***
Крайт шёл за ишварцем, оставляя хорошую дистанцию, чтобы в любой момент сойти с освещённой улицы, но Шрам, казалось, ничего не замечал. Он шёл ровно, не так уж и быстро. Элиот решил было, что ишварец знает, куда идёт — он спокойно разглядывал дома, мимо которых они проходили, только немного замедлялся перед каждым поворотом. Под конец алхимику начало казаться, что он что-то ищет. Крайт всё ждал, что Шрам нырнёт в переулок, но он двигался по бульвару, никуда не сворачивая. Вскоре показалась телефонная будка. Элиот услышал за спиной шаги — подполковник нагонял его. «Вот и отлично», — подумал лейтенант, надеясь, что подкрепление не сильно задержится из-за непогоды. Рассчитывать на их мгновенное появление в любой момент было глупо, Крайт прикинул расстояние и решил, что военные должны прибыть через пятнадцать-двадцать минут. Значит, придётся потянуть время, если вдруг что-то начнётся. Он дал Шраму ещё немного форы и вскоре потерял его из виду — ишварец повернул за угол. Крайт спокойно прошёл следом, задержав взгляд на здании библиотеки через дорогу, а уже за поворотом осознал, что преследуемый куда-то пропал. Он замешкался лишь на секунду, но тут же услышал шорох со стороны стеклянного глаза. Шрам всё-таки его заметил. Не задумываясь Элиот кинулся вбок, к стене дома. Уже вставая на ноги, он попытался рывком руки поправить мешающий плащ, но тяжёлая промокшая ткань сковывала движения. Он не успел. Вспышка разорвала полумрак справа, он попытался уйти в ту же сторону, и в следующую секунду грудь будто обдали кипятком. Из лёгких вышел весь воздух и вдохнуть было невозможно, перед глазами прыгали белые пятна, но сквозь них Крайт увидел его. Шрам был уже на мраморных перилах, собирался прыгать в воду. Недолго думая, алхимик, бешеный от боли, выдал волну. Он воспринимал всё слегка замедленно, видимо, сознание плыло. Брусчатка под ногами самого Элиот просела в мгновение. Прямо перед ним волна снесла ограждение, вырывая тяжёлые куски мрамора из мостовой. Ишварца, почти погрузившегося в воду, отнесло на несколько метров, ударило о перила на противоположной стороне канала. В следующее мгновение алхимик подбежал к дыре в ограждении, вглядываясь в чёрную воду канала. Он заметил его слева, уже свёл ладони, чтобы атаковать, как вдруг что-то заискрило под ногами. На осознание ушло несколько драгоценных секунд — пробитый кабель, дождь, ток, автоброня. Не успевая додумать мысль, Элиот бросился в воду. Как только его ноги оторвались от земли, раздался хлопок, что-то вспыхнуло и начал погасать свет в окнах. Волну, которую он удерживал кончиками пальцев, срочно требовалось куда-то направить, но Элиот запутался в пространстве и оторвал ладони друг от друга, уже не разбирая направления. Последнее, что он услышал перед погружением в ледяную воду — звон разбитых окон и отдалённые вскрики. Крайт вынырнул. Звук разбивающихся о водную гладь капель оглушил его на пару секунд. Элиот отдышался, огляделся вокруг и понял, что его снесло довольно далеко от места, где он падал в воду. Где-то впереди мелькнула белобрысая голова и сразу пропала, но Крайт понял, что Шрама в воде ему уже не догнать. Алхимик проплыл несколько метров и увидел дыру в ограждении. Он подплыл справа, попытался вцепиться в мрамор, но рука заскользила и он провалился под воду. Повреждённый бок сводило, правое плечо уже заметно ослабло. Он попробовал снова, ещё и ещё, бросил попытки, оттолкнулся от ограждения и замер в воде, лежа на спине. Ноги не доставали до дна, было слишком глубоко. Крайт думал, что случится, когда он окончательно выбьется из сил и не сможет удержать на плаву немалый вес протезов, тянущих вниз. Дышать ровно было тяжелее и тяжелее, бок и грудь разрывало болью. Дождь заливал лицо. Ему пришлось открыть рот и то дышать, то проглатывать капли, затекающие в горло. Он собрался с мыслями, кое-как перевернулся в воде и вновь подплыл к ограждению. С воды оно казалось невероятно высоким, почти недостижимым. Вдруг тьму прорезал слабый луч фонаря. Элиот зацепился рукой за основание перил и попытался подтянуться. — Твою мать, — глухо прошипел кто-то по ту сторону ограждения.***
Подполковник стоял, прислушиваясь к шуму дождя. Вдруг снизу раздался всплеск, едва различимый. Хьюз не торопился подходить. Он выставил вперёд руку с пистолетом и ждал. Вскоре слева от дыры в ограждении мелькнуло что-то, похожее на руку. Кто-то пытался вылезти из воды, безуспешно цепляясь за гладкие мраморные перила. Хьюз вглядывался, но в темноте не мог разобрать, кто это. Он вспомнил про карманный фонарик, онемевшей от напряжения рукой нащупал его в складках плаща. В слабом свете тускло блеснула автоброня. — Твою мать, — раздражённо выдохнул Хьюз и быстро подошёл к ограждению. Подполковник свесился с перил, схватил руку и помог Крайту подтянуться. Когда получилось подтащить его поближе, он вцепился в корпус лейтенанта, помогая вылезти. Алхимик ухватился за край перил, лег на них животом и перекатился на землю, едва не опрокинув подполковника, который всё ещё держал его. Когда он убрал руку с рёбер Крайта, по пальцами пробежал холод. Подполковник взглянул на ладонь и понял, что она в крови. Гневная речь, уже сложившаяся в его голове, была отложена на будущее. Возможно, очень далёкое. — Он тебя зацепил? — Немного, — поморщился Элиот. Хьюз отодвинул мешающую руку адъютанта и пальцами раздвинул складки порванной одежды. Лейтенант шипел и пытался прикрыть рану, но Маэс крепко удерживал его руку. Он зажал фонарик в зубах и долго осматривал выхваченные будто секатором кусочки мяса и кожи. — Допустим, ты не умираешь, — сказал он спустя какое-то время и отпустил руку алхимика. Крайт зачем-то начал сдирать с себя обрывки кителя. Хьюз пытался помешать ему, тот своими трепыханиями делал только хуже. В конце-концов Крайт прорычал что-то нечленораздельное и подполковник сдался, помог выпутаться из рукавов плаща и кителя. Алхимик хлопнул в ладони, сжал в руках скомканную и мокрую форму, сверкнула вспышка трансмутации. Подполковник осветил фонарём нехилый кусок влажной марли. — Пойдёт, — пробормотал Крайт, присаживаясь и прикладывая ткань к ране. Маэс, присев рядом на корточки, молча наблюдал. Вся одежда, что была на Крайте, вымокла до нитки и была такой грязной, будто он искупался не в канале, а в болоте. Идея трансмутировать в марлю не плащ, а китель, обрела смысл. Вдруг Хьюз понял, что он сам не суше, наверняка даже не чище, и поморщился. Однако, это было не первостепенной проблемой. Маэс нахмурился. Алая кровь пропитывала марлю быстро, так, что она почти за минуту уже вся была красной. Подполковнику это не понравилось. — Вырван неплохой кусок мышц, — задумчиво проговорил он, скрывая эмоции и предположение о том, что Шрам задел крупный сосуд, возможно, ответвление подмышечной артерии. — Надо бы прогуляться до больницы. — Потом. Он ушёл налево, — проговорил Крайт, откашливаясь. — Там канал даëт изгиб. — Шрам уцелел? — удивился Хьюз. — Прыгнул в воду, — поморщился Элиот с досадой. — Ясно, — нервно хмыкнул Маэс, проводя рукой по волосам. Он всё ещё размышлял, нужен ли Крайту жгут. — Смотри, бегут. Он кивком указал на приближающиеся фигуры. Сквозь стену дождя к ним торопились несколько человек. Мелькали лучи фонарей, кто-то вдалеке отрывисто выкрикивал команды. Хьюз поднялся на ноги и помигал фонарём, прикрывая его ладонью. — Где? — спросил подбежавший Мустанг. — По каналу налево, — отрапортовал Крайт и привалился к перилам спиной, подбирая ноги. — Вдоль канала налево, осмотреть входы-выходы в стоки, где нет решёток. Фьюри — вызвать всех свободных, перекрыть каналы и каждую щель, ведущую из подземных коммуникаций, — громко командовал он, сопровождая указания жестами рук. — Хоукай прикрывает. Когда последний член группы пропал из вида, Хьюз быстрым шагом направился к ближайшему автомобилю, а Мустанг посмотрел в небо и закатил глаза. — Чёртов дождь, — проворчал он, раскрывая зонт. — Ещё и свет вырубило в квартале. Жертвы есть? — Нет, — ответил Крайт, странно ощущая всю правую сторону груди. Точнее, почти не ощущая. — Здания не зацепило. — Если не считать выбитых окон, — буркнул полковник, оглядывая осколки под ногами. Хьюз торопливо подошёл с какой-то коробкой в руках. Мустанг повернулся к нему: — Ты как, цел? — Нормально, — кивнул подполковник. — Лейтенант ранен, не стоит мешкать. — Ничего, подождёт, — недовольно ответил Мустанг, глядя Крайту в глаза. Полковник вдруг наклонился к нему. — Крайт головой не бился, ты не спрашивал? — Нет, — подполковник, присевший рядом с Элиотом и рывшийся в коробке, повернулся так резко, что алхимик, дëрнувшись, приложился затылком о холодный мрамор перил. — Теперь точно бился, — ухмыльнулся Рой. — Но вообще глаза какие-то… бешеные. — Всё в порядке, — хмыкнул Хьюз, понимая замешательство полковника — зрачки у Крайта периодически были настолько разного размера, что взгляд лейтенанта пугал. Но подробно объяснять он не стал, был слишком занят поиском бинтов в найденной аптечке. — Протез на свет плохо реагирует. — Какой протез? — не понял Мустанг. Элиот растянул в полуулыбке подрагивающие губы и поднёс левую, ещё подвижную руку к лицу. Он вытянул палец и постучал себя по глазу, надеясь, что целится прямо в радужку. Мустанг потëр переносицу, прикрыв глаза, Хьюз шумно обрадовался найденному бинту и стал раздирать бумажный тубус. — Стекло, — равнодушно сказал алхимик, роняя руку на колено. — Буду иметь в виду, — буркнул Рой. После короткой паузы Мустанг злорадно взглянул на него. — Опять упустил. Сильно ты бережешь этого психа. Что, понравился? — Просто безумно, — проговорил Крайт негромко, поднимая руку по приказу подполковника. — А если серьёзно, — вдруг нахмурился Рой. — Он нам живым не сильно нужен. — Татуировки, — ответил Элиот, вытягивая ноги прямо в лужу. — Надо о них узнать. Мустанг хмыкнул, постоял в задумчивости несколько минут и унёсся к разлому. Хьюз отнял от раны бинт и Крайт зашипел, как закипающий чайник — кое-где ткань уже успела прилипнуть к коже и мясу. — Терпи, — коротко скомандовал Маэс, делая перевязку. — Что происходит? Всё хреново? — выдавил Крайт. Его начинала бить дрожь, которую уже не было сил сдерживать. — Пока нет, — отрывисто выдохнул Хьюз. — Но будет, если мы не уедем отсюда через пять минут. Подполковник ещё наматывал бинты, когда Мустанг вернулся и встал рядом, притоптывая ногой в нетерпении. — Доложи о происшествии, — приказал он, задумчиво глядя куда-то в сторону канала. Элиот задрал голову, подставляя лицо под капли затихающего дождя. Он говорил коротко и быстро, стараясь не упустить подробностей, но рассказывать было особенно нечего — события заняли от силы минуту. Услышав весь доклад, полковник нахмурился. — Ладно, — недовольно проговорил он. — Не забудь написать рапорт, у фюрера будут вопросы. — У меня тоже есть вопросы, товарищ полковник, — негромко сказал Хьюз, вытирая окровавленные руки о брюки. — Кто может подвезти нас до больницы за три-четыре минуты? Крайт полулежал на заднем сидении автомобиля и только шумно дышал, когда водитель не замечал выбоин и неровностей на дороге. Хьюз оживлённо о чём-то говорил с шофёром, но Элиот не слушал — боль затмевала рассудок. До машины он дошёл сам, но уже в сухом прокуренном салоне ощутил слабость, видимо, адреналин вышел полностью. К концу поездки голова кружилась, так что подполковнику пришлось сперва чуть ли не вытаскивать его с сидения, а затем придерживать по дороге к дверям больницы. — Спасибо, — проговорил Крайт сквозь зубы. — Поезжайте домой, дальше я сам. — Да-да, — согласился Хьюз, но продолжил идти вперёд. В холле Маэс сгрузил бледного адъютанта на ближайшее кресло и унёсся вглубь коридоров. Алхимик запрокинул голову и закрыл глаза. Обрывки образов и картинок кружились хороводом так быстро, что его тошнило. Он вытянул ноги, оторвал руку от повязки и расслабился, давая себе отдохнуть. Отдохнуть ото всего — погонь, драк, воспоминаний, опасений, дурных мыслей. Дыхание выравнивалось, пока не стало совсем глубоким. Боль отступила и вскоре вовсе пропала. Крайт сам не заметил, в какой момент провалился в темноту.***
Подполковник с улыбкой ворвался в очередной кабинет и увидел растерянное заспанное лицо дежурного врача. — Наконец-то! Все куда-то попрятались, а у нас там серьёзная кровопотеря. — У всех? — выдал избитую шутку врач, пытаясь выгадать время, чтобы окончательно проснуться. — У государственного алхимика, — Маэс ещё улыбался, но взгляд стал серьёзным. Услышав его слова, доктор рывком поднялся из-за стола. Неоказание своевременной помощи алхимику или халатность по отношению к нему — практически преступление против армии. Может, и не расстреляют, но мозг через ноздрю вытянут и влепят выговор при любой оплошности, если дело выйдет за пределы больницы. — Насколько серьёзно? — Степень средняя, но кроме того задета артерия, — прищурившись, прикинул подполковник. — Ведите, — проговорил он и вышел, хлопая себя по щекам, сгоняя остатки сонливости. По дороге врач распахивал некоторые двери и раздавал указания. Хьюз шёл впереди, не оглядываясь. Когда они вышли в фойе, Крайт уже лежал без сознания. За доктором спешила пара медсестёр, где-то неподалёку суетились несколько санитаров. Как только лейтенанта переложили на каталку и увезли, подполковник отыскал ближайший телефонный аппарат в каком-то кабинете и позвонил жене. Голос Грейсии успокаивал и умиротворял. Беспокойство отступило, но ненадолго. Вскоре он вновь начал думать, куда ему бежать — под дверь палаты, ждать новостей, или к каналам, помогать Мустангу. Старшая медсестра, застав его в своём кабинете, нахмурилась, но не стала прогонять, ей нужны были данные Крайта. Она долго сидела, заполняя какие-то бумаги и время от времени задавая вопросы о лейтенанте. Так долго, что подполковник уже решил, что до утра просидит с ней. Вскоре зазвонил телефон, медсестра ответила, нахмурилась ещё сильнее и протянула трубку аппарата Маэсу. — Вас, — сообщила она. — Вы же подполковник? — Больше кандидатов не наблюдаю, — усмехнулся он и ответил: — Слушаю. Звонкий голос на той стороне провода отрапортовал, что Шрама они не нашли. Обнаружили следы крови, однако, ничего больше. Если ему и удалось уйти из подземья, то как он проскочил мимо патруля осталось загадкой — все были живы. Лишь к концу доклада измотанный Хьюз понял, что голос принадлежал Фьюри, подчинённому Мустанга. Он поблагодарил его за информацию и повесил трубку. Вскоре медсестра удалилась, он остался в кабинете один. Ещё немного подполковник сидел в кресле, прикрыв глаза ладонью, и соображал, куда мог деться ишварец. Он снял очки, положил руку на колено и заметил, что пальцы подрагивают, а под ногтями чернеет запёкшаяся кровь. Только сейчас Маэс понял, насколько устал и вымотался. За последний час у него не было ни единой спокойной секунды, ещё и лейтенант, похоже, не скоро теперь покинет больничную палату. Он вдруг подумал, что не в характере Элиота лежать изо дня в день, послушно выполняя все предписания лечащего врача. Есть полезные каши, читать книги с газетами, слушать радио, глядя в потолок и терпеливо ждать — нет, пожалуй, алхимику это окажется не по силам. Хьюз представил, какими формулировками лейтенант станет доставать медперсонал, как только придёт в себя, и хмыкнул. Он готов был поспорить — в тот же день, когда рана хоть немного подживëт, Элиот сбежит, пусть бы для этого пришлось вязать верёвку из простыней или прыгать с третьего этажа в грязь под окнами. Нет, таких людей надо запирать в подвал или в палаты с решётками на окнах. Хотя что сможет остановить алхимика? Разве что смирительная рубашка с кожаными ремнями, пожалуй. И кляп в рот. Надёжности ради и спокойствия медсестёр для, как выразился бы старый архивариус Блетчли. Недаром Крайт постоянно с ним препирался. Хьюз уже начинал думать, что их споры — это бесконечные словесные битвы ради битв. Они могли зацепиться, споря о том, как правильно оформляется заголовок рапорта, а закончить тем, когда нужно поливать фикусы в приемной. Надо признать, говорили оба высокопарно, порой даже красиво, и аргументы приводили убийственные, но часто споры были ни о чем. Он предполагал, что где-то эти двое ведут счёт, кто сколько раз обошёл оппонента в изощрённых формулировках и завуалированных посылах, но лишь предполагал. Хотя было бы забавно зайти однажды в пустующую лабораторию, куда Крайт сбегает курить в одиночестве, и найти там меловую доску со счётом. Подполковник так и видел два столбца с именами, выведенными ровным почерком алхимика, а под ними бесконечные цифры. Хьюз продолжал развивать мысль, отвлекая себя от произошедшего и предстоящего, но пока получалось не особенно успешно. Его отвлёк скрип двери. Внутрь кабинета просунулась голова врача. Он уже было закрыл дверь, но увидел Хьюза и зашёл. — Рёбра уцелели, внутренние органы, соответственно, тоже. Мы подняли с постели хирурга, он сейчас занимается грудоспинной артерией. Мышцы уже не вернуть, придётся ждать, когда место ранения целиком зарубцуется. Шрам получится интересный, я думаю. В виде северной области Аместриса. — Патриотично, — невесело усмехнулся Хьюз и понял, что всё ещё на нервах. — Это если выживет. — Должен, — махнул рукой медик. — Ну раз должен… — Есть только один момент, — уклончиво начал врач. — Операцию проведут, но лучше сразу после этого перевести пациента в военный госпиталь, товарищ подполковник. — Запросим, — пожал плечами Хьюз. Медик ждал вопросов, но Маэс молчал. Он надел очки, поднял трубку телефона и набрал номер. Машину пообещали прислать через десять минут. — Все данные я продиктовал старшей медсестре, вопрос о переводе решим, — он встал, натянул на плечи мокрый плащ, собираясь уходить. Вспомнил о брошенном посреди улицы автомобиле, в котором оставил зонт и портфель с бумагами, снова набрал номер и раздал указания. Из-за переполоха со Шрамом с постели подняли не только хирурга, вынужденного латать Элиота, но и половину Следственного отдела, рассудил Хьюз, слушая гул голосов из динамика. Наконец он опустил трубку на рычажки аппарата и встал. Врач всё ещё ждал его в проёме двери. На вопросительный взгляд подполковника медик лишь протянул руку и раскрыл ладонь. На ней лежали потёртые и исцарапанные серебряные часы. — Больше ничего в одежде не было, а форма после нашего вмешательства, увы, только в утиль. Разве что ботинки уцелели. — Чёрт с ними, с ботинками. Где пистолет? — напрягся Маэс. — При нём должно было быть табельное оружие. — Только часы, — уверенно заявил врач и пожал плечами: — Видимо, утрачен. Всю дорогу до автомобиля подполковник размышлял. Пистолет мог быть уничтожен Шрамом, если Крайт носил портупею справа, либо действительно потерян. Но в любом случае об этом придётся доложить, и чем раньше, тем лучше. Хьюз сел на заднее сидение, шумно выдохнул через нос, соображая. Докладывать или нет, приходилось решать сейчас. В голове мелькнула ещё одна догадка, точнее, подозрение. — На какой адрес ехать, подполковник Хьюз? — В Следственный отдел, — процедил он, задумавшись.***
Как только он появился в коридоре, к нему кинулись с вопросами и докладами. Действительно, сюда согнали всех, кто был причастен к делу Шрама и занимался им хотя бы косвенно. Команда Мустанга почти в полном составе дожидалась его рядом с кабинетом. Рассеянно слушая рапорт о поисках в каналах, подполковник смотрел в окно и за бликами ламп пытался разглядеть ночные улицы Централа, но не видел даже фонарей у дороги. Ливень усилился, тяжелые капли уже не барабанили по окнам, а создавали сплошной шум. Перекрикивая дождь, одна из девушек-секретарей, занимающаяся организацией, сообщила ему, что придётся пройти на срочное собрание и испуганно покосилась на запачканную кровью форму. Кто-то сунул в руки его портфель с зонтом и ключи от автомобиля. Подчинённый Мустанга, кажется, Хавок, что-то говорил о перехвате. Кивнув, он отстранённо посмотрел на окружающих его людей и молча направился к кабинету. Оставалось ещё одно дело, которое не могло ждать. Маэс содрал печать с замка, повернул ключ и распахнул дверь. Он нашарил выключатель, лампа замигала и вспыхнула. Хьюз захлопнул за собой дверь, отсекая возгласы и разговоры из коридора, торопливо прошёл к столу адъютанта, кинул поверх бумаг вещи и начал поочерёдно выдвигать ящики. Он уже почти убедился, что ошибся в своих предположениях, но догадался сунуть руку под столешницу, на полку, где Элиот оставлял незаконченные отчёты. Пальцы нащупали холодную кожу. Хьюз зацепил ремень кобуры и потянул на себя. Через пару секунд у него в руке лежал пистолет Крайта. — Уволю к чёртовой матери, — устало проговорил он, запирая оружие в сейф. Совещание прошло быстро, решение устроить перехват и попытаться вытащить Шрама из его норы не удивило Хьюза. Он не успел узнать, насколько пострадал ишварец, но Мустанг вспомнил, как лейтенант в устном рапорте упоминал, что того отбросило волной на противоположное ограждение, а также в одном из ходов видели кровь. Это давало повод предполагать, что у них есть шанс выйти на него сегодня ночью. За пять минут был набросан план, решили уточнять подробности по ходу дела. Временный штаб организовали тут же, в отделе. Шумно тащили по коридору прибор для радиосвязи, вокруг суетилось несколько человек с бумагами, кто-то нависал над телефоном, передавая запрос Хьюза на доставку карт подземных коммуникаций. Подполковник вернулся в кабинет, смахнул со стола все бумаги, не имеющие отношения к Шраму, занял рабочее место Крайта и оставил дверь открытой нараспашку. Сюда же он посадил связиста с аппаратом, достал из своего кабинета подробную карту Централа, развернул её, заняв весь стол лейтенанта и карандашом отмечал места, в которые Шрам попасть не мог наверняка. Наконец принесли карты подземья и круг поисков стал сужаться. За десять минут они с Мустангом пришли к выводу, что Шрам ушёл на восток и тут же основную часть сил перебросили туда с указанием заглядывать в каждую щель и стрелять на поражение в любого, кто не ответит на вопрос «Стой! Кто идёт?» Как только они обговорили стратегию, Мустанг захватил команду и выехал на оперативную работу, командовать и организовывать поиски уже на улицах. К нему обещал присоединиться Армстронг, с которым Хьюз решил связаться за секунду перед уходом Роя. Он снова навис над картами, перепроверяя правильность их выводов. Маэс отметал любые нереалистичные варианты, но в какой-то момент он взглянул на руку и увидел, что крутит в пальцах часы, переданные врачом. Он смотрел на них в непонимании несколько секунд, а потом они натолкнули его на мысль, что они с Роем сильно сглупили, считая, что Шрам будет следовать по готовым маршрутам, а не станет прокладывать свой собственный. Он же уже думал сегодня, что алхимика крайне сложно загнать в угол или удержать в каком-то месте, даже больного и обессилевшего. Он сорвался с места и догнал Мустанга почти у выхода из здания. — Вполне возможно, — кивнул Рой. — Я тоже об этом думал, но сомневаюсь. Судя по развалинам у каналов, Шрам должен был здорово пострадать. — Один раз мы уже не учли его живучести, проверьте ход. Через пятнадцать минут поступил сигнал о том, что Армстронг прибыл и прочёсывает ближайшие улицы, а команда Мустанга спустилась под землю и ищет следы преобразований. В пылу постоянных корректировок, коротких рапортов и переговоров Хьюз сам не заметил, как прошёл час. Он снова связался с группой Мустанга, но у тех по-прежнему всё было глухо, хотя они уже продвинулись в четыре раза дальше, чем планировали. Только спустя ещё двадцать минут снова нашли кровь, а недалеко — обломки. Шрам пробежал большое расстояние и только затем начал ломился сквозь стены тоннелей. Вскоре удалось определить маршрут, которым он шёл, но время было упущено. Поиск в районе ничего не дал и на третий, и на четвёртый час. Хьюз подошёл к связисту, забрал наушники, связался с группой Мустанга и скомандовал: — Это Хьюз. Возвращайтесь. В наушниках раздалось шипение, начало фразы Фьюри, а потом, судя по звукам, кто-то отобрал у него гарнитуру. — Дай ещё час, — потребовал Мустанг. — Заканчивай поиски, мы его потеряли. Нечего мокнуть зря. Вышлем людей утром, будут патрулировать район, — раздражённо и разочарованно проговорил Хьюз, понимая, что большую часть времени они потратили на поиски не в том направлении, куда двинулся ишварец, начав пробивать стены. Он с досадой кинул наушники на стол и, выглянув в коридор, приказал немногочисленным сотрудникам расходиться. Отдел понемногу пустел, связист свернул станцию и поволок её обратно в подсобку. Маэс свалился в кресло Крайта и долго сидел, перебирая страницы дела. Когда Мустанг, злой и промокший, пулей влетел в кабинет, Хьюз только печально усмехнулся. — Чутьё Элиота не обмануло, — глухо пробормотал подполковник. — День оказался на редкость паршивым. — Особенно для него, полагаю? — зло фыркнул Рой, присаживаясь на подоконник. Маэс нахмурился. Полковник поинтересовался: — Что, всё плохо? — Обещают вытащить. Чёрт, точно, надо связаться с госпиталем, — хлопнул себя по лбу Хьюз и устало вздохнул. — До утра терпит. — Ладно, — согласился подполковник и поинтересовался: — Твой любезнейший Хавок согласится развезти нас по домам? — Куда он денется, — ухмыльнулся Мустанг. Пока Хьюз собирал вещи, Мустанг стал сворачивать карту. Отогнув угол, он увидел на столе серебряные часы с государственным гербом. Он задумался на секунду, а затем понял, чьи они, отложил карту, покрутил их в руках и, хмыкнув, вскрыл сложный запорный механизм. Из-под крышки спланировала какая-то бумажка, сложенная в подобие самолётика. До последнего момента она держалась на кусочке старой клейкой ленты, но лента не выдержала и записка выпала на стол. Рой поднял её, без особенного интереса развернул, ожидая увидеть какое-нибудь любовное послание и подавился. Он перечитал второй раз и понял, что увидел то, что ему видеть явно не предназначалось. И в принципе не было людей, которым могло быть адресовано такое послание — с трудом верилось, что кто-то намеренно вручил это Крайту, чтобы он прочитал, осознал и запомнил. Нет, такие новости не сообщают записками, видимо, она попала к алхимику совершенно случайно или он её выкрал. Не могло быть такого, чтобы Крайт в принципе был причастен к чему-то подобному. Это был старый и помятый обрывок листа, видимо, с самого низа страницы, потому что над текстом ещё можно было увидеть кусочки букв. Почерневшая с того края, где был основной текст, явно некогда горевшая записка с почти крошащимися краями. Старомодные завитки букв, выведенных чёрными чернилами, складывались в слова, которые было страшно произносить. «Бредли не верь, он не че» — гласил короткий обрывок фразы, завершавший, видимо, длинное и подробное рассуждение или письмо. — Что ты?.. — обернулся Хьюз на его кашель. Мустанг покачал головой. — Твой адъютант либо безумец, либо дурак, раз где-то взял и теперь таскает с собой это, — он протянул ему клочок бумаги. Убедился, что Маэс прочитал, щёлкнул было пальцами, чтобы сжечь обрывок, но подполковник отвёл его руку, отобрал часы с запиской, и, вложив её, захлопнул крышку. — Теперь я — тот дурак, который будет таскать это с собой, — негромко проговорил Хьюз. — Интересно было бы прочитать полную версию. Или услышать. — Крайне интересно, — согласился Мустанг и коснулся плеча друга: — Это действительно лучше уничтожить, что бы оно ни значило. — Только после того, как я верну их владельцу, — ответил Хьюз, убирая часы в нагрудный карман.