Fourth Of July — Sufjan Stevens
18 июля, 2021 — Я тебе изменил, — прохрипел Тэхён. — С кем? Тэхён сонно улыбнулся, зарылся носом в подушку и зажмурился от ярких июльских лучей солнца. В это утро Чонгук тягуче выцеловывал его спину, поднимаясь к шее вдоль торчащего позвоночника. Тэхён довольно замурчал и глубоко вдохнул запах с подушки Чонгука, на которую невольно перелез во сне. — С молодым Мэттью Макконахи. Но мы пока что сходили только на одно свидание. — Королёк рассказал сон и спустя мгновение покрылся мурашками от поглаживаний широкой ладони по своей талии. Чонгук заинтересованно промычал и прижался губами к одному из шрамов на правой лопатке. Тэхён поёжился от приятных ощущений и открыл глаза, чуть повернув голову назад. С ноября у него сильно отросли волосы, и он мог небрежно собирать резинкой пряди, которые вдруг стали игриво завиваться по длине. В парикмахерскую так и не пошёл. Там чужие руки, чужие долгие прикосновения и чужие взгляды. Чонгук его и не гнал. Неожиданно, но им обоим понравился новый образ Тэхёна. — Вот как, — улыбнулся Чонгук. — Жестоко с твоей стороны, королёк. — Прости. — Тэхён очаровательно хихикнул и почувствовал, как с него потихоньку начали стаскивать тёплое одеяло. Оно поползло по пояснице, ягодицам, бёдрам, а после и вовсе было откинуто к ногам. Тэхён остался обнажённым и неприкрытым даже граммом одежды, но такое его совсем не смущало. Ладонь Чонгука плавно переместилась на его правое бедро, а за ним — на острую коленку. Чонгук проснулся в настроении понежничать. Он встал тридцать минут назад, принял душ и приготовил сытный завтрак для них двоих. Сквозь окна игривые утренние лучи солнца переняли настроение мужчины и тоже пытались разбудить Тэхёна, разгулявшись по его носу и щекам, на которых появились первые редкие веснушки с приходом теплоты. Чонгуку это ужасно понравилось. — Почему ты будишь меня так рано? — Тэхён взглянул на электронные часы на прикроватной тумбочке и скуксился. — Чонгук, сейчас только семь утра… — Сегодня едешь со мной на работу, королёк. — Ещё один поцелуй в плечо. Тэхён, плохо соображая ото сна, перевернулся на спину, положил ладони на шею Чонгука и улыбнулся. — Я законопослушный гражданин, следователь Чон. Чонгук клюнул его в скулу. Прямо в шрам. — Я вызываю тебя на допрос в качестве свидетеля. Сонливость как рукой сняло. Тэхён резко сел и сделался серьёзным, тяжело выдохнув. В глазах сверкнула непережитая боль и вместе с ней надежда. — Ты берёшься… — прочистил горло, не веря, — ты берёшься за дело Минсока? Чонгук молча кивнул. — Собирайся. — Хорошо. — Всё нормально? — Разволновался. — Тэхён поджал губы, взял руку Чонгука и приложил её к своей груди. В ней бешено колотилось сердце. — Сейчас я не могу обещать тебе, что всё будет хорошо. — Ладони не отнял. — Я понимаю это. Не волнуйся, Чонгук.*****
— Почему не отвёл меня в допросную? — спросил Тэхён, сидя на месте Чонгука за его рабочим столом. Он был здесь всего дважды. Первый раз Чонгук привёз его сюда в ознакомительных целях. Но следующий визит королька случился не по приятным причинам. В тот день Тэхён находился дома один. Время было ближе к полудню, когда он почувствовал сильную тревогу и ощутимый страх прямо на коже. Это просто случилось, и Тэхён, как мошка, попавшая в паутину, не мог помочь себе самостоятельно. Он не помнил, как отправил Чонгуку невнятное сообщение с кучей опечаток и лишних знаков. Однако Чонгук приехал уже через сорок минут и забрал королька с собой на работу. Тэхён несколько часов утомлённо проспал на диване в кабинете следователя. Проснувшись, он до конца рабочего дня тихо отсиживался в сторонке. Сонно тёр глаза, кутался в плед и щупал холодные пальцы. Чонгук, конечно же, не оставил его без внимания и выкрал добрых тридцать минут на успокаивающие разговоры, объятия, поцелуи и поглаживания. После он отдал Тэхёну свой ноутбук, чтобы не скучал, и вернулся к работе. Кабинет Чонгука в Пусане показался Тэхёну уютным и тёплым по своей обстановке. Невооружённым глазом можно было заметить, что в нём уже очень давно обжились. Здесь тоже стоял диван, но больше и мягче, нежели в Сеуле. Все крупные деревянные полки оказались заставлены папками с документами. И у Чонгука имелась своя магнитная доска на стене, на которой висели важные заметки. Тэхён во время первой экскурсии не сдержался и шкодливо нарисовал чёрным маркером маленькое сердечко в самом её углу. Сейчас Тэхён смотрел на это кривое сердечко и понимал, что мужчина не стёр его дурацкое послание. Хотя явно ведь заметил. — Не говори глупостей, королёк, — ответил Чонгук. Он поставил перед Тэхёном два плотных бумажных стаканчика с освежающим сливовым чаем и присел на край стола. Прогонять королька со своего удобного кресла он не собирался. Тэхён взял в руки свой чай и подцепил коротким ногтем указательного пальца каёмку пластиковой крышки. Всё равно ведь нервничал. — У меня есть явные привилегии, следователь Чон. — Он улыбнулся, подняв на Чонгука голову. — Ты будешь вызывать на допрос кого-то ещё, кто знал Минсока? — Посмотрим. — Чонгук тоже взял свой чай и сделал пару глотков, смочив горло. Всё-таки кондиционер спасал от аномальной жары. — Пока что тебя будет достаточно. Как ты уже сам знаешь, подобные убийства совершались в нескольких крупных городах Кореи в течение нескольких лет с приличными перерывами между. Минсок не был определённой жертвой. Ему никто не мстил. Он просто стал следующим. Просто стал следующим. Тэхён кивнул. Его затошнило. Он поставил чай обратно и провёл ладонями по припухшим глазам, тихо-тихо вдыхая. — Уже столько лет прошло… — Поэтому не жди результатов. Это мой тебе совет. — Чонгук посмотрел в окно. Он надеялся поскорее закончить с корольком, отвезти его домой и оставить в покое. — Так будет полегче. Тэхён снова поднял тусклый взгляд на Чонгука. Мужчина, как всегда, выглядел собранно, чертовски привлекательно и отстранённо. И кто бы мог подумать о том, что именно этот человек с тяжёлым непроницаемым взглядом сегодняшним ранним утром выбрал такой ласковый способ пробуждения для своего королька? После начала отношений Чонгук не стал меньше работать. Он никогда не говорил о своей усталости, но Тэхён сам всё прекрасно видел. По вечерам Чонгука дома всё так же встречал покой, который он так ценил, но теперь в придачу к нему шёл королёк. И это было куда приятнее. Иногда Тэхён готовил ужины. Чонгук, даже если было пресно, пересолено или пережарено, съедал всё до последней капли и благодарил. Вместе с Тэхёном в жизни следователя Чона появилась такая простая, но важная вещь, как забота. Проявлять её по отношению к корольку он привык. Это происходило уже автоматически, как нечто само собой разумеющееся. То, без чего не может пройти день. Только вот получать эту заботу в ответ Чонгук совсем-совсем не приспособился. Забота и любовь со стороны Тэхёна оказались слаще шоколада и нежнее шёлка. Тэхён только учился, привыкал, как дикий зверёк, но делал это с удовольствием, потому что хотел всей душой. Порой поздними вечерами Тэхён приходил к Чонгуку, обнимал, расслабляюще поглаживал по задней части шеи вдоль линии роста волос и мял плечи. Чонгук в такие моменты ронял голову на грудь королька и устало закрывал глаза. Он позволял себе поставить мир вокруг них на паузу и просто побыть с Тэхёном, целовать его в живот, сжимать в своих руках и ощущать под ладонями горячую кожу. Солнце скрылось за пушистыми ватными облаками. Кабинет помрачнел, и Чонгук подумал лишь о том, что на обеде нужно будет купить шоколадных пирожных для королька. День только начался. Тэхён поднялся на ноги, приблизился к Чонгуку, коротко поцеловал его в губы и, немного отстранившись, посмотрел в глаза. — Хорошо. Я ничего не буду ждать. — Давай начнём. Тэхён кивнул, убрал от лица мешающиеся пряди волос и сел на обычный стул. Прямо напротив Чонгука. — Только не жалей меня, — попросил он, сложив руки на прохладную поверхность стола и сцепив ледяные пальцы в замок. — Не в моих правилах, — серьёзно ответил Чонгук и тоже сел на своё место. — Расскажи всё ещё раз. Начни с того, когда Минсок впервые рассказал тебе о знакомстве с якобы Мэттью. Сейчас напротив Тэхёна сидел не его любящий и заботливый Чонгук, а требовательный и неуступчивый следователь Чон. Взгляд потяжелел, черты лица приобрели ещё большую серьёзность и строгость. Так он смотрел на Тэхёна в их первую встречу. — Минсок рассказал мне про их знакомство почти за десять дней до их встречи с Мэттью. Девять. Девять дней, если точнее. — Он не говорил, сколько по времени они общались до встречи? — От холодного тона Чонгука по рукам побежали жирные мурашки. Накрыло воспоминаниями. Словно они сейчас встанут, сядут в машину следователя Чона и поедут искать Поэта… Сэхёка. Теперь Тэхён знал имя своего убийцы. — Пять месяцев. — Ты отлично помнишь все цифры. — Чонгук, в своей голове я сотни раз прокручивал тот наш разговор. Это был единственный раз, когда Минсок так много рассказал мне о Мэттью. Чонгук кивнул. Он опустил взгляд на руки королька. Тэхён нервно царапал короткими ногтями свои костяшки. Это было сложно. Тэхён за несколько месяцев совместной жизни привык получать от Чонгука поддержку, трепетное внимание и успокаивающие касания, но сейчас всё было иначе. Сейчас Чонгук задавал десятки вопросов, он вытягивал из Тэхёна всю информацию и малейшие воспоминания, которые так легко упустить из виду. — Вспомнишь сайт, на котором они познакомились? Чонгук обладал блестящей памятью. Он запомнил всё, чем с ним поделился Тэхён поздним вечером двадцать четвёртого октября, лежа на больничной койке после нападения. Осталось только найти самые маленькие и хрупкие детали, так похожие на те, что находятся в конструкторе «Лего» и постоянно теряются. Но после, в самые неожиданные моменты, больно впиваются в чувствительную кожу на ступнях, выкатившись из-под дивана или кресла. — «Атласфер». Сайт был создан по двум романам американской писательницы Айн Рэнд. Он до сих пор существует, — быстро ответил Тэхён. Он нервно содрал зубами тонкую кожицу с нижней губы и провёл по кровоточащему месту языком. Защипало. Чонгук сделал себе ещё одну заметку в записной книжке. Он открыл верхний ящик в столе и вытащил из него старые ветхие папки, высланные ему из Тэгу. Дело Минсока. — Я могу взглянуть?.. — нетерпеливо спросил Тэхён. — Королёк, ты помнишь, что пообещал мне? Тэхён, к сожалению, помнил. Он шумно выдохнул и откинулся на спинку стула. Потёр запястья и ощутил под пальцами выпуклые шрамы от верёвок. Сэхёку бы гордиться своей работой. — Помню. — Тогда ты знаешь ответ на свой вопрос. — Чонгук… — Тэхён готов был на колени встать или язык себе выдернуть за те обещания, — пожалуйста. Я только посмотрю. — Что тебе это даст? Вопрос логичный. Тэхён поджал губы и большими болезненными глазами уставился на Чонгука. — Не знаю… Может, я вспомню что-то ещё? Я… я не знаю, правда. Вдруг они что-то упустили, когда вели расследование? — Именно поэтому сейчас это дело на мне, — ответил Чонгук. Тэхён кивнул. Чонгук ведь был прав. Как всегда. Тэхён пообещал ему. А он обещания всегда сдерживал. Грудь обожгло сожалениями. — Давай продолжим, — произнёс мужчина, и Тэхён снова молча кивнул. — Ты также сказал, что нашёл информацию о Мэттью. — Да. — Тэхён тревожно провёл пальцами по шее. Чонгук проследил за этим жестом. — На самом деле его звали Пак Донхен. И он был гражданином нашей страны, не студентом по обмену. Его родной город — Кванджу, а поступил он в Сеульский национальный университет. Учился на первом курсе, когда его убили. Убили так же, как и Минсока. После якобы свидания с парнем из интернета. Убийца присылал Минсоку фотографии Донхёна, выдавая его за себя. Точнее, за Мэттью. Минсок мне наврал. Когда я стал говорить, что он сумасшедший, раз решил пойти на свидание с тем, кого в жизни не видел, он сказал, что они с Мэттью созванивались по видеосвязи, что там, по ту сторону экрана, действительно молодой парень, а не кто-то другой. — В отчётах сказано, что Минсок созванивался с ним только по телефону. — Чонгук пробежался глазами по листку бумаги и перелистнул его. Он уже это изучил. Четырежды. — Да. Про это он мне тоже говорил. — Тэхён снова коснулся шеи и потер выпирающие ключицы. — Я вот чего не понимаю… Почему никто не взялся расследовать это? Прошло три года с убийства Пак Донхёна… Ведь… — он тяжело задышал, почувствовав слабость в руках и ногах, — ведь можно было зацепиться за что-то. Дураку понятно, что орудовал серийный маньяк. — Тэхён, тебе напомнить, в какой стране мы живём? — Тэхён посмотрел на Чонгука, кривясь от сильной душевной боли. — Гомосексуализм здесь считается хуже, чем убийство. Сейчас, спустя почти десять лет, возможно, с этим понятием стало чуть попроще в больших городах. Но даже так в двадцать первом веке людей с непривычной для общества сексуальной ориентацией закидывают камнями и убивают. Это делают даже в тех странах, где с этим понятием с виду всё давно уже в порядке. Переписки Минсока в некоторых моментах содержат сексуальный характер, дополняется всё это такого же рода фотографиями. Вероятнее всего, переписка Донхёна с убийцей или переписки других жертв не будут выглядеть по-другому. Так или иначе, всем, кто был причастен к этим делам, стало известно, что и Минсок, и Донхён были геями. Я почти уверен, что всеми жертвами убийцы были юноши. И если я прав в этом пока ещё предположении, то… то дела убитых жертв никто особо и не расследовал по простой причине: их ориентация. Конечно, они расследовали ради приличия. Или делали вид, что расследовали. Возможно, кто-то и правда пытался. Я сделал запрос на дела Минсока и Донхёна почти две недели назад. И только два дня назад я получил это. — Чонгук указал на папки, в которых велось хилое расследование убийства Минсока. — Про Пак Донхёна у меня всё ещё ничего нет. Также я созвонился со следователем, который на тот момент вёл дело Минсока. Он уже давно не работает. Разговор вышел крайне неприятным. Если очень коротко, то следователь Кан был даже рад, что таких, как Минсок, становилось меньше. Тэхён зажмурился, отвернувшись в сторону. Он переоценил свои возможности. Не стало ему легче. И никогда уже не станет. От слов Чонгука раздербанило всё нутро, словно бы дикий зверь разодрал его своими острыми длинными когтями. — Я понял, Чонгук. Я… давай дальше. Так они и сделали. Это продолжалось ещё около полутора часов. Тэхён сказал не жалеть его. И Чонгук не жалел. Это выматывало сильнее, чем могло показаться сначала. Тэхён старался держаться, правда старался. Но по позвоночнику так и скребло затупленными лезвиями. Казалось, что даже место, где раньше у Тэхёна была татуировка, заныло. Тэхён всегда думал, что когда дойдёт дело до расследования убийства Минсока, то он будет вести себя собраннее и хладнокровнее. Прокручивая произошедшие события, должен был уже привыкнуть… Нет. К такому не привыкаешь. Ни через десять лет, ни через двадцать. — Закончим на этом, — глянув на наручные часы, сказал Чонгук. — Да, хорошо. — Тэхён провёл ладонями по лицу. — Ты отвезёшь меня домой или мне остаться здесь? — Давай вместе пообедаем, а после я отвезу тебя домой. — Хорошо. — Тогда я схожу в кафе и куплю нам что-нибудь. Останешься здесь или пойдёшь со мной? Чонгук всегда предоставлял выбор Тэхёну. Хотя уже знал ответ заранее. Тэхён посмотрел на время на телефоне. Сейчас многие пошли на обед, значит, в кафе будет слишком много народу. Толкучка, духота… Чужие случайные прикосновения. Холодный пот проступил на ладонях и спине. Тэхён судорожно вздохнул. — Я подожду тебя тут, — тихо ответил он, коря себя за очередную слабость. Когда-то это же должно закончиться? Он ведь не может вечность избегать людей? Тэхён бы очень хотел вновь пообедать с Чонгуком в кафе или впервые в ресторане, нормально сходить в парк на выходных или прогуляться по набережной, но он не мог. — Хорошо, королёк. Я быстро. Чонгук достал свой бумажник из рабочей сумки, мягко поцеловал Тэхёна в губы и вышел из кабинета, оставив за собой звенящую пустоту. Тэхён медленно перевёл взгляд с дверей на папку с делом Минсока. Он встал на ноги, взял её в руки и быстрым движением убрал в ящик стола. Хотелось заглянуть в неё, посмотреть, что там, запомнить, изучить… Но Тэхён, скорее всего, после этого поступка не мог бы нормально спать и смотреть в глаза Чонгуку. Обещал же… Решил отвлечься. Недавно Чонгук закончил читать книгу из своей небольшой домашней библиотеки, и Тэхён решил прочесть её следом. Утром он положил книгу в сумку Чонгука, намереваясь немного почитать по дороге в следственный комитет. Только вот заснул и даже ни разу не вспомнил о том, чем именно собирался заняться. Зато сейчас предоставился хороший шанс. Тэхён встал со стула, подошёл к дивану, где лежала незастёгнутая сумка самого Чонгука, и достал из неё книгу. «Атлант расправил плечи», Айн Рэнд. Тэхён нахмурился. Утром, когда Чонгук мимоходом сказал, что закончил одну книгу, и когда сам Тэхён убирал её в чужую сумку, он даже не взглянул на название и автора. Настолько он был погружён в мысли о Минсоке, что потерял всякую бдительность. Сайт, на котором Минсок познакомился со своим убийцей, был посвящён именно этой писательнице. Тэхён перелистнул пятнадцатую страницу, когда в кабинет вернулся Чонгук. — На улице стало ещё жарче, да? — Да, намного. Тэхён издал недовольный нечленораздельный звук и соскрёб себя с дивана. Чонгук подтолкнул его к своему рабочему месту, потому что там было удобнее всего, сам сел рядом и положил на стол упаковку антибактериальных салфеток. Тэхён не мог выйти из кабинета, чтобы помыть руки. Была большая вероятность столкнуться с кем-то из сотрудников. Чонгука он с собой брать не хотел. Ему не требовалась няня. — Почему тогда, ещё в Сеуле, ты поцеловал меня при всех? — Тэхён вспомнил об этом не просто так. Их разговор повлёк за собой последствия. Воспоминание врезалось в его голову. — Ну, когда наше видео… — Я помню. — Чонгук слегка улыбнулся. — Потому что хотел. — И ты не боялся, что из-за этого у тебя будут проблемы? Чонгук на этот вопрос насмешливо вскинул брови. Тэхён улыбнулся. — Нет, королёк, не боялся. — Мужчина переложил Тэхёну из своей порции несколько кусочков свинины и пожал плечами. — Потому что ты незаменимый? — рассмеялся, склонив голову к правому плечу. — И это тоже. — Тэхён закатил глаза. Чонгук совсем не менялся, и он любил это всей душой. — Я поцеловал тебя при всех, потому что хотел этого. И это был мой способ извинения… — Но ты извинился словесно. Этого было достаточно, потому что ты признал свою ошибку. — Но для меня этого было недостаточно. Тэхён поджал губы, попытался сдержать невольную широкую улыбку, взявшуюся из самого сердца. — Если честно, меня это покорило, — признался он и быстро засунул в рот кусочек мяса. — Знаю, — улыбнулся Чонгук. — Есть какие-то планы на день? — Как обычно. Скорее всего, сяду читать кни… А, кстати… Та книга, что ты недавно прочитал. Это ведь… — Да, Айн Рэнд. Ответы могут найтись где угодно. Пока было время, я прочитал её. Ещё неизвестно, где именно с убийцей познакомился Донхён. Это может быть сайт по какому-то другому автору. Может быть этот же самый, а возможно, вообще ни первый, ни второй вариант. Тэхён так и подумал. Это в стиле Чонгука. Сделать всё заранее и на всякий случай, чтобы после уловить мельчайшие песчинки полученной информации. — Ты будешь держать меня в курсе событий или нет? — У меня нет выбора. Ты смотришь на меня щенячьими глазами. — Как будто подобные штуки действуют на тебя. — Когда это касается тебя — действуют.*****
Чонгук отвёз Тэхёна домой сразу, как они закончили с обедом, а после вернулся на работу. К тишине и пустоте дома Тэхён давно привык. Больше она не пугала. Он принял душ, сделал себе холодный чай и поднялся в их с Чонгуком комнату. Прихватив с собой начатую книгу, Тэхён хотел выйти в сад, но остановился. В тёплое время года, как и сказал Чонгук, здесь было по-настоящему хорошо. Спокойно. Наверное, сад — это единственное место, в котором Тэхён мог чувствовать себя более чем смело и безмятежно, пока Чонгука не было дома. Только вот сейчас на солнце от жары тошнило в прямом смысле этого слова и голова раскалывалась надвое. Тэхён из-за своих мыслей забылся. Он расстроенно посмотрел на небо через широкие окна и шумно выдохнул, отойдя назад. Включил кондиционер и поскорее задёрнул все плотные шторы. Тэхён залез в их заправленную постель, забрался под одеяло и положил книгу на свободное место рядом с собой. Он лёг на подушку Чонгука и посмотрел в крошечную щель между шторами. Мурашки на руках не заставили себя ждать, и Тэхён закутался в одеяло посильнее, поджав под себя ноги. На душе было гадко, дышалось тяжело и лениво. Тэхён закрыл глаза. Кажется, сейчас он не способен прочитать ни строчки. Кубики льда в чае неторопливо таяли, его травянистый аромат приятно щекотал нос. Тэхён обратно открыл глаза и взглянул на чашку. Нужно бы выпить… но он не мог заставить себя даже приподняться и протянуть руку вперёд. Внезапная усталость одолела его сильной лихорадкой. Тэхён вновь уронил голову на подушку и лёг на другой бок, отвернувшись к стене. Книга с глухим стуком упала на пол. Тэхён подумал, что поднимет её позже. На него все эти разговоры о Минсоке повлияли куда сильнее. Теперь расследование его убийства не было просто планом на будущее. Станет ли Тэхену легче, если Чонгук найдёт убийцу? А если не найдёт? Тэхён старался не надеяться, но обмануть самого себя не получалось. Он ведь всё равно чувствовал совсем мерклый огонёк надежды. Будто бы это могло вернуть Минсока к жизни. Будто бы это повернуло время вспять… Тэхён накрылся с головой и почти сразу заснул. Сон был беспокойным. Он ощущал дробящую тревогу прямо в костях. Было страшно и холодно. Во сне его постоянно кто-то касался. Руки этого нечто были настолько ледяными, что выжигали кожу до чёрных пятен. Хотелось спрятаться как можно быстрее и дальше. Тэхён чувствовал, как ноги тонули в чём-то вязком и густом… Он всё время куда-то бежал и бежал, но с каждым шагом ноги вязли всё глубже и сильнее. В какой-то момент вязкость дошла до подбородка. Тэхён забарахтался, но онемевшее тело не поддавалось управлению… Вокруг слышалось много голосов. Все они были разные: детские, взрослые, кричащие, плачущие… Неразборчивые слова летели со всех сторон, как острые стрелы самых метких лучников. Вздрогнув всем телом, как от мощной встряски, Тэхён распахнул глаза. Вокруг темнота, как во сне… Но дело было только лишь в шторах. Тэхён, потерянный и словно бы расклеившийся ещё больше, приподнялся в постели и осмотрелся. Чонгук вернулся домой. Уже так поздно? Тэхён, потерев лицо, просидел так ещё пару минут. Он, пошатываясь, поднялся на ноги и отдёрнул шторы, впустив в комнату золотистые переливы вечера. Футболка прилипла к спине от холодного пота. Тэхён вышел из комнаты и спустился на первый этаж. Чонгук нашёлся на кухне. Ужинал. Тэхён посмотрел на пакет из ресторана… — Привет, — хрипло шепнул он, ёжась. — Почему не разбудил? Чонгук отложил палочки, развернулся на стуле и тут же притянул королька к себе на колени. Тэхён уже автоматически обнял его за шею и удобно устроился на мужчине, положив голову на плечо. — Не знал, во сколько ты уснул. Не хотел прерывать сон, — ответил Чонгук, целуя Тэхёна в висок. Он провёл ладонью по его спине и ощутил влажность ткани. — Опять кошмары? — Вроде того, — тихо ответил Тэхён. — Сам не понял. Я заснул почти сразу, как ты привёз меня домой. Как прошёл твой день? — Я сидел над делом Минсока. — Узнал что-то новое? — Не особо. Тэхён закрыл глаза, прижался к Чонгуку поближе и провел кончиком носа по его щеке. Сонливость исчезла. В груди проснулось щемящее чувство любви. Тэхён закружил пальцами по волосам Чонгука и невесомо поцеловал его в висок. От него пахло горячим песком, хрустящими зелеными листьями с деревьев и бумагой. — Давай посмотрим сегодня что-нибудь на твой выбор? — предложил Тэхён, закрутившись в руках Чонгука. — Что-нибудь старомодное… Чонгук тут же ущипнул его за мягкую половинку, и Тэхён весело рассмеялся, дёрнувшись. — Доболтаешься, и будем смотреть оперу. — Не-е-ет. — Тэхён закрутил головой: он ненавидел оперу. — Давай посмотрим то, что снимали в твоё время. — Мне, по-твоему, семьдесят? — Шекспир был твоим одноклассником? — И вдруг настроение стало какое-то замечательное, тёплое, живое… Словно до этого не было кошмара и удушающего страха. Когда Чонгук приезжал с работы, когда привозил еду навынос из ресторана, когда привычно на всех правах целовал, когда ласково называл корольком, Тэхён чувствовал, что всё в порядке. Он будет в порядке. Они будут в порядке. Чонгук снова ущипнул Тэхёна, и тот расхохотался и шлепнул мужчину по плечу. — Я пойду в душ. — Правая ладонь скользнула на бедро королька. — Составишь компанию? У тебя руки ледяные. Тэхён мягко улыбнулся и кивнул. Сегодня особенно сильно хотелось окунуться с головой в теплоту, исходящую от Чонгука. Он, поднимаясь в ванную комнату, опередил Чонгука на несколько шагов. Убежал вперёд лишь для того, чтобы под жадный взгляд следователя Чона прямо на лестнице, ведущей на второй этаж, стянуть с себя нижнее бельё. Длинная футболка с каждым разом, как Тэхён поднимался по одной ступени, игриво задиралась всё выше и выше. — Осторожнее на ступенях, королёк. Не торопись. Тэхён от этих слов искренне рассмеялся и обернулся через плечо всего на секунду, чтобы подарить Чонгуку свою счастливую улыбку и блестящие от желания глаза. Королёк вспорхнул по лестнице и у самого её конца потянул края футболки вверх. У него под вечер нетерпеливое и дразнящее настроение. Тэхён соскучился. Он всегда это делает. Всегда скучает по Чонгуку. Скинутая футболка осталась лежать на полу. Тэхён, тихо ступая босыми ногами по тёмной плитке, направился по коридору и непринуждённо заскользил кончиками пальцев правой руки по стене. Он улыбнулся, снова повернулся назад, желая увидеть безошибочно голодный взгляд Чонгука, и тихо выдохнул сквозь губы. Почувствовал, как его затянуло ответным желанием. С Чонгуком так постоянно. Шаги стали медленнее. Тэхён сбавил скорость и соблазнительно повёл острыми плечами. От ощущения горящего взгляда на себе опьянел. Когда он подошёл к дверям ванной комнаты, на его талию легли тяжёлые горячие руки. Родные. Чонгук накрыл Тэхёна собой. Он крепко прижался к нему со спины, с шумным глубоким вдохом зарылся лицом в шею и вынудил сделать несколько шагов к стене. Хоть к стене, хоть к окну… Тэхёну всё равно. Он уже весь обмяк от одних только объятий и влажных поцелуев. Чонгук вжал его в стену, толкнувшись бёдрами вперёд. Тэхён, откинув голову назад, громко ахнул и зажмурился. Чонгук уже был твёрдым. Неужели так порадовало маленькое представление на лестнице? Чонгук удивительный. Тэхён любил в нём всё. И от ясного понимания того, что мужчина сумел уловить настроение своего королька, по-настоящему подгибались колени. Тэхён упёрся ладонями в холодную стену и заёрзал на месте, закрутив бёдрами. Чонгук подмял его под себя, сгрёб в руках, с судорожным вдохом провёл ладонями по трепещущему животу и надавил под пупком. Тэхён вздрогнул. Вжиматься в член Чонгука было так хорошо… По коридору воровато заскользили лучи закатного солнца. Такие же красные и жаркие, как прикосновения Чонгука. Он гладил живот Тэхёна, бока, грудь, до приятной боли сминал пальцами бёдра и упругие ягодицы. До покраснения. Сейчас им обоим не терпелось. Ждать было просто невыносимо, кто-то бы точно сорвался. Может быть, даже одновременно. Тэхён сводил ноги и пытался посильнее прижаться к стене, чтобы потереться о неё головкой члена. Чонгук, заметив эти довольно милые подёргивания, улыбнулся, лизнул шею и положил свою ладонь на промежность Тэхёна. Тот застонал и выгнулся. — Чонгук… — позвал тихо-тихо. Даже голову повернул назад, чтобы посмотреть возбуждёнными влажными глазами, которые просили о большем. — Поцелуй… Чонгук перед ним слаб. И Чонгук не умеет отказывать своему корольку. Он поцеловал Тэхёна в приоткрытые губы, сухие и немного колючие от содранной кожицы. Тэхён податливый, мягкий… Он поднял левую руку вверх, завел её назад и вцепился пальцами в плечо Чонгука. Чтобы было за что держаться. Чонгук остановил вертлявую голову Тэхёна, сжав его щёки пальцами. Целовал глубоко, скользил языком по губам и всё так же прижимался сзади. Рукой на промежности он приятно погладил чувствительные места, а после обхватил член. Тэхён ахнул и заскрябал короткими ногтями по плечу. Ноги сами раздвинулись шире. Чонгук, довольный реакцией, улыбнулся прямо в поцелуй. Тэхён сдавленно выдохнул, изнывая от жары. Он забыл включить кондиционер в коридоре, когда вернулся домой. Голова гудела… Не отстраняясь от губ Тэхёна, Чонгук под натуральное хныканье убрал руку с его члена, погладил бедро и надавил на поясницу. Тэхён послушно прогнулся, упёршись ладонью в стену ещё сильнее. Чонгук легонько шлёпнул его по попе, скользнул между половинок и нежно потёр дырочку указательным пальцем. Тэхён задрожал и, потерявшись в чувствах, укусил Чонгука за нижнюю губу. — Прости… — тут же извинился и прижался лбом к линии его челюсти, словно котёнок под человеческую руку в поисках тепла и внимания. — Я случайно. — Всё хорошо. Кусайся сколько влезет. Тэхён заулыбался и, когда Чонгук надавил пальцами на расслабленное колечко мышц, снова застонал. Негромко, но чувственно. Чонгук убрал руку и поднес её к губам Тэхёна. Молча и понятливо… Тэхёну не нужно было открывать рот, он и не закрывался от глухих надсадных стонов. Он взял в рот два пальца Чонгука, указательный и средний, и обильно смочил их густой слюной. Со всей отдачей закружил по ним языком и двинул головой. Чонгук рыкнул, прикусил кожу за алым ушком Тэхёна и снова прижался к его заднице. Чонгук осторожно ввёл один палец. Тэхён уткнулся лбом в стенку, зажмурившись. Его бедра мелко задрожали… Палец прошёл свободно. Прошлой ночью они с Чонгуком занимались долгим сексом и уснули только под утро. — Нужно взять смазку, — спокойно произнёс Чонгук, проталкивая палец глубже. — Нет-нет, — запротестовал Тэхён. — Всё хорошо… Добавь больше слюны, я в порядке… Не уходи. — Королёк… — Чонгук, — Тэхён повернулся к нему лицом и мягко прижался губами к щеке. Сам двинулся назад, насадившись на палец, — пожалуйста… Чонгук всем сердцем любил то, каким порой капризным и плаксивым становился королёк в такие моменты. Просто загляденье. Он добавил второй палец, и Тэхён хорошо принял его. Да, точно, прошлой ночью Тэхён почти что не слезал с члена следователя. Чонгук всё равно отстранился, но не ушёл, а встал на колени. Тэхён хотел было развернуться, чтобы понять, что происходит, но Чонгук не дал этого сделать. Звонко шлёпнул по заднице и сказал: — Не крутись. Тэхён не сдержал стона и послушно кивнул. Чонгук смял его ягодицы, поочерёдно поцеловал каждую из них, а после развёл в стороны. Дырочка Тэхёна поблёскивала от слюны с пальцев и часто сжималась. — Чонгук… — Ты нетерпеливый. — Чонгук… — Тэхёну некого было больше кусать, поэтому он закусил свои костяшки, прекрасно понимая, что Чонгук хочет сделать. Паховые мышцы свело, приторно-сладкая истома разлилась от пупка до члена, и Тэхён громко и надрывно то ли простонал, то ли всхлипнул, почувствовав скользкий тёплый язык. Это было какое-то безумие. Тэхён стукнул ладонью по стене и выгнулся в пояснице. Чонгук протолкнулся языком внутрь, обильно смачивая слюной податливые стеночки. Он не переставал сжимать в своих руках задницу Тэхёна и сильнее разводить её в стороны, натягивая тонкую кожу. Тэхён думал, что задохнётся. Он завёл руку за спину и вплёл пальцы в чужие тёмные волосы. Вместе с языком Чонгук постепенно добавлял и пальцы, тщательно и медленно растягивая Тэхёна под свои размеры. Когда Тэхён почувствовал, как по бедру потекла тонкая струйка слюны. Он пережал свой член у основания и вскрикнул: — Чонгук… Чонгук, я сейчас… Остановись… — залепетал невнятно, тяжело выдыхая. — Войди в меня. Пожалуйста, Чонгук, я не могу больше, не продержусь. Разве Чонгук может отказать, когда Тэхён так очаровательно просит, сияя мокрыми глазами и говоря загнанным голосом?.. Хотя, стоит признаться, ему нравилось дразнить королька. Чонгук не сразу поднялся на ноги, ещё пару секунд покружил языком, облизал яички, прикусил кожу на пояснице и, как утром, зацеловал позвоночник снизу вверх. Тэхён еле стоял на ногах. Если бы не стенка перед ним, давно бы сполз на пол. Чонгук бы взял его и на полу, если так угодно. — Сними рубашку, — попросил Тэхён, сводя ноги. Он смотрел на Чонгука из-за своего плеча и видел, как тот скинул с себя белую хлопковую рубаху и стянул до середины бедер брюки вместе с бельём, выпуская тяжёлый мокрый член с покрасневшей головкой. Долго себя сдерживал… Тэхён закатил глаза от одного только вида, сглотнул вязкость во рту и отвернулся. Чонгук сплюнул на свою ладонь, провел ею по члену и ещё раз проверил Тэхёна пальцами. В нём всё так же было влажно и свободно. Сначала он, как делал это всегда, толкнулся внутрь только головкой, дал время привыкнуть, проверил реакцию, а после неспешно вошел полностью. Тэхён нащупал руку Чонгука на своей талии и переплёл их пальцы, хрипнув на новом толчке. Чонгук накрыл его тело своим, прижался грудью к спине с острыми лопатками и пальцами свободной руки дотронулся до торчащей тазовой кости. Вот-вот и вскроет кожу. Тэхён закатил глаза, не стесняясь стонать громче, не стесняясь показывать, как ему хорошо. Чонгук тяжёлый, твёрдый, его кожа обжигающая до сочной боли… Спиной чувствовалось, как напрягались мышцы мужчины, как они перекатывались под кожей и дубели в желании угнаться за удовольствием. Чонгук поднял их переплетённые руки и упёрся ими в стену. На первых минутах двигался плавно, не выходя до конца. Тэхён в нём затерялся, просто утонул… — Повернись ко мне. — Тон строгий, почти приказной, и Тэхёна повело ещё больше. Он незамедлительно повернулся, поднял на Чонгука задурманенные глаза и первым потянулся за поцелуем. Чем глубже и настойчивее целовал его Чонгук, тем глубже и твёрже он толкался в него. Мужчина собрал в руку отросшие волосы королька и оттянул их. Тэхён, кажется, перестал соображать. Он чувствовал под подушечками пальцев гладкость стены, чувствовал сбитое дыхание Чонгука и чувствовал, как член заполнял его, как хорошо растягивал и давил. Надолго их не хватило. Не после прошлой ночи, не после такой яркой, необузданной и неожиданной волны желания. Чонгук двигался быстро, жёстко и отчасти грубо. Так, как они любили оба. Так, как им хотелось… После таких ласк Тэхён не сдержался. Стоило Чонгуку провести по его члену, как его в ту же секунду затрясло в искрящемся оргазме. Тэхён сорвал голос, тот словно бы поломался. Чонгук догнал скоро, с протяжным глубоким стоном кончив в Тэхёна. Он обнял королька, дал ему поддержку и опору. Тэхён расплылся, обмяк окончательно и закрыл глаза. Улыбался, положив ладони поверх рук на своём теле. — Пить хочу, — слабо пробубнил он. — Набери пока ванну, я принесу тебе воды. — Чонгук любовно поцеловал его в плечо. — Погоди… Давай постоим так немного. Отпустишь, и я свалюсь на пол, — улыбнулся Тэхён. Он закрутился в руках Чонгука, чтобы развернуться всем телом к нему, обнять за шею и поцеловать в уголок губ. После, когда наступила ночь, они, приняв совместную ванну, лежали на своей постели. Сквозь настежь открытую дверь, ведущую в сад, свежий тёплый ветер вьюнком крутился по спальне под аккомпанемент песен неугомонных сверчков и цикад. Чонгук положил голову на впалый живот своего королька. Пальцами гладил бока, пересчитывал слабо торчащие ребра и нежничал, целуя под пупком. Одеваться после ванны не стали. Жарко… Тэхён на любое действие Чонгука улыбался и водил пальцами по его почти высохшим волосам. — Ты сегодня приехал раньше, чем обычно, — тихо сказал он, поглаживая Чонгука по щеке и смотря на него. — Подумал, что тебе это нужно. Тэхён улыбнулся. — Спасибо. 25 июля, 2021 Тэхён, прижав колени к груди, сидел на диване в их саду и провожал закатное солнце тоскливыми глазами, когда Чонгук вернулся с работы. Он осторожно подошёл к своему корольку сзади, поцеловал в пушистую макушку выгоревших за лето волос и сказал: — На эти выходные я уезжаю в Ульсан. Тэхён отвёл взгляд от багряного облачного моря и посмотрел на Чонгука. — По делу Минсока? — тихо спросил он. — Да. Поедешь со мной? — Поеду. Чонгук слегка нахмурился, и Тэхён быстро отвернулся, сожалея, что с ним снова это происходит. Он снова залез в свой панцирь, спрятался там, заютился и закрыл рот на замок, как сделал это две недели назад, месяц назад, полтора месяца назад… Чонгук обошёл небольшой кожаный диван и присел перед ним на корточки. Тэхён поджал сухие губы и мотнул головой. Чонгук занежничал… Он мягко обхватил тонкие щиколотки Тэхёна, потянул их на себя и опустил. Плитка под босыми ступнями оказалась горячей, сохранившей в себе жару уходящего дня. Чонгук смотрел на Тэхёна со всей любовью и пониманием. Он убрал длинную чёлку с мутных глаз своего королька и заправил пряди за красные ушки, открыв редкому ветру пунцовые от жары щёки и влажные виски. Тэхён закрыл глаза и наклонил голову к широкой ладони. Приластился. Июль у королька вышел по-особому тоскливый. Знойное вечернее марево притомило обоих. На улице стояло самое настоящее пекло. С первым наступлением теплоты в Пусане Тэхён почти каждый свой день проводил в саду. Создал себе угловатую иллюзию прогулок. С марта ничего не поменялось. На улицу Тэхён выбирался только ранним-ранним утром, проходился вокруг всего дома, иногда заглядывал на главную дорогу и возвращался назад. В саду ему было хорошо и спокойно. Тэхён здесь завтракал и обедал, читал книги, но чаще всего думал и просто смотрел на небо. Небо было разным: свинцовым, кристально-голубым, тяжёлым, зимним, кроваво-красным и солнечным. Тэхён думал о своём. Много, часто и не всегда хорошо. Пришёл к выводу, что его состояние как небо. Иногда лёгкое, светлое, спокойное, как в тёплые и добрые дни. Но иногда оно становилось пасмурным, бескостным и раскатисто-страшным. Вообще-то, Тэхён правда старался. И посадил суккуленты в семи горшочках. Лето повлияло на него плохо. Летом он больше скучал, больше прятался и ещё больше терялся. Завял. Солнце защипало кожу. Чонгук всю дорогу до дома мечтал снять с себя брюки с рубахой, принять прохладный душ и сунуть руки под футболку Тэхёна, чтобы прижать к себе и вместе с ним изнывать от надоедливой духоты. — Я тебе клубнику привёз. Оставил на кухне. Так звучало Чонгуково «я рядом». Тэхён улыбнулся. Бёдра за те короткие секунды, что Чонгук опустил его ноги вниз, вспотели из-за кожаного дивана и неприятно прилипли к нему. — Прости. — Тэхён наклонился вперёд и лбом уткнулся в чужое надёжное плечо. Чонгук провёл ладонями по его шее, собрал отросшие волнистые волосы и убрал с кожи. — Мы уже говорили об этом, — успокоил и снова поцеловал в макушку. — Говорили. И много раз. Сколько же в Тэхёне вины, страхов и сожалений. Целые бесконечности, граничащие с безразличием и слезливым опустошением. Оставшийся вечер почти не говорили. Тэхён за своё молчание виновато поглядывал на Чонгука, но тот лишь принял душ, переоделся и вынес им в сад фруктовый чай со льдом и сочную спелую клубнику. Тэхён измученно обнял Чонгука, положил голову на его грудь, несмотря на то, что обоим жарко, и закрыл глаза. Чонгук пересобрал волосы Тэхёна тонкой красной резинкой, положил одну руку на его загорелое бедро и принялся бездумно поглаживать по нему, успокаивая живое оголённое раскаяние в виде одного маленького королька. Вместе помолчали до наступления темноты. — Идём спать? — спросил Чонгук, взглянув на наручные часы. — Завтра ранний подъём. — Я не засну, — хрипнул Тэхён и поднял на него взгляд. — Я поздно встал. — Снилось что-то хорошее? — Чонгук провёл костяшками по румяной щеке. Тэхён усмехнулся и кивнул. — Да, ты. Кажется, мы путешествовали. Там было море. И ещё было прохладно. И люди. Вокруг ходили люди. Я их не боялся. Тебе не надоело постоянно сидеть со мной дома? Будь воля Тэхёна, он бы написал у себя на лбу чёрным перманентным маркером «балласт» и прилёг в самый дальний и тёмный угол дома. — Не надоело. — Коротко и по делу. Чонгук устало провёл ладонью по лицу. Тэхён обязательно завтра спросит, как прошёл его рабочий день. 26 июля, 2021 Солнце, солнце, солнце… Много солнца. Они в дороге уже полтора часа. Тэхён поздней ночью, так и не уснув, скачал на флешку кучу своих любимых песен. Он был приверженцем старой романтики. Конечно, мог бы подключить музыку через телефон, но дёргаться туда-сюда всякий раз ему не хотелось. Чонгук на это усмехнулся и, не имея ничего против, дал корольку добро на его музыкальное сопровождение. Тэхён любил меланхоличные и печальные песни. Чонгук даже не удивился, только улыбнулся, когда зазвучали любимые Тэхёновы «Мартышки». Чонгук проснулся в пять утра в бодром расположении духа. Пошарив рукой по второй половине постели, Тэхёна он не обнаружил. Пропажа нашлась на кухне. Пропажа не спала всю ночь, широко зевала и пыталась научиться пользоваться соковыжималкой. Завтрак получился вкусным. Тэхён сделал его по подробному рецепту и видеоуроку на «Ютубе». После они вместе приняли прохладный душ, собрали одну небольшую сумку на день и сели в машину. Ехали с кондиционером. Тэхён скинул с ног забавные шлёпки пурпурного цвета и упёрся круглыми пятками в сиденье. Подбородок положил на колени, уставился на дорогу, прищурившись из-за настойчивых лучей, и негромко спросил: — Угадаешь, как мою любовь назвал доктор Ли? Чонгук самую малость удивился. Ему казалось, что сегодня у них тоже будет молчаливый день. — Боюсь даже предположить. Тэхён сладко улыбнулся и посмотрел на Чонгука. Красивый… Ему шли лёгкие льняные рубахи и брюки молочных оттенков. И солнцезащитные очки тоже очень-очень шли. — Он сказал, что моя любовь в стиле стикеров. Чонгук тоже чего-то не знал, поэтому мельком взглянул на королька вопросительными и любопытными глазами. — Первый раз о таком слышу. — Я знаю, — беззлобно усмехнулся Тэхён. — Но, если честно, я тоже не знал, пока доктор Ли не объяснил, как это. Чонгук улыбнулся и коснулся правой рукой его колена. — И мне расскажи. Тэхён сцапал чужие тёплые пальцы, коснулся их губами и, довольно улыбнувшись, прикусил кожу на костяшках. Чонгук усмехнулся, но руку не убрал. Только погладил Тэхёнов подбородок. Поощрил на любые издевательства над собой. То, что королёк любит распускать зубы, Чонгук понял уже очень и очень давно. — Нет, не расскажу. Догадаешься сам? Даю тебе срок до… — задумался, — до начала осени. Ты ведь умный. Я уверен, что поймёшь. — Почему такой большой срок? — Какой вы самоуверенный, следователь Чон. — Тэхён прикрыл глаза от солнца свободной ладонью, которой не держался за Чонгука, и зевнул. — Я часто думаю о том, как изменились мы и наши отношения. Чонгук кивнул. Дал знак, что внимательно слушает. Впрочем, как и всегда. Тэхён редко говорил о своих мыслях. Он делился ими осторожно. Не потому, что не доверял. Просто сам не понимал до конца, что говорить. Чувствовать-то он чувствовал, а излагать не мог. Тэхёну бы хотелось говорить с Чонгуком чаще, но пока язык запинался за зубы и падал в глотку, заставляя им подавиться и заткнуться. В последний раз, когда он поделился своими страхами, ему приписали десятки диагнозов и закрыли в домашней тюрьме. — Что надумал? Чонгук снова погладил его коленку. Тэхён улыбнулся, очерчивая подушечкой указательного пальца аккуратные короткие ногти мужчины. — Иногда мне кажется, что после смерти Минсока я просто сошёл с ума. И вот сижу я сейчас в психушке, в своей комнате с мягкими стенами, и представляю тебя и себя в этой машине. Или порой я думаю, что всё это, — крутанул рукой, описав в воздухе круг, — нереально. Что нас вообще никогда не существовало. Или, может быть, я всё ещё на чердаке. — Тебя в последнее время все чаще мучают кошмары. — Чонгук нахмурился. — Не волнуйся… — Буду, — перебил, но не грубо. — Я всегда буду думать о тебе и волноваться. Тэхён улыбнулся. — Растеряешь все нервные клетки, Чонгук. — Я уже, — отшутился. Тэхён посмеялся. — Когда мы впервые встретились, я думал, что ты просто пытаешься получить Нобелевскую премию по грубости. — Чонгук на слова королька откровенно усмехнулся. — Наверное, люди вокруг тебя тоже так думают. Их это раздражает, а мне нравится. — Тэхён, не выдержав, протянул руку вперёд и опустил перед собой солнцезащитный козырек. — Нравится, конечно, только потому, что это больше не распространяется на меня. Они оба искренне рассмеялись. Тэхён упёрся щекой в тыльную сторону Чонгуковой ладони и глазами, полными любви, посмотрел на мужчину, снова негромко заговорив: — Никто не видит вот такого тебя, — несильно надавил подбородком на его руку, намекая на каждый внимательный и заботливый жест по отношению к себе. — И никто не знает, каким ты можешь быть. А я могу. Чувствую себя особенным, когда получаю все твои поцелуи и объятия. Болтливый сегодня. Тэхён хотел прикусить себе язык, но не мог, видя тёплую улыбку Чонгука и нежный взгляд, предназначенный для него одного. — Ты и есть особенный, королёк. Эти выходные прошли быстро. В отеле Тэхёна замучили кошмары, поэтому отоспался он по дороге домой. Чонгук о полученной информации ничего не говорил. 4 августа, 2021 Тэхён чувствовал сильный зуд под кожей. Он почесал местечко чуть выше локтя, шикнул от боли и увидел кровь на ногтях. От нервов расчесал кожу. Тэхён озадаченно поджал губы, оторвал бумажное полотенце, намочил его под холодной проточной водой и приложил к руке. Он устало сел на кухонный стул и уставился на разделочную доску на столешнице. На ней лежали свежие вымытые овощи, с которых ещё стекали капли воды. Рядом на плитке на медленном огне аппетитно шипела свинина. Тэхён три дня назад решил пристраститься к кулинарии, чтобы складывать Чонгуку обеды на работу. Ему хотелось этого. Не по причине «я делаю это в ответ, потому что ты так много заботился обо мне всё это время», а по причине «я просто хочу заботиться о тебе и делать тебя счастливым такими мелочами». Потому что любовь Тэхёна в стиле стикеров. Зуд под кожей становился сильнее с каждым днём после восемнадцатого июля. Чонгук начал вести дело Минсока, и Тэхён обещал не лезть, но незнание заживо отгрызало от него куски здоровых участков кожи и медленно с упоением жевало, причмокивая отваливающимся мясом и густой вязкой кровью. Тэхён не имел даже малейшего понятия, как продвигалось расследование, сам не спрашивал, хотя страшно хотелось это сделать. Единственное, о чём Чонгук дал знать, так это о сроках. Сказал, что затянется на год, а то и больше. Чонгук всё ещё должен работать, он всё ещё должен помогать другим. Тем, кого можно спасти. Минсока вот поздно спасать. Тэхён от его слов не расстроился. Он примерно так и предполагал. Чонгук вёл дело Минсока на своих выходных. Как бы он того ни хотел, но Чонгук попросту не мог отдавать этому абсолютно всё своё время. За июль они дважды съездили в соседние города. И каждый раз Тэхён проводил время в номере отеля. Не смог никуда выйти и с Чонгуком идти отказался. Чонгук в это время встречался с родственниками жертвы. После приходил в отель, принимал душ и утягивал Тэхёна в свои руки и в разговоры о чём угодно, кроме дела Минсока. Тэхён посмотрел на часы на микроволновой печи. Чонгук скоро вернётся. С августом жара не спала. Раскалённый воздух жёг носоглотку, кожу и лёгкие. На кухне кондиционера не было, и свободная футболка на пару размеров больше липла к спине. Тэхён собрал волосы, чтобы те не склеивались на шее, но чёлка всё равно постоянно лезла в глаза. Щёки красные, как спелый помидор. Исходящий жар от плиты густел в воздухе, ухудшая ситуацию. Голова шла кругом. Нужно было поскорее закончить. Тэхён мечтал о ледяном душе, зелёном чае с тремя кубиками льда и их с Чонгуком спальне с кондиционером. По голым ощущениям температура превышала все сто градусов. Тэхён поднялся на ноги, выкинул бумажное полотенце в урну, перемешал мясо на сковороде и вернулся к разделочной доске с овощами. Он взял нож в руки и, прежде чем разрезать помидор пополам, замер. Засмотрелся на спинку ножа. Она привлекла его внимание, игриво блеснув в золотых лучах вечернего солнца. Виски запульсировали тупой болью. Тэхён покрутил нож в пальцах и, тихо выдохнув, приложил его спинку к шраму на щеке. Резануло фантомной болью. — Королёк? Тэхён выронил нож. Тот шумно звякнул о столешницу и отскочил к раковине. Тэхён резко развернулся назад. Чонгук смотрел на него со всей осторожностью, его рабочая сумка лежала на полу… Готовился в любой момент выбивать нож из его рук? — Ничего такого, что бы ты там ни подумал, — сразу предупредил Тэхён и вернулся к своему занятию. Он выключил плиту и снова взял нож в руки, чтобы на этот раз использовать его по назначению. — Я не успел подумать. — Ты думаешь постоянно, — улыбнулся Тэхён. — Я не собирался ничего с собой делать, Чонгук. Просто стало интересно, какой у него был нож. У него. — Показать тебе фотографию? — спросил Чонгук, проходя к раковине, чтобы сполоснуть руки. Снова пришёл раньше обычного. Капли воды забарабанили по грязной посуде. — Не нужно. Чонгук, не промокнув рук, подошёл к Тэхёну со спины и обнял. Прохладные мокрые ладони пробежались по шее королька. — Из-за чего нервничаешь? Оба посмотрели на расчёсанную кожу с засохшей на ней кровью. — Из-за того, что пытаюсь сдержать данное тебе обещание. Получается плохо, но пока я справляюсь. Чонгук отошёл в сторону и достал чистое хлопковое полотенце из деревянного ящика у стены. Там же хранились прихватки, ещё два полотенца, салфетки и бумажные рулоны. Тэхён заинтересованно стал наблюдать за ним. Чонгук снова открыл кран, выкрутил его на холодную воду и полностью намочил полотенце. Выжимать почти не стал, только сложил вдвое. Он подошёл обратно к корольку, развернул его к себе и провёл полотенцем сначала по его щекам, затем по лбу и всей шее. Тэхён блаженно закрыл глаза и улыбнулся. — Королёк, мне нечего тебе сказать по делу Минсока, — негромко произнёс Чонгук. — Пока что у меня ноль информации. Всего есть восемь жертв. С июля мне удалось встретиться только с родителями первой жертвы. Информации от них ровным счётом никакой. Все родственники, все друзья и просто знакомые восьмой жертвы категорически отказались от встречи. — Каким по счёту был Минсок? — Пятым. Через выходные я еду в Инчхон. Сегодня я связался с родственниками третьей жертвы. Они будут в городе только через две недели. Тэхён кивнул. — Чонгук, ты не обязан мне всё это рассказывать. Я обещал тебе не лезть… — Обещал. Но посмотри на свою руку, — сказал без укора. Только провёл большим пальцем под красным пятном. — Упрямый. — Кто бы говорил, — улыбнулся Тэхён, и Чонгук его поцеловал. С зимы Тэхён обозвал свою жизнь трусливым днём сурка. События шли как по расписанию. Вот Чонгук вернулся домой, сейчас они поужинают и чем-нибудь займутся. Можно поговорить, сыграть в настольные игры, почитать книгу, заняться сексом или посмотреть фильм. Что-то можно совместить. И как бы Чонгук ни успокаивал, как бы ни целовал, Тэхён каждый день внутри своей черепушки вырезал тупым лезвием одну и ту же мысль. Он тянул Чонгука на дно. Он сгустил его краски. Он превратил его жизнь в постоянное нахождение дома. Словно Чонгук завёл себе больного кота, за которым требовался постоянный уход. Только вот сегодня всё было иначе. Но без ужина не обошлось. Стало ли это их маленькой традицией? Тэхёну хотелось так думать. Они поднялись в домашний сад и поставили тарелки с едой на журнальный столик. Тэхён, прежде чем сесть рядом с Чонгуком на диван, полил суккуленты. Чонгук по дороге домой купил любимое кисло-сладкое мороженое своего королька со вкусом маракуйи. И к нему клубники с вишней. Такие мелочи сильно радовали, Чонгуку они ничего не стоили, только несколько минут в очереди и незначительное количество списавшихся со счета цифр, а Тэхён улыбался так ярко и трогательно, принимая эти сладости. — Сегодня обещали дождь, — сказал Чонгук, оставляя пустую тарелку на журнальном столике. — Правда? — с надеждой спросил Тэхён. — Если верить прогнозу погоды. Тэхён задрал голову назад. На небе ни облачка. — Что-то не похоже. Чонгук тоже посмотрел ввысь. — Подождём? — Подождём. Ждать пришлось ровно сорок три минуты. За это время Чонгук унёс грязную посуду на кухню и вернулся с ведёрком мороженого и одной ложкой. Всё ещё не любил сладкое. А если ему очень сильно захочется попробовать мороженое, то он обязательно поцелует Тэхёна. Чем он и занялся, соскучившись. Почти пустая баночка мороженого была отставлена на подлокотник, а сам Тэхён повален на диван под карамельные тягучие поцелуи. И вот уже плевать на невыносимую духоту, липкую от пота кожу и больную голову. Уже не душно, не жарко и голова не болит. Тэхён расслабился и первым полез обниматься, приклеившись к Чонгуку руками и ногами. Футболка задралась, а резинка для волос слетела куда-то в сторону. Чонгук понежничал с раскалёнными щеками королька, провёл большим пальцем по шраму на скуле и принялся так самозабвенно целовать, что даже не заметил, как первые капли упали на его спину. Обещанный и долгожданный дождь начался стремительно. Он просто рухнул на их головы тяжёлой стеной в один миг. Никто из них не поспешил бежать в дом. Тэхён только нахмурился и недовольно замычал, когда Чонгук оторвался от его губ, поэтому в мгновение притянул обратно. Пятками упёрся в поясницу мужчины и выгнулся поближе. Когда подул сильный ветер и дождь начал морозить, Чонгук пробрался под домашние шорты Тэхёна и несильно ущипнул его за мягкую половинку. Тот возмущённо вскрикнул. — Пойдём в дом. — Ты знал, что в Португалии дождь является официальной причиной, по которой можно опоздать на работу? — спросил Тэхён и убрал волосы с лица Чонгука. — Теперь буду знать. Не пытайся заболтать меня, королёк. Идём. — В довесок к своим словам несильно хлопнул по попе и поднялся с дивана. Тэхёна пробрало мурашками, когда защитная стена исчезла и дождь хлынул на него. Футболка намокла за считаные секунды, а ему совершенно всё равно. Лежит себе, улыбается и совсем не хочет бежать в укрытие. — Когда я был маленьким, я ловил лягушек у пруда в доме бабушки. Шёл дождь, и их там была целая куча. Теперь я их боюсь, — поделился Тэхён, согнув ноги в коленях. — Принца себе искал? — Искал принца, а нашёл вас, следователь Чон, — засветился королёк. Чонгук рассмеялся и сел обратно. Тэхён тут же закинул правую ногу на его плечо. За это получил поцелуй в острую коленку. — Главное, что не в лягушатнике. — Смотря чем для тебя является следственный комитет в Сеуле. Мне казалось, что тебе там не нравилось. Ворчун. — Королёк, — позвал его Чонгук. — М? — У тебя сейчас твои цветы утонут. — Вот блин! Тэхён резво подорвался с места под весёлый взгляд Чонгука и побежал спасать суккуленты, занося их под навес. — Мороженое, кстати, тоже, — заметил мужчина, всё ещё сидя на диване. Тэхён закатил глаза и заглянул в ведёрко. Остатки мороженого продолжали растворяться в воде и печально тонуть в новых потоках дождя. Он рассмеялся и обиженно накрыл мороженое крышкой, чтобы после вылить и выкинуть упаковку. — Я же не доел, — раздосадованно пробубнил Тэхён. — Зато нацеловался. — Я и не доел, и не нацеловался, вообще-то, — серьёзно пожаловался. — И нам диван затопило. Чонгук расслабленно пожал плечами и поднялся на ноги. Через несколько минут они всё-таки решили пойти в дом. Двери и окна открыли нараспашку, впустив в спальню свежий воздух. Кондиционер выключили. Душ приняли вместе, но дольше целовались в нём. И Тэхён совсем не ждал, что, вернувшись в их комнату, Чонгук положит на одеяло восемь дел, пододвинет их в сторону своего королька и встанет у изножья кровати. — Я правда могу посмотреть? — Да, но только на первые страницы. К отчётам не лезь. — Чонгук не хотел, чтобы Тэхён читал, как именно убили остальных. — Не знаю, к чему это приведёт, но смотри. — Вот и проверим. — Тэхён залез на кровать и уставился на восемь старых бумажных папок. На двоих из них виднелись старые въевшиеся следы от кофе, на одном был оторван верхний правый угол, а на третьем деле, кажется, расписали шариковую синюю ручку. Вот так и велись дела о жестоко убитых мальчиках. — Чхве Ёнг — первая жертва. Был убит в марте две тысячи первого года. — Чонгук протянул Тэхёну одно из дел. — С его родителями я встречался в Ульсане. Он учился в выпускном классе, когда его убили. Ёнг так же познакомился с убийцей по переписке и так же пошёл на свидание, с которого не вернулся. Родители, конечно, ничего не знали. С его друзьями не получилось выйти на связь. Тэхён крепко поджал губы, впившись зубами в тонкую кожу. Ёнг был словно две капли воды похож на Минсока. Худой, даже скорее тощий, волосы выкрашены в блонд, глаза лисьи, губы полноватые… Хорошенький. Одним словом — хорошенький. Как и Минсок. — Столько уже времени прошло, — шепнул Тэхён, рассматривая чужую фотографию. — У него был типаж. — И своя подпись. — Какая? Чонгук с сомнением посмотрел на Тэхёна, который не сводил глаз с фотографии Ёнга. — Он отрезал головы, кисти обеих рук и на правом плече оставлял две вырезанные буквы. Предполагается, что он вырезал первую букву имени жертвы, рядом с которой всегда была «M». — Значит, есть предположение, что его имя начинается на «M»? — Тэхён нахмурился и, отложив дело в сторону, провел пальцами по глазам. — Есть. Имеет место быть. На плече Минсока осталось уродливое «MM». Тэхён прислушался к тихому дождю. К этому времени он ослаб и неохотно топил улочки. — Это так… глупо. — Тэхён свёл брови к переносице. — Я… я правда никогда не думал, что Минсок умрёт вот так. Мы были просто подростками. Мы росли, вели себя по-дурацки, строили такие же дурацкие планы, пробовали первый алкоголь, знакомились с людьми… Минсок был чересчур тактильным и общительным, иногда меня это раздражало. Наверное, потому что я всегда хотел быть таким. Минсок постоянно без умолку разговаривал со своим личным водителем. Или с их поваром. Каждое утро за завтраком и почти каждый вечер за ужином. Минсок даже с их садовником подружился. Они болтали каждый день, когда он возвращался со школы. И Минсок сильно расстроился, когда тот уволился. Этот мужчина устроился-то за год до его смерти, а уволился, кажется, где-то в июле. Минсок действительно чувствовал себя подавленным, хотя знал его всего… восемь месяцев? Он так сильно прикипал к людям. Представляю его реакцию, если бы госпожа Ли, их домработница, уволилась бы. Минсок знал её с самого детства. Чонгук стал серьёзным. Его спина резко выпрямилась, а взгляд стал привычно сосредоточенным до малейшего шороха. — Что ты сказал про садовника? Он устроился к ним за год до смерти Минсока? — Да, кажется за год. Может, плюс-минус месяц, — кивнул Тэхён. — Минсок всегда хорошо ладил с персоналом в доме. Его уже не слушали. — Садовник… — повторил Чонгук и взял дело Минсока в свои руки. Он принялся быстро листать страницы, и Тэхён почувствовал, как в груди всё обвалилось. Королёк встал на колени и пополз к изножью, взволнованно ожидая слов Чонгука. Мужчина через минуту протянул ему открытую страницу с перепиской Минсока и убийцы и ткнул пальцем в одно из сообщений. — Читай, — сказал Чонгук. Тэхён посмотрел на распечатки. iamatlant: МинМин, мне пора идти iamatlant: подстригать чёртовы отцовские кусты iamatlant: после покатаюсь с парнями на скейте iamatlant: в Колорадо сейчас жарко iamatlant: вернусь в Сеул через неделю iamatlant: хочу поскорее увидеться с тобой Тэхёна натурально замутило. За этим милым прозвищем, за этими историями стояла только чудовищная смерть. Минсок ведь по-настоящему верил, что Мэттью из Колорадо правда гонял на скейте с друзьями и помогал отцу стричь кусты. Он верил так сильно, что после ему отрезали голову и кисти. Тэхён побледнел, убирая от себя дело Минсока. Запястья заныли. У него самого там шрамы от верёвок. — Чонгук, это может быть обычным совпадением. — Родители Ёнга подробно рассказали мне о последних пяти годах жизни своего сына. — Чонгук смотрел на Тэхёна сверху вниз. Серьёзный, словно бы сердитый. — Ёнг был круглым отличником. Вся его жизнь состояла из школа-дом-школа-репетиторы. Иногда в этот путь влезали дополнительные занятия по игре на фортепиано. За год до своей смерти Ёнг начал ходить к Хо Соджуну — новому репетитору по французскому языку. Родители сказали, что Ёнг сам проявил желание изучать его и после делал большие успехи. И он искренне был расстроен, когда Соджун за четыре месяца до убийства Ёнга сказал, что больше не сможет давать ему занятия по причине переезда в другую страну. Ёнг был расстроен, потому что у Хо Соджуна были самые приемлемые цены за уроки, а более крупные суммы его родители не смогли бы потянуть, поэтому Ёнг был огорчён этим. Но мама с папой не позволили ему долго унывать и отправили на занятия по китайскому, которые не так сильно били по их бюджету. Можно сказать, что совпадение и только, но в переписках Ёнга с убийцей можно найти несколько слов о том, что французский язык самый романтичный язык в мире и он, убийца, говорил бы Ёнгу на нём только слова любви. Тэхён сжался. Он, кривясь от подкосившей его боли, потянулся к делу Ёнга, но Чонгук всё сделал сам. Мужчина быстро нашёл нужную страницу их переписки и отдал корольку. — Подтвердить все мои предположения сможет разговор с родителями Мин Хёну, третьей жертвы, через две недели. Нужно выяснить, появлялся ли в его жизни так же за год или около того кто-то вроде садовника или репетитора. Ты сам что-нибудь помнишь про этого садовника, с которым сдружился Минсок? Тэхён отрицательно качнул головой. — Совсем ничего, правда. Даже лица не помню. Я и не говорил с ним никогда. Но должны помнить родители Минсока…«Мой светлячок, когда ты погибла, была ночь. Что я мог сказать, чтобы воскресить тебя из мёртвых? Боже, как бы я хотел оказаться дождевым облаком 4-го июля…»