Save yourself

Гарри сел в самом дальнем углу кабинета зельеварения, остальные студенты сторонились его. Гарри скривился, заметив это, но проигнорировал, лениво пролистывая учебник в ожидании Снейпа, надеясь, что профессор смилостивится и не будет донимать его на первом же занятии после происшествия с Кубком. Рон сидел на своём обычном месте рядом с Гермионой и хмурился, а сама она начинала просто сочиться недовольством, когда Гарри оказывался поблизости. Каждый студент, неважно к какому бы факультету он ни принадлежал, считали своим долгом насмехаться над ним, перешёптываться и хихикать, когда Гарри проходил мимо них по коридорам, а самые отважные даже примеривались проклясть его пока он шёл на завтрак. Он просто старался избегать их, оградить себя от людей, считающих, что он снова пытается привлечь к себе внимание. Гарри горько смеялся про себя за завтраком, удивляясь их недалёкости, ведь даже Гермиона в этот раз не стала исключением. Он никогда не хотел этой славы, не совершал ничего, что могло бы считаться его истинным достижением. Самому себе он сейчас казался отнюдь не "Мальчиком-который-выжил", он больше походил на "Мальчика-который-так-и-не-смог-умереть". Ещё несколько подавленный из-за своих мыслей за завтраком, Гарри тихо сидел, опустив голову, пока Снейп рассказывал им об эссенции Мурлапа. Гарри поднимал голову только затем, чтобы свериться с записями профессора на доске, а ещё размышлял о том, что перчатки значительно сокращают скорость письма. Утром раны были ярко-красными и воспалёнными. Он знал, что стоило бы оставить их на ночь без перчаток ведь так их заживление проходило бы гораздо быстрее, но слишком опасался, что соседи по комнате их увидят. Промывать их в ванной до того, как все проснутся, было почти столь же мучительно, как и минувшим вечером. "Откройте учебник и читайте страницы с двадцатой по пятидесятую, запишите краткий конспект и начинайте готовить ингредиенты для приготовления Эссенции на следующий урок", - тихо рыкнул Снейп, из-за своего стола, продолжая проверять эссе. Гарри успел прочесть уже около десяти страниц, прежде чем Снейп начал урок, но в отличие от остальных гриффиндорцев не возмущался, а просто стал выполнять указания профессора. Слизеринцы тоже были немного недовольны, но быстро успокоились, пожали плечами и приступили к работе. Гарри сосредоточенно делал пометки на полях учебника, подчеркивая и обводя ключевые моменты для будущего конспекта. Гарри взглянул на Гермиону, не удивившись, что она уже много настрочила. "Наверное, снова ещё летом вызубрила все учебники от корки до корки", - мрачно хмыкнул про себя Гарри, возвращаясь к своей работе. Когда Гарри начал писать свой конспект, Гермиона с ужасно самодовольным видом поднималась, чтобы сдать работу. Его жутко разозлило её поведение - будто факт, что она сдаёт первой делает её хоть сколько-нибудь лучше остальных студентов, сидящих в классе. - Вы что-то хотели, мисс Грейнджер? - недовольно зарычал на неё профессор. Когда Гермиона с пылающими от гнева и смущения щеками, понеслась обратно на своё место, Гарри явственно услышал хихиканье кого-то из слизеринцев. Он закатил глаза и продолжил писать, но некоторые буквы упрямо не желали поддаваться, особенно, когда перо цеплялось за края корок порезов внутри перчаток. Уверенный в размере и качестве работы, за которую Снейп мог бы поставить что-либо выше "О", Гарри встал и, защитившись от простенького проклятия, что бормотал Уизли, прошёл к преподавательскому столу. Он потупился и молча положил работу перед профессором, радуясь, что удалось избежать перепалки, потому что профессор вроде как отказался от третирования Золотого Мальчика. Гарри зашипел от неожиданности, когда резко схватил его за запястье, глядя на черные перчатки на его руках. "Мистер Поттер", - начал он говорить своим бархатистым голосом, - "потрудитесь объяснить, почему вы выполняете письменную работу в перчатках?" Гарри спиной чувствовал, как все люди, находящиеся в кабинете, стали прожигать его любопытными взглядами. Он ещё ниже опустил голову, понимая, что он покраснел. Снейп крепко сжал запястье, чем потревожил раны, а Поттеру пришлось с силой стиснуть зубы, чтобы только не закричать. "По-видимому, очередной способ привлечь внимание, мистер Поттер", - Гарри заставил себя смолчать на выпад профессора, который в тот момент казался либо слепым, либо глупым. "Нет, сэр", - тихо ответил он. Гарри еле выдавил из себя слова, а после этого резко выдернул руку из захвата, прижав её к себе. Он стоял снова опустив глаза в пол и стиснув зубы, чтобы не застонать от боли. "Отработка, мистер Поттер, сегодня вечером, в обычное время, не опаздывайте", - приказал он. Гарри повернулся на каблуках и сел на своё место, вновь начиная аккуратно листать книгу левой рукой и вспоминая ингредиенты, необходимые для зелья. Гарри чувствовал, как его правая рука кровоточит под перчаткой с того момента, как он вырвал её у Снейпа. Затем он вздохнул и пошел за ингредиентами, с небывалой ясностью понимая, что это будет о-о-очень долгий год. *** Руки Гарри болезненно пульсировали, когда он тренировал режущее проклятие на манекенах во время ЗОТИ. Он тихо шипел каждый раз, когда ему приходилось использовать больную руку, которую Снейп схватил ранее в тот же день. Гарри чувствовал, как его перчатка насквозь пропитывалась кровью. Ему пришлось прижать эту руку к животу Если Грюм и заметил странное поведение Поттера, он ничего не сказал. Грюм был доволен силой, которую Гарри смог вложить в проклятие, когда отсёк одну из рук манекена с первого раза. Гарри старался выпускать свой гнев через заклинания так же, как в тот день в Комнате. Он провёл там почти все выходные, изредка выходя поесть, а при желании вполне мог бы отговориться тем, что он был в библиотеке, если бы кто-нибудь поинтересовался. Но никто даже не заметил. Гарри не мог себе позволить проявить слабость, хотя ему хотелось согнуться от боли, потому что он понимал, что сразу же станет лёгкой мишенью для любителей попрактиковаться в проклятиях. Он был очень удивлен, заметив, что Драко Малфоя не было среди таких. Он должен был продолжать тренировать режущее заклятие, несмотря на боль, что становилась уже нестерпимой, и кровь пропитавшую перчатку насквозь. Гарри выпрямился и взял палочку левой рукой. Это ощущалось несколько странно и непривычно, но магия спокойно текла и сквозь левую руку. Гарри нацелился и вновь бросил заклятие в манекен. Руку прострелило болью, однако и вполовину не такой сильной, как в правой руке, так что он решил попробовать дальше, бросая заклятие левой рукой, а правую прижимая к боку. Гарри заметил изучающий взгляд Грюма, направленный на его обычную рабочую руку. Профессор подошёл к нему. "Отличная идея - попробовать научиться драться другой рукой, подобное умение может очень пригодиться в бою," - прокомментировал Грюм достаточно громко, чтобы люди рядом с ними могли это услышать. Гарри еле сдержал рык, понимая, что остальные воспримут эту фразу, как знак, что он лучше остальных. - "Очень немногие волшебники могут сражаться обеими руками, пренебрегая подобным умением", - прокомментировал он, уходя к следующему ученику. Гарри снова вздохнул, услышав перешептывания. Он со злостью отправил очередное заклятие в манекен, отсекая ему голову. Окружающие смотрели на него с нескрываемым страхом. Гарри сделал глубокий вдох, стараясь справиться с собой, починил манекен простым репаро и продолжил практику, как ни в чём не бывало. Через полчаса Грюм закончил урок. Левая рука тоже начала слегка кровоточить. Он надеялся, что правая рука станет болеть чуть меньше, когда он немного залечил её заклинанием. Он собрал свои вещи лёгким взмахом палочки. "И как я дотяну до конца дня?" - недовольно подумал Гарри. Помимо рук ему нужно было беречь ещё и ребра и спину. Ушибы заживали медленно, его магия, казалось, была вся направлена на исцелении его рук, а остальная часть его тела восстанавливалась самостоятельно. Но он не мог позволить себе жаловаться. Он не будет слабым. Гарри знал, что жалобы докажут слова его ненавистников о его никчёмности и слабости. Студенты, которые насмехались над ним, другие гриффиндорцы, которые проклинали его, учителя, которые либо не замечали, либо закрывали глаза на действия учеников против него, даже Дамблдор, человек, который мог помочь ему выпутаться из Турнира... Он должен доказать, что они все не правы. Он должен победить назло им всем. Он знал, что боль сделает его сильнее. Он знал, что он должен выглядеть тем, кто не хочет соревноваться, но сумеет победить. *** Гарри пришёл на отработку за пять минут до назначенного срока и всё также в перчатках. Для конспирации Гарри старался не появляться поблизости от Тайной комнаты в течение дня. Он сел за ту же парту, что и на занятии, спрятав руки под столом. "Мистер Поттер, не соизволите ли всё же объяснить своё поведение? Почему вам вдруг стали так необходимы перчатки?" - спросил Снейп, выйдя из своей кладовой. Чёрт, он заметил. Гарри глубоко вздохнул, стараясь не сжимать кулаки слишком сильно. "Сэр", - осторожно начал Гарри, удерживая спокойный тон, чтобы лишний раз не провоцировать профессора, с которым за три года сложились не самые тёплые отношения. - "Я не понимаю вашей настойчивости в этом вопросе. Разве мне нельзя носить перчатки?" Гарри абсолютно не хотел показывать Снейпу свои раны. Уже во время обеда Гарри заметил, что кровь запеклась, отчего движения становились ещё более болезненными. "Снимите перчатки, мистер Поттер", - приказал Снейп. Гарри вздохнул, низко опустив голову, и осторожно постарался взять свою палочку, готовый защититься, если понадобится. "Нет", - твёрдо ответил Гарри. В обычный день он, возможно и смог бы отразить заклятие профессора, но точно не тогда, когда его руки безумно болели при каждом движении и дрожали. Гарри закричал, когда Снейп резко сорвал перчатки с его рук. Он упал на пол, выронив палочку и оставаясь абсолютно беззащитным перед шокированным Мастером Зелий. Гарри тяжело дышал, не в силах издать ни звука от пронизывающей его боли. Ему казалось, что его вот-вот вырвет. Воздух пропитался запахом крови. Гарри инстинктивно подтянул ноги к себе, как будто это могло как-то облегчить боль. Слёзы стекали по его щекам, когда Снейп вышел из ступора и бросился к студенту, истекающему кровью на полу в его кабинете. Снейп отбросил перчатки в сторону как только заметил, что Поттер упал на пол. Он успел увидеть, как из его рук брызнула кровь, прежде чем Поттер свернулся калачиком, инстинктивно пытаясь защититься, спрятаться. Снейп не стал бы утверждать, знал ли Гарри, что он скулит. Он лежал на полу, истекал кровью, и дрожь сотрясала его тело, будто его сейчас стошнит. Спустя мгновение Снейп отреагировал, с удивлением заметив слезы на лице гриффиндорца. Профессору пришлось обездвижить Гарри, чтобы увидеть раны. Его передёрнуло, когда он увидел множество воспалённых порезов на ладонях и запястьях. Не вставая, Снейп призвал обезболивающее и кроветворное зелья и заживляющую мазь. Когда тело Гарри усвоило зелья и они начали своё действие, Снейп начал обрабатывать раны заживляющей мазью. Снейп приподнял руку и вздохнул, увидев раны, нанесённые мальчиком самому себе. Все они были свежими, некоторые были уже почти подживающие, но другие выглядели так, будто появились незадолго до того, как Поттер пришёл на отработку. Снейп начал аккуратно обрабатывать их мазью, но многие заживали не сразу - видимо, уже старые. Снейп провел волшебной палочкой по рукам Гарри, тщательно очищая их. Краснота начала спадать. Жар тоже становился меньше. Снейп остановил кровь, когда отметил, что состояние рук нормализовалось. Гарри был в шоке, и потому легко позволил профессору провести свои манипуляции. Мастер должен был внимательно следить за количеством наносимой мази, чтобы не перекрыть доступ кислорода к коже. Закончив с этим, Снейп заметил, что раны были не только свежими, можно предположить, что они начали появляться ещё до начала учебного года. "Этого вы добивались?" - спросил Гарри, когда Снейп помог ему приподняться и сесть, опершись на профессорский стол. Снейп молчал, глядя с ярко-зелёные глаза, которые он никогда не сможет забыть. "Теперь вы довольны?" - прошептал Гарри. Гарри не чувствовал боли из-за зелий, что давал ему Снейп, пока он валялся на полу. Через мгновение, отойдя от шока, он почувствовал себя очень неловко ему захотелось быть как можно дальше оттуда. Он оттолкнул Снейпа, призвал свою палочку и выбежал из лаборатории, не разбирая дороги. Оказавшись в туалете на третьем этаже, Гарри посмотрел в зеркало. Со злостью он разбил его заклятием. Осколки разлетелись по полу. Гарри взял один из осколков стекла, закатал левый рукав и, не обращая внимания на зеленоватую мазь, которую Снейп наносил на руки и предплечья, и приложил край осколка к запястью. "Поттер!" Он услышал крик из коридора. От неожиданности Гарри порезал себе запястье. - Мерлин, Поттер, - выругался Драко, бросаясь к Гарри, уже делая пассы палочкой над его рукой. Гарри не собирался резать настолько глубоко, но теперь прорезал до самых вен. Густая кровь стекала по его запястью. "Похоже, ты уже делал это раньше", - попытался завязать разговор Гарри. Драко проигнорировал его, залечивая рану. "Хорошо, что Северус успел нанести на твою руку мазь", - пробормотал Драко, удаляя излишки мази из уже заживших порезов, чтобы нанести ее на новую рану. Драко придерживал Гарри за запястье левой рукой, а правой осторожно восстановил зеркало. "Почему?" - спросил Драко, и они одновременно посмотрели на рану. Если бы кто-нибудь потом спросил Гарри, почему он вдруг начал рассказывать о своей жизни своему лучшему врагу, он не смог бы ответить. Он просто говорил, сначала тихо, а потом всё громче и смелее, о своём детстве, о том, как его заставляли работать с рассвета до поздней ночи, делать одно и то же снова и снова, независимо от того, насколько хорошо или идеально он это делал, это всегда нужно было переделывать. Гарри рассказал Драко о том, как он рос с магглами, с ним обращались как с рабом, хуже, чем с домовыми эльфами, что его могли лишить еды за проступки, которых он возможно и не совершал, и он считал, что ему крупно везло, если он получал мясо хоть раз за день. Гарри рассказывал замершему от шока Драко, что единственное, что он услышал о магии, было то, что это практически грех, от которого нужно от него избавиться. И дядя подходил к этому со всей старательностью, раз за разом пытаясь выбить это уродство из мальчика. Он вспоминал, как лечил свою первую сломанную Дадли кость, отбитые рёбра и волосы, отросшие с невероятной скоростью, когда его тёте вздумалось побрить его налысо. Оскорбления, которые всегда шли в комплекте с насилием. Когда он рассказал Драко о своей жизни, ему показалось, что из него вышла какая-то застарелая игла. Он рассказал Драко о том, как Хагрид спас его, как у него сложилось ложное впечатление о слизеринцах, о свободе, которую предоставил Хогвартс, и о страхе перед необходимостью вернуться в дом своих родственничков. Драко долго молчал. "А порезы?" "Это новое событие в моей печальной истории", - сказал Гарри с фальшивой улыбкой. Драко закатил глаза, глубоко вздохнул и сел на пол. "Я понимаю, что ты не бросал своё имя в Кубок", - сказал Драко, глядя на Гарри. Гарри кивнул, приподняв брови, и сел на пол рядом с ним. "И как же ты это понял?" "Ты выглядел слишком напуганным, для того, кто совершил невозможное, мечтая участвовать в событии века", - просто ответил Драко, пожав плечами. "Что ты будешь делать теперь?" Гарри засмеялся в ответ, запрокинув голову, затем встал. Он протянул руку Драко, чтобы помочь ему подняться. Драко протянул руку в ответ. В тот момент они по-настоящему поняли друг друга. "Я собираюсь победить", - сказал Гарри, немного безумно улыбаясь. Его улыбка чуть померкла, когда он посмотрел на своё запястье. "Спасибо", - сказал он, выходя из туалета. Драко кивнул ему. Тогда они осознали, что это было началом нового союза, новой дружбы. Драко постоял в туалете ещё около минуты, только теперь заметив капли крови, запачкавшие его мантию. Драко понимал, что Поттер, скорее всего, просто ушёл от Снейпа, проигнорировав отработку. "Да, именно это мне и нужно сейчас сделать", - пробормотал Драко, направляясь в кабинет своего крёстного, пока не убирая кровь с мантии на случай, если тот ему не поверит. *** Гарри сидел на своей кровати, только что сходивший в душ, полог был зачарован от проникновения и звуконепроницаем, а он сам заканчивал эссе по чарам. Он положил пергамент в сумку и сунул её под кровать рядом со своим чемоданом. Гарри лежал под одеялом, рассеянно поглаживая теперь гораздо более гладкую кожу, которую Снейп и Драко помогли исцелить. Он не понимал, почему в какие-то моменты он был до отвращения слабым, а в другие ничто во всём мире не могло его остановить. Когда он был в Тайной Комнате, он чувствовал себя в защищённым, и абсолютно не возникало желания снова резаться. Но когда он шёл по коридорам Хогвартса, он чувствовал смесь отвращения к людям и опустошающего одиночества. "Я так хочу, чтобы был кто-то, кто меня понимает, чтобы я не был один", - прошептал он в потолок. Гарри вздохнул, перевернулся и закрыл глаза, не зная, что принесёт завтрашний день. Только вот Гарри не знал, что он теперь далеко не так одинок. Спящая магия Хогвартса пробуждалась от долгого сна, чувствуя, что её наследнику, одному из четверых, нужна помощь. Около шестидесяти лет назад она также была призвана в помощь другому наследнику, пусть её никто и не просил, и даже не знал о её существовании.