Удар сердца

Берси вёл Александрину узкими улочками, каждый раз заглядывая за угол. Он следил за тем, чтобы как можно меньше оборотней видели человека в их городе. Девушка не успевала за спешащим омегой и вскоре перешла на бег. Тело ныло, голова раскалывалась, а мышцы были напряжены до предела, но больше всего болела душа. «Неужели я сейчас увижу раненного Карла. Что с ним? Почему не работает ликанское заживление? Неужели что-то настолько серьёзное, что даже эта магия бессильна? Я должна помочь ему любой ценой. Это же Карл, он не заслуживает смерти, не заслуживает мучений. Одна из этих мерзких тварей причинила ему боль, а я даже не постаралась найти его на поле боя. Зарылась в плащ и сидела там, пока он страдал. Почему ты так поступила, Алекса? Я же лекарь и должна была ему помочь сразу же. Он ведь был так добр ко мне. А я бросила его там, спасая свою шкуру. Идиотка». Они подошли к дому из коричневой древесины. Он был оплетён плющом, от чего казался почти полностью зелёным. Забор, окружавший участок, был также в зелени, но на этот раз глицинией, которая сейчас пышно цвела. Зайдя в дом, Алекса не поверила своим глазам, ведь часть потолка была стеклянной, а сам дом больше напоминал оранжерею. Всюду стояли большие вазоны с растениями. Воздух был влажным. На полу расстелен твёрдый зелёный ковёр. Они оказались в гостиной. По правую сторону от входа находился камин, напротив которого стоял диван и два кресла. Возле дивана был маленький длинный столик. Этот дом поразил девушку до глубины души. Карл раскрылся ей с ещё одной стороны, но где же хозяин дома сейчас? Омега молча повёл девушку дальше, вглубь дома. Они остановились перед закрытой дверью, из-за которой доносились голоса. Берси открыл её, и разговор умолк. В комнате стояли ликантропы, которые до этого так громко галдели. Все их взгляды были устремлены на вошедших. Среди этой толпы Александрина узнала только рыжеволосого Томаса Сверра и Эйрана. Скорее всего, незнакомцы были частью большой стаи Альфы. Взгляд девушки сразу же устремился на кровать. На ней лежал Карл. Его и так бледная кожа теперь стала почти прозрачной, глаза были закрыты, а дыхание — рваным. Синие губы неестественно искривлены. Девушка ступала медленно, словно боясь, что от звука её шагов раненный ликан перестанет дышать. «Бедный Карл. Что с тобой произошло? Чем я могу тебе помочь? Я ведь глупая девчонка. Если бы рядом был отец, он бы точно знал, что делать. Что, если я не справлюсь. Ты в слишком плачевном состоянии, Карл. Ты уже ногой в могиле. Однако, если тебе не оказать вообще никакой помощи, смерть может забрать тебя, но я этого не допущу». Пелена с глаз спала. Мозг начал усердно работать. «Его заживление не работает или работает неправильно. Стало быть, есть повреждения, которые мешают ранам затягиваться. Надо его осмотреть». Алекса приблизилась к мужчине и откинула покрывало. Тело оборотня было покрыто чёрными пятнами, живот — сильно вздут, а грудную клетку поперёк бороздила глубокая рана, из которой сочилась кровь, её края сильно воспалились. Карл еле дышал и сильно потел, кожа его была мокрой, сильно пахло потом и запёкшейся кровью. Руки девушки тряслись, а голова кружилась от напряжения. Стая нервно и громко переговаривалась между собой, но лекарка ни слова не понимала, будто они звучали сквозь толщу воды. Надо сосредоточиться. Обстановка была накалена до предела, а ругань и всхлипы членов стаи сбивали с мысли. — Вы сильно шумите, прекратите, — Алекса повернулась к ликанам. — Либо уходите, либо ведите себя тише. — Мы никуда не уйдём, он наш бета, поэтому будем с ним до конца, — громко отозвался Эйран. — Помоги ему или сама проваливай отсюда. Времени ругаться не было. Карлу нужна помощь прямо сейчас, счёт идёт на часы, если уже не на минуты. Алекса отвернулась от стаи и принялась дальше осматривать раненного. Она откинула покрывало полностью, и в нос ударил сильный запах мочи и крови. Рядом с паховой зоной был глубокий порез, но меньше, чем на груди. Его края покрылись коркой крови и почти не были воспалены. Лекарша запаниковала, ведь серьёзных видимых повреждений не было. Она села возле кровати, и её сильно затрясло. Алекса сжала кулаки, прикусила кожу на дрожащей руке и затихла. Из глаз выступили слёзы, но она сильно зажмурила их. Нужно было думать, как помочь, а не горевать. Золотоволосая девушка-оборотень, которая кричала больше всех, подлетела к заступоренной Алексе, схватила её за волосы и дёрнула вверх, от чего та вскрикнула от боли, но поднялась на ноги. Ликантропка развернула знахарку к кровати лицом и уткнула в еле живое тело. — Ты сейчас же вылечишь его, дрянь. Твоя жизнь не оборвалась ещё только потому, что он при смерти. И ты единственная, кто может ему помочь. Карл наша семья, наша стая, наш брат, он не должен умереть, — девушка кричала лекарше прямо на ухо, от чего та морщилась, вцепляясь пальцами в каменную хватку ликанши. Не добившись ничего, белокурая девица выпустила волосы Александрины и выбежала из спальни. Алекса осторожно опустилась над телом мужчины. «Думай, думай, думай. Эти порезы может и заражены, но это не причина его предсмертного состояния. Скорее всего повреждение внутри — органы задеты, но какой именно из них? Как вылечить то, что находится внутри, без осмотра. Если это внутреннее кровотечение, то необходимы специальные инструменты для разрезания плоти и откачивания жидкости, но у меня их нет. У отца всегда на рабочем месте был острый нож, чтобы делать надрезы. Была трубка и мешок для отвода жидкости. У меня нет ничего из этого, но даже если бы и было, не сделаю ли я ему хуже своим вмешательством? Не совершу ли я ошибку, разрезав не там. Вдруг я занесу инфекцию, которая сожжёт Карла ещё быстрее, чем его травмы. Действовать нужно сейчас, иначе ликан умрёт без вмешательства, но если попытаться помочь, будет ли у него шанс на выздоровление?» Девушка начала ощупывать тело. «Живот сильно вздут, видимо, сильное внутреннее кровотечение. Ребро слева сломано. Десятое ребро. Оно могло проткнуть орган. Но какой? Вся левая часть туловища сине-чёрного цвета. Здесь у нас сердце, лёгкое, селезёнка, часть желудка, поджелудочная, почка, часть кишечника. Какой из этих органов повреждён?» Лекарша начала сильнее надавливать пальцами, чтобы узнать, куда вошёл осколок ребра. Ещё немного, и... Вот он! В селезёнке. От этих надавливаний боль усилилась, и Карл застонал. — Что ты творишь? Зачем делаешь ему ещё больнее? — огромный оборотень подлетел и оскалился на человека, отдёрнув её руку. — Клянусь тебе, если он умрет от твоих рук, а не от полученных ран, я тебя сам по стене размажу. — Я нашла причину, — вырывая руку, ответила девушка-лекарь, — но вы мне должны помочь. — Говори, что нужно, и мы сделаем, только спаси его, Алекса, — подал голос альфа стаи. — Мне нужен тонкий острый нож с длинной ручкой, побольше спирта, нитки, тонкая игла. И травы, много трав. Быстрее, — Алекса взглянула на стаю, пытаясь найти того, кто её слушает. — У меня есть нож, тонкий и с длинной рукоятью, — отозвался ликантроп, который всё это время тихо стоял возле окна, обращаясь не к человеку, а к своему альфе. Он снял ножны с пояса и достал тонкий нож, после чего положил его на край кровати. — Я принесу нитки и иглы, выберешь сама из них, какие подойдут, — крикнула ещё одна ликанша и тут же неуклюже побежала на выход. Она была беременна, срок подходил к концу. — Я спущусь в подвал и попробую найти пару бутылок самогона, — стоявший всё это время рядом с Алексой бородатый большой ликантроп обратился к ней, — этого хватит? — Да, хватит, но быстрее, у него мало времени, — Алекса вновь склонилась над Карлом, убирая растрепавшиеся пряди волос от лица ликана. — Он одной ногой на том свете. Мир Теней его забирает. Мне нужны ещё травы, соберите ромашку, календулу, тысячелистник, лопух… и листья табака. — Мы этим займёмся. Берси, Стейн, за мной, — Томас покрутил рыжей головой и жестом позвал за собой омегу и оборотня, отдавшего нож. Они скрылись за дверным проёмом. В комнате осталось трое: Алекса, Эйран и Карл. А невидимая тень четвёртого существа повисла над постелью больного. Это была Смерть. Девушка чувствовала, как она тянет тёмные, зловонные руки к беспомощному ликану. — Эйран, нужна горячая вода и чистые прокипячённые тряпки. Мужчина быстро скрылся за дверью. «Надо унять дрожь в руках, иначе я его покалечу и сделаю только хуже». — Всё будет хорошо, Карл, — Алекса присела возле кровати оборотня и зашептала. — Я помогу тебе. Я обещаю постараться изо всех сил, но и ты тоже должен мне помочь. Продолжай бороться, будь сильным и ни в коем случае не сдавайся. Вместе мы поставим тебя на ноги. Она положила руку на его плечо и мягко погладила, потом коснулась щеки кончиками пальцев；оборотень невнятно что-то забормотал, обнажив белоснежный клык. — Ты ещё скалишься, надеюсь, это хороший знак. Только не покидай их, они твоя семья и будут по тебе скучать. Ты выживешь и будешь вновь улыбаться. Мы справимся, зеленоглазка, — руки девушки расслабились, а дрожь ушла. Алекса чувствовала, что должна помочь оборотню любой ценой. Не время для трусости. «Отец никогда не бросал даже самых тяжёлых больных. Он сражался до конца за каждую душу. Даже когда они были без сознания, папа постоянно с ними говорил, успокаивал, уговаривал вернуться в наш мир и покинуть мир Тени. Он рассказывал им хорошие новости, вспоминал, как пахнут ирисы на главной площади, как солнечный свет приятно греет кожу, как сладкая выпечка блаженно тает во рту, как объятия согревают душу, как поцелуи распаляют огонь в сердце. Он вспоминал и незначительные, каждодневные радости жизни, и большие свершения великих людей, как они храбро сражались за добро и мир на земле. И его больные возвращались к жизни, кто-то тяжело, кто-то легко. Однако они вырывались из лап самой смерти, лишь бы ещё раз увидеть солнечный свет или звёздное небо, обнять своего ребёнка или утонуть в объятьях любимого человека. Папочка, как тебя здесь не хватает, ты бы сумел быстро поставить на ноги беднягу Карла. Он не заслуживает отправиться в мир Теней, он нужен здесь. Он нужен мне». — У тебя красивый дом, Карл. Тут так много растений. Я бы тоже хотела жить в таком доме, — девушка продолжала гладить раненного по руке. — А эта часть крыши в гостиной, она же просто потрясающая. Можно прямо из дома наблюдать за звёздами, они такие красивые, Карл. Я видела, как ты их рассматривал по ночам. Мне хочется тебе так много рассказать о них. Ты только держись. И мы вместе пойдем смотреть на ночное небо, я обещаю. Первым пришёл крепкий ликантроп, который побежал за спиртным. Он поставил бутылки на тумбу рядом с кроватью, а сам сел на пол возле противоположной стены. — Меня зовут Барди Ингеред, — представился оборотень. — Александрина Верманд. Всё будет хорошо, Барди, — ответила девушка. — Ещё не время его хоронить. Мужчина упёр локти в колени, закрыл ладонями лицо и затих. Следом вернулась беременная ликанша, неся коробок с нитками и иголками. Она поставила его на тумбочку рядом с бутылками, но помедлила рядом с ней. — Я Фрита Иттан, была бы рада представиться при других обстоятельствах, — сказала женщина, — не обижайся на нашу Атиллу, она несносная девица. Александрина догадалась, что речь идёт о той ликанше с золотыми волосами. — Ничего страшного. Я Алекса, — девушка кивнула и принялась рассматривать иголки и нитки. Фрита отошла к стене, возле которой сидел Барди. Опустилась на колени, обняла мужчину и тоже замолчала. Выудив самую тонкую иглу и крепкую нитку, Александрина облила сначала их спиртом, а затем и свои руки. Эйран принёс тёплые мокрые тряпки. Знахарка вылила на край ткани самогон и начала медленно стирать кровь с раны на груди больного ликантропа. Его брови немного нахмурились, но он не издал ни звука. То же самое Алекса проделала с порезом в паху. Скорее всего их не придётся зашивать, лишь снять воспаление и убрать нагноение. Девушка взяла нож, который оборотень положил на кровать, и облила его спиртом со всех сторон, а после отправила к остальным предметам. «Что, если там кровь, как её откачать? Эта мысль не даёт мне покоя. Под рукой нет нужных инструментов, и я не знаю, сможет ли организм ликана справиться с этим сам. Пусть их заживление такое сильное, но что делать в случае, если даже оно не сможет чудесным образом рассосать кровь? Будем надеяться, что ребро не прокололо селезёнку, а лишь давит на неё острым краем. Делать нечего, остаётся только надежда». Прошло ещё около десяти минут. Если не начать сейчас, дожидаясь трав, то ликан умрёт. Девушка положила тёплую ткань на лицо оборотня, накрывая лоб и глаза. Обработала опухшее место между девятым и одиннадцатым рёбрами спиртом. «Папа, помоги мне, пожалуйста. Я без тебя не справлюсь. Я боюсь того, что могу увидеть внутри тела этого страдающего ликантропа. Что будет, если сделаю только хуже?» Ещё раз обработав импровизированные инструменты, а нитки оставив подсыхать. Александрина сделала длинный глубокий надрез, разрезав разом кожу и плевру. Карл лишь сипло выдохнул и замычал. «Потерпи, ещё немного потерпи, Карл». Руки не тряслись, но лекарша почувствовала, как краска отхлынула от её лица. Вены на руках сильно вспухли. Она промокнула выступившую кровь на разрезе и вставила в него два пальца. Кость неглубоко проткнула селезёнку. Началось внутреннее кровотечение. Пальцами девушка осторожно обхватила осколок ребра и потянула его. Кровь начала литься сильнее. Достав длинное сломанное ребро, она отложила его. Вытащила пальцы и вновь протёрла место разреза спиртом. Остаётся только зашить и надеяться на заживление оборотней. Иначе никак. — Эйнар, полей мне на руки спиртом, — лекарша повернулась, чтобы найти притаившегося альфу, и отпрянула от неожиданности. Он стоял прямо за её плечом, внимательно следя за процессом. — Всё хорошо, нам надо быстрее зашить разрез и наложить повязки на раны. Альфа взял бутылку с тумбы и отпил из неё тремя большими глотками, после чего полил на руки Алексы. — Ты уверена, что всё в порядке? — Доверься, я делаю всё возможное. Развернувшись к Карлу, она взяла со столика нитки и иглу и принялась зашивать рану. Стежок за стежком, так, чтобы ничего не расползлось. Хотя даже искусственный глубокий разрез выглядел менее опасно, чем рваные раны на груди и в паху ликана. В комнату ворвались трое оборотней с огромной корзиной трав. — Мы не были уверены, как выглядит календула, но спросили у Старших, и они подсказали, где её собрать. И даже вонючий табак собрали. Все провонялись им, но собрали, — тараторил Берси, указывая на корзину в руках двух других ликанов. — Отнесите на кухню, разложите все травы в отдельные стопки. Поставьте на огонь побольше воды. Разложите на печке, если она тут есть, табачные листья и найдите папирусную бумагу. Я видела ваши свитки у Карла в сумке, вы на такой пишите, — девушка вздохнула и ощутила усталость, но ещё не время отдыхать, надо быстрее обработать все раны. — Сварите листья лопуха в молоке и найдите эластичную ткань. — Я помогу им, — отозвалась Фрита, — они пьют только самогон и вино, а молока в жизни не видели. Ликанша встала и пошла за двумя оборотнями, несущими корзину на кухню. — Он будет жить? — омега подошёл к знахарке и положил руку ей на плечо. — Мы надеемся на тебя. — Сделаю всё, чтобы он жил. Я достала осколок ребра, который не давал ему восстанавливаться, но это не всё. Его раны воспалились, и начинается медленное нагноение, а внутри безостановочно течёт кровь, — девушка взглянула на Карла, обдумывая, что делать дальше. — Нам надо убрать гной и снять все воспаления. Надеюсь, что ваша чудо-сила заживления ему поможет остановить кровь внутри. Тогда и будем говорить о поправке. — Делай то, что считаешь нужным, только спаси его, — омега развернулся и пошёл на выход. Александрина взяла мокрую тряпку и начала аккуратно, стараясь не причинить боль мужчине, обтирать тело. Надо было избавиться от пота, мочи, пыли и грязи, чтобы не занести новые инфекции в открытые раны. — У него слабое заживление, почти как у человека, — Эйнар присел на корточки возле ног больного, — но он сильный духом, может это ему поможет. — Судьба решит всё за нас, — ответила девушка устало и невнятно, — но будем стараться подтолкнуть её к правильному решению. Альфа повернул голову к молчащему Барди. Бородач встал и внимательно посмотрел на своего альфу. Между ними возникла та же связь, которой до этого пользовались Карл и Берси. Девушку мгновенно затошнило. — Я понял, Атилла с ума нас сведёт, — бета горько усмехнулся и опустил голову, — надеюсь она не трезвонит о том, что наш Карл одной ногой в могиле. Нам ни к чему сейчас слухи о болезни сильного беты. — Найди её и заткни рот, если она уже начала трепаться. Потом приведи сюда, нам нужно серьёзно поговорить. Всей стае. Бета со вздохом взглянул на раненного и пошёл к выходу. — Барди, — добавил в след уходящему альфа, — отрежь ей три дюйма волос. Это мой приказ. Волки не бросают стаю в трудные времена. Бородач кивнул и ушёл. Наступила тишина, которую периодически разрезали рваные вздохи Карла. Фрита принесла листья лопуха, Алекса вместе в ней растёрла травы и наложила повязки. Осталось только наблюдать за ним, менять повязки и ждать. Чего-то ждать.