токийские гопники порвут за тебя

шуджи ханма — просто человек в твоей жизни, который пришёл и сделал всё лучше. но сейчас ты шепчешь, стоя на пороге вашей спальни, что ты хочешь начать всё сначала. шуджи ханма — просто человек в твоей жизни, который не будет злиться, умолять остаться, плакать или удерживать тебя насильно. — почему? — тихий вопрос, заданный чисто из любопытства, — что-то случилось? — маленькая доля обеспокоенности в голосе мужчины была; ты раньше никогда не поднимала подобных тем, в последнее время всё шло как по маслу — улучшение отношений, стабильность, любовь. — мне надоела неясность, — присаживаешься к нему на кровать и потираешь переносицу, — в последнее время её так много, что я хочу прекратить эти отношения, — чётко, без раздумий или протяжных звуков, словно уже заученный текст, — я люблю тебя, шуджи, но этого так много, — короткая пауза, когда ты заглядываешь в глаза ханмы, — я не знаю, почему. шуджи ханма — просто человек в твоей жизни, которого ты не хочешь больше видеть рядом с собой. раньше его «люблю» было на вес золота; за два года отношений ты услышала это ровно десять раз, но было три раза, когда он, даже если хотел это сказать, молчаливо целовал тебя, надеясь, что до тебя дойдёт это без слов. сейчас его «люблю» стало чуть реже, чем поцелуи; перед сном, за столом, во время объятий… он всегда шепчет, что любит, словно это не значит ровным счётом ничего, хотя для тебя эти слова значили то же самое, что обещания остаться рядом навсегда: пусто, но каждый раз, когда такое говорят, становится чуть-чуть легче на душе. — ты злишься на меня? — он тянет ладонь к твоей щеке, а ты не сопротивляешься — лишь ластишься к холодным прикосновениям, потому что пока что можно. вы не расстались, вы всё ещё возлюбленные, поэтому ты даёшь и себе, и ему поблажку, — я сделал что-то не так? — шуджи обеспокоен и это видно, слышно, это чувствуется, ведь ему страшно за эти отношения. наверное, ты та, кто смогла вытащить его из этого болота вечной тоски, что ему так ненавистно; ты та, кто не смотря на все его проступки всё равно разговаривала с ним, разговаривала и разговорила до тех пор, пока не выяснялась правда, и всё равно оставалась тут; ты та, кто ночами держала его за руку, когда ему снились кошмары, где в мире остался только он. и он думал, что эти кошмары по-настоящему бредовые, потому что ханма шуджи — одинок, и даже он сам это знает. (но ты заставляла задуматься, действительно ли он один?) — я не злюсь и исключительно твоей вины тут нет, — вздыхаешь, когда он целует твои щёки, — тут есть наша вина. — в чём мы виноваты? — делает яркий акцент на «мы», словно дурачится, но он предельно серьёзен, — давай исправимся? шуджи ханма — просто человек в твоей жизни, с которым не хочется выяснять отношения и долго ходить вокруг да около. — наше прошлое, шуджи, — он не понимающе смотрит. улыбаешься так, будто ваши отношения не стоят на кону; будто они не на краю пропасти, в которую вот-вот свалятся, стоит отступиться, — оно не даёт мне двигаться дальше, потому что я всё ещё в смятении, — ты переосмысляешь свои слова, — не даёт двигаться дальше нам, — ты плачешь, а ханма не знает, куда себя деть. он ведь не такой: шуджи ханма не заботливый и не внимательный. шуджи ханма не умеет поддерживать должным образом, от него редко услышишь банальное ”мне жаль”, даже если это кто-то вроде тебя. шуджи ханма не мягкий и пушистый. тебе хотелось, чтобы он был таковым раньше, но сейчас уже нет, — я боюсь, что до сих пор твои слова, действия из прошлого влияют на настоящее. — давай жить настоя—… — нет, шуджи, это так не работает, — ты почти кричишь, но тут же затихаешь, — я не хотела повышать голос, — создаётся ощущение, что ты глотаешь собственную гордость, — извини. шуджи ханма — просто человек в твоей жизни, который не умеет решать никакие конфликты. для него твои слова о том, что что-то идёт не так, похожи на самый сильный удар, который он когда-либо получал; он выводит из равновесия, и ханма ловит себя на мысли, что готов сравнить это с наточенными ножами, которые ты бросаешь в него. но он думает, что так и нужно — ты лучше знаешь, что делать и говорить. он думает, что если ты делаешь — значит заслужил, потому молчит. он молчит, не в силах вынести из твоих слов хоть какую-то пользу для себя и для тебя. для вас он ничего сделать не может. и это больно; больно понимать, что ты любишь совсем другого человека, а в шуджи не осталось и капли от него. всё, что есть и было — имя, которое ты так безустанно повторяешь каждый раз, когда выдаётся возможность, словно это вернёт его к тебе. словно это даст хоть какой-то результат и завтра ты увидишь рядом с собой того самого ханму, которого полюбила три года назад. полюбила бесповоротно и отчаянно, но без глупых бабочек в животе и постоянном волнении рядом. ты не влюблялась в шуджи, ты полюбила его; полюбила того постоянно насмехающегося, вечно одинокого, изредка резкого шуджи ханму, которого сейчас ты видишь только во снах. шуджи ханма — просто человек в твоей жизни. у него свои недостатки, свои плюсы, минусы, тараканы в голове; и ты любишь его таким, какой он есть, но ты знаешь, что полюбила его совсем другим. — люди меняются, — шепчет тебе ханма, когда ты утыкаешься ему в грудь и всхлипываешь, — и я больше не тот, кого ты полюбила. эти слова вертятся на языке даже после того, как их сказали, и имеют горький привкус металла; они похожи на кровоточащую рану, похожи на то, как ты пробуешь её на вкус. шуджи ханма — просто человек, которого ты полюбила когда-то. он больше не тот. и последнее, что ты услышала из его уст два года назад перед тем, как он перестал быть собой, было ”не найди себе ада”. сейчас ты слышишь то же самое.