***
Лунный свет вызывал у него зуд, и Зуко зарылся головой в подушку. Толчок и тяга, и, черт возьми, он знал, что в квартире не осталось ни капли горячей воды! Почему он не мог уснуть? «Мне нужно подышать свежим воздухом». Натянув халат, Зуко выскользнул из окна и взобрался на черепичную крышу. Луна то пряталась в весенних облаках, то выходила из них, и тени становились неуверенными. Но он привык к этому. «Ветер того стоит». Он всегда любил ветер, хотя корабли Народа Огня в нем не нуждались. Ветер рассказывал о местах, где ты никогда не был, о землях, которые ты, возможно, никогда не увидишь. Если только ты умеешь слушать. Прислонившись к баку на крыше, Зуко закрыл глаза. Людской ропот, приглушенный расстоянием. Музыка где-то к западу отсюда, никаких рожков цунги, и ритм другой, но это определенно должна была быть музыка. Поток зеленых и землистых ароматов, ставших слишком знакомыми за последний месяц — фермы внутри Внешней Стены. «И ни за что не догадаешься, что где-то там идет война». Ветер переменился, принося слабые крики озерных чаек, гоняющихся за косяками рыб в лунном свете. Что-то защекотало его руку, и Зуко схватил… И моргнул. Бизоний мех. Несколько тонких прядей. Не свежевылинявший, если последние несколько месяцев хоть чему-то его научили. Весенний мех, не зимний, хотя о длине судить было трудновато. Половина прядей обожжена, кончики обуглились от белого до дымчато-коричневого цвета. «Ты идиот». Он не мог думать. Он не мог дышать. «Я тебя предупреждал. Я же тебе говорил! Она делает то, что просит отец — она все делает идеально, даже если это означает убийство...» «Нет». Опустившись на колени, Зуко прижался головой к прохладному керамическому боку резервуара, приводя в порядок панические мысли. Нет. Аватар не мог быть мертв. Не только потому, что он отчаянно нуждался в том, чтобы Аанг был жив. Потому что, если бы Аватар был мертв, Хозяин Огня Озай возвестил бы на весь мир о триумфе Народа Огня. «И Ба Синг Се падал бы прямо сейчас». Чего, очевидно, не происходило. Итак, Аватар был жив. Он должен был в это поверить. Паника отступила, Зуко медленно выдохнул и оперся руками о бак, чтобы снова встать. «Не пугай меня так снова, Аанг». Аанг. Он думал об Аватаре как об Аанге. И он чувствовал воду под руками, отделенную от него только толстой, затвердевшей от огня землей. Почти никакого трепета-пульса огня, как в дымящемся вареве в дядином чайнике. Просто толчок и тяга. Ждет. Ноет в нем. Стараясь не думать, Зуко вытянул руку, раскрыв ладонь. «Как луна, как приливы и отливы; как Катара, стоящая передо мной, сердитая и смертоносная, как сонм клинков...» Потянул обратно. Вода хлынула. Рефлексы сработали несмотря на шок, он отскочил назад, ноги даже не промокли. Вода закручивалась сама по себе, следуя… «Остановись!» Волна остановилась, покрываясь рябью в такт его дрожащей вытянутой руке. «...Я чувствую это». Ни тепла, ни сердцебиения. Не как огонь. Это был ток крови в его венах, журчание ручья по его пальцам. Пьянящее чувство, когда корабль оказывается в зубах шторма, когда знаешь, что потребуется все, что у него есть, чтобы выжить — и зная, что он может. Боль внутри ослабевала, и это было самым пугающим из всего. Другие покорители могут быть слишком молоды, чтобы помнить. Но не он. «Восемь лет, и мне было что-то нужно, и я не мог... я не мог понять, что именно. Это было все равно что голодать, страдать от жажды и тонуть, и я не мог набрать воздуха. И мне не было холодно, но это было похоже на холод, мне нужно было подойти поближе к огню, мне это было нужно...» Тогда ему нужен был огонь. Так же, как сейчас ему была нужна вода. В ужасе он резко вытянул левую руку, огонь вспыхнул в его ладони, даже когда волна схлынула. «О да. Очень умно. Идиот!» Он задушил это, испытывая облегчение, несмотря на стыд от того, что нарушил укрытие. Что бы с ним ни было не так, его покорение огня все еще было цела. «Это не ощущается неправильно. Просто — как покорение». Присев на корточки, Зуко провел рукой по мокрой черепице, кончики пальцев не совсем касались крыши. Вода взметнулась бисером в лунном свете и последовала за ним. «О, Агни». Он должен быть в панике. Он знал это. Но ярость, паника и страх за жизнь дяди так часто охватывали его за последние несколько дней… там просто ничего не осталось. Он чувствовал только оцепенением. «Я никогда больше не смогу вернуться домой». О, но все было гораздо хуже. Гораздо, гораздо хуже. — Итак, вот, каков твой ответ, — прошептал Зуко духу, сияющему над его головой. — Народ Огня уничтожил Воздушных Кочевников, а теперь ты уничтожишь нас. — По его щеке скатилась слеза, он вытер ее. — Это то, что должно произойти. У моего отца только два наследника. А Азула сумасшедшая. — Еще одна слеза, он позволил ей упасть. — Когда он умрет, она займет трон. И я знаю, что она сделает. Ты думаешь, что война плоха сейчас? Просто подожди. — И если она не унаследует… — Зуко тяжело сглотнул. — Покорители Огня верны. Нам это нужно. Если не будет Хозяина Огня, мои люди разорвут друг друга на части. Мы не сможем остановиться. И как только наша оборона падет, как только мы вцепимся друг другу в глотки в гражданской войне… — Он видел это ясно, как рассвет. Корабли Племени Воды заходят в самые глубокие гавани Народа Огня. Падают трапы, выпуская покорителей земли в грохоте стали и камня. Кулаки Зуко сжались, и он уставился на луну сквозь пелену слез. — Отличный план, — и он официально поклонился как побежденный победителю. Затем выпрямился и с вызовом посмотрел в ответ на серебро ночного светила. — Но мы не Воздушные Кочевники. Мы будем сражаться. Мы выживем, — он проглотил слезы. — Я спасу их. Столько, сколько смогу. «Я узнаю, что делает Амайя. Все это. А потом…» И что потом? Прятать испуганных беженцев по всему Царству Земли? Их бы нашли. Затравили. Убили. «Я еще не знаю, — стиснув зубы, Зуко спустился обратно с крыши. — Но я что-нибудь придумаю». «Лу Тен говорит, что от меня у духов болит голова. Агни, я надеюсь, что он прав».***
— Ты до смешного бодр для такого раннего часа, — пробормотала Амайя, допивая остатки чая. И почти сразу же пожалела, что не может взять свои слова обратно. Если Хоцзинь был прав, и у нее еще не было причин сомневаться в нем, Ли, возможно, не знал, что такой нежное поддразнивание. «Как сын вождя северян, пытающийся сойти за простого представителя южного племени. Удивительно, что ему удалось так долго оставаться незамеченным». Нет. Неудивительно, учитывая то, что она видела в Ли до сих пор. Чистое, неустанное усилие, подпитываемое умом, упорством и жгучим желанием жить, которые отличали лучших из ее подопечных. — Покорители огня встают с восходом солнца, — сказал Ли, изучая свиток, который она ему одолжила, как будто он не заметил резкости в ее голосе. — Полярное лето — это ад. Никто не может заснуть. Полярные зимы… есть веские причины не ходить туда. Амайя старалась не реагировать, откладывая эти факты подальше. «Ты бывал на полюсах. И не один раз. И обычно тебя окружали покорители огня. Что ты делал там?» Она не должна хотеть знать. У нее вошло в привычку не узнавать о жизни людей до того, как они к ней придут. Но никто из них не был покорителем. «Я хочу знать. Ты сделал нечто невозможное. Каким образом?» Он настороженно взглянул на нее. — Я не думал, что покорителям воды нужно бодрствовать по ночам. «Хм. Тебе тоже любопытно». — Нам не нужно, — кивнула Амайя. — Я предпочитаю работать до поздна для своих пациентов, которым часто приходится работать от рассвета до сумерек, с ненормированными выходными. И для себя. Может быть, я и мастер-целитель, но я далеко не самый сильный покоритель воды. Я использую луну, когда могу, для более сложного исцеления. Часть напряжения спала с плеч Ли. — Работаете над своими слабыми местами. Я понимаю. Амайя нахмурилась. — Твой дядя высокого мнения о твоем мастерстве. — Он хорош. Я... даже близко нет. — Ли не поднял взгляд, его голос был тихим и ровным. Не злым, как она ожидала от молодого человека его возраста, тем более от молодого покорителя огня. Едва слышный шепот смирения, похороненный в плавном потоке фактов. «Нам придется поработать над этим». — Так если вы обычно не встаете так рано, почему вы встали сегодня? — теперь Ли поднял взгляд, приподняв единственную бровь. Прямолинейный, но не подозрительный. Возможно, его рефлексы были не такими резкими, как опасался Хоцзинь. — У меня вызов на дом, — ответила Амайя. — И я не хочу, чтобы они видели, как я приближаюсь. ... И, возможно, Хоцзинь все-таки был прав, и натренированная подозрительность воина просто держались под железным контролем. Сверхъестественный зеленый цвет уставился на нее. Не знакомый лиственно-зеленый из синевы поверх янтарного цвета Народа Огня . Яростное изумрудное пламя, жуткое, как пламя во дворце Царя Земли. — Вы ожидаете неприятностей, — спокойно сказал Ли. Амайя затаила дыхание и покачала головой. — Я не уверена, чего я ожидаю. «Что такого особенного в этом мальчике? Я столкнулась лицом к лицу с молодым Арнуком, когда он был ненамного старше. И мы все знали, что он был воспитан, чтобы когда-нибудь стать вождем». Вождем, да. Лидер людей на войне, конечно, хотя все они надеялись, что Народ Огня усвоил свой урок десятилетия назад и никогда не вернется. Но Ли был чем-то большим. «Огонь — это стихия силы». Даже укрытый тенями воды, Ли горел. — Какова ситуация? — спросил молодой человек, в его голосе сквозило нетерпение. — Я бы предпочла не говорить тебе, — прямо сказала Амайя. Приподняла темную бровь, прежде чем он успел открыть рот. — Что-то происходит, и я не могу определить, что именно. Это может быть просто череда несчастных случаев. Но за последние месяцы их было слишком много, — она намеренно сделала паузу. — Это может быть злой умысел. Все, что я знаю из своего опыта, все, что я знаю об этих людях, говорит о том, что этого не может быть. Но я могу и ошибаться, — она легонько постучала пальцем по столу. — Мне бы хотелось взглянуть на это свежим взглядом. На случай, если дружба затуманила мой разум. Тебе нужно знать больше? Он слегка покраснел и опустил голову. — Нет, мастер Амайя. Амайя спокойно улыбнулась. Подросток, с высокомерием благороднорожденного, въевшимся в его кости.… но Муши, по крайней мере, научил его хорошим манерам. — Госпожа Мэйсян — одна из ваших людей. Она замужем за профессором Тинчжэ Вэнем, покорителем земли, археологом и историком из Университета Ба Синг Се... — А он знает? — Ли поймал ее взгляд и отвел глаза. — ...Извините. Это был разумный вопрос. — Он знает, — кивнула Амайя. — Не то чтобы его это волновало. Я не думаю, что Тинчжэ обращает внимание на то, что произошло после смерти Аватара Киоши. Мэйсян должна напоминать ему, когда у детей дни рождения, — она усмехнулась, качая головой при одном воспоминании. — Когда родился Цзиньхай, ученикам Тинчжэ пришлось вытаскивать его из отдела редких свитков библиотеки! Он отслеживал этот фрагмент переписки Народа Огня кого-то еще, кто исследовал Аватара. Только духи знают, почему. Я думала, Народ Огня беспокоится о живых Аватарах, а не о мертвых. Никакой реакции. Даже не дернулся. На самом деле, это было такое осторожное отсутствие реакции, что она была поражена. «Что это значит?» — У них есть дети? — осторожно спросил Ли. — Четверо, — сказала Амайя, вставая. «Мне так много нужно у тебя спросить. Я бы хотела, чтобы это не заставляло себя ждать». — Они не знают истории своей матери. Так безопаснее. Остальное я расскажу тебе по дороге.***
«Хороший дом», — подумал Зуко, мысленно сравнивая его с другими домами Царства Земли, которые он видел. Не роскошный, при любом напряжении воображения. Даже не очень большой. Но Среднее Кольцо определенно превосходило Нижнее, когда дело доходило до спокойного стиля. — Почему бы вам не жить здесь, наверху? — Большинство из тех, кто нуждается во мне, никогда не покинут Нижнее Кольцо, — тихо сказала Амайя. — Если бы Мэйсян не любила Тинчжэ, я сомневаюсь, что она ушла бы. Твоим родичам трудно пытаться вписаться в общество. — Голубые глаза посмотрели на него. — У тебя все хорошо? «Меня разыскивают за невыполнение приказа и государственную измену. Моя сестра хочет моей смерти. И духи сделали так, что весь Народ Огня захочет моей смерти. Как, по-вашему, у меня дела?» — Со мной все будет в порядке, — выдавил Зуко. — У меня все еще есть дядя, и... «Я покоритель воды. — Отчаяние разверзлось, как черная яма, жаждущая поглотить его. — У меня никого нет». «...Нет. — Он цеплялся за надежду, как того хотел бы дядя, даже когда забота пробирала его до костей. — Он сказал, что не ненавидит меня. Даже после того, как… мама…» «Он дядя. Он не отвернется. Он этого не сделает». Если бы он только мог быть уверен. — У меня все еще есть дядя, — тихо повторил Зуко. — Я думаю, большинству людей, которые добираются сюда, не так повезло. — Некоторым нет, не повезло, — Амайя хмуро смотрела на него еще мгновение, что-то обдумывая. Стряхнув это с себя, она поманила его за собой и постучала в парадную дверь. — Амайя? — им открыла женщина средних лет, безупречно одетая, несмотря на ранний час. — О, я рада, что ты здесь… почему ты здесь? — Я бы хотела познакомить тебя с моим новым учеником, Ли, — быстро сказала Амайя. — Кто пострадал? — Суйинь, — ответила Мэйсян, отступая в сторону, чтобы они могли войти. — Была ее очередь готовить завтрак. Я предупреждала ее, чтобы она была осторожна, просто она в таком трудном возрасте... Зуко слушал вполуха, высматривая что-нибудь неуместное. Не то чтобы он знал, что было неуместно в доме профессора из Царства Земли. Что-то, о чем он напомнил Амайе по дороге сюда. Но она просила. Он должен был попытаться. «Суйинь — младшая дочь, — вспомнил он из рассказа Амайи. — Тринадцать лет, не покоритель. Старшая сестра, Чжия, хороший покоритель, но пытается это скрыть — здесь это не подобает леди. В основном ее тренирует отец. Она приходит и уходит, потому что она студентка университета, как и их старший брат Мин. Ему шестнадцать, он проходит официальную подготовку, и это то, о чем беспокоится Амайя. Армия — это одно, но если Дай Ли хочет, чтобы он был новобранцем... Он упоминал об этом несколько раз, и семья плохо с этим справляется». А потом появился Цзиньхай. Конечно, он ничего не знал о нормальных семьях, но он помнил время, проведенное с Лу Теном. Подростки и шестилетние дети не всегда были хорошим сочетанием… Зуко нахмурился, наклоняясь ближе к разрисованной ширме, наполовину сложенной у входа, загораживающей прямой обзор на каменную лестницу на второй этаж. Были ли это дырочки от искр, наполовину скрытые в черноте перьев котосовы? «Довольно далеко от кухни, чтобы сюда долетели искры. Даже если бы они использовали очаг вместо этой плиты». И все же на его ищущих пальцах остались пятнышки сажи, намного ниже высоты, на которой кто-то мог бы нести свечу. «Кто-то взрослый, — напомнил себе Зуко. — Когда тебе было шесть лет, ты ходил со свечой». Что было чертовски унизительно для того, кто родился в роду Созина. Он научился обходиться без них, когда это было возможно. С тех пор он практиковался красться в темноте… «Цзиньхаю шесть лет. Суйинь обожглась. Искры там, где их быть не должно». Нет. Не может быть. Это была семья покорителя земли. Сузив глаза, Зуко начал поиски. — Что ты ищешь? Суйинь, рука зажила, но темно-зеленые глаза были настороженными, пока ее мать и Амайя разговаривали, Мэйсян спасала рис для завтрака от пригорания. Несмотря на свою молодость, Суйинь все еще смотрела на него оценивающим взглядом, который странно напомнил ему лейтенанта Джи после шторма. — Я узнаю это, когда увижу, — спокойно сказал Зуко, присаживаясь, чтобы рассмотреть дом с высоты роста шестилетнего ребенка. «Я просто надеюсь, что я этого не увижу». Там. Участок стены, чуть более бледный, чем остальные. Один правильный прямоугольник, как будто свиток с картиной рядом был немного передвинут... Отложив раскрашенную бумагу в сторону, он уставился на маленькие почерневшие отпечатки пальцев. «Черт». — Если ты не знаешь, что ищешь, как ты узнаешь, если найдешь? — Суйинь храбро улыбнулась, положив руку ему на плечо. — Ты уже ел что-нибудь? У нас есть отличный арахисовый соус... — Суйинь, — тихо сказал Зуко, — где Цзиньхай? Она быстро пришла в себя, надо отдать ей должное. — Только что был здесь, несколько минут назад — он всегда вредничает на кухне, он знает, что должен ждать, пока еда будет готова... — она посмотрела ему в глаза и с трудом сглотнула. — Он был там, — продолжил Зуко, все еще тихо. — Когда ты обожглась. — Я... отвлеклась. — Она смотрела на него прямо, как мама-уткочерепаха над своим выводком. — Это был несчастный случай. «Ты знаешь». И если она знала о своем брате, то чего же она не знала? — Несчастные случаи могут стать хуже, если кто-то не знает, что делает, — прямо сказал Зуко. Усилием воли он сдержал дрожь в руках. «Чем больше людей будет знать, тем в большей опасности мы окажемся. Но это мои люди. Даже если они этого не знают». — Суйинь. Я могу помочь. Суйинь испуганно втянула воздух, и внимание ее матери резко переключилось на них. — Что происходит? — спросила Мэйсян. — Я бы тоже хотела это знать, — спокойно сказала Амайя. — Ли? — Мастер Амайя, — Зуко не пытался смягчить мрачное выражение своего лица. — У нас проблема. — Где он? — раздалось с лестницы. Молодой, мужчина и раздраженный. До них донесся неразборчивый стон. Чжия, догадался Зуко, из полуслышимых проклятий в адрес старших братьев-идиотов, которые не знали, когда нужно говорить потише. — Не прикрывай его, Чжия! Только не для этого! — Наполовину выбритый, в университетской форме, Мин размахивал перевязанной лентой пачкой исписанной бумаги, теперь щедро заляпанной свежими чернилами. Камни трещали у него под ногами, когда он спускался по лестнице. — Мои конспекты! Ты знаешь, сколько времени потребуется, чтобы переписать их? «Знаешь ли ты, сколько времени потребуется, чтобы привести эти ступени в порядок?» — иронично подумал Зуко, приложив руку к своему бурдюку с водой, чтобы согреть ее. Встреча с расстроенным покорителем земли без покорения огня и без его дао не входила в его список развлечений на сегодня. — Мин, лестница! — резко сказал Мэйсян. — В шлак лестницу! На этот раз он не выкрутится... — Мин резко остановился, наконец-то разглядев лицо Зуко. — Кто ты такой? — Я с ней, — ровным голосом сказал Зуко, кивая в сторону Амайи, когда он почувствовал гнев, то, как перевернутые камни были наклонены под странными углами вместо того, чтобы быть направленными, и отсутствие сбалансированной позиции. «Обученный, но не опытный. Просто сохраняй спокойствие и не теряй голову». Он снова повернулся к Суйинь. — Он, наверное, тоже напуган. Я знаю, на что это похоже. «Даже дважды. Кто-то действительно ненавидит меня». Суйинь немного побледнела, но кивнула. — Что ты собираешься делать? Зуко попытался улыбнуться. Вероятно, это не обнадеживало. — Во-первых, мы добьемся прекращения несчастных случаев. — Несчастных случаеы? — глаза Мина сузились, и он потопал в сторону кухни, взмахом руки подняв люк, который вел вниз, в погреб для корнеплодов. — Ну все, сопляк. Больше никакого милого старшего брата. «Ты собираешься загнать в угол... О, ты идиот!» Зуко двинулся, достаточно быстро, чтобы поймать люк, прежде чем он вернулся на место. Тонкий слой камня поверх дерева потянул вниз с большей силой, чем его собственный вес. Очевидно, Мин не хотел, чтобы его прерывали. Выдохнуть и ударить. Камень и дерево разлетелись вдребезги. «...Упс». Он прыгнул через отверстие вниз по лестнице как раз вовремя, чтобы увидеть, как Мин вытаскивает заплаканного мальчика с каштановыми волосами из-за глиняных банок с рисом. — Отпусти меня! — Цзиньхай извивался, выворачивая руку. — Я не хотел этого! Мне очень жаль! — Прятки тебе не помогут, — мрачно сказал Мин. Схватил мальчика за воротник халата и встряхнул его так, что у того клацнули зубы. — Я собираюсь сделать то, что папа должен был сделать несколько недель назад. «Нет!» Цзиньхай вскинул руки перед лицом, и полетели искры. Приземлившись на пол подвала на корточки, Зуко взмахнул руками, чтобы отразить удар, затем опустил ладони вниз. Все искры погасли. Мин уронил мальчика и попятился от него с выражением чистого ужаса на лице. — Ты... ты... Взглянув на своего старшего брата, Цзиньхай снова разрыдался. — Придурок, — припечатал Зуко. Одним плавным движением обошел Мина и поймал Цзиньхая, прежде чем тот успел отползти в сторону. — Все в порядке. Ш-ш-ш. — Он держал крепко, потирая дрожащую спину мальчика. Как это делала Урса много лет назад. — Просто дыши. Все будет хорошо. — Кто ты такой? — Цзиньхай шмыгнул носом. — Я Ли, — ответил Зуко. — Ученик Амайи. Давай поговорим с твоей мамой, хорошо? Я уверен, она хочет знать, что со всеми все в порядке. — Все в порядке? — Мин фыркнул. — Он... он... — Покоритель огня, — прямо сказала Суйинь. — Тебе потребовалось достаточно времени, чтобы понять это. — Ты знала? Оставив свою явно способную союзницу отвлекать Мина, Зуко отнес Цзиньхая наверх и передал его бледной Мэйсян. С трудом. Мальчик, казалось, не хотел его отпускать. — Он не ранен, — сообщил Зуко. — Но ему нужно научиться контролировать себя. Или люди увидят то, что Суйинь не сможет скрыть. Цзиньхай зарылся лицом в одежду матери. — Я не хотел этого. — Я знаю, милый, — тихо сказала Мэйсян. — Ты не сделал ничего плохого. Мама просто... удивлена. — Она перевела взгляд с Зуко на Амайю. — Ему шесть лет! — Иногда такое случается, — пожал плечами Зуко. А оглядываясь назад, ему было восемь лет. Позднее появление покорения огня принца Зуко все еще трепали в злобных придворных сплетнях, даже если они и близко не были такими пикантными, как его шрам. Нет смысла оставлять улики для Азулы. — Как, черт возьми, это вообще произошло? — Мин поднялся по лестнице из подвала, Суйинь закатила глаза ему вслед. — Мин Вэнь, следи за своим языком! — велела Мэйсян. — Подобные вещи могут быть приемлемы среди молодых идиотов в университете, но в этом доме это не приемлимо! — ...Прости, мам, — Мин выглядел смущенным только на мгновение. — Но как? Мы граждане Ба Синг Се! Папа — покоритель земли! — А мама — беженка войны, — прямо сказала Суйинь. — Разберись с этим, Мин. Мэйсян уставилась на свою дочь. — Ты знаешь? — Чжия помогла мне собрать это воедино, — застенчиво сказала Суйинь. — Ты мало говоришь о внешнем мире, а когда говоришь, то только о том, что была издалека. Ты знаешь много людей, которые выглядят, как Ли. И как только вокруг Цзиньхая начали происходить странные вещи... — она пожала плечами. — Но этого не может быть, — ошеломленно сказал Мин. — Не одна из них. — Хорошие люди там, где ты их находишь, Мин, — спокойно сказала Амайя. — Неважно, какой они нации. Или какой стихия. — Она перевела оценивающий взгляд на Зуко. — Ты можешь научить его? — Это займет некоторое время. Тушить огонь сложнее, чем разжигать его, — честно сказал Зуко. — Да. Я могу. Цзиньхай оторвал голову от материнских объятий, ровно настолько, чтобы посмотреть на него широко раскрытыми глазами. — Ты его потушил! — Да, он это сделал, — улыбнулась Амайя. Перевел серьезный взгляд на Мэйсян. — Тебе следует поговорить со своим мужем и сказать мне, что вы решили. Ли — мой ученик. Если ему нужно будет учить кого-то еще, нам придется составить расписание. — Чему покоритель огня может научиться у покорителя воды? — кисло сказал Мин. «Ты никогда не сражался с другой стихией, не так ли? Духи, я надеюсь, что кто-нибудь научит тебя, прежде чем ты это сделаешь. Или тебя поджарят». — Исцелению, — решительно сказал Зуко. — Мы не все хотим убивать людей. Покорители Огня варят стекло. Куют сталь. Они делают множество вещей, которые не являются войной. — «Хотя приказы Хозяина Огня оторвали многих людей даже от этого». Это было неправильно. Такова была воля его отца, но... это было неправильно, что другие народы не знали о покорителях огня ничего, кроме убийства. Мин прижал ладони ко лбу, словно пытаясь удержать дикую головную боль. — Это безумие. Зуко спрятал ухмылку. «Добро пожаловать в мою жизнь».***
Закрыв дверь клиники, Ли прислонился головой к дереву, всего на мгновение. Беззвучно вздохнул и выпрямился. — Это все? «Ровный голос. Стойка готовности. И не подумаешь, что у него был день, который заставил бы большинство молодых людей зарыться в землю. — Амайя изучала своего ученика. — И я не думаю, что это притворство. Он не копит свои силы, нет, но расходует их разумно. Осторожно. Достаточно, чтобы увидеть, что работа выполнена, и продолжать двигаться». Муши сказал, что он не был солдатом. Но у Ли была та же стальная дисциплина, которую она видела у лучших покорителей земли с Внешней Стены. И кое-что еще. Она прищурила глаза, пытаясь понять, в чем дело. «Они — часть отряда. Всегда уверены, что кто-то будет рядом, чтобы прикрыть им спины. Чтобы спасти их… или, по крайней мере, отомстить за них. Ли — нет. У Ли нет подкрепления». Она все еще могла видеть эту огненную дугу, рвущуюся к ней, обжигающе оранжевую, прежде чем Муши отбросил ее в сторону в дыму и колеблющемся горячем воздухе. Но она больше не могла злиться. Не после того, как он весь день передавал ей все, о чем она просила, с людьми, которые действовали даже ей на нервы, сдерживая то, что, вероятно, было бы едкими комментариями, так же профессионально, как солдат, выполняющий мрачную, но необходимую работу. Не после того, как она увидела его с Цзиньхаем. «Я все еще хочу знать, как он сломал ту дверь. Он ничего не покорял. Ведь так?» — Есть еще одно, в чем мне нужна твоя помощь, — Амайя указала на один из стульев. — Садись. — Зачем? — осторожно спросил Ли, подчиняясь. — Я хочу осмотреть твой глаз. А. Побелевшие костяшки пальцев, тщательно спрятанные в рукавах. — Это шрам. Вы не можете вылечить его. Это было самое близкое к тому, чтобы сказать ей, чтобы она шла к черту, что он сказал за весь день. «Значит, там есть мальчик-подросток, — подумала Амайя, криво усмехнувшись. — Я уже начала сомневаться». — На поверхности — нет. Ты всегда будешь носить эту метку. Но под ним — тело годами пытается исцелиться. Что-то все еще должно быть готово к исцелению. — Она бросила на него откровенный взгляд. — Хоцзинь говорит, что ты хорошо владеешь дао. Ему не нужно говорить мне, что подобная рана, вероятно, повлияла на твое периферийное зрение. Позволь мне посмотреть, смогу ли я что-нибудь с этим сделать. — ...Что я должен делать? — Сиди спокойно и держи глаза закрытыми. Это будет немного покалывать. — Рукой, обернутой водой, Амайя прикоснулась пальцами к ребристой плоти и удержала их неподвижно. Ожидание. Свежие раны были очевидны, болотная жижа нарушенной ци, которая затягивала ее, как зыбучие пески. Шрамы были более тонкими. Мелкая песчинка под кончиками ее пальцев. «Вот ты где». Она никогда не станет одной из великих целительниц, никогда не залечит смертельную рану, когда ее пациент на грани смерти. Но для шрамов не требуется сила. Требуется мастерство и терпение. Кусочек за кусочком она собирала все еще заживающие ткани, желая, чтобы они набрались сил и стали целыми. Направила свою концентрацию глубже, в кровь, и вонзилась в нижний слой самого шрама. «Иногда нужно сломать, чтобы исправить». Тонкая работа. И, вероятно, более болезненная, чем укол. Но ее пациент не издал ни звука. «Оставь это там». Амайя забрала свою энергию из его крови обратно в целебную воду. Медленно провела рукой по шраму, чувствуя, как песок проникает в ее ци, когда она заново исцеляла плоть. Задержала пальцы неподвижно, ища, и кивнула. — На сегодня этого должно хватить. — На сегодня? — Ли моргнул, глядя на нее, когда она позволила воде соскользнуть обратно в таз. — Вы хотите сделать это снова. — По крайней мере, ещё неделю. Два было бы лучше. Медленно и терпеливо — это лучший способ залечить старые раны. Запомни это. Нет, сиди там, — добавила Амайя, прежде чем он успел подняться. — Зрение способствует твоему равновесию. Дай себе немного времени, чтобы привыкнуть. — Она одарила его терпеливой улыбкой. — Возможно, ты мог бы рассказать мне точно, что ты сделали с подвальной дверью Мэйсян? — О, — Ли покраснел. — Я перестарался. — Осколки камня были подсказкой, — криво усмехнулась Амайя. — Что ты сделал? — Дышал, — невозмутимо сказал Ли. Заметил ее приподнятую бровь и передернул плечами. — Вместо того, чтобы выталкивать его наружу как огонь, вы держите его внутри. Это немного больше силы, немного больше скорости, — еще одно легкое пожатие плечами. — Это не имеет большого значения. — Ты сломал дверь, — указала Амайя. Румянец стал еще гуще. — Я должен был знать, что она будет не такой крепкой, как железо, — сказал Ли, опустив глаза. — Вы должны увидеть дядю. Он может просто толкнуть, нежно, как шлепок котосовенка, и оттолкнет футов на сорок. Амайя уставилась на него. Все еще глядя в пол, Ли пропустил это. — Я стараюсь не использовать это слишком часто. Не стоит зависеть от этого. Никогда не знаешь, когда кто-то может лишить тебя способности к покорению. — Может что? — Амайя вздрогнула в ужасе. — Покорение — это дар духов! — Который вы не сможете использовать, если не сможете перемещать свою ци, — теперь Ли смотрел на нее в замешательстве. — Разве в Ба Синг Се нет специальных силовиков? Людей, которые знают, как блокировать ци? — Если бы они были, я надеюсь, что знала бы об этом, — сказала Амайя, чувствуя слабость. — Кто-то может убрать твое покорение? Навсегда? Ли покачал головой. — Всего на несколько часов. Зависит от того, насколько сильно вас ударили. Амайе стало дурно. — И ты видел, как это происходило. — Можно и так сказать, — пробормотал Ли. Рука почти коснулась одного из ключевых меридианов ци на его боку, прежде чем он заставил ее снова опуститься, чтобы ухватиться за стул. «Не реагируй, — решительно приказала себе Амайя. — Этому все еще может быть разумное объяснение». — Ты можешь описать симптомы? Я хотела бы знать, что искать. — Хорошо...***
— Леди Амайя? — Айро поставил чашку чая перед целительницей, дрожащей на его кухонном стуле. — Для Ли уже поздновато ходить по магазинам, как бы я ни ценил ваше предложение разделить жареную утку. — Комендантский час наступит только через несколько часов. И лицензия дает ему право отсутствовать даже после этого, пока он находится у пациента или направляется домой, — Амайя покачивала чашку в руках, как будто ей было холодно. — Муши… вашего племянника саботировали. Сделав глоток, Айро замер. Демонстративно поставил свою чашку на стол. — Пожалуйста, объясните. — Я не могу поверить ... духи, если это тот ребенок, которого ваш брат хочет видеть наследником, что не так с этим человеком, он заслуживает того, чтобы его выбросили за борт к леопардовым акулам… — Амайя остановилась и намеренно выдохнула гнев в виде струйки холода. — Сестра Ли. У нее есть подруга, который знает, как... блокировать ци? «Тай Ли». — Да, я знаю девушку, о которой вы говорите. — Она заставила эту девушку практиковаться на Ли. Если бы в его руке был фарфор, он бы разбил его вдребезги. — Странно то, что он совсем не винит ту девушку, — тихо сказала Амайя. — Его сестра попросила ее об этом, назвав это необходимой тренировкой, и она должна была это сделать. Даже если она не хотела. — Голубые глаза умоляли его, отчаянно желая, чтобы это не было правдой. Айро поморщился. — Да, это было бы так. Девушка не могла отказать ей в... просьбах. Не без ужасных последствий. И у этой девушки есть шесть сестер, о которых нужно думать, и все они были бы в опасности. — Он подавил гнев. — Как часто? Как долго? «Сколько вреда она причинила, которого у меня не было возможности увидеть?» — Какого рода последствия, Муши? — потребовала Амайя. — Какая причина в мире может быть достаточной для вас с Ли, чтобы думать, что не имеет значения, что она причинила ему боль? — Это важно, — прямо сказал Айро. — Это очень важно. Но Ли никогда бы не пожелал, чтобы сестры девушки погибли из-за ее неповиновения. Побледнев, Амайя откинулась на спинку стула. — Погибли. — Она сглотнула. — Сестра Ли могла... — Убить их? — Айро закончил. — Всех? Да. Она могла. Она делала такие вещи. — Даже путешествуя по миру, он был в курсе новостей о королевской семье. Его армейские контакты, возможно, ежились, рассказывая о действиях Азулы, но они уважали его достаточно, чтобы сказать правду. И, честно говоря, сожжение стражника за неуважение на ступенях дворца не было тем, что можно было замолчать. — Скажите мне, что вы подразумеваете под саботажем. Сестра Ли не заблокировала бы его ци во время тренировки. Она слишком хитра для этого, — закончил он, наполовину про себя. — Нет... Не во время его официального обучения, — Амайя старалась говорить спокойно, даже если ее голос дрожал от слез. — Она бы... устроила так, чтобы это произошло потом. Не все время. Но достаточно часто он упоминал приемы, которые он избегает использовать, потому что, если ваше покорение исчезнет в середине... — темные пальцы стиснули стол, сжимаясь в неопытные кулаки. — Она пытала его, Муши. Ее собственного брата. — Голубые глаза заблестели, злые и полные боли от разочарования. — И вы даже не удивлены. Айро склонил голову, принимая упрек. И чувство вины. — Я могу только сказать, что, как и мой брат, она очень умело скрывает истинную природу своих действий, — тихо сказал он. — Я оставил застенчивого, счастливого восьмилетнего мальчика, который только начал учится покорять, и был уверен, что его отец наконец полюбит его. Я вернулся и обнаружил, что мать Ли исчезла, его сестра почти признана истинной наследницей, а сам Ли — сердитый одиннадцатилетний подросток, чье мастерство было... — Он не мог этого сказать. — Испорчено, — Амайя схватила свою чашку, на ее лице отразилось ужасающее недоверие. — Как мог его отец позволить?.. — Сомневаюсь, что он знал, — сухо сказал Айро. — Мой брат предпочитал ее, да, но позволить Ли быть позорно-неумелым? Нет. Он бы этого не допустил, — Муши горько усмехнулся себе под нос. — Это многое объясняет. Например, почему Ли так сильно улучшился после того, как мы ушли. «И почему он так упорно старался научиться незаметно передвигаться». — Вы действительно верите, что шестилетняя девочка могла спланировать это? — Составить план действий, при котором она будет утверждена в качестве наследницы, а Ли отвергнут? — холодно сказал Айро. — Да. Мы умеем разрабатывать долгосрочные стратегии. Это у нас в крови. Судя по письмам, которые мне присылала матушка Ли, она выбрала ту девочку и ее спутницу в друзья в течение нескольких недель после их первой встречи в школе. И поверьте мне, сестра Ли не видит необходимости заводить друзей. — Он нахмурился, вспоминая прошлое. — Хотя она не могла действовать напрямую, пока Ли не исполнилось девять. Девочек из той семьи не обучают достаточно мощным ци-блокам, чтобы остановить покорителя огня, пока им не исполнится по крайней мере семь. — И вы даже не удивлены, — в голосе Амайи звучала боль. — Туи и Ла, почему вы не взяли мальчика и… — она оборвала себя, прижав руку к губам, чтобы сдержать ужас. — Забрать верного покорителя огня у его отца? — тихо сказал Айро. — Если бы я мог это сделать. — Он вздохнул. — Если бы я верил, что мы переживем побег — да, я должен был опоить Ли снотворным много лет назад и исчезнуть. Но за нами охотились бы до самого края земли. Я выбрал более медленный путь. И я не сожалею об этом. Выбор исцелять вместо того, чтобы вести войну — отец Ли никогда бы этого не одобрил. Он знает это. И все же он решил учиться у вас. И это самый обнадеживающий знак, который я получал за последнее время. — Айро сложил руки перед собой, серьезно глядя на нее. — Есть секрет, который знают немногие, леди Амайя. Но я верю, что вы воспользуетесь этим с умом. Внезапно разорвать чью-то верность — это фатально. Но износить ее медленно и сформировать на ее месте другую, более яростную преданность... Это можно пережить. Даже покорителю огня. Целительница села прямо, переваривая это. — Вы это знаете. — Да, — кивнул Айро. — Вы сказали, что были верны Азулону. — Верно, — признал Айро. — Пока я не оказался вынужден выбирать между приказом Хозяина Огня и жизнями людей под моим командованием. — Он печально усмехнулся. — Признаюсь, это меня удивило. Я и не подозревал, как глубоко мы были связаны друг с другом. — Он пожал плечами. — Мне повезло. Кое-кто понял, что я болен, и почему. И не предал меня. — Только позже он узнал, какое значительное мастерство в пай-шо скрывал его помощник Тоширо. — Ли не знает, — это был не вопрос. — Нет, — тихо признался Айро. — Не говорите ему. Выбор Ли более сложен, чем вы можете себе представить. Если нам повезет, обстоятельства будут складываться в нашу пользу. — Ваш племянник, похоже, не верит в удачу, — заметила Амайя. — Если судьба поворачивается к нам спиной, он должен сделать свой выбор, потому что это правильно, — тяжело сказал Айро. — Я сделаю все, что в моих силах, чтобы он выжил, — он одарил ее заговорщической улыбкой. — Так что, что бы вы ни сделали, чтобы связать его с этой жизнью, вместо той, которую мы оставили позади, это только помогло бы. — Вы можете быть удивлены. — Немного румянца вернулось на ее лицо, вместе с проблеском злого юмора. — Похоже, он справляется с этим самостоятельно. — О? — Айро с любопытством поднял бровь. Раздался стук в дверь. — Я дома, — донесся голос Зуко, прежде чем он открыл дверь. Шагнул внутрь, держа в руке завернутое мясо, и посмотрел на них обоих. — Что-то не так? — Вовсе нет, — Амайя улыбнулась, принимая свою половину утки. — Я как раз говорила твоему дяде, что вам следует поговорить о Цзиньхае. Спокойной ночи. — Цзиньхае? — спросил Айро, как только она ушла. — Цзиньхай Вэнь, — вздохнул Зуко, добавляя утку к уже готовому рису и овощам. — Его отец — профессор в Университете Ба Синг Се. И покоритель земли. Как и его старший брат и одна из сестер. Его мать — одна из нас. «Нас, — Айро улыбнулся, наливая еще чаю к ужину. — Ты всегда был верен своему народу». — И что? Зуко одарил его полуулыбкой. — Цзиньхаю шесть лет. И он встает на рассвете. Он чуть не пролил чай своего племянника. Но, возможно, он действительно поставил чайник на стол немного поспешно. — Покоритель огня? Родившийся в Ба Синг Се? — Я могу научить его тушить огонь, — тихо сказал Зуко. — Они видели, как я помешал ему случайно обжечь своего брата, они знают обо мне. Они не знают о тебе. — Он сжал челюсти. — Но я не знаю, справедливо ли это по отношению к Цзиньхаю. — Ты справишься, — твердо сказал Айро. — У тебя есть полное представление об основах. Дай ему прочную основу, и все остальное приложится. — Он улыбнулся. — Итак, мой ученик станет учителем. Я доволен. — Ему пришлось вздохнуть. — И обеспокоен. Покоритель земли или покоритель воды — они могут тренироваться тайно. Покоритель огня... — Рано или поздно он выйдет из себя, — мрачно согласился Зуко. — Я знаю. Я не могу просто бросить его! — Конечно, ты не можешь, — согласился Айро. «Хотя твоя сестра могла бы. В одно мгновение». — Ему нужно убраться из Ба Синг Се, — пробормотал Зуко. — А? И куда именно? — указал Айро. — Куда может пойти юный покоритель огня и оказаться вне досягаемости войны? — ...Я не знаю. — Ешь, — посоветовал Айро. — Давай насладимся этой уткой, и, возможно, ответ придет. — Это было восхитительно. Возможно, он смог бы убедить леди Амайю разделить ещё одну. Так выходит немного дешевле .... «Будь в настоящем моменте». Косточки были обглоданы, Айро откинулся на спинку стула, в то время как Зуко собрал посуду и тайком выпустил струю пара, чтобы подогреть воду для мытья. — Покоритель огня из Ба Синг Се, — отставной генерал покачал головой, забавляясь собственной недальновидностью. — Я должен был подумать, что это возможно, как только мы узнали о покорителях воды из Туманного Болота. Это в пределах Царства Земли, но, похоже, они из Племени Воды. В некотором роде. — Ну и что? Духи в Царстве Земли запутались? — бровь Зуко поползла вверх. — Почему так странно, что Цзиньхай родился здесь? В колониях рождается много покорителей огня. — Под властью Народа Огня, — практично ответил Айро. — Покорение — это отчасти способ нашего духа влиять на мир. И это направляется философией нашего народа. Ба Синг Се — это сердце Царства Земли. Любой покоритель, родившийся здесь, должен быть рожден от Земли. — На этот раз, дядя? Твои философы глубоко ошибаются, — мрачно сказал Зуко, опуская тарелки в горячую воду. — Каким образом? — Айро с любопытством посмотрел на своего племянника. — Я имею в виду, если следовать этой философии, как кто-то мог быть Аватаром? — быстро сказал Зуко. — Он должен родиться в одной из четырех наций. — Верно, — согласился Айро. «Хотя это было не то, о чем ты думал». Он нахмурился. — Но я никогда не слышал, чтобы в одной семье родились два элемента… — Он заколебался, старый слух всплыл из памяти. — Остров Киоши. — У них много голубых глаз, — вспоминал Зуко, скрестив руки на груди и ожидая, пока посуда отмокнет. — Южное Племя Воды много торгует там, верно? — На протяжении веков. И остров не является полностью ни Царством Земли, ни территорией Племени Воды, — задумчиво сказал Айро. — В прошлом и покорители земли, и покорители воды называли его своим домом. — Ба Синг Се принимает всех, пока ты не высовываешься и не создаешь проблем. — Глаза Зуко сузились. — Это не то, на что, по твоим словам, похожа земля. — Нет, — мрачно сказал Айро. — Земля разнообразна. Сильная. Не жесткая. Не карает. — Он вдохнул пар из своей чашки. — Значит, они купили свою безопасность ценой своих идеалов и потеряли себя. — Потому что здесь рождается больше одного элемента? Остров Киоши не выдал, кем они были, — возразил Зуко. — Это правда, — пробормотал Айро, пораженный яростным блеском зеленых глаз. «Как драконий огонь». — Как и леди Амайя. И мы тоже. Прятаться перед лицом непреодолимой силы — это не значит сдаться. Это адаптивность. Настойчивость. Воля, — он сухо усмехнулся, забавляясь. — Вода, земля и огонь. — Это не смешно, — мрачно сказал Зуко. — Если любой элемент может родиться здесь... — Цзиньхай не будет последним, — Айро обеспокоенно кивнул. — А те из наших людей, которые считают себя надежно спрятанными, таковыми не являются. — Он сделал паузу, заметив внезапное страдание в поникших плечах своего племянника. — Зуко? — Не любой элемент, — тихо сказал Зуко. — Здесь нет свободы. А без этого Воздух никогда не смог бы проникнуть внутрь духа. — Нет, — печально согласился Айро. — Не здесь... Зеленый встретился с зеленым, глаза расширились. — Где-нибудь в другом месте, — выдохнул Зуко. Айро приподнял бровь, молча поощряя своего племянника продолжать. Если бы мысли Зуко следовали тем же путем, что и у него, это не было быть следованием воле Озая. «И все же Хозяин Огня не приказывал, что Зуко не мог этого сделать, — иронично подумал Айро. — И это помогло бы нашему народу. Будь осторожен, племянник. Пожалуйста. Ты ходишь между своими преданностями, даже сейчас». — А что, если бы было куда еще пойти? — медленно произнес Зуко. — Куда-то... Где небезопасно, нигде не безопасно. Но где будет свобода. Для всех. — Такого места не существует, — заявил Айро. И остановился на один удар сердца. — Пока. — Это было бы… — Зуко сухо сглотнул. — Многое предстоит провернуть, — прошептал он. — Хм, — Айро погладил бороду, сохраняя задумчивое выражение лица. — Ты обучен передвижению войск, принц Зуко. — Да, но это... — И обустройству полевых лагерей, и эвакуации перед лицом враждебных сил. — Да, но дядя... — И тому, что требуется как для создания новой колонии, так и для того, чтобы она процветала, — Айро одарил его понимающей улыбкой. Зуко поморщился. — Ты знаешь, что случилось с Азулой. — Я знаю, что у нас было относительно мало времени на планирование и серьезные недостатки при вступлении в бой, — прямо сказал Айро. — И все же ты достиг своей цели. Мы выжили, и Аватар выжил, а Азула его еще не захватила. — Я чуть не потерял тебя! — Тогда на этот раз нам нужно будет спланировать все более тщательно, — твердо сказал Айро. — А сейчас. Какая информации тебе нужна в первую очередь, чтобы разработать такой план? Зуко склонил голову, размышляя. — Местоположение, — наконец неуверенно сказал он, как будто не мог поверить, что говорит это. – Что нам нужно, чтобы добраться туда, как мы туда доберемся, что нам понадобится, когда мы туда доберемся — все это будет зависеть от того, где. — Учти, что у меня могут быть на примете некоторые идеи, — мягко сказал Айро. Глаза Зуко расширились. — У тебя есть? Айро просиял.***
«Создать место, куда можно пойти». Сидя в своей комнате с кувшином воды, Зуко поднял руку и опустил ее, изучая, как вода поднимается и опускается вместе с ней. Это было легче и тяжелее, чем огонь. Легче двигать; она хотела двигаться, даже запертая в кувшине. Толчок и тяга, и изменение было частью того, чем она была. Но если двигать ее было легко, то знать, когда ты двигаешься, — нет. Огонь был мечом в его руках. Вода была... Черт, дядя всегда мог найти правильные слова, почему он не мог? Разочарование скрутило его руку резким движением. Вода крутилась вместе с ним, снова и снова, завиток затягивался, пока не свернулся сам по себе и не выплеснулся обратно в кувшин. «Как сеть для осьминогов». Глядя на рябь на воде, Зуко обдумал эту мысль. Три года на корабле. Он сам много раз ловил на живца. Используя сеть... и поток движения, это повторяло то, что он видел в покорении Катары. «Смотри на свою цель, — он отметил точку в воздухе. — Расправь складки». Одна рука для мягкого захвата, другая готова к броску… Прохлада пробежала по его коже, и он чуть не уронил все это. «Держи! Не смотри на... на сеть. Смотри на цель. Просто держи. И жди». Все это время он чувствовал, что его руки одновременно были и не были влажными. Духи, это было странно. «И бросок», — небольшим полу-поворотом в конце, на освоение которого ушла целая вечность, достаточно крутящего момента, чтобы широко раскинуть утяжеленные края над ничего не подозревающим косяком… Вода обхватила воздух, как самоцветная мухоловка, а потом он втягивает прозрачный пузырь обратно, перебирая руками. «Это сработало?» Зуко недоверчиво обхватил пузырь одной рукой и ткнул в него пальцем. Мокро, а затем сухо; он поймал свою цель, даже если это был всего лишь Всплеск. Вытирая капли с лица, Зуко вздохнул. И начал тщательно поводить руками, чтобы собрать лужу с пола. «Это потребует некоторой работы». Час спустя он отправил шар грязной воды в раковину и дал ей стечь. Прокрался обратно в свою комнату, бесшумно задвинул ширму и рухнул. «Разобрался. Я думаю». Вода была другой. Медленнее. Не так резко, как движения, которые нужны для огня. «Все равно что пытаться писать задом наперед». Его глаза резко открылись в темноте. Задом наперед? Или левой рукой? «Ритм совсем другой. Толчок и тяга, но не сердцебиения. Но они оба текут. Вода и внешний огонь. Я могу это сделать». И если он мог заставить покорение воды работать... Тогда, может быть, только может быть, дядя все-таки не гонялся за летающими свиньями. «Не пытайся найти место для наших людей. Его нет. Нигде. Так что мы должны его создать». О боже. Это будет намного сложнее, чем устроить засаду на Азулу и остаться в живых, чтобы рассказать об этом. «Мне нужно сделать заметки. Очень много заметок. ...Начиная с завтрашнего дня». Он заснул почти сразу, как закончил натягивать одеяло.