Старуха И горда Муха Насытить не могла себе довольно брюха, И самого она была гордейша духа. Дух гордый к наглости всегда готов. Взлетела на Олимп и просит там богов – Туда она взлетела с сыном, – Дабы переменить ея Мушонка чином, В котором бы ему побольше был доход: «Кот В год Прибытка верного не меньше воевод Кладет себе на счет. Пожалуйте Котом вы, боги, мне Мушонка, Чтоб полною всегда была его мошонка!»
Александр Сумароков. «Просьба мухи»
Старлинг застала меня в коридоре с папкой в руках, и я почувствовал себя виноватым. Слегка. Недосказанность не лучший помощник в раскрытии дел, но иногда она нужна, чтобы избежать объяснений и разногласий. – Джек? – Вы что-то хотели, агент Старлинг? – Куда вы идёте? – Кларисса бегло осмотрела меня с ног до головы и, зацепившись взглядом за папку, преградила мне дорогу. – Нужно кое-кого повидать, – ответил я уклончиво. – Я хочу попасть в дом Лектера. – Там уже всё осмотрели. – Мне нужно знать, хранятся ли ещё дрова для камина. Дрова? Я с удивлением посмотрел на девушку, крепко сжимающую в руках кожаные перчатки. Её чёрные глаза буравили меня насквозь, и мне стало не по себе. Кларисса поправила разлохмаченную чёлку и поджала губы, теряя терпение. – Не ходи одна, возьми Джимми Прайса. Она поспешно кивнула и поторопилась прочь, оставляя после себя запах миндаля. Глядя вслед высокой фигуре, я явственно чувствовал различие между ней и Мириам. Кларисса шумная и дерзкая, Зеллер назвал её выскочкой и выразил неприязнь к ней, а вот Джимми, наоборот, отозвался тепло. Надо было отправить с ней Брайана, возможно, они бы сгладили отношения, но он уехал домой, слишком устал. Шагая по коридорам ФБР, я кивал проходящим мимо людям, а сам не мог вспомнить и половины имён. Они думают, я зациклен на поиске Ганнибала, и они правы. – Можно? – Я приоткрыл дверь комнаты, где сейчас жил Грэм, и увидел его сидящим на кровати. В руках Уилла была книга, наверное, принёс кто-то из офицеров. – Что читаешь? – «Безнадегу» Стивена Кинга. Я вошёл и положил папку на стол. Табурет скрипнул, когда я сел на него, а мне почудилось, что он издал жалобный стон. Измучен старостью и множеством задниц, сидевших на нём. – У меня к тебе просьба... – начал я, и Уилл тут же закрыл глаза, отрезая себя от внешнего мира. – Джек, нет. – Послушай... Просто посмотри фото, Уилл, и скажи, что ты видишь. Грэм криво усмехнулся и схватил папку со стола, высыпая фотографии на кровать. Действовал он неаккуратно, стараясь как можно больше их замять. Часть из них упала на пол, собирая грязь и пыль. – Чего ты хочешь, Джек? – громко сказал Уилл. – Чего ты хочешь?! Ты готов достать меня из могилы, лишь бы не делать свою работу? Скажи мне, что ты видишь на этих фотографиях, а? Я молча смотрел на бывшего профайлера, понимая, что теперь ему нужен настоящий психотерапевт. Ганнибал перекроил его мышление, подмял под себя, настроив против ФБР и правосудия. – Посмотри, Уилл. Грэм взял одно фото и пристально всмотрелся в него, нахмурив брови. Затем он взял фотографию двумя руками и с наслаждением порвал надвое. – Хватит! – не выдержал я и принялся собирать с пола маленькие бумажные квадратики с запечатленными на них блюдами и видами на столовую Лектера. – Бога ради, Уилл! – Вы уже дали ему имя? – Грэм вдруг расслабился и встал с кровати. Он принялся помогать мне собирать фотографии, что рассыпал ранее. – Нет. – Блюда на столе из человека? – Да. – Хочешь знать, зачем он это сделал? – Я и сам догадываюсь зачем. Хочу знать, кто он. – Он знает Ганнибала. Следил за ним. Бывал в его доме. – Они знакомы? – Думаю, да. Я выпрямился и кинул папку обратно на стол, чуть не задев недоеденный гамбургер. Глядя на него, я почувствовал некую брезгливость, – хлеб пропитался томатным соусом и размяк, промочив даже оберточную бумагу. Часть помидора вылезла, и мне казалось, что гамбургер показывает мне язык, насмехаясь и улюлюкая. – Ты изменился, – тихо сказал я, глядя на лохматого и раздражённого Уилла. – Я был мёртв сутки. Не думаю, что я остался прежним. – Ты можешь исправиться. – Неверная формулировка. – Ты хочешь исправиться? Грэм сел на кровать и взял в руку книгу, погружаясь в чтение. – Уилл? – Вы похоронили меня? – Да. – Как Молли? – Плачет. Грэм вздохнул и поднял взгляд: – Не нужно ей знать. – О чём ты? – Поймаешь Ганнибала, и я буду свободен? – Да, – уверенно ответил я. – Я уеду. Далеко. Начну всё с начала. Глядя на Грэма, я понимал – он не шутит. Могу ли я просить его остаться? Могу, но не буду. Лектер сломил его, а я позволил. Думаю, ему действительно будет лучше уехать туда, где ничто не будет напоминать о нас. – Ты уедешь, Уилл. Я помогу тебе с этим. – Знаешь, Джек... всё, чего я хочу от тебя, – чтобы ты просто оставил меня в покое. Просто... оставь в покое. Я очень устал, – прошептал Грэм. Выйдя в коридор, я понял, что мои пальцы дрожат. Папка с фотографиями тряслась как загнанный зверь, и всё мне казалось ненастоящим, словно я окунулся в дешёвое кино с плохим финалом.