Шаг вперед

После вчерашнего происшествия с Джейн Минхёк чувствовал себя на редкость отлично и пребывал просто в превосходном настроении. Даже несмотря на то, что она заблокировала его во всех своих социальных сетях и мессенджерах. Уж Минхёк-то проверил в бесплодной попытке отправить ей еще пару скабрезностей и напоминаний об их бурном совместном прошлом вдогонку к той милой беседе, что состоялась между ними, ведь даже при мысли о том, как расстраивается, смущается и злится эта красотка, у Минхёка всё начинало приятно ныть изнутри. Эмоции Джейн… всегда были такими вкусными. Как и она сама. Поэтому даже тотальный игнор и блокировка с ее стороны ничуть не ухудшали его просто восхитительного настроения. В конце концов, вчера она после почти месяца старательных избеганий встреч тет-а-тет сама пришла к нему, и это что-то да значило. Дела сегодня буквально спорились у Минхёка в руках. Он сдал сразу две практические работы по естествознанию, получил четыре за эссе у учителя Чо, написал на отлично тест по математике и затем на репетиции с BTS, а сейчас на их индивидуальной репетиции с Чимином буквально порхал и не допустил ни единой ошибки. Был просто до зубного скрежета идеальным и превосходным. В отличие от самого крайне мрачного, напряженного и глубоко-глубоко погруженного в свои мысли Чимина, который, наверное, не допускал ошибок лишь потому, что за такое количество времени и повторений вбил хореографию себе просто в подкорку. Разумеется, несмотря на то, что BTS не обсуждали при нем подобные вещи, Минхёк знал, что Чимин с Юнги поругались и не разговаривают уже третьи сутки. Он же не был слепым, глухим и просто идиотом. Особенно после того, как Юнги буквально выволок Чимина из репетиционной, а потом вернулся спустя полчаса один, злой как черт и едва не испепелил Минхёка своим взглядом. И после этого они с Чимином больше не ходили 24/7 за ручки, не обжимались по углам, и не улыбались друг другу, и не заканчивали друг за дружку фразы, как полные придурки. Хорошо хоть не обращались друг к другу на «вы» – и на том спасибо. Юнги был невозможно мрачен и зол, тренировался без продыху и выглядел так, словно готов был перегрызть глотку буквально каждому, кто к нему обратится. А Чимин, наоборот, постоянно витал где-то в облаках, допускал ошибки в элементарных связках, кажется иногда вовсе не слыша музыки, и порой дозваться и достучаться до него было весьма и весьма проблематично. Эти двое были так очевидны, что Минхёку было даже смешно. Ну, почти. Конечно, он мог бы сейчас воспользоваться моментом, ведь Юнги в смешанных чувствах… всегда был очень легкой добычей. Но если честно, то Чимин и иллюзия дружбы с ним сейчас были для Минхёка куда важнее и, что самое главное, полезнее, чем разовый секс с Юнги. Чем вообще в принципе Юнги. Сейчас. Ведь Минхёку, пока он не вернул свое законное место в группе насовсем, следовало держать своего главного оппонента как можно ближе к себе. И если Чимин будет считать, что их связывает старая добрая искренняя дружба, то это будет самым лучшим вариантом. Для всех. К тому же этот маленький наивный ребенок выглядел сейчас таким разбитым и несчастным, что… Хотя, стоп, нет. Минхёку было ничуть не жаль его. Но вот разлад в BTS накануне такого важного конкурса, который должен был стать трамплином к их взрослой нормальной карьере, сейчас ему точно был не нужен, именно поэтому он после очередного прогона соло плюхнулся на пол рядом с сидящим и пытающимся отдышаться Чимином, протянул ему бутылку воды и без малейших обиняков поинтересовался: – Вы поругались с Юнги? Из-за меня? – заставляя Чимина вздрогнуть и, изумленно вскинув брови, обернуться к нему. – Что-что? – Чимин растерянно смотрел на Минхёка, не понимая: а) что ему ответить на этот вопрос и б) зачем Минхёк вообще спрашивает у него подобное. Он же не рассчитывает на то, что Чимин ударится в откровенность и расскажет ему всё во всех подробностях? Или это просто акт вежливости и попытка выразить поддержку? В любом случае, даже несмотря на то, что их отношения были неплохи, но ведь… не до такой степени. И как ни крути, но Минхёк всё еще был бывшим парнем Юнги, который причинил ему много боли, и Чимин ни на минуту не забывал об этом. – Вы поругались с Юнги. Из-за меня, – уже не спрашивая, а утверждая, тяжело вздохнул Минхёк и, видя, что Чимин собирается что-то ему возразить, не дал ему сделать этого: – Можешь не отрицать. Это очевидно. Прости, мне очень жаль, что так вышло. Если бы я только знал, что все так отреагируют, то я бы ни за что не согласился… – Ты тут совершенно ни при чем, – немного жестко оборвал Минхёка Чимин и тут же поспешил извиниться: – Прости. Но… это правда не из-за тебя. Это наши внутренние… разногласия. Мы просто немного устали, и всё. А по поводу соло... Хосок согласился завтра посмотреть наше выступление, и мы докажем, что делаем всё правильно, – скрестив на груди руки, недовольно поджал губы Чимин, для которого теперь убедить всех в своей правоте было просто делом принципа. Однако Минхёка это, кажется, волновало куда меньше их взаимоотношений с Юнги, потому что он просто пропустил последние слова Чимина мимо ушей, снова возвращаясь всё к той же теме: – Вам нужно помириться, – эти слова и та уверенность, с которой Минхёк произнес их, слегка, нет, сильно ошарашили Чимина, а Минхёк, встретившись глазами с его полным изумления взглядом, поспешил объясниться: – Просто ваши отношения… Они… У нас с Юнги никогда такого не было, – отведя в сторону взгляд и понизив голос, Минхёк изо всех сил старался звучать как можно правдоподобнее. – Вам нужно обязательно сохранить их. И помириться. Какие бы разногласия между вами ни были. Оно того не стоит. Правда. Как бы я хотел, чтобы на меня кто-то смотрел так же, как вы друг на друга… – Минхёк добавил в голос и во взгляд щепоточку боли и, подняв глаза, увидел на лице Чимина, что его слова попали в самую точку. Ну кто бы сомневался. – Не переживай, у тебя тоже всё обязательно будет, – немного нервно улыбнулся Минхёку Чимин, просто говоря в этой ситуации… то, что от него требовалось? Он понятия не имел, когда и как их разговор успел скатиться в подобные дебри, но однозначно не был готов к этому и с огромным трудом сдержал облегченный вздох, когда Минхёк, почувствовавший эту буквально душащую неловкость между ними, резко поднялся с места и поспешил сменить тему: – Давай прогоним еще раз финальную часть, мне кажется, что она всё еще выходит у меня не слишком хорошо, – испытывая мрачное чувство удовлетворения и зная, что, как бы там ни было, он сделал правильное и почти доброе дело. Ну надо же. Он – и доброе дело. Кто бы мог подумать. Слава богу, что хоть с корыстными мотивами. А то так, глядишь, недалеко до того, чтобы стать хорошим человеком и окончательно разочароваться в себе и во всех своих идеалах, которыми он жил и дышал столько лет. Нет, Минхёк совершенно точно не был готов к такому повороту событий и собирался до последнего быть верным самому себе.