***
На следующий день Кириган устраивает еще одну встречу. Он велит Федору пригласить Мору и еще нескольких гришей в свой кабинет. — Генерал, — собравшиеся приветствуют его кивком головы. Все за исключением Моры. Она молчит и упорно смотрит в сторону. Обижается даже больше, чем прежде. Они избегали друг друга всего два дня, с той самой ночи, а кажется целую вечность. Отчего она столь упряма? Разве это не она стояла перед ним почти нагая, искушая и подначивая, так в чем его вина? — Для Вашего отряда у меня будет особое задание. Как Вам известно, нам необходим контроль над Каньоном, а для этого нужна Заклинательница Солнца. Живой. Она и следопыт, что всегда подле нее — Мальен Оретцев. Эти цели в приоритете. Кириган делает паузу, чтобы подчеркнуть значимость своих слов. — Во время штурма, вам надлежит следовать за мной. Так близко, как только сможете. Мои ничегои пробьют нам дорогу, и как только мы их обнаружим, Федор и Феликс, вы должны усыпить этих двоих. Ты, Катерина, — генерал смотрит на талантливую молодую проливную, получившую прошлой весной свой усилитель в виде когтей сокола, — ваша с Морой задача прикрывать тыл, не допустить вмешательства со стороны солдат противника. Если кто-то встанет на их защиту, даже если сам царь, — убейте. Гриши переглядываются. Ни один не возражает вслух. — Свободны. Мора не торопится уйти вслед за остальными, нарочно медлит, и, как только за ними закрывается дверь, она позволяет прорваться своему раздражению. — Я не убийца, Александр! — Фьерданцы бы с этим поспорили. — Кириган равнодушно жмет плечами, не глядя на нее. Он собирает дорожную сумку, через пару часов он убывает на север. — Я не желаю в этом участвовать! Я не солдат! — Ты служишь в моей армии! — он накидывает на плечи плащ, застегивая спереди пряжку, так и не удостоив ее взглядом. — Твоя служба началась в тот день, когда я отдал за тебя тридцать прекрасных гришей! — Как ты смеешь?! Я не просила! Генерал шагает к ней неожиданно резко и, до боли сжимая пальцами ее подбородок, заставляет заглянуть в свои полные злобы глаза. — Не желаешь в этом участвовать, Мора? Что ж, одно твое слово — и я могу вернуть все обратно! На секунду он замечает ужас в ее глазах. И интуиция безошибочно подсказывает ему, что прежняя Мора согласилась бы, кричала «давай!», но новая — слишком разнежилась среди себе подобных, уже смогла вкусить ни с чем на этом свете не сравнимое чувство, когда нет необходимости скрывать свои силы. Она испробовала свободу быть гришем, настоящую и ничем не обремененную. Мора молчит, пряча глаза. Генерал отталкивает ее и уже идет к двери, когда она хватает его за предплечье. — Куда ты идешь? Он оборачивается, выразительно уставившись на ее руку. Мора разрывает прикосновение, однако все еще глядит вопросительно. — Я генерал этой армии, мне не пристало отчитываться. Она тушуется и отступает. Кириган шагает за порог кабинета, но все же мешкает и отвечает ей. — Освобождать гришей.***
Отдав последние указания о наступлении, Кириган покидает лагерь в сопровождении троих солдат и отправляется на тайную встречу с королем Фьерды. К удовольствию генерала ему не приходится долго убеждать: выгодные условия торговли и небольшая угроза, относящаяся к растущему Каньону, имеют успех. Король соглашается на сделку с Дарклингом. А через два дня царевич Василий, убежденный в своем таланте к дипломатии и довольный тем, как легко Фьерда приняла его далеко не щедрые условия мира, отдает приказ об открытии северных дорог. Блокады на границе с Фьердой распускают, и у единственного полка, оставленного в крепости Уленска, не остается шанса одолеть явившуюся перед рассветом армию гришей. Когда день вступает в свои права, символ Дарклинга — закатное солнце — уже развевается на ветру на флагштоке.***
— Генерал, все готово! Кириган стоит на возвышении, любуясь яркими крышами столицы, раскинувшейся перед ним. Убедившись в надежности северного направления, войско гришей беспрепятственно подошло буквально к воротам Ос-Альты. Он усмехается, подмечая, что сегодня день рождения наследного принца: почти весь род Ланцовых и все высокопоставленные генералы Первой Армии собрались за обеденным столом, отпраздновать большое событие. — Невежливо опаздывать на торжество, — он отстегивает свой плащ, отдавая его Федору. — Начнем. Сосредоточившись на своей силе, подпитываемой скверной жаждущей вырваться наружу, Кириган призывает бессчетное количество ничегоев. Воздух кругом наполняется жужжанием тучи насекомых, гудит. Мгновение, и теневая армия, хлынувшая со склона, стремительно налетает на столицу, сметая со своего пути любые преграды. Городская стража Верхнего города слишком поздно замечает опасность, но все же успевает ударить в колокол, предупреждая остальные посты. «Бессмысленно!», — думает генерал, улавливая сквозь стрекочущий звук своих творений звон городских колоколов. Ничегоев так много, что он буквально парит над землей, увлекаемый своими монстрами. Столетия унижений и гонений его народа закончатся здесь! Кириган делает вдох, а затем еще один, удваивая количество ничегоев, которые он отправляет в город. Для атаки на оба дворца ему необходим хороший обзор и полный контроль, именно поэтому, пересекая внешнюю стену дворцовых садов, он останавливается на упокойном холме, среди множества могил, накрытых тенями столетних деревьев. Основная мощь наступающих гришей и подручных генералу ничегоев обрушивается на Малый дворец, разрушая некоторые павильоны, выбивая окна и двери, и без сожаления карая гришей, выбравших сторону царя. Из донесений разведки, Кириган осведомлен о наличии двух тарелок на крыше Дворца, которые должны были помочь Заклинательнице в борьбе с его армией. «Посмотрим, на что Вы способны без них, мисс Старкова», — усмехается генерал, ломая шеи и сбрасывая тела двоих гришей, стоявших на пути ничегой к одной из тарелок. Рывок и огромный, сверкающий диск летит вниз, придавливая и убивая еще одного гриша внизу. «Не жаль!» — мимоходом думает он, видя глазами одного из ничегоев, как тот вспарывает не успевшую зажечь огонь Марию от живота до горла. Кириган отпускает нити контроля, разрешая своим теневым созданиям, словно диким зверям, бросится на любую добычу, которую сумеют отыскать: гриши, слуги, солнечные солдаты. Все его внимание переключается на главную сцену: Большой дворец. Рыдания, вопли ужаса и звуки бьющегося стекла соперничают по силе с гремящими взрывами. «Предатели. Я. Дал. Вам.Все!» Обеденный зал Дворца в считанные минуты буквально утопает в крови. Ничегои влетают роем и присутствующие с ужасом разбегаются, сталкиваются, кто-то прячется под стол, кто-то бросается на ожившие тени с саблями и пистолетами. Монстрам это нипочем. Один из ничегоев хватает рыжеволосого мальчишку, кажется троюродного племянника царя, и отшвыривает в сторону. Хруст сломанных шейных позвонков говорит о его быстрой кончине. Царевич Василий в порыве ярости выхватывает из ножен саблю и пытается атаковать: к искреннему удивлению Киригана, не его бушующих тварей, а своего брата и Заклинательницу Солнца. «Не так быстро!» — генерал натравливает на него ближайшего ничегоя. Рычащая тень вцепляется в руку Василия, отрывая ее вместе с суставом. Царевич покачивается, хватается за рану, а спустя короткое время падает замертво. Царица отчаянно орет и бросается к бездыханному телу сына, но ее младший наследник пытается остановить ее. — Не надо, мадрая! Он мертв! Яркая вспышка света на секунду ослепляет Киригана: вопреки риску покалечить своих же, Алина использует разрез, уничтожающий монстров, надвигающихся на нее. На какое-то время генерал теряет контроль. Не может установить связь со своими ничегоями и упускает из виду Николая, Царицу и Царя. Однако Алине не настолько везет: его монстры обнаруживают Заклинательницу со следопытом на крыше Малого дворца, уже окутанного бурлящими тенями, стрекочущими и жужжащими, пытающимися проникнуть внутрь. Обороняющиеся, управляя пушками, обрушивают на них поток пуль, а фабрикаторы кидают боеприпасы, чтобы защитить оставшуюся тарелку. Кириган раздражается, что не уничтожил сразу обе. Заклинательнице удается совладать с новым оружием и тарелка наклоняется, а от ее зеркальной поверхности выстреливает чистый луч света, протыкающий небо и дотла сжигающий стаю ничегой. Генералу не нужно много времени, чтобы натравить новую тень: та уклоняется от светового разреза, ныряет за тарелку и спихивает ее вниз. С оглушительным звоном стекло крошится на мелкие куски. — Все в зал! Заприте двери! — Алина кричит, срывая голос. Ей, следопыту и нескольким солнечным солдатам удается укрыться внутри, но ничегои тут же облепляют стены, стуча и царапая, раздирая кладку в поисках щели или трещины, чтобы просочиться внутрь. Кириган покидает свой наблюдательный пост на холме и, позволив теням нести его, устремляется ко дворцу. Взрывы вокруг похожи на раскаты грома. Его избранные солдаты следуют за ним. Он оказывается довольно близко, когда парадные двери Дворца распахиваются и из них выливается поток ослепительно яркого света, а следом подрывается снаряд, нестерпимо пищащим звуком разгоняющий несожженных ничегоев. — Бегите! — приказывает Алина, и ее небольшой отряд кидается к городскому лесу. — Упрямая! — выдыхает генерал, посылая монстров на опережение. Их тела вихрятся, как мерцающее облако жуков, лапы вытянуты, острые когти выставлены для того, чтобы отрывать куски мяса. Черные теневые крылья бьют по воздуху. Спасаясь, Заклинательница меняет направление, но успевает добраться лишь до часовни, выстроенной на границе леса. Несколько ее солдат успевают заскочить внутрь, но вдруг здание содрогается и раздается новый раскат оглушительного грома. Двери часовни разлетаются в щепки. Киригану больше не требуется зрение ничегоев: теперь он достаточно близко, чтобы видеть Алину самому. — Огонь! — приказывает кто-то из солнечных командиров, и тут же гремят выстрелы, направленные в него. Ничегои извиваются, крутятся вокруг генерала и меняются, формируясь заново, когда пули поражают их тела. Кириган не испытывает и толики страха, уверенный в собственной неуязвимости. — Ну что ж. Вот мы и встретились. Вокруг гремят выстрелы, крики, взрывы, но единственное, за что цеплялся его взгляд это Алина, упорно не желающая признавать свое поражение и держащая наготове заряд света. Ее отряд, многократно поредевший, выстраивается позади. — Неразумно, но предсказуемо, —Кириган усмехнулся, взывая к еще одной волне ничегоев, берущих часовню в окружение. Алина не сводит с него гневного взгляда. Ее следопыт рядом, с заряженным ружьем в руках. Зоя и близнецы-сердцебиты чуть дальше за ними. У стены часовни, всхлипывая и трясясь, корчится Сергей. При виде него Киригана охватывает отвращение. «Как столь сильный гриш превратился в настолько жалкое существо?» — Это бессмысленно, Алина, — теневые монстры осторожно опускают его на землю. — Подумай о своих людях. Ты хочешь их смерти? — Разве я поверю, что ты их отпустишь? Подоспевший отряд во главе с Федором появляется за спиной генерала. Беглым взглядом он скользит по Море: она кажется невредимой. Его сердцебиты вскидывают руки и ждут прямого приказа, но Кириган медлит, поддаваясь слабости растянуть момент триумфа. Ему хочется увидеть в глазах Заклинательницы горькое осознание ее поражение. — Ты же знаешь, я человек слова. — Он делает несколько шагов в сторону Алины. — Я никогда не лгал тебе. — Да неужели?! — Я не говорил всей правды, но никогда не лгал. — Не говорить всю правду и означает солгать! Генерал улыбается. — Оглянись, Алина. Тебе не победить. Единственное, что ты можешь, это стать свидетельницей их смерти. Сдайся мне, и я не причиню им вреда: ни твоим фанатикам-солдатам, ни даже предателям-гришам. — Ты использовал меня! Ты монстр, убийца! Ты мне омерзителен! — Заклинательница срывается и бросает в сторону Киригана разрез, но ничегои вырастают перед своим хозяином защитной стеной. Генерал лишь смеется. — Я видел тебя настоящую, Алина. Видел твои возможности, твои страхи, твои желания. И никогда не отворачивался. Заклинательница готова выпустить новый луч, но мешкает, ее броня дребезжит, как оконное стекло от каждого взрыва. — Кто еще должен погибнуть из-за твоего нежелания признать то, кем ты являешься? Следопыт? — Алина вздрагивает, бледнея. Он — ее слабость, и генерал это знает слишком хорошо. — Сдавайся, Алина. — Назови свои условия! — голос дрожит. — Только ты. Закончим все это. Я позволю твоим друзьям уйти, — он указывает на потайной проход в полу часовни, ставни-двери которого распахнуты зияющей дырой. — Я даже позволю им прыгнуть в эту кроличью нору и спасти свои жалкие жизни. Подумай о своем следопыте. Разве ты не хочешь для него иной жизни? В мире, покое, вдали от войны? Заклинательница бросает на Мала тревожные взгляды, терзает свои губы, кусает их. Кириган знает, что она не позволит ему умереть. — Сдайся мне, покорись! И они будут свободны. — Свободны? — Сергей подскакивает на ноги, дрожащий и жалкий. — Он лжет! — отрезает следопыт. — Как всегда. — Мне не нужно лгать, — Кириган усмехается. — Алина хочет пойти со мной. — Она презирает тебя всем своим естеством! — Мал плюет себе под ноги. — Неужели? — генерал ведет бровью. — А я ведь предупреждал, что отказник никогда тебя не поймет, Алина. Говорил, что со временем он начнет бояться и гнушаться твоей силой. Ну что, я ошибся? — Ошибся! — настаивает Заклинательница. Кириган качает головой. — Я вижу тебя насквозь. Думаешь, я являлся бы к тебе снова и снова, не будь ты так одинока? Ты звала меня, и я откликался. — Ты… так это действительно был ты? — Каждый раз. — Александр? — вопрос Моры внезапно заставляет его вспомнить про ее присутствие. Генерал удерживает себя о того, чтобы обернуться. Алина резко меняется в лице, переспрашивает и вопросительно глядит на Мору. — Она знает твое имя? Имя, что ты так отчаянно скрывал ото всех… В ее глазах застывает замешательство. — Ты принудила меня к этой войне, Алина, — Кириган теряет всякую игривость. — Если бы ты не сбежала, Вторая армия была бы невредима. И все те гриши были бы живы. Твой следопыт счастливо служил бы в своем полку. Когда ты успокоишься? Когда позволишь мне остановиться? Алина слушает, но то и дело переводит взгляд на Мору за его спиной. — Ты оплакиваешь людей, погибших в Новокрибирске, — продолжает генерал, — людей, павших в Каньоне. Но как же тысячи, которые были до них, отданные на растерзание бесконечных войн? Как же другие, которые сейчас умирают на дальних берегах? Вместе мы можем положить этому конец. Заклинательница жмурится, гасит свет в своих ладонях и склоняет голову. — Хорошо… — Алина, нет! — Мал кидается к ней, хватает ее за руку. — Что ты делаешь? — Ты отпустишь их? Их всех? Генерал ведет челюстью, сжимая кулаки. Ему нужен следопыт для поиска жар-птицы, но торговаться сейчас не лучшее время. Он кивает. Найдет отказника позже. — Мал, уходи! Уходите все! — последнее она говорит своим сторонникам, оборачиваясь. — Что ты делаешь?! — следопыт до боли сжимает ее руку. — Я хочу этого. Отказник качает головой. — Я не могу убежать от себя, от той, кем я стала. — Ты не можешь его выбрать! — Нет никакого выбора, Мал! Подобное притягивает подобное! Я поняла это той ночью, когда мы с ним… — она не договаривает, когда совсем близко раздаются одни за другими новые взрывы, отчего со стен часовни сыплется многолетняя побелка, а витражи угрожающе дрожат. — Этому было суждено случится… — Алина начинает движение к генералу, оставляя следопыта позади. — О чем она говорит?! — снова голос Моры. На этот раз Кириган не справляется с собой и стремительно оборачивается. Взгляд голубых глаз мечется между ним и Заклинательницей. Мора злится. Но генералу сейчас не до нее, его нервы напряжены. Сладость от капитуляции Алины буквально вибрирует в нем, ослабляя защитные рубежи. Глаза цепляются за тонкую фигуру, идущую к нему, и он не в силах устоять — делает встречное движение. Мора остается позади. — Александр! — его имя сладко слетает с губ Заклинательницы. Расстояние сокращается, еще немного и он сможет протянуть руку и схватить ее. Так быстро, так легко. — Таких, как мы больше не будет. Мы предначертаны друг другу. — Алина останавливается рядом с ним. — Только ты и я. Ее ладонь скользит по его шее, поглаживая. Усилитель в нем притягивает ее дар, помноженный на силу оленя, и Кириган прикрывает глаза от удовольствия. — Вернись! Это приказ! — кричит Федор. Голова генерала сама поворачивается назад, чтобы найти причину. Мора вырывается, но рука сердцебита крепко сжатая на ее предплечье, удерживает ее от позорного бегства. Что-то колет в груди Киригана, он отстраняется от Алины, пытаясь поймать взгляд синих глаз. Но Алина усиливает хватку, поворачивает его лицо к себе и поднимается на цыпочки. — Моя сила — твоя! Жар ее дыхания опаляет его губы, и, прежде чем он успевает отреагировать, Алина целует его. Крепко, напористо, льнет сильнее, запуская одну руку в смоляные волосы. Связь, созданная ошейником, открывается в полную силу. Могущество оленя, его крепкое сердце, слепляет их воедино. Ее Дар теплым потоком разливается по его телу. Он может осязать само Солнце, может взывать к нему и управлять им! Дурманящее чувство! Его рука крепко обхватывает талию Заклинательницы. — Моя сила твоя, Александр, — Алина вновь шепчет у самых губ. — Но и твоя — моя! Острая боль пронзает его виски. Кириган чувствует, как теневые монстры вокруг вдруг искажаются, крутятся и стрекочут пуще прежнего. Его контроль над собственной силой утекает из его рук, переходя Алине. Он пытается отстраниться, в панике крича: — Что ты делаешь?! Но Алина не отступает, вцепляясь в него мертвой хваткой и создавая новых ничегоев. Ее ничегоев. — Остановись, — его голос хриплый. Вокруг них с невероятной силой кружатся ничегои, жужжа и стрекоча, изменяясь в своих формах. Один за другим на свет появляются все новые и новые теневые монстры, созданные самой Заклинательницей. Генерал стонет, едва не падая. Его сердце сжимается, ощущая, как его буквально разрывает по кусочкам от чужого призыва. — Ты убьешь нас! — крик отчаяния. — Да! Его ноги наконец подгибаются, и Кириган оказывается на земле, утягивая за собой Алину. Из его носа начинает течь кровь. — Александр! Сквозь мрак и гул рвущихся монстров, генерал отчетливо слышит вопль Моры. — Мора, стой! — Женя, возникшая будто ниоткуда, резко бросается к ней и хватает за плечи. — Нет! — вопреки собственной боли, генерал остро чувствует угрозу, нависшую над ней. Он закрывает глаза, погружаясь в себя, свои ощущения. Сквозь поток бурлящих сил, с трудом улавливает первоосновное — силу, данную ему при рождении. Чистую, нетронутую скверной, усилителем Морозова и Светом Заклинательницы. Алина чувствует его сопротивление и усиливает контроль, взывая к созданию нового теневого монстра. Кириган улавливает формирование и перехватывает контроль, отталкивая от себя Алину. Они вместе создают новое чудище, пытаясь подчинить его, но двойной поводок буквально рвет его изнутри. В агонии тот взлетает вверх, и со всего маха врезается в часовню. До генерала доносится треск ломающихся перекрытий и очередной крик Моры. — Берегись! Кириган поднимает вверх затуманенный взгляд и видит летящий вниз колокол. Прямо на него. Лишь в последний момент что-то смещает золотую махину в сторону, а вспышка света Заклинательницы режет ее на куски. Генерала отшвыривает, когда обломок колокола пронзает его грудь. Во рту чувствуется смесь пыли, песка и металлического привкуса крови. Горячие руки Моры обхватывают его лицо, требуя посмотреть на нее. — Живой? Кириган стонет, переворачиваясь на бок. Алина лежит без сознания в нескольких метрах от него. Он жмурится от боли. — Генерал! — Федор кричит, удерживая своей силой нескольких солнечных солдат, не преминувших воспользоваться моментом и добить раненного. — Алина! Он слышит знакомый голос и вновь поднимает глаза в сторону Заклинательницы. Красная кефта, огненные волосы. Женя! Она склонилась над ней, осматривая. — Не позволяй ей проснуться! — Кириган хрипит, кашляет кровью и сплевывает. Ему тяжело пошевелиться, но он пытается. — Алина! Голос следопыта раздается довольно близко, и вдруг Заклинательница встает на ноги. Невредимая, живая. С секунды глядит на него, а после бежит к часовне, чтобы нырнуть в туннель. Ее товарищи торопятся следом. — Нет! Женя… — генерал давится от желчи, осознавая предательство от той, кому доверял многие годы. Женя мнется, виновато опускает голову, оттого мешкает и это решает ее судьбу. Едва она перешагивает обломки и спешит за Заклинательницей, Кириган, собрав остатки скверны, вызывает на ее пути ничегоя. Девушка в ужасе шарахается назад и падает. — Генерал? — Федор подлетает к нему, бросаясь на колени. — Схватить ее… — Кириган хрипит, теряя сознание. Призыв вытянул из него последние силы. .