вэй У Сянь прижался губами к его плечу, проговаривая в него. — Если бы я был тогда рядом с тобой, как ты думаешь… Я бы нашёл иной путь? Снова смешок. И снова он совсем другой. Не похожий на всё, что было до этого. Ему так и не ответили. Белое Бедствие больше не задавал вопросов и не хотел получать никаких ответов. Вэй У Сянь тоже не хотел у него спрашивать что-то ещё. Разговор закончен. — Мне пора. Его отпустили, и Тёмный заклинатель отстранился. Сделал два шага назад. Прядь, что мужчина удерживал в пальцах, по-прежнему находилась в его власти. Вэй У Сянь не переживал, но тот что-то сделает. Не было страха. Он понимал его. Махнул рукой, чем вызвал движение цепей. Цзюнь У снова поднимался на середину, снова в подвешенное состояние. Прядь скользила в его пальцах ровно до тех пор, пока длина не закончилась, и волосы просто не сорвались вниз. Цепи опутали плечи и предплечья, поднимая их. Удерживали в уже давно привычном ему положении. Сжимали, блокировали любые движения. Несмотря на это, Белое Бедствие выглядел как обычно. Вэй У Сянь не видел в его глазах страха или приближения конца. — Тебе совсем не страшно? — Это не конец. — Ты не выберешься. — Если ты убьёшь меня — это будет началом. Смерть — это только начало. — Я не убью тебя. — Убьёт Сянь Лэ. — Что значит, что это только начало? — Чёрный Лотос. — Что? — . . . — Ты обратился ко мне? Или это был ответ на мой вопрос? — . . . — Скажи мне. — . . . Ответом ему послужила только сиплая тишина. Вэй У Сянь выдохнул. Шкатулка закрылась, издавая характерный щелчок. Натяжение цепей выровнялось, возвращая Цзюнь У привычный вид. Сэль Шэн тоже не отставал от своего родителя и подстраивал высоту ступеней так, чтобы его мёртвые Боги держались точно на уровне с преступником. Тёмный заклинатель смотрел глаза в глаза. Не отрываясь и не моргая. Рука медленно скрылась за пазухой, вынимая из-за неё серебристо-красную заколку. Мужчина подхватил боковые пряди волос. Красная лента вылетела откуда-то из рукава и стянула две прядки тугой хваткой. Он, всё так же демонстративно поднял заколку перед собой и воткнул её в пряди, намертво вживляя в их структуру. Своевольно заколка оттуда никуда не денется. После одного неприятного инцидента Вэй У Сянь всегда внимательно следил за тем, чтобы она не выпадала от ветра, движений и прочих внешних факторов. Её можно было вытащить только в случае, если намеренно пытаешься это сделать. Ему кивнули, слабо улыбаясь. Мужчина отвернулся от него и уткнулся взглядом в совершенно потрясённого Се Ляня. Тот прикрывал рукавом рот, смотрел ровно на него и хлопал своими большими пушистыми ресницами. Непонятно, но ладно… Сэль Шэн за спиной принца не выглядел таким удивлённым. А что на счёт…? Мужчина повернул голову к супругу, нетерпеливо высматривая самую волнующую его реакцию. Хуа Чэн, казалось, сидел в точно такой же позе, как и была, когда он встал. Обычное, привычное выражение лица. Во взгляде ничего подозрительного. Но тот молчал. Это как-то напрягало. Чёрный тонкий поток вернул шкатулку прямо в ладони Се Ляня. Вэй У Сянь подошёл к Хуа Чэну и встал ровно перед ним. — Что? — Ничего. — Я сделал что-то не так? — Почему ты спрашиваешь? Се Лянь вернул себе способность мыслить и присутствовать в реальности. Он придал стенам ромба молочно-белый цвет, лишая Цзюнь У возможности видеть и слышать то, что происходит за гранями конструкции. — Ты молчишь. — Разве это плохо? — Гэ-Гэ… Я сделал что-то не так? — Нет. Ты ничего плохого не сделал. Идём домой. Мне нужно вымыть твои волосы. — Потому что они грязные? — Да, — он поднялся с дивана, улыбнулся и приобнял супруга за талию. — А ещё потому, что этот больной урод облапал их. — Я так и знал. — Это ты ещё не видел, как он пялился на меня, когда трогал мои волосы. — Как ты сдержался? — Не мешал твоему представлению. Ведь это я попросил тебя показать его. — Между нами всё в порядке? — Да. Я просто хочу хорошенько тебя отмыть. — Хорошо. Поцелуй меня. Хуа Чэн потянулся к нему, но Вэй У Сянь увернулся, избегая касания. Смеялся, вмиг успокаивая своё внутреннее волнение. — Извини. Я просто проверял действительно ли всё хорошо. — И почему ты…? — Потому что здесь Его Высочество. Совесть нужно иметь. — Ты охренел, Вэй Ин? — Прости-прости! Мне очень жаль. Хуа Чэн прыснул со смеху, поворачивая голову к принцу. — Се Лянь, он весь в твоей власти. — Я понял. Благодарю. — Ваше Высочество, повремените, пожалуйста. Я хочу понять, что он сказал мне. Дайте мне пару дней, если Вы в силах подождать. Если это просто фарс — значит он играл со мной, если я не найду ответы на свои вопросы — значит он снова играл со мной. Убейте его в обоих случаях. — Что он Вам сказал, господин Вэй? — Это тяжело объяснить. Дайте мне время сформулировать, и я Вам всё расскажу. — Хорошо. Вы уверены, что это его прах? — Да. — Вы не боитесь, что теперь, когда он знает наверняка и видел его своими глазами, может произойти что-то очень плохое? — Нет. Он никуда не денется. Будьте спокойны. Я уверен. — Хорошо. Я доверяю Вам. — С Вашего позволения мы пойдём домой. — Конечно! — Се Лянь повернул голову, мягко улыбаясь Сэль Шэну. — Молодой господин, Вы свободны. Можете возвращаться домой вместе с родителями. — Но как же Ваши тревоги касательно Цзюнь У? — Господин Вэй сказал, что я могу быть спокоен. Значит, я могу Вас отпустить и не переживать о последствиях. Вы свободны. — Благодарю, — Сэль Шэн поклонился ему и пошёл к родителям. Хуа Чэн смотрел на Се Ляня и не видел в его глазах того, что ожидал там созерцать. Мужчина подошёл ближе и протянул руку другу. Так же, как он делает это всегда. Всякий раз, когда они прощаются. — Всё в порядке? — Да, — Его Высочество выглянул за друга, обращая внимание на то, что Вэй У Сянь уже вис на Сэль Шэне и совсем не смотрел в их сторону. — Я под впечатлением. — От их взаимодействия? — Да. Не думал, что такое возможно. — Он без ума от него. Его рассудок забит Вэй Ином. — Какой потрясающий человек твой супруг. Свести с ума Цзюнь У. — Ничего при этом не делая. — Да… Се Лянь, наконец, сжал его ладонь в крепком рукопожатии. — Расслабься. — Как ты смог сохранять такое самообладание? Ты же комок агрессии. — Я не знаю, как тебе объяснить. Но если бы я сказал хоть одно слово против, он никогда бы к нему не подошёл. — Так, значит, работает любовь? — Нет. Любовь не дотягивает до этого чувства. Это что-то лучше. Я сказал ему, чтобы он добился результата. Он добился его. — Тебе не кажется, что между ними было что-то такое, что мы не способны понять? Что-то, что понимают только они одни. — Однозначно. Но я не позволю ему утонуть в этом. Это был последний раз, когда Белое Бедствие видел Вэй Ина. — Он обнял его. Обнял господина Вэя. Ты видел это? — Сочту это за предсмертное желание. Больше ты ничего не заметил между ними? — Например? — Вэй Ин показал ему форму. — Какую форму? Форму чего? — Никакую. Забудь. — Ты… Удивляешь меня. — Я сам себе иногда поражаюсь. — Тебе пора. — Я приду к тебе, когда всё уляжется. — Буду ждать. Хуа Чэн отпустил его руку, вернулся к своему мужу и сыну, и они втроём покинули пределы зала, дворца, Небесной Столицы. Принц ещё долго сидел на троне и размышлял о сложившейся ситуации. Смотрел то в потолок, то в стену, то на молочный ромб, то в окно. Маялся. Не чувствовал завершения. У него в руках была шкатулка, в которой хранился конец всем его бедам и печалям. Все призраки его прошлого будут отмщены и свободны сразу после того, как прах из этой шкатулки будет уничтожен. Дело не в том, что Вэй У Сянь попросил подождать несколько дней. Дело в том, что он и сам не спешил. Не понимал, почему так. Чем может быть вызвано такое состояние? Где радость? Вкус победы на губах? Может призраков прошлого он и утопит, если уничтожит прах. Однако его текущие призраки никуда не денутся. И, как ни странно, но все проблемы в голове принца даже сейчас вызвал в своё время Цзюнь У. Даже с учётом того, что уже восемьдесят лет он качается на цепях Вэй У Сяня в главном зале Шэнь У. Принц махнул рукой, и пелена исчезла, сменяясь. Се Лянь смотрел на него каким-то непонятным взглядом, сжимал в ладони шкатулку. Всё сильнее и сильнее. — Ты бы хотел умереть от его руки, правда? — Без него ты бы никогда не получил шанс убить меня, Сянь Лэ. — Отвечай на поставленный вопрос. — Злишься? Разве ты умеешь злиться? — он улыбался. Весело и бесстрашно. — Я знаю ответ и без тебя. Господин Вэй единственный, от кого ты смог бы принять смерть. Но убью тебя я. — Давай. — Нет. Сначала я оставлю тебя наедине с этим осознанием. Ты будешь думать о том, что мало того, что скоро умрёшь, так ещё и от моей руки. Попробуй выбраться отсюда, сбежать. Что ты будешь делать, зная, что в моих руках твоя жизнь? Я могу прервать её в любой миг. Даже если ты выберешься отсюда — тебе не застать меня врасплох так, чтобы предварительно я не стёр тебя в ничто. — Откуда столько агрессии, Сянь Лэ? Разве мы плохо общались всё это время? — Да, лицо ты держать умеешь. Я бы восхищался, если бы это был не ты. Кто угодно мог бы быть на твоём месте. — Как поживает Ван Цзи? Ты уже решил, что сделаешь с дырой в своей груди? С каждым годом горечь утраты раздирает тебя всё больше и больше. А ведь он жив и находится в добром здравии. Просто недосягаем для тебя, словно мёртв. — Закрой рот. — Ты набрался дурных привычек у Хуа Чэна. Сянь Лэ, ты никогда так не разговаривал. Я задеваю тебя? Тебе больно? Тебе больно? Тебе больно?! — Нет. Мне не больно. — Ты лжёшь мне! — Ты не знаешь меня. В дверь постучали. Се Лянь убрал шкатулку в рукав и пригласил гостя войти внутрь. Мужчина поклонился ему, громко и торжественно начал. — Владыка! Беда! — Какая? — Одичалые призраки, мой господин. — Много? — Несколько сотен. — Сотен… — повторил Се Лянь, сразу же понимая для себя, что молодых Повелителей Стихий не отправит туда. — Чья подконтрольная территория? — Север. Генерал Мин Гуань. — Он на задании. Кто-то из генералов вернулся уже? — Нет, мой господин. Се Лянь бесшумно вздохнул. — Гарнизон? Хоть кто-то свободен? — Да, Владыка. — Господин Хуа? — сдавленно, бесцветно. — Да. И ещё двое. Можно отправить их вместе. — Нет. Их двоих не хватит. Они молодые. — Тогда господин Хуа. Он только что ушёл. Значит свободен. — В этом и проблема… Он только что ушёл, — безжизненно пробормотал Се Лянь себе под нос. — Простите? Я не услышал Вас. — Я пойду. Принц поднялся со своего места, поправляя одежды. — Нет необходимости, Владыка. По моим данным господин Хуа был на задании больше двух дней назад. — Оставьте его в покое. Сказал же, что пойду я. Почему Вы оспариваете мои решения? — Прошу прощения! Я вовсе не… — Вы можете идти, — Се Лянь не дослушал его, потому что и так прекрасно знал, что тот скажет. Мужчина низко поклонился ему и выбежал за дверь. Принц уставился на Цзюнь У. — Нет причин так улыбаться. Даже если я уйду, ты никуда отсюда не денешься. — Ты так переживал из-за меня, Сянь Лэ. Продержал мальчишку здесь чёрт знает сколько. Даже не захотел его на задание отправлять из-за этого. А сейчас так расслабился, что оставишь меня совсем без присмотра? Одного? Не боишься? — Нет, не боюсь. У тебя как раз будет время, чтобы подумать о том, в какой части светового дня ты хочешь умереть. На рассвете, в полдень, в полночь, с наступлением сумерек? Вряд ли я сделаю так, как хочешь ты, но ты всё равно можешь пофантазировать. Се Лянь взмахнул рукой, и молочная завеса мгновенно окрасила стены, заполняя их. Принц завёл руку за спину, касаясь пальцами рукояти Фансинь. «Туман, что почти всегда окутывал здешние белые стены, создавал картину облачного моря в царстве бессмертных». Ответ поступил очень быстро. Принц гордился им. «Владыка?» «Вы заняты?» «Всегда. Но Вы знаете, что я выполню любое Ваше поручение». «Вы не могли бы прийти в Небесную Столицу и посидеть здесь, пока я буду отсутствовать?» «Нужно за чем-то последить?» «Да». «Сейчас буду, мой господин. Дайте мне несколько минут». «Жду Вас». Се Лянь отключился от системы, вновь сел на своё место и устало смотрел на ромб, в котором заключена вся боль его первого и второго вознесения. Каждый раз, когда он прокручивал в голове события, при которых Белое Бедствие резко сменялся Цзюнь У — ему становилось дурно. Он вспоминал, как его Владыка обещал ему, что сначала они спасут людей, а позже обязательно поймают демона. Это было, когда Белое Бедствие впервые появился на горизонте после долгих лет передышки. Как же странно сейчас это выглядело в его голове. В его воспоминаниях всё это было лишь игрой на публику. Долгое-долгое время. Ничем иным, кроме простого представления, на которое принц даже не мог повлиять. — Владыка? — Господин Лань, — учтиво кивнул Се Лянь, мягко улыбаясь. — Что я могу сделать для Вас? — Сразу к делу? — Да. Если Вы позвали меня, значит Вам что-то нужно. И скорее всего, тратить время на пустые беседы Вам не очень интересно. Из уважения и воспитания Вы могли бы сейчас начать со мной разговор, но в этом нет необходимости. Я слушаю Вас, мой господин. — Я ухожу на задание. Сейчас. — Что я должен сделать за время Вашего отсутствия? — Это далеко. Шэ Хун. — Шэ Хун? — он переспросил, словно не услышал. Выглядел удивлённым или даже потрясённым. Будто в этом месте что-то не так. Се Лянь заметил, но не мог давить. Мог только интересоваться. — Вам что-то известно об этом городе? — Ничего необычного. — Ваша реакция говорит мне об обратном. — Я просто связал некоторые события и людей в этом месте. На самом деле, ничего необычного. — Хорошо. — Что я должен сделать? — Гуан Яо, мне необходимо, чтобы Вы находились во дворце до тех пор, пока я не вернусь. — Конечно, мой господин. Я — назначенный Вами чиновник. Личный помощник, если можно так выразиться. Любое Ваше указание я охотно выполню в благодарность за спасение и Вашу милость ко мне. — Не нужно этого. Вы не плохой человек. В жизни разные ситуации бывают. В моей жизни тоже достаточно тёмного прошлого. Нельзя ставить крест на человеке из-за нескольких осечек или ошибок. Мы все ошибаемся. Это человеческий фактор. — Благодарю, Владыка, — он поклонился ему. — Находитесь в Шэнь У. Где угодно, кроме главного зала. Любые другие помещения дворца в Вашем распоряжении. — Хорошо. Что я должен делать? — Наблюдать. Если почувствуете что-то, что покажется Вам подозрительным — сообщите мне. Что угодно. Запахи, дуновения ветра, изменения в составе воздуха, колыхания духовной энергии и так далее. То есть, что угодно. Но только в том случае, если Вам покажется это странным. — Предельно понятно, мой господин. Что-то ещё? — Нет. Это вся Ваша задача. — Что касается Цзюнь У? Распоряжений не будет? — Нет. Он в главном зале, а Вы здесь находиться не будете. Не вмешивайтесь в его стенания, попытки, монологи, диалоги, если у него получится. Наблюдайте и всё. Ровно до тех пор, пока Вам не покажется это подозрительным. Тогда зовите меня, и я явлюсь. — Диалоги? Вы думаете, кто-то посмеет? — Нельзя исключать такую возможность. Он манипулятор. Может склонить кого-то к диалогу. Не вмешивайтесь в этом случае до тех самых пор, пока. — Как прикажет Владыка. Могу выполнять? — Да. Спасибо, что пришли так оперативно. — Это моя обязанность, мой господин. И я чувствую, что хочу Вам помогать. Ведь Вы неоднократно помогали мне и ещё больше — Си Чэню. Се Лянь улыбнулся ему и встал со своего места. Они разминулись: Лань Гуан Яо пошёл вглубь зала, к двери, что ведёт к другим помещениям; Се Лянь вышел через дверь, ведущую к выходу. Отправлялся на задание. Это не должно быть долго. Но может он сможет позволить себе немного побродить улицами, поболтать с людьми, посмотреть на детей и купить себе каких-то фруктов. Принц очень надеялся, что ему удастся развеяться. Хотя бы чуть-чуть.

***

Задание, на которое его отправили, не выглядело сложным. На деле тоже не являлось чем-то интересным или стоящим. Лань Си Чэнь вполне мог отправить на него любую группу адептов, обучающихся у них не первый год. Ребята с лёгкостью бы справились. Особенно при наличии взаимовыручки. Лань Ван Цзи сидел за низким столиком в самом углу помещения. Отличительная черта этого постоялого двора была в том, что для того, чтобы войти в него, достаточно было приподнять свисающую с крыши ткань. Четвёртой стены не было. Мужчина незаинтересованно пил чай. Даже не до конца понимал, зачем зашёл сюда, почему тут сидит. Это всё как будто было лишним. В любом случае, раз уж он здесь и перед ним стоит небольшой чайник, значит, надо выпить его содержимое. Тогда можно и уйти. Лань Си Чэнь дал ясно понять, что задание секретное и важное. Именно поэтому, даже после его завершения, второй нефрит полностью скрывал свою духовную энергию, чтобы не оставить после себя ни единого следа, из-за которого у брата в последствии могли бы быть проблемы. Он поднёс чашечку ко рту, рассеянным взглядом случайно упираясь в белую фигуру. Не зацепиться за неё было невозможно. Невзирая на то, что перед Лань Ван Цзи было несколько столиков, за которыми сидели люди, фигура в белом попала в поле его зрения аккурат между всеми другими предметами и людьми. Замер, напрочь забывая о чашке, времени, событиях, причинах, мотивах… Обо всём, что так или иначе было до этого момента в его голове. Смотрел, не отрываясь. Тело затекло так, словно он сидит в этой позе полдня, будучи совершенно обездвиженным. Что-то странное затрепыхалось в его груди. Дать этому чувству определение или описать его словами он бы не смог. Подобрать нужные выражения было совершенно невозможным. Недостижимым настолько, как простому смертному пешком подняться в Небесную Столицу. Се Лянь выглядел прекрасно. Был приветлив и улыбчив. Болтал с пожилой женщиной, что продавала сочные персики. Принц стоял возле прилавка, боком к Лань Ван Цзи. Был поглощён диалогом и, даже если бы посмотрел в нужную сторону, всё равно не увидел бы его. Только в том случае, если всматриваться специально. Слушал. — Вы такой учтивый, молодой господин, что мне хочется подарить Вам ещё несколько просто за Вашу улыбку и обходительность. — О! Нет-нет! Конечно нет, госпожа. Вы же трудились. Выращивали деревья, выращивали плоды. Собирали их, надрывали руки и спину, погружая это всё в воз. — Был бы у меня воз, молодой господин… — она заулыбалась ему. — А как же Вы, в таком случае? — Я могу принести только одну корзину. Её я и приношу. Я бы могла продавать больше, но не способна донести. С телегой у меня было бы меньше проблем. — Госпожа… Это так грустно. Чем я могу Вам помочь? — Съешьте эти плоды с наслаждением, молодой господин. Это будет лучшей наградой для меня. И заходите как-то ещё, если Вам понравится. — Они имеют такой восхитительный запах, что просто не могут оказаться невкусными. Я чувствую, сколько Вашей любви и заботы было вложено в выращивание этих плодов. — Благодарю, молодой господин, — она сияла. Расцветала прямо на глазах. Се Лянь вдыхал в неё жизнь и привносил в неё смысл. — Я обязательно приду к Вам снова, когда у меня выдастся такая возможность. — Господин не из этих мест? — Увы. Если бы я знал, что тут продаются такие восхитительные фрукты и торгует такая милая женщина, может, заходил бы почаще. — Откуда господин будет родом? — Из далёких мест. Боюсь, что не могу сказать больше. Не в обиду Вам. — О-о, я нисколько не обижена! Вы такой воспитанный, что Вам можно простить всё. Ваши одежды… Вы заклинатель? — Ну… — Се Лянь натянуто улыбнулся ей. — Когда-то был им. Да, пожалуй, можно так сказать. — Вы похожи на заклинателя Гу Су Лань. — Вы так считаете? — принц хохотал, но эта тема ему не нравилась. Она ранила его. — Да, безусловно. Но Вам не хватает лобной ленты клана. — Ордена, — поправил её Се Лянь. — Не поняла, извините. — У Гу Су Лань два вида лент: одна клановая, другая — лента ордена. — Какая между ними разница, если они все носят ленты? — На самом деле разница огромна. Визуально практически нет, но значение разительно меняется. — Вы поведаете мне? — Вам интересно подобное? — Да, конечно. Я столько лет живу на свете, но не знала того, что говорит мне сейчас молодой господин. Если Вы можете, прошу Вас, поведайте мне. Его Высочество снова натянуто улыбнулся ей, но не смел расстраивать её. — Лобная лента — это атрибут каждого члена ордена и клана. Клановые ленты отличаются тем, что на их белоснежной ткани расшиты голубые облака — символ клана Лань. Их носят все члены клана. Адепты, которые не являются частью клана, но являются членами ордена, носят просто белые ленты, без каких-либо отличительных черт. — Вот оно что… — она охнула, прикрывая рот рукой. Действительно была потрясена откровением. — Вы были частью Гу Су Лань? Поэтому знаете о нём так много? — Да. Что-то вроде того. — Получается, Вы знакомы с нынешним Верховным Заклинателем? Вы знаете, что Глава Ордена и его брат — небесные чиновники? — Правда? — Се Лянь склонил голову набок, глупо посмеиваясь. — Да! Они служат самому Небесному Императору! Интересно, как он выглядит? — Даже не знаю, что Вам ответить на это, госпожа. — А Вы знакомы с Главой Ордена Гу Су Лань? — Да. — И с его братом, что является Богом Войны? Нет-нет-нет. Се Лянь невольно перестал улыбаться. Заставлял себя растянуть губы в улыбке, рассчитаться с женщиной и расстаться на хорошей ноте, съехав на то, что ему нужно спешить. Мысли о Лань Ван Цзи приносили ему тревогу и обеспокоенность. Тогда во дворце, два дня назад, Цзюнь У выбил почву у него из-под ног, когда спросил о Лань Ван Цзи. Сейчас он был не готов общаться с совершенно незнакомой женщиной о нём. Она хорошая, но… Принц хаотично думал. Нужно съехать с этой темы и перевести её на что-то другое. Нужно что-то спросить у неё. Вопроса будет достаточно, чтобы увлечь её куда-то в другую степь. Что спросить? Нужен только один грамотный вопрос. — Госпож… Тяжёлый локоть приземлился на его плечо. Предплечье, завёрнутое в красную ткань, серебряный наруч. Запястье, что так фривольно висело практически у него перед лицом. Принц бессознательно сделал полшага назад и врезался спиной в грудь Хуа Чэна. — Что жрёшь? — прямо над ухом. Се Лянь испуганно обернулся, едва не отскакивая от него. Задышка появилась мгновенно. Это почему-то было ужасно страшно и волнительно. Скорее всего из-за эффекта неожиданности. Принц никак не ожидал увидеть его здесь и так близко. Плюс, ситуация, в которую он попал до этого, тоже наложила свой отпечаток. — Что ты такой дёрганный? — Что ты здесь делаешь? — Всегда знал, что тебе лишь бы пожрать что-то вкусное. — Не правда, — нарочито обиженно. — Ты можешь не есть, или есть то, что дадут, добудешь. Но это не значит, что ты не любишь вкусную еду. — Кто её не любит… — Я. Мне всё равно. — Ну да. Так что ты тут делаешь? — Пришёл за некоторыми безделушками для волос Вэй Ина. — Безделушками… Каждая стоит целое состояние… — бубнёж. — В Шэ Хун? — Так совпало. Ты думаешь, что я преследую тебя? — Нет. Что за глупости? — Вэй Ин порвал некоторые из украшений на горе. Я восстанавливаю и пополняю запас. Одно из изделий делают мне здесь. Соответственно, я тоже здесь. — Без господина Вэя? — Он пошёл в Лянь Хуа. Обещал Цзян Чэну, что после его смерти, присмотрит за его детьми, внуками, правнуками и так далее. В общем, Вэй Ин пошёл справиться о клане Цзян и о делах Юнь Мэн Цзян. — Я понимаю. — А ты? — Был на задании. Закончил и, вот, гуляю тут, пока есть немного свободного времени, — он прижимал к груди несколько персиков. Был рад его видеть, но поник. — Расслабься, Се Лянь. — Да. Всё в порядке. — Я слышал. Подоспел как раз вовремя. — Как ты нашёл меня? Это же фруктовый ряд. — По духовной энергии. А ещё ты громко хохотал с этой женщиной, — Хуа Чэн повернулся к ней лицом и как-то подозрительно-угрожающе посмотрел на неё. — Ну всё, дамочка. Твоё дело персики продавать, или приставать к престарелым Небесным Императорам? — Престарелым?! — Се Лянь возмутился. — Небесным Императорам?! — воскликнула женщина, всплеснув в ладоши. Хуа Чэн рассмеялся, схватил его за локоть и повёл за собой. — А! Подожди! Рассчитаться. Я не заплатил ей. Погоди-погоди, — принц упирался, но это не слишком помогало ситуации. Чашка в руках Лань Ван Цзи треснула, раскалываясь на несколько частей. Он резко поднялся на ноги. Князь Демонов подкинул в воздухе камушек, бросил его женщине, хищно улыбнулся и практически силком уволок Се Ляня. Пока тот защищал своим телом персики, Хуа Чэн ловко тащил его за собой в нужном направлении. — Идём, погуляем. Я покажу тебе кое-что волшебное. — Волшебное? — Да. Тебе понравится. — Мне нужно возвращаться. Там… — Вернёшься. Я верну тебя. — М. Ты… Погоди… — Идём, говорю. Их голоса быстро отдалялись, пока целиком не растворились в шуме окружающей среды. — Господин… Вы не поранились? Треснула чашка? — Это моя вина. Я заплачу. — Вы не ранены? — В беспокойстве нет нужды. — Вы облились. Я могу Вам чем-то помочь? — Рассчитайте меня, пожалуйста. — Хорошо. Чувства, которые он сейчас испытывал, были ему чужды и непонятны. Не враждебны, но на грани. Он чувствовал себя так, будто его то ли оскорбили, то ли нанесли какой-то непоправимый урон, ли то ещё что. Ему казалось, что он злился. Только отыскать причину своей злости не удавалось. Или его задели? Если так, то, что его задело? Или кто? То, что он ощутил, когда увидел Се Ляня, совсем отличалось от того, что происходило где-то внутри него сейчас. Нет названия. Нет определения. Волна не ясно чего, которая родилась глубоко в душе, так быстро выросла, что едва не смыла собой Лань Ван Цзи. Это произошло, когда он увидел, как Хуа Чэн схватил того за локоть и бесцеремонно потащил туда, куда ему самому было нужно. Причина такой реакции в небрежном отношении первого ко второму, или в прикосновении, что приковало взгляд Лань Ван Цзи. Тогда-то и лопнула чашка в его пальцах. Он понимал, что скучал по Се Ляню. Это единственная мысль, которая была сформирована в его голове и имела точное очертание. Не была расплывчатой. Всё остальное мужчине было не ясно. Чувство, что Хуа Чэн съездил ему по лицу, не покидало его. Он всё ещё стоял на месте и рассуждал про себя. Не мог пошевелиться, словно оцепенел. Хотел что-то сделать, но не понимал, что именно он хочет и нужно ли это делать. Что «это», в конце концов?! Глупости. Почему он сорвался с места едва не в карьер? Порывался встрять между ними? Зачем? Да, не знал, что у тех двоих такие доверительные отношения. Но разве это его дело? Что-то его зацепило и не давало покоя. Знает ли Вэй У Сянь, что Хуа Чэн так фривольно таскает за собой Се Ляня и намеревается показать ему что-то «волшебное»? Теперь он думал о том, насколько его сумбурное состояние вызвано подозрениями Князя Демонов в верности своему супругу? Переживал ли он о благе супружеской жизни Вэй У Сяня? Переживал ли он вообще о Вэй У Сяне? Всё так запуталось только что, что сил проглотить это всё просто не было. Столько чувств и эмоций, сколько он впитал только что, Лань Ван Цзи не приходилось испытывать за последние пятьдесят лет. Настолько разных и противоположных. Мужчина медленно и ровно выдохнул. Рассчитался за чай и причинённые убытки, но не чувствовал необходимости уходить. Куда ему идти? Ему нужно куда-то идти? Задание выполнено. Отчёт Лань Си Чэню он может предоставить и позже. Мужчина всяко торчит здесь уже больше двух недель. Он хотел. Тогда он безумно хотел встрять между ними. Его остановило только то, что они ушли слишком быстро. Лань Ван Цзи просто не успел. Путь домой был долгим, каким-то отрешённым. В принципе, как и всегда, но в этот раз степень отрешённости граничила с безумием. Пройдя сквозь барьер ордена, мужчина медленно поднимался в гору, следуя прямиком в цзинши. Лань Си Чэнь знал, что брат вернулся. Об этом ему поведал барьер. Поскольку его возлюбленный является тем, кто последние два дня находится в Шэнь У по приказу Небесного Императора, то Глава Ордена знает тот маленький необходимый кусочек информации, чтобы проявить интерес. Ему нужно было посмотреть на младшего брата хотя бы издалека, чтобы понять, как прошло задание. В Шэ Хун Лань Си Чэнь отправил его задолго до того, как туда направился принц. Это чудовищное стечение обстоятельств, не более. Но, с другой стороны, когда Лань Гуан Яо донёс до него информацию о том, что Его Высочество немедленно отправляется в этот город, Глава Ордена и не подумал о том, чтобы отозвать брата домой. То, что существовал призрачный шанс того, что те двое могли встретиться там — невероятно обнадёживал. Вот он и спешил сейчас в сторону цзинши, чтобы посмотреть на Лань Ван Цзи и в случае чего, прикрыться тем, что ему нужен отчёт по заданию. Однако увидел он совсем не то, что ожидал. Его приподнятое настроение испарилось, будто вовсе и не было. Таким разбитым как сейчас, Лань Си Чэнь не видел его никогда. Даже после того, как тот узнал о смерти Вэй У Сяня — держался лучше. Он понимал, что младший брат однозначно видел принца, но не ясно, что между ними произошло. В любом случае, трогать его прямо сейчас Глава Ордена не собирался. Судя по тому, что он имел возможность наблюдать: брат погружён в себя и предаётся серьёзным размышлениям. Значит, позже. Всё позже. Это всё может подождать. Мужчина спокойно развернулся и ушёл в обратном направлении. Вернулся к своей работе, стараясь выполнять её продуктивно и качественно. Дверь в цзинши жалобно скрипнула. Лань Ван Цзи обошёлся с ней не очень нежно, хоть и было всё без резких движений. Плавно, выверено, спокойно. Он отстегнул меч от пояса и поставил его возле стены. Мыслей было так много, что он не знал, за какую хвататься. Взгляд мужчины упал на собственную кровать. После встречи с Се Лянем он невольно вспомнил, как на этой постели лежал принц, весь израненный и беззащитный. Вспомнил, как лечил его, носил на источник, заживлял его очаги поражения, расчёсывал, мыл его волосы. Не понимал, почему это лезет в голову прямо сейчас. Это ностальгия или просто цепь воспоминаний, вызванная внезапной встречей? Лань Ван Цзи сел на постель, оглаживая её. Такую ровную, идеально застеленную, выглаженную, белоснежную. Глаза закрылись. То ли от усталости, которой неоткуда было взяться, то ли от собственных тяжёлых дум, что целиком сожрали его в кратчайшие сроки. Он развязал ленту, сжал её в ладони и отклонился назад, опускаясь спиной на хрустящие ткани. Сообразить, что к чему было нереально. Все воспоминания, которые были связаны с Се Лянем, мелькали картинками перед глазами. Лань Ван Цзи заключил, что это вызвано тем, что он увидел его в такой непонятный скомканный способ. Именно из-за этого, в его голове сейчас происходил такой сумбур. Не более. Других причин и объяснений он не находил. Молча лежал, не имея ни малейшего желания открывать глаза, шевелиться, что-то делать. Этот день закончится и завтрашний будет лучше. С этим что-то просто пошло не так. Он сидел на коленях на его постели. Обнажённая кожа спины переливалась оттенками от тёплого к холодному цвету: в зависимости от того, как поигрывал свет свечи. Лань Ван Цзи не видел его лица и положения рук. Видел белую линию на пояснице. Это граница. Вниз от неё, свободная ткань обволакивала ягодицы, бёдра, голени. Вверх — только тёмные волосы, неравномерно расположенные на спине, и нагая светлая кожа. Второй нефрит находился достаточно близко к нему, но оставался стоять на месте. Смотрел, как играют тени. Как между собой взаимодействуют предметы и воздух. Как дрожит пламя свечи. Как плавно опускаются и поднимаются плечи, каждый раз, когда тот вдыхает и выдыхает. Он обернулся через плечо, мягко улыбаясь. Их взгляды пересеклись, останавливаясь друг на друге. Ладонь поднялась с бедра. Он протянул руку в сторону, слегка сгибая её в локте. Запястье расслабленно свисало. Пальцы бережно держали гребень. Плавно покачал головой из стороны в сторону, чтобы волосы ровно разлеглись по ширине спины. Блестящие, гладкие, визуально шелковистые. Вот бы коснуться их прямо сейчас. — Расчешешь?