Я обожаю нашу компанию: как и у любого сборища близких друзей, у нас нет никаких причин, чтобы встречаться. Одна беспричинность. (Фредерик Бегбедер. Воспоминания необразумившегося молодого человека)
Руби как раз собиралась начать процедуру массажа сердца и уперлась сложенными ладонями Серёже в грудь, когда парень чуть кашлянул и задышал самостоятельно. Майя открыла глаза, и они с Руби еще несколько минут прислушивались к мерному пиканью монитора, замерев, почти не дыша, словно боясь спугнуть робкий сердечный ритм. – С ним… все в порядке? – тихо спросила девушка, чуть разжимая затекающую ладонь, которую от напряжения сжала слишком сильно, сдавив Серёжины пальцы. Руби обратилась к экрану монитора, вглядываясь в показатели, потом наклонилась над Серёжей, оттянула веко и посветила ему в глаз тонким, похожим на указку, фонариком. И только после этого ответила: – Сердечный ритм стабилизировался. Есть слабая реакция на внешние раздражители. Артериальное давление повышается. Пульс ровный. – Значит, ему лучше? Он придет в себя? – Майя подалась вперед, в очередной раз всматриваясь в лицо друга, все такое же синюшно-белое, больное. – Не знаю, – Руби вздохнула и устало опустилась на табурет рядом с кушеткой. – Я сделала все возможное. Нужно подождать, как его организм начнет реагировать на введенные препараты. Это все, что мы сейчас можем. Ждать. Майя кивнула, и какое-то время они сидели в молчании, отходя от одного из самых страшных моментов в своей жизни. Девушка повторяла про себя, что Серёжа справится, что он сильный, и что он обязательно вернется, но все же… Чувство вины. Она не злилась на Руби за то, что та действовала за ее спиной, подвергнув жизнь Серёжи опасности. Она злилась на себя. – Не нужно было мне втягивать его во все это… – прошептала она, поглаживая бледное запястье парня с тонкой пульсирующей жилкой. – Майя… я понимаю, ты относишься к нему как к младшему брату, – Руби вздохнула. – Но он в состоянии сам принимать решения. – Знаю. Но я… имею в виду, что с самого начала мне не стоило. Ты знаешь, когда я поняла, что он может видеть Кромлинск, что он как-то связан с этим местом… я просто… как будто вцепилась в него мертвой хваткой. Я знала, что делаю ему плохо, но не могла остановиться. Я знала, что он всего этого не хочет, но все равно просила. Это потом уже… я полюбила его, научилась думать не только о себе. Но теперь… я так жалею обо всем, что делала тогда. – О, Майя, поверь мне, я понимаю, – Руби бросила на нее быстрый смущенный взгляд и слабо улыбнулась. – Я хорошо тебя понимаю. Но давай все же надеяться на лучшее. Его показатели стабилизировались. И пусть сам Серёжа пока где-то далеко, давай верить в него. В то, что он все это делает не напрасно. – Да. Я верю в него. Я знаю, что он вернется, иначе не может быть. Но мне так жаль, что он страдает сейчас. А я ничего не могу сделать. – Ты сидишь возле него и держишь его за руку. Уверена, что для Серёжи большего и не нужно. С остальным он справится сам. И… Майя… Когда он вернется и когда… вернет Астрид… – Руби коротко вздохнула и опустила взгляд. – Я просто хочу напомнить, что тебе нечего бояться. От меня Астрид ничего не узнает. И лучше ей этого не знать. Не говори ей ничего, хорошо? Просто держись с ней рядом, пока она будет приходить в себя и восстанавливаться. Но ничего знать ей не нужно. – Ты… так уверена, что она придет в себя? – Майя повторила ее вздох, тоже не в силах поднять взгляд и посмотреть на Руби. – Да. Уверена. Не знаю, почему, ведь я не особо верующий человек, никогда не была, если уж на то пошло. Но в Астрид, в этих двоих я не сомневаюсь, – в ее голосе прозвучала слабая улыбка. – И я хочу, чтобы ты была спокойна насчет меня. Я не стану разрушать ваши отношения. Я знаю, что ты любишь ее, просто… тебе было тяжело, одиноко, и ты запуталась. Это нормально, и это с каждым может случиться. Это не преступление и не измена. Но когда Астрид вернется, все станет как раньше. Не нужно тревожить ее и расстраивать, она и так будет очень слабой и уязвимой. Я знаю Астрид. Ей тяжело принять свою физическую беспомощность или… какую-то ущербность. Но ты будь с ней, пожалуйста, рядом, хорошо? Пусть чувствует твою поддержку. – А ты? – ком в горле разрастался с каждым словом Руби, и Майя с трудом могла сдерживать слезы. Не плакать. Не делать эту ситуацию еще хуже, чем она есть. – Со мной все будет в порядке, – теплая ладонь Руби вместе с обещанием легла на дрожащую руку Майи. – Я буду счастлива, если ты будешь счастлива, Майя. Не беспокойся обо мне и не вини себя. У нас было время, хорошее время, и оно прошло. Таковы законы Вселенной. И даже планеты, встречаясь, всегда расходятся, всегда идут по своим орбитам. Но, конечно, если Астрид опять будет вести себя как скотина, сразу обращайся ко мне. Один укол – и она начнет писать под себя. Майя от неожиданности едва не подавилась смехом, и они немного посмеялись вместе, а потом девушка все-таки расплакалась. Сжала ладонь Руби и, все так же, не глядя на сидящую рядом женщину, произнесла: – Я люблю тебя, ты ведь знаешь? – Знаю. Но не так, как Астрид. И мы обе это знаем. И с самого начала мне было этого достаточно. Не нужно винить себя ни в чем, хорошо? Проглотив рыдание, Майя кивнула, а Руби обняла ее за плечи, мягко привлекая к себе и целуя в висок. – Ты сделала это ради меня, – прошептала Майя, вдыхая запах спирта и лекарств от воротничка ее белого халата. – Ты решила вернуть Астрид и ради меня тоже. Спасибо. Даже если ничего не получится, я никогда этого не забуду. – Получится, – еще один короткий, невинный, почти родственный поцелуй. – Нужно просто еще немного подож… Однако больше ждать им не пришлось. Потому что на койке рядом послышался характерный хруст клеенки и какое-то шевеление. Серёжа двинул рукой, и Руби с Майей одновременно вскочили со своих мест. Парень открыл глаза, и Майя сразу начала звать его по имени и трясти за руку. Серёжа в ответ лишь моргал, и его взгляд ни на чем конкретном не фокусировался. – Господи, что с ним?! – закричала Майя. – Он очнулся или нет?! – Да, он постепенно приходит в сознание, – ответила Руби голосом, дрожащим от радостного возбуждения. – Дай ему время, отхождение от комы – не быстрый процесс. Его сознание еще в тумане. Но внимание Майи уже переключилось на соседнюю койку, с которой тоже слышалось слабое шевеление. И в тот момент девушка перестала дышать, боясь поверить, боясь обмануться. Она сделала робкий шажок в сторону, и половица под ее ногой скрипнула. Астрид, до этого лежавшая на спине, абсолютно прямо, со сложенными вдоль тела руками, теперь слегка повернулась на бок. Ее левая рука согнулась в локте и потянулась к лицу. С губ сорвался слабый кашель. И Майя уже не могла стоять на месте – она рванулась вперед, сильно стукнувшись об угол Серёжиной кушетки, но даже не ощутив этого. Сердце колотилось, слезы бежали по щекам неудержимым потоком, и Майе казалось, что если от счастья можно умереть, то вот он – тот момент, и она умрет прямо сейчас, не выдержав силы этих эмоций, разрывающих грудную клетку радостью и болью. – Астрид! – выкрикнула она имя, которое столько раз произносила вслух, в пустоту, слыша в ответ лишь собственные глухие рыдания. Астрид попыталась приподняться, но не смогла, и, морщась, упала обратно на кушетку. Прошептала: – Нет… Я, кажется, вернулась в какое-то не то тело… Не может быть, чтобы оно было моим. – Астрид! – Руби тоже метнулась к ее постели, хватая женщину за плечи. – Не двигайся! Даже не думай вставать! – Да я бы, может, и рада, но вряд ли смогу, – Астрид криво улыбнулась, очевидно, пытаясь справиться с волной болезненных и неприятных ощущений в своем ослабевшем теле. И добавила: – Привет. – Привет, – Руби улыбнулась. – С возвращением. – Астрид! – Майя от эмоций, забыв об осторожности, схватила Астрид за руку и крепко ее сжала. В ответ Астрид повернула к девушке голову, и ее улыбка потеплела, а губы выдохнули: – Птичка моя. Привет. Майя. В ее словах было столько нежности, особой горьковато-грубой нежности, на которую была способна только Астрид, что Майя тут же разревелась в голос, почти падая на кровать и обнимая возлюбленную. – Эй-эй… Ты раздавишь мои бренные останки, круглолицая, – шепнула Астрид, посмеиваясь и покашливая. – Останки, скажешь тоже, – хохотнула Руби, прикатывая к койке Астрид тележку с какой-то аппаратурой. – Давай-ка, измерим твое давление и сделаем тебе парочку укольчиков. – О-о-о, нет, вот давай без этого! – взвыла Астрид. – Тебе лишь бы укольчик в меня воткнуть! – Это всего лишь глюкоза. Она придаст тебе сил. Не упрямься. Астрид вздохнула, молча соглашаясь и ласково поглаживая всхлипывающую Майю по волосам. Взглянув на соседнюю кровать и увидев там Серёжу, она спросила: – А как там наш юный экстрасенс? Мы возвращались сюда вместе. Он очнулся? – Да, он постепенно просыпается, – кивнула Руби, выпустив из шприца тонкую струйку вверх. – Но, очевидно, он будет приходить в себя медленнее, потому что его кома была медикаментозной, в отличие от твоего состояния. Астрид кивнула, и пока Руби вводила иглу шприца в ее руку, рассказала: – Мы точно не были уверены, что это сработает. В том мире… все так странно. Но Серёжа взял за одну руку меня, а за другую – мое тело. А потом закрыл глаза, и все случилось так быстро… Вуаля – и я уже здесь, – Астрид снова чуть поморщилась, когда Руби вытащила иголку. – Ты помнишь то, что было в том мире? – осторожно спросила Руби. – На что он похож вообще? – О-о-о-о-о-о, это долгая история, – Астрид вздохнула, снова пытаясь приподняться на локтях. – Жуткое местечко, скажу я вам. – Куда! А ну, лежать! – Руби снова схватила Астрид за плечи, укладывая обратно на кушетку. – Что, уже глюкоза в голову ударила? – Да не могу я лежать! – прошипела Астрид сердито. – У меня спина болит! Кожа горит, как будто ее поджаривают! – Ладно, – Руби примирительно вздохнула. – Давай сделаем вот что. Она чуть наклонилась и привела в действие механизм, регулирующий высоту спинки больничной койки. После чего помогла Астрид принять более-менее сидячее положение и пристроила ей под спину подушку. – Так лучше? – спросила. – Лучше. Спасибо, сестра, – ухмыльнулась Астрид. – Вот и отлично. Ну… ладно. Тогда я пойду займусь пока Серёжей. Надо проверить его самочувствие. Руби отошла, возвращаясь к соседней койке и оставляя Астрид и Майю наедине. Девушка к тому времени, послушав шутливую перепалку Руби и Астрид, уже немного успокоилась, а ее сознание начало впускать в себя мысль о том, что человек, которого она уже не надеялась вернуть, чей голос не надеялась услышать, снова жив и здоров. Ну, почти. – У тебя спина болит из-за пролежней, – пробормотала девушка. – Я старалась не допустить их возникновения, но у меня не получилось. Прости… – Майя, – снова называет ее имени. Голос серьезный и спокойный. – Даже не думай. Тебе не за что извиняться, слышишь? Ты почти год была прикована к моей постели, ухаживала за живым трупом. Ты прошла через ад. И извиняешься за какие-то пролежни. Я никогда не забуду того, как ты заботилась обо мне. Читала мне книги и включала мою любимую музыку… – Астрид улыбнулась, чуть поглаживая дрожащие пальцы Майи. – Ты слышала? Ты действительно слышала?! – девушка вновь подалась вперед, мучаясь от нестерпимого желания обнять Астрид, но боясь в очередной раз причинить ей боль. – Слышала, – кивнула Астрид. Протянув руку, она сама коснулась лица Майи кончиками пальцев. – Господи… Если бы ты только знала, какое это счастье. Снова прикасаться к тебе вот так. – Астрид, – всхлипнула Майя, накрывая ее ладонь своей. – Я поверить не могу. Это и правда ты. – Кто ж еще, птичка моя. Всё та же вредная старушка Астрид, – ее губы все еще улыбались, но улыбка была такой грустной, что Майя вновь чуть не расплакалась. Она вглядывалась в лицо Астрид, находя в нем и знакомые, и какие-то совершенно новые черты. И дело было даже не в том, что ее лицо за время болезни сильно изменилось и осунулось, а кожа приобрела нездоровый сероватый оттенок. Были и другие перемены. Не столь явные, но Майя чувствовала их, хоть и не могла понять, что не так. Возможно, все-таки взгляд? Что-то незнакомое было теперь во взгляде ее единственного серого глаза. Как будто какое-то смирение, печаль и… – Чего так смотришь? Красотка я теперь та еще! – усмехнулась Астрид. – Думаю о том, что очень сильно хочу обнять тебя, – призналась Майя. – Я тоже хочу, – отозвалась Астрид, и печаль в ее взгляде, оттененная радостной надеждой, исчезла. – Но только осторожно, ладно? Мне правда чертовски больно. Тело как будто чужое. Не тискай меня слишком сильно, идет? Майя быстро закивала, чуть ближе подползла к Астрид и бережно обняла ее за шею, стараясь не касаться спины. Она знала, где у Астрид пролежни, знала о состоянии ее тела больше, чем сама Астрид, которой теперь нужно было учиться жить в этом теле и узнавать его заново. – Ох, птичка моя, – выдохнула она. – Ты и правда соскучилась по мне, да? – Безумно. Я так боялась… что больше никогда тебя не увижу. – Ну, если уж на то пошло, то сейчас, в таком состоянии меня и правда лучше не видеть… – И эти твои шуточки, – Майя приглушенно усмехнулась ей в шею. – По ним я тоже скучала. – Ну, теперь я вернулась, и еще успею достать тебя, – Астрид запустила ладонь в распущенные волосы девушки, медленно провела по ним пальцами. – Мне кажется, или они стали еще длиннее? – Да, наверное. Я в последний год не стриглась. – Ну, ты всегда можешь их отрезать, если захочешь. Клянусь, что обзывать тебя круглолицей больше не буду. – Да. Но я, кажется, уже привыкла, – улыбнулась девушка. – И по твоим дурацким прозвищам я тоже соскучилась. – Ох, говорю тебе, ты еще пожалеешь! – Нет. Не пожалею, – шепнула Майя, проглатывая слезы. – Это того стоило. Все это. Стоило того.* * *
Они отодвинулись друг от друга и разомкнули объятия почти испуганно, когда услышали скрежет колесиков соседней кушетки по полу. Руби взяла кровать Серёжи за ручки и медленно двигала ее в направлении двери. – Ты куда? – испугалась Майя, тут же поднимаясь на ноги. – Что с ним? – Все нормально, – ответила Руби спокойно. – Просто хочу перевезти Серёжу в соседний кабинет. Ему нужно отдохнуть и поспать до утра, окончательно отойти от действия лекарств. Я сама побуду с ним, не волнуйся. – Но он точно в порядке? – Майя побежала следом за едущей кушеткой, не зная, то ли ей открыть Руби дверь, то ли взять кушетку за другой конец и помочь ее толкать. – Точно… – хрипло отозвался сам Серёжа, поворачивая к ней голову и приоткрывая глаза. – Чувствую себя… паршиво… но в остальном в порядке. – О, хороший мой! – воскликнула девушка, смеясь от радости. – Слава богу! Ты и правда вернулся! – Да… Скажи спасибо Астрид, – улыбнулся парень. – Астрид? – удивилась Майя. – А я думала, что это ты ее спасал. – Нет. Мы спасали друг друга. А ты… спасала нас обоих. Я слышал твой голос. Слышал, как ты звала меня. – Хватит болтать, – строго одернула его Руби. – Потом все нам расскажешь. А сейчас тебе нужно восстановить силы. – Руби… Кажется, меня тошнит, – простонал парень. – Сейчас разберемся, – пообещала Руби, и Майя все же открыла им дверь, помогая выкатить кушетку и завезти ее в соседний кабинет. – Если что, если Астрид понадобится какая-то помощь, я буду здесь, – обратилась Руби к девушке, и Майя кивнула с виновато-застенчивой улыбкой. – Не давай ей ходить, а то знаю я ее, сейчас начнет геройствовать. Строгий постельный режим! Нагрузка должна быть минимальной и постепенной. И да, там еще чуть дальше по коридору мой кабинет. Можешь зайти и взять электрический чайник. Попейте чаю. Перекуси что-нибудь. Только Астрид есть не давай! Я потом объясню, в каких количествах и что именно ей можно есть. А то будут проблемы. – Руби. Спасибо. – Да, – Руби улыбнулась. Она была бледной и усталой, но казалась искренне счастливой и как будто… успокоившейся. – Беги давай за чайником. И Майя побежала. Руби явно хотела, чтобы Майя и Астрид могли побыть наедине и спокойно поговорить, поэтому и утащила Серёжу. В кабинете Руби Майя нашла не только чайник, но и мешочки с заваркой, а также немного овсяного печенья. Но девушка не стала его брать, чтобы лишний раз не дразнить Астрид, которой нельзя было так резко переходить на твердую пищу, да еще и на сладости. Поэтому Майя взяла в одну руку чайник, а в другую чашки со сложенной внутрь заваркой и побежала обратно. Астрид за время ее отсутствия все-таки изменила положение тела и сидела теперь, свесив ноги вниз, сгорбившись и пытаясь рассмотреть свои локти под закатанными рукавами свитера. Очевидно, эти локти причиняли ей ощутимый дискомфорт. – Хочешь напоить меня чаем? – улыбнулась она при виде вошедшей девушки. – Если ты захочешь, – взволнованно ответила Майя. – С удовольствием, – Астрид опустила рукава свитера обратно, один за другим. – Главное мне потом доползти до туалета. Я тут обнаружила у себя в штанах какую-то пеленку и вытащила ее, пока ты ходила. А теперь вот думаю… что, возможно, я поторопилась. Майя усмехнулась. – Туалет здесь рядом, если что, я тебя отвезу на кресле. – Да, тебе не привыкать, – грустно вздохнула Астрид. Майя в это время пристроила чайник на подоконнике, где поблизости на стене располагалась розетка. Воткнув в нее шнур от чайника и услышав характерное шуршание, девушка убедилась, что розетка рабочая. Небо за окнами начинало светлеть, окрашиваясь холодными розоватыми тонами. Занимался рассвет. Майя закусила нижнюю губу. Столько всего хочется сказать, но так страшно, что говорить в итоге не о чем. – Ну, что тут у вас новенького произошло? – Астрид вновь подала голос первой. – Что-нибудь интересненькое случилось, пока я дровами валялась в кровати? – Ну, это же Кромлинск, – Майя вяло улыбнулась. – Здесь никогда ничего не случается. И даже если бы ты проснулась через сто лет, вряд ли бы что-то изменилось. – Это уж точно, – Астрид усмехнулась, но ее смешок прозвучал как-то напряженно. – А в твоей жизни, птичка моя? Изменилось… что-нибудь? Майе послышался в этом вопросе подвох, и она молчала, не зная, что ответить, и глядя на свои дрожащие руки, сжимающие старую советскую чашку в голубой цветочек. Столько раз, еще с самого начала, еще с февраля, когда Руби призналась Майе в своих чувствах, она говорила о том, что их отношения временные. И что когда Астрид вернется, Руби ничего не расскажет ей, сохранит их тайну. Но Майя почему-то ни разу не задумывалась о ее словах всерьез. Возможно, потому, что сама всерьез не верила, что этот момент когда-нибудь настанет. Не могла позволить себе реальную надежду на то, что Астрид вернется. Но вот она здесь. И от этого и радостно, и больно. И страшно. Майя молчала, и Астрид задала еще один вопрос, на этот раз явно пытаясь изобразить шутливую интонацию: – Как делишки на личном фронте? Ни к кому новенькому не присмотрелась, пока меня не было? Может, все-таки познакомилась с Лилит? Она симпатичная готесса, тебе бы понравилось с ней мутить. Или.. с Руби? Нет, все-таки это бесполезно. Скрывать бесполезно. Майя, ощутив внезапную слабость во всем теле, привалилась к письменному столу и закрыла глаза, обхватив себя руками. Она надеялась, что у нее хватит сил не заплакать, но правда была в том, что сил у нее больше не было. Их не осталось. Вообще. – Да… Астрид… Кое-что случилось, – с трудом выговорила девушка, но Астрид оборвала ее едва начавшуюся речь вместе с подступающими слезами. – Майя, не надо. Не оправдывайся. Я все знаю. Но мне приятно, что ты не стала притворяться. Мне этого хотелось. Чтобы ты была честна, – на этот раз ее голос прозвучал абсолютно спокойно, даже мягко. – Но оправдываться не нужно. И плакать тоже. Но Майя не могла не плакать, и голос слушался ее с трудом, когда она спросила: – Зна-е-ешь? Чайник закипел и выключился – короткий пластиковый «ЩЕЛК», после чего в кабинете на мгновение стало так тихо, что, казалось, девушка вот-вот услышит движение пылинок, летящих по воздуху. – Птичка моя. Присядь, – Астрид хлопнула по кушетке рядом с собой. – Ты вся дрожишь. Возьми этот дурацкий чай и иди сюда. Не бойся. Всхлипывая и уронив пару капель кипятка себе на руку, Майя послушно заварила чай и с двумя чашками присела на кушетку. Астрид забрала у нее одну чашку и подула на горячее. – Черт, придется подождать. А так пить хочется… Аж в горле пересохло. – Астрид. Откуда ты знаешь? – хрипло спросила Майя. – Я... – Астрид вздохнула. – В том мире я могла все видеть. Я находилась как бы в Кромлинске, и в то же время нет. На каком-то очередном уровне этого проклятого города. Ты знаешь, иногда мне кажется, что он похож на чертов слоеный торт! Майя закрыла глаза, чувствуя пульсацию крови в висках, в запястьях, в пальцах, сжимающих кружку. Она все видела. Господи. Все это время. Астрид была рядом с ними. «Она меня не простит. Она никогда меня не простит». – Но, Майя, не подумай, что я все время ошивалась вокруг да около и подглядывала за вами, – поспешила добавить Астрид. – Мне, конечно, было очень скучно, но не до такой степени. Я просто… поняла, что вы вместе. Что вас тянет друг к другу. Это несложно было заметить. – Астрид… Мне так жаль. Прости меня. – Майя, не надо. Ты не сделала ничего плохого. Ты даже не обманула никого, если уж на то пошло. А я могла бы никогда и не вернуться. Нет ничего плохого в том, что ты пыталась стать чуточку счастливее и как-то вырваться из этого ада. Я просто хочу, чтобы ты знала, я… все так же сильно люблю тебя. Но если ты за время моего отсутствия поняла, что любишь Руби и хочешь быть с ней… Я не стану тебя удерживать. Никаких истерик, скандалов, битья посуды и увечий. Не бойся этого и… прошу, не бойся меня. Можешь верить или не верить, но я повидала многое на той стороне. Многое осознала. И самое главное, что я осознала – это то, что люблю тебя. Даже если это не взаимно, и даже если тебе будет лучше с другой. В конце концов, я бы тебя не осудила, если бы ты потеряла ко мне интерес после того, как целый год выгребала из-под меня дерьмо… – голос Астрид тоже дрогнул, и Майя поняла, что, несмотря на внешний фасад силы и принятия ситуации, Астрид эти слова даются очень нелегко. Руби была права – смириться со своей физической ущербностью, своим унизительным положением Астрид было сложно. – Нет, Астрид… не говори так, пожалуйста. Я не стану скрывать, уход за тобой не давался мне легко и просто, но и в тягость он мне тоже не был. И я… ты даже не представляешь, я так сильно скучала по тебе… – девушка попыталась вытереть слёзы, но их было слишком много. Астрид обняла ее свободной рукой за плечи и шепнула: – Я тоже скучала, Майя. Не плачь, прошу тебя, птичка моя. Я с тобой, я вернулась, и все хорошо. А ты ни в чем не виновата, слышишь? И торопить тебя я не буду. Я дам тебе столько времени, сколько будет нужно, чтобы ты разобралась со своими чувствами, хорошо? – Спасибо. Ты правда… не злишься? – Правда. И доставать тебя каждый день припадками ревности тоже не буду, обещаю. Майя улыбнулась, но тут же снова погрустнела и выдохнула: – Руби расстроится. Она не хотела, чтобы ты узнала. Но я все равно не смогла бы лгать. – Да. Но я, в отличие от Руби, ложь всегда ненавидела. Я с ней сама поговорю, не волнуйся. Драться не будем, обещаю. И на нее я тоже не злюсь, кстати. Да и как я могу? Руби поддерживала тебя все это время, помогала тебе не сойти с ума, любила и оберегала тебя. А потом еще и помогла мне вернуться с того света, хотя могла бы одним уколом шприца отравить меня в пешее райское путешествие. – Руби… действительно изменилась. – Да, – Астрид кивнула. – Я это заметила. Они немного помолчали, обнимаясь и грея руки о теплые чашки. А когда Майя смущенно отстранилась, чтобы сделать первый глоток остывающего чая, Астрид с улыбкой произнесла: – А тебе идет мой свитер, кстати. Вот только почему ты его напялила, если не секрет? – Оу… – Майя растерянно потрогала свою грудь, как будто вспоминая, что на ней действительно надет чужой свитер. – Моя одежда… промокла от дождя, пока я сюда на велике ехала. И тогда я надела твой свитер, который Руби взяла про запас. – А вы разве не вместе сюда приехали? – удивилась Астрид, тоже делая медленный и осторожный, первый за одиннадцать месяцев самостоятельный глоток. – Нет, – Майя покачала головой. – Эти двое все тайком провернули. Я не хотела, чтобы Серёжа рисковал своей жизнью, но они накачали меня снотворным и украли твое тело. – Вот это да! – глаза Астрид округлились. – А я многое пропустила, однако! – Но я… верну тебе свитер. Как только мы будем дома, – смущенно добавила девушка. – Ничего. Можешь оставить себе, если хочешь. Как тот шарф. Что поделать, если ты любишь подворовывать мою одежду! Шарф. Майя заулыбалась. Теплый вязаный шарф горчичного цвета, который Астрид одолжила ей после их нелепо-внезапного секса на заброшке, и про который потом все время в шутку напоминала. Так давно. Почти семь лет назад. И в тот день, семь лет назад, когда Астрид поправляла этот шарф на ее шее и зажимала в углу прихожей, чтобы поцеловать, Майя еще не осознавала, что любит ее. Она больше злилась, больше боялась, чем любила. Но уже тогда она понимала, что хочет вернуться. И вовсе не для того, чтобы отдать Астрид шарф. А сейчас… Сейчас она знала точно. Знала, что любит. И хотя это чувство по-прежнему причиняло ей боль, Майя позволила себе ощутить его всем сердцем.* * *
Около десяти утра, когда они уже собирались покинуть поликлинику и отправиться домой, по коридору, словно смерч, пронеслась растрепанная Беатрис в расстегнутом пальто и остановилась у дверей кабинета, откуда доносились голоса Астрид и Руби. Женщины снова препирались, потому что Астрид не хотела садиться в коляску и настаивала на том, чтобы пойти домой своими ногами. Несколько часов назад она уже благополучно, хоть и с помощью Майи, добралась до туалета, а затем и прошлась пару раз по коридору туда и обратно. Но Руби была категорически против таких хождений, и даже за прогулку по коридору они в итоге получили от Руби нагоняй. – Не надо делать из меня инвалида! – возмущалась Астрид, пока Руби пыталась затолкать ее в коляску. – Я и сама могу дойти! А на этой хренотени я уже накаталась, спасибо! – Причем тут инвалиды?! – ворчала Руби в ответ. – Ездить на коляске после операций или любых серьезных потрясений для организма – совершенно обычная практика! Майя сидела на кушетке рядом с Серёжей, который уже полностью пришел в себя, но все еще был сонным и немного вялым, а Руби пообещала, что глаз с него целый день не спустит. – Вот пусть он и едет на каталке! – Астрид ткнула пальцем в Серёжу, который в тот момент как раз зевал. – Ему явно хуже, чем мне! – Да уж, судя по твоим возмущенным воплям, энергии у тебя хоть отбавляй! – орала Руби, усаживая Астрид обратно на сиденье каждый раз, когда та порывалась подняться. – Заткнись уже и делай, что я говорю! Майя с тревогой наблюдала за их спором. Она чувствовала явное напряжение между Руби и Астрид, и они обе явно не знали, как с ним справиться и как его выразить иначе, чем ругаясь из-за мелочей. Поэтому девушка очень обрадовалась, когда в кабинет влетела Беатрис, переключив все внимание на себя. – Серёжа! – закричала девушка. Его она заметила первым и именно ради него так бежала сюда. На Астрид в коляске Беатрис поначалу даже не обратила внимания, не заметив, что ее состояние кардинально изменилось. В тот момент ее волновал только парень, в которого она была влюблена, и, обнаружив исчезновение которого, едва не сошла с ума от страха. – Привет, – Серёжа улыбнулся и приподнялся с кушетки, чтобы подойти к Беатрис. – Слава богу! – воскликнула она. – Я не опоздала! Ты в порядке! Вы еще не начали? Беатрис шагнула к Серёже и порывисто обняла его, оставив на его губах быстрый поцелуй. – Ого-го! А я действительно много пропустила! – подала голос Астрид со своей коляски. Беатрис выдохнула, выпустила Серёжу из объятий и медленно повернула голову в ее сторону. – Привет, красотка, – улыбнулась Астрид. – Давненько не виделись, да? Ты уже успела обзавестись мальчиком? Говорила же я… Астрид не успела закончить фразу, потому что Беатрис, плача, кинулась ее обнимать, и Астрид снова заойкала и заохала: – Ау… Черт… Ай… Полегче, милая, пожа… ай…луста! Я тоже рада тебя видеть, но мое тело сейчас похоже на… ай… посыпанный перцем кусок мяса… черт… – Вам все-таки удалось! – Беатрис отстранилась, не без помощи Руби, которая мягко отвела ее за плечи. – Поверить не могу! Все получилось! Но как?! – Давайте для начала доберемся до дома, а потом узнаем эту увлекательную историю, – пресекла их Руби. – Нашим «пациентам» нужно как можно скорее съесть что-нибудь питательное и отдохнуть. – Я могу что-нибудь приготовить! – тут же вызвалась Беатрис, беря Серёжу под руку. – Вот и отлично. А сейчас пойдемте, – кивнула Руби, тоже беря коляску с успокоившейся и смирившейся Астрид за ручки. Они отправились домой к Беатрис и Аарону, решив, что Астрид пока поживет в квартире Серёжи, потому что стрельбище было слишком далеко, а Руби необходимо было следить за состоянием ее здоровья в ближайшую неделю. Беатрис тут же радостно предложила Серёже пожить пока в ее комнате, на что парень смущенно и почти испуганно возразил, что вряд ли Аарон ему это разрешит. У подъезда дома они оставили инвалидную коляску, и по лестнице Астрид уже пошла своими ногами, держась одной рукой за перила, а второй – за плечи Майи, и отпуская всевозможные ироничные замечания по поводу собственной немощности. Однако подъем с двумя перерывами она все же одолела, под конец немного закашлявшись. Беатрис к тому времени уже открыла входную дверь, и в прихожей их встречали Аарон и Тайлер с озабоченными напряженными лицами. Беатрис перед уходом успела их как следует напугать, рассказав о плане Руби и о том, что Серёжа исчез. Аарон даже не пошел на работу, оставшись дома, чтобы подождать новостей. При виде Астрид он шумно выдохнул, а Тайлер зажала рот обеими ладонями, сдавленно прошептав: – Астрид… – Ага, она самая, – улыбнулась Астрид, как будто даже чуть виновато. – Вернулась, чтобы снова доставать вас и изводить своими тупыми шутками. – Астрид… – повторила Тайлер и шагнула ей навстречу. В отличие от Майи и Беатрис она не бросилась обнимать Астрид сразу, а чуть замешкалась, преодолевая стыд и какие-то ей одной ведомые преграды. После чего быстро, но осторожно, почти невесомо обняла Астрид за плечи и так же быстро отпрянула. Майя с облегчением подумала, что, пусть это и не полноценное примирение, и вряд ли эти двое вновь начнут общаться как раньше, но все же – большой шаг вперед. – Спасибо, – шепнула Астрид. – За то, что ухаживала за мной. За то, что переживала. Я все видела и все запомнила. – Видела? – ахнула Тайлер. – Но как?! Ты все-таки что-то видела и слышала, да? – Только самое главное, – уклончиво отозвалась Астрид. – И за это я тебе благодарна. Несмотря ни на что ты помогала мне и Майе. – Я… – Тайлер выдохнула, чуть краснея, и добавила: – Рада, что ты вернулась. – Я тоже чертовски рад видеть тебя прежней, – улыбнулся Аарон, мягко и бережно пожимая Астрид руку. Они прошли в зал, где первым делом усадили Астрид на диван, чтобы та могла отдохнуть от подъема по лестнице. Беатрис с трудом отлепилась от Серёжи и ушла на кухню вместе с Руби, чтобы приготовить для их «пациентки» что-то особенное и разогреть чайник для всех остальных. Серёжа присел на диван возле Астрид, и Майя в очередной раз отметила, что этим двоим теперь как будто стало легче находиться рядом. И если раньше парень открытым текстом жаловался, что внутреннее состояние Астрид причиняет ему самому душевную боль, то теперь, сидя по левую сторону от женщины и прислонившись к спинке дивана, он выглядел абсолютно расслабленным. Определенно, теперь их объединяло что-то, пережитое на той стороне. Либо… Майя боялась в это верить, боялась допускать напрасные надежды, и все же, даже не будучи ни эмпатом, ни экстрасенсом, она сама это чувствовала. «Что-то в Астрид изменилось, пока она была там». Взять хотя бы то, как спокойно она реагировала на факт измены (а Майя все равно считала это изменой, что бы ни говорили другие). Да, возможно, это лишь маска, и свои настоящие чувства по поводу случившегося Астрид выразит позднее, когда они останутся наедине, где-нибудь подальше, на стрельбище, например. Позднее, когда достаточно окрепнет, чтобы выразить эти самые «чувства». Майя невольно опустила взгляд к своим запястьям, которые все помнили. Сейчас ей сложно было поверить, что Астрид вновь набросится на нее, вновь захочет причинить боль, но Майя понимала, что сейчас она ослеплена эмоциями, слишком счастлива возвращению возлюбленной и не может мыслить трезво. И что только время покажет, заслуживает ли Астрид ее доверия. Пока чайник заваривался, а с кухни раздавались приглушенные голоса Руби и Беатрис, Тайлер сходила в спальню и принесла Луизу, чтобы та тоже могла поздороваться, а точнее, познакомиться с Астрид. И Майю очень тронул этот очередной примирительный жест. Тайлер передала ребенка Майе, и Луиза, сидя у нее на ручках, с любопытством тянула ладошки с растопыренными пальцами к Астрид, которая, в свою очередь, корчила смешные рожицы и смешила девочку. В какой-то момент Луиза чрезмерно заинтересовалась маской на лице Астрид и начала пытаться ее снять. – А вот это ты зря, Лу-Лу! – предупредила ее Астрид. – А то моя рожа тебе потом в кошмарах будет сниться. Однако Луиза была с ней категорически не согласна и так хотела получить новую «игрушку» себе, что начала хныкать, а Тайлер пришлось переключить ее внимание на старые часы в форме домика, которые девочка обожала. – Так как же вам все-таки это удалось? – спросила Тайлер, вертя часами перед носом дочери. – Признаюсь, я уже потеряла всякую надежду… И даже когда Беатрис утром рассказала о вашем плане, я отнеслась к нему скептически. – Все благодаря вот этому отважному парню! – Астрид с улыбкой похлопала Серёжу по плечу, явно нахваливая его перед Аароном. – Он вытащил меня из ада в прямом смысле! – Ты действительно погрузился в кому? – спросил Аарон. – Да, – Серёжа кивнул. – В искусственную кому. Руби накачала меня какими-то препаратами, и я смог отделиться от тела и попасть на тот уровень Кромлинска, где находилась Астрид. – Потрясающе… – выдохнула Тайлер. – И там вы нашли друг друга? Что это вообще за место такое? И Астрид, как главный специалист по этому месту, рассказала обо всем, что пережила и увидела на протяжении последнего года. Рассказала о том, что реальность там неустойчива и постоянно меняется, и что тебя может в любой момент перебросить в другое место, реально существующее в Кромлинске или живущее только в твоей памяти. Рассказала о том, что лярвы в том месте могут принимать облик людей, которых ты боишься или которых давно потерял, и что она видела фантомные образы своего отца и младшего брата. А Серёжа добавил, что его преследовали фантомы погибших родителей. Тайлер, услышав об этом, резко побледнела и посерьезнела. Наверняка девушка тут же представила, чей фантом гонялся бы за ней по пустынному Кромлинску. А Майя, расстроившись от того, что Астрид пришлось пережить подобное, взяла ее за руку в молчаливом жесте поддержки. Это рукопожатие заметно оживило Астрид, и она продолжила свой рассказ с еще большим воодушевлением: – Мы с этим героическим молодым человеком повстречались в одном из старых заброшенных домов совершенно случайно. Серёжа искал меня и нашел. И сказал, что сможет вывести меня из этого жуткого места и вернуть к моему телу. Мы вдвоем пошли в поликлинику, и Серёжа велел мне взять мое собственное тело за руку. Я уже так делала раньше, признаюсь честно, я чего только ни делала в попытках вернуться в тело, даже верхом на него залазила, но все было тщетно. Поэтому к предложению Серёжи я отнеслась скептически. Но раз уж он так старался, чтобы вытащить меня, решила сделать всё в точности так, как говорит этот парень. У него на все эти дела особое чутье, в конце концов. Ну и вот, взяла я за одну руку саму себя, а за другую – Сережу. И он тоже взял за вторую руку мое тело, и так мы образовали как бы замкнутый круг. Он сказал мне закрыть глаза и ни о чем не думать, да я и не успела ни о чем подумать, потому что еще через секунду уже открыла глаза на койке в поликлинике, внутри вот этого бренного скелета, но живая и в целом здоровая. – Ну, все было не совсем так, – Серёжа улыбнулся, как будто чем-то смущенный, и Майя подумала, что Астрид наверняка опустила какие-то детали, чтобы выставить парня в более выгодном свете. – Именно так все и было, – с нажимом произнесла Астрид. – Нет, – Серёжа качнул головой, упрямо, твердо и спокойно. – Когда ты рассказываешь это так, кажется, что все произошедшее – только мое достижение. Но нет. Это наша общая заслуга. Моя, твоя, Руби и Майи. Мы сделали это вместе. Ты нашла меня на нижнем уровне Кромлинска, когда я заблудился там и был напуган. Ты помогла мне, когда за мной гонялись фантомы моих родителей. А Руби в это время помогала моему телу, поддерживала в нем жизнь, и без нее я бы вообще не смог погрузиться в состояние искусственной комы. А Майя… – Серёжа повернул лицо к девушке и улыбнулся ей. – Майя помогла мне вернуться в тело, потому что я слышал, как она зовет меня, и следовал за ее голосом. Я знал, что она рядом, чувствовал ее присутствие, и Майя, как магнит, тянула меня домой. Поэтому не нужно делать из меня героя. Мы все молодцы. Каждый сделал то, что должен был. И только благодаря этому все получилось. Астрид улыбнулась, а потом не выдержала и похлопала Серёжу по плечу, выразив тем самым наивысшую степень своей симпатии: – Я просто обожаю его! – воскликнула она. – Ты прав, чертовски прав! И ты самый честный и добрый парень из всех, кого я встречала! И красавчик! Все дружно рассмеялись, включая Аарона, который все это время не сводил с Серёжи пристального взгляда, словно изучая и узнавая молодого человека заново. И, наконец, теперь на его лице отражалось то, на что Серёжа не мог и надеяться – уважение. В этот момент из кухни вернулась Беатрис с подносом, на котором стояли чайник и чашки, и Руби, несущая в одной руке тарелку с нарезанным пирогом, а в другой – стакан с каким-то густым розовым соком или смузи, очевидно, предназначенным для Астрид. – Ну, так что, вы нам расскажете, как вам удалось все это осуществить? – спросила Беатрис, расставляя чашки на столе. – О, не-е-е-е-е-е-т, – простонала Астрид. – Опять все сначала! Теперь твоя очередь! – она пихнула Серёжу в бок. – У тебя лучше получается, и твоя версия мне больше понравилась. И Серёжа, довольно усмехнувшись, пересказал всю историю заново.