Из снежной завесы и взрывов

      Самое неприятное в сложившейся ситуации было то, что Шото был единственным хоть мало-мальски знакомым человеком здесь, и это действовало на нервы тебе, жаждущей познакомиться с кем-нибудь на новом месте.       Ты почти была готова увязаться за папочкиной гордостью-Тодороки, лишь бы успокоить нервы и тебе это ужасно не нравилось. Ведь вы должны были быть здесь кем-то вроде конкурентов? По крайней мере, достойными соперниками, стремящимися стать великими героями. Но этот факт ничуть не уменьшал гложущее чувство неуверенности и беспокойство (конечно же, парень и здесь преуспеет, разве может быть иначе? Он же вундеркинд!).       И что еще хуже, когда люди узнавали, что вы были «друзьями детства», они готовы были перегрызть глотку за любую информацию о мистере Совершенство (вне всяких сомнений, они вновь будут восхищаться им и тут, может ли быть по-другому?). Ты молилась, чтобы всё не пошло по тому же сценарию. Но ты и не собиралась наговаривать на Ледяного принца. Не его вина, что он казался идеальным. Он просто (к сожалению, для тебя) являлся таковым.       Как ты вообще могла питать надежду о том, что твои новые одноклассники смогут понять тебя, если они даже не имеют представления о том, насколько часто вас двоих сравнивали на протяжении всех этих лет? Им не понять ваших сложных отношений. Им не окунуться в ваши детские воспоминания. Они едва ли знали хоть что-то о ком-то из вас.       У тебя была возможность превзойти его здесь, и неважно, будет ли это твоя причуда или отношения одноклассников к тебе, ведь на этот раз ты была полна решимости. Ты не позволишь вновь повториться циклу прошлых лет.       Ты вздохнула, в десятый раз проклиная вселенную, когда твои [ц/г] глаза осматривали кабинет, ища свободную парту как можно дальше от уже упомянутого юноши. Ты прошла в аудиторию и выбрала наименее неприятное место (единственное свободное на данный момент).       Оно было гораздо ближе к передней части класса, чем тебе хотелось (конечно же, Шото занял место на заднем ряду, где ты сама бы предпочла сесть), но ты не теряла надежду на то, что учитель может пересадить вас в будущем. Пока же ты сидела на втором ряду, ближе всего к доске, позади невидимой девочки и перед парнем со светлыми волосами.       Блондин уже что-то негромко бормотал себе под нос, но ты не смогла разобрать, что именно, что-то про «статистов» и «проклятого Деку», кем или чем бы он не являлся. У тебя не было времени задумываться об этом, потому что девушка перед тобой резко повернулась на своем месте, взволновано представляясь. — Я Тоору Хагакуре! — поприветствовала она, хихикая и оживленно жестикулируя руками, что позволяло увидеть, насколько счастливой она была. — Приятно познакомиться! — Я [Т/и] [Т/ф], — улыбнулась ты, поприветствовав ее в ответ. — Мне тоже приятно познакомиться!       Она казалась милой, и это немного обнадежило тебя, ты будешь в своей тарелке здесь, даже не зная заочно своих одноклассников (кроме Шото).       Она протянула руку, и ты осторожно пожала ее. — О! Холодная! — воскликнула она, отпрянув. Ты неловко рассмеялась, извиняясь. — Мне так жаль! Это бывает, когда я взволнована, — объяснила ты с натянутой улыбкой, показывая девушке свои ладони.       Когда ты нервничаешь — твои ладони покрываются инеем, а не потом, создавая неловкие моменты, подобные этому, и еще более раздражающие ситуации, как например, когда во время плохой подготовки к тесту твои руки так окоченели, что примерзли к письменным принадлежностям. — Все в порядке! — заверила она с неизменным веселым блеском в голосе. — Я просто удивилась, вот и все. Твоя причуда связана с температурой? Невидимая девушка сделала движение, демонстрирующее, как она греет руки друг о друга, рукава школьной формы задвигались вперед-назад. — Вроде того, — твои губы впервые растянулись в намек на искреннюю улыбку. — У меня снежная причуда! — Вау, это так круто! — удивленно воскликнула она, заставив твои щеки болеть от того, как широко ты засияла в ответ.       Утекло много воды с тех пор, как твоя причуда могла произвести на людей впечатление. Ты знала, что произведённый эффект будет недолговечным и продлится до тех пор, пока одноклассники, вероятно, будут заинтересованы в знакомстве между собой и с причудами друг друга (и Шото, наверняка, просто находясь здесь, будет заставлять тебя блекнуть в его тени при последующих сравнениях), поэтому ты наслаждалась вниманием, пока была такая возможность. — Спасибо! — ответила ты, в свою очередь спросив о её причуде, связанной с незаметностью. Тоору расцвела, сказав, что тренируется, чтобы стать героем-невидимкой. Хагакуре хотела научиться делать больше классных штук со своей причудой, чтобы спасать людей. Тебя восхищал её настрой.       Нога в кроссовке, неожиданно оказавшаяся в поле твоего периферийного зрения, заставила тебя повернуть голову, дабы разглядеть её обладателя. Юноша позади тебя закинул ноги на парту и откинулся на стуле, смиряя взглядом остальных учеников. Ты старалась не обращать внимания на ботинок, но все же слегка нахмурилась, надеясь, что он не заденет твою новую чистую форму.       По мере того, как в твоей голове росло беспокойство по поводу возможности появления следа от грязной обуви на светлом материале пиджака, вмешался внушительного роста мальчик с властным голосом, потребовавший немедленно убрать подошву от школьного имущества. — Не ставь ноги на парту! — потребовал он, делая рубящее движение рукой в сторону усевшегося позади тебя светловолосого парня, лишь возмущенно поднявшего бровь на это замечание. — Ха? — прорычал блондин, провоцируя тебя, не желающую упустить из вида назревающее зрелище, развернуться на стуле. — Тебе не кажется, что это выглядит, как неуважение к одноклассникам и людям, которые сделали парту? — запротестовал высокий парень, пытаясь воззвать своим демонстративным пассажем к совести твоего соседа по классу.       Ты вздохнула, конечно же, этот наглец не заботился ни о чем подобном. Это было очевидно по одной только его позе. Юноша, очевидно, был проблемным, и вероятно, рассчитывал на противостояние. Он был из того типа людей, которые наслаждались возможностью схлестнуться с кем-нибудь в поединке и выглядел так, словно гордился собой, пока его губы растягивались в самодовольную ухмылку. -Я так не думаю! — заявил нарушитель спокойствия, как ты и предполагала. — В какой младшей школе ты учился? Ты, второстепенный персонаж?!       Твои глаза расширились от грубости вопроса, а затем снова обратились к парню, без промедления давшему ответ. Либо оскорбление прошло мимо его ушей, либо юноша решил, что будет давить на хулигана авторитетом. Он посильнее сдвинул на нос квадратные очки и прищурился. — Я учился в частной академии Сомей. Меня зовут Иида Теня.       Впечатляющая школа высокого уровня, подумала ты про себя. Должно быть, он также, как и ты, попал в U.A. по рекомендации, располагая хорошими оценками, или, может быть, только благодаря чьему-то финансированию. Если же ничего из этого не являлось правдой, то громкий одноклассник вызывал невольное уважение к своей персоне. — Сомей? — усмехнулся блондин. — Значит, ты чертова элита, да? Выглядит так, будто я получу удовольствие, уничтожив тебя!       Твой взгляд метнулся к парню, чья ухмылка стала настолько широкой, что исказила его лицо в зловещей гримасе. Ты побледнела от этих слов. Кто говорит подобные вещи человеку, с которым только что познакомился?! Неужто, он решил объявить войну всем и каждому в классе? — Уничтожив?! — возмутился Тенья, присоединяясь к твоему замешательству. — Что за грубые слова! Ты действительно планируешь стать героем?! Потрясённо осведомился Иида, и ты не могла не проникнуться ходом его мыслей, в то время, как в горделивом заявлении дебошира не было ни капли стыда. — Хех, — хмыкнул грубиян, но не успел он ответить, как дверь в класс снова открылась, и Иида помчался к взволнованному зеленоволосому мальчику, появившемуся в проеме.       Если бы взглядом можно было убить, то взор малиновых глаз, который блондин направил на дверь, точно бы совершил особо жестокое кровопролитие. Парень хранил гробовое молчание, и чем дольше он смотрел на вновь прибывших и на сцену, развернувшуюся между ними, тем сильнее его лицо искажалось от неистового гнева.       Элита из Сомей и веснушчатый зеленоволосый комок нервов оживленно беседовали, к ним присоединилась кареглазая девочка, и они продолжили возбужденно болтать о том, как они счастливы, что оказались в одном классе.       Ты переключила свое внимание на ногу (теперь уже одну) на парте позади тебя, а затем полностью развернулась на своем месте, чтобы встретиться с разъяренным, принадлежащем нахальному выскочке, взглядом. Ты настороженно улыбнулась ему, надеясь ослабить гнев парня и избежать более близкого знакомства его кроссовка с твоим лицом. — Что? — прорычал блондин себе под нос, когда его взгляд покинул новоиспечённую троицу одноклассников. Его слова прозвучали вальяжно, а внимание переключилось на твои встревоженные [ц/г] глаза. — Хм, — ты пыталась удержать на лице миролюбивую улыбку, которая становилась только нервознее, пока он молча пялился. — Чего тебе, статистка? — с раздражением прорычал наглец, наглядно обозначив твою роль второстепенного персонажа, которого он «раздавит», как и других твоих одноклассников.       Вне всяких сомнений, именно перед этим человеком ты должна была усадить свою тушку. Спасибо, Вселенной, за то, что в очередной раз обыграла тебя.       Ты решила оставаться вежливой, возможно, этот вопрос решится, когда учитель снова позволит тебе выбрать место или пересадит подальше от недовольной гримасы, скалившейся за твоей спиной.       Ты решила, что враги тебе пока не нужны. К тому же, вероятно, этот парень нервничал так же, как и ты, и просто таким образом демонстрировал свои чувства. Возможно, блондин боялся дать слабину и потерять авторитет, имевшийся у него в младших классах. Ты не знала его предыстории и не должна была судить слишком строго. — Прости, — вздохнула ты, вынужденно извиняясь перед ним, тут же возненавидев себя за то, что пытаешься быть милой с человеком, проделывавшим в тебе дыру взглядом. Ты стиснула зубы, позволив своим губам выдавить ещё одну слабую улыбку, молясь, чтобы парень успокоился и действительно выслушал тебя. — Я [Т/и] [Т/ф], — заявила ты, надеясь, что после этого он перестанет видеть в тебе «статиста» и будет думать о тебе, как о человеке, которому стоит представиться. Это то, что тебе говорили делать при встрече со злодеями и другими подозрительными незнакомцами, которые вызывали дискомфорт, не так ли? Дать понять, что ты тоже человек, чтобы они отступили?       Блондин закатил глаза, не особо заботясь о том, как тебя зовут, и не заморачиваясь, представлением в ответ. Увидев, что диалог не клеился, ты, не теряя надежды, решила продолжить свою осторожную речь. — Слушай, мне все равно на то, что ты ставишь свои кроссовки сюда, — мягко произнесла ты, жестом указывая на его ногу. — Просто… Не мог бы ты постараться не касаться моей формы своими ботинками? Я переживаю из-за того, что она может испачкаться, вот и все. — Наплевать, — фыркнул он. — в таком случае, тебе стоило сесть на другом месте. — Прости? — пролепетала ты, прежде чем нахмуриться, озадаченная мгновенной враждебностью.       Ты ожидала услышать нечто подобное после разговора с Иидой, но надеялась, что раз уж ты пытаешься прийти к общему согласию и позволяешь ему дальше сидеть, закинув обувь на парту, вместо того, чтобы сказать ему, чтобы он вел себя прилично, то юноша вполне бы мог сделать шаг на встречу. — Я пытаюсь быть вежливой, — попыталась ты. — Тебя никто ни о чем не просил, статистка. Если тебе что-то не нравится, ищи себе новое место.       Твои щеки горели от смущения, и ты уже, правда, начала задумываться, о том, чтобы просто пересесть. Кому захочется сидеть рядом с таким враждебно настроенным человеком, когда в будущем вас могут поставить в пару во время выполнения заданий?       Ты определенно не хотела наживать себе врагов, но и не желала зарекомендовать себя, как безвольную неудачницу, особенно в первый день в новой школе, и в качестве потенциального Героя.       Это было непростое испытание, а ведь не прошло и часа. Возможно, стоит поставить такого человека на место, дав ему понять, что ты его не боишься (даже если ты нервничаешь настолько, что у тебя ладони покрываются инеем).       Не имея представления о причуде обладателя малиновых глаз, ты сглотнула. Ты могла предположить, что его поведение, вероятно, намекает на то, что это что-то опасное, люди с сильными причудами склонны быть такими — считать себя лучше других, поскольку они всегда превосходят всех в том, что делают. Не стоит винить его за это — вселенная несправедлива.       Этот блондин был достаточно красив, для того, чтобы свести с ума и без мощной причуды, но он вел себя настолько высокомерно, что уже все, находящиеся в его окружении люди, поняли, что парень считает себя, как минимум, на две головы выше остальных. Вытекающий из всего этого вывод, не вызывал сомнений — у него должна была быть мощная причуда. Вероятно, не лучшей идей будет выводить его из себя. Он уже показал себя тщеславным и несносным.       Ты ненавидела таких людей почти так же, как ненавидела то, что Шото, даже не прикладывая усилий, всегда умудрялся оставаться идеальным.       Ты вытеснила мысли о Ледяном принце из своей головы, злясь, что неуверенность и сомнения вновь завладели твоим сознанием. Ты проклинала Тодороки, если бы он не сел в конце класса, ты заняла бы его место и избежала бы всего этого общения с грубым придурком за твоей спиной. — Отвернись, статистка. Мне надоело на тебя смотреть. — попытался отмахнуться от тебя одноклассник       Твои губы сжались в линию, глаза сузились, и ты дёрнулась, не задумываясь. Твоя рука схватила его за голень, покрывая ее и столешницу снежной слякотью, которая быстро просочившись в кроссовок, намочила его ногу и шлёпнулась ему на колени. — У меня есть имя, — парируешь ты, когда парень в гневе закричал, сыпля проклятьями, он тут же вскочил, вырывая ногу из твоего захвата. — И оно не «статистка». Ты не двинулась с места, но подняла руку, когда он перевернул свои кисти ладонями вверх, целясь в потолок. Ты смотрела, как из центра пятерни сыплются искры — чертовы мини-взрывы, а с его языка обещания — взорвать тебя.       Твоё сердце заходилось от напряжения, но, чёрт возьми, ты не собиралась отступать. Удар был нанесен. Тебе уже не сбежать, даже если попытаешься.       Рыжеволосый одноклассник вскочил между вами, размахивая руками и говоря, что белокурый «братан» не может напасть на девушку посреди урока, это не по-мужски. И ты поморщилась, его, скорее всего, волновали неприятности, которые могли возникнуть из-за того, что вы используете свои причуды друг на друге, а не возможное начало потасовки. — Я тебя прикончу на хрен! — заявил подрыватель, пытаясь обойти рыжего, который его сдерживал, загораживая ему обзор широкой грудью. — Ты должна мне новую пару обуви, статистка!       Прозвище, которое он выкрикнул, еще больше разозлило тебя, заставив слова сорваться с твоих губ еще до того, как ты успела их обдумать. — Может, это тебе стоит пересесть на другое место? — огрызнулась ты в ответ на его поведение. — Вместо того, чтобы угрожать мне. Я пыталась быть милой с тобой! Чего ты, явно, не заслужил.       Он попытался убрать голову одноклассника, чтобы выпустить один из взрывов тебе в лицо, но ты быстро парировала это мини-метелью, направив атаку вверх, слякоть вперемешку с сажей ударилась об потолок и оставила гигантский черный след, выделяющийся на светлой поверхности. Пол был мокрым от жара, растопившего снег и заставившего его капать вниз, тем самым намочив вас обоих. — Ты труп! — Парень уже кипел от ярости, вода с потолка продолжала стекать по топорщимся светлым волосам, от рук шел пар, пока он вываливал яростные проклятья, которые обещался исполнить в кратчайшие сроки.       Ты застыла, ничего отвечая и ожидая очередной атаки, обдумывая, как её можно отразить. — Ты слышишь меня, ледяная сучка? — закричал блондин. — Ты труп! Затем он был заключен в полный нельсон* аловолосым мальчиком, сильно сопротивляясь и выкрикивая требования, чтобы его, черт возьми, отпустили.       Ты смогла увидеть, как на этих слов, его глаза действительно налились кровью. — Это не лед! — Нарочито медленно заговорила ты, постепенно повысив голос до пронзительного крика и вскочив на ноги, замахнулась на блондина. Твоя кровь, казалось, обжигая всё тело, начинала бурлить от гнева, вызванного новой кличкой, связанной с квирком. — Это снег!!!       В дело вступила еще одна пара рук, но на этот раз удерживающих тебя. — И что же тогда, по-твоему, снег, придурашная?! — закричал в ответ спесивец, с трудом удерживаемый другим мальчиком, в то время как ты уставилась на него, собираясь объяснить, насколько он ошибается, опираясь только на научное определение. — Технически это разные вещи, — раздался ровный, спокойный голос человека, державшего тебя за руки. -Во всяком случае, на молекулярном уровне. Обе они — формы замороженной воды, но одна из них — кристаллизация…       Все мысли о морозе, льде и снеге улетучились из твоего сознания, оставляя бескрайнюю пустоту. Твое сердце учащенно забилось, губы плотно сжались, а лицо и уши покрылись румянцем, когда ты поняла, кто говорит из-за твоей спины. — Мне плевать! — прервал ход твоих мыслей блондин. — Ты тоже хочешь получить от меня, высокомерный половинчатый ублюдок?! — Вовсе нет, — парировал мелодичный тенор.       Шото, мать его, Тодороки, сам Ледяной принц, идеальный, вне всяких сомнений, образец студента геройского факультета, пришел к тебе на помощь, не дав и секунды на раздумья.       Конечно, он пришел.       А почему бы и нет?       Вселенная действительно была намерена отыметь тебя.       Меньше всего ты хотела, чтобы кто-то заступался за тебя, ведь ты была более, чем способна разобраться с взрывоопасным одноклассником, покрывающим матом вас троих, своими силами. Разве ты только что не продемонстрировала это? Ты прекрасно справишься с ним сама.       Ты подняла раздраженный взгляд на спокойные серо-бирюзовые глаза, и еще больше помрачнела, когда его губы дрогнули в легкой улыбке. Потеряв дар речи, ты внутренне выругалась, когда твое бестолковое сердце зашлось набатом от столь милого зрелища. Это был редкий случай, когда улыбка украшала его до одури идеальное лицо. — [Т/и], — он произнес твоё имя мягко и удовлетворённо, почти интимно. Ты с ужасом осознала, что он не только запомнил тебя (хотя, ты не задумывалась о том, почему бы ему и не быть в курсе существования человека, с которым он проучился на протяжении стольких чертовых лет вместе, ты просто почему-то надеялась, что сможешь избегать его и дальше), но и бросил вызов всем привычным традициям, и назвал тебя по имени перед всем классом. — Шото, — его имя сорвалось с твоих губ так же тихо, и тебе пришлось сглотнуть, потому что все остальные слова, казалось, застряли у тебя в горле. Это было так несправедливо, что он был таким…таким… — Нам нужно убраться здесь, — прервал твои мысли голос рыжеволосого, оттаскивающего хамоватого нарушителя спокойствия от ряда парт, гневные крики последнего попросту были проигнорированы. — Нам нужна швабра или что-то вроде того, чтобы никто тут не поскользнулся.       Далее обладатель алых локонов объяснил, что он собирается отвести «братана» в туалет, чтобы он просушил штаны и ботинки. — Швабра не нужна. Я могу испарить воду, — предложил Тодороки, когда оба юноши удалились из класса. Его теплая и прохладная руки покинули твою кожу, приближаясь к полу, чтобы использовать причуду, и выполнить обещанное.       А сейчас он убирает созданный тобой же гребаный беспорядок.       И все взгляды были устремлены на тебя.       А ты просто замерла, разинув рот, как маленькая рыба, чувствуя смущение и раздражение от того, что оказалась не права, что тебя, оказывается, требовалось спасать, а он оказался — тем самым героем, который должен был вскочить и заслужив «охи» и «ахи» твоих сверстников, стать тебе заботливым товарищем.       К черту Шото Тодороки.       Брюнетка, сидящая за последней партой вытаскивала из груди большие рулоны бумажных полотенец, она сказала, что это ее причуда — создавать предметы, и, черт возьми, это было невероятно! Когда девушка понимала структуру вещества, она могла создать его, и ты была ошеломлена тем, насколько же это было потрясающе. — Это поразительно! — воскликнула ты, широко раскрыв глаза, разглядывая темноволосую девушку. Она бросила на тебя ничего не выражающий взгляд и передала тебе рулон, чтобы ты помогла убрать беспорядок, который сама же и создала. — Учитель будет здесь через пятнадцать минут, — резко и враждебно ответила она. Ты покраснела от смущения, почувствовав, как легко отмахнулись от тебя. — Нам нужно придумать, как избавиться от тёмного пятна на потолке. Я не хочу, чтобы в наш первый же учебный день мы отличились, как несмышленые дети. Мы пришли сюда, чтобы стать героями, которые борются на благо общества, ради всего святого.       Румянец на твоих щеках стал еще сильнее, кивнув ее словам, ты так ничего больше и не сказала, опускаясь на колени, чтобы помочь убрать беспорядок вокруг парт.       Шото не произнёс ни слова, продолжая нагревать жидкость, превращая её в туман, который медленно и уверенно испарялся.       Ты хотела оправдаться. Ты хотела объяснить, что произошло, и почему взрывной парень в полной мере заслужил случившееся. Но выражение лица этой девушки останавливало тебя каждый раз, стоило лишь приоткрыть рот в намерении выпалить хоть слово.       Она была права. Это было по-детски.       И пусть ты была права, а он — нет, это не имело значения. Ты наделала проблем для людей, которых это даже не касалось.       Ты работала молча, остальной класс не мешал тебе, возбужденно переговариваясь друг с другом о том, чего стоит ожидать в ближайшем семестре и обсуждая свои причуды. Ты чувствовала себя виноватой всё время уборки, тебе тоже хотелось болтать с одноклассниками и заводить друзей, а не врагов. Ты мечтала исчезнуть так же бесследно, как пар, который создавал Шото.       Когда последние бумажные полотенца были выброшены в мусорное ведро, а следы сажи от взрыва были стерты с потолка средством, которое сотворила брюнетка, ты повернулась к Шото и девушке, чтобы извиниться. Ты поклонились, от стыда разглядывая собственную обувь и стесняясь поднять глаза на собеседников. — Мне жаль, что вы двое оказались вовлечены в созданный мной беспорядок… Спасибо, что помогли убраться. — Все в порядке, — Шото легко принял извинения. — Я сам вызвался помочь. — Пожалуйста, думай на будущее, что ты представляешь весь класс, а не только себя. На нас возлагают надежды, которые мы должны оправдывать, — вновь отчитала темноволосая девушка.       Вздохнув, ты кивнула, в то время, как брюнетка уже исчезла из твоего поля зрения, чтобы занять свое место на заднем ряду. Она не приняла и не отвергла твоих извинений, но ты могла с уверенностью сказать, что она все еще была расстроена, несмотря на то, что помогала тебе с уборкой. — Ты в порядке? — спросил Шото своим спокойным голосом, сочувственно наклонив голову, когда ты испустила довольно долгий вздох. Ты взглянула на него — на его по-дурацки совершенное, обаятельное лицо и его пронзительные, красивые глаза, которые были полны беспокойства. Тебе хотелось кричать.       Кто, черт возьми, сейчас мог бы быть в порядке? Ты была невероятно смущена. -Я… да, — пробормотала ты вместо этого, проводя рукой по своим [ц/в] волосам. — Я думаю, это просто нервы из-за первого дня на новом месте. — Я слышал, что он тебе сказал, — спокойно пресек твои оправдания Шото. — Он был крайне груб.       Ох.       Блестяще.       Тодороки нахмурился, но, похоже, почувствовал твое беспокойство, не услышав ответа. Он попытался увести разговор в другое русло, чтобы не расстраивать тебя еще больше, сосредоточиваясь на приятных пустяках, не зная, что ты так надеялась избежать этого (если повезёт, навсегда). — Приятно, что я знаю кого-то в классе, — сказал он своим обычным вежливым тоном. — Я рад, что ты здесь, [Т/и]. — М-м, то же самое, — закончила обмен любезностями ты, переминаясь с ноги на ногу. — На самом деле, я даже не думала, что буду кого-то здесь знать.       Как только слова слетели с твоих губ, лицо снова стало пунцовым, лишая возможности поднять на него глаза.       Как, черт возьми, ты могла разговаривать с Шото Сокровище-Всех-Тодороки подобным образом? Ты должна была недолюбливать этого парня. Возможно, даже ненавидеть его. Ты не должна была быть ни другом, ни приятелем, ни союзником, ни кем бы то ни было ещё, чем бы там ни было вызвано это неожиданное тепло и мягкость с его стороны. Вы были соперниками??? Так ведь???       Ты даже не осознавала, что стала называть его по имени. По привычке ты называла его «Шото», с трудом вспоминая, когда в последний раз до этого у вас был нормальный диалог. Столь дружеское общение обычно складывалось между людьми, которые были гораздо ближе, чем вы.       Вы не были настоящими друзьями ни в средних классах, ни даже в начальной школе. Конечно, вы знали друг друга. Вы были знакомы много лет, но… Разве друзья не знают друг о друге всякие вещи? Например, их любимые цвета, их страхи? И тому подобное?       Мальчик перед тобой был аномалией — ты сомневалась, что он вообще может чего-то бояться, а его любимый цвет, вероятно, мог быть чем-то пресным или даже не быть цветом — белый, или… пурпурный. Какой-нибудь необыкновенный цвет для богатых, до правильного названия которого, ты бы вряд ли додумалась.       Ты снова неуютно перевалилась с ноги на ногу, взгляд переместился на его лицо, скрывающее истинные чувства за маской спокойствия. Ты открыла рот, чтобы задать вопрос, который вертелся у тебя на языке уже несколько минут, с тех пор, как произошла вся эта перепалка с блондином, но ты не была уверена, как его сформулировать, чтобы не показаться грубой. — Могу тебя кое о чем спросить? — пробормотала ты под его пронизывающим взглядом. Твои глаза заблестели от его пристального взора. Их выражение было таким… искренним, но при этом сильным. Как образец «правды», перед которым нельзя было солгать. Было почти затруднительно смотреть на него дольше, чем нужно.       Юноша кивнул, ожидая вопроса, не обрывая при этом зрительный контакт, полностью предоставив тебе свое внимание. Ты сглотнула, решив, что лучше спросить и услышать ответ, чем не спросить и соответственно, не узнать правды. — Почему ты вмешался? — спросила ты, прикусив нижнюю губу и снова оглянувшись на него. Ты ненавидела себя за это. Парень на мгновение смутился, а затем пожал плечами так изящно, как мог только Шото Тодороки. — Потому что мы друзья? — ответил он безнадежно смущенным тоном. — И тот парень вел себя враждебно по отношению к тебе?       Ох.       Он думал, что вы друзья?       Хах.       Такого ответа ты точно не ожидала.       Могла ли ты вообще дружить с парнем, которого мысленно проклинала несколько раз на дню? Могла ли ты дружить с парнем, который, казалось, всегда вторгался в твою жизнь и был лучше тебя, даже не пытаясь? Трудно было сказать «да», но у тебя как-то не хватало духу сообщить ему об этом, пока Шото продолжал растерянно моргать тебе своими красивыми глазами.       Черт побери. — Ну, спасибо тебе еще раз, наверное. — Мы должны как-нибудь наверстать упущенное и ещё поболтать, — Он подарил тебе еще одну из тех светлых улыбок, о которых ты и не подозревала, как и о том, что он способен выдавать такое количество эмоций (они действительно были искренни, но так редко украшали его лицо), и ты поклялась, что можешь потерять сознание от шока.       Наверстать упущенное? Поболтать?       Был ли у тебя когда-нибудь с ним разговор, после которого вы могли были стать настолько близки? Что-то, где вам, казалось бы, есть что… обсудить в следующий раз? Поднимали ли вы какие-то вопросы, помимо школьных заданий и разницы в использовании причуд? Может, он путает тебя с кем-то другим?       Ты не знала о нем почти ничего, как о друге или о ком-то, кому бы ты могла сказать нечто подобное, и уж тем более ты никогда не распространялась ему о своих интересах. Ты понятия не имела, что он мел ввиду, если только это не были типичные… «любезности», которыми ты одариваешь всех, с кем хочешь познакомиться, в таком случае, какого хрена, Шото? Почему сегодня? Почему именно сейчас? Прошло столько лет???       Но, отвлекаясь от размышлений, и изобразив на лицо широкую улыбку, несмотря на то, что ты была чертовски смущена, ты кивнула ему. Как ты могла отказать? Ты была бы настоящим идиоткой, если бы сделала это. Ведь он был крайне учтив и приветлив с тобой.       Ты надеялась, что он не заметил замешательства на твоем лице до того, как ты кивнула, и похоже, он, правда, не обратил внимания. Тодороки воспринял это как завершение разговора и развернулся, направившись к своему месту в конце класса. Ты наблюдала, не в силах сказать что-либо еще, за тем, как он мягко ступая, приближается к последней парте.