Глубоко в сердце

Следующие два дня, после того, как Юнги отвез Ёнхву в роддом, они с Чимином наслаждались тишиной и покоем. И дома, и в агентстве, и у друзей все было относительно тихо. Сегодня, на третий день, они даже немного заскучали. Поэтому, одевшись, решили выйти погулять. Возможно, сходить в парк неподалеку или просто пройтись по улице. Решив, что парк все же лучше, они направились туда, и, подойдя, увидели афишу, что в центре парка проходит небольшая ярмарка с конкурсами и призами. Чимин загорелся и потащил слабо сопротивляющегося старшего за собой. Подойдя к месту, где проходили конкурсы, Чимин с Юнги увидели толпу взрослых и детей у одного из стендов. Там разгадывали ребусы и шарады, написанные и нарисованные на большой доске. Люди вокруг или молчали, или выкрикивали свои догадки, но пока неверные. У старшего с логическим мышлением все было в порядке, поэтому, взглянув на доску, он, не слишком сильно задумываясь, сказал: – Самолет, Батарейка и Италия. Девушка-ведущая посмотрела на него, потом на ответы у себя на карточке и удивленно проговорила: - Верно… Вы случайно не подглядывали в мои ответы? Юнги хотел было возмутиться, но мягкое касание младшего его вовремя остановило. - Хен, она же шутит! - Хорошо! – продолжила девушка. - Но для того, чтобы получить приз, трех ответов мало, нужно отгадать еще три шарады! – она открыла следующие картинки, которые Юнги с такой же легкостью отгадал. - Поздравляю! Вы очень хорошо справились, вот Ваш приз! – с этими словами она протянула ему лягушку с мыльными пузырями. - Что это у вас за призы такие детские? - спросил Юнги, в тайне положив глаз на мягкого кумамона, который находился среди других призов. - Так у нас и конкурс детский, если Вы не заметили… - и девушка обвела рукой площадку, на которой стояли в основном родители с детьми. - Ясно. А что нужно сделать, чтобы выиграть вон того медведя? - Его получают за более сложный конкурс. Можете пройти вон туда и увидите. Девушка указала рукой на другую площадку, где между двумя стенами были натянуты веревки в разном направлении и на разном расстоянии от земли. К каждой из них был подведен звуковой сигнал и стоило задеть одну хоть слегка, как раздавался писк, что означало проигрыш. Юнги расстроенно посмотрел на это безобразие. При всем своем желании он не пролезет и под двумя. Но тут Чимин, сняв куртку и отдав ее старшему, крикнул ведущей: - Можно я попробую? - Попробуйте, но это очень сложно! Пока никто не справился! - Я вижу, нуна! Но если выиграю - кумамон мой? - Договорились! - весело ответила девушка. Чимин пролез под одной веревкой, затем под другой, одновременно перешагнув через третью. Иногда веревки были пересечены так, что даже ему, с его врожденной гибкостью и наработанной пластикой было сложно, а точнее почти невозможно это пройти! Но, как бы там ни было, он шаг за шагом упорно продвигался вперед, а сигнал так и не прозвучал. От напряжения он даже взмок немного, хоть было только четвертое марта и на улице было еще совсем холодно. Люди вокруг затаили дыхание и следили за его передвижением. И вот последний штрих и толпа взрывается аплодисментами, ведь он прошел! В этот момент у Юнги звонит телефон. Он, нажав ответить, подносит трубку к уху и отвечает на вызов, однако шум вокруг и не очень хорошая связь дают ему расслышать лишь отдельные слова, из которых он понимает только – больница, болезнь, девочка, опекун и приехать срочно. Младший подошел и вручил ему медведя со словами: - Хен, это тебе! Хотя, что ты в нем нашел? По мне, так лягушка куда лучше, она хоть пузыри пускает. Юнги, накинув на него скорее куртку и заставив сразу застегнуться, посмотрел на раскрасневшиеся щеки младшего и хотел было уже заворчать, что тот весь мокрый и может заболеть, но, заглянув в счастливые глаза, сдержался, улыбнувшись. - Куда пойдем дальше? – спросил разошедшийся и возбужденный победой Чимин. - Пухляш, мне нужно отъехать. Это, видимо, срочно… Пойдешь домой или, может, съездишь к ребятам, а я потом заеду туда за тобой? - Что-то случилось? - Из больницы позвонили. Кажется что-то с Ёнхвой… Я не расслышал. Поскольку я числюсь ее опекуном, звонят мне. Видимо, нужно оплатить еще какие-то счета, они что-то сказали про болезнь, я не совсем понял… - Хен, я, пожалуй, поеду с тобой. Можно? - Спасибо, малыш. Я не решился просить тебя об этом, но с тобой мне как-то спокойнее. Они вышли из парка и вспомнили, что пришли сюда пешком. Не желая задерживаться и возвращаться домой за машиной, они поймали такси и поехали в больницу вместе с лягушкой и кумамоном. Приехав и зайдя в знакомый холл, Юнги подошел к стойке. Там была уже другая медсестра. - Добрый день. Моя фамилия Мин, Мин Юнги. Мне звонили час назад с просьбой приехать, видимо для оплаты… - Вы опекун госпожи Кан Ёнхвы? - сверившись с бумагами, уточнила медсестра. - Да, - стиснув зубы, кивнул Юнги. - Секунду, я приглашу доктора. Через пару минут к ним подошел молодой мужчина в белом халате. - Добрый день. Меня зовут Пак Со Джун. Я врач-педиатр. Прошу, пройдемте со мной, думаю нам удобнее будет поговорить в более спокойной обстановке. Когда они поднялись на второй этаж и зашли в кабинет, Юнги переспросил: - Простите, вы сказали - педиатр? А разве не другой врач занимается… - Вы имеете ввиду неонатолог? Да, но только в случае врожденных патологий. Новорожденная же появилась на свет абсолютно здоровой, и простуда появилась уже после… - Нет, я хотел сказать терапевт или гинеко… Новорожденная? Так меня вызвали сюда не из-за Ёнхвы? – значит у него родилась дочь… Юнги все еще не мог прийти в себя и ничего не понимал. Чимин тоже стоял рядом молча, затаив дыхание, с дурацкой лягушкой и кумамоном в руках. - Давайте я все расскажу подробно. Присядьте, прошу. И Вы, молодой человек, пожалуйста, присаживайтесь. Кстати, в подобные игрушки девочке пока рановато играть, - врач, слегка улыбнувшись, кивнул на предметы в руках младшего. - Так вот. Приношу извинения за младший персонал, запаниковавший и срочно вызвавший Вас сюда. Но, с другой стороны, это наша работа. У новорожденной ночью обнаружилась простуда, по всем симптомам напоминающая круп. Хоть в столь раннем возрасте у детей такого быть не должно. Это действительно распространенное заболевание, но, как правило, оно может появиться месяцев с трех… Тщательно обследовав ребенка и взяв все анализы, мы исключили круп, но симптомы легкой простуды никуда не делись, поэтому мы посчитали целесообразным поместить ребенка в кислородную палатку, чтобы исключить развитие болезни и осложнения. Причиной же простуды явилось открытое окно, возле которого ребенок находился предположительно долгое время. Сейчас только март, смею напомнить, самый коварный месяц года. - Где же была ее мать в это время? Даже если она не могла встать с постели, неужели у вас нет кнопок вызова медсестры? Мне казалось, я оплатил хорошую палату. Разве она не могла попросить закрыть окно? - В этом-то и проблема. Именно по ее вине окно и было раскрыто. Видите ли, дело в том, что госпожа Кан… Как бы это сказать… По всей видимости, она сбежала из больницы вчера вечером… - Как сбежала? – опешил Юнги. - Как Лара Крофт или Ангел Чарли, ей Богу! - снова слегка улыбнувшись, проговорил врач. - Через окно, полагаю… А это, на минуточку, второй этаж, а девушка только три дня назад родила! Так еще и чемодан свой умудрилась прихватить! Там, правда, козырек одного из хозяйственных выходов, но все равно довольно высоко! Она у Вас не циркачка, случайно? - Нет… Но цирка в нашей жизни хватает… - проговорил Юнги. - Полагаю, что у нее был помощник. Кто-то, видимо, помог ей спуститься, а затем перетащить чемодан через забор. Охрана вспомнила похожую девушку, которая выходила поздно вечером из ворот, но в руках у нее была только дамская сумочка. А, при всей своей ловкости, перекинуть тяжелый чемодан через довольно высокий забор она бы точно не смогла… - Как же охрана ее выпустила? - Они приняли ее за позднюю посетительницу. При всем уважении, у нас нет причин задерживать людей, выходящих с территории больницы. Поэтому она и не воспользовалась обычным выходом из отделения. Там бы ее точно остановили, тем более с чемоданом. А так… Честно говоря, впервые с таким столкнулся… Кто бы рассказал, не поверил бы! - И что теперь? - Вообще-то, во всех неординарных случаях мы обязаны обращаться в полицию. Но в данной ситуации решили сначала связаться с Вами, чтобы Вы, как отец ребенка, сами решили… Ведь это могла быть и послеродовая депрессия, что случается довольно часто… - Это вряд ли, - задумчиво проговорил Юнги. - Ёнхва и депрессия - это даже более далекие вещи, чем Ёнхва и дети... Подождите, Вы сказали - отец?.. - переспросил он. - Да, госпожа Кан указала Вас, как отца девочки. Поскольку Вы являлись ее опекуном и оплатили все счета, у нас не было причин сомневаться в ее словах. Но не волнуйтесь, если это не так, это всего лишь запись во внутреннем журнале с данными. К официальному свидетельству о рождении она не имеет отношения, - ответил врач. - Да уж… Успокоили… - Еще кое-что. Она оставила записку, подписанную для Вас, – с этими словами врач протянул Юнги обычный листок, сложенный вчетверо, на котором было написано «Мин Юн Ги». Развернув, он прочел всего несколько строк: «Оппа. Прости. Не ищи меня. Дома найдешь письмо. За карту отдельное спасибо! Не ожидала! Деньги сниму сразу. Ты сам мне ее дал, значит, она моя, жаль, что новых поступлений, видимо, теперь не будет. Это твоя дочь, оппа! Не сомневайся в этом! Думаю, ты лучше позаботишься о ней. Тем более, у тебя такая хорошая «жена». Прощай!» Юнги посмотрел на Чимина, которому дал прочитать записку: - Что думаешь? - Простите... А мы можем взглянуть на ребенка? - посмотрев на врача, спросил Чимин. - Пухляш! С ума сошел? Зачем тебе это? - воскликнул Юнги. - Пожалуйста… доктор... - Чимин все еще смотрел на врача. - Конечно, – с благодарностью посмотрел на него врач в ответ. – И прошу, зовите меня доктор Пак. Вы, наверное, младший брат? Простите, не знаю Вашего имени… - Пак Чимин, – поклонившись, ответил младший. - Пак? – улыбнулся врач. - Да, и это не брат, а мой парень, – напрягшись, немного грубо сказал Юнги. - Есть возражения или еще вопросы? - Нет, нет. Абсолютно никаких. Все предельно ясно. Пройдемте со мной, пожалуйста. Накинув халаты и надев бахилы и маски, они прошли дальше по коридору и вошли в просторное помещение, разделенное прозрачными перегородками. Пройдя еще немного, они остановились возле окна, за которым находился бокс с крошечным спящим ребенком. Малышка лежала на животе, смешно поджав под себя ножки и оттопырив попку в малюсеньком подгузнике. Головка была повернута в их сторону. Она сладко спала, сжав ручки в кулачки. Гладенькая, аккуратненькая, с нежной алебастровой кожей, уже полностью сформированная и очень красивая. - Юнги, посмотри только! – прошептал очарованный Чимин. - Она же твоя копия! Теперь я знаю, каким ты был маленьким! - Все маленькие похожи, Чимин, – ответил тихо Юнги, хоть сам не мог унять биение своего сердца, глядя на действительно свою копию. – А разве ей можно так лежать? – спросил он, повернувшись к врачу. - Это не вредно для ее шеи, ну… так ее выворачивать? - Не волнуйтесь, – чуть улыбнувшись, ответил доктор Пак. - Ее переворачивают, чтобы ничего не затекло. Она лежит так, как ей удобно. - Ну… Ладно тогда… Пойдем, Чимин? - Сейчас, хен. Еще пару секундочек… Постояв еще немного, они вернулись в кабинет врача. - Так что с полицией? Что Вы собираетесь делать дальше, господин Мин? - спросил доктор Пак. - Думаю, в этом нет смысла. Даже если ее найдут, она наверняка откажется от ребенка. Я публичный человек, и раздувать шумиху из этой ситуации мне бы не хотелось, - ответил Юнги. - Хорошо. И что Вы предлагаете? - не унимался врач. - Я? - Юнги все больше не понимал, чего от него хотят. - Ну мы же взрослые люди. И все понимаем, что это все-таки Ваша дочь, - бескомпромиссно заявил доктор Пак. - А что я могу предложить? Что делают в таких случаях? Есть же организации… заведения… - Юнги чувствовал, что на него давят. - Хен! – в шоке от услышанного воскликнул Чимин. - Как ты можешь?! - А что ты предлагаешь, Пухляш? Забрать ее себе?! - Ну… Да… - Пухляш! Это не Ёнтан! Это ребенок! - Вот именно, хен! - повысил голос Чимин. - И как ты себе это представляешь? Мне поставить колыбельку у себя в студии в агентстве? Или ты будешь брать ее с собой на гастроли, которые у тебя не за горами? - не менее громко уточнил старший. - Точно! Вы продюсер! – воскликнул врач. - Я узнал Вас, но не мог никак вспомнить. Я видел Вас по телевизору! - Я польщен, – с сарказмом, который не мог скрыть, проговорил Юнги. - Хорошо, - сказал врач, ничуть не обидевшись. - Я понимаю, что новость для вас стала шоком. Предлагаю отложить наш разговор на пару дней. Ребенок все равно еще некоторое время должен находиться под наблюдением, чтобы исключить возможность осложнений. - Вот идиотка,- тихо, почти шепотом проговорил Юнги, но сидящие его расслышали. - Даже сбежать нормально не могла, чуть ребенка не уморила! Врач снова улыбнулся, скрыв улыбку в кулаке и сделав вид, что откашливается, однако Чимин это заметил. - Значит, договорились, - продолжил свою мысль доктор Пак. - Вы приедете сюда послезавтра и скажете свое решение. Пока можете подумать и посоветоваться. За сим вынужден откланяться, меня ждут пациенты. Юнги с Чимином вышли на улицу, все также с кумамоном и дурацкой лягушкой в руках. Они посмотрели друг на друга. Вечер, а скорее всего и ночь обещали быть долгими. И в этот раз, на утро, затраханными могли быть только мозги…