От бывших к нынешним

Предложение «UNDERCOVER» оказалось весьма заманчивым. Кенма даже сразу дал согласие на сотрудничество, выслушав условия и предложения суетливой женщины. Всё, что требовалось от парня, — разработать дизайн худаков, свитшотов и панамок, а взамен сотрудники компании обещали перечислить двадцать процентов с продаж. Ничего сложного, если не брать во внимание дедлайны. «UNDERCOVER» на отправку эскизов дала всего неделю, а чётких представлений, как это могло бы выглядеть, не имелось. Разве что, Кенма поймал себя однажды на мысли, что неплохо было бы создать свой бренд, если видео на «Ютуб» и стримы начнут приносить хлеб, но до этих пор он даже не думал, что им заинтересуются. Последняя пара дней прошла в раздумьях, попытках создать что-то наглядное, однако обстоятельства препятствовали конкретно, а крайний разговор с Куроо не выходил из головы. Наслоилось и то, что Хината хотел погулять по Токио, когда, воодушевлённый и энергичный, отрывался от разговоров с Кагеямой. Кенма в таком случае обращал внимание лишь на внешний вид людей, пытаясь придумать что-то особенное. И с этим непосредственно помог Акааши, сказав: «Обратись к Дизайнеру». Получается, занял позицию капитана Очевидности, ведь парень и так собирался к нему обратиться, но весь смысл фразы друга раскрылся, когда Кенма действительно оказался один на один с Якобуши. Профессионализм, мать его, а все эти его наброски ни за что не сравнились бы с собственными каракулями. Хотя, Дизайнер даже их похвалил, взял за основу изображённые на них символы. И самую главную надпись, которая обязательно будет пестрить на худаке размера «L» в единственном экземпляре. К семнадцатому ноября такой обязательно должен быть у Кенмы. На создание эскизов ушло меньше дня. Часа три, если быть точнее, с вычетом из всего этого времени разговоры и перерывы на покурить. Рабочая атмосфера пробыла таковой ровно до середины процесса, а дальше сама по себе сменилась на неформальную, дружескую. После отправки эскизов — стала походить на сеанс у психотерапевта. Обоюдный и взаимный. Инициатором стал Дизайнер, когда невзначай спросил, как правильно мириться с партнёром, а Кенма ответил: «Общих правил нет». Следом — полилось вино по бокалам. Хината сам оказался не против не спешить домой после встречи с ребятами из «Датеко», а значит, задержаться у Якобуши можно было минимум часа на два. А ведь месяц назад они поднимали весьма содержательный тост, гласящий «Нахуй мужиков», только теперь Дизайнер сам об это споткнулся. Кенма даже диву дался: всё очарование на чужом лице сменилось неподдельной грустью, к слову, тоже завораживающей. Это, пожалуй, в парне не изменить — не лишить его неземной красоты и эстетичности в каждом вздохе и подрагивании губ. К слову, беспорядок дома тоже говорит о многом. И речь не о разбросанных бумажках или пустых бутылках — Кенма уверен, что на полках даже пыли нет, — всё просто как-то неуютно расставлено, будто вещи не на своём месте лежат. И это не Toranomon, в котором роскошь заменяет чувства, где можно кичиться богатствами и думать, что деньги заменяют всё. Дома этой грусти леденеть на сердце и стены помогают. А может, Кенма просто больше не видит в Дизайнере то, что хочет. Мыслит гораздо шире, а за независимостью замечает тоску. Хочется сказать: «Фу, как любовь портит», но неуместно. А когда Якобуши произносит что-то до боли знакомое, становится стыдно. — Вы говорили, что я буду счастлив, пусть и обречён, — не пытается надавить или сделать виноватым, — но ни я, ни Юджи не счастливы. — Но ты, тем не менее, хочешь с ним помириться, — констатирует Кенма. — А для чего? Чтобы вы оба были счастливы, разве нет? — Верно, но… Дизайнер не договаривает. Засматривается на горлышко бутылки, зажимая в руках бокал слишком крепко. Кенма делает вывод, что слова не идут, но всё равно пытается залезть в чужую голову. Не из отсутствия чувства такта, а с намерением помочь выпутаться из того, в чём запутался сам однажды. — Мне предоставлена свобода, но я не чувствую себя свободным, — заканчивает оборванную мысль Дизайнер. — Мне постоянно кажется, что я могу что-то сделать не так. Я ограничен. — Почему? — пытается достать это из парня. — Потому что несу ответственность не только за себя, — погружается в дебри, не оправдывая кенминых ожиданий. — Это, конечно, похвально, что ты серьёзен в своих намерениях, — дотягивается до бутылки вина, чтобы наполнить бокал, — но слишком сильно загоняешься. Не надо воспринимать отношения как какой-то пиздец. Расслабься. — Никогда не понимал сути таких слов, как «расслабься». «Успокойся» ещё. Я спокоен и расслаблен. Меня беспокоит то, что мои ожидания не оправдываются, — пожимает плечами, забираясь на диван с ногами. — Ну… ок. Тогда чего ты ожидал? Дизайнер морщит нос, будто это что-то очевидное. Кенма вскидывает брови, ожидая ответа и как бы говоря: «Чувак, я действительно не понимаю». Хотя, кое в чём парень всё-таки убеждается снова — каждый отчего-то зависит. И если раньше в приоритете у Дизайнера была свобода, он зависел от неё, то сейчас все составляющие сместились в сторону отношений, хотя главный приоритет всё же остаётся неизменным. — Что буду любить, а не жалеть, — отвечает на вопрос парень, но тут же поясняет: — Не жалеть Юджи настолько, чтобы бояться сказать, с кем я проведу вечер или за чем. — И для чего ты это делаешь? — хмурится. — Чтобы его не обидеть! Кенма смеётся, прикрывая рот ладонью. Никогда бы не подумал, что такой взрослый Дизайнер окажется несмышлёным мальчишкой. Вернее, что окажется таким приземлённым. Или дело действительно в том, что Кенма больше не видит в парне того, кого хочет. Быть может, Дизайнер всегда являлся таким ранимым, нежным, делающим всё, что угодно его душе. А когда угождать пришлось душе другого — растерялся. И во всей этой путанице парень выглядит настолько искренне и прекрасно, что Кенма не может скрыть улыбку. Особенно когда Дизайнер надувает губы и обиженно спрашивает: — Что смешного? — Отношения не для того созданы, чтобы бояться и жертвовать собой, — поясняет, обнимая подушку. — А ещё всё решается словами. Если ты занят, то скажи, что занят. Если тебе нужно с кем-то встретиться — встреться. Юджи поймёт, он нормис парень. Кто, как не он, тебе ещё так соответствует? — Думаешь, соответствует? — снова сомневается. — Да бля… конечно, соответствует, — убеждает Кенма. — Якоб, милый, понимаю, для тебя это новый опыт, отношения — это не тупо потыкаться, но не усложняй. Поругались — помиритесь. Мы с Куро по «кд» ругались… а потом… мирились… Вино развязывает язык настолько, что удержать на нём слова не выходит. Энтузиазм сменяется неловким молчанием, и Дизайнер выбирает позицию слушателя, вмиг проникаясь сочувствием: об их с Куроо расставании, наверное, весь Токио наслышан. Конечно, масштабы сужены до нескольких человек, но великие глаза страха как обычно всё преувеличивают. Да и с каких пор Дизайнеру вообще стало до других дело? Вероятно, с тех самых, когда решил довериться Кенме. И не то чтобы прогадал, просто, наверное, до сих пор не определился, в какую сторону поменялась жизнь с появлением в ней серьёзных отношений. — Раз поругались, значит, помиритесь, — поддерживает, что ли, Дизайнер. — Рано или поздно всё заканчивается миром. — Вот, бейба, вот! Правильный настрой! Кенма улыбается в ответ, теша свою надежду. Хочет сказать, что всё не так просто, а вероятность хорошего исхода чертовски мала, но решает не портить вечер ни себе, ни Якобу. К тому же, на повестке дня стоит вопрос о Закрытии Недели моды — мероприятия, куда Кенму любезно пригласили сотрудники «UNDERCOVER» в виде красивой открытки на двух персон. «29.09, пятница, 19:00». И отказаться вроде как некрасиво, но Хината уезжает в Сендай за пару часов до начала, а Акааши не смог дать однозначного ответа. — Ты же пойдёшь на Закрытие?.. — ненавязчиво спрашивает парень, когда Якоб поднимается с дивана, чтобы пойти на кухню покурить. — На Закрытие идти придётся, — устало протягивает Дизайнер, доставая из пачки две сигареты. — «Ральф Лорен» хочет договориться со мной о сотрудничестве. — А-а, м-м-м… «Ральф Лорен»… — типа, разбирается в фирме. — «Ральф Лорен» в моём мире, как «Нинтендо» в вашем, Козуме-Кенма-сан, — ухмыляется, показывая всю охуенность своего положения, однако не зарываясь. Лишь пытается показать, что чуточку эмпатичен. — А-а, м-м-м… — ущемляется ещё больше. — Как жаль, что на Закрытие придётся идти только ради этого… Дизайнер хмыкает, глубоко затягиваясь. Выдыхает дым с лёгкостью, будто бы грудную клетку теперь ничего не сдавливает. Задаёт встречный вопрос, почему-то надеясь, что Кенма ответит положительно, в какой-то момент убеждая его прийти. — Мне этой «лухури лайф» с головой хватает. Вон, приходи послезавтра к Тендо, такое Закрытие устроим с мастерами спирта международного класса — охуеешь. Сотрудничество с брендом «Алкогомиков». Такого тебе никто не предложит. — Спасибо, конечно, но на вашем месте я бы всё-таки хотел узнать, чем «лакшери» отличается от вашего «лухури». Показы мод — бесценный опыт. К тому же, очень хороший способ развеяться. А вам развеяться не помешало бы. — Ладно, — соглашается Кенма. — Но только если ты придёшь к Тендо вместе с Юджи. Я лично выпью с тобой на брудершафт. Отметим, так сказать, твой контракт с «Ральф Лорен». — Во время брудершафта люди смотрят друг другу в глаза, а после целуются, — склоняется над парнем в неприличной близости. — Вас это не смущает? — Ни капли. Кенма непоколебим. В этой, своего рода, тренировке не проигрывает: не прерывает зрительного контакта, пока Дизайнер не отстраняется, чтобы придавить сигарету в пепельнице. Узнаёт в нём его — где-то, возможно, циничного, но очаровательного и чертовски уверенного в себе. Рад, что вся эта терапия идёт ему на пользу. А Якобуши, в свою очередь, заботит внешний вид Кенмы на завтрашнем мероприятии. Потому с прищуром оглядывает парня, оценивая его любовь к толстовкам и одежде «оверсайз» в принципе, а затем спрашивает: — На Закрытии жёсткий дресс-код. Вам об этом сказали? — Костюм у меня есть. С выпускного остался. — Так не пойдёт. Для входа требуется бренд не ниже «Джорджо Армани». — Хуй в кармане. — Понял. Дизайнер будто бы разочаровывается, а Кенма думает, с какой силы бы рассмеялся Бокуто с этой хуёвой шутки. Странно даже, что её произнёс не сам Бокуто, и можно поразиться, откуда в здоровой голове такие нездоровые мысли. Но с кем поведёшься — от того наберёшься, а Дизайнеру, видимо, до такого никогда не докатиться. Отличие «лухури» от «лакшери» в этом. — Нет, ты не понял. У меня хуй в кармане на твои «Джорджо Армани», — оправдывается Кенма. — Мне жалко тратить столько денег на костюм. — Будем считать, это мой вам подарок, только не забудьте указать меня, как участника в создании вашего мерча, — самодостаточно произносит Якоб и тут же опережает все возражения словами: — К тому же, магазины ещё работают. Поедем, выберем вам что-нибудь, а после предлагаю продолжить вечер на студии. Естественно, в компании Юджи и вашего друга. — Ага, на той самой порно-студии на тридцать седьмом этаже? — в интриге выгибает бровь парень. — Судя по тому, сколько раз за вечер вы произнесли слово «хуй»… — Так, вот не надо! Я не говорю о том, что у меня болит! — Разве? А то ведь я помог бы вам излечиться… — Себе помоги! Этот вечер будет незабываемым. Слова Кенмы звучат больше как угроза. Однако опасности Дизайнер не чувствует. В своей двусмысленности очевидно дразнится, не смея уступать, но заранее соглашается: вечер и правда обещает стать незабываемым.