Эти тайны, которые я тебе расскажу — из шипов и льда. Эти тайны, которые я поведаю тебе, превратят добродетель в порок.
***
Сомневаться в близком человеке — больно. Сомневаться и при этом делать вид, что всё хорошо — больно вдвойне. С тех пор, как люди Хичоля привезли Юнги в больницу, прошло уже больше суток, а Чимин так и не появился. Почему так? У омеги есть дела поважнее? Возможно. Руководить сектором задача не из лёгких. Но всё же! Чонгуку неспокойно. Что, если Цаца решил их кинуть? Что, если альбинос не вернётся? Как быть? Как утешить свою принцессу? Скосив хмурый взгляд на совершенно разбитого Юнги, за всю ночь не сомкнувшего глаз даже на минуту, альфа, скрипя зубами, осторожно поднялся на ноги и неторопливо двинулся к двери. Нет, так не пойдёт. Ему нужны ответы, и он их получит. Причём немедленно. И никто его не остановит. Даже куда-то неожиданно запропастившийся Джеджун. Джеджун… и всё-таки это странно. Судья всё это время был рядом с ними, то и дело наматывая круги вокруг палаты, а затем резко взял и пропал. О как! Необходимости в слежке больше нет? Их списали со счетов? Ожидаемо, конечно, но всё равно как-то обидно. Цаца, Цаца, Цаца, где же ты? Стойко игнорируя возмущение Тэхёна, Чонгук, периодически морщась из-за весьма ощутимой боли в теле, вышел из палаты и, не дойдя до лестницы всего пару метров, невольно остановился, встретившись взглядом с одной из медсестёр, лечивших его. Ох и крику сейчас будет. Всего пару часов назад в него влили столько обезболивающего, что хватило бы на несколько человек. Интересно, а как долго продлится эффект? Пару часов? Было бы неплохо. Он как раз успеет решить все свои вопросы, а потом и раны по новой зашивать можно. Юнги его убьёт… Смерив Гука внимательным взглядом, медсестра, мило улыбнувшись, проговорила: — Далеко собрались, господин Чон? Хи-ним прислал за Вами сани. — Сани? — на автомате переспросил Чонгук, мало что понимая. Какие ещё сани? — Да, Вас выписывают, — кивнула медсестра. — Можете потихоньку спускаться вниз. — А наш альбинос где? — Господин ИАО СОБАО? — даже в лице не изменившись, переспросила медсестра и, получив от Гука неуверенный кивок, продолжила: — Его здесь нет. Люди Хи-нима доставят Вас и Ваших друзей домой. — Домой — это в «Кванджу-1»? — окончательно растерялся Чонгук. Чимина нет в больнице… вот вообще не новость. Паниковать уже стоит? Или пока ещё рано? Тех, кто много знает, обычно в живых не оставляют. — Нет, координаты, вбитые в навигатор саней, указывают на окрестность Сеула, — вновь улыбнулась медсестра. — Подробнее Вам расскажет водитель. Окрестность Сеула? Их что, реально домой везут? Что за ерунда? Они, конечно, победили и всё такое, но не слишком ли резко, да и глупо тоже вот так сразу возвращаться к обычной жизни, будто ничего не произошло и никакого государственного переворота не было? Люди, верные Лилит, всё ещё есть, и они могут напасть. И что тогда? Кто их защитит? Практически все в секторе осведомлены о том, что он Жеводанский зверь, и это тоже проблема. Играя на публику в храброго спасителя людей и угнетённых годами альбиносов, он разрушил немало сторонних бизнесов. Подобную вольность ему никто с рук не спустит. Его будут преследовать. И вполне возможно — однажды поймают. Что тогда будет с Юнги? А с Тэхёном? Они ведь тоже в опасности. Против видоизменённых у них шансов нет. Неужели Цаца этого не понимает? Или понимает и ему всё равно? Что там говорил Хосок про омегу? Что тому нельзя верить? Ну-ну, похоже всё тайное совсем скоро станет явным. — Чонгук, нам сказали идти вниз, — хрипло проговорил Юнги, выходя из палаты и кутаясь в длинный шарф. — Мы действительно едем домой? — Похоже на то, — неопределённо повёл головой Чонгук. В палату к его людям зашел посторонний, а он этого даже не заметил. Непорядок. Нужно взять себя в руки. Всё будет хорошо. Будет… чёрт! — Деталей пока не знаю. — Наконец-то, — пропуская мать вперёд, выдохнул Юнги. — Давно пора. Не знаешь, что с Минхо? — Живой вроде, а что? — пуще прежнего нахмурился Чонгук. — Мне к Чимину нужно, — тоном, не терпящим возражений, проговорил Юнги. — Как вернёмся, маякни ему. Сам я до резиденции Лилит не доберусь. — Юнги, послушай меня, — запнулся Чонгук, не зная, как правильно сформулировать свою мысль. Ранить принцессу ему хотелось бы меньше всего. — Чимина давно нет. Есть вероятность, что он не планирует возвращаться к нам. — Такой вероятности нет, — сквозь зубы процедил Юнги. — Либо он занят, либо его не пускают. Третьего не дано. — Юнги, Цаца омега не простой и… — Я ему верю и этого достаточно, — уверенно произнёс Юнги. — Разговор окончен. Разговор окончен! Как же это в стиле Юнги! Понимая, что спорить бесполезно, Чонгук обречённо посмотрел на притихшего Тэхёна, всё это время стоящего чуть поодаль от них, и, рвано выдохнув, принялся спускаться по лестнице вниз, всеми фибрами своей многострадальной души надеясь, что мамка поймёт его без слов. И судя по всему — Тэхён понял. Понял и молча пошёл следом. Ну хоть кто-то в их семье папке не перечит. Это успех! Пусть и временный. Не без усилия над собой преодолев путь до саней, Гук, устало плюхнувшись на задницу рядом с водителем, поднял голову к небу и, полной грудью вдыхая ледяной воздух, попытался абстрагироваться от происходящего. Совсем скоро они будут дома, и только это сейчас имеет значение. Совсем скоро… чёрт. Цаца, как же хочется в тебя верить. Ты ведь не предатель, да? — Едем? — дождавшись, пока все люди сядут в небольшую утеплённую будку, закреплённую сзади саней, и закроют за собой двери, хрипло спросил водитель, что-то проверяя в навигаторе. — Да, путь не близкий, — заторможено кивнул Чонгук. Звук мотора слишком громкий. Чонгуку некомфортно. Да и сани едут как-то слишком плавно. Так и уснуть недолго. Кругом — лес, а он всё ещё слаб. Ничтожно слаб. А ведь когда-то он по праву считал себя чуть ли не хозяином леса. Расставляя ловушки и ловко выслеживая добычу, он так гордился собой. И ведь было чем! Каждый раз выходя на охоту, он возвращался с мясом и мехом для Юнги. Да, было время, сейчас же… никакой он не хозяин, а лишь маленькая часть этого самого леса. Нужно держать ухо востро. Никто никогда не знает, что оборвёт его жизнь, даже самый ужасный зверь в этих лесах. Напасть могут в любой момент. И речь сейчас не только о зверях. Там, где раньше был лишь снег — чёрная вода по форме ног. Здесь уже кто-то был. Был до них. Был и вполне себе мог расставить капканы. А капканы они ведь почти как цветы, прекрасны со стороны и так губительны, если подойти поближе. Открытый капкан — вьюнок ранним утром, а закрытый — вьюнок вечером. Красиво, глаз не отвести, и не суть важно, сколько всего плохого этот самый вьюнок делает почве, в которой растёт. Чимин — их персональный вьюнок. Стебли омеги везде. Они мешают дышать, мешают двигаться, мешают жить. Выкорчевать бы, да толку? Им это уже мало чем поможет. Они — трава, омега — серп, пожинающий дань. Нужно выдохнуть. Выдохнуть и не думать. Но как это сделать? Вокруг — тревожная тишина и извилистая дорога вдоль аварийного склона. Серебряные звёзды ночи над головой холодные, как лёд, но восхитительные, блуждающие средь разбитых теней. Снег, мягкими хлопьями падающий на растрёпанные волосы, неожиданно тёплый. Хотя Юнги бы с этим, конечно, поспорил. «Рассвет» нового дня вновь не принёс света, он сер. Сер, как и вчера. Но Чонгука это больше не волнует. Единственное, что его заботит — это очертания такой знакомой церкви. Они почти дома. Даже не верится. Может ущипнуть себя для достоверности? Они проделали такую длинную дорогу, и никто к ним даже не приблизился. Самое настоящее чудо. Или нет? Цаца… Тряхнув тяжёлой головой, Гук, про себя зачем-то отметив, что с побледневших небес надвигается серая мгла, немного расслабился, чувствуя некие отголоски эйфории в своём теле. Будет буря. И похоже — весьма свирепая. Только это не важно. До дома — рукой подать. В тот момент, когда сани плавно тормозят прямо напротив дверей церкви, Чонгук практически не дышит. Свет в окнах горит настолько маняще, что сопротивляться практически невозможно. Почти терпеливо дождавшись, пока Тэхён и чета Минов выберутся из тёплой будки на улицу, Гук, не говоря ни слова, быстро вошёл в дом и тут же принялся подниматься на второй этаж. Свет горит, в помещении тепло, значит, там точно кто-то есть. Значит там… — Цаца! — радостно воскликнул Чонгук, едва переступив порог гостиной. — Ты нас не кинул. — А с чего бы мне вас кидать? — приподняв бровь, хмуро осведомился Чимин, засовывая в рот дольку сладкого мандарина. — Юнги где? — Сзади идёт, — скидывая с ног потрёпанные кеды, ответил Чонгук. — Тебя долго не было, вот я такой корявый вывод и сделал. Правда, Юнги со мной не согласился и изъявил желание ехать за тобой в дом Лилит. — Юнги — настоящий мужчина, — довольно промурчал Чимин, томно прикрыв глаза. — А ты — козёл. — Я реалист, — поправил омегу Гук. — Цаца, я правда очень рад тебя видеть. — Взаимно, Гук-а, но сосать по-братски я тебе не буду. — И не нужно, — отмахнулся Чонгук, игриво подмигнув омеге. — Всё в ажуре. — Да ну нафиг? — чуть мандарином не подавился Чимин. — Чонгук, неужели это, наконец, случилось? — Что именно? — прыснул Гук, прекрасно понимая, о чём спрашивает омега. — Тэхён тебе отсосал по-братски? — Было дело, — не без гордости оскалился Чонгук. — Поздравляю! Если бы не антибиотики, я бы за это выпил. — Аналогично, Цаца, аналогично. Каждым сантиметром своего тела, наконец, чувствуя покой и даже некое умиротворение, Чонгук, прислонившись спиной к стене, сделал несколько глубоких вздохов. И только он было хотел вновь заговорить, как в гостиную свирепой фурией ввалился Юнги и, с порога бросившись к омеге, пролепетал: — Чимин, боже, ты как? Я так волновался! — Ноги болят и рёбра, — мило надулся омега, обнимая Юнги за шею. — Пить ещё хочу. — Что тебе принести? — сильнее прижимая к себе альбиноса, прошептал Юнги. — Воду? Сок? Чай? — Яду, — не смог промолчать Тэхён, показательно закатив глаза. Лучше бы он остался внизу. — Юнги, тут полная комната людей, может, свои телячьи нежности отложите на потом? — Какой яд, лапа? — вежливо пододвинув стул вошедшей в гостиную госпоже Мин, прыснул Чонгук. — Цаца нам пока ещё живой нужен. — Чего это только пока? — почти обиделся Чимин. — Я Тэхёну за помощь «Тэгу-5» обещал, — закашлялся Чонгук. — Без тебя тут никак. — Да пусть забирает, — отмахнулся Чимин. — Мне не жалко. — Премного благодарен, — кивнул Чонгук, отчего-то чувствуя нотку разочарования глубоко внутри. И с чего бы это? — А вы, папа и мама, куда хотите вернуться? — В «Тэгу-5», — немного подумав, ответил Мин-старший, стоящий за спиной жены. — Там наш дом. — Да, — улыбнулась женщина. — В «Кванджу-1» нас встретили очень радушно. Но дом есть дом. — Тогда решили, — даже и не думая выпускать омегу из объятий, проговорил Юнги. — Погостите у нас немного, и люди Чимина или Гука с комфортом доставят вас в колонию. — С удовольствием, — просияла женщина. Не без интереса наблюдая за взаимодействием Юнги с родителями, Чонгук скосил взгляд на мрачного, как пейзаж за окном, Тэхёна и, невольно нахмурившись, подошёл к тому и тихонько прошептал на ухо: — Хочешь поговорить? — Да, — одними губами ответил Тэхён. Взяв Тэхёна за руку и уверенно утянув того в сторону своей спальни, Чонгук отчего-то вновь начал волноваться. С Тэхёном определённо было что-то не так. И по большому счёту — это не должно было его волновать, но… волновало. Что за чертовщина? Всё же прав был Минхо: он слишком легко привязывается к людям. — Что-то случилось? — плотно прикрыв дверь за своей спиной, прямо спросил Чонгук, жестом предлагая Тэхёну присесть на постель. — И да, и нет, — неопределённо повёл плечами Тэхён, проигнорировав предложение Гука. Стоя вести «светские» беседы всяко проще, всегда можно оперативно сбежать, громко хлопнув при этом дверью. — Не уверен, что хочешь возвращаться в колонию? — немного подумав, протянул Чонгук. — Или же не уверен, что хочешь быть главой? — Да и да, — невесело прыснул Тэхён. — Я всю жизнь готовился возглавить «Тэгу-5», и вот когда этот момент, наконец, настал — я сомневаюсь. Буду ли я хорошим главой? Смогу ли ставить интересы колонии выше своих? Вдруг я превращусь в тирана, как и мой отец? Поверхность всё ещё меня пугает, но… почему-то тут я чувствую себя свободным. Здесь нет чётких рамок, жизнь не расписана по часам, можно в любой момент сесть на поезд и уехать в другую часть сектора. В колонии же все путешествия ограничены уровнями. Там нет свободы, вся жизнь на виду. — Тебе не обязательно делать выбор сразу, — стараясь подбирать слова, произнёс Чонгук. — «Тэгу-5» никуда не денется. Там ты уже пожил, теперь попробуй пожить и на поверхности. Сравни и реши, где тебе комфортнее. У Юнги целая куча разных крутых штук для жизни здесь. Он с радостью ими с тобой поделится. Да и свежий воздух здесь всяко лучше, чем тот, что под землёй. — А жить я где буду? — скептически приподнял бровь Тэхён. — С тобой? — Почему нет? — прыснул Гук. — Родители Юнги скоро уедут, да и он сам тут тоже вряд ли задержится. Вдвоём же с Цацой жить всяко интереснее. Хотя вот где это видано, чтобы принцессы от принца к дракону сбегали? — Это ты-то принц? — Есть сомнения? — Я лучше промолчу, — фыркнул Тэхён. — Не хочу ночевать на улице. — Вот и правильно, — кивнул Гук. — Будешь хорошим мальчиком, научу тебя охотиться и рыбу ловить. Может, даже работу найдёшь. Мне бы тоже не помешало… из-за нововведений Цацы мой бизнес развалился. Свинство же. Видите ли, торговать людьми — это плохо, расчленять альбиносов тоже. А я ведь мясник от бога. Влёгкую мясо от костей отделяю. — Скотобойня тебе в помощь. — Ну, как вариант, да, — поник Гук. — Только свинок и кроликов мне жалко убивать, то ли дело люди. Людей не жалко. — Ты чёртов маньяк. — Есть немного, но ты не ссы, лапа, тебя убивать я не стану. Юнги мне потом весь мозг вынесет. Так себе удовольствие. — Теперь я спокоен, — нервно рассмеялся Тэхён. Спокоен… как же. — Кровь ты мне не пустишь, зато с братским отсосом задолбаешь. — Не без этого, — не стал спорить Чонгук. — Будем по вечерам позой «69» баловаться. И мне хорошо, и тебе приятно. — Что-то мне резко захотелось в колонию, — покачал головой Тэхён. — Хочешь покажу тебе то, от чего ты имеешь наглость отказываться, — пошленько усмехнулся Чонгук, в шутку надвигаясь на Тэхёна. Нет, ну а что? Долг платежом красен. Тэхён над ним уже шутил подобным образом, чем он хуже? — Тебя люди за дверью не смущают? — Нет, а должны? — Опять прикол с меня тянешь? — Может да, может нет. — Хорошо, — чисто из гадости кивнул Тэхён. — Показывай. За долю секунды до того, как Чонгук с гаденькой хитринкой в глазах поцеловал его, Тэхён ещё думал, что будет сопротивляться и быстро вернёт шутке шуточную плоскость, но когда чужие губы завладели его губами, он неожиданно для себя передумал. Что он там говорил? От одного раза с видоизменённым ничего не будет? Как же! Ладно, не суть важно, минет ещё никому не навредил. Именно поэтому он позволил Чонгуку прижать себя к груди и углубить поцелуй. Если сейчас в комнату зайдёт Юнги, ему будет очень стыдно. Приобняв Чонгука за шею, Тэхён, вполуха прислушиваясь к голосам за дверью, немного расслабился и сделал неловкий шаг назад. Целоваться лёжа всяко приятнее. Да и ранам на теле видоизменённого так явно будет легче. Поняв, что именно от него хочет Тэхён, Гук осторожно опустил того спиной на постель и, устроившись сверху, дал волю своим губам и рукам. Хорошая у них выходит шутка, ничего не скажешь. Когда его руки неторопливо пробрались под толстый свитер, Тэхён слегка задрожал. Понимая, что раздевать человека, когда в комнате не больше трёх градусов, смысла нет, Гук переместил свою руку на ширинку Тэхёна и несильно сжал выпирающий бугорок. Сосать член, не приняв перед этим душ — затея так себе, а вот для рукоблудия подобное точно не помеха. Не разрывая поцелуя, Гук расстегнул ширинку на штанах Тэхёна и, взяв чужой орган в руку, тут же активно задвигал ею. Не то от абсурдности ситуации, не то от полного шока громко охнув, Тэхён, про себя крайне нецензурно выругавшись, так же потянулся к спортивным штанам видоизменённого. Засунув руки прямиком в трусы, он тщательно ощупал всё, чем тот был богат, и зачем-то вспомнив, как совсем недавно стоял на коленях и сосал этот самый член, принялся двигать рукой. Почему за дверью так тихо? Машинально двигая бёдрами в такт движению руки Тэхёна, Гук был готов молиться всем известным ему богам, слёзно моля о том, чтобы в комнату никто не вошёл. Головой он понимал, что перед тем, как начинать дрочить друг другу, стоило закрыть дверь, и хорошо бы вот прямо сейчас остановиться и повернуть ключ в замке, но отрываться от мягких губ отчего-то совершенно не хотелось. Едва сдерживая стоны, Тэхён, посасывая язык Чонгука, блаженно думал о том, как было бы круто снять с их тел всю одежду и заняться полноценным сексом. Член у видоизменённого что надо, а он так давно один. Но, увы и ах, не сегодня. Слишком много свидетелей за дверью. Разорвав поцелуй, Гук, не прекращая двигать рукой, провёл кончиком языка сначала по шее Тэхёна, а затем по скулам и напоследок слегка прикусил красивый подбородок, чувствуя, как необратимо приближается к финалу. — Я почти, — немного смущённо протянул Чонгук, вновь клюнув Тэхёна в губы. — Я тоже, — обнимая видоизменённого свободной рукой за шею, выдохнул Тэхён. — Давай быстрее, пока нас не спалили. — Как скажешь, лапа. Чонгуку очень бы хотелось быть в глазах Тэхёна этаким неумолимым героем-любовником, способным часами доставлять партнёру удовольствие, но длительное отсутствие каких-либо отношений рушило все его планы просто на корню. Финал настал настолько быстро, что он даже пискнуть не успел. Что и хорошо, наверное. Единственное, что спасло его от неминуемого позора и многонедельного бичевания самого себя, так это тёплое семя партнёра в руке. Они справились. Причём весьма оперативно. Повод для гордости, конечно, весьма сомнительный, но всё же! Лучше так, чем голую жопу засветить. — У тебя салфетки есть? — расслабленно спросил Тэхён, высовывая руку из чужих штанов. — Где-то были, — нехотя поднимаясь с Тэхёна, кивнул Чонгук. — Ща найду. — Пожрать бы, — зачем-то внимательно посмотрев на сперму, размазанную по руке, проговорил Тэхён. — И покурить, — вытаскивая из коробки несколько салфеток и протягивая их Тэхёну, протянул Чонгук. — И это тоже. — Сейчас поищем что-то, — вытираясь, промолвил Чонгук. — Чимину и Юнги будем говорить, что ты пока не собираешься в «Тэгу-5»? — Надо бы. — Тогда скажем. Только сначала пожрём. — Только никакой строганины. — Ничего ты, лапа, не понимаешь в колбасных обрезках. Показушно закатив глаза, Тэхён, кряхтя, как старый дед, поднялся на ноги и, застегнув ширинку, хмуро посмотрел на Чонгука. Странно это всё. Он бояться видоизменённого должен, а не хотеть. И когда он только свернул не туда?