Шаг вперед

– Ну как? – оторвавшись от слегка припухших губ чуть раскрасневшейся от повысившегося давления и прилившей к щекам крови Вэлери Эванс, пытливо уставился на девушку Чонгук, с нетерпением дожидаясь ее оценки. Все-таки целовать объекты, которые обладали развитой нервной системой, всеми видами рецепторов, а также речевым аппаратом и могли дать тебе настоящую обратную связь, было куда полезнее и интереснее. И если сравнивать помидоры и Вэлери Эванс, то вторая явно выигрывала абсолютно по всем пунктам. Именно поэтому Чонгук, несмотря на все ее возмущения, буквально силком уволок Вэлери с вечеринки в гостиной на второй этаж, в чулан, который никогда не был в топе самых посещаемых комнат в доме Тэхёна, чтобы продолжить их целовательные эксперименты, которые обязательно должны были произвести настоящий фурор на научной олимпиаде Штата в конце учебного года. – Не так мерзко, как в прошлый раз, – выдержав паузу и чуть прищурившись, вынесла свой вердикт Вэлери. – Твои навыки действительно улучшились. Что, возможно, подтверждает жизнеспособность твоей теории об упражнениях на любых, даже неаналогичных объектах. – Но я думаю, что доказательная база должна быть… хм… более обширной, – довольный похвалой Чонгук сиял, как сверхновая, и как никогда был полон новых идей и энергии. Особенно тех, которые помогли бы ему еще больше втереться в доверие к этой читерше и всё же узнать, как она обходит его на каждом чертовом тесте, собрать и зафиксировать все доказательства и лишь затем, будучи полностью вооруженным нерушимыми аргументами, идти к маме и требовать извинений и восстановления своей испорченной репутации перед всей школой, а также исключения Вэлери. Потому что в этой школе должен учиться лишь один гений – он, Чон Чонгук. А всякие жутко нервирующие его девицы пусть едут учиться в Омаху, на Аляску, в Огайо или где там у них самый высокий уровень мелкой преступности и самый низкий средний балл IQ среди населения. О, как сладка будет его месть! Ради нее он даже милостиво простил этой выскочке ее выходку с пирогом в столовой! Но всё это потом, а пока… Чонгук вовсю использовал правило, почерпнутое в античных военных трактатах: держи своего врага как можно ближе к себе. А еще притворяйся его другом, готовя план разрушения и уничтожения. О да. Ну и лишние тренировки целовательных навыков еще никому не мешали. К тому же столь необычный эксперимент точно должен был взять на олимпиаде первое место, в отличие от всех этих унылых луковичек и тюльпанчиков. – Согласна, – кивнула Вэлери, красноречиво поглядывая на часы с Твити на своем запястье, однако Чонгук, пусть и прекрасно понял, но всё же решил проигнорировать этот сигнал. – И со следующего раза всё обязательно нужно будет фиксировать на видео, – напомнил девушке Чонгук, хотя был уверен, что уж кто-кто, а она-то точно ничего и никогда не забывает. – Да. Обязательно, – кивком подтвердила Вэлери. Честно говоря, на данный момент ни у нее, ни у Чонгука больше не было вопросов и поводов для разговора, поэтому между ними повисла неловкая тишина. И ровно в тот самый момент, когда Вэлери уже собиралась сообщить Чонгуку, что не видит смысла тратить свое время на молчание и собирается вернуться в гостиную, где все играли и веселились, чтобы продолжить наблюдение за тем, как ведут себя разные типы личностей в социуме, Чонгук внезапно выдал: – Кстати, ты говорила, что тебе было бы любопытно изучить мой член. Хочешь посмотреть? – Я бы с удовольствием, – на лице Вэлери не было ни капли смущения, а лишь легкий намек на досаду и разочарование. – Но мама сказала, что, во-первых, до шестнадцатилетия это противозаконно, а во-вторых, по нормам этикета мы с тобой знакомы еще слишком маленькое количество времени и наши отношения не находятся на том уровне, чтобы демонстрировать друг другу половые органы и позволять касаться их, – тяжело вздохнула она, думая, что зря пришла к маме с подобным вопросом. Та прочитала ей целую двухчасовую лекцию о правилах поведения в данном случае и дала категорический запрет на то, чтобы смотреть вживую хоть чьи-то половые члены по крайней мере до шестнадцатилетия, а Вэлери никогда не нарушала мамины запреты. Вот если бы она не знала… Ну ничего, в конце концов, осталось потерпеть всего каких-то полтора года – и дальше она сможет делать со своими практическими исследованиями физиологии противоположного пола абсолютно всё, что хочет. И уж точно не придет к маме за повторным запретом. – Понятно, – тоже тяжело вздохнул Чонгук. – Может, тогда поднимемся ко мне в комнату и посмотрим прямую трансляцию новой документалки про геном рептилоидов? – сменил свое предложение он, заставляя Вэлери изумленно округлить глаза и заломить левую бровь: – Рептилоидов? Ты серьезно? – В голосе девушки звучал неприкрытый скепсис. – Я думала, что ты шутил, когда говорил, что и правда веришь в них, – она насмешливо фыркнула, в который раз оскорбляя Чонгука в его самых искренних и лучших чувствах. – А ты что – НЕТ? – возмущению Чонгука и его вновь вспыхнувшему праведному гневу не было предела. – Скажи еще, что тебе Гарри Стайлз не нравится! – Поп-музыка? Три слова и два притопа на три аккорда? Разумеется, нет! Я предпочитаю классику, – Вэлери наградила напыжившегося и гневно сверкающего глазами Чонгука полным снисхождения взглядом – и с высоты своего роста, и с высоты уровня своего развития. – Понятно, почему мой ай-кью выше. – Это никак не связано! – Поверь мне, связано, – девушка подарила едва ли не подпрыгивающему на месте от возмущения и никак не контролирующему громкость своего голоса Чонгуку еще одну снисходительную улыбку. Чувствуя внутри себя странное иррациональное удовольствие и желание и дальше задевать и злить его. – Нет, нет и еще раз НЕТ! – Чонгук едва не сорвался на откровенный крик, но всё же взял себя в руки, решив, что тратить столько сил на эту выскочку точно не стоит. – Рептилоиды существуют, пока не доказано обратное. И на мой ай-кью это никак, абсолютно НИКАК не влияет! – Твой низкий ай-кью позволяет тебе верить в это, – снова насмешливо фыркнула Вэлери, голос которой буквально сочился ядом. – Рептилоиды НЕ существуют, пока не доказано обратное. – И это говоришь мне ТЫ? – Чонгук потрясенно смотрел на девушку, всё еще не желая верить в услышанное и осознавать его. – Вот этими вот губами, которыми ты только что целовала МЕНЯ? Да как ты вообще посмела… – Вообще-то, в этот пыльный чулан для целовательной практики затащил меня ты, – окинув выразительным взглядом окружающие их полки с коробками и ведра с щетками, недовольно оборвала Чонгука Вэлери. – Бесполезная трата времени с неприятным человеком в неприятном месте. Я бы лучше понаблюдала за тем, как все играют в «Твистер». Или вообще сама поиграла. Всё полезнее для суставов и гибкости. И да, кстати, по поводу качества поцелуев я соврала, чтобы потешить твое мужское самолюбие. Трать поменьше времени на этого своего Майлза и рептилоидов и тренируйся побольше – всё будет лучше. А я пошла. – Выдав эту тираду, Вэлери не прощаясь покинула кладовку под аккомпанемент полного бессильной ярости вопля Чонгука, чувствуя от этого всё то же иррациональное, мрачное, но такое чертовски приятное удовлетворение. Ей не было так приятно даже тогда, когда она еще два года назад получила приглашение на индивидуальную программу обучения в Стэнфорд, а тут какой-то глупый фанатик рептилоидов и популярной музыки. Ну надо же. До чего любопытная штука – человеческая психика. Да, эту всю ситуацию, Чон Чонгука и собственные эмоции по его поводу определенно стоило изучить как можно подробнее. Именно поэтому Вэлери Эванс и была сегодня здесь. И, разумеется, ни по какой причине больше.