Шаг вперед

– Чего? – челюсть Юнги абсолютно неэстетично отвисла вниз, а глаза округлись, как у пожилой дамы после неудачной подтяжки век. Чего-чего, а подобных откровений от сегодняшнего вечера он уж точно не ожидал. День и без того был слишком насыщенным на правду, впечатления и события. Но, кажется, пылающий до самых ушей Намджун решил окончательно добить его. Их всех. Потому что Хосок, Тэхён, Чимин, Джин, Джейн и даже Чонгук выглядели сейчас едва ли лучше и спокойнее его. – Мы с Юнджи встречаемся, – повторил Намджун, напряженно глядя в полные недоумения глаза Юнги, чтобы уловить момент, когда ему стоит начать убегать от разгневанного друга. Но тот пока лишь молча пялился на Намджуна, очевидно пытаясь переварить полученное откровение. Вот тебе и никаких секретов. – Серьезно? – удивленно хлопнул глазами Тэхён, который, честно говоря, даже сейчас в своей голове не мог представить их пару. Слишком уж разными были эти двое. Юнджи старше их и всегда была для них в статусе не просто старшей сестры, а едва ли не богини – такая мудрая, рассудительная и способная решить любую проблему, а Намджун… был просто Намджуном. К тому же… разве не он невзаимно чах по удивленно вскинувшей брови в ответ на такое заявление Джейн? Как же с этими отношениями всегда всё сложно. – Серьезнее не бывает, – поджал губы Намджун, всё так же не отрывая взгляда от Юнги. Он даже не знал, что для него сейчас страшнее: сам Юнги или Юнджи, когда она узнает, что Намджун растрепал всем то, что должен был держать в строжайшем секрете. Но… – Ну офигеть, конечно, – пробормотал себе под нос Хосок. – И как давно? – Почему ты, а не я?! Я же предлагал ей, но она сказала, что я слишком маленький! – почти одновременно с братом совершенно искренне и очень громко возмутился Чонгук, заставляя всех удивленно вскинуть брови и практически синхронно обернуться к нему: – Чего?! – Еще чуть-чуть – и Хосок бы точно присоединился к лучшему другу в стан жертв неудачной пластической хирургии и отвисших челюстей. – Когда ты успел? – Когда-когда… Когда Чимин мне отказал… – недовольно проворчал Чонгук, собираясь добавить еще что-то, но Тэхён со смехом перебил его: – Слушай, – он повернулся к Хосоку, – кажется, это начинает становиться серьезной проблемой. Еще немного – и он начнет домогаться незнакомых людей на улицах и фонарных столбов, – с огромным трудом сквозь смех выдавил из себя Тэхён, заставляя Хосока и всех остальных захихикать, а Чонгука – возмутиться до самой глубины души: – Хэй! Зачем мне домогаться незнакомых людей?! Во-первых, это незаконно. Мне мама и Хосок объясняли. Во-вторых, совершенно негигиенично. Про столбы я вообще молчу! Уж лучше тренироваться на помидорах! И вообще, я уже… – Кажется, Чонгук уже был готов взорваться от своего праведного гнева, однако Джин, понявший, что эта тирада может длиться целую вечность, поспешил перебить его, возвращая разговор в прежнее русло: – А как же Джейн? – вопросительно посмотрел на тоже хихикавшего над Чонгуком и мгновенно посерьезневшего Намджуна он и тут же получил недовольный тычок в бок от своей залившейся краской сестры: – Хэй! – теперь уже возмущению и смущению Джейн просто не было предела, однако Джина, прекрасно знающего свою сестру, этим было не провести. Он знал, что она очень сильно хочет знать ответ на этот вопрос. Так же, как и все остальные. Ведь Намджун все эти годы буквально рассыпался на миллион сердечек при виде Джейн и скрывал свои чувства так неумело, что о них знали даже их родители, и… Юнджи? Как так? – А что такого? Мы все знаем, что последние пару лет он едва ли не слюной на тебя капал. И что? Всё прошло? – решив, что если и быть бесцеремонным, то до самого конца, продолжил гнуть свою линию Джин. К тому же у него был еще один, до невозможности личный интерес, озвучить который он не решался даже сам себе. – Да, мне нравилась Джейн, – стараясь не смотреть красной, тяжело дышащей девушке в глаза, спокойно кивнул Намджун. – Очень долго нравилась. Но Юнджи… В последнее время мы с ней очень сблизились… Намджун собирался сказать еще что-то, но его внезапно прервал громкий, очень нервный, до чертиков испугавший всех, особенно едва не шарахнувшегося в сторону от своего парня Чимина смех Юнги. Он хохотал долго, со вкусом, почти до слез и истерики, и успокоился лишь тогда, когда уже всерьез напрягшийся от такого его поведения Тэхён предложил Хосоку мягонько и нежненько приложить Юнги по затылку гипсом и отрубить его. – Нет-нет, всё нормально, я спокоен. – Юнги сделал глубокий вдох, смахнул с глаз навернувшиеся на них слезы и попытался все-таки прийти в себя. Он и сам не ожидал от себя столь бурной реакции. И дело тут было даже не в Юнджи (потому что Юнги, как никто другой, знал, что его сестра – умная взрослая девушка и сама может разобраться со своей личной жизнью), а в том нервном напряжении, что накопилось в нем сегодня, да и вообще за последние дни. Стало ли Юнги легче после этого срыва? Большой вопрос. Ему вообще ничто не могло помочь, пока он не поговорит с Чимином и не убедится в том, что с ним хотя бы немного, совсем чуть-чуть, на капельку всё в порядке. Что с ними всё в порядке. Но… не сейчас. Слишком рано. – И что это было? – вопросительно вскинул брови Тэхён. И, наверное, ответом на этот вопрос был тот самый интимный секрет, которые они вроде как договорились оставлять при себе, потому что Юнги ответил на этот вопрос так, как от него все (ну, почти все) ожидали: – Наш отец… – криво ухмыльнулся он, награждая и без того напряженного Намджуна красноречивым до мороза по коже взглядом. – Он такое тебе устроит, когда узнает, что вы с Юнджи встречаетесь. И у меня будет билет на это шоу в первый ряд, – Юнги снова рассмеялся, вот только в этот раз ему удалось держать себя в руках и в его смехе не было даже намека на истерику. – А я? Я? – внезапно подскочил страдающий от дефицита всеобщего внимания Чонгук. – Я тоже хочу билет! И вообще, у меня тоже есть секрет, который я должен рассказать! – И какой же? – устало посмотрел на брата Хосок, прицениваясь, сработает ли прием с гипсом против Чонгука, или ему стоит украсть у Чимина пару таблеток снотворного? Очевидно, что он сегодня тоже слишком перенервничал и пережил непривычно огромный для него эмоциональный опыт и сейчас пытался свои эмоции хоть как-то выплеснуть, но Хосок так устал и переволновался, у него так сильно болело абсолютно всё, что сил быть хорошим старшим братом практически не осталось. – Я учился целоваться не только на помидорах, – просияв, тут же с готовностью выдал свою главную тайну Чонгук. – Ну да, ну да, еще на несчастных яблоках, свекле и… чем еще? – наигранно задумчиво нахмурился Хосок, понимая, что играть в эту игру и наблюдать за ней интересно только Чонгуку. И что для него – важная тайная, то для остальных – секреты на уровне детского сада. Вот только, оказывается, у Чонгука и правда было чем удивить их, ведь когда он, засияв еще сильнее, выдал: – Нет-нет. Я еще учился целоваться с людьми. С человеком, хотя тут пока, конечно можно поспорить… В общем, я целовался с Вэлери Эванс. И нам даже почти понравилось, – онемели от изумления абсолютно все. Вот тебе и детский сад. И когда их мелкий действительно, по-настоящему вот так вот успел повзрослеть?