Sanctuaries

Как Клаус и предполагал, Элайджа внушил Джеку, поэтому, когда Кэролайн прибыла в его дом с мужем, он не помнил ничего из того, что произошло накануне. Старик открыл дверь с сияющей улыбкой, которая стала несколько настороженной, когда он заметил незнакомца, стоящего рядом со своей соседкой. — Ева? — осторожно спросил он. — Ты привела с собой друга? Кэролайн слегка покраснела. — Джек, думаю, я должна тебе кое-что объяснить. На самом деле меня зовут не Ева. Я Кэролайн. Кэролайн Майклсон. А это мой муж, Клаус. Мы можем войти? Старик некоторое время разглядывал их обоих. — Конечно, — он отступил в сторону, чтобы дать им пройти, и повел их в гостиную, указывая на диван. — Присаживайтесь, — Джек снова посмотрел на Кэролайн, а затем сказал: — Я был относительно уверен, что Ева — не твое настоящее имя. Было бы очень удивительно, если бы такая прекрасная девушка просто решила сослать себя на край света без каких-либо очень веских причин. Он настороженно посмотрел на первородного. — Это немного сложно, Джек. Видишь ли… кто-то угрожал Клаусу и… приказал мне уйти от него, заставив поклясться никогда больше не возвращаться. Я просто потеряла голову и подумала, что единственный способ спасти его — это уйти, поэтому я приехала сюда. Джек откинулся на спинку кресла, внимательно разглядывая Клауса. — Вы производите впечатление человека, способного позаботиться о себе. Гибрид кивнул. Кэролайн могла сказать, что он вовсе не испытывал неприязни к старику, несмотря на то, что тот был человеком. — Так и есть. Но моя жена, как правило, немного резко реагирует, когда моей жизни угрожает опасность. — Тогда, похоже, это обычное явление, — сухо прокомментировал Джек, вызвав у Клауса искреннюю улыбку. — Я могущественный человек, мистер Даль. Власть влечет за собой зависть. Старик некоторое время взвешивал ответ Клауса, затем посмотрел на Кэролайн и улыбнулся. — Не хотите ли чаю? Они немного поговорили, и после некоторого неровного начала Кэролайн была совершенно сбита с толку, увидев, что Клаус и Джек действительно поладили, особенно когда первородный заметил старую карту Патагонии на стене и начал обсуждать исторические события, которые имели какое-то отношение к чилийским территориальным расприям. Двое мужчин оказались перед картой, указывая на разные места и горячо обсуждая, где была и должна была быть граница. С озадаченной улыбкой Кэролайн пробормотала что-то о приготовлении еще чая и неторопливо направилась на кухню. Она никогда не видела Клауса таким непринужденным с человеком, но должна была принять во внимание, что у него были причины быть благодарным Джеку. Когда девушка начала возиться с чайником, то услышала приглушенный шепот Даля. Старик понятия не имел, что она может слышать каждое слово, поэтому Кэролайн просто продолжала лязгать и передвигать чашки. — Послушайте, мистер Майклсон, я знаю, что это не мое дело, но за последние недели я немного познакомился с вашей женой, и она очень особенная молодая леди. Кэролайн почти видела улыбку Клауса с ямочками на щеках. — Я остро осознаю этот факт, мистер Даль. На мгновение воцарилась тишина, прежде чем Джек заговорил снова. — Я никогда не видел никого столь опустошенного, столь глубоко убитого горем, и, поверьте, здесь, внизу, полно разбитых сердец. Когда я впервые встретил ее, она выглядела воплощением страдания. Вы хоть немного знакомы с миром искусства, мистер Майклсон? Кэролайн усмехнулась, услышав, как он ответил: — Незначительно. — Есть картина Иеронима Босха под названием «Сад земных наслаждений». Он состоит из трех панелей с различными темами. — Да, я её видел. К чему вы клоните? — Я имею в виду, мистер Майклсон, что смотреть в глаза Кэролайн было все равно, что лицезреть третью панель. Последовало очень долгое молчание, но Кэролайн не растерялась, услышав, как Клаус резко вздохнул. Ей нужно будет спросить его об этой картине позже. Что имел в виду Джек? — Только очень медленно ей удалось найти путь к какой-то основной форме существования, — старик сделал паузу, и Кэролайн пришлось проглотить его следующие слова. — Позаботьтесь о ней и никогда больше не позволяйте ей так выглядеть. В ней есть свет, и этот свет никогда не должен гаснуть, мистер Майклсон. Кэролайн пожалела, что не видит сейчас лица Клауса, и немного нервничала из-за его реакции, когда ему читал такие лекции человек. — Зовите меня Клаус. Ого, что? — Мистер Даль, мы планируем еще немного исследовать Огненную Землю. Я знаю, что Кэролайн очень понравилось кататься с вами на лодке, поэтому планирую арендовать одну для небольшой экскурсии по мысу Горн. Не хотели бы вы присоединиться к нам? Чашка с чаем, которую Кэролайн держала в руках, упала на пол и разлетелась на десятки осколков. Она услышала приглушенный смешок Клауса. — Ты все еще принимаешь наркотики? — прошептала она так, чтобы только он мог слышать. Он, должно быть, превратился в наркомана! Но потом девушка вспомнила, каким очаровательным он был со старушкой в ресторане в Норвегии несколько месяцев назад, и с другими посетителями. Клаус мог быть очень даже цивилизованным рядом с людьми, когда хотел. И он, очевидно, чувствовал себя в глубоком долгу перед Джеком за то, что тот был так добр к ней. Покачав головой, она крикнула: — Извини, Джек, я разбила твою чашку! — Нет проблем, — крикнул он из гостиной. — В любом случае, этот набор уродливый! — потом Кэролайн услышала, как он шепотом сказал Клаусу: — Это было бы здорово. И можно Джек. Когда она вернулась к ним, старик спросил: — Значит, ты останешься в коттедже? Кэролайн покачала головой. — Нет, я перееду в маленькую гостиницу на холме. Коттедж маловат для двух человек. С широкой улыбкой он ответил: — Хорошо. В противном случае церковь в какой-то момент начнет взимать с тебя арендную плату. У Кэролайн отвисла челюсть, и она ошеломленно уставилась на старика, который громко рассмеялся над ее ошарашенным выражением лица и похлопал ее по руке. — Коттедж принадлежит церкви, дорогая Кэролайн, хотя он им и не нужен. Но поскольку ты так очаровательно отремонтировала его, они, вероятно, будут склонны не обращать внимания на проблему аренды. И, усмехнувшись, подмигнул ей. Церковь, дающая приют вампиру. Насколько более ироничным это может быть?

***

— Кэр! Слава Богу! Прежде чем Кэролайн успела выйти из машины, она оказалась в медвежьих объятиях Елены, ее стащили с пассажирского сиденья и чуть не раздавили насмерть. Но она не жаловалась и изо всех сил обняла подругу в ответ. — Елена, ты даже не представляешь, как я рада тебя видеть! Извини за всю эту… драму, и за то, что затащила тебя на край света, — прозвучало из-за спины шатенки. — Сначала Северный мыс, теперь Южный полюс… более или менее… не говоря уже о том, что это Блонди виновата в том, что мне пришлось провести недели, нянчая Оскара Ворчуна. Кэролайн только усмехнулась. Не то чтобы она когда-либо лелеяла такую абсурдную мысль, но на самом деле она была даже рада видеть старшего Сальваторе. — Спасибо, Деймон. Я тоже рада тебя видеть. Уже нашел каких-нибудь загипнотизированных лошадей? — она услышала, как Клаус хихикнул у нее за спиной, и повернулась к Стефану, который стоял рядом со своим братом. Он просто обнял ее, хотя и не так сильно, как Елена, затем сделал шаг назад, чтобы рассмотреть ее внешность. — Выглядишь дерьмово, Кэр. Но, черт возьми, я рад, что ты вернулась. Хотя должен согласиться с Деймоном в одном — в следующий раз, пожалуйста, не могла бы ты спрятаться где-нибудь в Средиземноморье? Она быстро поцеловала его в щеку и прошептала: — Я искренне надеюсь, что следующего раза не будет! — Я тоже. Клаус, мне не нужно спрашивать, как ты, верно? Ладно, похоже, все сидят на наркотиках. Что случилось, пока меня не было? Мир во всем мире? Кэролайн обернулась и увидела, как Клаус посмотрел на Стефана и покачал головой. — Нет, приятель. Не нужно. Кэролайн собиралась спросить, что, черт возьми, происходит, когда ее притянули в следующие объятья. — С тобой никогда не бывает скучно, не так ли? — спросила Ребекка. Кэролайн молча обняла блондинку, которая, казалось, действительно вытерла слезу из уголка глаза. Она лучезарно улыбнулась Кэролайн, затем подошла и обняла брата. — Не позволяй ей снова сбежать. Ты невыносим, когда ее нет рядом. Клаус быстро обнял сестру. — Поверь мне, сестренка, я знаю. Сильв и Элайджа как раз выходили из отеля. Брюнетка быстро рассмеялась от восторга и бросилась к Кэролайн, раздавив ее почти так же, как Елена минуту назад. Блондинка изумленно уставилась на нее. Сильв обычно не была такой жизнерадостной, за исключением тех случаев, когда дело касалось спортивных автомобилей. — Ты в курсе, что я вообще-то не Порше, верно? — попыталась пошутить Кэролайн, но женщина просто держала ее на расстоянии вытянутой руки и внимательно рассматривала. Ее голос был напряженным, когда она заговорила. — Я скучала по тебе, Кэр. Кэролайн притянула невестку обратно в свои объятия, чувствуя, как к горлу подступает комок. — Я тоже скучала по тебе, Сильв. Они постояли некоторое время, просто обнимая друг друга, пока кто-то не прочистил горло. — Моя очередь, я полагаю, — раздался спокойный голос Элайджи позади них. Кэролайн подняла глаза и увидела, что мужчина, которого она по-настоящему считала своим старшим братом, смотрит на них с легкой улыбкой. Сильв отпустила ее и отступила в сторону, повернувшись, чтобы на мгновение сжать руку Елены. — Элайджа, — выдавила Кэролайн, внезапно переполненная страхом и раскаянием. Пожалуйста, пусть он не разочаруется во мне! — Брат, я так… — но договорить блондинке не удалось, так как первородный нежно обнял ее. — Сестра. Мы нашли тебя. Это единственное, что имеет значение. Вообще не за что извиняться. Ты сделала так, как думала, что должна была, чтобы уберечь моего брата, и ты знаешь, как я к этому отношусь. Она подняла голову и увидела, что он смотрит на Клауса через ее плечо. Это был один из тех моментов, когда Кэролайн втайне задавалась вопросом, как Клаус мог когда-либо чувствовать себя одиноким с таким братом, как Элайджа, который так бесконечно заботился о нем. Но с другой стороны, ее прекрасный мужчина никогда не мог заставить себя поверить, что кто-то вообще заботился о нем в течение тысячи лет. Элайджа снова перевел взгляд на нее и приподнял ее подбородок. — Я тоже скучал по тебе, Кэролайн. Помимо того, что Никлаус действительно невыносим, без тебя. Я очень, очень рад, что мы нашли тебя, сестра. Но с этого момента больше никаких дерзких побегов без предварительной консультации, это ясно? Кэролайн вытерла слезу со щеки и, ко всеобщему удивлению, снова бросилась в объятия Элайджи. — Я даю тебе свое слово. Она обняла его изо всех сил, затем отпустила, чтобы обернуться и поискать Клауса. Он стоял немного в стороне, сцепив руки за спиной, и наблюдал за происходящим с непостижимым выражением лица. Что-то подсказывало Кэролайн, что он все еще смиряется с изменениями, которые произошли в его отношениях с семьей и бандой из Мистик Фоллс. Принять ее любовь к нему было нелегко, но мирные собрания или тот факт, что все помогали ему, все еще были для Клауса в новинку, и он не совсем понимал, как с этим справляться. — Мы соберемся на ужин через час? — спросил он, оглядываясь по сторонам. — Ресторан отеля небольшой, но чрезвычайно хороший, и, думаю, мы заслужили небольшой перерыв.

***

Ужин прошел весело. Облегчение от того, что они нашли Кэролайн и увидели Клауса, вернувшегося с грани геноцида, немного взбесило всю группу. Что не имело никакого отношения к ошеломляющему количеству бутылок аргентинского вина, которые были выпиты. Конечно, нет. Клаус и Деймон вернулись к своим обычным нападкам друг на друга, но, несмотря на беззаботное подшучивание, Кэролайн заметила, что между ними что-то очень неуловимо изменилось. Они казались… как-то ближе, что, вероятно, не должно было удивлять, учитывая недели, которые они провели вместе, бродя по Новому Орлеану. Она также заметила, как ее муж и Стефан обменялись тихими репликами; на лице Сальваторе больше не было того затяжного напряжения, которое всегда присутствовало во время любых его встреч с Клаусом. Возможно ли, что у ее Большого Плохого Гибрида мужа действительно появилось что-то, отдаленно напоминающее друзей? Даже Бека и Елена выглядели вполне непринужденно друг с другом, а, не считая Клауса и Стефана, это были самые напряженные отношения по очевидным причинам. Кэролайн почувствовала, как тепло наполнило все ее тело, пока она наблюдала, как ее семья счастливо болтает, откладывая проблемы и просто оставаясь собой. Как же она скучала по каждому из них! Девушка схватила свой бокал с вином и сделала глоток, удивляясь руке Клауса, которая не отпускала ее весь вечер. Слегка подтолкнув его локтем, она спросила: — Что Джек имел в виду, говоря об этой картине? Глаза Клауса потемнели. Он вытащил свой телефон и что-то набрал в браузере. Несколько мгновений спустя он протянул его ей. — Вот о чем он говорил. Джек думал, что смотреть в твои глаза — все равно что видеть это. Взяв телефон, Кэролайн поднесла бокал к губам и остановилась на полпути. Сцена изображала город, охваченный адом. Огонь вырывался из окон и дымоходов, людей толкали в лужу раскаленной лавы. Были сюрреалистические образы обрезанных и деформированных существ, выползающих из черного пруда, музыкантов, пытаемых их собственными инструментами, и демонов, преследующих всех. Это было гипнотически, глубоко тревожно, и, несмотря на адские огни, распространяющиеся по всей картине, от нее исходил смертельный холод. Она не могла оторвать взгляда от изображения. Ее глаза не могли выглядеть так. Это было самое тревожное произведение искусства, которое она видела до сих пор. А потом, без предупреждения, случилось это. Гнетущая тьма опустилась на нее — Кэролайн была почти сбита со стула чистой паникой, которая охватила ее, безжалостно сжимая сердце. Холод вернулся. Она начала задыхаться, хотя на самом деле ей не требовалось никакого дыхания, но это, казалось, была рефлекторная реакция. Клаус повернулся к ней и немедленно схватил ее за плечи. — Кэролайн, в чем дело? Она просто покачала головой и вскочила, вылетев из ресторана и поднявшись по лестнице в их номер. Он был прямо за ней, развернув ее лицом к себе в ту же секунду, как закрыл за собой дверь. — Холодно, — прошептала она. — Мне холодно. И страшно, но я не знаю почему. Глаза Клауса сузились, когда он внимательно осмотрел ее лицо. Через пару секунд Майклсон кивнул и осторожно положил руку ей на грудь над сердцем, оказывая лишь незначительное давление. Его другая рука скользнула в ее волосы, и он притянул ее лицо ближе к своему, глядя в испуганные голубые глаза со спокойной безмятежностью. — Ш-ш-ш. Я здесь. Ты не одна, Кэролайн, ты со мной, со своей семьей и друзьями. Никто из нас не пострадал и никогда не пострадает. Ты не потеряешь никого из нас и никогда больше не будешь без меня. Ты меня понимаешь? Голос Клауса был тихим и успокаивающим, полным нежности, но твердым. Его рука на ее сердце источала тепло, которое постепенно распространялось внутри нее, так же как легкое давление давало ей ощущение комфорта и стабильности. Неистовое дыхание замедлилось, а глубокая тьма, поселившаяся внутри, постепенно рассеивалась. Клаус притянул Кэролайн ближе и нежно поцеловал в лоб, задержавшись почти на минуту. Вместе с теплом девушка почувствовала, как возвращается рассудок. Она двинулась в его объятия, глубоко и размеренно дыша ему в грудь. Через пару минут блондинка почувствовала, что вернулась к себе прежней, и с благодарностью посмотрела на него. — Спасибо тебе, Никлаус. Я… понятия не имею, что это было! Ты думаешь, Бонни — или кто-то другой — морочит мне голову? Клаус улыбнулся, хотя она видела беспокойство в его глазах, и заправил выбившийся локон за ухо. — Нет, любовь моя. Я считаю, это было нечто гораздо более обыденное. Простая, старомодная паническая атака. Она уставилась на него, не веря своим ушам. — Я вампир! У нас нет приступов паники! — О, поверь мне, есть. Точно так же, как у нас бывают кошмары, счастливые сны и всевозможные чувства. Как всегда бывает с нашими повышенными эмоциями, эти атаки намного сильнее, чем у людей. Ты только что пережила самые тяжелые недели в своей жизни, моя дорогая, и было бы очень удивительно, если бы это не оставило в тебе никаких следов. Картина, очевидно, напомнила тебе о чем-то, что ты испытала за это время — образ, мысль, сон, что угодно. — Но за мгновение до этого я чувствовала себя так чудесно! Я была расслаблена, спокойна, и все были там, счастливые, смеющиеся… И вдруг это поразило меня, как молния! Он кивнул. — Такие вещи обычно не происходят в стрессовых ситуациях. Они случаются, когда ты успокаиваешься и ослабляешь бдительность. Трудно сказать, был ли это разовый случай, но как только ты полностью смиришься с прошлыми неделями и поймёшь, что тебе больше нечего бояться, они исчезнут навсегда. Я даю тебе свое слово. Кэролайн настороженно посмотрела на него. — Похоже, ты очень много знаешь об этих вещах. Слегка пожав плечами, он ответил: — Мне тысяча лет. Я знаю много ужасно обо всем. Не хочешь вернуться вниз? Они все уедут утром. Я поговорил с Элайджей — они с Сильв отправятся в Буэнос-Айрес, где мы со временем встретимся с ними. Кэролайн покачала головой. — Если честно, я бы хотела остаться здесь, наверху и просто заснуть в твоих объятиях. Я провожу их утром. Клаус молча взял ее за руку и повел в ванную. С бесконечной нежностью он раздел ее и завернул в толстый халат цвета шампанского. Стянув через голову рубашку, он быстро снял туфли и снова взял ее за руку, нежно поцеловав пальцы, прежде чем отвести девушку к кровати. Кэролайн откинула одеяло и скользнула под него, не сводя глаз с лица Клауса, который последовал за ней и с довольным вздохом растянулся рядом. Она устроилась у него на груди, закрыв глаза, почувствовав, как его руки обхватили ее, и переплела свои ноги с его. Его руки мягко гладили ее по спине, а время от времени сжимались вокруг нее, как будто он хотел убедиться, что она действительно здесь. Все это казалось таким знакомым, таким домашним и в то же время таким новым. — Произнеси мое имя, — внезапно прошептал первородный, и Кэролайн почти растаяла от тоски в его голосе. — Никлаус, — выдохнула она, ее голос сочился эмоциями и силой. — Боже мой, как я люблю тебя. Ты даже не представляешь. Она услышала, как он прерывисто вздохнул. — Я хочу кое о чем попросить тебя, моя дорогая. — Все, что угодно, — Кэролайн подняла голову и как раз собиралась в шутку добавить, что «все» не включает прыжки с ледника, когда внимательно посмотрела ему в глаза. Ее сердце чуть не разорвалось от выражения в них. Именно так он выглядел, когда впервые показал ей свой рисунок Хенрика, после того как Прелати заставил ее увидеть, как младшего Майклсона пытают в ее видениях. Взяв девичье лицо в свои руки, гибрид притянул ее к себе, и она почувствовала, как его хватка усилилась. — Не оставляй меня снова, Кэролайн. Только, если не хочешь моей смерти. Она резко выдохнула, не находя слов. Вместо этого девушка накрыла его губы своими, ее мертвое сердце пропустило несуществующий удар от ни с чем не сравнимого ощущения его бархатистого рта на своих губах. Очень нежно она осыпала его целомудренными поцелуями, пока не почувствовала, как его губы слегка приоткрылись. Девушка позволила своему языку попробовать его нижнюю губу и услышала, как он тихо, блаженно вздохнул. Секунду спустя кончик его языка осторожно встретился с ее, и в то же мгновение они оба открыли глаза и уставились друг на друга, безымянно удивляясь восхитительному, давно отсутствующему ощущению. Придвинувшись ближе, Кэролайн углубила поцелуй, ее язык томно заново открывал каждый дюйм его рта; мозг начал выходить из строя от сладости его вкуса. Ответ Клауса был столь же страстным, сколь и нежным, в то время как кончики его пальцев не переставали ласкать ее лицо. После того, что казалось слишком короткой вечностью, Кэролайн очень медленно отстранилась, снова устраиваясь на его груди. Ее дыхание было затрудненным, как и у него, и она почувствовала небольшой укол вины — она не могла продолжать. Пока не могла. Изнурительная разлука все еще держала ее в своих тисках, и блондинка знала, что ей понадобится еще несколько дней, чтобы успокоиться настолько, чтобы снова всем сердцем отдаться ему. И все же не то чтобы она этого не хотела. На самом деле, она жаждала его прикосновений, его рук и языка на ней, ни с чем не сравнимого ощущения его обнаженного тела рядом. Но их занятия любовью всегда были такой жизненно важной частью их отношений, что она не хотела рисковать и портить их внутренним смятением, которое еще не полностью улеглось. — Никлаус, — прошептала она. — Мне так жаль, но… Мне нужно еще немного времени. Недолго. Я снова не совсем в себе, и… — Милая, — мягко перебил он девушку, приподнимая ее подбородок, чтобы она могла видеть его захватывающую дух улыбку с ямочками на щеках. — У меня вообще не было намерения заниматься с тобой любовью сегодня вечером. На мгновение Кэролайн была ошеломлена. Затем она широко улыбнулась в явном изумлении от того, как он всегда так хорошо ее читал. Это была одна из вещей, по которым она скучала больше всего во время их разлуки — то, как он был сосредоточен на ней, всегда стремясь узнать, что у нее на уме и в сердце. И всегда действовал в соответствии с этим. Через мгновение Кэролайн покачала головой, злясь на саму себя. Вся эта чертова драма! Ладно, серьезно. Хватит на сегодня тяжелых вещей. Нам обоим нужно немного посмеяться. — Почему нет? — спросила она с притворным возмущением, не в силах сдержать хихиканье, которое всегда вырывалось у нее, когда она дразнила его. — Нет, — возразил он, мгновенно подыгрывая, зевая и безразлично рассматривая свои ногти. — На самом деле ты не в моем вкусе. Мне больше нравятся рыжеволосые. Ах, — вздохнул он, — Бангкок… Кэролайн тихонько пискнула. Рыжая из Бангкока была чем-то вроде постоянной шутки между ними с тех пор, как Кол упомянул о встрече Клауса с этой женщиной много лет назад. У нее, похоже, были какие-то довольно авантюрные предпочтения, хотя Клаус никогда не раскрывал никаких подробностей. — Если я еще раз услышу, как ты упомянешь ту рыжую в Бангкоке, я… я… — Что же ты сделаешь? Ее лицо просияло. — Я внушу Калигуле быть послушным, покорным маленьким пони! Клаус вдохнул и игриво оттолкнул ее. — Ты бы не посмела, хитрая маленькая лисица! — Ha! Смотри! Он станет настоящей сенсацией для детей на следующей ярмарке пони! Вся ее душа затрепетала, когда она, наконец, снова услышала его красивый, сочный смех. — Ну, это вполне устроило бы Сальваторе Старшего. — Эй, — раздался возмущенный голос из коридора, где теперь послышались шаги. — Я всё слышал, Иди Амин! — Чушь собачья. Нам в семье нужна новая ведьма , — раздраженно вздохнул Клаус. — Я тоже всё слышала! — прозвучал музыкальный голос Сильв из соседней комнаты, заглушивший смешок Элайджи. Кэролайн и Клаус переглянулись и расхохотались. Что приобрело определенную истерическую нотку, когда хихикающий голос Ребекки запел из другой комнаты. — Спокойной ночи, Мэри Эллен! Спокойной ночи, мальчик Джон! Клаус подмигнул Кэролайн и выстрелил в ответ: — Я взял кинжал, сестра. Когда спустя долгое время последние шутки наконец стихли, Клаус притянул Кэролайн обратно в свои объятия и почти неслышно прошептал ей на ухо. — Ты же знаешь, я буду ждать. И мне все равно, как долго.