Fathers and Sons

      Прошлое       Кассандра сидела на скамье перед кабинетом директора. Это был второй раз в её жизни, когда она ждала наказания за драку. Все остальное время она хорошо училась, своевременно выполняла указания учителей и поддерживала репутацию прилежной и дисциплинированной ученицы. Она была идеальной: для самой себя, для учителей и, конечно, для отца. И теперь, словно повторяя первый год обучения в школе, она сидела перед директорской дверью на пару с Юджином, чувствуя, как рушится ее репутация идеальной ученицы. Что удивительно, девять лет назад в подобной ситуации компанию ей составлял также Юджин. Тогда она была наказана из-за драки с ним, сейчас уже из-за драки вместе с ним. Скажи ей кто-то раньше, что она влезет в драку из-за Фицерберта, Кассандра бы не поверила. Но все же за десять лет обучения в одном классе они семимильными шагами дошли от врагов до приятелей.       — Ну что, доволен?       Кэсс косо посмотрела на Юджина. Он выглядел слишком спокойным для того, кого отправили в кабинет к директору. Хотя, это не было удивительным. Какое-то время он был частым гостем этого кабинета. Можно сказать, что директорский кабинет был его третьим домом. Фицерберт был самым настоящим самовлюбленным хулиганом, сейчас же остался просто самовлюбленным идиотом.       — Да, — Юджин кивнул. — Они ответили за свои слова. В следующий раз не полезут. Или хотя бы подумают прежде чем трепать языком.       — А ты как будто думаешь перед тем, как что-то делаешь, — Кэсс закатила глаза.       — Чья б корова мычала, — огрызнулся Юджин. — Ты сама-то какого черта в драку полезла?       — Я пыталась вас разнять, — Кассандра повела плечами. Правая рука болела после неудачно проведённого захвата, где-то под ребром образовывался синяк — свидетель последствий этой неудачи. — Граббинстоны восприняли это иначе.       — Граббинстоны все воспринимают иначе.       — Понять не могу, как ты с ними раньше общался? — Кэсс нахмурилась.       Было время, когда Юджин, кооперируясь с Граббинстонами, доводил не только её, но и большую часть параллели вместе с учителями. Затем, когда братья стали слишком часто попадать в участок, Юджин отчего-то решил, что такая компания ему не нужна. На самом деле за него решил отец, но все одно: пути Фицерберта и Граббинстонов разошлись.       — Раньше они были адекватными.       — Это когда? — Кэсс искренне удивилась. В её голове «адекватность» и «Граббинстоны» никогда не пересекались. — Когда они срывали уроки, доводя молодых учителей? Сливали фотки других девочек, вызывая травлю? Или выкрадывали журнал, чтобы им двойки за диктант не поставили? Да ладно бы тогда досталось только им… тогда влетело всему классу.       — Ты просто их не знала так, как знал я.       — И как-то не горю желанием знать, — хмыкнула Кассандра, уводя взгляд.       Юджин встал со стула. Подойдя к окну, он взглянул на свое еле видное отражение. Тяжело вздохнув, Фицерберт осторожно прикоснулся к фингалу под глазом. Ойкнув, Юджин отдернул руку и нахмурился.       — Отлично… Теперь заплывет ещё. И посинеет.       — Разве? По мне так ничего и не изменится.       — Очень смешно, Кассандра. Ты сама когда себя в последний раз в зеркале видела? — огрызнулся Юджин. Достав телефон, он включил фронтальную камеру. — Твою мать! Всё ещё хуже, чем я думал. И как я в таком виде появлюсь в классе.?       — Купи тоналку, может поможет.       — А это идея! — Юджин действительно оживился и повеселел.       — Я так-то пошутила, но раз тебе нравится… — протянула Кэсс. В её понимании Юджин слишком тщательно подходил к уходу за своей кожей, в частности за кожей лица. Она не понимала всей этой маниакальности в подборе уходовых средств: многочисленных масок, кремов для омоложения того, что и так молодо. Все же, как ни крути, Фицерберт действительно был красивым, не просто же так у него была коллекция разбитых девичьих сердец. Вполне возможно, что среди них можно было найти даже юношеские.       Юджин хотел уже что-то ответить, как вдруг дверь в кабинет директора открылась. Оттуда вывалились недовольные Граббинстоны. У одного из них быт подбит глаз похлеще, чем у Юджина. Это была работа Кассандры. Завязать новую драку с бывшим напарником им помешала разве что только тучная фигура директора, грозно наблюдающая за своими учениками. Вскоре братья скрылись, а в кабинет прошли Юджин и Кэсс. Директор, покачав головой, ушёл за свой стол и указал вошедшим на два стула, стоящих напротив его места. Кассандра обогнула Юджина и села на первый. Фицерберт сразу же занял второй.       — Кёнинг, не ожидал тебя здесь увидеть, — он вновь качнул головой, явно неодобрительно. — Я очень разочарован.       — Я всего лишь хотела разнять Граббинстонов и Фицерберта.       — Но ты же девочка, — Кассандра скрипнула зубами от такого обращения. — Девочка не дошла лезть в драки.       — Ага, она должна плести венки и носить розовые платьица… — зло буркнула себе под нос Кассандра, отвернувшись. Прежде чем директор успел отреагировать на ее замечание, в разговор влез Юджин.       — Мистер Смайт, она правда всего лишь хотела разнять нас, — Фицерберт хотел сказать что-то ещё, как вдруг директор его остановил, подняв руку в знак молчания.       — Юджин, это не оправдывает её участие в драке. Как и твое, кстати. Вы оба должны понести наказание.       — Но это они начали драку!       — Джейкоб и Томас другого мнения.       — И вы верите им? — не унимался Юджин. Ему казалось это страшно несправедливым. Почему драку начали Граббинстоны, а наказывают их с Кэсс? Кассандра была примерно такого же мнения.       — Довольно! — голос директора погрубел. — Я не желаю слушать ваших оправданий. Не вижу смысла читать вам нотации, вы уже взрослые люди и сами все понимаете. Скажу лишь только, что я сделал свои выводы на ваш счет и впредь буду более осмотрителен. Так что вы оба получаете предупреждение и отработку.       Кассандра вздохнула, облокотившись на спинку стула. Отработка. Скорее всего какая-нибудь уборка или общественные работы. Неприятно, но не критично. Главное, чтобы их не поставили вместе с Граббинстонами, иначе отработка грозит стать бесконечной. Но, к сожалению, догадка Кэсс оказалась неправильной.       — У нас в этом году новенькие. Вы встретите их, проведёте экскурсию и поможете адаптироваться.       Кассандра даже расстроилась. Она успела настроиться на уборку, как вдруг вместо неё им пихают новеньких, будто они с Юджином няньки-экскурсоводы. Кто-то мог бы обрадоваться этому, но Кэсс бы лучше в одиночестве подмела весь город несколько раз, чем стала бы заводить с кем-то новое знакомство. Кассандра даже начала думать о том, как бы откосить от этой отработки.       — И если новенькие скажут мне, что вы недобросовестно исполняли свои обязанности, то мы с вами снова встретимся, — директор будто прочитал мысли Кэсс. — И поверьте, встреча вам не понравится. Все понятно?       — Да, — сухо ответил Юджин. Кассандра же неохотно кивнула.       — Можете провести экскурсию в паре сразу двоим, можете разделиться, — директор достал из папки две фотографии. — Это Рапунцель Росси, дочка известного человека в нашем городе. Так что если пожалуется она, то у вас будут проблемы в двойном объёме. А это Вэриан Мартен. Наша будущая звездочка химической науки, пусть и немного нестабильная. После уроков они будут ждать вас у центрального входа. Все понятно?       — Да.       — Надеюсь, вы уделите моему заданию должное внимание, — директор выдержал некоторую паузу, а после вновь продолжил. — Теперь можете идти на уроки.       Кассандра попрощалась и направилась к выходу. Юджин нагнал её у двери.       Кэсс так и не поняла, как отнестись к своей «отработке». Вроде бы это не было так скучно, да и казалось более быстрым — всего-то надо было встретить новеньких и провести экскурсию. Картину портило не столько нежелание Кэсс с кем-то знакомиться, сколько Юджин, который был бы рад покрасоваться перед новенькими. Особенно, если эти новенькие носили юбки.       — Давай разделимся, — неожиданно предложила Кэсс, когда они дошли до кабинета. Это больше походило на констатацию факта, нежели для вопрос для обсуждения. Юджин это сразу понял.       — Мы можем, но… — протянул Фицерберт. Кажется, он все же настоял на торгах. — Зачем? Можно не провести экскурсию вместе.       — Да, но я спешу после школы.       — Куда?       — По личным делам, Фицерберт. — Кэсс закатила глаза. Ага, сейчас, будет она оправдываться перед каким-то Юджином. — Я не обязана тебе докладывать тебе о своих планах.       — Ладно-ладно, не кипятись только. Кого возьмёшь?       — Рапунцель.       — Уверенна? — Фицерберт, кажется, не обрадовался тому, что у него из-под носа увели очередную юбку.       — Более чем. Кстати, ты знаешь, чья она дочь?       — Конечно, — ответил Юджин так, будто эта информация известна всем и каждому. — Она внучка бывшего мэра нашего города. Ее отец тоже ушел в политику, несколько лет назад пробовал баллотироваться, но тогда что-то не вышло.       — Понятно.       Юджин, конечно, не был рад потерявшейся возможности пофлиртовать с дочкой мера, но больше возражать не стал, поняв, что Кэсс будет стоять на своем до конца. Лишь разочарованно вздохнул и ушёл к своему месту. Кэсс была рада молчаливому согласию с его стороны и заняла свою вечно одинокую парту.       Кассандра была той самой отличницей, которая никогда не давала списывать другим. Да и всем своим нелюдимым видом показывала отношение к одноклассникам: раздраженно-пренебрежительное. За десять лет обучения Кассандра ни разу не завела ни одного друга, считая это пустой тратой времени. Она прекрасно справлялась со всем одна: и с учебой, и с тренировками, и с саморазвитием. В ее картине мира дружба была скорее чем-то зависимым, а так как зависеть она ни от кого не хотела, второй вариант Кэсс тоже не устраивал, она так и ни с кем не подружилась. Юджин был скорее обычным приятелем, нужным для того, чтобы не сойти с ума от постоянного молчания, нежели близким человеком.       Размышляя над предстоящей экскурсией для новенькой, Кассандра не заметила, как начался урок. Опомнилась она, когда учитель по физике целенаправленно назвал ее фамилию, проверяя присутствующих. Как оказалось, преподаватель пытался достучаться до нее уже второй или даже третий раз. Ответив ему, Кэсс вновь ушла в себя, а в затем в тему урока. После физики Кассандру ждала геометрия, затем — новенькая.       И вот уроки закончились. Кэсс попыталась найти Рапунцель в холле, но коридор пустел, а новенькой так и не было видно. Перехватив рюкзак, Кэсс вышла из школы и осмотрелась. Рапунцель сидела на порожках строго за колонной и что-то усердно выписывала в блокноте. Кажется, рядом виднелся неоконченный рисунок. Заметив новенькую, Кассандра позвала ее.       Рапунцель произвела странное первое впечатление: она казалась тем самым типом людей, которую остаются детьми в любых ситуациях. Часто эта инфантильность не уходила и в тридцать, и в сорок лет. Кассандра не любила таких людей: они были неорганизованными, рассеянными и просто нелепыми. Вечно витали где-то в облаках, думали о чем-то отвлеченном, несерьезном, вместо того, чтобы сосредоточиться на насущной проблеме. Все во внешнем виде Рапунцель говорило об этом. И разукрашенный в непонятный яркий узор свитер, и голубая ручка с единорогом на колпачке, и блестки на лице. Казалось, они были везде: и в тенях на глазах, и в помаде на губах и на щеках. Осветленные с концу волосы новенькой спадали каскадом вниз и доставали до поясницы, расклешенная юбка доходила до колен и открывала миру усыпанные веснушками колени. А за спиной красовался рюкзак, тоже разрисованный и утыканный различного содержания брелками, кажется, даже собственного производства.       Рапунцель бодро пробежала по порожкам следуя к экскурсоводке. Заложив руки за спину, она наклонилась вперед и посмотрела на Кэсс.       — А как тебя зовут? — она улыбнулась.       — Кассандра, — сухо ответила девушка заходя в школу.       — О, какое красивое имя! А можно я буду называть тебя просто Кэсс? — Рапунцель хотела продолжить свою мысль новым вопросом, как вдруг Кассандра ее резко прервала:       — Нет.       — Но, почему? Тебе же так идет! Ты выглядишь как самая настоящая… — новенькая не договорила. Кассандра ее быстро прервала:       — Послушай, я не знаю, как у тебя устроена вселенная в твоем твоем богатеньком манямирке, но если человек просит называет его определённым образом, значит так надо. Будь добра, называй меня Кассандрой или просто помолчи.       — Хорошо… — Рапунцель, кажется не ожидала такой резкости от Кэсс, так что даже опешила и замялась на некоторое время. Опустив голову, она зашла следом за Кассандрой в школу.       Кэсс прошла дальше и, остановившись у раздевалки, начала свою короткую экскурсию с четкого разделения границ и желаний:       — Слушай, строго говоря, я здесь не по своей воле. Так что давай закончим это побыстрее. Я оперативно покажу тебе школу, а ты скажешь директору, что крайне довольна своей экскурсоводкой. Идет? — Кэсс наклонила голову вправо, выжидающе посмотрев на Рапунцель. У новенькой случился второй разрыв шаблонов за этот день. Помедлив, она все же утвердительно кивнула. Кассандра, вздохнув, продолжила. — Итак, сейчас мы стоим напротив раздевалки. Это раздевалка старшей и средней школы. У каждого класса есть своя «клетка», там шкафчики. Внимательно изучай ярлыки и указатели и будет тебе счастье. Все поняла?       Дождавшись подтверждающего кивка со стороны Рапунцель, Кассандра пошла дальше. Пройдя буквально пару метров, она вновь остановилась и указала рукой в темный коридор:       — Здесь есть второй вход в раздевалку. Прямо по курсу кабинет музыки, чуть правее — учительская. Но у старших классов музыки нет среди обязательных предметов, так что он понадобиться тебе, только если ты решишь записаться в соответствующий кружок. Все понятно? — и снова кивок. Кажется, Рапунцель разучилась говорить. Может, это и к лучшему. Кассандра отошла от коридора, прошла дальше и на ходу обозначила стенды с расписанием, а после показала спортзал. — За этими большими дверьми спортивный зал. В нем занимаются старшие классы. Кстати, в раздевалках есть туалеты. Идем дальше.       Кассандра ускорилась. Коротко рассказала о восточном крыле — младшей школе — и зашла на лестничную площадку. Забежав на второй этаж, Кэсс принялась рассказывать про кабинеты.       — Вообще, у каждого кабинета есть свое назначение. Типа, лингафонный для англичан, кабинет химии — для химиков и так далее, но скорее всего вы будете перемещаться из кабинета в кабинет, не смотря на эти таблички. Исключения будут только в случае практических занятий. Если, там будет какая-нибудь практическая про физике или лабораторная по химии, — вскинув руку, Кассандра добавила. — Там, прямо по курсу туалеты. Рядом еще и кабинеты информатики. Пойдем, покажу тебе актовый и малый спортзал. В нем занимаются средние и младшие классы. Иногда еще и старшие, если большой зал на ремонте. А, кстати, сзади школы есть корт, рядом отдельные футбольная и баскетбольная площадки.       Кэсс отправилась дальше. Рапунцель, перехватив лямки рюкзака ускорилась, кажется, она едва поспевала за своей экскурсоводкой. Быстро пройдясь по актовому и спортзалу, Кассандра вновь зашла на лестницу. Поднявшись на третий этаж, Кэсс уже по выработанной схеме, рассказала про кабинеты, туалет, в последний момент вспомнив про библиотеку, и то с подачки Росси:       — О… а это библиотека? — Рапс ткнула в табличку.       — Да, но не обольщайся, — посоветовала ей Кэсс, подходя ближе. Будто бы проверяя свои дальнейшие слова, Кассандра безрезультатно дернула дверную ручку. — Библиотекарша в декрете. Саму библиотеку открывают по указанию учителей, когда учебники, там, надо раздать или литературу. Ученики, конечно, могут попытать счастье у охранника и выклянчить ключ, но и тут не все так просто. Могут просто не дать.       — Вот как… — Рапунцель разочарованно вздохнула.       Кассандра кивнула и повела Рапунцель к лестнице. Спустившись вниз, она подошла к скамейкам, тянущимся по всей стене.       — Здесь, как бы рекреация. Отдыхаешь себе, читаешь, но из-за высокой проходимости здесь очень шумно. Но зато на скамейках удобно переобуваться. А вообще, во время пересменок, вон там у окна, — Кэсс указала на пустующий стол, над котором висел гимн и флаг. — Сидит второй охранник. Или дежурный учитель. Следит за происходящим, так сказать.       Рапунцель ненадолго отстала от Кэсс, разглядывая окружение. Большие панорамные окна еще недавно были совсем старыми, сейчас же их заменили на новые — пластиковые. Совсем недавно, будто бы специально к приезду внучки бывшего мэра. В жаркое время года они обычно открывались и проветривали помещения, а вот зимой открывали портал в ад: в лютый холод. От него иногда не спасали даже батареи. Кто знает, может внучка мэра своим присутствием исправит и эту проблему.       — Ну, а теперь столовка, — Кэсс пошла в сторону столовой. Рапс, вспомнив, что она все еще находиться на экскурсии, ускорилась и подбежала к Кассандре. — На самом деле там вполне прилично, по крайней мере тараканы в компотах не плавают. Ну или я никогда не замечала, — Кэсс пожала плечами. — Но для особо брезгливых или голодных работает буфет. Там можно найти как и булочки, так и полноценное второе.       Показав столовую и дав Рапунцель время походить между рядов, Кассандра повела ее на выход. Когда она оказались на порожках перед школой, Кэсс, остановившись, посмотрела на Рапс.       — Ну вот и все. Теперь твои вопросы, — Кассандра скрестила руки на груди, выжидающе посмотрев на новенькую.       — А можно задать любой? — воодушевленно спросила Рапунцель.       — Да, но давай максимум три. Я спешу, остальное тебе могут спокойно рассказать и будущие одноклассники. — Протянула Кассандра, надеясь, что Рапс не будет долго мяться и быстро спросит все, что ее интересует. В рамках трех вопросов, конечно.       — А ну… да, одну секунду, — Рапунцель приложила согнутый указательный палец к губам и задумалась. Вдруг улыбнувшись, она посмотрела на Кассандру и бегло выдала. — А ты в каком классе?       — Я? — Кэсс нахмурилась. Она ожидала каких угодно вопросов: про преподавателей, охранников, цен в столовке, но никак не личного характера. Скрестив руки на груди, Кассандра нехотя произнесла. — В десятом.       — А буква?       — Это уже второй вопрос, — напомнила Кассандра. — Буква «В».       Рапунцель кивнула и замолчала. Видимо, задумалась над третьим вопросом. Новенькая определенно была озадачена: кажется, она хотела спросить о многом, но понимала, что хмурая экскурсоводка будет также педантична в выборе ответа. И Росси, видимо, решила не испытывать судьбу и задала самый простой вопрос:       — А ты всегда училась в этой школе?       — Да. С первого класса? — на всякий случай уточнила Кэсс. — Вот и все. Так, я надеюсь, что тебе все очень сильно понравилось и ты напишешь положительный отзыв обо мне у директора. А сейчас, аривидерчи.       — Пока. Была рада встрече! — Рапунцель улыбнулась, подошла ближе в два шага и подалась вперед с явной претензией на объятия. Кэсс же увернулась и покачала головой.       — Без рук? — кивнув на прощание, Кассандра ушла в сторону своего дома.       В квартире было тихо. Отец пропал на работе и в лучшем случае вернется завтра под вечер. К этому времени Кэсс уже по привычке убирала дом и готовила еду, чтобы хоть как-то облегчить непростой график отца. Вечером садилась за уроки, а где-то часа в два ночи уходила в душ. Ежедневный пятичасовой сон, конечно не шел на пользу: он постепенно откладывался в копилку головной боли и огромных мешков под глазами, которыми можно было пугать неискушенных прохожих. И, если близкое окружение привыкло к бледности кожи Кэсс и синякам то новые знакомые с завидной регулярностью отправляли ее то к эндокринологу, то просто к терапевту. Кассандра первое время правда ходила, но потом просто забила, посчитав это своей особенностью. Пусть немного нездоровой.       Будильник прозвенел как всегда вовремя. Кассандра быстро встала. Почти машинально умылась, почистила зубы и привела себя в порядок. Спутанные кудри чуть ниже лопаток определенно требовали внимания. Когда волосы были похожи на что-то приличное, Кэсс выдвинулась за одеждой. Переодевшись, Кассандра наскоро поела и, перепроверив рюкзак, пошла в школу.       На улице ярко светило солнце. Пожалуй, даже слишком ярко для сентября. Лучами оно играло на сухом асфальте, оставляя солнечные зайчики. Чей-то ребенок неподалеку пытался поймать один такой. Кассандра даже повеселела, наблюдая за игрой мальчишки. Проводив его взглядом, Кэсс завернула в сторону ворот. На порожках она пересеклась с Юджином.       — Ну что, как прошла твоя экскурсия? — кажется, у него было хорошее, даже общительное настроение. Или же Фицерберт надеялся выклянчить хоть какую-то информацию про Рапунцель.       — Вполне нормально, — Кэсс зашла в здание. — Мы с Рапунцель довольно быстро разошлись.       — Рад за вас, — Юджин усмехнулся, решив не лезть дальше с этой темой и перевёл разговор на своего новенького. — А вот Вэриан опоздал. Да и примчался сломя голову, а после около получаса извинялся за опоздание. Только время занимал.       — Понятно.       — Знаешь, а у нас есть с ним что-то общее.       — Ой, да брось. Он химик, а ты в химии знаешь только одно соединение: C₂H₅OH. — Кэсс посмотрела на задумавшегося Юджина. Закатив глаза, она уточнила. — Ты же знаешь, что это за соединение?       — А… ну… у меня к химии всегда был свой подход.       — За красивые глаза тебе не поставят оценку в аттестат, Фицерберт. Тем более, что в этом году у нас другой учитель по химии.       — Ну, я знаю, как разговаривать с учительницами. — Юджин усмехнулся. Наверное, вспоминал свой боевой опыт.       — Фицерберт, в том то и дело, что он — мужчина. Женатый мужчина, — Уже прямым текстом произнесла Кэсс. И, не желая больше тратить время на Юджина, она ускорилась. Фицерберт, простояв некоторое время в коридоре, все же крикнул в след:       — Так что такое C₂H₅OH?       Кассандра ему так и не ответила. Завернув к раздевалке, она оставила постиранную спортивную форму в шкафчике забрала нужные учебники. Кэсс уже вышла в холл, когда ее окликнул знакомый голос.       Кассандра обернулась в поисках источника звука. Сзади к ней подбежала Рапунцель. Положив руку на плечо, она верно хотела обратить на себя внимание, но получила другое: Кэсс рефлекторно повернулась и перехватила руку новенькой. Девушка вскрикнула и испуганно уставилась на Кэсс. Кассандра сразу же отпустила руку Рапунцель, посмотрев в её сторону она увидела стоявшего рядом парня. Он был похож на того, чью фотографию директор показывал им вместе с фоткой Рапунцель. Кажется, его звали Вэриан.       — Зачем же так пугать? — Кэсс нахмурилась. — Чего тебе?       — Я… прости, — Росси потерла запястье. — Я просто хотела поздороваться.       — Это все?       — Да, — новенькая виновато опустила глаза. Кассандра уже хотела уйти, как вдруг парень, стоящий рядом, вступил в диалог.       — Почему ты так груба? — Вэриан скрестил руки на груди.       Кассандра не ожидала такого вопроса. Окружение Кэсс настолько привыкло к ее грубости и манере общения, что уже не задавала подобные вопросы: оно просто избегало Кассандру. Рапунцель же наоборот была настырной, но слишком стеснительной и доброй, чтобы спросить что-то подобное.       — Я просто спросила Рапунцель, зачем она меня остановила.       — Ты могла спросить это повежливее, — Вэриан качнул головой. — Не знаю, что там между вами могло случиться, но, по моему мнению, Рапунцель не заслужила такого отношения к себе с твоей стороны.       Где-то на фоне прозвенел звонок, а Кэсс все еще думала, что ответить. Может имело смысл просто уйти, но Кассандра не могла оставить это. Как вдруг сзади появился Юджин.       — Привет, Вэриан, — Мартен кивнул ему в ответ и перевел взгляд обратно на Кассандру. Рапунцель продолжала стоять, виновато смотря в пол. Юджин посмотрел на нее и тоже поздоровался. — Привет, красотка.       Красотка не ответила, лишь поджала губы. Кэсс тоже никак не отреагировала на появления одноклассника. Юджин не горел желанием разбираться в произошедшем, так что просто предпочел напомнить Кэсс о скором уроке. Она ухватилась за фразу Фицерберта и ушла вместе с ним в кабинет.       — Что случилось?       — Не важно, — холодно отозвалась Кассандра. Она повернула голову, боковым взглядом зацепившись за Вэриана. Он уже не смотрел на нее, переключил свое внимание на Рапунцель.       Фицерберт не стал выпытывать у Кэсс ответ на вопрос. Лишь пожал плечами и зашел в кабинет. Рядом с его партой крутился вернувшийся после болезни одноклассник. Заметив его, Юджин улыбнулся и ускорился.       — Лэнс, с выздоровлением! Почему ты не сказал, что придешь?       Ответ Лэнса утонул в шуме класса. В общем-то, Кассандра и не вслушивалась. Завернув к своей парте, она взгромоздила на нее рюкзак и села на стул. Достав из сумки учебник по иностранному языку, она сложила руки и уронила на них голову, прикрыв глаза. Из головы все не вылезал Вэриан с его вопросом. Этот растрепанный черноволосый парень, выглядящий чуть младше своего возраста. Почему он заступился за Рапунцель? Да еще и наехал на нее. Новенькая сама была виновата: нечего было так пугать и хватать за плечи, когда на это разрешение не давали. Кассандра нахмурилась. Из мыслей ее вытянул вошедший учитель. Поздоровавшись с классом, он начал урок.       Кассандра не заметила, как прошли тридцать минут от урока. И вот уже прозвенел звонок, молодой преподаватель вскользь пожаловался на нехватку времени, задал домашку и отпустил класс. Кэсс, собрав вещи, вышла из кабинета. Следующим уроком должна была быть физкультура, но только для тех, кто не ходит на спортивные секции, предлагаемые школой. Кассандра ходила, но все равно предпочла пойти на урок: физкультура была для нее способом отвлечься от рутины, просто побегать и перенаправить свою энергию во что-то более менее активное. Все равно учитель их особенно не нагружал.       После физкультуры Кассандру ждали две алгебры, а после право. И на праве Кассандра отличилась: решила сложную юридическую задачу одной из первых. Конечно, в итоге ее осилили и остальные, но Кэсс была уверенна в том, что они просто списали. С Рапунцель и Вэрианом она за день больше так и не пересеклась.       Кассандра вышла из школы. По пути в квартиру, Кэсс зашла в магазин: купила пачку макарон и сыр для ужина.       Зайдя домой, Кассандра быстро скинула обувь и, переодевшись, зашла на кухню. Взяв кастрюлю, Кэсс залила ее водой и поставила на включенную конфорку. Подсолив воду, она дождалась, пока та закипит и высыпала в кастрюлю макароны. И, они варились, Кассандра занялась сырным соусом: растопив сливочное масло в сотейнике, она добавила туда муку и молоко. Скоро заготовка под соус закипела и Кэсс, растопив в ней сыр, добавила паприку и остатки молотого перца. К этому времени макароны уже были готовы. Слив воду и осушив их, Кассандра перемешала макароны вместе с приготовленным сырным соусом и добавила мускатный орех.       Когда макароны с сыром немного остыли, Кэсс взяла себе одну порцию и ушла в комнату. Да так и просидела за уроками до прихода отца. На удивление, капитан пришел раньше десяти вечера, такое происходило не часто. Кассандра выглянула из комнаты и прошла следом за ним на кухню, проверяя его настроение. Все же директор мог дозвониться до него и рассказать про недавнюю драку. Но, судя по всему, отец так и остался в неведении, или просто не показывал своей реакции.       — Привет. — Коротко поздоровался мужчина. Кэсс кивнула в ответ. — Как дела? Как учеба?       — Да, все хорошо, — Кассандра проследила взглядом за тем, как отец накладывает себе порцию макарон. — Я, кстати, получила по праву отлично. Я верно решила задачу на уроке…       — М, да? А остальные как?       — Остальные? — Кэсс нахмурилась. Она ожидала хотя бы похвалы от отца, а получила вопрос об одноклассниках. — Да, тоже решили, наверное.       — Ну раз все решили, то это не достижение. Ты у меня умная, способна на большее. — Мужчина улыбнулся дочери. Кассандра поправила выбившуюся прядь за ухо. От сомнительной похвалы отца остались противоречивые чувства.       «Вероятно, он все же прав…» — Подумала она, уведя взгляд на оконную раму. — «Я должна стараться лучше. Только тогда я превзойду их всех».       — Еще какие достижения принесла моя дорогая дочка? — отец выжидающе посмотрел на Кэсс. От его взгляда у Кассандра по спине пробежал холодок.       «Он знает…» — Кэсс поджала губы.       — Да, в общем-то все, — Кассандра повела плечами, пытаясь расслабиться. Разговоры с отцом утомляли ее, она чувствовала себя заранее задержанной, находящейся в комнате допроса. Будто бы капитан уже давно решил ее судьбу и сделал все выводы насчет ее способностей.       — А мне говорили о другом, — мужчина отставил вилку в сторону. — Мне звонил мистер Смайт. Это правда, что ты устроила драку?       Кэсс промолчала. Виновато опустив плечи, она посмотрела в сторону. Кассандра так надеялась, что эта часть ее школьной жизни останется тайной для отца, но видимо директор решил иначе. Интересно, он рассказал ее отцу все сразу или после разговора с ней? Могла ли Кассандра как-то повлиять на его решение?       — Кассандра, не молчи. Отвечай.       Кэсс все больше ощущала давящее напряжение. Сжав кулаки, она посмотрела в сторону. К ней пристало странное чувство, сопровождающее почти каждый подобный разговор с отцом: ощущение, будто она находится в допросной в качестве подсудимого. Будто отец сейчас на работе и пытается узнать у нее важную для расследованию информацию, причем не как у свидетельницы, а как у возможного убийцы.       — Сейчас же.       Голос отца стал строже — верный признак того, что он теряет терпение. Кассандра вздохнула и коротко ответила:       — Да.       — Ты же девочка, Кассандра. Ты должна прилежно учиться, чтобы потом поступить в университет. Или хочешь, чтобы тебя поставили на учет? — он вздохнул. Усы дернулись в такт. — Ты меня разочаровала.       И все. И больше ничего — лишь давящая тишина и постукивание столовыми приборами. Отец вернулся к ужину, отвернувшись от нее. Уж лучше бы он продолжил вести свой допрос, пусть лучше бы обнаружил еще одну ее слабость, но не отворачивался и не молчал. Кэсс ненавидела это его молчание: осуждающее, раздраженное. Оно было липким и колким, хваталась за оголенные участки кожи и, словно вирус, передавала через себя противное чувство вины. Кассандра ненавидела быть виноватой.       Кэсс некоторое время стояла рядом, поджав губы, а после, резко развернувшись, ушла к себе. Придя к отцу вначале их короткого разговора, она рассчитывала на похвалу, а получила сначала обесценивание, а потом и обвинение, пусть и не беспочвенное. А последние две вещи капитан делал мастерски: Кассандра даже не замечала их. Но зато отлично ощущала последствия его слов. Сгорбленная спина и сдавленные под чувством вины плечи будто тяжелели, кулаки от раздражения сами сжимались. Кассандре срочно захотелось что-то ударить. Благо в комнате висела груша.       Так и не достав боксерские перчатки, Кэсс ударила по ней с размаху. Неправильная постановка рук отозвалась болью. Но Кассандре было все равно. Она продолжала наносить удары: один за другим, непрерывно. Она вымещала всю накопленную злость, все напряжение, сковывающее ее движение, все невысказанные слова. Порой она даже ненавидела себя за слабость, за нерасторопность, за то, что она была недостаточно хороша. Поначалу для отца, потом уже для самой себя.       Выдохнувшись, Кассандра упала на кровать и закрыла лицо руками. Достав рукой до телефона и наушников, она включила музыку. Вставив наушники в уши, Кэсс развернулась на бок и, подогнув согнутые ноги, поджала губы. От переизбытка эмоций и громкой музыки у нее начала болеть голова. Но Кассандра не сделала музыку тише, не вынула наушники, она продолжила доводить себя, будто знала, что за скорой чертой находиться умиротворение. Надо было лишь ее достигнуть… На самом деле девушка путала его с опустошением, определенным эмоциональным выгоранием, неизбежно следующим после подобных срывов.