Удар сердца

Следующий день был подозрительно тихим. Никто из стаи не остался ночевать, никто не пришёл днём, никто не явился даже к вечеру. Девушка встала поздно, когда солнце уже клонилось к закату. Первым делом она направилась к комнате Эйрана и, убедившись, что он ещё крепко спит, отправилась умываться да готовить завтрак. Даже вездесущей омеги Эир не было видно, зато все полочки на кухне оказались забиты продуктами. Будто в этом доме собирались переждать многолетнюю войну. Однако полные полки не могли не порадовать девушку, которая зверски хотела есть, но совершенно не желала видеть и слышать Эир. Справившись со своими делами, лекарша вновь пошла к Эйрану, чтобы поменять повязки и узнать о его самочувствие. Альфа сидел на кровати, ощупывая шею, с которой самостоятельно снял компресс. Раны прекрасно затянулись всего за одну ночь. С Карлом было намного сложнее. — Хорошо выглядишь, — Алекса потихоньку вошла в комнату. Эйран слышал её поступь даже тогда, когда девушка находилась в другом конце дома, но до последнего момента был не готов встретиться с ней. Она была совершенна: румяное лицо после холодной воды, пухлые губки, умные карие глаза и острые брови, мягкая улыбка. Для альфы теперь существовала только она, его Амаре, и ничего больше. Оборотень знал, что после его поступка, жизнь уже не будет прежней. — Ты тоже прекрасно выглядишь, хозяйка, —произнёс смущённо мужчина хриплым голосом, чему Александрина нимало удивилась. — Ты сможешь есть? Я приготовила завтрак. — Да, спасибо, я сейчас приду. Мне только… — снова засмущался Эйран, — мне нужно одеться. — Ох, да, прости, — девушка подскочила и тут же вылетела из комнаты. Неловкость сквозила в их каждом слове и движении. Алекса роняла ложку несколько раз подряд, а он чуть не скинул со стола чашки, подскочив, когда она случайно уколола палец. Эйран всё смотрел и смотрел на два коричневых пятнышка на её подбородке. Зачем он это сделал? Альфа защитил Александрину единственным возможным способом и от себя, и от других. Амаре не может причинить вред своему возлюбленному, на котором стоит метка, а другие оборотни не посмеют вызвать её на Схватку, страшась гнева Первого Альфы. Рэгнволд был уверен, что никто не восстанет против него, даже поверженного. Волки слишком ценили вклад мужчины в развитие города и его защиту от врага. Но пляшущая в волосах Алексы серебряная прядь волос не давала ему покоя. Кто же требовал расправы над своим альфой? — Ты сегодня пойдёшь на работу? — спустя полчаса неловкого молчания всё же поинтересовалась девушка. — Карл и Эир сами разберутся с проблемами. — Хорошо. Ещё пауза. — Я хотел извиниться перед тобой, — начал Эйран. — Я шёл на поводу своих эмоций. Как дурак, разозлился на тебя. Сначала испугался, что ты совсем одна, да ещё и пьяная, гуляешь по улицам города, когда вокруг столько подонков. Они ведь могли… А потом я разозлился, что ты разговариваешь со мной как-то не так. Как можно быть таким идиотом! И совершил ошибку. Я так никогда не ошибался, прости меня. — Я не держу на тебя обиды, Эйран, — Алекса улыбнулась, взяла руку альфы в свою и крепко сжала. — И рада, что ты в порядке. Я не специально тебя довожу каждый раз. Не злись на меня больше, пожалуйста. — Я в жизни тебя теперь не трону, — мужчина опустил голову, внимательно следя за каждым движением пальцев девушки на своей руке. — Никогда. — Из-за этого? — она указала на свой подбородок. — Что бы тебе не наговорили, — ответил альфа, — у тебя нет никаких обязательств по этой метке. Только я обязан тебе своей жизнью. — Это важно для тебя, а значит, важно и для меня. — Всё в порядке, ты скоро сможешь вернуться к тому омеге, вас никто больше не тронет. — Поговори со мной откровенно хоть раз, — Александрина опустила голову и помотала ей из стороны в сторону. — Ты говоришь, что всё в порядке, или что это не моё дело. Но ты же знаешь, что это моё дело. Каждая большая проблема в этом городе вертится вокруг меня. Я не понимаю: как ко мне относятся оборотни, как относится твоя стая, как относишься ты сам. Мне нужны ответы, нужны хоть какие-то объяснения. — Мне трудно объяснить тебе что-либо, — Эйран откинулся в стуле слишком резко и схватился за горло, сморщился. — Мне некуда спешить, — знахарка тоже откинулась назад и сложила руки на груди. — Ты не сможешь бегать от меня вечно. — Ты уже приняла мальчишку Рейна в свою стаю? — вдруг спросил мужчина. — Нет, я не знаю, как это делается, — Алекса наклонила голову в бок. — Но нам и так хорошо. — Ты собираешься домой, к родителям, или остаешься здесь? — Пока здесь, если позволишь. Потом поеду к родителям. — Омегу возьмёшь с собой? — Чего ты пристал к Рейну? Я помогла ему в трудной ситуации, как и Карлу. — Так ты их обоих с собой возьмёшь? — Что за глупый разговор, — девушка раздосадованно вздохнула и принялась убирать со стола тарелки и чашки. Эйран молчал, глаза его потухли и теперь безжизненно взирали на пустой стул. Александрине было неловко, что она так грубо ответила мужчине, поэтому, составив грязную посуду рядом с умывальником, подошла и тронула его за плечо, пытаясь отвлечь от своих мыслей. — Эйран, давай мы с тобой забудем про них, — начала она. — Будем только ты и я. Мы сядем и всё выясним. Ты поможешь мне, а я — тебе. Я могу быть полезной, не игнорируй меня. — Я боюсь, — тихо ответил альфа и повесил голову. На эту фразу знахарка не знала, что ответить. Скрытный и серьёзный мужчина со вспышками неконтролируемой ярости признался ей, что боится. Мог ли Эйран сказать эти слова кому-то другому? Наверняка Барди, хотя у здоровяка есть и другие проблемы, помимо страхов его вожака. И ведь Первый Альфа должен быть сильным, о каких страхах может идти речь. «А я? Я никто. Ну обращённая, но я же не волк. Я не такая, как они. Отсутствие инстинктов делает меня как бы наблюдателем со стороны?» — Доверься мне, — Александрина взяла ладонь Эйрана в свои руки и сжала. — Я могу помочь тебе. Сделаю всё возможное, ты же знаешь. — Я тоже не оборотень, — выпалил мужчина и резко отвернулся, но вдруг тихо пробубнил себе под нос. — Хотя нет, я оборотень, но другой. Не такой, как они, и не такой, как ты. — Расскажи мне, — скрывая волнение и всколыхнувшийся безудержный интерес, мягко проговорила девушка и села напротив, не отпуская горячую ладонь. Но ликантроп как-то загнано взглянул на обращённую. В его глазах мелькал нескрываемый ужас, как будто он выдал самую большую тайну своему врагу. Эйран мгновенно вскочил со стула и умчался прочь. Дверь его комнаты громко хлопнула. Алекса задумалась. «Сбежал? Серьёзно? Эйран смертельно испугался своего же признания. Он такой же, как я! Я в этом уверена. Он сказал, что он не оборотень. Потом, правда, запнулся и сказал, что всё же оборотень. Как-то странно и неправдоподобно. Но стоит ли давить сейчас на Первого Альфу, который всего за сутки поучаствовал в Схватке, поставил метку Амаре, признался в самом сокровенном чужому человеку? Нет. Я не могу загнать его в угол, как зверь свою добычу, и пытать, пока не получу раскаяние». В доме было тихо, только учащённое дыхание мужчины слышалось отчётливо даже сквозь несколько стен и дверей. Ликанский слух сейчас казался Алексе проклятьем, поэтому она решила поскорее убираться отсюда. Знахарка, громко топая, подошла к двери в комнату альфы. — Эйран, я пойду домой, — проговорила волчица в щёлку между косяком и деревянной светлой панелью, — если захочешь поговорить, то я с Рейном. Не дожидаясь ответа, девушка направилась к выходу. Но и там её поджидала неудача. Входная дверь оказалась заперта. Сунувшись к ближайшему окну, увидела железные кованые решётки. Как она раньше их не заметила? — Эйран, дай ключ от дома, я не могу выйти, — Алекса вновь вернулась к знакомой спальне. — Ты не сможешь выйти отсюда, — глухо отозвался ликан с другой стороны двери. — Выпусти меня, пожалуйста, — взмолилась лекарша. — Мне нужно к моему омеге. — Это не я замуровал нам дверь. Ты не должна была вчера здесь оставаться. — О чём ты говоришь? — возмутилась Алекса. — Брачный отдых, медовый месяц, уединение. Мы заперты вместе надолго, я просто не знал, как тебе сказать, — раздалась хриплая, но грустная усмешка за дверью. — Можно я войду? Объясни мне, — девушка потянула за ручку в комнату мужчины, но та тоже не поддалась. Заперто. — Что это всё значит?! Эйран, вылезай из своей норы и поговори со мной! Что за "брачный отдых", что значит, ты не оборотень? Вылезай, я сказала! Алекса начала стучать в деревянную дверь кулаком, и ей на секунду показалось, что альфа вздрогнул и судорожно вздохнул. «Боится меня? После боя? Как я могла такое сделать. Чуть не оставила стаю без альфы, город без главы! Идиотка, Алекса, ты просто абсолютная дура». — Можешь не отвечать, я пойду покричу в окно или выбью треклятую входную дверь, — согласилась волчица и оставила альфу в одиночестве, помчавшись вновь на выход. Знахарка металась, как загнанная лань, между двумя дверьми. Попеременно она пыталась то выбить входную, то сорвать с петель дверь в запертую спальню. Эйран молчал, чем ещё больше выводил из себя. Внутри разгорался пожар. Накопленные напряжение, усталость и непонимание выплеснулись в неистовую ярость, с которой обращённая долбила по дереву. Чувства были на пределе из-за такой мелочи, как запертая дверь. Александрина испугалась сама себя, осознавая, что сейчас может вновь причинить боль Первому Альфе из-за своей несдержанности. Но остановить буйство в груди было невозможно. — Успокой в себе волка, — тихо отозвался мужчина после очередного дикого вскрика девушки, бьющей его дверь. — Он боится, поэтому ты такая… расстроенная. — Я не боюсь! — в бессильном отчаянии отозвалась она и вновь лупанула, но попала в косяк и зашипела от боли в руке. — Я сейчас обращусь и выгрызу себе проход. — А вот этого делать не надо, — Рэгнволд уже заметно успокоился, взял себя в руки и теперь открыто издевался над попытками Алексы найти выход из дома. — Своей тушей разнесёшь тут всё, и что мы будем делать? Стёкла в ступни загонять? Метла-то на улице. Лекарша осела на пол. Теперь этот дом казался тесной клеткой для огромного злого зверя. И этим зверем была она сама. «А ну-ка прекрати вести себя как умалишённая соплячка. Возьми себя в руки. Ты напугала Эйрана, самого серьёзного, храброго и сильного альфу на свете, пытаясь сломать дверь в его комнату. Ради чего? Чтобы что сделать? Посмотреть на него и уйти? Идиотизм. Надо было ломать входную. Ага, и оставить в зиму дом без двери? Серьёзно? Что ты за женщина такая склочная и глупая? Ещё и в груди так неприятно жжёт. Как будто сердце налилось свинцом и теперь тянет всё тело вниз. Тяжело. Хочется плакать или истерично смеяться от бессмысленности собственных действий. Что я хотела сделать? Просто вынести эту дверь и оказаться на улице, а дальше? Позорно убежать от мужчины, который вчера выбрал меня своей… альфой? Атилла даже сказала: «...возлюбленная». Это правда? Эйран влюблён в меня? Мы же не так близко общались. Да, было пару милых моментов, но даже они сменились тотальным избеганием. Рэгнволд просто скрывался от меня всеми возможными способами. И когда же успел влюбиться? Быть такого не может! Или его поступку есть иное объяснение? Нужно спросить, сейчас-то ему бежать некуда». — Зачем? — задала тихий вопрос обращённая, прижавшись к стене горячей головой, чтобы хоть немного прийти в чувства. — Зачем ты это сделал? Тяжёлый вздох за дверью. Скрип половиц. Щелчок. Эйран выглядел уже не затравленной зверюшкой, а уверенным в себе волком. Былая маска серьёзности вернулась на привлекательное лицо мужчины. Только чуть щёки алели, и Александрина не понимала, чем это было вызвано. Девушка смотрела на него снизу вверх, боясь разорвать зрительный контакт. Как будто, если она отвернётся или отведёт глаза в сторону, он может соврать ей или вновь закрыться в комнате. Эйран сел напротив. Медленно опустившись, мужчина глубоко вздохнул, словно ему не хватало воздуха, он собирался с духом. — Ты должна меня выслушать очень внимательно, — начал альфа сначала неуверенно, но потом твёрже. — Дай мне высказаться, позволь успокоить волчицу внутри тебя. Алекса коротко кивнула, рука от сильного удара щипала и пульсировала. Несколько мелких царапин кровоточили, но она быстро их зализала. — Тогда слушай, — Эйран потёр переносицу и поднял сосредоточенный взгляд на затаившуюся девушку. — Это Амаре, метка двух альф, она очень сильная. Амаре тоже создает связь, как в стае или с Вентид. Волки ведь так и общаются между собой. У них особая иерархия, особые жесты для разговора, особые взаимоотношения. И хоть мы с людьми похожи, но мы всё же — звери. Это наша главенствующая сущность, понимаешь? Александрина вновь кивнула. Альфа казался ей смертельно уставшим и каким-то задумчивым. Что-то внутри мучило его, пытаясь вырваться наружу. Но слова никак не хотели строиться в ряд, чтобы освободить взбухшую голову ликана. — Хорошо, — кивнул он в ответ. — Метка Амаре — связь, установленная между двумя любящими оборотнями, она даёт им власть друг над другом. Он защищает её, она помогает ему. Это нерушимая семья, вся стая подчиняется альфа-самцу и его альфа-самке. Эйран ещё раз глубоко вздохнул и медленно выдохнул. — Я не думал, что будет так тяжело, — криво усмехнулся он. — Представлял, что это произойдёт по-другому. Или вовсе не произойдёт. Девушка понимала, что, сделай она хоть одно лишнее движение, Эйран вновь сбежит, замкнётся и будет молчать. Было видно, как ему почти физически тяжело произносить такие важные, но болезненно пугающие слова. — И вот ты, — он неопределённо махнул кистью, — появилась. Ещё в том самом лесу, когда два грязных мужика пытались с тобой сотворить нечто ужасное, я понял, что не могу тебя не защищать. Ты такая хрупкая, как опавший лепесток розы. Тебя уносит от своего уютного дома злой и колючий ветер, терзая о камни и землю. Но даже в этой необратимой ситуации по пути остается шлейф невероятного аромата. Ты всё ещё цветёшь, пахнешь, хватаешься за жизнь, но неотвратимо угасаешь в лапах Судьбы. Я не мог на это смотреть. Хотел побыстрее отправить тебя домой, к семье, чтобы тебе было хорошо. Знал, что ты доберёшься. Я специально на той битве расчистил коридор для тебя. Никто бы не перешёл тебе дорогу. Альфа запнулся и опустил голову. — Но я совершил ошибку. Была ли это эйфория от победы, минутная ревность к Карлу или что-то другое? Я не знаю. Позволил Атилле сопровождать тебя. Как я мог не заметить в её глазах ложь… Мужчина закрыл ладонями лицо, потёр щёки. — Это была моя вина. Я не думал, что стая может скрывать свои намерения, когда они сами считают, что те благие. Это так по животному, что моя человеческая сущность осталась в неведении. Я бы спас тебя, клянусь. Если бы знал… Просто знал, что ты одна там осталась и... Отвернулся. — И ты так похожа на неё. На ту, которую не смог защитить. Ты была моим шансом на искупление, но я им не воспользовался. И так жалею. Я так жалею!.. Замолчал. Долгие минуты давили тяжким грузом на плечи Александрины. Она не могла до конца разобраться в словах мужчины, поэтому просто ждала продолжения монолога, нервно теребя рубашку на себе. Хорошо, что девушка оставила часть подаренных вещей в этом доме. На такой случай? Даже неосознанно она хотела остаться здесь ещё на ночь хоть раз. — И вот спустя много месяцев меня будят посреди ночи и говорят, что под воротами стоит чужая волчица, насквозь пропахшая кровью, и не только своей, потом, грязью и чем-то отвратительно вонючим. Я спросил их: «Чем же таким противным она пахнет?» Табак. Это был их ответ. Так странно, да? Я ведь сразу понял, что это ты. Даже знал, что уже и не человек. Но на трясущихся ногах тут же побежал убедиться в этом. Алекса мягко улыбнулась, вспоминая их встречу после долгих скитаний по лесу. — Я вышел за ворота, а там ты. Такая маленькая и нежная, но в твоих глазах отразилось столько боли, что моё сердце разбилось на мелкие осколки, словно наледь в луже, на которую кто-то с размаху прыгнул. А потом ты засмеялась каким-то жутким загробным смехом. Я ужасно испугался. И в момент осознал — ты сломана, растоптана, задавлена, избита, мертва. Ещё вздох. Альфа задыхался от собственных чувств и воспоминаний, теряя самообладание. — И я был виноват в этом. Корил себя, жрал изнутри и не мог поверить в реальность происходящего. Все мои самые большие страхи вылезли наружу и теперь сконцентрировались в одном маленьком человечке. И опять облажался. Миг ярости не к тебе, к Атилле, и я бросил тебя за свои собственные ошибки в подвал. Идиот. Эйран вымученно ударил кулаком по полу. — Прости меня за это. А потом новый удар — решение этих мерзопакостных альф Совета. И снова теряю тебя. Ты, как песок сквозь пальцы, всё время утекала, а я не мог поймать, защитить или помочь. Ломал голову, как исправить очередную оплошность. Нужно было их всех прикончить прямо там! Я так жалею, что не сделал этого. Побежал к Гарди, отправил его к Старшим за правом вето. И он успел. И даже больше, Гарди исправил ещё одну мою ошибку и убил Хильду. Теперь в Совете у нас два голоса и никто не посмеет перечить в случае чего. Альфа помолчал, боясь говорить дальше. Мельком заглянул в глаза Александрины. — Я не мог даже предположить, что ты это сделаешь. После всей боли, которую тебе пришлось пережить, твоё решение — самостоятельно уйти из жизни. Уничтожил охранника, который тебя стерёг. А на помосте попытался тянуть время, чтобы Старшие успели. Ещё никогда казнь не длилась так долго и мучительно. Да, я занёс нож, но только когда увидел мчащегося сквозь толпу Геста. Это было твоё спасение. Но то, что ты испытала, стало ещё одной глубокой рваной раной на моём сердце. Не выдержав напряжения, мужчина подтянулся поближе к девушке и аккуратно положил руку ей на щёку. Такая близость ничуть её не смутила, и Алекса ответила тем же. Ей хотелось, чтобы Эйран знал, что она не в обиде на него. Рассказ альфы тронул до глубины души. В нём не было утайки или лжи. Такой чистый свет лился из его синих глаз, что Алекса не могла отвести взгляд. Ей так хотелось верить ликану. Хотелось поддержать, обнять, сказать, что она понимает его самого и причины поступков. — А потом, я умер. Умер по-настоящему. Моё сердце не билось. Может, всего секунду, но это была смерть. И ты была рядом, лежала со мной, слушала меня, улыбалась так жалостливо, но по-доброму. Девушка хотела задать этот волнующий её несколько месяцев вопрос: что же случилось с ним в ту ночь? Но не посмела прерывать поток откровений, которые сейчас были нужнее, чем глупая любопытность, пусть и подстёгиваемая страхом за Эйрана. Но он знал о её переживаниях. Мужчина видел это в глазах Амаре, которые на миг прониклись ужасом. — Скажу тебе только то, что в ту ночь я стал настоящим оборотнем. Моя старая жизнь была окончена, а новая началась. И оказалось, что быть оборотнем не так просто. Эйран криво улыбнулся. Досада и горечь окутывали его. — Я стал другим. И больше был не властен над своими инстинктами. Стало так тяжело себя контролировать. И боясь сорваться на тебе, я начал просто избегать встреч с тобой. Подсылал Эир, заставлял её ночевать в этом доме. Думал, что хоть с ней тебе скучно не будет. А потом моя же стая решила, что тебе пора учиться. Вот так просто, без моего ведома почти. Я подумал, что тебе не помешает это, и промолчал. Но к нападению эттинов я готовился не только как Первый Альфа, но и как оборотень, который охраняет тебя. Ты могла натворить глупостей со своей бесконечной жаждой помогать другим. В прочем, ты это и сделала. Взяла и поставила Вентид, это невероятно. Да ещё и сама решила проблему с Атиллой. Ты решила загадку, над которой я ломал голову всю жизнь. В один миг. Но я отравил тебя, о чём бесконечно сожалею. Алекса, понимающе, кивнула, но в голове засел очередной вопрос про эту загадку, над которой он так чах. Эйран вновь откинулся назад, прижимаясь к стене и пряча глаза. — Не буду тебе врать, я ревновал. С чёрной завистью смотрел, как ты забираешь у меня всё, что наживал с таким трудом: дом, стаю, расположение общественности. Карл так вообще забыл про меня и работу, лишь бы всё время проводить с тобой. Конечно, я знал, что со временем ваша дружба станет не такой пылкой, но всё равно злился. Постоянно злился. Прямо пламенем горел. И сгорел. Понял, что если не отстранюсь, то мой гнев выльется на тебя. А я не мог подвергать тебя такой опасности, не хотел вновь заставлять переживать. Но потом в лесу, когда осознал, что ты подвергаешь себя риску, я не смог остаться в стороне. Тем более, мне так хотелось вновь увидеть тебя, коснуться, вдохнуть твой запах. Я засунул куда подальше свою злость и обиду и просто пошёл за тобой. А ты вдруг испугалась и не эттинов, а меня! Но я не был зол, нет. Я был удивлён… Ты смотрела на моё тело, словно оно было таким порочным и грязным, что тебе стало неприятно со мной находиться рядом. Но даже эти мысли сменились радостью от простого нахождения около тебя. Я был счастлив, как ребёнок. А ты… ты была печальна, как зимний лес. Такая тихая и покинутая. Я перебрал в голове все варианты и решил, что это точно из-за меня и моих глупых поступков. И вновь отдалился. — Я не… — попыталась объясниться Александрина, но была резко прервана. — Я знаю, прости. Мне так тяжело, дай мне закончить. Мужчина сидел и загнанным взглядом смотрел на свою Амаре. — Я слушаю, — согласилась девушка, подсев поближе к оборотню. — Я думал, решался, прощупывал почву, чтобы мы могли вновь сблизиться. А ты опять перевернула всё с ног на голову. Решилась же! Пошла против толпы и отвоевала омегу. Я подумал, что ты с ума сошла: зачем оборотню спасать члена чужой стаи? Но в тот же момент пришло осознание того, что ты всё тот же человек, просто умеющий обращаться. В тебе нет ни единого инстинкта. Ты просто спасала невинную душу, снова. Я вновь отступил перед тобой. А волк внутри меня затаил смертельную обиду. Я не мог побороть себя же! Это было невыносимо. Теперь ты дарила тепло и любовь не только Карлу, моей стае, но и чужому мальчишке. Та, которую я так хотел защитить, сама отдавала себя без остатка. Он притих. Рукой нашарил ладонь знахарки, покоящуюся на полу, и с силой сжал, как утопающий, цепляясь за последнюю свою надежду. Девушка стала спасением для него от удушливого плена. — Вчера я решился. Хотел поговорить с тобой, объяснить тебе, что чувствую. Я знал, ты бы меня поняла. Помогла бы. И вот ты сама нашла меня. А я? Я потерял контроль в тот же момент, как услышал твой голос. «Невоспитанный ликан», — так ты меня назвала? Альфа смущённо опустил глаза. — Это было верное замечание, Алекса. И я просто побежал. А потом всё как в тумане: мы говорили, я разозлился, и снова ошибка. Самая страшная моя ошибка. Пригрозил тебе расправой над семьёй. Никогда не прощу себе этого, но надеюсь, что простишь ты. Я бы ни за что не сделал ничего подобного! — Я прощаю, Эйран, — откликнулась тут же девушка. Мужчина облегчённо улыбнулся, но вновь помрачнел. — Я вызвал тебя на Схватку. Гнусно, подло, отвратительно. Но взять свои слова назад не смог, зверь внутри меня не позволил. И вот я стою на помосте и смотрю на тебя. От отчаяния готов даже сам себе глотку вскрыть. Тогда я решил, что должен раз и навсегда защитить тебя от других. А, в первую очередь, от себя самого. Метка Амаре никогда не позволит мне вновь вызвать тебя на бой. Заткнул своего волка подальше, но он всё равно попытался вырваться, поэтому я ударил тебя вначале. Потом одумался, успокоился. А когда хотел подойти к тебе и завершить всё мирно, ты, маленькая хищница, бросилась на меня с такой прытью, что я даже подумать не успел о шее. Эйран нервно потёр её, шумно сглотнул и продолжил: — Ты знала, как меня убить, но не сделала этого. А дальше всё слышалось, как через толщу воды. Только твой голос держал меня на плаву, не давая впасть в забвение. Ты твердила, чтобы я дышал, что я сильный. Мне так хотелось закончить начатое, что, даже захлёбываясь кровью, попытался позвать тебя. У меня получилось, я поставил метку и отключился. И вот ты тут, запертая со мной на месяц. Решение всех загадок. И ты теперь моя Амаре.