Шаг вперед

Юнги с Чимином действительно по-настоящему сблизились в последнее время, не только в эмоциональном и духовном, но и в физическом плане. Они пробовали много разных приятных для них вещей, учась преодолевать собственные стеснение и смущение, вернее Чимин с огромным наслаждением учился преодолевать их под руководством самого лучшего в мире наставника, вот только за всё это время они с Юнги ни разу так и не занялись настоящим сексом. Ну, тем, что обычно подразумевают под ним. И в последнее время это всё чаще беспокоило Чимина. Да, Юнги не хотел торопить его и погружал его в эту сферу отношений постепенно, вот только… Чимин и сам уже готов был поторопиться. Поскольку его познания в однополом сексе, да и, честно говоря, в сексе в принципе были весьма и весьма скромными, то он решил ознакомиться хотя бы с теорией и пошел за ней в самое очевидное место – Интернет. Разумеется, начинать с порно было бы крайне и крайне глупо, а еще до невозможности стыдно, поэтому Чимин почти неделю каждый вечер, сгорая от стыда и отвращения, штудировал блоги и форумы. И доштудировался в какой-то момент до того, что в его голове настойчиво засела лишь одна мысль: он ошибся, он не гей и не бисексуал, всё это не для него. И поскольку, разобравшись в себе, Чимин понял, что девушки его привлекают не особо сильно, ему вообще начинало казаться, что он полностью, окончательно и бесповоротно асексуален, но… Юнги и то, что он творил с Чимином, то, что они вместе творили в раздевалке и душе после репетиций, в пустых классах, в его машине и даже в его комнате… ну никак не укладывалось в понятие асексуальности. Однако настоящий секс, вернее, подготовка к нему… Почему всё это вдруг оказалось так сложно и противно? И ничуть не возбуждающе и сексуально? Чимин, отчаявшись, даже решился-таки на просмотр порно, вот только там вся отвратительная часть с подготовкой была так благоразумно пропущена. Может, ему и правда вообще стоило отказаться от секса? Но Юнги… Чимин понятия не имел, что ему делать, поэтому… поэтому он решил последовать методу Чонгука при решении сложных задач и уравнений: разложить на составные части и браться за решение с самой простой, и начал с того, что в большинстве блогов называли самым важным, и с того, что Чимину (ну, после клизмы, разумеется) казалось самым неприятным, противным и стыдным, – с растяжки. Первые робкие попытки Чимина c гелем для душа и увлажняющим лосьоном для тела, который дала ему Юнджи, не увенчались особым успехом, поэтому ему, переступив через собственные стыд и гордость, отчаянно краснея и бледнея, ночью, чтобы не дай бог не встретиться ни с кем из знакомых, пришлось купить тюбик смазки. Впрочем, с ней дело пошло едва ли лучше. В первые разы Чимину удалось пропихнуть в себя всего лишь одну фалангу, возможно у него вышло бы чуть больше, если бы не внезапно накатывавшие на него тревожность и паника – то еще удовольствие. Пару раз после ему пришлось даже пить успокоительные. Но потом он все-таки привык к этому. И даже дошел за пару недель до двух пальцев. Да, это было уже не так страшно и совсем не больно, но все равно жутко неприятно и стыдно. И за всё это время Чимин ни разу не получил ни капли удовольствия. Он совсем не походил на тех парней из порно, которые насаживались своими задницами на разные штуки и получали оргазм за оргазмом, даже нигде больше не касаясь себя. Чимин пару раз во время этого процесса намеренно пытался возбудиться и даже отыскать простату, но обе эти миссии казались ему невыполнимы. И как только люди действительно могут получать от этого удовольствие? Или всё это лишь симуляция? Чимин правда не понимал. Зато он прекрасно понимал, насколько важна физическая составляющая, полноценный секс в нормальных отношениях в паре. Чимин отчаянно старался не думать об этом, но в его голове буквально постоянно, как какая-то идея фикс крутилась мысль о том, что Юнги занимался сексом с Минхёком. А еще и с Джейми. По-настоящему. А с ним, с Чимином, нет. И это было совершенно неправильно. Чимину ни в коем случае не хотелось быть хуже этих двоих. Ведь Юнги… Он сделал и делал сейчас для Чимина так много, что Чимин… Даже если он сам не получит удовольствия от этого процесса, то Юнги же однозначно будет приятно, да? Поэтому им обязательно следовало сделать это. Вместе. Однако Чимину всё никак не хватало решимости завести разговор в нужную плоскость. И когда сегодня он внезапно выпалил это Юнги по телефону, да еще после такой не самой приятной беседы, то уже в следующее мгновение мысленно проклинал себя и был готов провалиться под землю. От стыда. Наверняка Юнги осудит его за такое предложение, ведь в его голове Чимин совсем не такой человек. Или… наоборот? Чимин окончательно запутался. Однако когда Юнги задал ему вопрос: – Ты уверен? Что правда хочешь этого? – Чимин без промедлений, смущения и сомнений выпалил ответ: – Да. С тобой. Еще как уверен. Я даже готовлюсь. – Готовишься? Как? – голос Юнги резко охрип. Как всегда, когда он слышал или видел что-то, что нравилось ему. И возбуждало. – Расскажи мне, Чимин, – рвано выдохнул он, в который раз жалея о том, что находится сейчас слишком далеко. Но… может, оно было и к лучшему? И они могли еще немного продлить свое ожидание и предвкушение и сделать их еще приятнее? – Я… я… прочитал форумы? Ну… как всё происходит… – Волна смущения захлестнула Чимина так резко, что он был бесконечно рад тому, что лежит сейчас в кровати, иначе он вряд ли смог бы устоять на ногах. Как он вообще смог спокойно САМ начать разговор об этом? И не умереть от стыда? – И? – нетерпеливо спросил его Юнги. – И я… растягиваюсь? – почти прошептал Чимин в надежде, что Юнги его не услышит, но… эта проклятая современная телефонная связь работала слишком хорошо, поэтому, разумеется, Юнги услышал абсолютно всё. – Растягиваешься? Для меня? – так же шепотом спросил Юнги, как будто боясь поверить в то, что он сейчас слышал. И представлял. Слишком ярко. – Да, – рвано выдохнул Чимин, с трудом сдерживая желание зажмуриться от смущения и все-таки отбросить этот чертов телефон и Юнги на его экране от себя как можно дальше. – И как часто? – Почти… каждый вечер? – Чимин всё же не выдержал пристального взгляда Юнги и отвел в сторону глаза, чувствуя, как начинают гореть не только лицо и уши, но, кажется, каждая клеточка его несчастного убогого тела. – Блять, – выругался сквозь зубы Юнги, отводя телефон куда-то в сторону и смазывая картинку. – И, конечно же, ты решил рассказать мне об этом, когда я в другом штате и всё, что могу, – это лишь смотреть и слышать тебя? – вернув телефон на место, недовольно спросил у Чимина он, еще сильнее смущая его. – Я… Прости меня, я не подумал, я не хотел, Юнги, правда… Прости… – Покажи мне, – внезапно перебил бормочущего извинения Чимина Юнги, заставляя того подавиться собственными словами и ошарашенно выдохнуть: – Что? – Как ты делаешь это, покажи мне. Пожалуйста, – нервно улыбнулся Юнги, хотя его улыбка сейчас больше походила на оскал. Очень голодный оскал. – Показать? – удивленно вскинул брови Чимин, не совсем понимая. – Прямо сейчас? – Да, – уверенно кивнул Юнги, резко повышая пульс Чимина, наверное, сразу до сотни ударов в минуту. – Но я… – Чимин изо всех сил пытался подобрать правильные слова, чтобы отказаться, вот только его тело, охваченной теплой приятной волной возбуждения, кажется, считало совершенно иначе. – Мы уже делали много разных вещей, Чимин, – вкрадчиво, до дрожи мягко начал уговаривать Юнги, – так что тебе нечего стесняться. Давай просто сделаем это. Вместе. Впрочем, Чимин и сам был совсем не против попробовать что-то новое, поэтому… Юнги не пришлось тратить слишком много времени на уговоры, и уже буквально спустя пару минут Чимин, равно выдохнув: «Давай», поднялся с постели, с трудом сдерживая внутреннюю дрожь и переполняющее его предвкушение чего-то… интересного? Следуя указаниям Юнги, Чимин вставил в уши наушники, приближая к себе голос Юнги так близко, как это только сейчас было возможно, и, отыскав штатив для телефона, отправился в ванную. Не забыть закрыться. А то у Тэхёна в последнее время завелась отвратительная привычка вламываться к нему без стука и прочих предупредительных сигналов. Установив на полки с чистыми полотенцами и бельем телефон так, чтобы у Юнги был максимально хороший обзор на происходящее, Чимин медленно, дрожащими руками стянул с себя сначала пижамную футболку, затем штаны, а после и белье, оставаясь перед камерой телефона полностью обнаженным. Под тяжелое дыхание и хриплый шепот Юнги: «Ты такой красивый», который – Чимин готов был поклясться, что чувствовал это, – буквально опалял его кожу. Еще никогда и никто не говорил так часто Чимину, что он красивый. Так много, что он в это почти верил. И даже пытаясь отыскать дрожащими пальцами тюбик смазки, тщательно запрятанный в ящике с косметикой, не чувствовал смущения. Взгляд Юнги словно наполнял Чимина силой и уверенностью. И верой в себя. Сейчас он совсем не стеснялся. Ему, наоборот, хотелось быть уверенным и красивым. Для Юнги. Чимин знал, что ему понравится то, что он увидит. Даже слишком. Наконец-то отыскав смазку, Чимин выдавил прозрачный гель и, размазав его по пальцам, приготовился к началу своего спонтанного шоу для одного-единственного зрителя. Отойдя еще дальше от камеры, Чимин поставил одну ногу на ступеньку перед душевой кабиной и, упершись левой ладонью в прохладное стекло и прогнувшись в спине, аккуратно ввел в себя первый палец, заставляя Юнги в том другом штате замереть и хрипло то ли выдохнуть, то ли простонать ему прямо в ухо: «Блять, Чимин, это должны были быть мои пальцы». Странно, но лишь одна мысль об этом приятно взволновала Чимина и заставила низ его живота налиться тяжестью. Впервые во время этого процесса. Стоило ему представить, что это не его пальцы, а пальцы Юнги. И почему Чимин никогда раньше не думал об этом? И не представлял. Его дыхание стало еще тяжелее и чаще, и он медленно, осторожно добавил еще один палец. Думая о том, что скоро это и правда будет Юнги. Рядом с ним. И Чимин по-настоящему будет чувствовать его дыхание на своей коже, поцелуи, касания. Будет слышать его голос, дыхание и стоны не через наушники, а просто, вживую, здесь. Сможет обнять, поцеловать, просто коснуться его. Там, где ему нравится. Они не виделись и не касались друг друга всего каких-то пару дней, а он уже так соскучился. Невыносимо. Вторая рука Чимина сама собой соскользнула со стеклянной перегородки душевой кабины, туда, где так отчаянно требовалась ее помощь, – вниз, к возбужденному и жаждущему внимания члену. Чимину хватило лишь собственной фантазии, мыслей о Юнги и его жаркого шепота в наушниках: «Если бы я был рядом сейчас, то я бы вылизал тебя от макушки и до пяток, а потом бы взял прямо здесь. Господи, ты даже не представляешь, какой ты красивый и соблазнительный сейчас. Я буквально хочу тебя сожрать. Всего. От макушки и до пяток. Что же ты творишь со мной, Пак Чимин?», чтобы одновременно с ним скрючиться в мучительно сладкой судороге оргазма и кончить всего лишь от пары движений руки по напряженному члену, тяжело дыша и бурно изливаясь прямо на пол в ванной и мечтая лишь о том, чтобы его отчаянно сжимаемые мягкими шелковистыми стенками пальцы заменили на нечто куда более желанное. Член Юнги. Ведь, оказывается, его пальцев, которые еще вчера казались Чимину невыносимо огромными, может быть так мало. Проклятье. Чимин даже не представлял, что этот омерзительный процесс сможет доставить ему столько наслаждения. Потому что они с Юнги делали это. И, честно говоря, Чимину было даже страшно представить, что случится с ним в тот день, когда Юнги будет рядом и они наконец-то смогут это сделать. Вдвоем. Вместе. По-настоящему. Выживет ли Чимин? Скорее всего – да. От секса ведь мало кто умирает, так? Но вот за сохранение трезвого и здорового рассудка ему уже сейчас следовало начинать очень и очень серьезно опасаться. Хотя… Он только что по видеосвязи вытворял перед Юнги ТАКОЕ, что… вполне можно было сказать, что он уже сошел с ума. Причем очень и очень давно. И исключительно от Мин Юнги и счастья быть рядом с ним.