Я есмь живый, и был мертв, и се, жив во веки веков!
***
Сокджин прекрасно осознавал то, что проклят. Проклят этим чёртовым миром, собственным, лишённым цвета братом, родными и близкими тех, кого он убил. Для всех них он был той самой Утренней звездой, самим Фосфором, сияющим прямиком откуда-то из недр огненного священного Эмпирея. Так помпезно и бессмысленно, что аж блевать тянет. Хотя это и вполне себе в духе слабой, ничего нерешающей челяди. Сам же омега предпочёл бы называть себя этаким параклетом, коротающим свой досуг в промёрзлых пустошах Шеола, но, увы и ах, права выбора ему тут никто не предоставил. И это весьма иронично на самом деле. Он тот, кто одновременно состоит из огня и льда. Он первый, кто убил «грешника» за ложь. Он — архангел, который пал с небесного царства и без лишних слов перешел на тёмную сторону. Он — рука, что ловко играет со злом и нечестивым желанием. Он — чёрный лорд не-света, которому все вынуждены поклонятся. Его имя будет записано в историю кровью зарезанных ангелов. Не пройдёт и года, как Сириус отдаст ему весь свой свет и все кругом добровольно преклонят перед ним свои головы. Чума за чумой! Искупление придёт к нему в черных нарывах на чужих телах. В этом море голодных крыс Сокджин собственным потом и кровью возведёт свой трон на самом видном месте и будет править вечно, с улыбкой сжимая в руке череп проклятого самой жизнью альбиноса. Да, его нимб будет из мух, но и что с того? Лишь огонь достаточно чист, чтобы коснуться его души. Этого момента не избежать. Даже ему не под силу приручить бессмертие. Но так ли это плохо? Жить вечно… звучит, конечно, красиво, но на деле — скука смертная. Всё, чего он жаждет — это пережить Чимина. Всё, чем он бредет — это искалеченное мёртвое тело брата под его ногами. Настанет день, и он пройдёт по бледной плоти, как по красной ковровой дорожке. Тонкую белую кожу неизбежно испачкает ярко-красная кровь и тогда он, наконец, выдохнет! Великая Месса Смерти. Великая Месса Молчания… — И зачем мы сюда приехали? — негромко спросил Намджун, тем самым невольно вырвав Сокджина из мрачного марева своих мыслей. — Повидаться с шавкой Чона, — спокойно ответил Сокджин, спуская ноги в невысокие сугробы. Они были в дороге всего несколько часов, а снега намело довольно много. К утру уже будет затруднительно передвигаться по дорогам. Хорошо бы поспешить. Не хотелось бы застрять с этой белой мразью в одном доме. — И на кой тебе он? — удивлённо приподняв бровь, прошептал Намджун. — Хочу сделать его главой «Тэгу-5». — Ты серьёзно? — не поверил своим ушам Намджун. — Этот доходяга глава «Тэгу-5»? С какого это перепуга? — Мин Юнги очень любопытная личность, — посмотрев альфе в глаза, сдержанно произнёс Сокджин. — Он доктор в пятом поколении. Причём весьма талантливый. Ещё и довольно широкой специализации. Кроме этого, семья Мин одна из самых уважаемых и почитаемых в колонии. Очень много людей осудило решение бывшего главы отправить его на поверхность, то бишь на верную смерть. Вернуть его сейчас — это автоматически расположить к себе весь «Тэгу-5». Ещё и Хосок с ним довольно близок. Вместе они наворотят таких дел, что даже я позавидую. — Это не лишено смысла, — немного подумав, протянул Намджун. — Но с чего ты взял, что он согласится? Они же с Чоном не разлей вода. — Чон не жилец, да и раны у него довольно серьёзные. Как только истекут оговоренные сорок дней, ты его убьёшь и заберёшь свою шлюху, — хищно оскалился Сокджин, явно упиваясь своей властью. — У Юнги не будет другого выбора. Либо он примет моё предложение, либо тоже умрёт. Всё просто, Намджун. — Ты иногда меня пугаешь, Сокджин. — Лучше бы я тебя восхищал. — Не без этого, — нервно усмехнулся Намджун. — Как хорошо, что я не твой враг. — Да, ты не мой враг, ты — часть меня. Цени это, милый. — Что ж, пошли? Судя по движению в окне, о нашем визите уже знают. Самое распространённое желание — отличаться от других. И не то, чтобы Сокджин осуждал подобное, но всё же… вкусы некоторых людей весьма специфичны. Переступив порог дома и внимательно оглядев несколько плотных рядов скамеек и восседающих на них «призраков» накрытых с головой пыльными простынями, он невольно поёжился. Антураж у жилища Чона, конечно, весьма запоминающийся. И как он только при прошлом своём визите сюда не обратил на это внимания? Был под впечатлением от другого, не менее прекрасного зрелища сожжения живьём? Похоже на то. Лестница на второй этаж надёжной не выглядела от слова «совсем», поручень так вообще будто на честном слове держался. Зато на самом верху, над дверью красовалась пёстрая пятиконечная звезда, детально стилизованная под нечто оккультное. Как любопытно. Рассмотреть, что ли, ближе? Земля, Огонь, Идея, Воздух и Вода — пять различных направлений, что ведут к пяти концам таинственной звёзды элементов. И что этим хотел показать Чон? Что немного разбирается в мистике? Или это такой своеобразных способ отпугнуть незваных гостей? Сокджину вот не страшно. Подумаешь, звезда! Нечто похожее изображают на флагах государств: звёзды, ведущие к месту рождения богов и идолов, звёзды, указывающие людям путь для великих свершений. Огромное количество разных звёзд. Не углубляясь в мистицизм, на подобный рисунок можно и не обратить никакого внимания. Но, да, справедливости ради, он всё же отметит то, что эта конкретная пятиконечная звезда имеет под собой весьма глубокое мистическое и сакральное значение. Этот символ считается знаком особых привилегий, небывалой силы и могущества. Повесить и себе, что ли, такую же над кабинетом? Не будет ли это считаться дурным тоном? Осторожно поднявшись по скрипучей лестнице и без особых усилий открыв дверь перед собой, Сокджин медленно вошёл в небольшую гостиную, совмещённую с кухней, и хмуро огляделся по сторонам. Что ж, здесь обстановка явно попроще будет. Ни призраков тебе, ни скамеек. Мило. Ну, почти… если не обращать внимание на детали. Уперевшись взглядом в напряжённого до предела Чона, готового в любой момент сорваться с места, Сокджин, лишь чудом не закатив глаза, вальяжно наклонил голову в бок и с презрением посмотрел на сидящего на расправленном диване брата. А вот и бледная поганка. Сидит себе и одним только видом портит настроение. Рожа недовольная, ноги до колен перевязаны дорогим эластичным бинтом. Ох, не идиот ли, идущий сзади за ним, принёс его сюда? Всё для дорогого сердцу Чимина, да? Какая мерзость. Не блевануть бы. — Вы не ждали, а я пришёл, — весело проговорил Сокджин, краем глаза замечая четвёртого обитателя этого дома. — О, у вас пополнение. Но разве Тэхён-ши не должен быть мёртв? — Пусть помучается для начала, — равнодушно произнёс Юнги, становясь возле альбиноса. — Заморозить его я всегда успею. — Твоё право. Я выполнил свою часть сделки, остальное меня не волнует. — Зачем Вы пришли сюда? — как можно сдержаннее спросил Чонгук, пересекаясь взглядом с вошедшим Намджуном. — Ещё и эту бешеную псину с собой привели. — Не волнуйся, Чон, считай, что Намджун сегодня в наморднике, — громко прыснул Сокджин, оборачиваясь на своего мужа. — Он тебя не покусает. — Вы и есть его намордник? — не смог промолчать Чонгук, откровенно паникуя. Он слишком слаб. Напади на него сейчас Лилит или же Джун, шансов на победу у него тупо нет. Его уделают одной левой. Вот же блядство! — Можно сказать и так. — Теперь мне ясно, что брак с альфами делает, — в глаза глядя Намджуну, протянул Чонгук, не сдержав улыбки. — Как же хорошо, что я не женат. — А ты смешной, — оскалился Сокджин, проходя вглубь гостиной. — Но сегодня я пришёл к тебе, Юнги. — Неожиданно, — прохрипел Юнги, собой закрывая альбиноса. — Чем обязан такой чести? — Вопрос у меня к тебе есть. Даже два. — Я весь во внимании. — Как ты смог вывести своих родителей из «Тэгу-5»? — садясь на диван прямо напротив Чимина, спросил Сокджин, не сводя внимательного взгляда с человека. — Там же постоянно были мои люди. — Я немного волшебник, — вымученно улыбнулся Юнги, про себя отмечая то, что, похоже, Хосок не такая уж и мразь. Надо бы переговорить с ним с глазу на глаз. — И это действительно так! — весело рассмеялся Сокджин, совершенно неудовлетворённый ответом. Неужели Хосок помог? Маловероятно, но всё же… — Поэтому у меня к тебе есть предложение. — Какое? — напрягся Юнги, не ожидая ничего хорошего от родни Чимина. — «Тэгу-5» нужен новый глава. Я предлагаю тебе занять это место, — чётко выговаривая каждое слово, проговорил Сокджин, стараясь не беситься из-за близости брата. Как же тот раздражает! Мерзкая, мерзкая, мерзкая тварь! — Не думаю, что справлюсь с такой ответственностью, — резко выдохнул Юнги, до конца не веря своим ушам. Он же всё услышал правильно? — Да и Вонхо-ши явно не одобрит мою кандидатуру. — Ким Вонхо мёртв, — без тени сочувствия произнёс Сокджин. — Напоролся на нож. — Не на Ваш ли? — через плечо зыркнув на Тэхёна, осведомился Юнги, внутренне напрягаясь. — Нет. Его жизнь забрал не я, — проследив за взглядом человека, проговорил Сокджин. — Так что? Каким будет твой ответ? — Всё ещё нет, но я благодарен Вам за предложение. — Юнги, я не из тех людей, что разбрасываются своей дружбой и отдают её тем, кто не ценит этого, — смерив человека недовольным взглядом, прохрипел Сокджин, стараясь держать себя в руках. — Но тебе сегодня везёт, и я дам немного времени подумать. Но! Если твой ответ и после этого останется отрицательным, то мне придётся применить силу. — Применить силу, — весело прыснул Чимин, смерив брата надменным взглядом. — В этом весь ты, Сокджин! Расступись, море, говно плывет! Открою тебе один большой секрет, отрицательный ответ — это тоже ответ. — Не припомню, чтобы я разрешал тебе говорить, Чимин, — поморщился Сокджин. — И открою тебе один большой секрет, шлюха должна открывать свой рот только тогда, когда в него тычут членом. Ты видишь здесь члены? Я нет. — Так вот в чём дело! — ехидно протянул Чимин. — Тебе член охота, а не дают. Бедняга. Пальцы уже не удовлетворяют? — Так не мне одному не дают. Твой мерзкий запах, братец, не изменился. Не ебут? Даже не смотря на течку? Похоже, потасканные шлюхи нынче не в цене. — Это у меня-то мерзкий запах? — не унимался Чимин, явно как-то умудрившись отключить свой инстинкт самосохранения. — А твоему мужу нравится. Правда, Намджун? Рассказать тебе, где был его язык в мою прошлую течку? — Догадываюсь, — скривился Сокджин, мысленно сдирая с Намджуна кожу. Вот же… и как только у его альфы вставало на это убожество? — Перед тем, как целовать его, заставлю помыть рот с мылом. — Не поможет. — Тогда хлорка мне в помощь. — Тебе его слизистую совсем не жалко? Да и, следуя твоей логике, член ему тоже хлоркой обработать придётся. И пальцы… бедный Намджун. — Что поделаешь? Дезинфекция. — Вам больше поговорить не о чём? — недовольно протянул Намджун, подходя к альбиносу и внимательно посмотрев на его ноги и выглядывающие из-под футболки трусы. — На тебе что, бельё Чона? — Да, — задрав футболку выше, оскалился Чимин. — Нравится? — Как-то не особо, — присаживаясь на корточки возле дивана, проговорил Намджун. — Не боишься от него парочку ЗППП подхватить? — Рано или поздно — это всё равно случится. Незащищённый секс он такой… — Вот кому действительно нужно помыть рот с мылом — это тебе, Чимин, — нежно погладив омегу пальцами по лицу, хрипло прошептал Намджун. Такой красивый. Кожа словно шёлк. И зачем он только тогда заставил его выпить ту таблетку? — Я не разрешал тебе себя трогать, — остервенело прошипел Чимин, доставая из-под лежащей рядом подушки нож и резко бросаясь на альфу. Повалив Намджуна на спину, Чимин, полностью игнорируя свои отбитые колени, приставил нож к его шее и ощутимо надавил. Одно движение и альфы не станет. Но не слишком ли лёгким будет наказание? Особенно после того, что тот сделал… — А дальше что? — спокойно спросил Намджун, глядя своему омеге в глаза. — Прекращай всё это, милый. Поехали домой. — Я уже дома, Намджун, — окрашивая остриё ножа первыми алыми каплями, протянул Чимин. — И мне здесь нравится. — Как же вы достали… — устало рыкнул Сокджин, подавшись вперёд и ловко ухватив альбиноса за волосы. — Я убью тебя, Чимин, самым изощрённым способом. Жаль только, что не сейчас. — Ты пытался сжечь меня живьём, — охнул Чимин, нехотя выпуская нож из рук. Сейчас не время. — Куда уже изощреннее? Во все глаза глядя на то, как Лилит, потянув альбиноса на себя, легко откинул того в сторону, Тэхён чуть в голос не вскрикнул. Да что тут вообще происходит? Лилит и Чимин правда братья? Если это так, то почему тогда Чимин спит с мужем брата? О морали и семейных скрепах видоизменённые хоть что-то слышали? Скосив перепуганный взгляд на непривычно бледного Юнги, Тэхён только было хотел заговорить с ним, как тот совершенно бесстрашно подошёл к лежащему на полу альбиносу и, взяв того на руки, проговорил, посмотрев на Лилит: — Думаю, Вам пора. Не дожидаясь ответа от ни на шутку взбешённого омеги, Юнги почти блаженно развернулся в сторону комнаты Чонгука и без лишних слов понёс туда притихшего Чимина. Чем дальше их своевольный альбинос будет от брата, тем выше шанс того, что Лилит просто уйдёт, не пустив им всем при этом кровь. Как оказалось, нервный срыв совсем не обязательно бывает срывом, он может наступить так, что человек тихо и спокойно погрузится в равнодушие, и на этом всё закончится. Похоже, сейчас Юнги испытал именно это. Выжить бы теперь. — Не хочу показаться не радушным хозяином, но Вам действительно пора, — прокашлявшись, проговорил Чонгук, показательно открывая дверь. Если он их быстро не выпроводит — быть беде. — Не скажу, что был рад повидаться. — Выгонять омегу — верх неприличия, — посмотрев на альфу, скривился Сокджин, в душе яростно желая разгромить здесь всё. — Я за равноправие. — Только среди мертвецов равноправие, Чон, — проходя мимо альфы, прошипел Сокджин. — Намджун, мы уходим. — Пока-пока! Закрыв дверь на замок и убедившись в том, что «гости» покинули его дом, Чонгук, не совладав с собой, рухнул на пол прямо там, где стоял. Это фиаско. Они окончательно разозлили Лилит. И что теперь с этим делать совершенно не ясно.