Потому, что кровь есть душа.
***
Каждый, подобно луне, имеет свою тёмную сторону, которую не показывает никому. Тёмная сторона Тэхёна — зыбучие пески, коими доверху наполнены катакомбы его воспалённого сознания. Двое смотрят вниз. Один видит лужу, другой — звезды. Который из них Тэхён понятно сразу. Нежась в колыбели лживого милосердия, он, словно искусный кукловод, ловко обволакивал всё липкой патокой своей лжи, и абстрагировавшись от собственных чувств, наконец, просто дышал. Святой воде больше не под силу смыть его грехи. Ни одно благословение не спасёт его гнилую душу от мук Ада. Он сам сделал этот выбор. Сам ступил на скользкую дорожку власти и даже со временем нашёл во вседозволенности своеобразную прелесть. Но… это был неизбежно. Она всё же пришла с наступлением ночи — тьма, что поглотила все его внутренние звезды. Одну за одной она окрасила их в черный цвет и посеяла ростки ужаса в каждом сосуде и без того больного сердца. В дальнем ящике его письменного стола, под толстым слоем пыли, вот уже как несколько лет мирно покоятся друг возле друга «останки» двух созданий, которые раньше были одним целым. Были им. Когда один из них «умер», второй бездумно последовал за ним в «могилу». Теперь же глубоко в его груди навечно погребены две поминальные розы — одна для него и одна — для его персонального «мертвеца». Я — это ты, и ты — это я. Но кто есть я, кто есть ты — кто мы оба? Что есть правда, а что — ложь? Кто ты и кто я? Как же легко поддаться соблазну. Как же легко поддаться слабости и покорно примерить на себя роль того, кто так противен. Тэхён — результат своего прошлого, он — последняя спичка в коробке, он — человек, полностью лишённый сострадания. Он так чертовски сильно погряз во всём этом. Всплыть бы непомерность этого проклятого «моря». Но… Как же легко свобода личности может стать жертвой всеобщих законов и порядка! Как же просто самый обычный садист может стать всеобщим спасителем, стоит только кому-то влиятельному и уважаемому сказать, что его порядок подразумевает под собой только лишь благие намерения. И это на самом деле не так уж и лишено смысла. Ведь, как и множество ему подобных садистов, мазохисты также повсеместно распространены в этом примёрзшем до нутра мире, вечно находясь в постоянном поиске страданий и мучений, в котором они и идентифицируют смысл своего существования. Садисты и мазохисты — две стороны одного целого. Инь и янь. Возможно где-то там, далеко, есть «пара» и для Тэхёна. Возможно где-то там далеко, есть человек, способный усмирить всех его ручных демонов. Возможно где-то там… Возможно, но, увы, не точно. Громкий собачий лай, словно спасательный круг. Сколько времени Тэхён уже провёл в этой душной темноте? День? Два? С тех пор, как его забрали из колонии, остановок было всего две. И оба раза его без каких-либо эмоций выкидывали из тёплого мешка на холодной снег и тоном, не терпящим возражений, приказывали справлять нужду. Поверхность — отвратительна. Кругом лишь сугробы и непроглядная тьма. А ещё разруха и голые острые ветви деревьев. Сбежать бы, да какой в этом смысл? Он умрёт раньше, чем успеет сделать хотя бы двадцать шагов. Так хочется спать. Но нельзя, сны — смерти лоскутки. Смерть… Об этом ли он мечтал, так яростно желая вырваться из этого замкнутого круга? Силы почти на исходе. В голове, будто на репите, безжизненная блеклая серенада, от вибраций которой мороз идёт по коже. Незатейливая эфемерная мелодия монотонно сводит с ума, почти ощутимо делая больно, а он ведь даже не видит исполняющего ее оркестра. Слух воспалён до предела. Вокруг него лишь видоизменённые. И от этого так страшно! Он не должен быть здесь! Он этого не заслужил! Как же хочется назад, в родную колонию. Подальше от этих зверей в человеческом обличие… — Мин Юнги? Вполне вероятно, что резкая остановка и вовсе бы осталась незамеченной полусонным Тэхёном, если бы не такое знакомое имя, громко сказанное неприятным властным голосом. Они уже приехали? К Юнги? Как такое возможно? Юнги мёртв! Кто бы там что не говорил, Юнги мёртв! Он физически не мог выжить на поверхности! Его обманывают! Им манипулируют. Давят на больное, чтобы было легче контролировать. Но он не поддастся! Он больше не тот наивный Ким Тэхён, остро реагирующий на любой внешний раздражитель. Он со всем справится! Другого выбора у него нет. И не будет. — Да, а Вы кто? Этот хриплый тембр и лёгкая шепелявость… Запись? Откуда у видоизменённых запись голоса Юнги? Отец дал? Но какой в этом смысл? Зачем ему всё это? Ради колонии? Это какая-то проверка? — Я от Лилит-ши. Он передал тебе кое-что. — А? — Везли аккуратно, сдохнуть не должен был. — Спасибо. Все слова словно сквозь толщу воды. Тэхён всё слышит, всё понимает, но покорно принять и до конца осознать услышанное — выше его сил. Здесь должен быть какой-то подвох. Что-то совершенно очевидное. Думай, думай, Тэхён! Нельзя полностью воссоздать мёртвого человека. Тем более в нынешних реалиях. Юнги — месяц июнь, мелодия лета из старых пластинок, дующий тёплый ветерок, растущий в саду возле дома цветок, такой вечно гордый и свободный светлячок, солнце в ясном небе. Кто бы там сейчас не стоял — это не его друг. Кто угодно, но не Юнги! От неожиданно яркого света больно глазам. Снег под голыми пальцами остервенело щиплет, а от сильного ветра так трудно дышать. Напротив Тэхёна — невысокий человек, с ног до головы закутанный в одежду. Человек молчит. Он явно напряжён. И что теперь? Просто ждать? Но чего? Чужой реакции? — Встать можешь? — всего два слова самозванца (?), а мир Тэхёна уже трещит по швам. Неужели Хосок не солгал и Юнги действительно жив? — Не уверен, — едва слышно выдохнул Тэхён, становясь на колени. Как же холодно. — Ползти до дома далековато. Попросить тебе помочь? — Не нужно, я сам. — Проходи тогда, дверь открыта. Во все глаза глядя на то, как «самозванец» берёт в руки небольшую коробку и вразвалочку идёт к дому, Тэхён, медленно приняв вертикальное положение, нервно огляделся по сторонам и, невольно нахохлившись, последовал за ним. В доме всяко лучше, чем на улице. Да и шанс умереть там явно меньше. От холода так точно, а от всего остального — не факт. Неуверенно переступив порог чужого жилища и вынуждено позволив «самозванцу» закрыть за своей спиной дверь, Тэхён, прищурившись, проговорил: — Ты кто? — А на кого я похож? — невесело усмехнулся «самозванец» стаскивая шапку с головы. — Ну, привет, Тэхён, давно не виделись. — Это невозможно, — едва слышно проблеял Тэхён, неверующим взглядом глядя на расслабленного Юнги, стягивающего с себя верхнюю одежду. Тот же рост, то же лицо, то же недовольство во взгляде… — Ты не можешь быть жив! — Разве? — Я видел, как тот видоизменённый утащил тебя, — чётко выговаривая каждое слово, произнёс Тэхён, всё ещё до конца не понимая, на каком он свете. — Я собственными руками убил тебя, нажав ту кнопку! Ты кто угодно, но не мой Юнги! — Не хочу тебя расстраивать, но я тогда не умер, — проходя мимо Тэхёна, негромко проговорил Юнги, стараясь держать себя в руках. ТэТэ сейчас явно в шоке. Бледный такой, как будто призрака увидел. Что ж… заслужил. — Но я рад, что ты признаешь, что почти убил меня. — Я ничего не понимаю, — следуя за Юнги на второй этаж, выдохнул Тэхён. — Объясни мне! Я ведь оплакивал тебя. Проклинал себя за содеянное! — Правильно делал, что проклинал, — ногой толкнув дверь, ведущую в гостиную, кивнул Юнги, напрасно пытаясь понять свои чувства. Вот Тэхён совсем рядом стоит, такой потерянный и растерянный, как и он тогда. Где вся злость и обида? Куда всё подевалось? — Именно с твоей подачи я оказался на поверхности. Признаться, охренел я тогда знатно. Новый мир, новые люди, Чонгук с его ебанцой. Впечатлений на несколько жизней вперёд хватило. — Как ты выжил? — ни на шаг не отставая от неожиданно воскресшего друга, прямо спросил Тэхён, краем глаза отмечая обстановку по сторонам. Совсем на их колонию не похоже. Всё такое странное и… чужое. Как будто он попал в далёкое прошлое, когда ещё люди жили в домах и квартирах. Так Юнги живёт здесь? И ему комфортно? Тут же так холодно. — И почему в «Тэгу-5» не вернулся? — Как ты себе это представляешь? — поставив коробку на кухонный стол и повернувшись лицом к Тэхёну, усмехнулся Юнги, уперев руки в бока. А куда это его дебилы подевались? Он тут вкусненького принёс, а его никто не встречает. Неужто всё ещё красоту наводят? А что, если трахаются? Так, стоп, отставить ревность! Чимин Чонгуку точно не даст. И ему не даст. К сожалению… — Ту-тук, пустите меня обратно? Вот бы все в колонии обалдели. Особенно твой папочка. — Пусть бы обалдели. Зато я и твои родители не страдали бы! — Мне, знаешь ли, тоже нелегко пришлось. Но я выжил, и это главное. — Давай вернёмся в колонию, — схватив Юнги за руку, пролепетал Тэхён, дыша через раз. — На поверхности людям нет места! — Вернуться в ту консервную банку? Да ни за что в жизни, — уверенно проговорил Юнги, лишь чудом не перекрестившись. — Мне нравится жить на поверхности, нравится гулять на улице, нравится ловить рыбу. Мой дом теперь здесь. О себе не переживай, когда один предатель закончит с «Тэгу-5» и вернётся в свои царские палаты, я отправлю тебя к нему. «Кванджу-1» прекрасная колония. Тебе там понравится. Гарантирую. — Почему «Кванджу-1», а не «Тэгу-5»? — не понял Тэхён. Переезд в другую колонию? И зачем ему это? Да и Юнги… что за бред он тут несёт? Как может нравится жить на поверхности? Тут же самый настоящий Ад! — В «Тэгу-5» ещё очень долго не будет безопасно. Смена власти — долгий и муторный процесс. — Но мой отец и твои родители там! — С вероятностью в сто процентов, твой отец уже мёртв, — даже в лице не изменившись, произнёс Юнги, наконец, отцепляя руки Тэхёна от себя. — А моя родня довольно умная. Им явно ничего не угрожает. — Хосок сказал, что тот огромный мужик с бабским именем ищет твоих родителей, — на одном дыхании выпалил Тэхён, неосознанно обхватив себя руками за плечи. — Им грозит опасность. — Мужик с бабским именем — это Лилит? — приподняв бровь, осведомился Юнги. Сокджин заинтересовался его родителями? С чего бы это? Удумал что-то? Хочет на них обменять Чимина? Это было бы не лишено смысла. Нужно поскорее связаться с Хосоком. Но как отправить к нему человека и не вызвать никаких подозрений? Да уж, без Чонгука он тут не разберётся. — Да, неприятный такой тип, — быстро кивнул Тэхён, внимательно наблюдая за другом. — И почему ты считаешь, что мой отец мёртв? — Ким Вонхо — конченный мудак, обожающий власть. Он ни за что в жизни не прогнётся под видоизменённых. Не удивлюсь, если Хосок прикончит его лично. — Хосок? Но он показался мне очень приятным человеком. — Первое впечатление ой как обманчиво! Особенно в случае Хо, — прыснул Юнги, нехотя вспоминая, как и сам ранее заблуждался на счёт Чон Хосока. — Как твой отец вообще открыл двери? Он же непробиваемый кретин. — Двери открыл я, — потупив взгляд, на выдохе признался Тэхён. Да и смысл это скрывать? — Отец был против. — Почему я не удивлён? — хмыкнул Юнги, замечая, что Тэхёну явно холодно. Сколько градусов сейчас дома? Около одного? Или уже меньше? — Я колонию видоизменённым сдал, а ты их туда пустил. Прав был твой отец, ничего путёвого с нас так и не вышло. Но что уже поделаешь? — Кстати, про колонию, — вмиг напрягся Тэхён. — Зачем ты это сделал? — Лилит угрожал дорогим мне людям. Мне нужно было дать ему что-то такое, что было бы равноценно их жизням. И я не жалею, Тэхён. — И кто эти дорогие тебе люди? — горько выдохнул Тэхён, понимая, что он совершенно не узнаёт Юнги. — Они правда стоили такой жертвы? — Двое видоизменённых, — посмотрев в глаза Тэхёну, спокойно проговорил Юнги, не собираясь оправдываться перед бывшим другом. — Да, стоили. Они — моё всё. — Видоизменённые — варвары и убийцы! — А ты много знаешь о видоизменённых? — Я ничего о них не знаю. — То-то же, Тэхён, — на автомате кивнул Юнги, не зная, что ещё сказать. — Чего дрожишь? Холодно? Принести плед? — Да, будь так добр, — устало проговорил Тэхён, поворачиваясь лицом к окну. — Чем это у тебя так приятно в доме пахнет? Ароматические свечи? — Нет, это наш омега потёк. — Ваш омега, что? — вполне ожидаемо не понял Тэхён. — Ох, мой милый ТэТэ, тебе ещё столько предстоит узнать об этом мире, — весело рассмеялся Юнги, невольно видя в Тэхёне старого себя. Интересно, а как тот отреагирует, увидев беременного мужика? Тоже на неделю в запой уйдёт? — Подожди немного, я сейчас вернусь. Мой милый ТэТэ… почему от этих слов так больно? Почему Юнги кажется ему таким незнакомым? Как же всё это сложно и несправедливо. Как же хочется заснуть и вновь проснуться в прошлом. Хорошие друзья, хорошие книги и спящая совесть — вот она, идеальная жизнь. Но ничего из этого у Тэхёна, увы, больше нет. Он давно уже превратился в старый серый призрак, безмолвно рыдающий в заснеженном лесу в поисках утраченной родственной души. Сделанного не исправить? В большинстве своём — да. Но что если в этот раз у него, наконец, появился шанс? Что если, открывшись перед Юнги, он вновь сможет стать ему хорошим другом? С чем чёрт не шутит. Так ведь? Услышав, как сбоку от него негромко скрипнула дверь, Тэхён с улыбкой обернулся на шум и, уперевшись взглядом в хмурое лицо, которое так часто видел в своих кошмарах, чуть в обморок от ужаса не грохнулся. Это он. Тот самый видоизменённый, утащивший тогда Юнги. Сам дьявол сейчас стоит напротив него. По-прежнему весь в чёрном, только волосы теперь не длинные, а короткие, с аккуратно выбритыми висками. Почему он тут? Почему Юнги с ним? — Ты кто, северный олень? — опасно сощурив глаза, недовольно спросил Дьявол, почти впритык подойдя к побледневшему Тэхёну. — Кто в дом пустил? И что ему на это ответить? Как вообще найти в себе силы заговорить? Как же страшно. Куда пропал Юнги? Его же сейчас не убьют, да? — Ты что там делаешь, Чонгук? — донеслось опять-таки откуда-то сбоку приятным звонким голосом. — О, ещё один человек? Сколько их у тебя? Толком ничего от паники не соображая, Тэхён не без усилия над собой, скосив взгляд на альбиноса в инвалидной коляске, то открывал, то закрывал рот. Двое видоизменённых — это как-то слишком для его и без того расшатанной нервной системы. Один похож на дьявола, а второй на ядовитого змея. Так, где здесь выход? Подойдёт даже окно. Лучше умереть от холода, чем от рук этих… нелюдей. — Это не мой, — скривился Дьявол, брезгливо оглядев Тэхёна с ног до головы. — Мне его подкинули. — Удачно так подкинули, — звонко рассмеялся альбинос. — Ты же хотел завести себе красивого высокого брюнета. Вот! Чем не вариант? — Кстати, да, — больно схватив Тэхёна за волосы и властно наклонив его голову назад, хищно прыснул Дьявол. — Красавчик, член сосать умеешь? — Что? — на грани слышимости произнёс Тэхён, в голове складывая пусть и незамысловатый, но до рвоты отвратительный пазл. Умеет ли он сосать член? Так вот зачем это животное держит здесь Юнги… до чего же мерзко! И что ему теперь делать? Как спасти себя и Юнги?