Не совсем ванильный сахар

Спина здоровяка за барной стойкой паба, распирающая кожаный жилет как тесто дёжку, излучала хмурое самодовольство, пока Шерлок, не понижая своего ораторского голоса, рассказывал друзьям историю его татуировок. Шкуру байкера, профессора археологии и добрейшей души человека покрывал настоящий комикс. - Ты и в этом спец, – прищёлкнул языком Лестрейд, насилу оторвавшись от наваристого пива. – В тату-салоне, часом, не работал? Под прикрытием, а? - Нет, но при необходимости быстро набил бы руку на кадаверных тканях. Я был гравёром в часовой мастерской,* вычисляя вора, это лишь немногим проще. - А сам никогда о татушке не думал? – продолжал инспектор. Он-то думал, но побаивался. Не необратимости, не нарушения санитарии (с этим, он проверил, всё технологично), а банально – боли. Часть его приятелей, осведомителей и собутыльников бахвалилась, что это не страшней укусов комара, поначалу некоторым образом почти приятно; другая часть с таким же пафосом изображала мужество перед лицом неимоверного страдания. - Нет! – одновременно выпалили Холмс и Ватсон. - Ты когда-нибудь видел «бентли» с аэрографией, Гастон?.. – бровь Шерлока коснулась чёлки. - Да я и места не могу представить... – которым согласился бы пожертвовать на этом теле, – недоговорил Джон с ощущением, будто его уши окатили кипятком. Хотя представить, пожалуй, мог бы. В верхней части икроножной мышцы – тонкую, как волос, вопиюще чёткую структурную химическую формулу. Мысль погладила воображаемую кожу и пустилась в поцелуи под коленкой. - С бензольными кольцами, – добавил Шерлок флегматично. - Почему? – брякнул Джон, от удивления зажилив причитающийся комплимент. - Красивые. Как пчелиные соты. Вселенная редко бывает ленива, – прозвучало с ноткой мечтательности, лишь отчасти относившейся к картинке. - Так, а какая татуировка подошла бы мне? – полюбопытствовал доктор. - Список женских имён во всё плечо. В розах и ласточках. Матросским шрифтом. Перечёркнутых, – Лестрейд расхохотался, хлопая себя по коленям. Шерлок даже не сбавил темпа. – У тебя – одно, под готику, тоже зачёркнутое. С припиской «Shit happens», – Грег заткнулся. Его палец метнулся к глазу, рот перекосило, но через миг стало понятно, что он утирал слезу смеха. - А Майкрофту? – раздухарился Джон. Давно они так славно не сидели по-компанейски. А точней, и вовсе никогда. То натянутое Рождество на Бейкер-стрит не в счёт. - О, ты бы видел его японских карпов. Что позволено Георгу Пятому, не зазорно и скромному правительственному служащему. Тут уж покраснел Лестрейд. Джон, в свою очередь, вспомнил японочку из физиотерапии, которая долго не поддавалась на ухаживания, хихикала в ладошку, а в первую ночь встретила его чашкой шоколадной туши для росписи по телу. И растерялась, так как во фронтальной части Ватсона на холст годились только плечи, боковины живота, ну и то самое. Триммер триммером, но тонкой кисточке для каллиграфии было обо что споткнуться. Сам Джон рисовать не умел, а потому наскоро изобразил на гибкой, плоской, шёлковой, как карп, фигурке подобие пейзажа «горы-воды», по слизании коего остальной шоколад ушёл на то самое. Во имя Шерлока он выучил бы и японский, и китайский письменный. Если б этот кусок пломбира позволил. Колонковую кисточку он сохранил. Шерлок, меж тем, в своём экскурсе от императоров и самураев перешёл на тему гейш. Последние, согласно истории, посредством татуировки обходили запрет на сценическую демонстрацию обнажённого тела. Джон был с восточными законодателями полностью согласен: разрисованную кожу он воспринимал одетой, так что даже тактильные рецепторы поддавались обману зрения. Свою прелесть, впрочем, он умел найти и в этом. - Эх, не отказался б я сейчас от гейши, – проворковал расслабленный инспектор. Шерлок на долю секунды задержал на нём цепкий взгляд и тут же закатил глаза. - Боже, до чего вы все несамодостаточны, – выдохнул он с непроизвольно акцентированным аристократическим прононсом. - Смотрите-ка, самодостаточный пришёл, – завёлся Лестрейд. – Ты про оргазмы знаешь только из клинической литературы. - Я доставляю себе пять оргазмов меньше чем за две минуты, – отчеканил Шерлок, оставляя без внимания вопрос источников проинформированности инспектора. – Если считать только те, что с эякуляцией. - Да-а-а? – прищурился Грег. – Что ж только пять? - Больше не лезет, – Шерлок был невозмутим, и только скулы засветились розовым. – Сенсорный сток переполня... надоедает, – оборвал он сам себя с видом Супермена, проболтавшегося о криптоните. Джон готов был провалиться со стыда. Не за Шерлока, к чьей асоциальной браваде он уже привык и, что греха таить, присваивал подобный эпатаж, на который сам был неспособен, тешась вытянувшимися лицами поставленных на место. Как в данный момент. Он только что представил эти строгие черты изломанными наслаждением. Неоднократным и переполняющим. Но и инспектор был тёртый калач. Он откинулся на спинку диванчика, сплетая руки на груди: - Без демонстрации – не поверю. Согласен на видео. Шерлок фыркнул, выражая этим всё своё презрение к лишённому не только высших удовольствий, но и образного мышления. - Свидетельские показания Джона тебя устроят? Лестрейд посмотрел в оскорблённые честные синие очи солдата и доктора. То, что он там увидел, не располагало к разногласиям. - На что хоть спорите? – первым попытался разрядить обстановку тот. - Ты будешь брать все дела, вплоть до самых простых. Не унижая Андерсона, – Грег наставил перст на Шерлока, как пистолет. - Ты уволишь Андерсона, – Шерлок отзеркалил позу Грега. Уффф. Ставки были горячи, не говоря уж о самом предмете спора. Джон осушил остаток кружки и разбил две сцепленных руки. * Вечер быстро увял. Распрощавшись с серебряным лисом, преисполненным уверенности в ограниченности человеческой природы, соседи пошагали в направлении Бейкер-стрит. - Серьёзно, Шерлок? Пять? – Джон отлично представлял себе возможности простаты. Когда наступает «усталость металла», и когда от стимуляции просто сотрётся поверхность. - Ну... не сразу. Я много упражнялся. Развивал чувствительность, и выработку семени, и... Джон? - Нет-нет, ничего. Чисто технически. Не очень-то приятно на четвёртом десятке обнаруживать пробел в таких знаниях. - А кто этому учит? Вообще – эксплуатации собственного транспорта? Сидеть, ходить, поднимать тяжести. Ты не представляешь, как мне больно находиться рядом с зажатыми спинами, сутулыми плечами, неработающими стопами, задницами или… – мимо проплыла обрюзгшая креолка, – это – тоже началось с осанки. Зато врачи без работы не останутся, – запнулся он на самом пике громогласного негодования. – Прости, тебя я не имел в виду. Шерлок извиняется?! Наверно, тоже встрёпан этим разговором в пабе. - Ничего, продолжай, – нахлынувшее возбуждение требовало больше, больше топлива, с мстительным мазохизмом игнорируя безжалостно врезающиеся джинсы. - Смотри, – Шерлок толкнул его в плечо к кирпичной кладке подвернувшегося дома. – Вверх смотри. Кудрявая, великолепной лепки голова застила всё поле зрения. На секунду Джону померещилось, что Шерлок сейчас поглотит его в поцелуе. Но то, что вытворил детектив, было ещё безумнее. Он мягко надавил подушечкой пальца на щёку Джона и провёл языком по срезу века, у корней ресниц. Щекотно, влажно, сладко, непристойно эротично и душевыщипывающе интимно. В следующую минуту Шерлок продолжал прогулку в том же темпе. Джон припустил за ним, слегка прихрамывая, помечая в списке неотложных дел – подобрать более просторный фасон штанов. - Граница кожи и слизистой, – подытожил Шерлок. – Перенасыщена рецепторами. А теперь представь, сколько их по кромке крайней плоти, когда она уже развёрнута. Джон представил. Почему-то сразу же на Шерлоке. И он это сейчас увидит... Впрочем, разве кто-то говорил «сейчас»? До нового дела – и встречи с Лестрейдом – чёрт знает сколько времени. А Шерлок... редко ест, мало спит, – может, и сексуальное удовлетворение он накапливает, как верблюд. С пяти оргазмов, матерь божья. - Нет, Джон, точно не сегодня, – усмехнулся тот. – Мы оба выпили, наша восприимчивость притуплена – моя как испытуемого, твоя как наблюдателя. Завтра.