Захудалое королевство

— То-то мне показалось, что здесь болотцем припахивает, — посмеиваясь, сказал Станислав. — Я прямо жалеть начинаю, что пропустил все веселье. — Какой-то ты, Стасик, несерьезный, честное слово! — возмутился лейб-медик. — Что ты там все разглядываешь? Закрой дверь, это, в конце концов, просто неприлично! Ты что увидеть хочешь? Смущаешь девушку только. — Привыкаю, — ответил король. — Ну ладно, а что с пятой вышло? Она вам чем не угодила? — А с пятой, поверишь, вышел полный конфуз, — вздохнул Вениамин. — То есть, до этого был неполный? Что же она такое выкинула? — Исчезла, — ответил лейб-медик. …Пока выводили из кабинета двух полинявших барышень, пока худо-бедно их утешали и провожали, а точнее — выпроваживали из замка, оставшиеся претендентки вроде бы смирно дожидались своей очереди. А потом вдруг оказалось, что на скамейке в вестибюле сидит всего одна девица, рыжая и самая, надо сказать, ненарядная и даже скудно одетая — это было особенно заметно по сравнению с предыдущими расфуфыренными красавицами. — Вот те на, — удивился лейб-медик. — А куда еще одна подевалась? Ну, ладно… Прошу вас, барышня. Оставшаяся претендентка, по-прежнему кутаясь в фату, прошла в кабинет, и придерживающий дверь Вениамин слегка удивился ее высокому росту — девица была выше его почти на голову. «Акселератка», — подумал мельком лейб-медик, а потом кликнул кудлатого форейтора: — Михалыч! Ну-ка, погляди-ка по дому, куда наша шестая барышня провалилась. — Угум, — кивнул форейтор заросшей головой. — Присаживайтесь, пожалуйста, — указал лейб-медик на стоящий посреди кабинета стул. Девица учтиво склонила голову и села. Но робкой она не выглядела — смотрела прямо, без боязни, глаз не отводила. Зато фату отпустила наконец, и стало видно, что на мятой и изгвазданной белой ткани вышит фамильный герб — в лазоревом поле топырила грозно крылья и лапы черная птица с длинным клювом. — О, барышня из герба Воронец, — с уважением сказал Вениамин. — Род древний и славный. А вы, значит… Как вас зовут? — Дениза, — ответила рыжая барышня. Голос у нее был слегка хриплым — наверное, из-за того, что с утра она побывала в холодной воде. Но вообще барышня была на удивление молчалива. «Уже хорошо», — подумал лейб-медик, у которого до сих пор немного позванивало в ушах. — Сколько вам лет, Дениза? — Двадцать два. Никакого жеманства, никакого дурацкого кокетства и разговоров про то, что женщин, а тем более девиц, про возраст не спрашивают. Ответила спокойно. Очень хорошо. И тут доктор вдруг понял, что не знает, что бы еще такое спросить. Как вообще проводятся такие вот смотрины-собеседования? Все предыдущие барышни, так получилось, сразу брали разговор в свои руки, а тут… Лейб-медик глянул на кучера-консультанта. Тот пожал плечами: вроде бы ничего, но… Обрисовал в воздухе две окружности на уровне груди и сморщился. Да, фигуристой Денизу назвать было бы сложно. Скорее уж тощая. Лейб-медик отметил про себя и темные круги под глазами, и неестественную бледность девицы. Малокровие, скорее всего. Видно, дела в роду Воронец идут так себе. Девочка явно недоедала. Но это ничего, это лечится. Грудная клетка развита, осанка отличная — вон как ровно спину держит. Попьет молочка, поест мёду с королевской пасеки… Доктор поймал себя на мысли, что уже составляет для королевской невесты примерный план лечения. — А ты это… Никому другому не обещалась? — спросил кучер-консультант. — А то, знаете, как бывает… — Никому, — уверенно ответила невеста, и опытный Теодор поверил ей сразу. — Ну-с, хорошо… — протянул доктор. — А, вот еще. Это важно. Скажите, Дениза, вы пришли сюда по своей воле? Вас не принуждали, скажем, родственники? — Нет, — барышня впервые улыбнулась — чуть-чуть, едва приподняв уголки бледных губ. — По своей воле. — Это прекрасно, — доктор тоже улыбнулся. Девица нравилась ему все больше и больше. Скромная, сдержанная. И даже худоба ее уже не казалась таким уж недостатком. Стройная изящная королева — не всякая держава может этим похвастаться. Взять хотя бы соседнее королевство Блястящево… Впрочем, сейчас не об этом. Нужно решать. Лейб-медик глянул на консультанта Теодора. Тот поколебался немного, вскинул брови, подумал — и кивнул согласно. — Итак, Дениза, — сказал Вениамин. — Похоже, вы нам подходите. — А откуда у тебя шрам на брови? — встрял вдруг Теодор. Ответить Дениза не успела — в вестибюле раздался шум: возня, недовольное бормотание, что-то звякнуло. Кучер подскочил к двери и распахнул ее. — Вот это да! — завопил он. — Доктор, гляньте! Михалыч невесту поймал!