Захудалое королевство

— Мы пришли, — торжественно произнес Владимир и замер в позе, которая, по его мнению, должна была подчеркнуть важность момента: голова гордо поднята, одна рука простерта вперед, вторая заложена за пройму походного жилета. — Слава тебе, господи, — пропыхтел лейб-медик и опустился на ближайший камень, утирая взмокший лоб носовым платком, явно нуждающимся в хорошей стирке. — Точно пришли? Вы уверены? Потому что подобные заявления, столь же гордые и сопровождаемые не менее эффектными жестами, достославный ученый муж делал с завидной регулярностью — примерно раз в два дня. В пути они были дней десять, значит, это получается уже, кажется, в пятый раз? Надо сказать, эффектные позы знаменитому зоологу-драконоведу вообще очень удавались и вставал он в них по любому поводу, удобному и неудобному. В первый раз Владимир огорошил (а кого-то так просто напугал) в первый же день похода: встал на краю каменистой осыпи, выкинул вперед правую ладонь в направлении близкого уже заката и возгласил: — Правильной дорогой идете, рыцари! Дракон где-то там! Безусловно и несомненно! Потом он еще заявлял, что «Самое опасное — это недооценивать дракона!», что «Не так опасен дракон, как опасна боязнь дракона!» — мысли столь же бесспорные, сколь и бесполезные. А за высказанное после целого дня карабканья по почти отвесной стене «Мы пойдем другим путем» Теодор, при молчаливой поддержке всего отряда, чуть не навалял драконоведу по первое число, потому что, во-первых, на скалу они полезли после того, как Владимир уверил, что по всем признакам логово чудовища должно быть где-то там, а во-вторых, чтобы не бесил! Драконовед Владимир появился в самый последний момент, когда отряд под предводительством Станислава выходил в поход, на поиски похищенной Денизы. А собрались они на удивление быстро, уже к рассвету следующего дня, проведя бессонную ночь в поспешных сборах и бесконечных разговорах, включая беседу с говорящим зеркальцем, из которой, впрочем, мало что удалось узнать. — Ну ты подумай! — возмущался король. — Когда не надо, оно трындит, не переставая! А когда надо — слова из него не вытянешь! — Стасик, ты, главное, не волнуйся, — успокаивал его лейб-медик, украдкой рассматривая покрытые сединой виски монарха. — Может, оно и не знает ничего толком. В конце концов, оно видело ровно то же, что и мы. Дракон подкрался незаметно, откуда бы зеркальцу про него знать? До последнего времени вообще считалось, что драконы вымерли. — Уж кто-кто, а оно знает! — настаивал король. — У него такие связи по обе стороны стекла, что нам и не снилось! Почему, ты думаешь, его убрали с глаз долой? — Почему? — Потому что сплетничало! Отцу рассказывало, сколько мать потратила на новые тряпки, а матери — сколько отец спустил в кабаках в Блястящеве, причем с точностью до копейки, хотя само ни с матерью по лавкам, ни с отцом с дружественными визитами никогда не ездило. Так что знает оно. Только почему-то молчит! Так, Веня, перестань немедленно! — Что перестать? — деланно изумлялся лейб-медик, не отводя от русой королевской шевелюры пристального взгляда. — Пялиться на меня перестань! Нету на мне никаких листиков — не выросли! Я же рассказал тебе про форс-мажор. — Да-да, разумеется… — соглашался Вениамин. — Мне показалось, какая-то желтизна тебе на щеки кинулась… — Нету никакой желтизны! Не становлюсь я тыквой, так что хватит! И вообще, пойдем-ка спать… Но спать так и не шли, а все сидели за столом, потягивая остывший узвар, сваренный доктором на скорую руку, и все говорили, говорили… Но только после полуночи доктор немного успокоился и перестал наконец выискивать на монаршей персоне признаки превращения в тыкву. — Нет, какова девчонка, ты подумай! — с плохо скрываемым восхищением говорил Станислав. — Другая бы на ее месте в обморок бы грохнулась. Да и не только девчонка. Думаю, и из крепких мужиков многие бы в штаны наложили. А эта… Доктор прятал усмешку: — Ты не влюбился ли, Стасик? — Да нет, — вздыхал король. — Просто… Как она дракону-то? С маху да по морде! — Бесполезно, вообще-то, — пожал плечами лейб-медик. — Да не в этом дело! Ты пойми, тут главное не победить. Тут главное — не сдаваться. Не упасть кверху брюхом. Бесполезно… Конечно, бесполезно. Против твари-то огнедышащей. Но — не испугалась. А потому, Веня, мы и едем на поиски. Правда, неясно, куда идти. В горы, это понятно. А в горах — куда? Раньше, говорят, по выжженному следу драконов находили, а этот и не спалил ничего, кроме наших ворот… — Интеллигентный попался дракон, — задумчиво сказал Вениамин. — Может, все и обойдется. — Может и обойдется, а может и нет, нам все одно ехать. Потому что форс мажор форс мажором, а бросать своих в беде — последнее дело. И доктор снова украдкой улыбался на это «своих»… Поутру оказалось, что отряд несколько сократился. Пока король и доктор сумерничали в башне, замковая стража вся разбежалась. Зато неожиданно собрались в поход Теодор и Михалыч, и отговаривать их Станислав не стал. Поехали на тех самых вороных, которым не удалось отвезти короля к венцу: четырех оседлали, а двух загрузили припасами и снаряжением. И уже когда отряд выступил и отошел на пару десятков сажен от закопченного крыльца, на площади появились еще несколько человек. — Стойте! Стойте! — закричали они хором вслед уходящим. — Мы с вами! Подождите!