***
Ну хоть на что-то он еще способен! Спасли, несмотря на три остановки и два открывшихся кровотечения. Впрочем, не факт, что получилось бы, не будь с ним Нарочинская. Несмотря на напряженные отношения, работали Олег и Марина всегда слаженно, даже если умудрялись спорить о плане операции и лаяться в ее процессе. Брагин вышел на крыльцо и закурил, отключившись ото всех мыслей. И не заметил, как рядом оказалась Нарочинская. — Сигарету можно? — Конечно, — слегка нараспев ответил мужчина и протянул женщине пачку, а потом и дал закурить. Несколько минут они стояли в тишине, а затем Олег дружелюбно спросил: — Папка-то знает, что вы курите? Он просто хотел поддержать разговор и никак не ожидал, что Марина одним взглядом расчленит его на множество маленьких Олежек, каждого из которых потом еще и придавит каблуком. — Что? — не понял Брагин. — Не смешно. Я же сказала — вообще никаких границ не видите, — она отошла в противоположный конец крыльца. — Чего? — возмутился он, но уже через пару секунд отвлекся на скорую, которая привезла очередного пациента. Скучать в институте Склифосовского однозначно не приходилось.***
Олег стоял в кабинете главврача и методично закипал: — Да почему опять я?! Вера Георгиевна и глазом не моргнула — мужские истерики после неудачного брака на нее вообще не действовали. Да и Брагин, в сравнении с Зименским, был мальчиком-зайчиком. — Больше некому. — Да что значит «некому»? У нас столько человек в больнице! — Нужны люди с солидным опытом в экстренной хирургии. И с научными степенями, — добавила главврач. Хирург обрадовался и поспешил откосить: — Так у меня же ее нет! — А они вообще только у трех человек, включая меня. — Вот пусть они и едут! — Олег, не кипятитесь. Я знаю вашу нелюбовь к конференциям, на нее должен был ехать Петр Викторович, но он заболел. Черт бы побрал этого Петруччо. На кой черт, спрашивается, он заведующий и кандидат наук, если на конференции все равно отправляют Брагина? — А третий? — требовательно, как ребенок с диатезом, выпрашивающий сладкое, заканючил Олег. — А третий тоже поедет. Точнее третья. Но у вас опыт больше, поэтому будете вдвоем. — С кем? — не понял он. И вздрогнул, услышав за спиной голос Нарочинской: — Вызывали, Вера Георгиевна? — Да, Марина, проходи. Брагин развернулся на пятках, смерил нейрохирурга многообещающим и ничего хорошего не выражающим взглядом и снова повернулся к начальнице: — А она здесь каким боком? — Зименская посмотрела на него как на интеллектуально обиженного, и Олег простонал сквозь зубы. — Господи, у нее еще и степень… Нарочинская вскинула бровь: — Может, мне позже зайти? — на Олега она не смотрела. Главврач остановила ее взглядом: — Не обращай внимания. Марина спокойно выслушала информацию от Зименской, уточнила, на какую тему готовить доклад и с кем его согласовывать, и кивнула: — Хорошо, я поняла. Вера Георгиевна довольно улыбнулась — хотя бы с бывшей ученицей проблем не возникло. И это несмотря на то, что конференция будет в выходные. Нет, врачам это, конечно, компенсируют деньгами и отгулами, но не сейчас. — Вот, Брагин, берите пример с Нарочинской, — сказала Зименская. Олег содрогнулся: — Вы меня вообще не бережете. Нарочинская громко фыркнула, и он пригвоздил ее взглядом к стене. Впрочем, Марину таким было не испугать: — Вы че такой нервный? Пустырничка накапать? Брагин решил не отвечать и продолжил давить на начальницу: — Видите?! Да она сожрет меня, Вера Георгиевна! — Не переживайте, Олег Михайлович, я вредную пищу не ем, — привычно-равнодушным тоном парировала Нарочинская. Зименская перевела взгляд с одного на вторую и не поняла, почему между ними летают искры: — Нам необходимы на конференции представители с большим опытом работы именно в экстренной хирургии и учеными степенями, — строго сказала она, замечая, что Брагин мрачнеет с каждым ее словом. — Я не виновата, что таких у нас немного, Олег Михайлович. Убедите кого-нибудь из коллег написать диссертацию — тогда, быть может, в следующий раз поедете в другой компании. — В следующий раз я не поеду, — буркнул он. — Тоже заболею, — поймал ехидный взгляд Нарочинской и смирился с неизбежным. — Если у вас все, то я пойду, у меня очень много настоящей работы. За годы знакомства с Верой Георгиевной Марина лишь дважды видела ее в стадии глубокого изумления. Первый был в Академии, второй — прямо сейчас. — Что ты ему сделала такого? — поинтересовалась главврач, когда за Олегом закрылась дверь. Нарочинская пожала плечами: — Пару раз не пришла в восторг от его личности, — Зименская красноречиво хмыкнула, и Марина продолжила. — Не понимаю, почему Брагина все так любят. — Зря ты так. Он очень талантливый врач, да и человек хороший, отзывчивый, хотя и ведет себя как шут. Слова Веры Георгиевны Марину не убедили: — Да ради бога, мне все равно. Лишь бы ко мне не лез.