***
Теодор прикрыл глаза, пытаясь сдержать агрессию. Он понимал, что перегнул. Но ему нужны были её эмоции, а по итогу он даже испуга от неё не добился. Он так и стоял за спиной Блейза, пока она уходила. — Нотт, какого хуя только что произошло? — разворачиваясь к другу, задал вопрос Забини. Тео засунул руки в карманы, опустив голову. — А что ты видел, Блейз? — исподлобья посмотрел на мулата парень, ожидая обвинений в жестокости. — Ты чуть не придушил её. Ты, блять, решил убить её собственноручно до начала войны? — обвинительным тоном проговорил он, тыча пальцем в грудь кудрявому психу. Если бы я хотел убить её, я бы выбрал другой способ, хотя бы с удовольствием для себя. А это так, профилактика. — Я пытался вывести её на эмоции. Не более. И ничего. Понимаешь? — откинув голову назад, устало произнёс парень. — Я, блять, похож на пустое место? Молчание. Через некоторое время Тео, раскинув руки и взирая на Блейза, надрывно прокричал, вздёргивая брови: — Ни страха, ни ненависти. Абсолютный ноль, что бы я ни делал, — Теодору было тяжело признавать, но он так и остался для неё никем. Мулат положил руку ему на плечо. — У каждого человека внутри существует предел. Он может долго молчать и делать выводы. А потом, в один миг, взять и уйти. Только она не уйдёт, ей некуда, — начал Блейз свою речь. — Поэтому она придёт к тебе и выльет всё накопленное на тебя. И тогда, друг, только тебе решать, как с этим поступить. Утопить её окончательно в этом моральном дерьме или вытащить и утешить. Тео жадно ловил каждое слово, надеясь, что так оно и будет. Потому что мириться с её безразличием он не мог. Слишком нужными оказались её эмоции, с которыми ему удалось познакомиться. Он понимал, что может разобраться с этим позже, но он подсел на неё всю. Пусть она успела подарить ему только свои слёзы и ненависть, но парень знал, что может получить больше: её счастливую улыбку, звонкий смех, заинтересованность и томные вздохи с желанными прикосновениями. Он сходил с ума. Чем ближе к нему она была, тем заманчивее становилось желание завладеть ею без остатка. Вот только всё дело в том, что думать ему нужно было сейчас о том, как вытащить её и скрыть от невзгод приближающейся войны. Поэтому оставалось обманывать не только окружающих, но и себя. — Плевать я хотел на её взаимность. Хочет быть безэмоциональной сукой, то я не возражаю. Будет презирать и не видеть во мне человека, так это её право, но я всё равно вытащу её из дерьма, — горячо говорит Теодор. — Но после всё будет так, как я хочу, — вспылив, прокричал Нотт под скептический взгляд мулата. В голове парня шла настоящая борьба. У него был неплохой план, как выдернуть девчонку из трясины — жестоко, но действенно, не опираясь на эмоции. А теперь… теперь план шёл её же коту под хвост. Только она умела выводить его в два счёта, а потом делать вид, что они даже не знакомы, оставив его на обочине своего неправильно выкроенного мирка. — Дружище, ты определись уже, чего ты от неё хочешь, — устало произносит Блейз. — Тебя трясёт от её поведения, и в то же время ты убеждаешь меня, что тебе плевать. Так реши для себя в чём правда, — Забини понимал, что помочь он другу с этим не сможет. Отношения эти двое должны выяснить между собой сами. Обманывать друг друга они могут сколько угодно, только себя не обманешь.***
После уроков у Теодора было немного времени, чтобы поговорить с Гермионой. Он нашёл её в библиотеке. Девушка достала пропуск в запретную секцию и теперь сидела за фолиантам по родовым чарам. Не трать своё время, принцесса. Всё не так просто. Человек, работающий над этими чарами, не придаёт свои труды огласке. — Близко, конечно, но решение своей проблемы ты здесь не найдёшь. Не все книги способны дать ответы, — скрестив руки на груди, произнёс полушёпотом Тео. Его голос был слышан хорошо в тишине библиотеки, и девушка вздрогнула, хоть головы не подняла. — Не все люди способны правильно сформулировать вопрос, — пробубнила Гермиона себе под нос, вчитываясь в никчёмные строчки. Нотт закатил глаза, опираясь на книжную полку. До его слуха донеслись поспешные шаги. Тео взглянул на Грейнджер, но она была слишком увлечена чтивом дряхлого фолианта. Поттер появился из-за угла, запыхавшись. — Рон очнулся, Гермиона. Идём. — очкастый пытался отдышаться, пока до подруги доходили его слова. Она выпрямилась, подняв голову так резко, что был слышен хруст позвонков. Рыжий ублюдок решил вступить в игру. Дохлик, не подведи и здесь. У меня большие надежды на твою истеричную персону.***
Когда Гермиона услышала «Рон» и «очнулся» в одном контексте, на неё волнами накатили радость, волнение и страх. Девушку начало потряхивать от этой новости, и она быстро собрала свои вещи в сумку и пролетела мимо Теодора, будто его тут не было. Она была счастлива, что друг пришёл в себя, ведь этот человек ей как брат, и без него Гермиона чувствовала пустоту, которую ощущаешь при потере близкого. Кстати об этом — волнение захлестнуло её как цунами, потому что вспыльчивый нрав Рона не оставлял шансов на тёплый приём. И страх, что парень не захочет её больше видеть рядом, словно это она нарочно подставила его под удар, перечеркнув пятилетнюю дружбу, и все для человека с фамилией Нотт. Пожалуй, именно это чувство стопорило её, когда половину замка Грейнджер с Гарри уже преодолели. — Гарри, — прошептала девушка, останавливаясь. — Вдруг… вдруг он не захочет меня видеть? — подняла глаза на Поттера Гермиона. — Я ведь смогу всё исправить? — спросила она себя, а не друга. Гарри всё понял и, тяжело вздыхая, взял девушку за локоть, ведя за собой. — Это не повод не поинтересоваться его здоровьем. Рон вспыльчивый, но не идиот, чтобы от тебя отказаться, — уверенность Гарри немного успокоила Грейнджер. Я должна попытаться с ним объясниться. Нельзя сдаться, не попытавшись. И никакой змеёныш не отнимет у меня друга. С этими мыслями Гермиона вошла в Больничное крыло вслед за Поттером. Ширма Рона открыта, на стуле рядом с ним сидит Джинни, которая оживлённо что-то рассказывает брату. Грейнджер делает один неуверенный шаг за другим, ведомая Гарри, который так и не выпустил её руки. Сердце девушки почти замирает, когда Уизли поднимает глаза на друзей, улыбка тут же исчезает с его лица, вырывая из её груди надежду на понимание. Только его взгляд скользит мимо Гарри с Гермионой. — Почему он здесь? — зарычал Рон, когда друзья оказались у изножья его кровати. — Этот урод должен был вылететь из школы ещё в день нашей драки! Это ты его сюда притащила? — воззрился Уизли на подругу, руки которой похолодели, а от лица отлила вся кровь. — Рон, нет! Как я могла? — не могла подобрать слов она. Гермиона спиной чувствовала его присутствие. Казалось, кожа девушки покроется тонкой корочкой льда. Ей было тяжело находиться здесь, а с его присутствием просто невозможно. — Он с тобой, да? Вот что я значу для тебя? Совсем ничего? Как ты можешь приходить ко мне, когда он является причиной моего состояния? — рыжий с каждым словом повышал голос всё больше. Грейнджер смотрела на него и хотела выть, потому что объясниться с ним она не может, а он уже сделал выводы, и ей даже не за что его винить. — Я не хотела, Рон, — она обернулась на скалящегося Тео, который подпирал спиной дверной косяк и наслаждался представлением. — Я пришла сюда не с ним, а с Гарри, он не должен был идти за нами, — пролепетала девушка, на что Нотт вздёрнул брови, не сдвинувшись с места. Гермиона обернулась на покрасневшего от злости друга, следом перевела взгляд на Гарри, который только покачал головой, показывая, что здесь он бессилен. — И зачем? — голос рыжего ударил по натянутым нервам. — Что зачем? — всё ещё пытаясь держать себя в руках, спросила Грейнджер. — Зачем ты здесь, если ты с ним? Поиздеваться? Или ты считаешь, что я закрою глаза на твоё предательство? — заглядывая Гермионе в глаза, забивая гвоздь в крышку гроба их дружбы, спрашивал Уизли. — Уходи, Гермиона, — вставила своё слово Джиневра. — Это не дружба, раз ты держишься за человека, который чуть не загнал в могилу моего брата. — Мы ведь друзья, Рон. Ты мне важен. Как я могу быть где-то ещё, когда ты здесь? — пролепетала она, сжимаясь под взглядом обоих Уизли. Она понимала Джинни и была с ней согласна, но она не могла отказаться от друга, перечеркнув всё то, через что они уже прошли. — Но он важнее, Миона? Ответь мне правду, вы ведь не расстались? Ничего не изменилось за моё нахождение здесь? — мольба в глазах Рональда подталкивала Гермиону рассказать ему правду, абсолютно всю, но человек за спиной не оставлял ей выбора. — Мы не расстались, — тихо, но для него так громко, что оглушило обоих. Осмыслив, рыжий попытался встать, но рухнул на кровать, не сумев устоять. Грейнджер кинулась к нему, помогая прилечь на кровати, но друг оттолкнул её в плечо со всей имеющейся силой. — Не приближайся ко мне, — взревел он, приподнимаясь на локтях. — Ты мне никто, тебе ясно? Проваливай и забирай своего ублюдка, — девушка отшатнулась, сморгнув слёзы. Она смотрела на друга и видела только ненависть и обиду. Тоже самое ощущала сейчас она, но по отношению к себе же. — Попрошу следить за языком, Уизел, если не хочешь в следущий раз лишиться его, — Нотт подошёл бесшумно, или же уши Грейнджер заложило, но в них лишь звучали эхом слова Рона «Ты мне никто». Тео подхватил Гермиону под локоть, становясь опорой, которая сейчас ей была необходима, и повёл прочь из лазарета под проклятья Рона. Проходя мимо стушевавшегося Поттера, девушка прочитала по его губам «Всё хорошо», но эта фраза не могла залатать дыру, что образовалась в её груди.***
Тео буквально тащил её по коридорам замка, пока ноги девушки подкашивались. Она осела на пол уже на подходе к лестнице, ведущей в Башню старост. Нотт закатил глаза, разрывая тишину. — Не будь жалкой, Грейнджер. Коленками протирать полы ты будешь наедине со мной, подальше от глаз портретов и студентов. Вставай, или я буду тащить тебя на плече, пока ты размазываешь сопли рукавом, — без намёка на жалость прошептал парень. Гермиона всхлипнула, не поднимая глаз. Она была разбита, и Теодора это только радовало. Ведь за этим состоянием придёт агрессия, которая несомненно будет адресована ему. Грейнджер не предприняла попытки подняться. Ее всхлипы были редкими, а лицо отстранённым, взгляд был мутный, словно она находится не здесь. Парень покачал головой, понимая, что она не в себе. Присев перед ней на корточки, он взял её лицо в свои руки. Девушка пылала и даже не дрогнула от его холодного прикосновения. Только не паническая атака снова, принцесса. Ты ведь сильная, перестань себя жалеть. Карие радужки будто выцвели. Взгляд был безжизненным, и Тео мог это исправить, но только не хотел. Он подхватил девушку за подмышки, поднимая на ноги. Она была настолько обессилена, что не держалась на своих двоих. Перехватив её за талию, Нотт закинул Гермиону на плечо и понёс в их обитель. Усадив девушку на диван, Теодор встал напротив, ожидая хотя бы осознанности в её взгляде. Грейнджер посмотрела на него, облизнув солёные от слёз губы. Парень проследил за этим движением, желая, чтобы они раскрылись, и она выдала хоть что-то. Но первым не выдержал молчания он. — Ты ведь прекрасно знала, что твой рыжий откажется от тебя при первой же возможности. Я всего лишь его подтолкнул. И, знаешь, хуже тебе от его ухода не станет. Так что не стоит лить слёзы по ущербному другу, — смакуя каждое слово, проговорил Тео. Но на лице у девушки не дрогнул ни единый мускул, будто она готовилась к подобным речам. — Ни единой слезинки не стоишь тут ты. Ты вообще не стоишь ничего. Будь добр, оставь меня в покое. У тебя отработка, вот и иди. За меня не беспокойся, я переживу свою утрату, — голос девушки был настолько ровный, что Нотт вздёрнул брови, прокручивая в голове её истеричное состояние пару минут назад. Его удивляла эта девушка, переменчивая, как ветер в океане. Развернувшись, Тео пошёл в свою комнату. Если она держит себя с ним в руках в трезвом состоянии, то, может, алкоголь сотрёт рамки её надуманной самозащиты? Спускаясь обратно к девушке с бутылкой Огдена в одной руке и двумя бокалами в другой, парень увидел, как девушка прикуривает сигарету. Плохие привычки перенимаешь? Прогресс. Значит, и от огневиски не откажешься. — Мы перешли к той стадии отношений, когда тебе позволено трогать мои вещи? — усмешка расплылась на хмуром лице Нотта. — Ты ведь трогаешь меня, — не оборачиваясь, ответила она, делая затяжку. Через мгновение девушка закашлялась, а Тео испепелил сигарету взмахом руки, обжигая пальчики Гермионы. Она зашипела и наконец обратила на него внимание, прикладывая обожженные пальцы к губам. Так-то не стоит баловаться с тем, что тебе освоить не по силам, принцесса. Он отлевитировал Огден и бокалы на столик, а сам направился на выход, оставляя её наедине с янтарной жидкостью. Парень понимал, что Грейнджер вряд ли решится напиться в будний день, поэтому нужен был тот, кто развеет её сомнения, и на примете был гуру попоек — Блейз Забини.***
Гермиона сидела на подоконнике и смотрела на Чёрное озеро в свете закатного солнца. Ей бы хотелось прореветься, проклясть этого морального урода или же валяться в ногах у Рона, объясняя ситуацию и вымаливая прощение за свою глупость, по которой она попалась в сети Нотта. Только навлекать беду на друзей и семью она больше не имела права. А слёзы — они высохнут. Пощиплют глаза, но высохнут. Так и сидела иссохшая, как опавший лист. В дверь постучали, но Гермиона никого не ждала, поэтому не реагировала на незваного гостя. Тогда произнеся пароль, гость вошёл в гостиную без приглашения. Гермиона обернулась, уставившись на посетителя, скрестившего руки на груди. Он смотрел на неё, поджав губы. — Грейнджер, давай-ка выпьем, — не церемонясь, парень подошёл к столику, откупоривая бутылку огневиски. Девушка даже не удивилась его наглости. Решив, что ей абсолютно наплевать на происходящее вокруг, она отвернулась обратно к окну. Вздохнув, Блейз отлевитировал ей наполненный бокал, который повис напротив девушки, ожидая, когда та соизволит взять его в руки. — Ну же, Грейнджер. Бери, если не хочешь, чтобы твоя форма им пропахла,— со смешинкой произнёс мулат. — Мне не нужна нянька от изверга, — откликнулась она, беря пойло в руку. — Я тут не ради него. Что бы ты себе не надумала. Как же! Оставить меня в покое для него невыполнимая задача. — Не нужно мне скармливать ложь, Забини. Это он тебя подослал, а значит это нужно ему. Не мне. Не тебе, — уточняет Гермиона. — Можешь передать Нотту, что я не собираюсь совершать глупости, и буду покладистой пленницей, — крутя бокал в руке, проговорила она, подавляя свою ярость, которая норовила выплеснуться, как эта янтарная жидкость, за край бокала. — Это нужно нам троим, — возразил Блейз. — Тебя не просят быть покладистой. И уясни уже, что ты не пленница. Будь у меня человек, значащий столько же, сколько ты значишь для него, то в этой ситуации я поступил бы так же. Ты даже не пытаешься его понять, — качает головой парень. — Закрылась в своём мирке, зарылась в своих книжках и считаешь, что тебя пленили. Не в книгах ответы нужно искать. Перед тобой человек, который говорит тебе прямо, что ты ему нужна, а ты всё ищешь подтекст в каждом его слове, — Блейз уселся на диван, крутя в ладонях бокал с Огденом. Девушка начала закипать, её возмущение росло и заслоняло здравый рассудок. — Нужна? Ему никто не нужен! Я всего лишь инструмент для выплеска его агрессии. Он же психопат, не способный на сочувствие и сострадание! — Гермиона кричала. Ком подступал к горлу, вызывая желание его сглотнуть, но она не могла. Дрожащая рука с бокалом приблизилась к губам, и девушка вдохнула пары алкоголя, решив, что от глотка ничего не будет. Только сглотнуть ком в горле, только запить обиду и отчаяние. Зубы застучали по стеклу, Огден обжог гортань, проталкивая ком обратно. Грейнджер закашлялась, но ей полегчало. На сотый процент, но стало легче. — Осторожней, Грейнджер, пей маленькими глотками, и станет легче, — Забини наблюдал, как девушка прильнула к бокалу, и сам начал опустошать свой. — Может, он и психопат, и его действия достойны осуждения, но стоит начать его понимать, и окажется, что судить его не за что. Гермиона поставила бокал на подоконник, скептически глядя на мулата. Ей стало смешно от таких речей, и она захохотала в голос, прикрывая ладошкой рот. — Понять его? Забини, ты слышишь себя? — прекратив смеяться, надрывно закричала она. — Этот нелюдь шантажирует меня, насилует, а ещё он чуть не убил Рона! И ты говоришь мне, что его нужно понять? — её голос становится громче. — Ты оттащил его от меня, когда он пытался меня задушить. Ты кинулся со мной в раздевалку, когда он калечил Рона. В конце концов именно ты меня предупреждал держаться от Нотта подальше! — девушка спрыгнула с подоконника, направляясь к Блейзу. Ей хотелось рвать и метать. Вдолбить в голову мулата свою правду, чтобы он не смел говорить ей подобных вещей. — Ты глупая гриффиндорка, раз слышишь только себя, — Забини не обращал внимание на начинающуюся истерику девушки. Он наполнил свой бокал и отпил. Гермиона нависла над ним, хватая ртом воздух от возмущения. Блейз поднял на неё глаза. — Ты думала, почему он так с тобой поступает? — Грейнджер закрыла рот, потому что вразумительного ответа у неё не было. Блейз дёрнул её за руку, усаживая на диван. — Я, — девушка потупила взгляд и собралась с мыслями, — Я думала, что дело в Гарри. Ведь Нотт стал разговаривать со мной только в этом году, после возрождения Волан-Де-Морта. Но он ведь начал готовиться раньше, а значит, — мысли Гермионы её ни к чему толковому не привели. — Я не знаю, что это значит, ясно? Даже если ему нужна я, то почему? Почему именно я? Я не чистокровная. Непривлекательная и неинтересная. Разве мало девушек, что вешаются ему на шею? Которых не нужно ни к чему принуждать, — выдохнула она, беря бутылку Огдена в руки и делая глоток из горла. — Полегче, примерная ученица Хогвартса, — усмехнулся мулат, раздумывая над её вопросами. Конечно, она была права, и Тео мог заполучить почти любую, но выбор его пал на неё — самую неординарную и недоступную девицу. — Послушай, это лишь твоё мнение. Он тобой одержим, и ты ничего не можешь с этим поделать. Просто возьми себя в руки, перестань держать в себе эмоции. Ты себя этим гробишь. Если хочешь держать свой разум под контролем — займись оклюменцией, — советует мулат. — Он дерьмовый человек в твоих глазах, но тебе находиться с ним рядом. И мучаешь себя сейчас ты, а он лишь просто играет на натянутых нервах. Будет жаль, если лучшая ученица сойдёт с ума из-за идиота, —улыбнулся слизеринец. — Ты уже через многое прошла, так позволь себе с достоинством преодолеть и эту невзгоду, если тебе удобно так о нём думать, — голос мулата звучал проникновенно. Блейз хотел её поддержать, но если он порушит планы Нотта, ей может стать в сто крат хуже. Забини уже подписался на роль опорного для этих двоих, осталось не попасть под руины, сделав неверный шаг. Что ты скрываешь, Забини? Ты боишься потерять друга, рассказав мне всю правду? Я уже потеряла друга, и у меня не было возможности объясниться. И мне больно. Чёрт возьми, как же мне больно! Но ему будет ещё больнее. — Я не могу себя отпустить сейчас рядом с ним, мне нужно время. Мне хочется сделать ему так же больно, как и он причинял мне боль, и речь здесь не только о моральной или физической боли, —признаётся девушка. — И если судить о его поведении, с твоих слов — я ему не безразлична. Так почему он не сделал каких то шагов раньше, почему он действует через боль, грубость и шантаж? Я же вижу, как его коробит от моего поведения, так пусть и он страдает. — на самом деле я боюсь сдаться, ведь его близость заставляет меня ходить по краю. Но приняла бы я его раньше, до этого проклятого года?***
Животному было спокойно рядом с Хагридом, поэтому Тео проделал свою работу гораздо быстрее, чем до этого. Он приноровился и не терял времени зря. Желание поговорить с Грейнджер пересилило желание понаблюдать за кобылицей. Нотт мчался в Башню старост, перескакивая через ступеньки. Он знал, что Забини справится со своей задачей. Это его подбадривало. Когда Нотт влетел в гостиную, Блейз сидел на диване, смакуя огневиски. Свет от огня в камине освещал не всё помещение, но достаточно, чтобы убедиться, что девушки здесь нет. Какого соплохвоста здесь произошло? — Где Грейнджер? — с порога сразу к делу перешёл Тео. — Она спит, — как-то резко ответил мулат, а Нотта передёрнуло в ответ. — Ты её споил до бессознательного состояния? Разве я об этом тебя просил? — начал парень, накладывая Оглохни на дверь спальни Гермионы. — Друг, — начал Блейз, вставая с уютной обивки, — Ей нужно время и спокойствие, а ты выжимаешь из неё все оставшиеся силы своей неопределённостью, — мулат поставил бокал и засунул руки в карманы брюк, взирая на раздражённого друга. — Время? У нас нет времени, Блейз. Его, блять, просто нет, — прокричал парень, обводя пространство руками. — Этого всего скоро не станет. Если не станет её, то я буду жалеть о своей мягкотелости, которая ничего не решает. Я стараюсь ради неё, не ради себя, — Нотт опустил руки, выдыхая. — Ты подставился своим психозом. Если до этого Грейнджер замкнулась ради себя, то теперь она с полной уверенностью, что ты от этого бесишься, продолжит в том же духе, — подойдя к Теодору, констатировал мулат. — Так что советую сменить тактику, пока она тебя окончательно не раскусила, — Блейз похлопал друга по плечу, подбадривая. — Твои дела плохи, стратег, — ухмылка растеклась на лице Забини. Он верил в кудрявую заучку, всё ещё верил. А Нотт загнал себя в угол, поддавшись чувствам. И теперь ему нужно будет хорошо постараться, чтобы не проиграть в своей же игре.