Я буду тенью, ты рассветом будь. В моих стенах мальвы зацветут.
***
В груди — разрывающая нутро острая боль, дышать — практически подвиг, но сбавлять скорость никак нельзя. Каждая минута на счету, каждая секунда может стать последней. Не для него, для Юнги. Вот же блядство! Как он мог так просчитаться? Почему не понял всё сразу? Это же было так очевидно! Похищение, Чимин, Хёкдже, тайваньский сектор — всё это до какого-то извращённого, абсурдного идиотизма просто. Чонгуку бы этого очень не хотелось, но он всё признает: Намджун чёртов гений. Особо не напрягаясь и никак не выдавая себя, тот прямо под носом у Сокджина навёл немало шума в чужом закрытом секторе, ловко пустил «пыль в глаза» самому Хи-ниму на пару с Хань Гэном и, воспользовавшись моментом, очевидно, напал. Сюжет, достойный голливудского фильма, снимайся они ещё. Фантастика же просто! Вот кто бы ещё на такое осмелился? Ещё и ради обычного омеги! Цаца, Цаца, Цаца, что ты с альфами делаешь? Да и не только с альфами. Прямо-таки белокурый кудесник. Нужно поднажать. Слишком медленно. Толком ничего не видя перед собой из-за сильного штормового ветра, Чонгук, от стресса не чувствуя ни холода, ни снега под ногами, быстро, буквально на ощупь, преодолел полуразрушенный каменный мост и, поднявшись, наконец, на центральную улицу, тут же бросился к переулку, ведущему в клинику. Не добежав до нужного ему поворота каких-то жалких метров сто и на ходу затормозив об высокий сугроб, он с далека оглядел хмурого Намджуна, поднимающего несопротивляющегося Чимина с промозглой земли, и только было хотел вновь сорваться на бег, как его взгляд так вовремя выцепил группу крепких, вооружённых до зубов альф. Быстро сосчитав в уме видимых противников, коих оказалось восемь, Чонгук, стараясь вести себя предельно тихо, медленно отошёл в сторону и, став в тени неприметной высотки, принялся внимательно наблюдать за происходящим. Намджун и его бешеные псы явно спешили и чувствовали себя максимально некомфортно. Боялись, что их заметят? Не удивительно. Ставки слишком высоки. Полностью игнорируя разбросанные возле саней трупы, альфы, нервно оглядевшись по сторонам, отошли к своим снегоходам и, усадив в один из них, тот, что был закрытый, Намджуна и омегу, поспешили занять свои места. Либо сейчас, либо никогда. Но чёрт! 1 к 9. Стоит ли игра свеч? Если в это же мгновение ничего не предпринять, Чимина увезут. Если предпринять, есть шанс не дожить и до конца часа. И вот как поступить? Не геройствовать и найти сначала Юнги? Сколько тот протянет в такую погоду? Минут двадцать? Не больше же. Задача со звёздочкой, однако. Принцесса, ау, ты где? Иди к папочке! Ещё раз внимательно оглядев головорезов Намджуна, но так и не найдя среди них даже косвенного намёка на присутствие Юнги, Чонгук, всерьёз напрягшись, резко выдохнул через нос и, чуть наклонившись, сделал несколько шагов вперёд. Раз Юнги нет ни возле снегоходов, ни на самой улице, то, скорее всего, он остался в санях, которые отправил Хи-ним. Это логично. Но! Почему тогда его принцесса до сих пор не вышел? Сидеть тихо и не отсвечивать совсем не в правилах Юнги, особенно когда его драгоценного альбиноса пытаются похитить. Значит… он не может выйти? Вероятнее всего. Его оглушили? Он ранен? Нет, вопрос здесь стоит задать немного иначе: он вообще жив? Ой, не факт. Твою ж… и почему он только сам не поехал в эту чёртову клинику? Стольких проблем можно было бы избежать. Идиот! Понадеялся на других! Сжав руки в кулаки и на удивление терпеливо дождавшись, пока Намджун уедет, Чонгук, практически не дыша, со всех ног бросился к саням и, заглянув внутрь, обомлел на месте, во все глаза глядя на неподвижного Юнги, со всех сторон перепачканного кровью. Неужели не успел? Нет, этого не может быть! На коленях вползя внутрь и быстро склонившись над Юнги, Чонгук трясущимися руками ощупал пульс на бледной, посиневшей от холода шее и, убедившись в том, что его человек ещё жив, хаотично попытался понять, как правильнее всего ему будет поступить. Пульс есть, пусть и довольно слабый. Вряд ли Юнги протянет долго, если срочно ничего не предпринять. До клиники не больше километра, но есть ли смысл везти туда человека? Всё там приспособлено под видоизменённых. Не умрёт Юнги по дороге, так скончается от низкой температуры там. Тогда… питомник Сохён? Да, это самый оптимальный вариант, но нужно спешить. Быстро поднявшись на ноги и ещё раз оглядев Юнги, Чонгук, поморщившись, с некой отрешенностью отметил то, что зелёная куртка Юнги на фоне лужи крови выглядит этаким сломленным стеблем цветка. Юнги — стебель, кровь под ним — цветы мальвы. И с чего у него такие мысли? Последствия паники? Торопливо выбравшись из саней на улицу, Чонгук, плотно закрыв дверь, в два шага добрался до кабины управления и, сев за руль, завёл мотор. Средняя скорость саней 30 км/ч. Не густо. Но шансы есть. Нужно спешить. До питомника Сохён около трёх километров. Если ничего не случится, они будут там почти в рекордные сроки. Да, всё так. Осторожно выехав на дорогу, Чонгук, уверенно ведя сани, дабы окончательно не впасть в панику, невольно вспомнил одну старую легенду, которую совершенно случайно услышал в детстве от высокого чужестранца. В ней говорилось вот что: случилось это давным-давно, в то время очень тяжело жилось людям. Их постоянно грабили, убивали, забирали в рабство. Защищались они, как могли: кто вилами, кто топором. Одним из таких, пытающихся выжить, был сотник Григорий Кандыба, который саблей отважно защищал свою семью. Но силы были неравны. Убили его враги, накинули аркан на шею жене и потащили за собой. Только дочери Мальве удалось спастись. Девушку очень уважали за то, что она знала о всяком там зелье и умела лечить травами. Эти знания она получила от матери, а отец с детства учил её военному ремеслу. Ни один басурман погиб от ее девичьей руки. Красивая гордая Мальва наводила ужас на врагов. За ее поимку обещали аж пять коров. Как-то в осеннюю непогоду пришла девушка обогреться к козаку Нагнибеде. И предатель выдал Мальву. Изрубили ее на куски и разбросали по сторонам. И разрослось замечательное зелье, которое односельчане называли Мальвой. После этого возле каждого дома стали намеренно сажать цветы мальвы. Как память о смелой и бесстрашной девушке, которая любила свой родной край, свой народ и отдала за него свою жизнь. Чонгуку так не хотелось, чтобы Юнги повторил долю этой самой Мальвы. Его иногда такой глупый человек, так же умеющий лечить травами и с дуру бывающий очень храбрым, не должен отдавать свою жизнь ни за родной сектор, ни за себе подобных, ни тем более за Чимина. Юнги должен жить. Долго и счастливо. Топить его дом до удушливой температуры и после каждой ссоры яростно требовать спелых сладких мандарин, за которыми он непременно пошлёт терпеливого Минхо. Юнги — река, а он — исток. Им нельзя друг без друга. Они не смогут друг без друга! Они ведь не просто друзья, они — семья! Высоко, выше самой Луны, протянута их красная линия, плотно соединившая две такие непохожие жизни. Глубоко, гораздо глубже любого моря, трясина их взаимопонимание. Они — душа друг друга. И только это имеет значение. На последнем издыхании затормозив напротив заднего входа в питомник, Чонгук, громко постучав в дверь, осторожно взял на руки Юнги и, как только одна из помощниц Сохён их впустила, сразу же бросился внутрь. По памяти дойдя до главного входа и ожидаемо обнаружив там хмурую женщину и взволнованного Тэхёна, Чонгук громко проговорил: — Сохён, спасай! — Боже, что случилось? — тут же всполошилась женщина. — Неси его за мной. — Пульс слабый, — едва слышно выдохнул Чонгук, проследовав за Сохён в светлую просторную комнату и положив Юнги на широкий, похожий на хирургический стол. — Он потерял много крови. — Сейчас посмотрим, что можно сделать, — быстро стягивая с Юнги верхнюю одежду, промолвила женщина. — Сколько крови… — Сохён, если спасёшь его, даю слово, что вывезу Миён в наш сектор и пристрою в самую лучшую колонию, — ближе наклонившись к женщине, прошептал Чонгук. — До неё там ни один извращенец не доберётся. — Ты понимаешь, что сейчас говоришь? — чётко выговаривая каждое слово, прошипела Сохён. — Не шути таким, Чон. — Да, — уверенно кивнул Чонгук. — Спаси мне Юнги, а я спасу твою дочь. — Хорошо, — сжав руки в кулаки, согласилась женщина. — Несите кровь для переливания, а ты, Гук, вали в коридор. Кивнув, молча соглашаясь со словами Сохён, Чонгук мрачной тенью себя прошлого вышел из импровизированной операционной и, уперевшись лбом о прохладную стену, попытался хоть немного успокоиться. Он успел? Правда же успел? Всё будет хорошо? Если сердце Юнги вдруг не выдержит и остановится, он своими же руками вырвет ту гниль, именуемую сердцем, из груди Намджуна. Вырвет и сожрёт его, прямо так, в сыром виде. И даже не подавится. Кровь за кровь. Жизнь за жизнь. — Чонгук, что произошло? — аккуратно положив руку на плечо альфы, тихонько спросил Тэхён, стараясь не смотреть на залитую кровью Юнги одежду видоизменённого. — Не знаю, — неопределённо поведя головой, ответил Чонгук. — Когда я пришёл, он был уже в крови. — А Чимин где? — донеслось откуда-то сбоку хриплым голосом Хи-нима. — Намджун забрал, — посмотрев на омегу, проговорил Чонгук. — Ты уверен? — явно подбирая слова, осведомился Хичоль. — Да, своими глазами видел, — не стал ничего выдумывать Чонгук. — Вмешиваться не стал. 1 к 9 слишком круто, даже для меня. — Ясно, — на глазах помрачнел Хичоль. — Главное, что мы знаем, где он. Пойду наведу справки. Как придёшь в себя, поднимайся наверх. Работы много. — Хорошо, — сквозь зубы процедил Чонгук. Работы много? Конечно! Кому есть дело до продырявленного Юнги. Подумаешь, человека подстрелили! Какая мелочь. Главное ведь альбинос! Свинство. Несколько раз стукнувшись лбом о стену и мысленно отвесив себе увесистый подзатыльник, Чонгук, «великодушно» напомнив себе о том, что Чимин вообще-то ни в чём не виноват и тоже находится в опасности, на негнущихся ногах отошёл к противоположной стене и сел прямо на пол. Хватит истерить. Нужно взять себя в руки. Но как это сделать? Он полностью обессилен. В голове — абсолютная пустота. В душе — могильный покой. Будь Цаца сейчас рядом, обязательно сказал бы что-то типа: могильным думам отдана, душа останется одна, никто не тронет в той тиши, твой сокровенный час души. И он бы, наверное, даже возмутился на всю эту поэзию. Но Цацы рядом нет. Эдгара Аллана По ему цитировать некому. Такое чувство, что в одно мгновение кончились все бури, пролился весь дождь, и даже самые смелые молитвы произнесены. Ждать больше нечего. Но ведь это не так. Икона всё ещё зовёт. Чонгук её слышит. — Юнги сильный, — присев возле альфы на пол и осторожно взяв его руку в свою, ласково прошептал Тэхён. — Он справится. Вот увидишь. — Должен справиться, — кивнул Чонгук, положив голову на плечо Тэхёна. — Иначе я его даже в Аду достану. Вишь, удумал умирать. Ещё и без меня. — Как Данте Алигьери пройдёшь все девять кругов? — попытался пошутить Тэхён, стараясь не показывать своей паники. — Но своего добьёшься? — Куда денусь? — пожал плечами Чонгук. — Он, конечно, не знойная Беатриче, но деваться некуда. — Да, Беатриче — это скорее Чимин, — потупил взгляд Тэхён. — С альбиносом же всё будет хорошо? Если с ним что-то случится, Юнги себе не простит. Они же вместе были… — Разберусь я с Чимином, — немного подумав, прохрипел Чонгук. — Сейчас главное, чтобы Юнги кони не двинул. Не говоря больше ни слова, Чонгук хмуро уставился на двери, за которыми латали его принцессу, и, дабы хоть немного отвлечься, переключил всё своё внимание на похищение Чимина. Шутка шуткой, а из-за их строптивого альбиноса ему действительно придётся пройти несколько кругов Ада. Вернуть Цацу нужно в максимально кратчайшие сроки и при этом как-то на время утихомирить Хи-нима, который явно сложа руки сидеть не будет. До начала революции осталось не так уж и много. Одна ошибка может стоить им тысячи жизней. Да и целостности всего сектора в целом. Нужны решительные действия. Но вот какие? Что лично он может сделать? Как ему попасть в дом Лилит и незаметно выкрасть оттуда омегу? Не с главного же входа заходить. Хотя… А почему, собственно, и нет? Есть один способ. Причём вполне себе безопасный. Но для этого ему нужен Хосок. Хосок, который ни за что в жизни не пойдёт против Лилит. Хосок, который ненавидит Чимина. Хосок, который давно уже один против целой колонии. Хосок, который… очень одинокий. И к тому же гей. А что, если на этом и сыграть? Что, если подложить под него Тэхёна и манипуляциями заставить помочь? А ведь это может сработать! Главное не спешить и всё тщательно продумать. Ну и Тэхёна как-то уговорить. Хм… — Слушай, Тэхён, а мы ведь можем вернуть Чимина, — посмотрев в глаза человеку, негромко проговорил Чонгук. — Причём ещё даже до того, как Юнги полностью очухается. — И как же? — заинтересовался Тэхён. — Ты же знаешь Чон Хосока? — Главу «Кванджу-1»? — переспросил Тэхён. — Да, мы встречались в «Тэгу-5». — Он может без особых проблем провести нас в дом Лилит, — тщательно подбирая слова, прошептал Чонгук. — Может, но вряд ли захочет. — И что делать? — не почувствовал подвоха Тэхён. — Нужно сблизиться с ним, — сделав лицо попроще, прохрипел Чонгук. — Тебе. — В каком это смысле? — напрягся Тэхён. Сблизиться с Чон Хосоком? Это как? — Ну, подружиться с ним, — запнулся Чонгук, делая многозначительную паузу. — Или нечто большее. — Ты мне сейчас предлагаешь… — Если не хочешь, то всё нормально, — пожал плечами Чонгук. — Через пару дней Юнги оклемается и сам всё сделает. Могут, конечно, быть последствия. Но что тут уже поделаешь? Его любовь к альбиносу сильнее здравого смысла. — Не манипулируй мной, Чонгук, — повысил голос Тэхён. — По-твоему, я совсем дурак? Ты с Юнги пылинки сдуваешь. Хрен ты куда его пустишь. — Ладно, ладно, признаю, — выставив перед собой руки, прыснул Чонгук. — Тогда сделка? Ты мне на всё готовенького Чон Хосока, а я тебе… «Тэгу-5». — «Тэгу-5»? — нахмурился Тэхён. — В каком это смысле? — В прямом, детка, — приобняв Тэхёна за плечи, промурчал Чонгук. — Чимин мне желание должен. Изначально, разумеется, я планировал попросить у него кое-что другое. Но после случившегося с Юнги не уверен, что мне это нужно. Я попрошу у него колонию и отдам её тебе. Будешь большим боссом. — Звучит слишком хорошо. — Считай, что тебе везёт. — Значит, я соблазняю твоего Хосока, подталкиваю к помощи тебе и получаю за это всю «Тэгу-5». Всё верно? — Да, — уверенно кивнул Чонгук. — Заманчиво. — Ещё как. — Ладно, — немного подумав, протянул Тэхён. — Я в деле. — Как всё замечательно складывается, — просиял Чонгук. — Только, детка, все детали только между нами. — Очевидно же. — Вот и славно. Мило улыбнувшись неожиданно сговорчивому Тэхёну, Чонгук только было хотел подняться на ноги, дабы сходить за водой, как двери перед ним вдруг распахнулись, являя ему заляпанную кровью Сохён. Резко подскочив и схватив женщину за руку, он, мигом растеряв всё своё хорошее настроение, хмуро спросил: — Ну? Как Юнги? — Рана глубокая, но не смертельная, — отцепив от себя альфу, ответила Сохён. — Кожа на куртке смягчила выстрел. Крови он потерял, конечно, много, но мы это исправили переливанием. Если до утра дотянет, а он дотянет, жить будет. — Спасибо, Сохён! — поклонившись женщине, проговорил Чонгук. — Правда, спасибо. — Спасибо в карман не положишь. Сдержи данное мне слово. — Сделаю в лучшем виде. — К Юнги можно? — не смело подал голос Тэхён. — Нет, не трогайте его до завтра. Считайте, что он в реанимации. — Я тебя понял, — кивнул Чонгук. — Тогда мы пойдём. Если что, сразу зови. — Не переживай, Чон, — громко хмыкнула Сохён. — Его жизнь в моих интересах. Похлопав женщину по плечу, Чонгук, устало тряхнув отросшими волосами, рукой поманил Тэхёна к себе и без слов двинулся к выходу. Нужно поспать. Ну а затем браться за спасение Чимина. Принцесса в башне, драконы на страже, принц в коматозе. Как-то совсем всё не по-сказочному выходит. Ну, не суть. Раз Шрек на пару с ослом смог спасти Фиону, то и он с Тэхёном cправится. Делов-то…