Шаг вперед

Вопреки всем страхам Юнги, они с Чимином больше так и не встретили Минхёка. Ни по дороге в раздевалку, ни в ней, пока Чимин быстро переодевался и собирал свои вещи, ни у лифта, ни в нем самом, ни в холле, ни на парковке. Он исчез так же внезапно, как и появился, растворившись в жарком калифорнийском мареве январских сумерек. И кто бы знал, как Юнги хотелось, чтобы это было навсегда! Но… он прекрасно понимал, что это всего лишь их первая встреча из многих. И что ему, им всем от Минхёка так просто и быстро теперь не избавиться. И поэтому Юнги срочно нужно было что-то делать с теми эмоциями и чувствами, что так внезапно, неуместно и не вовремя разбушевались у него внутри. А еще вернуть себе былое самообладание и способность сохранять его. В присутствии Минхёка так точно. Юнги просто нужно было срочно поговорить с кем-нибудь об этом. Разделить все свои сомнения и тревоги. И, возможно… получить какой-то совет и немного поддержки? И он знал лишь одного человека, который сейчас был рядом и совершенно точно мог ему помочь. Чимин. Юнги жизненно важно было поговорить о том, что случилось с ним, с ними всеми в том зале, именно с Чимином. И только с ним. Поэтому после школы они не поехали домой, где их уже ждали Хосок, Тэхён и все остальные, чтобы в который раз обсудить план подготовки к конкурсу и сам конкурс, а, закупившись гамбургерами, кофе и колой, отправились в их самое любимое место – на берег океана, на очередной незапланированный, но столь нужный им обоим пикник. Юнги и Чимин ничего не обсуждали по дороге, зная, что впереди у них достаточно времени, и просто наслаждались тихонько играющей в салоне машины музыкой, успокаивающимся к ночи городом, сцепленными пальцами и близостью друг друга. Им двоим в последнее время вообще не нужны были слова, чтобы всё понимать и чувствовать. Быть рядом и вместе молчать они любили так же сильно, как друг с другом разговаривать. Но… сегодня обойтись без слов им явно не удастся. Этот разговор всё же должен был состояться. Юнги хотел, чтобы он состоялся. Нет, он нуждался в этом. Ему нужно было так много сказать Чимину, так много объяснить и задать так много вопросов, чтобы получить хоть какие-то ответы, однако первые слова, которые сорвались с его губ, стоило им только устроиться на пледе на всё еще слишком людном пляже, внезапно оказались: – Прости меня. – Простить? Тебя? За что? – В голосе резко обернувшегося к нему Чимина и в его глазах плескалось столь неподдельное изумление, что Юнги стало неловко. Неужели он и правда ничего не заметил?.. – За… то, что было в репетиционной? За Хёка? – Юнги уже и сам не был уверен в том, за что он извинялся. – Я не ожидал, что всё будет так… – растерянно протянул он, внезапно понимая, как нелепо всё это звучит и выглядит. Здесь, на пляже, когда вокруг них со счастливым визгом скачет малышня в огромных панамках, буквально в паре метров, обложившись любовными романами, ловят последние лучи уходящего солнца пожилые дамы, а еще чуть дальше огромная компания студентов устроила настоящий волейбольный турнир. Здесь, на их любимом месте, в стремительно сгущающихся сумерках, когда их лица обдувает теплый соленый, но сладковатый на привкус бриз, когда Чимин напротив и смотрит на него с такой нежностью, что всё внутри щемит, Юнги внезапно понял, насколько и правда глупы все его сомнения, все страхи и тревоги. Вот оно – то самое, настоящее. Счастье. Протяни руку – и можешь дотронуться до него кончиками пальцев. До Чимина и до его любви и поддержки, которая сейчас была почти осязаемой. И чтобы это понять, почувствовать, и правда не нужно было лишних слов. Вообще никаких слов не нужно. Просто они – и всё. Ничего больше. – Как так? – склонив голову набок, тихо спросил Чимин, продолжая обволакивать Юнги своим спокойствием, теплом, нежностью и уверенностью, разгоняя мрак внутри него так быстро и легко, что от того уже не осталось и следа. Как будто никогда и не было. – Если бы я сам знал и понимал… – рвано выдохнул Юнги, боясь не то что отвести в сторону взгляд, но даже просто моргнуть и прервать их спасительный зрительный контакт. Чтобы снова не провалиться в эту жуткую бездну. Ему там правда не понравилось. И он… совсем не хотел туда возвращаться. И рано или поздно захлебнуться в том дерьме, которое его заставил чувствовать сегодня Минхёк. Он заставил самого Юнги чувствовать себя полным дерьмом. Снова. И – о мрак и ужас – оказывается, ему подобные ощущения совсем не нравились. И как только он раньше жил со всем этим?.. Как он ЭТО мог принимать за любовь? Юнги не понимал. Совершенно. – Ты что-то чувствуешь к нему? – Чимин задал этот вопрос так легко и просто, без малейшей агрессии, злости и ревности, как будто спрашивал у Юнги, что тот хочет на завтрак или какой джем намазать ему на тост. И это… как будто еще больше его обескуражило. – Чимин, прости, я не… – глаза Юнги испуганно распахнулись сами собой. – Я не должен был. Правда. Но… Он действительно всё еще что-то чувствовал к Хёку. Нехорошее, мрачное, темное, тревожащее его и разбужено ворочающееся где-то глубоко внутри. То, чего чувствовать уже не должен был. Юнги к Минхёку вообще ничего чувствовать не должен был. Ни ревности, ни злости, ни внезапно накатившей на него ностальгии, ни жгучей тоски и обиды за прошлое, которое уже не вернуть. И… это тоже очень сильно злило и пугало его. Наверное… Именно оно больше всего. – Юнги, – Чимин подарил ему еще одну полную тепла и ласки улыбку, – вы долго встречались, резко расстались, и… Что-то чувствовать в таком случае при встрече… Я думаю, что это совершенно нормально, – потянувшись, Чимин взял Юнги за руку, крепко сжимая его ладонь в своих прохладных руках. – Ты… ты правда думаешь так? – голос подавшегося навстречу Чимину Юнги невольно дрогнул. – Да, я правда так думаю, – еще шире улыбнулся Чимин, осторожно поглаживая запястье и ладонь Юнги большими пальцами. – Тем более это первый раз спустя такое количество времени. Дальше будет легче. – Чимину не нужно было мучиться и пытаться что-то придумывать. Он и правда так думал, и эти слова как будто сами собой срывались с его губ. А еще… в нем, к его величайшему изумлению, сейчас уже не было ни капли злости, страха и ревности. Он… он просто был уверен в Юнги? Да, уверен. Едва ли не сильнее, чем в самом себе. И Чимину так хотелось поделиться с ним сейчас своей уверенностью, что он просто не мог удержаться и, абсолютно наплевав на всех этих людей вокруг, взял и обнял Юнги, обхватив руками за голову и позволяя тому спрятать лицо у себя на груди, словно пытаясь защитить и спрятать его от всего мира. От его собственных чувств. И Минхёка. – Мы сможем с этим справиться, да? – моментально разомлев в родных объятиях от равномерного стука сердца, тепла и близости Чимина, пробормотал ему куда-то в плечо Юнги. Хотя ответ на него сейчас-то точно был очевиден. – Конечно, справимся, – еще крепче обнимая Юнги, кивнул Чимин. Да, возможно, это будет далеко не так просто и мирно, как сейчас, но, в конце концов, других вариантов у них просто не было. Да и на фоне восьмидесяти двух пропущенных звонков и сообщений от пребывающего в ярости Хосока Минхёк казался далеко не самой большой и страшной угрозой.