***
Захлопнув за собой дверь своей комнаты, Тео наложил на неё Оглохни. Он бросился к столу, сметая с него все вещи. Эрекцию как ветром сдуло от её поведения. — Тварь! Бездушная, маленькая сука! — истошно кричал он, сбрасывая с себя напряжение. Присев на краешек стола, парень взялся за голову, вспоминая слова Блейза. — Как же ты был прав. Сука! — прорычал он и затем медленно выдохнул, беря себя в руки. Тео не собирался отступать. Он никогда не пасовал перед трудностями. И сейчас не позволит себе отступить перед упрямой девчонкой. Он решил, что не даст ей даже шанса свободно вдохнуть, и быстрым шагом направился прочь из комнаты, захватывая по пути сумку с учебниками. Спустившись в гостиную, Нотт присел на диван, дожидаясь девушки. Гермиона выскользнула из своей комнаты спустя десять минут, попутно выключив трель маггловской штуковины, явно намереваясь остаться им незамеченной. И не пытайся, пташка, ты давно в клетке. Тео поднялся с места, подходя к лестнице. Как только Гермиона спустилась, он протянул ей руку, которую она без заминки взяла. Так бы во всём, — подумал парень и повёл её за собой. Выйдя на улицу, Теодор наложил на Грейнджер согревающие чары. Они молча прошли в его укромное местечко для насыщения никотином. — В субботу ты идёшь на мою тренировку, — предупредил он, закуривая сигарету. — Хорошо, — ответила она, даже не глядя на него. — На тренировку своих дружков ты не пойдёшь, — добавил Тео, выпуская дым. — Как скажешь, Нотт, — снова согласилась девушка, спокойно посмотрев на парня. Ещё бы ты сопротивлялась, принцесса. Нет уж, тебе не позволено. Хоть что-то, но ты уяснила. Ладошка Грейнджер снова легла в руку Теодора, обжигая своим теплом. Молодые люди в таком же молчании пошли на завтрак. Возле дверей в Большой зал их уже поджидал Забини. — Доброе утро, Блейз, — поздоровалась Гермиона под скептические взгляды обоих слизеринцев. Доброе утро, блять, Блейз? Я значит Нотт, а он стал Блейзом? Что я, сука, пропустил?! — Привет, Гермиона, — уголки губ мулата потянулись вверх. — Доброе утро, Тео. — Привет, — сухо бросил шатен, шагая вперёд мимо качающего головой друга. Даже не смей показывать своё недовольство, Забини. Это я недоволен. Недоволен этой дрянью, для которой никогда не существовал. И даже будучи её пленителем, сука, продолжаю не существовать, блять! Отпустив руку Грейнджер, Теодор обернулся на Блейза, указывая ему кивком головы идти вперёд. Гермиона теперь сидела напротив, а не спиной к нему, но по-прежнему не обращала на него внимание. — Когда вы успели сблизиться, Забини? — прошипел Нотт, усаживаясь рядом с другом. — Видимо, вчера, — без зазрения совести ответил мулат. Поздравляю, Тео. Ты сам всё испортил с этой ебаной отработкой. Это я должен был вчера быть рядом с ней. Я! И только я. — Эта сука выводит меня из себя, — рыкнул парень, неотрывно глядя на гриффиндорку. — Относись к этому проще, друг. Я ведь предупредил тебя. Она не отступит пока не устанет, — принимаясь за свой завтрак, пожал плечами Блейз. — Но ты загоняешь ее в угол, заставляя противостоять тебе все отчаяннее. А ведь никто не знает, на что способны эти гриффиндорцы.***
Рон даже не смотрел в сторону бывшей лучшей подруги. Ей было не по себе сидеть среди друзей, а напряжение от Гарри чувствовалось за версту. Понятно, что ему было тяжело между двух огней, но и Гермионе было не сладко. Девушка поздоровалась, на что отреагировали все, кроме Рона, который с остервенением стал поедать булочки и даже ни разу на неё не взглянул. Вокруг завязывались разговоры, ни в один из которых Гермиона не решилась вступить. Каждый знал, кто отправил Уизли в больничное крыло, и с кем встречалась умнейшая ведьма их факультета. Возможно, гриффиндорцы даже разделились на осуждающих и лояльных, только при девушке это не обсуждали. То ли не хотели ставить её в неловкое положение, то ли побаивались её вспыльчивого молодого человека, который каким-то непонятным образом избежал серьёзного наказания за содеянное. Факт того, что все пересуды происходили у неё за спиной, ещё больше угнетало Гермиону. Она чувствовала себя изгоем среди своих же. Ей так хотелось кричать на весь замок — «Я тоже его ненавижу. Я не заодно с ним. Предательство — это то, на что бы я никогда не решилась. Вы что, не видите, я тоже страдаю!», — но это было не возможно. Её нахождение с ним на виду говорило об обратном всем, кроме Блейза и Гарри. Лишь эти двое знали правду, но ничем не могли помочь Гермионе. Не имея возможности продолжить общение с Поттером, как это было до возвращения рыжего, девушка всё больше погружалась в себя. Зная, что две пары глаз с другого стола смотрят на неё, она не могла отпустить себя, прогнувшись под давлением обстоятельств. Лелея надежду на малейшую поддержку в Гарри, она взглянула на него, но друг о чём-то перешёптывался с Роном и не поймал её умоляющего взгляда. Остался лишь один человек, который хоть немного мог её поддержать. Она решилась и посмотрела на него. Мулат будто всё это время ждал её невозможного до этого дня взгляда. Он поджал губы, едва качая головой, будто говорил — «Ты справишься». И ей ничего больше не осталось, как выдохнуть и слабо ему улыбнуться, а затем продолжить свою трапезу, расслабляясь на одну сотую. Ей так и не удалось задержать Гарри. Он ушёл ведомый вцепившимся в него Роном. Гермиона вылетела из Большого зала, врезавшись в долговязую фигуру. Парень хохотнул, обхватывая рукой её талию. — Знакомая ситуация, принцесса, — растягивая слова, сказал он. — Не находишь? — девушка подняла голову, сталкиваясь с насмехающимся взглядом васильковых глаз. — Гермиона, мы заждались тебя. Пойдёмте уже, — спас её от ответа Блейз.***
Сдвоенных со Слизерином уроков сегодня не было, и Грейнджер стало от этого легче. Она не видела Нотта весь день, специально пропустив для этого обед. Решив не идти в Башню старост, девушка поднялась в библиотеку, где её уже ждал Гарри. — Прости, Гермиона. Я тоже хотел с тобой поговорить, но Рон… Ты же его знаешь, — стушевался парень, глядя на безэмоциональную подругу. — Я понимаю, — выдохнула Грейнджер, сбрасывая маску безразличия. — Как он? — спросила девушка, до боли закусывая губу. Ей действительно было важно знать, как себя чувствует её друг. Да, она не отказалась от него, пусть он и думал иначе. — В бешенстве. Будто ты на сторону Пожирателей перешла. Может, расскажешь ему? — с надеждой спрашивает Поттер. — Я знаю, что Рон очень вспыльчив и может совершить глупость, не подумав. Но он не совсем идиот, чтобы подставлять тебя. Подумай об этом, хорошо? Мы всегда во всё ввязывались вместе, почему эта ситуация должна быть исключением? — Гарри мыслил здраво, но не дальновидно. Я знаю, Гарри, и я доверяю вам обоим целиком и полностью. Я не доверяю Нотту. — Об этом не может идти и речи. Ему будто выгодна наша с Роном ссора. Я беспокоюсь за него. Если мы с Рональдом помиримся сейчас, то боюсь представить, что сделает он. Всё будет слишком очевидно, ведь Рон не умеет скрывать свои истинные чувства и эмоции, — заглядывая другу в глаза, пояснила девушка. Гарри качнул головой в знак согласия. — Он отнимает тебя у нас. Знаю, что тебе тяжело, в разы тяжелее, чем нам, но мы тоже в смятении. Как бы то ни было, я поговорю с Роном и не буду идти на поводу у его эгоизма и обиды, отгораживаясь от тебя вместе с ним, — Поттер взял левую руку девушки в свою, поглаживая. — Ты не одна. Глаза Гермионы заслезились, она тихо всхлипнула и подскочила с места, бросаясь в объятья друга. В его руках было так спокойно и безмятежно. Часть неё успокоилась, веря в то, что его то у неё точно никто не сможет отнять. Ребята занялись домашним заданием, как в старые добрые времена. Даже смеялись над ерундой, пока Поттер не задал вопрос: — Ты общаешься с Забини добровольно или это тоже вынужденная мера? — у девушки перехватило дыхание, будто её поймали на чём-то неправильном. Ох, Гарри, я бы хотела тебе всё рассказать, но это уже будет лишним. — Он присматривает за мной, видимо, по просьбе Нотта. Но он добр ко мне. Ты ведь, наверняка, замечал, что он отличается от многих представителей своего факультета своей независимостью. Думаю, он пытается мне помочь справиться с ним, — пробормотала Гермиона, надеясь на понимание и в этом. — Нотт обращается с тобой грубо? — вопрос в лоб заставил Грейнджер сглотнуть. — Нет, Гарри, то есть да, но всё в порядке, — заикаясь, возразила девушка. Она надеялась, что друг не уличит её во лжи. Потому что не в порядке. Просто не может быть в порядке, когда её жизнью вершит он. — Забини разбил ему нос и порезал щёку, защищая тебя? — напирал Поттер, всматриваясь в зеленеющее лицо подруги. — Нос Нотту сломал Забини, когда мы нашли Рона. А щёку… — девушка замолчала, опуская взгляд. Гарри снова положил свою руку на её, поддерживая. — Щёку ему порезала я. Из-за Рона. Я не смогла контролировать свой гнев. И нет, он ничего мне за это не сделал, — поспешно добавила Гермиона, украдкой глядя на друга. Он был шокирован и лишь качнул головой: — Я знал, что ты не дашь себя в обиду, — улыбнулся он, даже не догадываясь о том, что это была разовая акция.***
Тео стоял за стеллажом и слышал окончание диалога. Эта девушка была для него всем и, предположительно, спасителем мира сего. То, что Блейз хоть и его друг, но выступал в роли её защитника, он видел и сам. Забини умел удивлять. Скорее, он даже делал это не по доброте душевной к гриффиндорке, а ради друга, который пользовался слишком ожесточёнными методами в достижении своих призрачных целей. Он слышал, как она заикалась, когда лгала, что «всё нормально». И его удивило, что её друг, который провёл с ней практически бок о бок пять лет, не уличил её в этой неумелой лжи. И ему я должен доверить твою жизнь, Грейнджер? Ему и ещё одному тупому дебилу, который только прицепом идущим к своей семейке, является магом. Твою жизнь и, судя по слухам, всего магического мира. Было бы мне дело до мира, я бы засомневался в его благополучии, а что насчёт тебя, так твоё благополучие — это моя забота, — с этими мыслями Нотт вышел из своего укрытия, намеренно громко стуча каблуками по полу. Девушка, сидящая к нему спиной, обернулась, вмиг принимая своё излюбленное-отстраненное выражение лица. Поттер же опустил голову, словно уже устал от только что появившегося молодого человека. — Грейнджер, ты мне нужна. Сейчас! — требовательным тоном уведомил Гермиону он. — Хорошо, Нотт, — не переча, девушка начала собирать свои вещи. Руками. Тео усмехнулся её попытке тянуть время и взмахом волшебной палочки поместил оставшиеся пергаменты к ней в сумку. — Я сказал сейчас, — прошипел он. Поттер, до этого наблюдавший за действиями подруги подскочил с места: — Не смей ей указывать, Нотт. Она человек, а не эльф, чтобы тебе подчиняться! — прорычал парень, сжимая кулаки. Теодор даже вздёрнул бровь на такой выпад неубиваемого. — Перестань, Гарри. Всё хорошо, я пойду. Встретимся утром на завтраке, хорошо? — мягко пролепетала Грейнджер, отвернувшись от Тео к другу. Нотт не видел её лица в этот момент, но вряд ли оно бы его порадовало. Потому что её тон, обращённый к Поттеру, уже выводил парня из себя. Ещё прижмись к нему, лживая дрянь. Если тебя изолировать от общества, ты и с тараканами будешь ласковой, а со мной бесчувственной сукой? Теодор широкими шагами приблизился к ней, выхватывая сумку из её рук и беря за тонкое запястье её саму. Взгляд очкастого чувствовался горячим пятном между лопаток, когда парень уводил свою девушку из её убежища. Когда они оказались в коридоре, Гермиона выдернула запястье из хватки его пальцев, но Тео тут же нашёл её ладонь. Приподняв её руку в своей, он посмотрел на колечко, что окрасилось в голубой цвет от его прикосновения. Любопытство девушки взяло над ней верх, и она покосилась на сплетение их рук, тоже замечая изменение кольца. — Оно чувствует хозяина, — довольно прокомментировал Тео, устремляя взгляд на хмурое лицо возлюбленной. Принцесса, я обожаю, когда ты думаешь. Хоть этого ты скрыть не в состоянии. Если работа твоего серого вещества станет единственным способом заставить тебя хоть на секунду забыться, я снабжу тебя тысячами загадок, за которые будет цепляться твоё любопытство. Заметив, что выражение лица девушки становится прежним, Теодор рывком поднёс её руку к своему лицу, впиваясь зубами в её пальчик с колечком. Девушка пискнула то ли от боли, то ли от неожиданности и потеряла свою маску. Зашипела, зажмуриваясь. Нотт заликовал и решил оставить этот способ добычи искренних эмоций на крайний случай. Он разжал челюсти, выпуская пальчик из тисков своих зубов. Гермиона побагровела, проглатывая всё то, что хотела ему высказать, но снова нацепила свою маску, стискивая зубы. Так-то, милая. Я всегда добиваюсь желанного. Пусть и постепенно. Жалость взяла верх, и парень наложил на травмированный участок кожи охлаждающие чары. Грейнджер тут же шумно выдохнула. — Я не зверь, — сказал он, заранее накладывая на неё согревающие чары. — Спасибо, — только и ответила она. Хотя для Теодора этого было уже много. Сухое «спасибо» юркнуло под рёбра, заставляя пропустить удар, как ему казалось, бесполезного в его случае органа. Он искренне улыбнулся, глядя на черствую с виду девушку. И понял, что есть шанс. Совсем не призрачный. Он действительно есть. Одно слово этой упрямицы заставило его убедиться, что она здесь, с ним. Её рука в его руке. Пусть она сейчас сопротивляется, но это не навсегда. Придёт время, и она поверит ему, в него, в конце концов, в них, потому что как бы Тео не злился на её упрямство, он в них верил. Девушка не задавала вопросов, он и не подстёгивал, ведь и так было понятно, куда он её ведёт. Эта тропа для неё родная, и он это знал. Но сегодня не вечер чаепитий с другом-полувеликаном. Сегодня она будет с ним. У Теодора не было цели впечатлить девушку. Он хотел лишь её присутствия поблизости. Если ей будет страшно, что исключено, или же Гермиона заупрямится ему помогать, то он не будет на неё давить. Только не здесь. Парень не хотел, чтобы она пострадала из-за своего беспокойства, связанного с животным или с ним самим. Они обогнули хижину, приближаясь к загону. — Ты можешь покормить её, — как бы невзначай бросил он, кивая на травмированную кобылицу. — Если хочешь, — добавил Тео. Парень усмехнулся, понимая, что она не видит фестрала, оживлённого с их приходом. Животное без страха подошло к ограде, Теодор улыбнулся, отпуская руку девушки. Он тихо приблизился к кобылке, поднося к её морде свою ладонь. Как ему было жаль, что Гермиона не могла наблюдать страшную красоту этого животного. С другой стороны, он был этому искренне рад. — Подойди ко мне и аккуратно положи свою руку на мою. Гермиона осторожно приблизилась, не создавая постороннего шума. Потоптавшись на месте, она всё-таки положила свою ладошку поверх его руки. Нотт наблюдал за заинтересованным выражением лица Гермионы. Она была красива в свете вечернего солнца, как и в свете луны, факелов или свечей. Но сейчас её глаза были тёмными, а зрачки начали расширяться, когда он пошевелил пальцами, высвобождая свою руку из под её. Дюйм за дюймом, не торопясь, он высвобождал свою руку, поглядывая на сосредоточенную на ощущениях девушку, что с каждой секундой соприкасалась с холодной кожей кобылицы рукой. Она, кажется, даже задержала дыхание, растворяясь в этих ощущениях, что дарила ей невидимая её глазам кобылица. — Не боюсь, — полушёпотом произнесла Гермиона, и Тео улыбнулся, коротко кивнув. Моя маленькая, храбрая принцесса, — подумал он, отходя от неё на шаг. — Постой, — сказал он, без намёка на приказ. Он просто не мог быть резким, когда рядом чувствительное животное и девушка, что была в этот момент искренней в своих эмоциях. Она с такой нежностью смотрела на свою руку, наверняка, в деталях представляя под ней животное. А он представлял на месте фестрала себя. Такой же невидимый для неё, но отчаянно требующий внимания и ласки. Ледяная корка, что была его защитным механизмом перед ней, дала трещину. Отлевитировав два завязанных мешка с мясом к загону, Тео тихонько подошёл к Гермионе, встав с ней плечом к плечу. Ему хотелось подойти к ней сзади, но он боялся её испугать, поэтому сейчас стоял с ней рядом, держа банку с мазью в руках. Девушка была увлечена, осторожно поглаживая морду кобылки большими пальцами обеих рук. Она обмотала правую руку платочком, не забыв об опасном украшении. Не так уж ты и безрассудна, милая, — думал парень, поглядывая на милую девушку, которая расплылась в улыбке, подставляя лицо тёплому дыханию Фестрала. — Пора, — прошептал он, склоняясь к уху Гермионы, скрытому за слегка растрёпанными волосами. Девушка обернулась на него, коротко кивая. Их взгляды встретились на расстоянии десяти дюймов. Зрачки девушки оставались расширенными даже тогда, когда она окунулась в глубину тёплых васильковых глаз. Тео видел в них своё отражение и хотел поселиться там навсегда. Его ладонь начала зудеть, моля прикосновений с её кожей. Он не захотел упустить момент и медленно поднял руку, едва касаясь подушечками пальцев её виска. Одним лёгким движением, парень заправил локоны за ушко Гермионы. Она неосознанно облизнула обветренные губы, Теодор проследил за этим движением, проглатывая желание сделать то же самое, но не со своими губами. Это не было желание завладеть ей, он просто хотел касаться её. Гермиона будто почувствовала его желание. Опустив голову, она отвернулась. Парень поджал губы от досады, делая шаг в сторону от девушки: — Я буду обрабатывать рану, а ты покорми её. Просто возьми мясо и подноси кусочки к морде. Не паникуй, если упустишь её, она сама потянется к тебе, — вполголоса произнёс Тео. После уверенного кивка Гермионы, он пошёл к воротам. Подойдя к крылу, Нотт украдкой взглянул на слегка растерянную гриффиндорку. Она повесила открытый мешок в полуметре от животного на балку забора. Фестрал подошёл ближе к девушке, намеренно громким фырканьем привлекая её внимание. Поистине умное животное, — подумал Теодор, расправляя крыло, замершего на месте, Фестрала. Рана уверенно затягивалась, от чего парню даже стало грустно, ведь скоро ему придётся расстаться с привыкшим к нему животным. Они быстро нашли общий язык. Видимо, были слишком похожи между собой. Оба невидимы для одной особы, и обратить на себя её внимание могут лишь через тактильные ощущения.***
Девушка наблюдала за действиями Тео. Он сидел коленями на земле, размазывая мазь, как ей казалось, по воздуху. Его взгляд был сосредоточен, голова запрокинута, губа закушена, кудри убраны со лба насколько это возможно. Парень выглядел сосредоточенным на своём действии и немного грустным. Таким она его ещё никогда не видела. Что вызвало в нём такие эмоции? — задавалась вопросом она, жалея, что не обладает легилименцией. Кормить невидимое её глазам животное оказалось проще, чем она себе представляла. Фестрал тянулся к ней сам, понимая, что она может лишь представить, куда ей нужно поднести съестное. Этот мир удивителен. Сколько ещё скрыто от наших глаз, а сколько ещё скрываем мы сами? Закончив свои манипуляции, Гермиона обратила внимание на подходящего к ней парня. Он на ходу очищал брюки от грязи и поэтому не видел, как девушка за ним наблюдает. Отбросив все знания о нём, гриффиндорка осмысливала всё произошедшее за этот вечер. Теодор открылся ей с неожиданной стороны. Он был заботлив, пусть и по отношению к животному. Его грубость осталась в пределах замка. Сейчас он был лишь парнем, который добросовестно относится к своему заданию. А ещё Нотт видит этих удивительных животных, а это значит, что он видел смерть воочию, в отличие от неё. — Я о тебе ничего не знаю, — прошептала Гермиона, когда он находился уже достаточно близко. Эти слова у неё вырвались случайно, и их тут же подхватил лёгкий ветер, унося прочь от того, кто их не должен был услышать. И не услышал. Наверное.