Шаг вперед

Уже по лицу Хосока и по его слишком озабоченному взгляду Юнги понял, что тот собирается провести с ним очень и очень серьезную беседу, тема которой была слишком предсказуема, а уж когда Юнги услышал тот заупокойный тон, которым друг произнес его имя, то с трудом сдержал нервный смех. Хосок, как всегда, в своем репертуаре. То ли они знали друг друга слишком давно, то ли его лучший друг и правда был настолько очевиден. – Ну что такое? – Юнги под наигранным раздражением изо всех сил пытался замаскировать так и рвущийся наружу смех. Вот только в этом смехе не было даже намека на веселье. Чистейшая истерика. Ведь речь должна была пойти о Чимине. А Юнги… кажется, еще не был готов говорить об этом с кем-либо, кроме своего психотерапевта и Юнджи. И самого Чимина. Он вообще держался и держал себя в руках из последних сил, и подобные беседы – последнее, что было нужно Юнги, однако Хосок, судя по его настрою, вряд ли даст ему шанс увернуться от этого разговора. – Нам нужно серьезно поговорить, – уже более спокойным тоном продолжил Хосок и в ответ на иронично вздернутые брови пристально смотрящего на него Юнги пояснил: – О тебе. И о Чимине, – заставляя того скривиться и начать уже по-настоящему недовольно отфыркиваться: – Ты в курсе, что это наши с Чимином личные отношения и что мы должны разговаривать о них исключительно друг с другом? – Да, но… – начал было Хосок, однако мечущий громы и молнии Юнги, который и так был не слишком счастлив в свете предстоящих событий, а тут еще и лучший друг решил начать его поучать, да еще так не вовремя, перебил Хосока, напоминая ему, где они сейчас и зачем тут собрались: – И ты, разумеется, в курсе, что через пять минут сюда, – Юнги окинул красноречивым взглядом пока еще пустую репетиционную, в которой, впрочем, была столь отличная акустика, что их разговор мог услышать любой желающий если не из раздевалки, то из ведущего сюда коридора так точно, – придут Чимин, Минхёк и все остальные. У нас вообще просмотр номера, который заведомо мне, нам всем не нравится, так что прости, но сейчас не самое лучшее время и место, чтобы промывать мне мозги, – практически на одном дыхании выпалил Юнги, раздраженно плюхаясь на пол в углу зала. Он и правда не знал, как ему пережить последующие двадцать минут, а тут еще и Хосок. Слишком не вовремя. И судя по его выражению лица, речь Юнги не возымела на него ровным счетом никакого действия и он не собирался так просто отставать от него. – Да, но… – упрямо насупившись, опять начал Хосок и Юнги снова не дал ему закончить: – Давай не сейчас, а? – В его голосе звучали все смертные муки этого мира. – И вообще никогда. Мы сами разберемся. Скоро. Правда, – Юнги старался говорить как можно искренне. Нет, он правда был искренним. Юнги знал, что они скоро поговорят с Чимином и всё выяснят. И для этого им абсолютно не была нужна чья-то помощь. И уж тем более наставления. Психотерапевта и собственных чувства вины и тревожности было вполне достаточно. – Юнги, ты не понимаешь, это очень важно… – Я-то как раз всё понимаю. Ты даже не представляешь, насколько ДЛЯ МЕНЯ это важно. – Настойчивость Хосока начинала уже не просто раздражать, а бесить, но Юнги старался держать себя в руках. Ему хватило одного срыва, с последствиями которого он всё еще никак не мог нормально расхлебаться. И его повторение… Спасибо, не стоит. – Чимин завтра идет в прокуратуру давать показания, – поняв, что с подводкой к разговору и попыткой хоть как-то смягчить то, что он собирался сказать Юнги, ничего не выходит, на одном дыхании выпалил Хосок, не без тени мрачного удовлетворения наблюдая за тем, как недовольное выражение на лице Юнги буквально по щелчку пальцев изменяется на ошарашенное: – Что? – недоуменно хлопнув глазами, хрипло переспросил он, искренне надеясь на то, что просто ослышался, но… – Чимин завтра идет в прокуратуру давать показания, – тяжело вздохнув, повторил Хосок. Нет, никаким удовлетворением и триумфом тут и не пахло. Не та словесная пикировка, не та тема, не то время и место. Всё не то. Но… – Те показания, что брали у него полицейские в школе… – Хосок нервно сглотнул, изо всех сил пытаясь отогнать от себя воспоминания о том дне и подобрать правильные слова, вот только выходило у него из рук вон плохо, как бы он ни старался собраться. – Тогда, в тот день, когда всё случилось… В общем, с ними возникли какие-то проблемы. И прокуроры, ведущие это дело, потребовали, чтобы Чимин приехал к ним и еще раз ответил на все вопросы. А еще… ему нужно будет пройти формальную процедуру опознания Ли Донхэ, и, возможно, его адвокаты запросят очную ставку, так что… – Какого хрена? – услышав всё это, только и смог хрипло переспросить Юнги, не веря ни своим собственным ушам, ни Хосоку. – Почему мама мне не сказала?.. – растерянно пробормотал он, цепляясь за эту мысль как за последний оплот надежды. – Потому что Чимин ее попросил. Он считает, что втягивать тебя в это сейчас, когда вы в ссоре, несправедливо. А мы с Тэхёном считаем, что ему нужна твоя помощь, – кажется, Хосок предугадал все его вопросы и заранее подготовил ответы. Впрочем… пока Юнги и спрашивать-то было особо нечего, поэтому он, стараясь не захлебнуться в собственных мыслях, растерянности, обиде и возмущении, лишь до боли закусил губу и кивнул: – Я тебя понял и услышал, – уже прекрасно зная, что и как будет делать. Хосок, не особо впечатленный подобной лаконичностью, собирался сказать или спросить у него что-то, но его остановил раздавшийся в коридоре шум и ввалившиеся в зал для репетиций громкой залихватской компанией Минхёк, Чимин, Намджун, Джин, Тэхён и Чонгук. Забавно, но со стороны казалось, что это просто друзья и в их отношениях нет совершенно никакого напряжения. Но это была всего лишь иллюзия. Уж Хосок-то знал. И Юнги, не сводящий напряженного взгляда с Чимина, тем более. Господи, Хосок был готов сейчас в голос застонать от того, насколько очевиден его друг. Главное, чтобы он не решил устроить разборки прямо сейчас и не сорвал просмотр. Возможно, Тэхён был прав, когда говорил, что им стоит отложить этот вопрос до вечера. Но сам Хосок считал иначе. А Юнги? Юнги было вообще плевать на это. Он жадно, как будто бы в первый и последний в жизни раз смотрел на Чимина, больше всего на свете желая понять сейчас его эмоции и… забрать на себя хотя бы часть его беспокойства, тревоги и страха? Да, внешне Чимин выглядел абсолютно спокойным, даже веселым, но Юнги… После декабря его было провести не так просто. Он прекрасно видел, что Чимин нервничает, намного сильнее, чем нужно перед внутренним просмотром его соло. И когда их взгляды случайно пересеклись… Юнги вздрогнул. Глубокий, почти животный ужас в глубине любимых глаз ледяной плетью обжег его, заставляя задохнуться. Юнги уже видел его. Юнги знал имя этого ужаса. Ли Донхэ. И Юнги знал, что Чимин не сможет выстоять против него один на один. В каких бы отношениях они ни были. Как бы далеко ни зашла их ссора. Сколь длинную дистанцию ни хотел бы держать между ними Чимин, но… Ему нужна была помощь. Юнги знал это. И просто не мог оставить Чимина без нее. Не мог его не защитить. Поэтому… К черту дистанцию! Им нужно поговорить. Срочно. Сегодня. Сразу после этого дурацкого просмотра, итоги которого тоже были очевидны, ведь они собирались слить его буквально всей группой.