Любовь – мой грех, и гнев твой справедлив,
Ты не прощаешь моего порока.
Но, наши преступления сравнив,
Моей любви не бросишь ты упрёка.
Уильям Шекспир
Наблюдательным я был с детства. Когда мне было около десяти, дед часто брал меня с собой к своим друзьям играть в покер. Он заставлял меня анализировать старого Шелби и его брата Лео. В такие вечера дед всегда выигрывал. Я помню, как Лео морщился, и бородавки, что были на самом кончике его носа, начинали двигаться, будто пытались сбежать. Лео был беззубым и носил слуховой аппарат, но, казалось, как только речь заходила о нём, его слух мгновенно восстанавливался. – Нимбл бой, – кряхтел Лео, когда дед наклонялся ко мне, – ты что-то сказал? Он называл меня «нимбл бой»¹, хотя я никогда не был особенно проворным. – Нет, дядя Лео, – отвечал я, а сам смотрел на его карты. В одиннадцать я послал деда подальше и перестал ходить с ним на покер. Дед нещадно лупил меня длинной деревянной линейкой, которая прижигала кожу как огонь. В двенадцать я подменил ему таблетки и вместо сердечных растворил в стакане с водой обычный аспирин. Дед выпил воду и сел смотреть телевизор, кажется, новости... С кресла он больше не встал. А на следующей день меня забрала бабушка. Это было первое моё убийство. Второе было в четырнадцать. К бабушке пришла её знакомая, Кассандра. Высокая и сухая, как камыш. Её голос всегда был тихим и шуршащим, а глаза походили на две льдинки – бесцветные и холодные. Она любила трогать меня, я же этого терпеть не мог. Её руки не раз касались моих волос, моей шеи. Острые когти царапали мне кожу, и я морщился от противных прикосновений. Однажды, разлив на полу кухни молоко, я позвал Кассандру и, как только она вошла, толкнул её. Женщина взмахнула руками, поскользнувшись на молоке, и, падая, ударилась головой о край стола. Молоко смешалось с кровью из пробитой головы и стало розовым с тонкими бордовыми завитками. Это было красиво. – Ох! – бабушка вытолкала меня из кухни и позвонила в скорую, но спасти Кассандру так и не удалось. Я до сих пор помню рисунок, который её кровь рисовала на полу, смешиваясь с молоком. Я всегда замечал то, что другие не заметят. Красоту в убийствах Ганнибала Лектера, утонченность, гордость собой. Я замечал, как синхронны они с Уиллом Грэмом, агентом ФБР. И я видел... видел их падение в мощный офицерский бинокль, доставшийся мне от отца. Я пробирался сквозь заросли кустарников, чтобы увидеть два мёртвых тела, и, не найдя их, спешил по вершине утёса вниз по течению, где и застал доктора Лектера, сидящего у тела Грэма. Я шёл вдоль берега Атлантики, когда доктор Лектер плыл из последних сил на весельной лодке к домику рыбака. А когда он завел катер, я вновь достал бинокль, чтобы увидеть направление, в котором исчезал Ганнибал Лектер. Арундел-он-Бей. Я найду вас там, доктор, до встречи. ¹ «Проворный мальчик» (англ.).