Издержки профессии

– Чего ты скулишь? – Жених сидел на кровати, держа Вейлона за шею. Парень сидел на полу, между его ног и боялся пошевелиться. – Эдди, прости меня… Умоляю. Я во всем виноват. – Вейлон просто ревел, умоляя мужчину. Глускин снова ударил его и Вейлон упал на пол. У него не было сил, чтоб подняться. Тело ныло, он не знал сколько прошло времени и сколько уже мужчина мучает его. Он согнул руки в локтях, безуспешно пытаясь встать. Глускин потянулся, схватив его за шкирку как щенка и снова посадил на колени перед собой. Голова у парня болталась, как болванчик. – Я… Мы с тобой вместе. М-мы были вместе… Я хотел тебя спасти. Я всё испортил… – Вейлон сказал обрывисто, но состояние стресса и надвигающейся истерики мешало ему собраться с мыслями. – Если бы я был с тобой – я бы это запомнил. Ты лжешь. Вейлон тяжело вздохнул. Он опустил взгляд вниз, на его руки капала кровь. Он притронулся к лицу, кровь шла из носа. Мужчина шлепнул его по руке и завороженно рассматривая, прикоснулся пальцем к губам. Он собрал алые капли и попробовал на вкус. Прищурившись, он потянул его ближе к себе и сказал: – Я так хотел детей… Хотел настоящую семью. Что-то подсказывает мне, что ты не сможешь родить. Предыдущие тоже не могли, я хотел сделать их настоящими женщинами. Хотел, чтоб они были красивыми… – он будто говорил сам с собой, – Ей богу, ты уже красива. Что же с тобой делать? Парень испуганно смотрел на мужчину. Он только вымолвил еле слышно: – А раньше был нужен в своем первозданном виде… Глускин нахмурился, в недоумении: – Кто это сказал? – Ты. Жених приподнял удивлённо брови. Затем отмахнувшись добавил: – Платье наденешь. Церемония не ждёт, дорогая. Вейлон не двинулся с места. Жених поднялся и прошёл мимо, но остановился на выходе и не оборачиваясь произнёс: – Считаю до трех. Один. Парень еле как поднялся на негнущихся ногах. – Два. Он подорвался с места, шатаясь и запинаясь подошёл к нему. Глускин улыбнулся и взяв его за шкирку потащил за собой. Они дошли до манекена. Он блаженно напевал себе под нос песню, что играла по радио. И сняв платье приказал: – Раздевайся. Вейлон неуверенно снял медицинский халат, расстегнул рубашку медленно стягивая дрожащими руками. Глускин задумчиво рассматривал его, зажав в зубах булавку и придерживая свадебное платье. Парень разделся, оставшись в одних трусах и поеживаясь от холода. – Их тоже снимай. Вейлон не стал перечить. Он понимал, любое сопротивление может оказаться смертельным. Он обнажился полностью и Жених удивлённо распахнул глаза. – Выглядишь не мерзко. Остальные тоже имели все эти вульгарности, но черт бы их побрал – страшные как мой отец и дядюшка. – он засмеялся, но тут взгляд его переменился, он смотрел куда-то сквозь Вейлона и добавил жутким тоном, – Как же они вопили, когда я над ними пошутил. Пара надрезов и они уже не такие уверенные... Парень нервно сглотнул. Теперь он узнал новые подробности из жизни Глускина. Жених натянул платье ему на голову, аккуратно спустил вниз, растягивая на теле. Он обошёл его, встав за спиной и несколько минут копошился, завязывая ленточную шнуровку. Вейлон вздрогнул от боли, хныкая. – Хватит сутулиться. – Жених намеренно больно колол его булавкой несколько раз вдоль позвоночника, заставляя выпрямить спину. Парень выпрямился, дрожа и вытирая слезы. Он почувствовал его ладонь у себя на животе, тот прижал его к себе. – Сидит идеально. – он прошептал ему на ухо, проводя руками по груди и ниже. Затем мужчина схватил его под локоть и потащил за собой. Чьи-то стоны послышались где-то справа, в одном из кабинетов физиотерапии. Жених резко остановился. Вейлон притих, судорожно вздыхая. – Прости, дорогая. Это недоразумение. Я сейчас быстро все исправлю. – он обернулся, широко улыбаясь, но заметно нервничая. Вейлон только быстро закивал, уже просто соглашаясь с любым бредом, который он говорил с совершенно убедительным видом. Глускин потащил его за собой в кабинет. Тут же в нос ударил тошнотворный запах железа, вперемешку с чем-то ещё не менее отвратительным. Парня забила сильная дрожь от увиденного. Повсюду были обнажённые тела убитых пациентов и врачей. Какие-то отдельные части тел лежали на полу тут и там. Отрубленные конечности, внутренности, кишки и залитый кровью пол вводили в шокирующий ужас. Вейлон осматривал все вокруг, уже позабыв о том, что легче просто закрыть глаза и не запоминать картину, что будет приходить в кошмарах ещё не раз. Он встрепенулся, когда Жених прошёл к столу, на котором лежал связанный голый мужчина. – Заткнись уже, идиотка! Ты не захотела смириться и просто потерпеть… Ради меня. Вейлон округлил глаза, боясь пошевелиться. Он молча наблюдал, как жертва предпринимает совершенно безуспешные попытки вырваться. Он пригляделся и узнал несчастного. Тот взглянул на Вейлона глазами, полными ужаса и отчаяния. Это был Зак. Его лицо настолько изуродовано побоями, что парень едва ли признал его. Жених перевернул лежавшего на спину, тот даже не успел осознать происходящее, за какие-то доли секунды убийца воткнул нож ему в грудь, умело разрезая тело вдоль. Безумные предсмертные вопли и агония казалось, заполонили все пространство, раздаваясь эхом от стен. Ещё долгие секунды Зак кричал, захлебываясь собственной кровью, пока Жених с каким-то отсутствующим выражением лица разрезал его фактически пополам. Затем повисла тишина. Мужчина как-то с лёгкостью бросил нож на стол и отошёл на пару шагов, рассматривая внимательно дело своих рук. Вейлон так и не сдвинулся с места и даже не моргал, смотря в ту же точку огромными глазами. Словно он принял бездвижное положение, позабыв как дышать. – Тупая сука… Бесполезная шлюха. – он сказал, хмуро и с отвращением разглядывая убитого. Затем он вновь взял нож и засунул в брюки позади. Повернулся и направился к Вейлону. Он приблизился и схватил его за руки, заводя назад, держа их у него за спиной и крепко прижимая к себе. – Какая хорошая девочка… Молчишь, под руку не лезешь, не мешаешься. Мы быстро найдём общий язык, уж поверь. Его безумный и до омерзения неуместно игривый взгляд окончательно заставили парня оставить хоть какую-то призрачную надежду на спасение. Вейлон возложил на себя всю ответственность за все, что произошло. Отчаяние и обида за все случившееся просто захлестнули волной. Он зажмурился, по щекам побежали слезы и тихие стоны и тяжёлые вздохи нарушили тишину. – Что, хочешь на её место? – раздался грубый голос у самого уха. Парень отрицательно замотал головой, в страхе уткнувшись носом в грудь Жениха. – Тогда подбери сопли. И улыбайся. Не вздумай всё испортить. – он отпустил его руки, сердито посмотрев в заплаканное лицо. Вейлон вымученно улыбнулся. Выглядело почти искренне. Если бы не красные глаза и мокрые капли на подбородке можно было бы подумать, что он действительно рад. Жених удовлетворительно кивнул. – Времени мало, надо поторопиться. У нас будет настоящий священник. Отец Мартин не хотел участвовать, но я всегда умею быть убедительным. – он загадочно повёл бровями, вид у него был самый счастливый. Они вошли в небольшой зал, наспех оборудованный под предстоящую церемонию. Впереди, связанный на стуле сидел низкорослый лысый мужчина с каким-то блаженным безобидным видом. Прошли мимо пустых стульев и остановились. Вейлон заметил, что он был так же избит. Весь в синяках и крови, на его лысине виделась неглубокая рана. Но тут Жених опомнился: – О черт. Фата… Стой здесь. Он бегом скрылся в коридоре. Вейлон стоял, боясь пошевелиться. – Отец Мартин. Я… Я вас не знаю. Да и вы меня наверное тоже. Простите, что так вышло. Это всё из-за меня. Я… – голос Парка дрожал, он просто лепетал все что приходило в голову. Мужчина только удивлённо рассматривал парня. Наверное, его внешний вид несколько озадачил священника. Но будто что-то вспомнив, он вдруг изменился в лице и снисходительно посмотрел на него: – Не вини себя, дитя. Так было предначертано. Вейлон приблизился к нему, развязывая руки и ноги. – Он будет в ярости. Не делай этого. – Хоть что-то же должен я сделать… Кроме всего кошмара, который я тут устроил. – он освободил мужчину и повысив тон сказал, – Идите же. Быстрее. Отец Мартин с трудом поднялся и замялся, не желая оставлять его в беде. – Уходите! Сейчас же! Он вздрогнул, с сомнением рассматривая измученного побитого парня, но все таки ушёл, скрываясь за дверью. Вейлон выдохнул, слезы снова покатились из глаз. Позади он услышал шаги. – Я тебя уничтожу. – раздался хриплый голос Жениха. Вейлон ещё не отчаялся. Он все же сорвался с места, выбегая в коридор. Позади были слышны шаги Глускина. Тот преследовал его. Парень бежал как во сне, виски сдавило до боли, сердце заходилось. Он запутывался в платье, это замедляло его. Выбежав в коридор, он увидел на полу свои вещи и схватил халат, в котором была камера. Он успел спрятаться в пробитой стене, тихонько передвигаясь. Кажется, он оторвался от Глускина. Он протискивался между деревянными балками, платье цеплялось за всё подряд. Найдя узкое отверстие в стене, он наконец вышел в маленькую палату и прикрыл дверь изнутри. Вейлон завернул руки за спину, нащупывая ленту и развязал её, затем порвал платье, наспех снимая его. Он надел свой халат, застегивая пуговицы непослушными руками и достал из кармана камеру. Включив режим ночного видения, он вышел в коридор оглядываясь и медленно крался вперёд. Вокруг было темно, хоть глаз выколи. Но впереди виднелся тусклый свет лампы. Парень тихонько, стараясь не издавать лишних звуков, направился туда.