Белая Ворона

Шурф Лонли-Локли вошёл в трактир «Колеблемый треножник» и сел за столик у дальней стены, чтобы видеть зал. В воздухе сразу разлилось напряжение. Какие-то две кумушки, пившие камру со сладостями за столиком у стойки, торопливо выскочили за дверь. Молодой прислужник подошёл к нему с меню в руках, пряча глаза, пролепетал про хороший вечер. Шурф заказал суп из кореньев, жаркое из рыбы пурхх, пирог с четырьмя начинками и ягодный танг. Брезгливо перебирая вышитые голубые салфетки из стопки на столе, думал о своей поездке в Кеттари. Она многое поменяла в его картине мира, хотя не убавила загадочности. Скорее, прибавила. Лойсо никогда не учил их в Ордене пониманию зыбкости границ между реальным и кажущимся, хотя сам наверняка знал. Для них у него всё было очень конкретно. Шурф читал об иллюзорности восприятия в старинных книгах, но воспринимал как-то абстрактно, умозрительно. Жить с постоянным ощущением проницаемости этих границ надо было ещё учиться. И потом, что значит — вариант жизни? Голова шла кругом, Шурф злился от непонимания. После возвращения из Кеттари он добросовестно пересказал Лойсо свой разговор с рыжеусым незнакомцем и был готов к тому, что тот отошлёт его без объяснений. Но Великий Магистр рассеянно кивнул и всё же сказал: — Скорее всего, это был Махи Аинти, учитель Кеттарийца. Серьёзный у нас противник, Шурф. Но я думаю, что его выступление предназначалось больше тебе. Для меня ничего нового он не сказал. Просто дал понять, что на каждое моё действие у них будет ответ. Ну, это тоже и без него ясно. Хорошо, Шурф, я понял. Иди отдыхай. В пространные объяснения не пустился, предоставил самому разбираться. Придётся, конечно, выбора-то нет. Интересно, а у кого в их Ордене он когда-нибудь был? — Каждый выбирает для себя, — послышался смутно знакомый голос от столика, стоящего у окна с жёлтыми стеклами. Лонли-Локли обернулся слитным стремительным движением — всем телом, как и положено тому, кто несколько дюжин лет изучал боевую магию, и увидел, что к его столику уже подходит молодой человек в лоохи невнятного серо-коричневого цвета. Отросшие светло-русые волосы выбились из-под тюрбана, дорогая булавка заколота криво. Серо-голубые глаза, яркие губы, нежная шея… Всё это Шурф рассмотрел уже потом, а в первую секунду просто почувствовал, что в трактирном зале, полном кухонных запахов, словно открыли окна, и сквозняки, пахнущие грозой и морем, закружились, заполнили всё пространство между ними. Лонли-Локли глубоко вдохнул и с изумлением поймал себя на странном ощущении: как будто до этого мгновения он не дышал. Возможно, никогда. А вот сейчас весёлый прохладный ветер заполнил всё его тело, вытесняя духоту, которая там, оказывается, скопилась. Между тем незнакомый парень взялся за спинку второго стула, придвинутого к столику, и с улыбкой спросил: — Разрешите? Никто никогда не решался подсесть к адепту их Ордена. Шурф хотел (точно — хотел) недоуменно поднять брови, выстраивая необходимую дистанцию, или просто резко бросить “нет”, или сделать какое-нибудь нетерпеливое, даже угрожающее движение рукой, но почему-то кивнул. Этот ветер… Он был приятен и удивителен. Неожиданный сосед рассмеялся, закидывая назад голову, наверняка лохматую под небрежно намотанным тюрбаном, и торопливо выпалил: — Да нет, я мысли не читаю. Вы, наверное, сами не заметили, как вслух сказали про выбор? — Изящная ладонь на миг прикоснулась к лицу. — Счастлив назвать своё имя: Макс. Просто Макс. Вот как? Ну, Магистра Ордена Водяной Вороны не так-то просто сбить с толку. Лонли-Локли сдержанно кивнул: — Садитесь, просто сэр Макс. Моё имя Шурф Лонли-Локли. Магистры, с чего это он вдруг пренебрёг установленной формой знакомства? Рядом с этим сэром Максом, похоже, и всё остальное становится «не так». И хочется «не так» делать. Впрочем, не то что хочется, а как-то само выходит. Между тем парень, уже приготовившийся опуститься на мягкое сиденье трактирного стула, замер и с непонятным изумлением уставился ему в лицо. — Сэр Лонли-Локли, а что здесь означает ваша фамилия? Дааа, а Шурфу казалось, что ещё больше его удивить уже невозможно. — Что значит — «здесь»? Она нигде ничего не означает. Это старинная аристократическая фамилия, довольно редкая, согласен, но не единственная в своём роде. Вот такое имя, как ваше, наверняка не принадлежит больше никому во всей столице. — Извините, — смешался парень, — «здесь» — ну, это именно здесь, в Ехо, я имел в виду… Шурф насторожился — нет, слишком уж необычным был этот трактирный собеседник, слишком. С ним было все странно и ничего не понятно. Зачем он к нему пристал? С какой целью? Кто его подослал? Между тем прекрасно натренированная природная интуиция молчала. Этот сэр Макс был абсолютно не опасен. Более того, он был не такой, как все, и свой. Может, поэтому и свой? Стоп, что значит — свой? Чувство захватило его раньше, чем в сознании сформулировались все эти вопросы, и это было чувство спокойного довольства и … радости? А между тем парень, опустившись на стул и бесцеремонно скрестив ноги, продолжал непринуждённо говорить: — Вы, конечно, заметили, что я не столичный житель. Я действительно недавно в Ехо, а раньше жил на границе графства Вук и Пустых Земель. Его легко было бы поймать на вранье, если бы он сказал, что там родился. Какие Пустые Земли?! Но он сказал, что ЖИЛ там до Ехо, а раньше — где? Шурф не представлял, в какой из земель не то что Хонхоны, а всего Мира мог появиться на свет такой вот… Макс. — Мне здесь иногда странно бывает. Многого не знаю и часто попадаю в неловкие ситуации. Вот как сейчас с вами, сэр Лонли-Локли. Просто я ещё не обзавёлся знакомствами, иногда и поговорить не с кем, а вы мне показались таким же … извините, одиноким. — За что вы извиняетесь? Одиночество — не порок, на который вы мне указали при первом же знакомстве. И потом вам не приходило в голову, что если столичный житель одинок, то скорее всего потому, что ему это нравится? Макс смешался, и Лонли-Локли понял, что его слова можно истолковать по-разному. — Это вовсе не значит, сэр Макс, что я прошу вас оставить меня в покое. Напротив. Если вы ещё не сделали заказ, то я могу подозвать… — Нет-нет, — торопливо перебил сэр Макс. — я просто камры хотел выпить. Гулял, знаете, гулял, вот и зашёл сюда. Название трактира странным показалось. Шурф пожал плечами. Вот уж ничего странного. А если и показалось почему-то, то логичнее было бы обойти этот трактир стороной. Разговаривать с этим парнем — словно погружаться в незнакомый мир. С каждой его фразой недоумение Шурфа усиливалось, но загадочным образом усиливалось и ощущение комфорта и покоя, охватившее его при первом взгляде на незнакомца. Он был по привычке настороже, но пока ничего странного, кроме самого сэра Макса, не было заметно. Тот прихлёбывал камру, крутил головой и продолжал городить невозможные вещи: — Сэр Шурф, вы ведь, судя по мантии, из Ордена Водяной Вороны? Я давно хотел узнать: почему у вашего Ордена такое ду… странное название? Шурф внутренне усмехнулся. Ну, что ж, надо быть последовательным: если уж вообще позволил этой ситуации возникнуть, то надо извлечь из неё максимум пользы. В данном случае польза состоит в абсолютно новом опыте общения с таким оригиналом, как этот сэр Макс. Безумием от него не пахнет, и вообще если рассказывать кому-то об этом случае и попытаться определить, в чём состоит странность случайного собеседника, то придётся признать, что наиболее странными выглядят его непосредственность и непринуждённость. Редкие качества, тем более в такие времена, когда каждый обыватель только что сам себя не боится, но вот этот вопрос с характерной оговоркой ставил сэра Макса вообще вне современной жизни. Даже если он здесь недавно, то всё равно не может не знать, чем славится их Орден. Да в Ехо Лойсо Пондохву вместе с его окружением ежеминутно не проклинает только ленивый! И вдруг вот так: никакого страха, ни малейшего, обычное любопытство и давно не виданная открытая доброжелательность. — Весьма похвально с вашей стороны, сэр Макс, что вы, едва появившись в столице, уже заинтересовались историей магических Орденов. В таком случае вы не могли не заметить, что, как правило, название Ордена соответствует артефакту, который определяет характер практикуемой там магии. Ну, например, Посоха в Песке или Дырявой Чаши. Впрочем, их уже не существует, но ведь вы могли о них слышать? Парень торопливо кивнул. — Так вот, в нашем случае это не так. Орден назван не в честь некоей неизвестной науке птицы. Сейчас не время и не место вдаваться в подробности, но в нескольких словах можно определить так: название указывает на изначально заложенную абсурдность и нелепость жизни, во всяком случае — жизни в нашем Мире... В серых глазах шурфова визави отчётливо проглянула жалость. Вот уж этого чувства Шурф точно никогда ни у кого не вызывал! Он запнулся на полуслове, а сэр Макс с недоумением проговорил: — Значит, ваш Орден построен вокруг изначальной нелепости? С этой точки зрения Лонли-Локли на вопрос никогда не смотрел. Похоже, он и вообще ни на что никогда не смотрел так, как этот парень. Ситуация теперь выглядела по-иному: к нему подошёл совершенно непонятный могущественный колдун. То, что сэр Макс был сильным магом, Шурф уловил сразу же. Поверить в то, что это произошло случайно, он, разумеется, не мог. Щиты, которые стояли вокруг сэра Макса, казались серьёзными, но преодолимыми. Положение было настолько нерядовым, что Лонли-Локли целых две секунды промедлил с решением, выбирая между немедленным нападением и уходом Тёмным Путём. Нападать почему-то казалось неправильным, а уходить — унизительным, поэтому ни того, ни другого он сделать не успел. В трактир уверенно, как к себе домой, вошла импозантная немолодая леди в изящном лоохи из драгоценных туланских шелков. Ни на кого не глядя, прошла к столику у стены. Из кухонной двери выскочил сам хозяин, засуетился вокруг неё, та отвечала, едва размыкая тонкие бледные губы. Хозяин умчался выполнять заказ, леди неподвижно сидела, положив на столик сцепленные руки в сверкающих кольцах и глядела прямо перед собой. Обычная ситуация: богатая постоянная посетительница, известная капризным и склочным нравом. Но Макс непонятно заторопился. — Извините, сейчас я должен уходить, но если вдруг вам придёт в голову фантазия со мной встретиться, то я иногда бываю в трактире «Обжора Бунба», там, может быть, пересечёмся рано или поздно. А сейчас мне пора. К столику пожилой леди подошёл хозяин с подносом. Та что-то резко сказала ему, рывком встала и быстро пошла к выходу, у самой двери обернулась и бросила короткий взгляд на Лонли-Локли. Тот вздрогнул: где-то он определённо видел эти глаза, точно видел, и, кажется, на мужском лице. Нет, не кажется: это был сэр Кофа Йох, начальник Правобережной Полиции. Шурф перевёл взгляд: стул напротив был пуст. Он тут же рванулся к двери, но улица тоже была пуста. Теперь уж непременно надо выяснить, кто это был. Ничего, никуда этот сэр Макс, похоже, не денется, потому что это точно был именно некий сэр Макс. Размышляя неторопливо и здраво, Шурф понял, что если бы какой-то могущественный враг задумал подобраться к нему поближе, то выбрал бы менее экстравагантный способ знакомства и назвался бы обычным неприметным именем. А то вдруг: «Я сэр Макс из Пустых Земель, разрешить узнать, почему ваш Орден называется по-дурацки?». Давно уже Шурфу никто не был так интересен. А о том, чтобы трактир «Обжора Бунба» уцелел во всех переделках, Шурф самолично позаботится. Никто его и пальцем тронуть не посмеет.

***

Макс неторопливо шёл по направлению к улице Старых Монеток, привычно держась поближе к стенам домов и оградам. Прилететь могло в любой момент и с любой стороны. В доме безопаснее, конечно, и то далеко не во всяком. Ему-то хорошо, он под крылышком у самого Кеттарийца. Дураков мало с ним связываться. Макс усмехнулся. Сам-то он, выходит, именно такой дурак и есть. Связался младенец с чёртом. Хотя Чиффа его, конечно, целый год красиво обхаживал, ничего не скажешь. Честно снился раза два в месяц, показывал разные местные красоты и с мостов, и с крыш. Он как в первый раз глянул, так и пропал. Это чувство, наверное, всем известно — полное родство с каким-то местом, душевное совпадение. Попадёшь в такое, может, вообще случайно забредёшь, и так хорошо становится! В его прежнем Мире говорили: «Как тут и был». Джуффин тогда сказал, что таким город Ехо может стать, если Макс переедет туда насовсем, а сейчас там идёт война и всё не так кудряво. Мол, если тебе нравится — пожалуй к нам, сэр Макс! Ну, и был ли у него после этого выбор? Макс уже подходил к заросшему садику, окружающему давно брошенную лавчонку, откуда открывался для него вход в заколдованный дом Кеттарийца, когда о стену прямо около уха звонко ударил заряд бабума. Каменная крошка разлетелась с противным шелестом, острый осколок процарапал щёку. Макс присел, потом упал на нестриженную пыльную траву, прикрыв голову руками. От разрывного снаряда это, конечно, не спасёт, но как-то инстинктивно получилось. Промелькнула паническая мысль — раскрыли, гады, его тайный ход, придётся снова менять местоположение, в который раз уже! Но оказалось — нет, случайность! Просто уличная драка с перестрелкой. Вслед за первым зарядом волной налетели шум и ругань, вопли, топот, разрывы шариков бабума. И прокатилось далеко в сторону. Это ему, как видно, случайно попало от какого-то особо косорукого стрелка. Подождав для верности ещё с минуту, Макс поднялся, отдуваясь, стёр кровь с грязной щеки, поднял с земли свалившийся тюрбан и быстро шагнул ко входу. Чиффа сидел в гостиной, перебирая пальцами карточную колоду. Карты рассыпАлись как будто сами, образуя в воздухе замысловатые фигуры. Сейчас вот застыли вопросительным знаком, но тут же ссЫпались в подставленную ладонь и исчезли в ней. — Где это ты снова нарвался? Что-то серьёзное случилось? — осведомился Джуффин. Голос, однако, был спокойным: чуял, хитрый лис, что настоящей опасностью не пахнет. Однако спросил всё же, значит, не нападение имел в виду? Может, встречу с этим Магистром из Ордена Водяной Вороны? Интересно, можно от него что-нибудь скрыть? Надо как-нибудь попробовать. — Попробуй, если не лень. Может, и получится, хотя не думаю, — разрешил Чиффа. — Иди сюда, подставляй щёку. Щёку Макс, конечно, подставил на манер доброго христианина, но про себя упрямо решил: а вот и попробую, и посмотрим, кто кого! Джуффин одобрительно усмехнулся, провёл рукой сверху вниз, не касаясь лица, и кровоточащая царапина исчезла. Как и не было её никогда. — Спасибо, Джуффин. — Не за что. Садись. Есть хочешь? Впрочем, праздный вопрос. Так расскажешь, что случилось? На столе между тем появилось большое блюдо с жареным мясом, тарелки, тяжёлые двузубые вилки и всё необходимое для неспешной трапезы. Макс только недавно привык к обилию и разнообразию местных столовых приборов, а первое время чувствовал себя за накрытым столом как в кабинете дантиста: столько страшных стальных блестящих крючков, щипчиков и длинных игл там бывало разложено. Сейчас научился со всем этим управляться, конечно. Он начал рассказывать, не успев доесть тушёное мясо в кисло-сладкой подливке. Чиффа, пропустив мимо ушей жалобы на уличную драку, внимательно выслушал подробное повествование о знакомстве в «Колеблемом треножнике». Не перебивал, не переспрашивал, был серьёзен и после окончания рассказа ещё немного помолчал. Макс нетерпеливо ждал комментариев. — Шурф Лонли-Локли — один из приближённых Лойсо Пондохвы, — наконец заговорил Джуффин. — Младший Магистр, но его положение в Ордене очень высокое. Лойсо уже сделал бы его Старшим, но он ещё слишком молод, а у того уж такое правило — пока колдуну не исполнится триста лет, он не может стать Старшим Магистром. Лонли-Локли по-настоящему страшен и опасен. Он безусловный враг и очень неприятный в общении человек. То, что тебе удалось сесть за его столик в трактире, заговорить с ним, задать оскорбительный вопрос и остаться в живых, можно объяснить только твоей невероятной удачливостью. — Вы ещё скажите, что это он меня с бабумом за углом поджидал! — хохотнул Макс, представив своего нового знакомого, затаившегося в засаде среди развалин и с рогаткой наперевес. Эта версия ему самому казалось неправдоподобной. Во-первых, то, как брезгливо Магистр Лонли-Локли ковырялся в салфетках, никак не вязалось с сидением в засаде на чужом пыльном чердаке. И во-вторых, такой грозный колдун вряд ли снизошел до столь примитивного, без капли магии, оружия. — Не его стиль, — отмахнулся Чиффа. — Если бы он хотел от тебя избавиться, он бы испепелил тебя прямо за столиком и спокойно продолжил обедать, пока прислужники убирали бы то немногое, что от тебя осталось. Но, видно, ты его чем-то заинтересовал, Макс. — Вы так говорите, Джуффин, но мне он показался вовсе неплохим парнем. Не без странностей, конечно, ну так вы все здесь немного… Кеттариец усмехнулся. — Заметил, да? Магия, она, знаешь ли, на каждого влияет своим причудливым образом… А магия и Орден Водяной Вороны — та ещё гремучая смесь. Сам Младший Магистр Лонли-Локли — одна ходячая опасность. Нельзя исключать и вариант, что эта встреча — ловушка Лойсо, нацелившегося на мою скромную персону. Хотя вероятность того и невелика, уж слишком много в этой истории случайностей… — Например та, что в одном трактире с нами оказался начальник Правобережной Полиции? — Уж кто-кто, а Кофа Йох всегда оказывается там, где надо. У него отменное чутьё, так что если уж он нацелился выследить меня, сев тебе на хвост, то встречи с ним неизбежны. Начальник Правобережной Полиции — человек, безусловно, могущественный, к тому же добросовестный и инициативный, но я ему не по зубам. И вряд ли это положение когда-нибудь изменится. Ты правильно сделал, что ушёл, но сэр Йох — это моя проблема, не волнуйся, а вот Шурф Лонли-Локли — твоя, Макс. — Вообще-то, я надеялся ещё как-нибудь поболтать с этим вашим опасным Магистром… — вздохнул Макс, — Но раз вы намекаете, что связываться с ним не стоит… — Напротив, — внезапно возразил Джуффин, — твоё новое знакомство могло бы сыграть нам на руку. Хотя тебе вряд ли светит что-то большее, чем нейтральные беседы. Лонли-Локли — человек очень закрытый, друзей-приятелей у него отродясь не водилось. Макс передернул плечами. — Вы мне предлагаете шпионить, прикинувшись его другом? Знаете, сэр Джуффин, у нас это называется предательством доверившихся и считается самым большим грехом, ну, в смысле, преступлением против нравственности. — Вот уж на что ты не можешь рассчитывать ни при каком раскладе, сэр Макс, так это на его доверие. Так что не бойся согрешить — не получится. А на предмет всего остального… на войне как на войне. Для каждого понятия есть несколько определений с разной нравственной наполненностью. Так что в военное время предательство вполне может квалифицироваться как добыча разведданных. Занятие увлекательное и почтенное. Разведка — элита каждого войска. — Но я не принадлежу ни к войску, ни к элите. И мне не хотелось бы здесь что-то менять. — А ты думаешь, мне очень приятно заниматься тем, что я сейчас делаю? Я, может, капусту выращивать хочу, а не убивать направо и налево умных и могущественных людей. Да вот пока не получается ничего с капустой. И у тебя не получится сохранить руки в стерильной чистоте, если ты не хочешь, чтобы Гребень Ехо, например, вскоре превратился в столб красивого такого яркого пламени. Со всем и всеми, что и кто на нём в этот момент будут находиться. Впрочем, я не настаиваю на том, чтобы ты вёл такую уж активную шпионскую деятельность. Возможно, что дела обстоят совсем не так, как мне видится. Ты вот скажи, разлюбезный мой сэр Макс, почему ты к Шурфу в трактире подсел? Ты же прекрасно знал, что собой представляет этот Орден и насколько непредсказуемы и опасны его адепты. А? — Я не знаю… Захотелось. Очень захотелось. Показалось, что это вот единственный мой шанс… не знаю, на что. Про то, почему у них Орден так называется, я мог бы ведь и из других источников узнать. От вас, например. А тут меня как будто в зад толкнуло со стула. А, вспомнил! Он сел за столик, в салфетках начал рыться, а потом пробормотал: «У кого из нас хоть когда-то был выбор?» Ну, я и подумал, что вот у меня-то он сейчас есть, и выбрал к нему подойти. — Отлично! Замечательно, Макс! Отставить задание о разведке! За тебя всё сделает судьба. — Чья судьба? Вы о чём, Джуффин? — А вот чья она — мы, я думаю, очень скоро узнаем. Но сейчас я допиваю камру и ухожу. Дела, знаешь, ли, сами себя не сделают. Тебе лучше вечером из дома не высовываться, Макс, как всегда. Сейчас начнётся. Почитай лучше и ложись спать, послушайся моего совета. И Макс послушался.