Удар сердца

— Я слышал, как ты мне читала и пела, — Карл перекатился на левый бок и улыбнулся лежащей рядом девушке. — У тебя красивый голос. Было раннее утро. Эйран ушёл, чтобы разобрать новые жалобы в Ратуше, по пути забежать к членам стаи и рассказать о пробуждении их товарища. У человека и оборотня оставалось не больше получаса до прихода ликанов. Сейчас они могли спокойно поговорить. Александрина и Карл лежали на свежей постели. На улице было пасмурно, поэтому вся комната тонула в мутном сером свете. Ветер усилился и теперь яростно задувал в чуть приоткрытое окно, создавая сквозняк во всём доме. На улице шумели вишнёвые деревья и вереск. Ранние пташки заливались, сидя на ветвях отцветающих вишен. — Я так скучала по тебе, — девушка протянула руку и погладила оборотня по бледной щеке. — Как ты себя чувствуешь? — Как будто ты поспорила со Смертью на мою жизнь и победила, — Карл прикрыл глаза, наслаждаясь нежным касанием. — Это ты победил, — знахарка улыбнулась. — Спасибо тебе за помощь, — Карл пододвинулся ближе и чмокнул Алексу в носик. Такой простой жест, но сколько тепла и нежности в нём было. Разве может быть что-то более чуткое, ласковое и лёгкое, чем человеческая нежность? Они лежали на кровати, трепетно смотря друг на друга. Эти невесомые касания будто тонкой ниточкой сплетали две души. Александрина была счастлива, что выполнила свой долг. Этот чужой, непонятный оборотень сейчас лежит перед ней. И она с полной уверенностью может сказать, что Карл стал самым близким другом за всю её недолгую жизнь. Он здоров и весел, а ещё так нежен. Карл до кончиков пальцев проникся пониманием и заботой о лекарше, которая ещё недавно, будто маленькая несмышлёная зверушка, так радостно прыгала по поляне, когда он шуточно за ней гнался. А сейчас изо всех сил мужественно сражалась за его жизнь с самой Смертью. Бывают ли люди храбрее, чем эта глупышка. «Вот бы этот миг тянулся вечность». За дверью послышался шум. Какофония голосов была невыносимо громкой. Вошедшие вопили и ругались между собой. Но больше всего резал по ушам дикий крик женщины. Вдруг в спальню распахнулась дверь, с силой ударившись о стену. Эйран молча залетел в комнату, подбежал к кровати и резко выдернул из неё ничего не понимающую Алексу. — Быстро. Вставай, — громко скомандовал альфа. — Нужна твоя помощь. — Опять? — девушка ошарашенно уставилась на ликана. — В последний раз, — глаза Эйрана забегали по комнате, в конце концов остановившись на удивлённом Карле. — Ты сможешь встать? Нужна любая помощь. — Что случилось? — спросил оборотень, осторожно поднимаясь с кровати. — Фрита. Начались роды. Она так обрадовалась, что ты… А потом, всё в крови… — Поставь воды на печь, она должна быть тёплой, — перебила альфу Алекса. — И найди тряпки. Дальше я скажу, что делать. — Там что-то не так… — альфа, не договорив, развернулся и убежал, не закрыв за собой дверь, из-за которой раздавались душераздирающие крики. Знахарка побежала вслед за Эйраном. Фрита лежала на полу в окружении оборотней стаи, которые активно о чём-то спорили. Барди первым увидел лекаршу и подбежал к ней. — Алекса, помоги, — закричал бородатый ликантроп, — обычно роды у волков проходят по-другому. — Скорее всего это просто схватки, не наводите панику, — девушка вскинула руки вверх, пытаясь успокоить обезумевшего оборотня. — Несите её на кухню. Расстелите на столе чистую простыню и положите на неё Фриту. Быстрее. Стая незамедлительно исполнила все указания Александрины. Фриту перенесли на стол. Она сильно потела и краснела от боли, почти ничего не соображая, и постоянно стонала. — Фрита, ты слышишь меня? Фрита, это Алекса, — девушка подошла к ликанше и заглянула в затуманенный взгляд её глаз; волчица ничего не ответила, лишь продолжила мычать, периодически вскрикивая. — Не слышишь, ладно. Надо прощупать ребёнка. В каком положении и где уже он лежит. И посмотрим раскрытие. — Что ты собираешься делать? — Барди держал жену за руку и быстро переводил взгляд с неё на знахарку. — Я её осмотрю и скажу, что происходит, ладно? — Александрина оглянулась. — А вы все на выход, мешаете своими любопытными глазами. Остаются только Барди, Карл и Эйран. Оборотни ломанулись на выход, и гул их голосов стих. Остался только стон страдающей Фриты. Лекарша обошла ликаншу и принялась прощупывать живот беременной. — Ох, великая Судьба, что это такое? — Алекса отпрянула от стола, не поверив своим ощущениям. — Что это такое, Барди? — О чём ты говоришь? — удивлённо вскрикнул бородач. — Там не ребёнок! Там дети, — девушка указала ладонью на живот. Ужас пробрал её до костей, она никогда не видела ничего подобного. — Их там не двое, не трое, а четверо. Это что такое? Как такое может быть? — Мы волки, Алекса, соображай быстрее, — Эйран появился, откуда не возьмись. — То есть всё, как у волков? Даже дети? — взгляд девушки прыгал между присутствующими. — Да, да, Алекса, давай быстрее бери себя в руки, что тебе принести? Табак, спирт? Что? — альфа заметно нервничал. — Ничего, подожди, — сердце знахарки бешено колотилось, — надо сделать надрез побольше в промежности и ждать. Она должна справиться сама. Проблема в том, что дети лежат головками вверх. Они могут погибнуть… — Да к чёрту эту бесполезную лекаршу, — заорал бородач, — выгони её отсюда, Эйран. — Если она родит сама, — альфа подошёл к Александрине, — то ты сможешь сделать так, чтобы дети выжили? — Я могу попытаться, но до этого всё зависит только от неё, — знахарка глубоко вздохнула. — Боль от разреза может привести Фриту в чувства. Тогда я смогу объяснить ей, что делать. — Я принесу нож, спирт и нитки с иглой, — Карл побежал за инструментами. — Только попробуй сделать хуже, — по щекам Барди катились слёзы, — ты ведь помогла Томасу и Карлу. Помоги и сейчас. — Это другое, Барди. Это пять жизней за раз. — Ты должна помочь, — взвыл ликан. — Я не буду ничего обещать, прости, — по щекам Алексы тоже покатились слёзы. — Говори с ней, ей нужна твоя поддержка сейчас. Но вместо этого, Барди отступил на шаг от стола, и его начала бить дрожь. Он стал глухо рычать и скалиться. — Барди, нет, — ужаснулась девушка. — Не время обращаться. Пожалуйста. Было уже слишком поздно. На руках оборотня начала лопаться кожа, из-под которой сразу же проявились пласты красных мышц. Кости лица выдвинулись вперёд, формируя волчью пасть. Всё тело ликантропа заходилось в страшной судороге. На рёв Барди вновь сбежалась вся стая. — Барди, нет! — вскричал Берси и подбежал к брату. — Только не сейчас, прошу тебя. — Надо вытащить его на улицу, — орала золотоволосая Атилла, сверкая лимонными глазами, которые были широко распахнуты. — Тащите его отсюда, — громко скомандовал Эйран. Толпой они набросились на обращающегося Барди и потащили бьющегося в конвульсиях ликана прочь из дома. Карл вернулся через пару минут. — Я слышал переполох из спальни, — тихо проговорил ещё слабый оборотень. Он много дней лежал, поэтому силы не до конца вернулись к нему. — Они сумеют сдержать его, а нам с тобой надо любой ценой спасти Фриту и детей. Я помогу. Знахарка кивнула и стала обрабатывать нож, которым ещё недавно разрезала живую плоть Карла. На этот раз руки дрожали меньше, но и шансы на благополучный исход тоже были невелики. «Главное сейчас — это спасти Фриту. Иначе похороним всех пятерых в одной могиле. Нельзя позволить ей умереть. Не только из благодарности к её доброте. Но ещё и потому, что если умрёт она, то гневные и яростные оборотни убьют и меня тоже. Ради себя я должна спасти Фриту. У них будет могила, у меня — нет». Карл внимательно и сосредоточенно выполнял все указания, которые давала знахарка. Вместе они подняли Фрите колени, поставив её ступни на стол, и раздвинули их. Потом Алекса задрала платье волчицы, а ликантроп расстегнул пуговицы на груди, чтобы женщина задышала полной грудью. — Ты делала это раньше? — на кухню зашёл альфа, его голос был хриплым и серьёзным. — Да, я помогала отцу с родами, — Алекса оценивала, насколько раскрылась шейка матки. — Он хотел, чтобы я была повитухой. — Надеюсь, что поблагодарю твоего отца лично, — Эйран подошёл к Фрите и убрал мокрые прядки светлых волос от её лица. — Вода нагрелась? Нужны ещё тёплые сухие пелёнки, — раскрытие было уже достаточным, чтобы начинать. — Сейчас будем резать. Дети хоть и маленькие, но лежат неправильно. Шанс минимален. — Режь, — Эйран подошёл к печи и стал переливать воду, а после начал готовить чистые ткани. — Держи её, Карл, — скомандовала лекарша. — И говори с ней, как только очнётся. Она должна тужиться потихоньку, иначе сломает детям шеи. Оборотень кивнул в ответ и положил руки на плечи волчице. Алекса обработала руки спиртом. Прислонила нож к промежности и сделала глубокий надрез. В ту же секунду Фрита истошно заорала и попыталась сесть, но Карл не дал ей этого сделать. — Фрита, Фрита, — Карл попытался обратить внимание роженицы на себя, — ты меня слышишь? Она в ответ слабо кивнула и продолжила стонать. — Фрита, ты должна потихоньку тужиться, — громко продолжил оборотень. — Алекса тебе поможет. Всё будет хорошо, постарайся. Волчица вновь кивнула, давая понять, что понимает, что от неё требуют. Алекса вытерла влажной тряпкой, которую принёс Эйран, проступившую кровь. Фрита начала тужиться. Дети были совсем маленькие и без проблем проходили по родовым путям. Однако ни один из первых трёх младенцев не задышал. Они уже родились мёртвые. По лицу девушки ручьями стекали слёзы, когда она вновь и вновь пыталась заставить маленькое сердечко забиться, но всё было без толку. И она укутывала маленькое бездыханное тельце в пелёнку. Одно за другим. Надежда умирала вместе с крошечными волчатами прямо на руках у Александрины. Последний ребёнок дался изнурённой болью и чувством потери Фрите тяжелее всего. Она с трудом смогла сделать ещё несколько усилий, чтобы младенец появился на свет. Алекса сразу же начала, как и с предыдущими детьми, осмотр. Сердечко последнего малыша тоже не билось. Отчаяние затуманило рассудок. Лекарка начала двумя большими пальцами надавливать на грудную клетку ребёнка. И в тот же миг, спустя несколько сильных толчков, младенец зашевелился и громко закричал. Это было настоящее чудо! — Жив? — Карл, который до этого мужественно успокаивал Фриту, поднял голову и с надеждой посмотрел на Алексу. Малышка начала совершать активные движения согнутыми конечностями. Это был хороший знак. Звонкий плач возвещал о том, что девочка задышала. Единственная задышала. Знахарка сжала между пальцами основание пуповины на ярко-розовом животике и почувствовала быстрый пульс. — Она жива, — теперь на мокром лице Алексы появилась улыбка. Девушка закутала ребёнка в тёплую пелёнку и положила на живот волчицы. Та была почти без сознания, но кряхтение и движения малышки заставили её очнуться, приподнять голову и взглянуть на своё сокровище. Никогда больше Алекса не видела столь искреннего счастья и столько невыносимой боли в глазах одновременно. Фрита прекрасно понимала, что трое детей мертвы. И только этот маленький комочек зацепился за жизнь и сейчас лежит на груди своей матери. — Фрита, сейчас я аккуратно вытащу послед и буду зашивать. Ты должна потерпеть, — знахарка обратилась к счастливой маме. — Спасибо, — только и смогла промолвить волчица. Эйран осторожно прикрыл завёрнутые в пелёнки мёртвые комочки ещё одной тканью и вышел из кухни. Алекса провела все необходимые процедуры и попросила Карла принести Фрите что-нибудь сладкое. Теперь перед знахаркой стояла самая невыносимо тяжёлая задача. Необходимо было убрать укутанные тельца, чтобы члены стаи не видели этого безмолвного ужаса. В этот раз Судьба забрала жизни самым нечестным способом. Оглядевшись, Александрина увидела в дальнем углу кухни большую корзину, в которой ликантропы принесли ей травы для больного Карла. Недолго думая, девушка поднесла увесистую корзинку к столу и аккуратно сложила в неё свёрточки. Фрита краем глаза наблюдала за происходящим, и по щекам у неё катились слёзы. Убитая горем мать прижимала к своей груди единственный лучик света посреди всего этого мрака. В соседней комнате послышались тихие голоса, и в проём двери заглянул Барди. Следом за ним зашёл Эйран. Увидев жену, бета подлетел к ней и поцеловал в лоб. А малышка вызвала у него ещё больше эмоций, и он заурчал, поглаживая её по головке. — Спасибо, Фрита, — бородач вновь поцеловал жену. — И тебе спасибо, Алекса. Девушка в ответ измученно кивнула и упёрлась взглядом в корзину. Дрожь пробирала её до костей, боль в груди разрывала душу Алексы на части, а слёзы продолжали течь нескончаемым потоком. Сзади бесшумно к рыдающей девушке подошёл Эйран. Он положил руки ей на плечи и развернул к себе. — Ты молодец, ты старалась, — взгляд мутных синих глаз осматривал красное заплаканное лицо лекарши. — Ты спасла ребёнка. Спасибо. Александрина рукой указала на корзинку. — Мы их похороним, — тихо ответил он. — А ты иди умойся, протри руки и ложись. Тебе надо отдохнуть. Девушка кивнула и отправилась во двор к бочке с водой. В беседке, тихо переговариваясь, сидели остальные оборотни. И когда они увидели окровавленную заплаканную лекаршу, обомлели и затихли совсем. Никто не отважился расспросить знахарку о том, что же произошло на кухне, и живы ли дети. Только шум ветра вокруг разрывал тишину. Надвигалась гроза. Наспех умывшись и отчистив себя от крови и пота, девушка побрела обратно в дом. Упав на кровать, она горько заплакала. «Всё это нечестно, это так нечестно. Фрита такая замечательная. За что ей эти муки? За что мне это — держать в руках мёртвых детей и быть не в силах им помочь». Дверь в комнату тихонько отворилась. В щёлке показался Карл. Он секунду помедлил, но всё же вошёл и неспешными шагами приблизился к кровати. — Не вини себя, Алекса, — начал он. — Они родились мёртвыми. Я не слышал их сердцебиение даже в утробе. Это чудо, что ты смогла вернуть девочку к жизни. Мы все так благодарны тебе. — Если бы здесь был отец, он бы спас их всех, — захлёбываясь в слезах ответила знахарка. Карл лёг рядом и обнял девушку. — Мы этого не знаем наверняка. Но ты всё равно не должна расстраиваться. Такое происходит часто. Много детей умирает. Чаще не выживает никто из помёта. Например, я был единственным из шести. Все остальные погибли. Это невозможно предугадать, к сожалению. — Как Фрита? — Фрита счастлива. У неё на груди лежит прелестная малышка, рядом любящий и заботливый муж, а за спиной целая стая, готовая броситься на помощь в любую минуту. И умелая знахарка, которая за уши вытащит из мира Тени. — Если бы не война, то было бы всё ещё лучше. — Да, ты права. Девочка родилась в тяжёлое время, но этим она и ценна. Она даёт нам всем надежду. — Меня выпустят из города, как ты думаешь? — девушка устало вздохнула. — Я боюсь, что в ближайшее время нет. Собираются тучи, а это значит, что скоро будет новый бой. Эттины вылезут из своих нор и пойдут в атаку. Я говорил с Эйраном, и он сказал, что тебя сейчас опасно отправлять домой, поскольку всюду рыскают шпионы и небольшие отряды врага. Если ты им попадёшься, то вряд ли выживешь. — Мне жаль вас оставлять, но я хочу отправиться домой. Даже если я и не дойду. Дальше оставаться в городе нет смысла. — Я понимаю. Но уйти ты сможешь только после боя. Не раньше, извини. Карл встал с постели и подтянул одеяло, чтобы укрыть Александрину. — Тебе нужно отдохнуть, принцесса, — оборотень поцеловал девушку в висок и вышел из комнаты. Вскоре знахарка забылась беспокойным сном.

***

Несколько дождливых дней пролетели незаметно для Александрины. Она часто оставалась дома совершенно одна. Больше её никто не караулил, а Карл, быстро набравшийся сил, приступил к своим обыденным делам в городе. Но сколько бы не выпытывала из него Алекса, чем он занимается, ликан всё равно продолжал держать в тайне свою работу. Похороны детей прошли без присутствия лекарши, чему она была даже рада. Потому что её душа и так разрывалась на части от одной только мысли о тех клубочках, завёрнутых в пелёнки. Вновь увидеть их было бы невыносимо. Единственным развлечением сейчас у девушки было чтение книг в беседке, либо круглосуточный сон. Слишком много нервов потратила Александрина за всё то время, что пробыла среди оборотней. Теперь же она могла вдоволь отдохнуть. Карл уходил рано и приходил поздно. Если Алекса ещё не спала в поздние часы, то расспрашивала оборотня об обстановке за городом. От него она узнала, что вокруг подозрительно тихо, поэтому нападение может произойти в любую минуту. Нервы ликантропов на пределе, вокруг города возведены лагери, в которых дежурят воины. Инстинкты подсказывают волкам, что час битвы близок. Даже всегда сохранявший спокойствие Карл не находил себе места, то и дело прислушиваясь к шуму, который был недоступен человеческому уху Александрины. И лишь когда знахарка поила оборотня настоями из успокаивающих трав, его тревога отступала. Непогода разыгралась с новой силой, непрекращающийся ливень превратил небо в серый гранит. Унылая улица покрывалась глубокими лужами. Душа девушки разрывалась с тех пор, как полил дождь. То и дело перед её глазами всплывали кровавые картинки беспощадного боя, в пылу которого ей пришлось побывать. Она страшилась, что грядущее сражение может стать последним для всех. Спустя пять дней напряжённого молчания, это случилось.