***
Тео проснулся в полдень от шума дождя. Никаких посторонних звуков, словно он в больничном крыле один, лишь ливень отбивал свой ритм. Чувствовал он себя прекрасно, лишь корсет на рёбрах напоминал об инциденте двухдневной давности. На тумбе — завтрак с наложенными чарами, поддерживающими температуру геркулесовой каши и травяного чая. Он встал и отодвинул ширму, его взору предстало пустое помещение, только заправленные кровати — и не намёка на живую душу. Сбежала. — была первая мысль в голове парня, когда он понял, что Гермионы давно нет в своей постели. Он захотел отправиться на поиски девушки, но для начала ему нужно было забрать свои вещи, которые находились на хранении у мадам Помфри до выписки пациентов. Палочку он мог бы забрать потом, но вот ходить по школе в больничной одежде было бы странно. Дезиллюминационное заклинание могло спасть в любой момент, потому что концентрация парня полетела к чертям вместе с самообладанием. Он был зол. Да просто взбешён поведением этой бесстрашной особы, ведь он ясно дал ей понять, что уйдут они отсюда вдвоём. Когда Тео нашёл Поппи Помфри, колдоведьма сидела в своей коморке с книгой — «Сильнодействующие зелья и их применение» — в руках. Тео учтиво склонил голову в приветствии. — Здравствуйте, мадам Помфри, — парень улыбнулся уголками губ, подумав, что лучше не отступать от своего образа воспитанного и вежливого ученика. — Ох, мистер Нотт, добрый день. Как вы себя чувствуете? Полагаю, что лучше, раз вы на ногах. Пойдёмте, я осмотрю вас. Безусловно, лучше. Если бы мне переломали хоть все кости, я бы всё равно трансгрессировал к ней. Так что отдайте мне вещи, и благодарю за лечение. — Гораздо лучше. Меня ничего не беспокоит, — всё же парень поплёлся за колдомедиком к своей кровати. — Мистер Нотт, у вас действительно хорошо срастаются кости. Но они ещё хрупки, и есть вероятность повредить их снова случайным резким движением или давлением на грудную клетку. Я не могу позволить вам попасть ко мне снова по моей же неосмотрительности. Тем более, вас мучали боли ночью, по словам мисс Грейнджер. Вы останетесь под моим присмотром, как минимум, до вечера, — заботливый, но настойчивый тон Поппи Помфри не оставлял сомнений у Тео в том, что спорить — бесполезно, но попробовать стоило. Стоны? Ну и новости. Дрянь кудрявая. Решила поиграть? Так поиграем. — Уверяю вас, со мной ничего не случится на занятиях, если вы меня выпишите пораньше. Мадам Помфри, простите, но я не хочу пропускать занятия из-за такого пустяка, — Тео приложил массу усилий, чтобы говорить спокойно и выглядеть добродушным. Его самообладанию можно было ставить памятник, выточенный из мрамора в центре Лондона, ведь за улыбкой скрывалось желание приложить колдоведьму Ступефаем, дабы беспрепятственно забрать свои вещи и свалить на поиски этой дрянной девчонки. — Я настаиваю, Теодор. Вы умный маг. От одного дня без занятий ваша успеваемость не пошатнётся. Отдыхайте, я принесу вам зелья, — после этих слов Помфри удалилась.***
Он шёл по коридору, ведущему к башне старост, после ужина, на котором, к слову, Грейнджер так и не появилась, и наслаждения никотином под проливным дождём. С кудрей по лбу и вискам стекали капли воды. Пиджак потяжелел от того, что промок насквозь. Рубашка неприятно липла к коже, но холодила, и этим парень был доволен. Обувь была в грязи, но Тео решил её очистить заклинанием, чтобы не оставлять за собой разводов. Сигарета скурена, но злость не отпускает. Несмотря на неряшливый от непогоды вид, его осанка прямая, а шаг ровный, глаза блестят в свете факелов — и лишь по ним можно определить его настроение, потому что его лицо не выражает ни единой эмоции. И вот, подойдя к двери гостиной старост, Нотт проговорил пароль прежде, чем Сэр Кэдоган успел задать вопрос. — Пламя Феникса, — чётко и громко. Дверь отворилась, и перед Тео предстала Гермиона, пытающаяся принять непринуждённый вид; но то, как она сжимала свои пальцы в кулачки и глаза, напоминающие взгляд испуганного оленёнка, выдавали её волнение с потрохами. Теодор сделал два шага вперёд и вошёл в гостиную, дверь за ним закрылась. Гермиона, решив не отступать от задуманного, засеменила к двери с вздёрнутым подбородком. Нотт не сдвинулся с места ни на дюйм, остался стоять перед дверью, наблюдая за попыткой девушки уйти. — Дай мне пройти, — сказала, прочистив горло, глядя Теодору в глаза. Ответа не последовало. Парень схватил девушку за правое предплечье и дёрнул на себя, отчего та врезалась ему в грудь, чудом удержавшись на ногах. Гермиона подняла голову, чтобы видеть омуты его глаз. — Отпусти меня и дай выйти, — сцепив зубы и подавляя дрожь в руках, процедила Грейнджер. — Второй раз за этот день ты от меня не уйдёшь, — голос Тео был угрожающе тихим, когда он схватил девушку за волосы на затылке, отчего она вскрикнула, почувствовав боль. Нотт смотрел на сдвинутые брови Гермионы, подрагивающие веки и прикушенную губу — и не хотел останавливаться. Тео решил идти до конца. Причинить ей боль, как причиняла она, когда, даже услышав признание его истинных мотивов, не смогла в них поверить, не смогла принять за истину его стремление её спасти. — Пришло время уяснить, что я не шучу. Он потянул Грейнджер за волосы вверх так, что она привстала на носочки. Вытаскивая девичью палочку из кармана джинс, он укусил её за щёку с такой силой, что отпечатались зубы, и Гермиона завыла от боли. Укус побагровел, а девушка захныкала, вырываясь. Тео применил Инкарцеро, связывая руки у неё за спиной. — Развяжи меня, сволочь! Отпусти! — кричала Гермиона, пока Нотт тащил её за волосы, поднимаясь по ступенькам. Она спотыкалась, но он не давал ей упасть, вовремя останавливаясь. Так они дошли до ванной комнаты. Тео бросил её на белый кафель, отпустив волосы и достав палочку, запечатал двери. Грейнджер забилась под раковину, тяжело дыша. Парень отшвырнул её древко в дальний угол. Молча начав раздеваться, Тео неотрывно смотрел на отвернувшуюся Гермиону. — Смотри на меня. — сказал он, стоя с голым торсом и приступая к ремню. Девушка лишь вздрогнула, но голову не повернула. — Я сказал смотри на меня. — чуть громче. Пряжка ремня щёлкнула, и, выдернув ремень из брюк, он бросил его к ногам Гермионы. Она подняла на него взгляд. Тео довольно улыбнулся. Он был красив. Рельефный торс с гладкой чистой кожей, лишь полоска тёмных волосков, идущая от пупка вниз. Крепкие, жилистые руки. Красивая шея с парой маленьких родинок слева. Выразительные скулы и красивые губы. Чуть розоватые щёки с ямочками от улыбки. Тео расстегнул брюки и скинул их, перешагивая. Его белые боксеры облегали уже вставший член. Гермиона зажмурила глаза и зашлась багровыми пятнами от дикого смущения. Ей хотелось провалиться под землю, ведь она ещё никогда не наблюдала столь откровенных картин. Она и целовалась-то пару раз с Виктором и с Тео. Когда-то девушка надеялась, что её первым мужчиной в каких-либо отношениях станет Рон. А Уизли сейчас и не подозревает, что она против собственной воли заперта практически с голым молодым человеком, который возомнил себя её парнем, в ванной комнате. И Годрик его знает, что он задумал. Гермиона не хотела знать о его планах, потому что, каким бы ни был исход, он ей не понравится. Нотт тем временем настроил воду в душе и обернулся к Грейнджер. — Теперь собираешься сидеть там, ожидая своего освобождения? Не надейся остаться безучастной, — Тео призвал свою палочку. — Диффиндо, — водолазка Гермионы аккуратно разрезана поперёк — ровно посередине. — Так я и думал, — усмехнулся парень, глядя на простой бюстгальтер девушки пастельно–розового цвета. — Нотт, перестань! — закричала девушка, её глаза начали снова слезиться, на этот раз не от боли, а от унижения. Теодор на это хмыкнул, присаживаясь на корточки. Проведя подушечками пальцев по ключице Гермионы, он спустился ниже, едва касаясь кожи. Дойдя до белья, он дёрнул лиф вниз, отчего тот с треском сполз, и на его обозрение предстала небольшая округлая грудь, с персиковыми ореолами и розовыми маленькими сосками. Гермиона взвизгнула, когда бретельки больно впились в нежную кожу плеч. Парень не обратил на это никакого внимания. Он сдерживал себя, чтобы не прикоснуться к ней снова, ведь тогда бы он начал доставлять ей удовольствие, а сегодня это не входило в его планы. — Прошу тебя, перестань, — слёзы градинами капали с подбородка Гермионы на грудь. — Тише, принцесса. Это только начало… Тео опрокинул девушку боком на пол, взяв за горло. Она выдохнула, начав извиваться. Даже попыталась пнуть парня, но он перехватил ноги строптивой и ловкими движениями стянул с её ног кеды. — Что ты собрался делать? — с надрывом, пытаясь отползти от Нотта, прокричала Гермиона. — Раздеваю тебя. Или ты предпочитаешь принимать душ в одежде? — с усмешкой, смотря на паникующую девушку, ответил он. Теодор сел на ноги Грейнджер и расстегнул ширинку джинс, начав их с неё стягивать. — Уверен, без них тебе будет комфортнее, — Гермиона осталась в комплекте белья и разрезанной водолазке. Тео, окинув взглядом желанное тело, облизнулся. — Ты прекрасна, милая, — заключил он, проведя пальцами по щиколотке девушки. — Я не вещь, чтобы со мной так обращаться! — с вызовом во взгляде прокричала Гермиона. — Как? — смешок вырвался сам собой. — Брать, когда захочешь. — Нет, нет, ты не вещь, ты моя пленница, — Теодор встал, стянул с себя оставшуюся часть белья и прошёл под душ. Грейнджер старалась на него не смотреть, но глаза сами пробежались по его телу, словно он был магнитом. Было что-то завораживающее в том, как вода струилась с его плеч по груди, перетекая к паху. Остановившись взглядом на внушительном достоинстве, Гермиона отвернулась. Тео в это время взял гель для душа и растёр его по своему телу. Он посмотрел на окаменевшую, смущённую Гермиону и решил, что достаточно с неё лежания на голом кафеле. Смыв пену, он вышел из под душа, подойдя к не подозревающей о сути своего наказания девушке. Она встрепенулась. Повернувшись, подняла взгляд на его лицо. Он стоял в шаге от её головы. — Вставай, — мягко сказал он. — И не подумаю, — рявкнула Гермиона, стискивая зубы. — Как скажешь, — Тео наклонился и схватил Грейнджер за волосы. Она прикусила губу, что-то промычав. Парень рывком приподнял её на колени и поволок в кабинку. Девушка не стала ему помогать, отчего её колени начало саднить от трения с кафелем. Они оба оказались под душем. Вода лилась Гермионе на голову, стекая по лицу и ниже, промачивая её оставшуюся одежду. Нотт запрокинул её голову назад. Их взгляды встретились. Она дрожала, но старалась смотреть в глаза изуверу. А Тео оскалился. Сейчас он был хищником, наконец-то поймавшим свою добычу. — Попробуешь укусить — расплачиваться за свою дерзость уже будешь не ты. Открой рот. — он надавил ей на подбородок, заставляя подчиниться. — Нет, нет, нет! Пожалуйста, нет! — умоляла Гермиона, стоя перед ним на коленях. Она осознала, чего он хочет. И это пугало её до безумия и дрожи во всём теле. — Открой. свой. рот. — рычал парень, уставший от этой игры. Сцепив пальцами в тиски девичий подбородок, он надавил снова. И она подчинилась, роняя слёзы. — Если успокоишься и расслабишь горло — не захлебнёшься своими слезами, — Гермиона всхлипнула в последний раз перед тем, как Тео взялся за основание эрегированного члена и вставил головку ей в рот. Она мазнула по ней языком, слизав предэякулят кончиком языка, — он был солоноватым, но не неприятным на вкус. Парень рыкнул и дёрнул бёдрами вперёд, насаживая её голову на член. Он вошёл наполовину, задев гланды, вызывая рвотный рефлекс, на что Гермиона издала соответствующий звук, дёргаясь. Теодор лишь протолкнул его глубже, входя до основания. Горло Гермионы саднило от грубого вторжения, из глаз прыснули слёзы. Только ему было всё равно. Он смотрел на прекрасный вид любимой с его членом во рту и получал эстетическое удовольствие. — Запомни эти ощущения. Тебе они станут родными, — Нотт вышел почти до конца и снова сделал поступательное движение, надавливая на голову девушки. Он быстро набрал темп, грубо насаживая в глотку Гермионы член. Кончик её носа через раз соприкасался с его лобком, а из горла вырывались пошлые звуки. Тео запрокинул голову от наслаждения и гортанно застонал. Эта пытка для Грейнджер продолжалась секунд сорок, ей было нечем дышать, она замычала, и Нотт, поняв, в чём дело, вытащил орган. Она закашлялась, сплёвывая накопившуюся слюну. Теодор смотрел на покрасневшие губы и ликовал. Он был уверен, что был первым, кто вторгся в этот вечно не затыкающийся на уроках красивый ротик. Гермиона не поднимала на него взгляд, её грудь, шея и лицо были пунцового цвета — и явно не только из-за недостатка кислорода. — Продолжим? — поинтересовался, когда девушка немного отдышалась. Она не ответила, и Тео снова взял её за подбородок, надавливая на щёки. Когда ротик был открыт, он вогнал свой член на все восемь с половиной дюймов, задержавшись на пару секунд в нём, чтобы она прочувствовала всю длину. А потом продолжил пытку. Теперь он давал ей возможность вздохнуть только тогда, когда выходил почти до конца, практически тут же входя обратно. Слюна стекала из уголков губ Гермионы, она старалась избавиться от неё, чтобы стало легче дышать. Издевательство над девушкой закончилось спустя десять минут, хотя Грейнджер показалось, что прошла вечность. Тео с рыком вытащил член из её горла, изливаясь ей в рот. Гермиона рефлекторно начала сглатывать, обхватив губами оставшуюся во рту головку. Закончив, парень похлопал её по щеке и отпустил волосы, облокачиваясь о стену. Его член ещё стоял. Он прошёлся по нему рукой, смывая семя и слюну, пока Гермиона начала заходиться в неконтролируемом рыдании. Нотт присел на корточки перед ней и взял за подбородок. Грейнджер не вырывалась, у неё не было на это никаких сил. — Ты прекрасно справилась, — сказал он, заглядывая в покрасневшие от слёз глаза. — Ты изверг… — заикаясь, прохрипела Гермиона. Горло саднило, говорить было больно, но и смолчать она не смогла. — Ты пока не заслужила другого отношения, принцесса. Ты сама в этом виновата, поняла? — вкрадчиво произнёс парень, стирая ладонью слёзы с её щёк.***
Тео насытился. Минетом произошедшее назвать было нельзя. Это была ебля ротика умнейшей молодой ведьмы. Но он был счастлив. Даже угрызений совести не испытывал. Он знал наверняка, что сможет перекрыть это и подобные воспоминания девушки другими — в которых Гермиона будет дрожать под ним не от страха, а от наслаждения, прося большего. После инцидента в душе, Нотт не смог удержаться и, умыв, отнёс Грейнджер в спальню, разрезав верёвки и высушив её заклинанием. Но это всё, что он сделал. Тео оставил её одну захлёбываться в рыданиях на постели. А сам сидел под дверью её спальни в своей наготе, уперев локти в колени со сцепленными в замок руками, уперевшись в них лбом. С его лица не сходила улыбка. Он думал, что сошёл с ума. Слыша рыдания по ту сторону двери, он улыбался тому, что завладел её телом, пусть и не всем, пусть частью, но побывал в нём. Это пьянило хуже огневиски.***
Так что сейчас, по прошествию двух дней, он не обмолвился с Гермионой ни словом. Снова давал ей время, чтобы прийти в себя. А она даже не общалась с друзьями, кроме как во время перемен. После уроков, запираясь в своей спальне, девушка плакала. А Тео метался от мысли «Нужно её успокоить» до — «Она справится сама». И ведь справилась. Тео нашёл её в четверг, ругающейся в коридоре с Уизли и Браун. Гермиона была словно разъярённая кошка и кричала что-то про амортенцию. В то время как Браун висела на руке рыжего, как коала на эвкалипте. Нотт решил вмешаться, завидев, как Грейнджер решительным шагом идёт на эту тупую корову с целью выцарапать той глаза. — Принцесса, полегче, — Теодор обхватил свою возлюбленную поперёк талии, когда до Браун оставалось не более четырёх шагов. — Что тут происходит? — Убери от меня руки, Нотт! — кричала его маленькая львица, пока он прижимал её к себе. — Нам пора в башню, милая. Мы же не хотим покалечить подружку твоего друга, верно? — принимая удары по ногам, спросил Тео, следующую секунду разворачивая девушку лицом к себе и закидывая её на плечо. — Уизли, Браун, мы пожалуй пойдём. Поговорите после, — откланялся Нотт под обалдевшие взгляды сладкой парочки и направился прочь. — Отпусти меня! Не прикасайся ко мне, слышишь? — верещала Грейнджер за его спиной. Уже что-то. Агрессия лучше, чем вид запуганного оленёнка. Прогресс пошёл… — Я чувствую, просто так ты не успокоишься. Пойдём на озеро? — задал вопрос только из вежливости, даже не рассчитывая считаться с ответом. — Я в состоянии идти сама. Отпусти. Я не убегу, хорошо? — более спокойным тоном ответила обмякшая на его плече Грейнджер. Принцесса, конечно, ты не убежишь. Это ведь будет глупо с твоей стороны. — Хорошо. Это будет жест доверия. Постарайся его оправдать, — с этими словами Теодор снял девушку со своего плеча и взглянул на растрёпанную Гермиону, поправляя свой пиджак. — Зачем ты унёс меня? Мне нужно было поговорить с Роном, — спросила она, сцепив руки в замок на груди. — Поговорить, а не кидаться с кулаками на его пассию. Пошли, — взяв ту за предплечье, Тео потащил её из Хогвартса. — Холодно, — выйдя из школы в одной только форме, сказала Гермиона. — Ты забыла, что у тебя есть палочка? — Нотт отпустил её руку. — Когда ты рядом, она не бывает моей. — Брось, я не собираюсь дать тебе замёрзнуть. Твоё горло уже не болит? Чуть обогнав Грейнджер, Теодор повернулся к ней всем корпусом, продолжая идти. Он положил руки в карманы брюк. И выглядел так невинно, будто говорил о домашнем задании. — Ты подонок, Нотт, — прошипела Гермиона, остановившись. — Я знаю, принцесса, — улыбнулся Тео, пожав плечами. — Идём, мы ещё не дошли, — Гермиона, опустив голову, посеменила за ним. Добравшись до отдалённой части Чёрного озёра под согревающими чарами, Тео достал четыре сигареты из пачки и трансфигурировал из последней плед. — Прошу, принцесса, — Нотт сделал приглашающий жест рукой — это вызвало у него чувство дежавю. Гермиона, поколебавшись, присела. — Что мы будем здесь делать? — поинтересовалась девушка, глядя на мечтательного парня. — Расслабляться, — ответил он и протянул ей сигарету. — Я не курю, — сказала она, отодвигая его руку. — Я не заставляю тебя пристращаться. К тому же, у магов они не вызывают привыкания. Тебе ли не знать, — Тео снова протянул Гермионе сигарету, и она её взяла. — Ты очень красива в гневе, ты знала? — непринуждённо поинтересовался парень, прикуривая свою сигарету. — Ты поэтому так груб со мной? — Грейнджер смотрела на него со смесью злости и обиды. Он причинял ей боль. По её мнению — неоправданную. — Нет, принцесса. Я уже объяснял тебе, а ты оказалась глупа, — Тео облокотился щекой о колено. И мне это на руку. Ведь разбиралась бы ты в людях лучше, то манипулировала бы мной как маленьким ребёнком. — Может, это ты запутался в своих намерениях? — Гермиона смотрела Нотту в глаза, прикуривая сигарету. Вдохнув дым табака, она закашлялась. — Всегда так, когда начинаешь.