TANTRUM

— Папа! Талия ворвалась, как ураган, как только встретилась с ним взглядом. Она прыгнула на него, отчего его очки чуть не упали с лица, и крепко обняла. Впервые за всё время он не обнял её в ответ сразу, потому что слишком сильно запаниковал из-за того, что его маленькая девочка сейчас находится рядом с криминальным авторитетом. — Привет, подсолнушек, — Эндрю, к счастью, сумел сохранить ровный голос и схватил ее за руки, чтобы мягко оттащить назад. Она широко улыбалась ему своими большими зелеными глазами, пока он поправлял очки, и уже собиралась сказать что-то бессвязное, но прежде чем она успела, Ники заговорил. — О, Эндрю! Привет! — Его двоюродный брат направился к ним. Эндрю не мог смотреть на Нила. Не сейчас. — Мы пришли сюда, чтобы взять блинчики, которые ты любишь, прежде чем ты бы забрал ее домой. Она рассказала мне все о вашем вечере в кино, и мы хотели удивить тебя. — Все хотели удивить его в тот день? Вау. Ники мягко улыбался, но резко остановился, увидев Нила, а затем линия его рта стала слегка злобной: — У-у-у-у, и кто это? — Привет, я Нил, — сказал рыжий, и тогда Эндрю больше не мог отвести от него глаз. Он улыбался и протягивал Ники руку для рукопожатия. — Я друг Эндрю. — Хорошо, мистер татуированный и горячий. Ты мне нравишься, позаботься о моем кузене, ладно? — Ники подмигнул ему. Выражение лица Нила стало слишком невинным, и Эндрю знал, что он скажет что-нибудь такое, что заставит их обоих покраснеть. — О, тебе не стоит беспокоиться. На самом деле, это он прекрасно обо мне заботится. Черт. Эндрю поперхнулся своим напитком и чуть не выплюнул его на дочь, все еще сидящую на его коленях. — Папа? — она выглядела обеспокоенной. Он глубоко вздохнул и натянуто улыбнулся ей: — Я в порядке, детка. Почему бы вам с Ники не пойти и не заказать блинчики, прежде чем мы уйдем, хорошо? Она кивнула и начала подпрыгивать, но потом заметила присутствие Нила. Ее глаза расширились, когда она увидела его татуировки. — У тебя так много рисунков! — воскликнула она и потянулась, чтобы схватить одну из покрытых чернилами рук Нила, прежде чем Эндрю остановил ее. — Что мы говорили о прикосновениях без разрешения? — мягко выговорил Эндрю, положив руку ей на плечо. Она опустила глаза. — Что мы должны спросить сначала, — пробормотала она себе под нос. — Все в порядке, — вмешался Нил с улыбкой на лице и протянул ей руку. — Ты можешь потрогать их. Когда она нерешительно схватила его за руку и начала спрашивать что-то, Эндрю пришлось моргнуть, чтобы убедиться, что у него не галлюцинации. Его дочь, самая драгоценная часть его жизни, разговаривала с Нилом, с его несбыточной мечтой, которая была слишком опасна для них, но которую он, казалось, не мог заставить себя оставить. И они разговаривали. И Нил был добр к ней. И он ей явно нравился. Эндрю не должен позволять этим двум частям своей жизни смешиваться. Возможно, ему следовало покончить с этим, пока все не зашло слишком далеко. — Подсолнушек, хватит, — прервал Эндрю один из ее вопросов о том, почему Нил использовал французский для фраз с левой стороны, но прежде чем она запротестовала, как явно хотела сделать, он продолжил: — Нам нужно уйти, если мы хотим посмотреть много фильмов сегодня вечером, верно? Иди с Ники и подожди меня снаружи. Я пойду прямо за тобой. Она надулась и проворчала, что это несправедливо по отношению к ней, но, в конце концов, подчинилась и пошла встречать Ники, который ждал в очереди. Однако прежде чем она смогла полностью развернуться и уйти, она лучезарно улыбнулась Нилу. — До свидания, мистер Нил. Ваши рисунки классные. — До свидания, малышка, — усмехнулся Нил и помахал ей в ответ. Эндрю проследил глазами за дочерью, пока она не вышла за дверь вместе с его двоюродным братом, прежде чем снова повернуться и посмотреть на Нила, чье лицо теперь казалось задумчивым, но тщательно пустым. — Почему она считается дочерью соседа, а не твоей в документах, которые я получил? Ты, должно быть, ухитрился потянуть за ниточки, чтобы даже мои люди не смогли это выяснить. Черт. Эндрю опустил взгляд на чашку кофе и обдумал варианты. Лгать? Сказать правду? Куда это может его завести? Он не хотел давать Нилу то, что он не мог забрать обратно, и он не мог доверить такую вещь кому-то настолько рискованному, кто мог вытащить его прошлое из могилы одним щелчком. Он не мог солгать, но и сказать правду тоже не мог. — Ты точно узнал о моем прошлом со Змеями, — начал Эндрю и посмотрел на Нила, который кивнул. — Я хотел уйти, и хотел защитить ее. Она только что родилась и была уязвима, и я просто не мог ждать ответной реакции со стороны Леви. Поэтому я сделал то, что должен был сделать, — он пожал плечами. Он надеялся, что этого будет достаточно, но Нил просто продолжал смотреть на него, его лицо ничего не выражало, и Эндрю вспомнил, может быть, впервые с такой яркостью с тех пор, как они встретились, что этот человек был опасен. — Она твоя? — серьезно спросил Нил. "Биологически" осталось не сказанным. Эндрю кивнул. — Но ты цисгендерный и гей. Эндрю снова кивнул. Он сказал об этом Нилу на их первом свидании. — Есть еще один человек...? — Женщина. Цисгендерная. Гетеросексуалка. Нил тупо посмотрел на него, словно размышляя, что, черт возьми, произошло, потому что, конечно, у геев были способы завести биологических детей в таких условиях, но он, похоже, не хотел спрашивать. В любом случае, это не имело бы значения. Это была не очень приятная история, даже если Эндрю смирился с ней много лет назад. — Это все, что мне нужно знать. На данный момент, — добавил Нил, — Но я не хочу лжи. Я уважаю твои секреты и то, что ты, возможно, захочешь сохранить для себя, но не ложь. Никогда не лги. — Полагаю, то же самое относится и к тебе, — осторожно сказал Эндрю. Нил кивнул. — Да. Это касается и меня тоже, и именно поэтому я не собираюсь искать ответы, которые мне нужны. Из-за взаимного уважения. Ради тебя, нашего соглашения и чувства, что я тоже сохраню что-то для себя. Для твоей и моей безопасности. На самом деле есть одна вещь, которую мне нужно знать. Эндрю жестом показал ему продолжать. — Все, что ты сделал, чтобы обезопасить свою дочь и ее связь с тобой. Это был план на случай, если что-то пойдет не так, или это был единственный план? Эндрю нахмурился. — Что ты имеешь в виду? — Я имею в виду, — уточнил Нил. — Была ли она твоей главной целью защиты? Или ты защитил и себя? А, это. — Я защищал себя. Для неё и в основном для моей семьи. Нил вздохнул, как будто почувствовал облегчение. — Хорошо. Если бы ты прятался от них, мне пришлось бы принять больше мер предосторожности, чтобы меня не увидели с тобой. Я не хочу разрушать твои планы, называя тебя по имени или как-нибудь ещё. — О, с этим всё нормально, — Эндрю закатил глаза. — Я позаботился об этом давным-давно. Я не прячусь, а если бы и прятался, то тогда они знали меня под другим именем. — Но Эндрю — твое имя при рождении, — нахмурился Нил. Ну, конечно, он знал это, у него, вероятно, даже были записи о рождении Эндрю. — Да, просто они никогда об этом не знали, — пожал плечами Эндрю. — Но, в любом случае, я должен идти, — он достал из бумажника несколько купюр, чтобы заплатить за их кофе, и начал вставать. Нил тоже встал. Они остановились друг перед другом у своего столика: — Пришли мне дату, когда будешь свободен, и мы назначим нашу встречу по обсуждению контракта. — Конечно. Кстати, спасибо за кофе. Скоро увидимся, — улыбнулся ему Нил. Эндрю только кивнул, и они тихо направились к двери. Выйдя на улицу, они разошлись, ничего не сказав. Нил просто запрыгнул на свой мотоцикл, надел шлем, помахал рукой и уехал. Эндрю стоял рядом со своей машиной, дочерью и двоюродным братом. — Папа, кто это был? — Талия ткнула его в ноги. — Знакомый, — ответил Эндрю, хватая ее под мышки и сажая к себе на бедро. Она быстро росла, и скоро он больше не сможет так делать, так что он будет наслаждаться этим, пока может. Даже если он держал ее рядом из-за страха, не обязательно кому-то об этом знать. — Почему я никогда не видела его раньше? Его рисунки классные, — сказала Талия, когда он открыл заднюю дверцу своей машины и опустил ее на сиденье. — Потому что, — он пристегнул ее ремнями безопасности, — он очень занятой человек, и я тоже. Теперь мы едем к Ники, чтобы забрать твои вещи, а потом начнем наш вечер кино. — И-и-и-и-и-и! Поскольку Талия подпрыгивала от возбуждения на своем сиденье, он знал, что ему удалось отвлечь её. Эндрю закрыл дверь с последней улыбкой своей малышке, прежде чем повернулся к своему двоюродному брату, который молча наблюдал за ним. — Все в порядке? — нахмурившись, спросил Ники. Его отношения с Ники никогда не были легкими, но он знал, что кузен любит его и старается быть хорошим для него. Для них. Ему даже удалось убедить Эрика переехать в Штаты после того, как Эндрю вернулся из Германии, чтобы он мог жить ближе к своей крестнице, что было гораздо больше, чем то, на что Эндрю мог когда-либо надеяться. Он знал, что если Талия выросла такой доброй, любящей, веселой и умной девочкой, то это потому, что её крестный имел право голоса в ее воспитании и дал ей всю любовь, которую она заслуживала, когда Эндрю не мог. Помощь Ники была необходима и ценна. И именно поэтому Эндрю честно ответил своему двоюродному брату. — Нет, — вздохнул Эндрю, — Но будет. Не волнуйся. Это просто сложно. — Ты хочешь поговорить? — теперь на лице Ники появилось озабоченное выражение. — Я поговорю с Би, — уступил Эндрю после паузы. Ники всегда говорил ему, что если он не хочет с ним разговаривать, то должен хотя бы с кем-нибудь поговорить, и именно на таких условиях он познакомился с Би десять лет назад. — Хорошо, — серьезно кивнул Ники, но затем на его лице появилась хитрая улыбка. — Мне плевать, что этот парень татуированный и горячий с большой буквы Г, если он облажается с тобой — я прикончу его. Эндрю фыркнул. О, Ники понятия не имел. Очевидно, Эндрю тоже не знал, если он, простой учитель с сомнительным прошлым, думал, что сможет справиться с Нилом. — Конечно, Ники, — он двинулся и открыл водительскую дверь своей машины. — Увидимся у тебя дома. Он сел, закрыл дверь и поехал. *** — Привет, Эндрю. Как дела? — Я в порядке, Би. Как твои дела? — О, я в порядке, — она улыбнулась. Они вели этот разговор лицом к лицу из-за отсутствия у Эндрю свободного графика, чтобы пойти к ней в офис или домой. И потому что была середина ночи. — Кстати, Кейси передает привет. — Передай ей от меня привет. Я верну ее книгу на этой неделе, обещаю. — Не волнуйся, — ее улыбка стала умиротворяющей, какой она становилась всегда, когда Би говорила о жене. — Потрать столько времени, сколько нужно, чтобы прочитать её. Эндрю кивнул, но больше ничего не сказал, что, как знала Би, означало, что он не передумает. Она только нежно вздохнула, глядя на него. Бетси Добсон была психотерапевтом Эндрю, когда он был подростком, но потом, с годами, она стала его семьей. Она была единственным человеком в мире, который знал всё об Эндрю, и она была его лучшим другом, мамой, бывшим терапевтом и любимым пекарем печенья. С тех пор, как он вернулся из Германии, она не могла продолжать консультироваться с ним из-за их более, чем близких отношений: — Это было бы непрофессионально, Эндрю, ты же знаешь. Перестань просить меня вернуться к тебе, если хочешь печенья после воскресного ужина. Но, тем не менее, она всегда его слушала. В более семейном контексте. — Ты собираешься к Аарону в воскресенье? — спросил Эндрю, потягивая горячий шоколад из большой кружки. — Конечно, у меня есть подарок Коннора, который я должна отдать с тех пор, как потеряла ужин в прошлое воскресенье. Эндрю закатил глаза. — Честно говоря, Би. Ты собираешься ужасно избаловать детей. Талия выходит из этого живой, но если Коннор станет слишком избалованным ребенком, я больше никогда не буду заботиться о нем, и плевать на то, что думает Аарон. — Я знаю об этом, и мы оба знаем, что то, что ты сказал — ложь. Ты балуешь их также сильно, как и я. И, да, эти двое крепко привязаны друг к другу, и ты не посмеешь разорвать их связь. Она не ошиблась, но он не собирался ей этого говорить, поэтому просто промычал что-то неразборчивое и снова отхлебнул из своей кружки. — Итак, в чем причина этого звонка, дорогой? — бровь Би приподнялась. Они оба знали, что, хоть Эндрю и постоянно звонил в будние дни, обычно это было не по видеосвязи, как было только если он хотел поговорить. Ладно, он больше не мог тянуть время. — Мне нужна твоя мудрость, Би. — Она здесь, а теперь расскажи мне, что случилось. Эндрю вздохнул и потер пальцами глаза под очками. — Я ведь рассказывал тебе о Ниле, верно? — Тот криминальный авторитет, да, — ее бровь теперь была еще выше. Эндрю сказал ей, что у него назначено свидание с преступником, но что это будет только один раз, и все. И, конечно, Би читала между строк, когда он сказал, что Нил был владельцем "Адской норы". Она достаточно знала о динамике города в его подземном мире из его собственного опыта, которым он поделился с ней, и она была умна. Он снова вздохнул. Даже после стольких лет было все еще трудно, чтобы тебя видели в таком состоянии. Когда о тебе знают практически всё. — Что насчет него? — Би подсказала дальше. — Я снова его видел. У нас была сцена. — О, — она выпрямилась на стуле. Она знала о его склонности к БДСМ, о причинах и "но". Она знала все. Она всегда думала, что до тех пор, пока это безопасно, разумно и по обоюдному согласию — а это были принципы БДСМ — все было в силе. Прежде всего, она была той, кто послал ему материалы для чтения о БДСМ еще когда она была просто его терапевтом. Эндрю рассказал ей о своей сексуальной неудовлетворенности, о том, что сначала он думал, что это связано с жестоким обращением, которому он подвергался в молодости, и он сказал ей, что, возможно, ему следует просто навсегда отказаться от секса и трахнуть то, что говорит ему его тело. Но она ничего этого не хотела, потому что он все еще испытывал вожделение, так что это не был случай асексуальности. Итак, она искала ответ вместе с ним на их сеансах: о том, чего ему не хватало в постели, о том, чего он желал, о том, о чем он думал, когда дрочил. А потом она нашла БДСМ и отправила ему кое-что. И хотя Эндрю это нравилось, и он видел себя во многих вещах, которые читал, он не действовал в соответствии с этим. Секс-приятели, которые у него были, не интересовались этим так же, как он, он всегда был занят, и он не думал, что в конце концов это будет иметь такое значение. Как же он ошибался. Би не нравилась мысль о том, что он смирится с неудовлетворенностью, но она никогда не осуждала его. Ни его вкусы, ни его трусость не преследовали их. Он любил Би. — Да, — вздохнул он и отвел глаза от экрана своего телефона. Он выглянул в окно своего кабинета, где сидел, откинувшись на спинку стула, и положил телефон на несколько книг, чтобы он стоял вертикально. Ночное небо было темно-синим, и теплый ветер начала лета дул, слегка шевеля бумаги, так что ему не нужно было беспокоиться об этом. Талия уже спала после их сеанса кино, на котором было в общей сложности два фильма, и она заснула в середине второго. В их районе все было тихо. Он был благодарен за это, потому что теперь у него было время и тишина, необходимые, чтобы поговорить с Би и разобраться в своих чувствах. — Знаю, что это опасно. Я хотел понять, каково это — по-настоящему провести с ним ночь, это желание сводило меня с ума целый месяц, и ты всегда говоришь мне, что лучше жить чем продолжать сожалеть о том, что не сделал этого, — Эндрю снова перевел взгляд на экран, услышав ее усмешку, но она не перебивала, просто продолжая внимательно смотреть на него. — Честно говоря, я хотел, чтобы моя первая сцена была с ним, — тихо продолжил Эндрю. — Я знаю, это может показаться эмоциональным, но я по-настоящему столкнулся с тем, чего хотел для своей сексуальной жизни, только после нашего свидания и, ну. У меня это было однажды, и я хотел этого снова. Последний раз, и все будет хорошо. Я бы попрощался, никогда больше его не видел и начал искать других партнеров по сцене. Плюс, это просто казалось правильным, — Эндрю пожал плечами и опустил глаза, смущенный своими собственными мыслями, теми, в которых у него не хватало смелости признаться самому себе, но когда ему удавалось что-то скрыть от Би? Никогда. Никогда — ответ. — Но? — осторожно спросила Би, её голос ничего не выражал, но в ее глазах было столько любви, которая заставляла Эндрю слегка нервничать даже через экран. — Этот ублюдок действительно убедителен, — усмехнулся Эндрю и отхлебнул из своей кружки, вспоминая ту ночь почти месяц назад. — Я планировал увидеть его только еще раз, чтобы удовлетворить свое любопытство, чтобы потом я мог двигаться дальше и никогда больше не рисковать, но Нил… Он умеет убеждать. "Убедительный" — это, конечно, слово, определяющее Нила. Он все еще мог видеть, как Нил улыбался, хихикал и целовал его после того, как проснулся на груди Эндрю. Он выглядел полностью удовлетворенным и таким красивым. Эндрю был человеком сильной воли, но даже у него была слабость. Очевидно, голубые глаза Нила и поцелуи сделали свое дело, чтобы заставить его согласиться с этим безумием, которое они называли соглашением. Конечно, ему все еще удавалось накладывать некоторые ограничения и границы, но тот факт, что вообще существовало соглашение, в котором оговаривалось, что они снова увидятся? Сумасшедший, и во всем, как всегда, виноват Нил. — Что он убедил тебя сделать? — В основном он настаивал на том, что если бы у нас были какие-то границы, не было бы большого риска и что мы все еще могли бы видеться друг с другом, в основном заниматься сексом и жить своей собственной жизнью. Это хорошо, потому что я не стал бы вмешиваться в его дела, и он не стал бы вмешиваться в мои. — И ты ему поверил? — Би приподняла бровь еще выше. — Да, — вздохнул Эндрю. Снова. В ту ночь он часто вздыхал. Боже, говорить о чувствах было тяжело, но Эндрю знал, что ему нужно пройти через это. Он понял это много лет назад. — Но я вроде как... Предчувствовал. Сегодня он появился на парковке университета, утверждая, что хотел меня видеть, но мы договорились не смешивать нашу жизнь со всеми этими развлечениями. Я сказал ему, чтобы он больше так не делал, если он хочет, чтобы мы продолжили, что это нарушение нашей сделки, и он согласился, но… Я не знаю. Я не уверен, действительно ли он согласился на это или просто хотел уговорить меня выпить с ним кофе. Я ни в чем не уверен, и это меня беспокоит. Ты знаешь, как мне нужно контролировать ситуацию, и я чувствую, что в этой ситуации у меня вообще нет контроля. Я беспокоюсь, что это… Это… Даже с ограничениями, это может поставить под угрозу все, что я построил с тех пор, как вернулся. И мне даже не нужно начинать с того, как я чертовски напуган, если эта вещь, которая у меня с ним, принесет хоть какой-то вред кому-либо из вас. Он чертовски опасен, Би. А если не он, то у него наверняка есть враги. Черт, он чувствовал, что не может дышать. Он обхватил голову руками и глубоко вздохнул, пытаясь совладать со своими своенравными мыслями и испуганным сердцем. Он наконец-то выдал то, что было у него на уме с самого первого дня, и это было так же хорошо, как и ужасно. По крайней мере, он разговаривал с Би. — Эндрю, — Теперь пришло время Би вздохнуть. Эндрю поднял глаза, все еще держа голову между ладонями, чтобы увидеть, что с другой стороны экрана Би поставила чашку и сложила руки на столе, на котором держала мобильный телефон во время разговора. Это было похоже на кухонный стол, но Эндрю не был уверен, — Ты самый сильный и заботливый человек, которого я знаю. И я знаю, что если что-то будет даже немного рискованным для твоей семьи, ты перевернешь ад и рай, чтобы защитить их. Нас. Также, как ты делал все эти годы назад, разве я не права? Эндрю пожал плечами и посмотрел вниз на руки, лежащие на коленях, и подрагивающих из-за эмоционального напряжения. Он и так уже слишком много наговорил за сегодня. Он знал, что ему нужно будет еще поговорить, но он отдохнет, как только сможет. — Так что, если Нил будет угрожать этой защите и той жизни, за которую ты так упорно боролся, я знаю, что ты остановишь его. Черт возьми, я знаю, что в крайнем случае ты можешь даже посадить нас всех в багажник своей машины и вывезти из города, прежде чем что-нибудь случится, — продолжила Би. Эндрю слегка поднял глаза, чтобы посмотреть на нее. Она выглядела серьезной и раздраженно любящей его. Это было слишком, и Эндрю больше не мог смотреть на нее, поэтому снова перевел взгляд на руки, лежащие на коленях. — Ты достаточно силен, чтобы помешать ему делать все, что ты не хочешь, чтобы он делал с тобой или с нами, а если нет, то ты умен и найдешь выход, если до этого дойдет. У тебя больше контроля над этим, чем ты себе представляешь. Кроме того, он когда-нибудь переступал какие-либо твои физические границы? — Нет. На самом деле он, кажется, действительно уважает их, — вспоминал Эндрю обо всех случаях, когда Нил, казалось, легко получал их, не прося и не требуя объяснений. Эндрю поднял одну руку и осторожно прикусил кончик большого пальца. Это была нервная привычка, от которой ему так и не удалось полностью избавиться. — Хорошо, — сказала Би, и ее голос казался довольным, но затем он снова стал серьезным, и взгляд Эндрю был прикован к коленям. — Я буду честна тут, Эндрю. Я вижу много преимуществ в поддержании подобных отношений с Нилом, так как это поможет узнать больше о себе, о БДСМ, о том, чего ты хочешь, и это сильное влечение, которое ты чувствуешь, кажется, идет в обоих направлениях, и это то, к чему я обычно призываю тебя стремиться. Тем не менее, ты сильно рискуешь, поддерживая связь с этим человеком и вступая с ним в отношения, которые могут показаться поверхностными, но это скорее не так. Если бы это был просто ванильный секс, все могло бы быть в порядке, но это БДСМ. И у меня такое чувство, что ты действительно внимательный, нежный Дом, что поднимает вопрос о заботе. Ты заботишься об этом человеке, Эндрю, и поэтому все становится сложнее. Потому что, хотя это и касается того, с чем тебе следует быть более осторожным, это не риски его преступной жизни, влияющие на вас, а то, как он вообще влияет на тебя. И это связано с возможностью того, что если наступит время, когда его профессия станет опасной, тебе нужно будет уметь отступить, не причинив себе вреда. Черт, Би. Ему было наплевать на Нила. Это было глупо. Он перевел взгляд на экран, но резко остановился, увидев суровое выражение лица Би. Она была взволнована, причем очень сильно. — Я знаю, что ты, возможно, не в том состоянии, когда заботишься о нем в более глубокой перспективе, но я знаю, что делаешь это ровно настолько, чтобы заботиться о его благополучии, его удовольствии. Только тот факт, что ты потратил так много времени, месяц, как ты сказал, думая о том, чтобы увидеть его снова… Мы оба знаем, что это уже больше, чем то, что было с другими твоими партнерами с тех пор, как... — Да, Леви. Она кивнула. Они уже очень, очень давно не говорили о Леви. — Я понимаю твою точку зрения, — Эндрю глубоко вздохнул. Би нахмурилась, но это было скорее грустное выражение, чем расстроенное, и он действительно хотел успокоить ее, но как он мог сделать это сейчас, когда сам не чувствовал себя спокойным? — Как ты думаешь, что я должен сделать, Би? Мне закончить все это до того, как мы снова увидимся? Оставить как есть и действительно усердно работать, чтобы сохранить ограничения, чтобы у этого всего было хоть какое-то сходство с безопасностью? Что мне делать? Би некоторое время молчала. Уголки ее рта подрагивали, что говорило, что она пытается думать головой, а не сердцем, и Эндрю действительно ценил это. Хотя, иногда она не могла, и он тоже был рад этим временам, потому что это означало, что ей не все равно. Но теперь ему нужна была логика, ему нужен был гребаный план, как действовать дальше. Это был первый раз, когда Нил пренебрег, пусть и незначительно, их сделкой, и Эндрю уже чувствовал себя таким сбитым с толку. Очевидно, он уже говорил об этом, но это был спусковой крючок, которого он не ожидал так быстро, что само по себе вызывало беспокойство. Кроме того, он знал, что у ублюдка есть своенравная сторона, так что это, вероятно, не будет одноразовой вещью, так как Нил казался тем типом сабов, который, если не полностью пренебрегает правилами, манипулирует ими в свою пользу. И самое дерьмовое во всем этом то, что, если бы ситуация не была такой испорченной, Эндрю, возможно, даже больше понравился саб с таким поведением. Ему нужно было знать, думает ли Би, что он сможет это сделать, если сможет держать себя и Нила в узде. И он знал, что если бы Би этого не сделала, он действительно не смог бы этого сделать. — Я думаю, — осторожно начала Би, — Что это очень серьезное решение и что я не знаю Нила, что имеет для меня значение в том, как понимать ситуацию. Однако я знаю тебя. И как я уже говорила ранее, я знаю, что у тебя есть силы отстаивать свои границы и защищать свою семью, если это необходимо, даже если ты заботишься о том, от кого ты их защищаешь, потому что ты делал это раньше. Кроме того, у нас тоже есть полиция, даже если тебе не нравится полагаться на них. Однако вызывает беспокойство то, что ты, кажется, всегда забываешь о том, чтобы защитить себя, и я обеспокоена тем, что, если ты продолжишь в том же духе, ты сделаешь всё, чтобы защитить нас, но не себя. Я ошибаюсь? Эндрю ничего не сказал. Би вздохнула. — Как я и боялась. Но мне нужно спросить одну вещь. Как ты думаешь, чем это может быть для Нила? Как ты думаешь, он мог бы ответить взаимностью на эту заботу? Какова может быть его позиция в связи с этим? Это был, блять, очень хороший вопрос. Нил все еще оставался такой же загадкой, как и тогда, когда они встретились, все эти недели назад. Но с его стороны было бы глупо не принимать во внимание то, что произошло с тех пор, и то, как Нил относился к нему по сравнению с другими. Как Нил казался таким же забавным и заботливым, каким он был мрачным и холодным. И как Нил никогда, никогда не делал в его присутствии ничего, что можно было бы счесть по-настоящему, по-настоящему безрассудным. Даже во время их последней встречи в "Адской гончей", с импровизированным поводком и всем прочим, Нил снова и снова прокручивал это в голове и думал о всех возможных последствиях, которые могли повлиять на его бизнес. По крайней мере, это выражение его лица сказало Эндрю, и позже, когда Нил насытился, хихикая и цепляясь за Эндрю, он все еще представлял некоторые довольно логичные моменты, которые основывали это решение, как будто он уже думал об этом раньше. Итак, если Нил рискнул вскочить на свой байк и отправиться за Эндрю, он должен был быть уверен, что это не будет иметь серьезных последствий, которые угрожали бы его бизнесу… Или Эндрю. Потому что Нил проявил свою заботу ранее в тот день, не так ли? Расспрашивая о его прошлом, но по-прежнему стараясь оставить секреты Эндрю нетронутыми. Тем не менее, Нил казался слишком недосягаемым из-за его логики, холодности и темноты, чтобы начать испытывать к Эндрю те чувства, которые Эндрю мог бы. Так что, со стороны Нила, все действительно может быть в безопасности. Чтобы он позаботился о том, чтобы его дела не касались Эндрю и его близких, и чтобы он держал себя эмоционально на расстоянии, все еще сохраняя дистанцию между ними. И этого может быть достаточно для Эндрю, который ни в коей мере не эмоционально открыт, чтобы держать себя в узде. К черту Би и её рассуждения. Он поделился с ней своими мыслями, а затем наступила тишина. Они оба думали о том, что делать с этой информацией, но Би начала первой. — Это имеет смысл, — начала она, сосредоточенно хмурясь по другую сторону экрана, а ее чашка горячего шоколада, теперь уже остывшая, была полностью забыта. — Даже если ты еще не можешь доверять ему как личности, ты можешь доверять ему в том, что он будет соблюдать свои интересы в своем бизнесе. И то, что он проявил заботу о сохранении твоих секретов, твоем комфорте и твоей безопасности многообещающе, Эндрю. Я думаю, ты можешь это сделать, если мы думаем о твоей безопасности, так как о том, чтобы ты держал себя в руках в постели и в своих границах, никогда не было вопроса. И, да, конечно, тебе было бы безопаснее, если бы у тебя вообще не было с ним отношений, но если это то, что ты хочешь исследовать дальше, что я бы поощряла в некоторых аспектах, я думаю, мне просто нужно, чтобы ты пообещал мне одну вещь. Эндрю промычал, чтобы она продолжала. — Даже если он кажется хорошим человеком, который совершает плохие поступки, пообещай мне, что если что-то плохое хотя бы появится на горизонте, ты разорвешь все связи с ним. Я не хочу, чтобы ты ещё больше рисковал собой из-за мужчин, у которых на уме только деньги и кровь. Эндрю не нужно было об этом думать. Если бы это касалось только его самого, он, скорее всего, проигнорировал бы это, но у него были Талия, Коннор, Ники, Аарон, Би, Кейси и даже Кейтлин и Эрик. У него была семья, о которой он должен был заботиться, и он не мог этого сделать, если бы ему причинили боль. Но хотел ли он этого? — Обещаю. Вскоре после этого они закончили разговор. Было уже поздно, поэтому Эндрю встал и направился в свою спальню. Он уже принял душ перед фильмом со своей дочерью, поэтому просто разделся и завернулся в простыни своей кровати. Он вроде как ожидал, что будет лежать без сна часами, но, казалось, сон был готов вырвать его из страны сознания в тот момент, когда он положил голову на подушку. Эмоциональный разговор, связанный с принятием решений, к которому ему удалось привыкнуть с возрастом, терапией и бессознательной помощью Талии, чтобы сделать его более открытым и разговорчивым человеком, истощил всю его энергию. Это никогда не становилось менее утомительным, каким бы легким и бодрящим это ни было. Его последние мысли были о голубых глазах, колючей проволоке вокруг горла и “хорошем человеке, который делает плохие вещи”. *** Мужчина сплюнул кровь на кафельный пол. — Я не знаю, о чем ты, черт возьми, говоришь, выпусти меня отсюда! — заорал он. Жан склонил голову набок и посмотрел пустым взглядом в глаза мужчины. — Да, ты знаешь. Перестань тянуть время. Открой рот и расскажи мне все, что ты знаешь об этом послании. — Я даже не знаю, кто ты такой, сумасшедший! — мужчина продолжал кричать. Удар Жана на этот раз, вероятно, сломал ему нос, и он снова закричал. У Натаниэля разболелась голова от всех этих криков, и это была даже не боль, это было просто отрицание. Забавно, подумал Натаниэль, закатывая глаза при виде сцены перед ним. Ему как бы не терпелось самому разобраться с этим, но он остался сидеть по другую сторону стеклянного окна, из которого открывался вид на их комнату для допросов, так что они не могли видеть его и Кевина, который был рядом с ним, сзади. Натаниэль предпочитал, чтобы Жан работал. Было разумнее не раскрывать свою личность этому человеку. — Да, ты знаешь, — безучастно сказал Жан мужчине. Он наклонился так, что его глаза оказались на той же высоте, что и у человека, привязанного к самому неудобному стулу, который они могли найти во всем здании. — Сообщение было отправлено с твоего ноутбука, а затем, когда я подошел, чтобы просто поговорить, ты попытался убежать. Подозрительно, не так ли? Теперь мужчина держал рот на замке, сурово хмурясь на Жана. — Хорошо, — Жан откинулся назад и вздохнул, как будто обеспокоенный. —Ты выбрал это. Жан повернулся спиной и направился к столу через всю комнату. Из множества острых предметов, найденных там для его использования, он выбрал иглу, наполненную фиолетовым веществом, которое он нежно называл сывороткой правды. Жан был явным фанатом Гарри Поттера, что Натаниэлю показалось забавным, потому что Жан презирал британцев. Он повернулся к мужчине и начал проверять, чтобы в жидкости внутри не было пузырьков. Мужчина широко раскрыл глаза, увидев иглу, но по-прежнему ничего не сказал. Жан медленно подошел к нему, как будто у него был целый день впереди. Убедившись, что игла готова, он перевел взгляд на мужчину. — Последний шанс. Мужчина только нахмурился и сплюнул еще больше крови на пол. В следующую секунду Жан проткнул бедро мужчины. Мужчина взвыл от удивления и боли, когда в него вонзилась игла длиной 6 дюймов. В этот момент телефон Натаниэля завибрировал внутри его пиджака. Было бы неплохо ответить на звонок сейчас, подумал Натаниэль, так как теперь им все равно нужно было подождать несколько минут, пока лекарство подействует. Горячий Дом: Завтра в 17:00, Старбакс рядом с адской Гончей? Н.А.В: Для обсуждения нашего контракта? Горячий Дом: Да. Н.А.В: Увидимся там, Хозяин. Горячий Дом: Веди себя хорошо. Натаниэль почти улыбнулся этому. О, он вел себя прилично. — Над чем ты смеешься? — сказал Кевин, приподняв бровь. Он был в полном порядке в своем костюме и со сложенными на коленях руками. Кевин выглядел так, словно они смотрели оперу, а не кровавый допрос. Натаниэль закатил глаза, но улыбнулся серьезно, снова убирая свой мобильный в карман. — Я встречусь с Эндрю завтра. Мы заключаем контракт. — О, — бровь Кевина приподнялась еще выше, и он казался очень удивленным. — Готов зайти так далеко? — Что я могу сказать? Он трахается как мечта, Кев, — Натаниэль усмехнулся. — Верно. Просто будь осторожен, ты же знаешь... — Да, я не идиот, Кевин. Я осторожен, расслабься, — Натаниэль снова чуть не закатил глаза. — Не помешает напомнить тебе, неблагодарный придурок, — пробормотал Кевин и снова уставился на зрелище перед ними, по-детски надув губы. — Расслабься, чувак, — вздохнул Натаниэль. — Я принимаю все меры предосторожности. Никто не свяжет его со мной. — Я надеюсь, что это так. Ради его безопасности и, разумеется, нашей. Жан отходил к столу с инструментами на другой стороне комнаты, ожидая, пока лекарство подействует, а теперь вернулся и направился к мужчине, голова которого откинулась на спинку стула, а рот слегка приоткрылся. — Здравствуйте, — обратился Жан к мужчине, снова наклонившись, чтобы встретиться с ним взглядом. Он казался озабоченным гражданином. — Всё в порядке, сэр? — О, — мужчина неуверенно выпрямил голову, и Жан пошевелил своей, чтобы проследить за движением и всегда оставаться в фокусе взгляда мужчины. Жан сидел на корточках, положив руки на колени. — Я потрясающий, — счастливо рассмеялся он. — В самом деле? О, это прекрасно, — улыбнулся Жан. Он был хорош в чертовом лицемерии, и Натаниэль всегда удивлялся, когда видел это. — Да, — хихикнул мужчина. — Ты чертовски красив. Поцелуй меня. — О, я не могу. Извини, — Жан выглядел искренне сожалеющим об этом. — Я не одинок. Кевин довольно фыркнул рядом с ним. Честно говоря, эти двое должны были стать причиной смерти Натаниэля от закатывания глаз. — Спасибо, — улыбнулся в ответ Жан. — Ты можешь сказать мне свое имя? — Ну, я родился Джонатаном, но в наши дни люди называют меня Седриком. Как в "Гарри Поттере"! — Так много упоминаний о Гарри Поттере сегодня, — пробормотал себе под нос Натаниэль, осторожно опираясь на свое сиденье и удерживая внимание на сцене по ту сторону стекла. — О! Какие люди? — Жан, казался, заинтересованным. Вероятно, так оно и было. Чертов поттероман. — Все началось с того, что Альфа назвал меня так на форуме, но потом это распространилось по всему Интернету! — мужчина засмеялся так, как будто это была самая смешная шутка на свете. — Ты знаешь, кто такой Альфа, Джонатан? — О, нет, нет! — Джонатан выглядел потрясенным этой мыслью. — Никогда. Но он дал мне много-много денег, — он серьезно кивнул, словно соглашаясь сам с собой. — Действительно? — глаза Жана расширились, как будто он встревожился. — Но для чего? — О, потому что я нарушил крошечный уголок системы для него. Это было чертовски сложно, и это заняло некоторое время. Я думаю, пару месяцев, плюс-минус. Так что мне нужны были деньги, деньги, деньги, деньги.. — Много денег, я полагаю! — Жан кивнул в знак согласия. — Ты, должно быть, очень умный, чтобы взломать эту систему! Как ты это сделал? — О, она лопнула! Хлоп! — Джонатан рассмеялся над собственной шутком, но прежде чем Жану понадобилось переориентировать его, он продолжил. — Я ещё не нашел способ войти, но потом угол его был слегка приоткрыт на несколько минут, вероятно, для технического обслуживания, и мне этого было достаточно, чтобы сломать её! Как яичную скорлупу! Это была страница чата с этим симпатичным логотипом, но отправка сообщения — это все, чего так хотел Альфа! Я сделал это! — Джонатан вновь захохотал. — Деньги, деньги, деньги, деньги, деньги, деньги... — И Альфа сказал, почему он хотел отправить это сообщение? — Жан склонил голову с притворной серьезностью. — Ладно. Большое тебе спасибо, Джонатан! Было приятно с тобой поговорить! — Жан улыбнулся и выпрямил спину. — О, нет! Не уходи, — Джонатан надул губы и, извиваясь, вероятно, пытаясь дотянуться до Жана, наконец понял, что привязан к стулу. — О, красавчик связал меня! Я буду добр к тебе, душка, обещаю! Поцелуй меня! Джонатан смеялся, запрокинув голову, а Жан, закатив глаза, вышел из комнаты. Натаниэль и Кевин тоже встали и вышли, встречая Жана в коридоре. — Да, я знаю, — начал Натаниэль, поворачивая голову, пытаясь снять напряжение с плеч. — Я поговорю с Ичиро. Жан посмотрел на Кевина с опаской в глазах, прежде чем перевести взгляд на Натаниэля. — Ты уверен? — Другого пути нет. Мне нужно это сделать, — кивнул Натаниэль и вздохнул. Он схватил свой телефон и отправил сообщение Джульетте, чтобы она назначила встречу. — Я вернусь в офис на остаток ночи, чтобы попытаться выяснить, сделал ли этот ублюдок что-нибудь еще, пока был жив. Вы двое идите отдыхать, вы понадобитесь мне завтра. Жан, как обычно, отправь Лорану сообщение с благодарностью за его исключительную работу. Нет, не смотри на меня так, я знаю, что он ублюдок, но он этого заслуживает! — Отлично, — Жан закатил глаза и начал пробираться по коридору слева, в то время как Кевин и Натаниэль прошли по правому. Довольно скоро они расстались, тихо пожелав друг другу спокойной ночи, Натаниэль направился к парадной лестнице, а Кевин — в свою кухоньку на первом этаже. Натаниэль поднимался ступенька за ступенькой, погруженный в свои мысли. Ярость, месть, холодный расчет — все смешалось в его мозгу. Он должен был знать, что это не успокоится после того, как он убил ее напарника. Ему следовало сделать что-нибудь раньше. Теперь ему нужно будет пропустить это через Ичиро, что будет долбаной болью в его заднице, а затем ему придется подождать. Его головная боль была сильнее, чем обычно, когда он наконец сел в кожаное кресло в своем кабинете. Он глубоко вздохнул, прежде чем начать в третий раз просматривать документы Лолы, отчеты, звонки, банковские счета. И все в поисках подтверждения, которое, как он знал, он найдет, хотя раньше и не замечал этого. И это было там, в сообщении, найденном в одном из отчетов его системы слежения, в одном из сотен одноразовых телефонов, которыми Лола пользовалась в последние годы. Контакт Лолы в семье Морияма. Тот, который она использовала, чтобы попытаться трахнуть его, о, столькими способами. Отдай их мне, и я сделаю из тебя Мясника. Контакт Лолы. Джонатан Альфа. Причина, по которой Жан так дорожит Гарри Поттером, как способом сохранить малолетнее детство. Тот, кто был еще более сумасшедшим, чем его отец. Один из немногих людей в мире, кто знал прозвище, данное ему матерью, когда он был ребенком. Фокси, фокси. Я наблюдаю с прокси. Рико.